- Неудачники! - громко сообщил Зебр тем, кого не пустили в клуб, и подтолкнул смущенного юбиляра в сторону платформы: - Цигель, цигель, ай-лю-лю!
- Жирафф, зырь, какая красота! - Зебр едва перекрикивал музыкальный долбёж. - А ты не хотел отмечать свой юбилей в клубе!
Вытхуянцы сидели за столиком на верхней площадке, откуда видели и сцену с почти обнажёнными танцовщицами, и танцпол, где не протолкнуться, и море, источающее безмятежные ароматы ночи. Столик был не самый привилегированный, - теснили другие столы, - но на большее Жирафф ни за что в жизни не согласился бы.
- Ну, не зна-а-аю! Шумно здесь как-то! И дорого! Лучше б посидели в сосисочной, как я предлагал!
- Конечно, твой юбилей, тебе решать! Нам-то всё равно! Однако мы посчитали своим товарищеским долгом предложить тебе именно сюда! - Зебр вывернул шею, разглядывая вдребезги разодетых куколок. - Тёлок, как грязи!..
- Так странно! - поддержала Белка. - Как мы можем позволить тебе, это с твоим-то авторитетом и регалиями, отмечать юбилей в какой-то задрипанной сосисочной?
- Профитроли, ты только ни в коем случае не подумай, что мы тебя сюда затащили, потому что ты угощаешь! - не унимался полосатый. - Даже и мыслей таких в мозгах не было…
Бегемот произнес тост - кратенько так, минут на сорок. Затем вытхуянцы торжественно вручили виновнику торжества подарок: бутылку элитного французского коньяка в потрясающей коробке.
Выпили, поели. Заказанное быстро кончилось, а официант куда-то запропастился.
- Давайте пить мой подарок! - предложил захмелевший Жирафф. - Я угощаю!
- Да ты что, родной! - перепугался Зебр. - Здесь нельзя со своими спиртными напитками! И вообще - это же коллекционный алкоголь! Сохрани его на память, будешь детям и внукам хвастаться!
- Нет, я наста-а-аиваю! - не унимался именинник. - Как советник Председателя Советующихся!
- Хорошо, давайте! Это нормально! - вмешался Бегемот. - Если что, я беру переговоры на себя!
Осёл раскупорил коньяк и было собрался разлить его по бокалам, но Зебр перехватил бутылку.
- Стойте! Сначала надо одному попробовать! Не забывайте, с нами глава государства!
Он плеснул в свой бокал немного напитка, произвел целую череду дегустационных действий и лишь затем неторопливо выпил.
- Козырное пойло! Ничего подобного в жизни не пробовал! - Зебр выразительно смаковал остатки аромата во рту. - Знаешь, профитроли, я бы на твоем месте немедленно его запечатал и спрятал подальше!
Вытхуянцы загалдели, в полосатого полетели апельсиновые корки. В конце концов бутылка вернулась к Ослу.
- Что это такое? - удивился Бегемот, сделав первый глоток.
- Вку-у-усный! - отхлебнул Жирафф. - Напоминает вкус моего любимого чая, да ещё и с са-а-ахаром!
- Фу! Так это и есть чай! - отвращению Белки не было предела.
- Студентик, насколько я помню, за коньяком бегал ты? - внешне мирный тон Бегемота легко мог обернуться объявлением беспощадной войны. - Как ты объяснишь эту околесицу?
- Во-первых, студентик не я, а Осёл! - дерзко возразил полосатый. - Меня выперли ещё с первого курса по ложному обвинению в злостном списывании. Во-вторых. вы конечно не поверите, что фальшивый коньяк мне подсунули в магазине?
- Конечно, нет! - хором ответили вытхуянцы.
- Ну, тогда мне ничего другого не остается, как сознаться. Но только помните: добровольное признание смягчает вину! Практически полностью! Да, я перелил коньяк в свою посуду, а вместо него на-бодяжил в бутылку чай!..
- Чей котёнок опять обкакался? - Белка отвесила Зебру внушительный подзатыльник.
- Ну почему-у-у-у?! - едва не заплакал Жирафф.
- Неужели ты надеялся, что тебе это сойдёт с рук? - пришёл в недоумение Бегемот.
