- А мой дед художником был… Одно время храмы расписывал. Еще при Советском Союзе. Его как-то в райком комсомола вызвали и предъявили - как так, ты, атеист, комсомолец, занимаешься таким мракобесием? Тебя для этого в Академии художеств учили? А дед просто ответил - есть всего два пути: разрушать храмы или восстанавливать. Я предпочитаю восстанавливать… Я, кстати, тоже… А ты?
Она посмотрела ему прямо в глаза, но не как следователь на допросе. А как-то по-детски. Рассчитывая только на положительный ответ.
- Конечно, - соврал Вячеслав Андреевич, ничего в своей жизни пока не восстановивший, кроме разбитого бампера своего кабриолета. Да и то руками механика.
Она приблизилась почти вплотную. Глаза у Золотова оказались совершенно обычные, как у всех. Ресницы - белок - хрусталик - зрачок. Не пришелец, не зомби. Но она сумела разглядеть в них нечто необыкновенное. Такое, что позволило неожиданно для самой себя приблизить лицо вплотную и коснуться губами его губ. (Доча, доча, опомнись, глупая!!!!!)
Золотов не удивился, не насторожился. Он отчаянно обрадовался. Сам задумывал поцеловать Настю, но чуть позже, не под аккомпанемент лягушек. Медленно притянул Настю к себе и с чувством ответил.
Поцелуй затянулся. Целовалась Настя восхитительно, словно окончила специальные курсы.
Но что для одних - джаз, для других - реквием. Мелкий романтик Федоров, наблюдавший за поцелуем в табельный бинокль из кустов, слышал сейчас второе.
- Черт! Сволочь! Москвич поганый! Убью!
Примерно то же самое прокричала и Настина мама, завидев в окно, как ее неразумная дочь возвращается домой с охапкой полевых цветов.
С потаенной злобой Анна Павловна наблюдала, как дщерь заботливо и с трепетом ставит букет в вазу. По всему чувствовалось, что настроение у дочурки отменное. Даже портить жалко. А придется. Не из вредности, а для будущего внука. Чтоб без отца не рос.
- Димка, что ли, снова подарил? - для затравки начала она.
- Нет. Один хороший человек, - нараспев ответила легкомысленная Анастасия.
- Сейчас все хорошие. Главное, за вещами следить! Ты сумку проверь, все ли на месте? Вчера по телевизору у Малахова опять про брачных аферистов говорили. Жалко, ты не видела…
- Мама-а!!! Какие еще аферисты? Что с меня возьмешь?! В смысле… Нечего у меня брать.
- А честь девичью?! Попользуется и бросит. Хоть кто такой-то? Ты паспорт его видела?
- Видела! - на автомате соврала носитель чести.
Но мама так просто сдаваться не собиралась. Девчонке замуж давно пора, и жених отличный круги нарезает, а она носом крутит! Вот вышла бы за Диму, нарожала детишек, тогда вся блажь с поисками правды выветрилась бы! Перед людьми неудобно: взрослая, а в голове поле ромашковое вместо мозгов!
- Это из Министерства культуры! Солидный человек! - Настя постаралась взять себя в руки и спокойно, без потасовки, объяснить: - Здесь в командировке. Занимается патриотическим воспитанием молодежи, чтоб ты знала!
- Тот москвич, что ли, с поезда?
- Он из-под Тулы. Просто живет в Москве, - Насте казалось, что провинциальные корни Антона должны хоть как-то примирить маму с его существованием.
- Насть, неужели своих нету? - окончательно расстроилась та, приготовив платок для слез. - Вон Димочка, опять же. А московские, они ж дурные все, развращенные. С оттенками серого!
- Ма, прекрати! Антон - очень хороший человек и совсем не развращенный. Почему, если из столицы - значит, плохой? Ты вон на наших, местных красавцев взгляни! Безо всяких оттенков!
Настя коварно умолчала, что именно местные ее из ресторана за волосы выволокли и на грязный холодный тротуар бросили. Маме такого лучше не знать. А то на пороге шлагбаумом опустится. Или вообще замурует живьем.