- В том-то и дело, что надеялся! Я думал, Жирафф ни за что в жизни не будет открывать дорогой коньяк. Поставит дома в сервант на видном месте и будет только пылинки сдувать да гостей водить, показывать. Я и решил: не пропадать же добру?!
Добровольное признание смягчило вину Зебра. Через пятнадцать минут вытхуянцы вспоминали произошедшее, как забавный анекдот.
Между тем ночная феерия набирала обороты.
Музыка крепчала, официанты сбились с ног, девицы на сцене совсем распоясались. Зебр превратился в морской бинокль, пытаясь рассмотреть их во всех подробностях.
- Пошли танцевать! - не сиделось ему. - Чего сидим, кого ждем?
Вытхуянцы, наконец, поднялись.
- Можно просочиться? - вежливо попросил Бегемот отдыхающих за соседними столиками и попробовал протиснуться всей своей необъятной массой.
Далее все вокруг заходило ходуном, затрещало, сплющилось, кто-то пролил красное вино на платье. Дамы возмущённо запищали, а мужчины что-то разъярённо пробурчали.
- Меня никто никогда никуда не может послать! Посылаю я! - с достоинством отвечал Бегемот.
Окончательно застряв между столами, он, наконец, оставил попытки выбраться к проходу и вернулся на место…
По дороге Зебр инструктировал Жираффа, как вести себя на танцполе:
- Ты, Федя, запомни главное правило вип-тусовки: не верь, не бойся, не проси!
- Ну, не зна-а-аю! Я не запо-о-омню!
Сам танцпол оказался полностью стеклянным. Внизу, под ногами, было подсвеченное прожекторами море. В воде танцевали русалочки, изумрудно искрились их чешуйчатые хвосты.
- Я летаю! Я в раю! - впала в транс Белка.
- Эй, наркоманы, разойдись! - Зебр с разгону врезался в толпу танцующих, увлекая за собой друзей. - Вытхуяндия рулит!
Первое, что увидел Осёл, оказавшись в эпицентре буйного веселья - это силуэт превосходной танцовщицы, резко очерченный эффектом стробоскопа. Молодая особа танцевала так виртуозно, с такой неистовой энергетикой, что всё вокруг блёкло и терялось, превращаясь в мёртвое пространство. Она была как минимум королевой этого бала, весь её сумасшедший танец являлся ни чем иным, как ликующим гимном молодости, красоте и телесному совершенству.
В следующую секунду, продравшись взглядом сквозь яростные всполохи цветомузыки, Осёл признал в девушке Василису. Его сердце сначала коварно замерло, а потом выбросило в кровь столько адреналина, что на целого "Евгения Онегина" хватило бы.
Девушка танцевала сама по себе, игнорируя многочисленные знаки внимания со стороны парней, и только иногда кивала или махала рукой знакомым. Заметив Осла, она, ничего не говоря, притянула его за руку и заставила двигаться в унисон.
- Почему ты больше не приходишь в аквапарк? - прокричала Вася. - Я уж думала, что больше никогда тебя не увижу!
Осёл отвечал, что, увы, не всё зависит от желаний, что человек - раб обстоятельств, а потому его удел - служить могильщиком своих смелых дерзаний. Что если б он мог, он только и делал, что пил бы в аквапарке Васин апельсиновый сок. Даже если бы ему пришлось выпить столько сока, сколько содержится во всех апельсинах мира. Потому что жизнь без девушки, без её чудесных глаз убога и сира.
- Твои слова, твои рифмы! - не сдержала Вася восхищения. - Ты совсем не похож на тех парней, с которыми я общаюсь!
- Охотно верю, знаю, что судьбою Я соткан из особого покрою.
Мне с детства говорят, что я иной, Что ждёт меня беда и геморрой!
- Люди всегда чмырят тех, кто выбивается из привычных стереотипов. Тем более тех, кто значительно умнее. Но это не повод сопли жевать! Оставайся таким, какой ты есть, радуй своими стихами! Не подчиняйся обстоятельствам, дерзай, что есть силы!..
К молодым людям подскочил запарившийся Зебр.
- Ни фига себе! - воскликнул он. - А я думаю, куда свинтил наш Байрон, который лорд? Давай, делись с товарищем - знакомь!
Осёл заметно расстроился, но всё же представил Васю и полосатого друг другу.
- Вася?! - Зебр подозрительно оглядел девушку с ног до головы, но затем, не найдя в её облике ничего мужского, поспешил грациозным движением поцеловать даме руку: - Пардон, мадам! Вам ещё не говорили, что у вас самая классная попка на всём черноморском побережье?.
Затем они вместе танцевали, причём так зажигали, что публика кипятком писала. Кайф сломал присоединившийся Жирафф. Он так усердно водил ноги циркулем и так громко кричал под грохочущий Тесппо-Ноше: "Бухгалтер, милый мой бухгалтер!", что вскоре Зебр почувствовал себя окончательно дискредитированным и настоятельно порекомендовал советнику пойти проведать Бегемота.
- Как настроение его высочества? - спросил Зебр у Жираффа, вернувшись за столик.
- Скучает! - ответил тот.
Бегемот действительно приканчивал в одиночестве бутылку дорогого виски.
Спустя час дошедший до кондиции Зебр каялся в жилетку Жираффу, а вернее - в салфетку на его груди:
- Прости меня, я подонок! Я распоследний подонок!
- Нет, ты не подо-о-онок! - успокаивал его не менее нагрузившийся советник Бегемота. - Ты очень хоро-о-оший!
- Нет, я подонок! - Зебр высморкался в салфетку собутыльника. - Не надо меня очернять!..
- Хочешь, мы будем дружить? - предложила Вася Ослу. Они сидели здесь же, раскуривая кальян.
Тот от счастья не сразу подобрал рифмы…
- Профитроли, хочешь, мы будем дружить? - предложил Зебр. - Дай я тебя поцелую!
Принесли счёт, и Жирафф при помощи очков и калькулятора сбивчиво проверял его. Полосатый полез к советнику, но лишь наслюнявил ему лицо, надышал в него густым перегаром. Одну стекляшку в очках длинношеего залепило паром.
- Жирафф, у тебя очко запотело!
…На улице таяли звёзды. Шоколадный гламур ночи стекал бесполезной жижей под ноги вытхуян-цам.
Жирафф, взбираясь по лестнице, нечаянно навернулся, да так, что поцарапал о ветки лицо и до крови ободрал колени. Осёл помог ему подняться, а Зебр ухмыльнулся:
- Пустячок, а приятно!
- Нет, посто-о-ойте! Я требую продолже-е-ения банкета! - всё ещё рвался в бой юбиляр.
- Ему нельзя работать с асфальтом, - подметил полосатый, - у него сразу начинается асфальтовая болезнь!
Осёл поцелуем попрощался с Васей и посадил девушку в такси. Зебр завистливо сплюнул:
- Эх, велика ты, Россия-матушка, а переспать не с кем!
Глава 7. Чем обеспечены доллары
Пока не завели дело, это к делу не относится.
Вытхуянский олигарх
- Два миллиарда?! - губернатор не смог вписаться в очередные контрольные ворота, растерялся, упал и кубарем покатился вниз по горному склону. Лыжи в сторону, снежная крошка фонтаном. - Тьфу, чёрт!
Новейший тренажёр, имитирующий слалом, отдалённо напоминал один из игровых автоматов, коих навалом в парке "Ривьера". Подбираешь на компьютере горнолыжную трассу, вставляешь ноги в крепления, берешься за палки - и вперёд.
- Он дословно сказал так: "Пара миллиардов в валюте, что-то около того!" - Хомяков в который раз с восхищением оглядел спальню шефа: чёрное дерево, слоновая кость, ценнейшие ткани… Все мелочи продуманы до самой распоследней финтифлюшки.
- Никак не получается, хоть ты тресни! - губернатор, будучи в одних "семейных" трусах, выключил автомат и вышел из креплений тренажера. Здесь хозяина спальни поджидал завтрак. - Эх, засмеют меня на Красной поляне! А если ещё этот увидит - оргвыводов никак не избежать! Однозначно! Будешь апельсиновый сок?
- Спасибо, господин… Михал Михалыч, я уже позавтракал! - Хомяков помог губернатору облачиться в шелковый халат, расшитый золотом.