* * *
Плетнев с соседом Константином увлеченно резались в самодельные карты, изготовленные из историй болезней. Истории и цветные карандаши попутчик раздобыл в "вертухайской".
Правила игры в "буру" Плетнев вроде бы усвоил легко, но на практике их применить получалось плохо.
- Нет, нет. Дама не может бить туза.
- Почему?
- Потому что она - баба! А он - туз, прикинь! Он сам всех бьет. - Сосед задумался, погрузившись в себя, и выдал: - То есть по жизни, конечно, может приложить, но в картах нет.
- Почему?
- Что ты заладил?! Правила такие потому что! Пра-ви-ла! Закон! А он превыше всего.
Пока запутавшийся Плетнев раздумывал, кто кого бьет, в палату вошли мрачный доктор и жена Лера, явно взволнованная.
Доктор присел на край стула рядом с Плетневым и, осторожно подбирая слова, сообщил, что наконец-то пришли результаты последних исследований. К его врачебному прискорбию, они…
- Юрочка, только не волнуйся, но они не совсем положительные, - пискнула из-за докторской спины Лера.
"Почему когда тебя вдруг просят не волноваться, ты начинаешь волноваться сильнее, - подумал Плетнев, ощущая, как это волнение вонзилось ему между лопаток. - Что еще случилось?"
- Нет, почему же, я бы так не сказал, даже напротив…
Доктор наморщил лоб и выдержал паузу:
- …у вас положительная реакция Вассермана. Вы помните, что это такое?
Плетнев не помнил. Зато хорошо помнил сосед Константин. Он мгновенно перелетел на собственную кровать, не забыв незаметно отряхнуть сзади пижамные штаны.
- Возможно, это не связано с венерическим заболеванием, - поспешил успокоить доктор, - так иногда случается. Отложение солей, скрытые инфекции. Надо провести дополнительное обследование.
Врач вышел. Лера подсела рядом, бережно взяла мужа за руку, поцеловала в заросшую щетиной щеку.
- Не волнуйся, милый, - увещевала она. - Это лечится. Курс антибиотиков и все такое… Я поговорю с доктором. Не будут же они тебя здесь из-за Вассермана держать? Если надо - расписку напишу. Домой поедем.
Искренне пораженный поведением чужой супруги, так спокойно отреагировавшей на трагическую новость, Константин аж присвистнул. О том, что сделала бы в подобной ситуации его собственная благоверная, даже думать не хотелось. Хотя никакой благоверной у него на данный момент не было.
Лера убежала уговаривать доктора.
- Не, похоже, ты точно режиссер, - с завистью заметил сосед, - Вассермана-то не подделаешь. Он и в Африке Вассерман.
Константин назидательно поднял над головой указательный палец:
- Вы, режиссеры, все, как собаки, блудливые. Ни одной юбки не пропустите! А с женой у тебя конкретно поставлено. Уважуха! Если, конечно, она не засланный казачок. Ты, Юрок, все равно на воле ухо востро держи. Не расслабляйся. Правда, есть одна радость - с Вассерманом тебя теперь на органы не возьмут. Хотя… Смотря что за органы. Почке, например, по фиг…
* * *
Золотов вернулся в коттедж воодушевленный своими победами на двух фронтах - меценатском и личном. Конечно, обе победы были неполными, и в глубине души он надеялся затащить Настю в гости, но та, загородившись строгой мамой как щитом, поспешила домой.
Золотов скучал недолго - из холодильника, полного всякой снеди, извлек банку пива и принялся за портняжную работу. Требовалось кителек украденный ушить.
Поскольку в швейном деле Вячеслав Андреевич не особо разбирался, продвигалось оно медленно и коряво. К тому же его постоянно отвлекали.
Сначала друг Овалов позвонил. Отрапортовал, что неведомый московский Лузан за злоупотребления неправедные уже в изолятор поехал, на днях обвинение предъявят. Плетнева действительно он из Калининграда в командировку вызвал и в Великозельск направил. Проверять материалы Контрольно-ревизионного управления. Почему именно Плетнева? Видимо, были на то свои причины. Настоящий же Плетнев до сих пор пребывает в больнице в беспамятстве.
Заодно Макс сообщил, что Жанночка Славочку по всей Москве ищет, телефон Овалову оборвала. Плачет, просит помощи в розысках. Клянется, что от пережитого ужаса не в себе была, погорячилась. Просит передать, чтобы понял и простил. Клянется, что любит. Заодно про какие-то деньги напомнила, но тут Овалов не понял: то ли они ей срочно нужны, то ли наоборот - не нужны.
Такого поворота событий портняжка совершенно не ожидал. На вопрос компаньона, что передать русалочке, ответил уклончиво, мол, сам ей перезвонит.
Удивительное дело, еще несколько дней назад Вячеслав Андреевич тут же бросился бы к телефону, но теперь совсем не торопился. Пусть девочка поволнуется, сговорчивее будет. Пускай задумается, что она не одна такая принцесса на зеленом свете. И пусть сообразит, наконец, что такими, как Золотов, не разбрасываются.
Следующий звонок, оторвавший от шитья и мыслей о женском коварстве, был уже в дверь. В прихожей блямкнуло, потом разразилась соловьиная трель. Золотов отложил шитье, накрыл на всякий случай полотенцем и пошел открывать, втайне надеясь, что к нему на огонек заглянула-таки увлеченная натура. Все-таки он полдня сегодня на этого Паганеля потратил. Лишь бы ей угодить.
Но, увы. На пороге стояла другая увлеченная. Зайка. Та самая, что на кордоне оказывала Золотову первую помощь. В этот раз она была без заячих ушек, но одета соответственно роду занятий. Ярко и вульгарно. Вдобавок в апокалиптическом голубом парике.
- Добрый вечер, Антон, - томно протянула она, сопровождая приветствие зажигательным взглядом, от которого можно было бы прикурить сигарету (если бы Минздрав не предупреждал). Но Золотов, к счастью, не курил.
Ишь, как взялись за Антона Романыча - со всех сторон… Похоже, в деле со льготными лекарствами, если копнуть, много любопытного нарыть можно. Почти как в скифском кургане.
Глупо, наверное, было отказываться от дармовых удовольствий, плывущих прямо в руки, но Золотов не спешил. Он был из тех мальчиков, которые воспитаны мамами на положительной литературе, поэтому к продажной любви относился негативно. Девушка должна все же будить в душе хоть мизерные романтические чувства, а никаких чувств к синеволосой зайчихе он не испытывал. Кроме жалости. К тому же, истинная цель ее визита - большой вопрос. Может, у них по коттеджу камеры понатыканы. Не зря же Настя охарактеризовала Ланцова как редкую сволочь. Потом как покажут домашнее видео с ним в главной роли, как прижмут к стенке. Не хватало только в его положении в эротическом кино засветиться! И дело даже не в том, что отошлют Плетневу по месту службы и получится, что Золотов безвинного - более того, беспамятного! - человека подставил. Хуже, что по этому домашнему порно легко будет самого Золотова найти.
- Привет. Тебе чего?
- Отдохнуть не желаешь? - Она выразительно тянула гласные и "однозначительно" строила крашеные глаза.
- Да я вроде не устал… Ступай домой с богом. Поздно уже. Люди темные по улицам пошаливают.
Будь на ее месте другая зайчиха, послал бы в лес, не задумываясь, но эта как-никак ему первую помощь оказала.
Увидев, как дверь перед ее лицом начинает закрываться, Зайка, бегло оглядевшись по сторонам, взмолилась:
- Погоди! На минутку можно? Ну, пожалуйста.
Она ловко подставила на пути двери ногу в жутких босоножках на огромной платформе. (В "Модный приговор"! Срочно! Бегом!) Пришлось впустить.
- Слушай, Антон, - начала она неуверенным, абсолютно не свойственным для ее специальности тоном, - если не хочешь отдых, можно я у тебя просто так посижу? С часик всего? А?
Золотов вопросительно поднял бровь. С чего это ей у него сидеть? Или надеется, что слово за слово, а там клиент дозреет?
- Ну… В общем, мне велено тебя развлечь. Любыми возможными способами. А то у меня проблемы будут.
Она скосила глаза куда-то в сторону, словно там стоял создатель будущих проблем.