- А я выпью. Дочь сказала - по два стакана в день пить. Говорит, витамин С, и что-то там ещё… Кстати, квартиры купил в "Королевстве чудес"?
- Конечно, Михал Михалыч! - Хомяков поспешил порыться в папке, протянул документы. - Вот, всё как вы просили. На вашу дочь. Последние взял. Им пришлось какого-то там нефтяника из-за нас кинуть!
- Это их проблемы! - губернатор убрал документы в закартинный сейф. - Будут нос задирать - землицу отымем. Скажем: забирайте ваши дома с нашего побережья и проваливайте в свою Москву на все четыре стороны! Понял?
Хомяков изворотливо улыбнулся.
- Теперь об этих захуянцах… или как их там!
- Михал Михалыч допил сок и пододвинул к себе приёмистую тарелку со щами. - Тебе, дружочек, вот такая директива: придумай, как сделать так, чтобы их деньги стали нашими.
- Ну что здесь можно придумать? - Хомяков развёл руками. - Мы же, в общем-то, не грабители с большой дороги?
- А кто говорил про грабителей?! Я тебе сколько талдычу, а ты никак не хочешь усечь политику партии! Работать с инвестором нужно красиво, по-современному. Понял? Вон, учись у людей! - губернатор показал неопределенным жестом куда-то на север. - Акции народу впарили, курс искусственно опустили и сами эти акции по дешёвке скупили. Чистый навар - Абрамович обзавидовался!
- Ну, это гроссмейстерский уровень!
- А мы чем хуже? Мы тоже, поди, не лаптем щи хлебаем! - Михал Михалыч предъявил изящную серебряную ложку, которой ел. - Короче, вот такая тебе резолюция: думай!
Он дал понять, что аудиенция закончена. Хомяков, несколько замороченный, шагнул в сторону двери, но на полпути замялся, сомневаясь: сказать, не сказать.
- Есть тут одна идейка…
В просторной приёмной громко тикали настенные часы, наверное, отсчитывая набегающую с каждой новой секундой прибыль от совершённых в этом офисе сделок. Морозил дюжий кондиционер, но всё равно пахло перегаром. Под стеклянным колпаком скучал во всём своём сановном величии макет жилого комплекса "Королевство чудес". В окно заглядывал надменный шпиль морвокзала, указывая острой тенью на саквояж в руках Осла.
Мужеподобная секретарша с накачанными икрами попросила вытхуянцев немного подождать, любезно предложила прохладительные напитки и отлучилась на минуточку.
- Что-то я не наблюдаю здесь обещанного ажиотажа! - съязвила Белка.
- Тебе же сказали: всё давно распродано! - раздраженно ответил Зебр.
После вчерашнего он имел соответствующий вид и подобающее настроение.
Сначала полосатый крутился вокруг макета, разглядывая его со всех сторон, а потом приподнял стеклянный колпак и стал ощупывать детали, причмокивая от удовольствия. Вскоре верхняя часть дома надломилась, а попытки сделать, как было, только усугубили ситуацию.
- Оставь макет в поко-о-ое! - возмутился красующийся исцарапанным лицом Жирафф.
Макет всё же не выдержал - верхняя часть "Королевства" осталась в руке Зебра. В этот момент дверь в кабинет руководства распахнулась, и вытхуянцы увидели радушного и бесподобного Рудольфа. Полосатый успел спрятать обломок за спиной.
- Извиняюсь, что пришлось ждать! Все на бизнес-конференции, а я тут один за всех вкалываю. Впрочем, как говорил великий Вольтер, работа избавляет нас от трёх великих зол: скуки, порока и нужды!
После положенных реверансов вытхуянцы расположились в богато обустроенном кабинете Рудольфа. На столе - милое семейное фото, на стенах - панорамы жилых комплексов, на журнальном столике - расточительные угощения для посетителей.
Гости получили для прочтения по комплекту контрактов на покупку квартир в "Королевстве чудес". Все делали вид, что читают, однако Бегемот рассеянно разглядывал планы квартир, приложенные к договору; Белка изучала состояние своего маникюра; а Зебр незаметно прятал обломок макета в пасти сувенирной акулы. Ослу копия вообще не досталась, и только один Жирафф что-то недовольно мычал, водя пальцем по строчкам. Однако на него, как на немого дурня, никто не обращал внимания.