- Эти, с кем на охоту ездили, - объяснила Зайка, понизив голос до шепота, - они меня привезли. Вон там, под деревом, видишь машину? Сидят, гады, наблюдают. А не выполню, еще покалечат. С них станется. Антоша, не выгоняй, будь человеком!
- Хорошие у вас традиции! - усмехнулся липовый следователь.
- У вас, можно подумать, другие…
- Да, в принципе, те же самые, - он меланхолично пожал плечами. - У людей с фантазией всегда плохо было. Всё везде одинаково. Схема отработана. Ладно, проходи.
- Во-во, хорошо, что ты понимаешь. Я же не сама к тебе приперлась, типа не по собственной инициативе. Просто работа такая. Между прочим, я твою задницу спасла, не забыл?
Зайка в придачу к обуви сняла с головы голубой парик, пристроила на вешалку. Как зимнюю шапку. Оказалось, что волосы у нее темные и стрижка короткая.
Похоже, не врет. Золотов осторожно выглянул из-за занавески на улицу и разглядел в сумерках припаркованный за кустами внедорожник. Пусть уж лучше посидит. А то действительно покалечат. Жалко спасительницу.
- На кухню. Пиво будешь? Тебя как звать?
- Пиво буду. Звать Мальвина, - весело отрапортовала путана.
- Я не про кличку. На самом деле как? - Золотов достал из холодильника бутылку отличного чешского пива, налил в высокий стакан.
- Слушай, пивас у тебя классный! - с энтузиазмом одобрила она. - Я как-то хотела себе такого купить, да жаба задушила. Дорогущее, зараза!
Оказалось, что Мальвина - настоящее имя. Так и в паспорте записано. Мальвина Николаевна Огурцова - отвал башки! Можно называть просто Лина. Это папашка в молодости постарался, выпендриться хотел. Мечтал, чтобы у него дочка была не как все. Типа девочка с голубыми волосами. Вот, она и выросла не такая, как все… А в школе, между прочим, на пятерки училась. В училище поступила на фельдшера, но бросила. Какой смысл? В поликлинике сидеть на пять тысяч или в больнице на шесть? Нет уж, спасибо! Клятва Гиппократа - вещь хорошая, но только не за бюджетные деньги. Зачем тогда поступала? Романтики, блин, хотела! Человеческие жизни спасать.
- А так романтичней, да? - окинул ее взглядом Золотов.
Подлил еще пива, достал из холодильника всякие вкусности - пускай девчонка порадуется. Завтра, пока его не будет, рефрежерейтор опять наполнится. Сказка! Холодильник-самобран.
- Вот только морали не надо! Сыта по горло! - вдруг разозлилась Зайка и даже тарелку с балыком отодвинула. - Все только и читают. Сами, можно подумать, с небес спустились. Тоже мне, ангелы! Думаешь, не знаю, зачем ты сюда приехал?
- Интересно… И зачем?
- Да чтобы бабки получить и отвалить! Слышала, как эти трепались, - она кивнула в сторону окна. - Так бы тебя на охоту и повезли, будь ты честный! И нас бы не подкладывали… Так что не надо! Я почестней многих буду. Хоть не притворяюсь. Сами то… Мальчики по вызову!
Она допила пиво, равнодушно поймала мрачный золотовский взгляд и сообразила, что перегнула палку. Он ее, между прочим, впустил, пожалел, а она взялась язвы обнажать, вместо чего другого, что по штату положено. Пришлось идти на попятный и извиняться:
- Ну чего ты? Ладно, не обращай внимания. Я всё понимаю. Кто на что учился. Слушай, может, помочь чем-нибудь? Обед сварить.
- А ты умеешь?
- Сам такой…
- Нет, не надо обеда… Приготовили уже.
Золотов вспомнил про прикрытый полотенцем китель:
- Да… нужна помощь.
Необходимость ушивать объяснил тем, что сильно похудел в последнее время. Был толстоват и решил сесть на кремлевскую диету.