- Жирафф, хорош мычать! - сделал замечание Зебр. - Не порти ауру помещения!
- На кого будем оформлять? - осведомился сладчайший Рудольф.
Он только что в очередной раз поговорил по телефону: мол, квартиры в "Королевстве чудес" закончились.
- На дядю! Сами понимаете: жизнь тяжёлая, завистников у меня - как мух на говне! Только и ждут, сволочи, когда я попадусь в особо крупных размерах! - Зебр всё-таки засунул большую часть обломка в акулу, но при этом поранил палец. - Ой, чёрт!
- Будьте добры паспорт!.. Спасибо! - поблагодарил Рудольф Бегемота и деловито застучал по клавиатуре компьютера. - Сейчас забьём данные, и можно будет подписывать… Я так понимаю, оплата наличными?. Отлично!
Через минуту перед Бегемотом лежал контракт на приобретение десяти люкс-квартир. Осталось поставить закорючку.
- Ну и цены! - Председатель Советующихся, превозмогая похмельный синдром, всё же пробежал глазами несколько самых важных, по его мнению, пунктов. - Прямо чудеса какие-то!
- Чудеса случаются только с теми, кто в них верит! - успокоил милейший Рудольф. - Просто ещё есть в нашей стране предприниматели, которые живут по принципу: стараясь о счастье других, мы находим своё собственное! Конечно, такое встречается крайне редко, но вам, друзья, сказочно повезло! К бабке не ходи! Кстати, это самые последние квартиры. Мне сегодня за них предлагали уже двойную цену. Но я, конечно же, человек слова, ведь мы с вами договорились!
- Кто раньше встал, того и тапки! - подпрыгнул Зебр, готовый перегрызть горло каждому, кто покусится на его квартиры. - Дядя, давай подписывай, ё-моё! Не тяни козла за вымя!
Бегемот подписал. Тут появилось шампанское, шоколад и подарочные часики с эмблемой "Королевства чудес". Великолепный Рудольф, поднимая пенящийся бокал, пожелал вытхуянцам столько здоровья, удачи и прибыли, сколько им вместе взятым и за всю жизнь не пожелали.
Уже когда новоиспеченные владельцы элитной недвижимости собрались уходить, Рудольф скромно напомнил о деньгах. Вытхуянцы, поглумившись над своей забывчивостью, вручили ему свой увесистый саквояж.
- Одну секундочку! - засуетился хозяин кабинета. - Я только выложу деньги из саквояжа!
- Не беспокойся, партнёр! - Зебр остановил его широким жестом. - Это подарок! Можешь оставить саквояж себе!
На улице неблагодарный Жирафф прицепился к полосатому:
- Зачем ты подарил ему саквоя-я-яж?! Он мне от бабушки достался! И где мы теперь будем хранить де-е-еньги?
- Храните деньги в сберегательном банке! - отмахнулся Зебр. - Вот ты гоношишь тут, ботан хренов, за бабушкин хлам, а ведь мы сегодня так круто поднялись! Глядишь, такими темпами скоро и крыша понадобится! Но ничего, были бы стены, а крышу предложат!
- Зачем нам крыша? - удивился длинношеий. - У нас целая вытхуянская армия!
- Ну конечно!.. Армия-то у нас вроде бы есть, но только до тех пор, пока её кто-нибудь не увидел!
- А вот за такие слова, гражданин хороший, можно и под суд загреметь! - вмешался Бегемот.
- Это по какой такой статье? - не поверил полосатый.
- Разглашение государственной тайны! Между прочим, до восьми лет лишения права покидать Вытхуяндию!..
Друзья направлялись в парк "Ривьера", но сбились с пути и попробовали свериться с картой Сочи, которая у Жираффа всегда была с собой. Наметив при её помощи маршрут, они битый час блуждали по утомлённым солнцем улицам Сочи. В очередной раз открыв карту, они остолбенели: на том месте, где они сейчас находились, должны были возвышаться корпуса санатория "Слава Сталину!".
- Профитроли, ну ты самый натуральный эскимос! - возмутился Зебр.
- Почему-у-у?
- Да потому что посмотри, какой год здесь написан! Тысяча девятьсот тридцать седьмой! Ты где эту карту взял?