- С жиру бесишься, да? Зачем мужику вообще диета? Вас мало, нас - баб - много, мы любых готовы ублажать. А если еще и не пьет, и не бьет, то пускай хоть на бегемота похож будет. Так что зря мучился, со всей ответственностью говорю. Это нам после шести жрать нельзя, а вам, мужикам, без разницы. Тем более когда под боком полный холодильник. Кушай, Антоша, ни в чем себе не отказывай!
Золотов хохотал во весь голос, слушая ее философию. Хорошо, что не выгнал, впустил - хоть развеяться помогла.
Она словно прочитала его мысли:
- Что-то скучно сидим. Может, хоть в города поиграем, пока шью? Любишь в города? Я первая! Курган!..
- Никарагуа.
- Астрахань…
Из-за неурочного визита Зайки Золотов наутро снова не выспался. Хотя до интима дело так и не дошло. Только города и народные песни под пивасик.
Утром на деловой завтрак с Ланцовым он явился в ресторан раздраженным и заспанным. Вернее, не явился. Его привезли верные оруженосцы Леший и Кишка.
Ланцов уже ждал. Стол для завтрака был накрыт столь щедро, что хватило бы на баржу нелегалов из Африки. Может, зря они с Мальвиной китель ушивали?
- Антон Романович, - осторожно приступил к главной теме Иван Михайлович, дожидаясь, пока гость размажет по булочке паленую черную икорку, - я хотел обсудить с вами одну тему. Вы, наверное, догадываетесь?
- Пока не очень, - дипломатично отозвался Золотов, прекрасно понимая, о чем пойдет разговор.
Это была своеобразная игра. По своим правилам. Обоим эти правила были отлично известны. Вячеслав Андреевич, например, в московской районной администрации их назубок выучил.
Каждый участник прекрасно понимал, что исход дела может быть только один. Но приличия требовалось соблюсти. Пусть даже этот Антон Романыч и от Лузана приехал. От своего человека. И второе правило - никогда не называть сумму первому. Должны предложить сами, а мы подкорректируем.
- Понимаете ли, - покаянно повел свою линию Ланцов, - те материалы по лекарствам - это чисто технический брак. Ни у кого в мыслях не было наживаться на льготниках.
- Не сомневаюсь, - с готовностью подтвердил Золотов и отправил в рот ломтик копченой осетрины.
Как такое может в голову прийти, чтобы на льготниках нажиться? Разумеется, технический брак. Бухгалтер неопытный попался - нули не подсчитал.
- И тендер по закупке проводился абсолютно объективно. Но мы же не спецслужбы, не можем проверить подноготную каждой фирмы.
В ясных и прозрачных глазах Ланцова читалось такое раскаяние, что тут же хотелось дать ему условный срок или выпустить по амнистии.
И то верно, кто ж мог помыслить, что младший Лузин, сын вице-мэра и владелец фирмы "Фармоток", выигравшей тендер на лекарства, - непорядочный человек? У вице-мэра по определению все члены семьи - хоть в святые записывай.
- Разве ж мы полагали, что их цены окажутся вдвое выше рыночных? Вы, ведь, читали материалы.
То есть вину свою признаем, пожадничали немножко. Но из этих денег, что за лекарства, с откатов и вам перепадет. Можете не сомневаться. На то и рассчитано при закупках. Чтобы всем хватило.
- Читал, - строго подтвердил Золотов и легонько пожурил. - Действительно, цены явно завышены. И даже не вдвое.
Это, в свою очередь, должно было означать, что дешево отделаться не получится.
- Ох, виноваты! Виноваты, каюсь. - Ланцов достал из кармана батистовый платочек и утер лоб.
Не то чтобы в ресторане было жарко, просто момент волнительный. От внутреннего напряжения на пухлых купидоновых щечках проступила мелкая сетка набухших сосудов. Ох и что все в городскую администрацию на работу метят? Работа, как у каторжного, за каждым словом следить приходится. Того и гляди инфаркт хватит в расцвете лет.
- Но очень бы хотелось, чтобы вы подошли к проверке по возможности объективно, - Иван Михайлович, отдышавшись, гнул свою линию. - Чтобы посмотрели на все не только, так сказать, с обвинительным уклоном. Но и приняли во внимание смягчающие обстоятельства.