Глава 14. Подготовка
Остаток дня прошел неспокойно. После завтрака меня проводили в мою комнату. Подойдя к ней я увидел сидящих около двери амбалов. Теперь их было трое. Видимо, я и вправду был им нужен.
Меня провожал подручный Дарена, сидящий за столом по правую руку от вожака. Он был очень стар. Его длинный перебитый нос временами подрагивал, словно чуя добычу, а старое, сгорбленное тело, казалось, готово было рассыпаться в пыль от малейшего дуновения ветра. Насколько я понял по разговорам, звали его Амлик.
– Не бойся малыш, – пророкотал он. Его громкий голос никак не вязался с тщедушным, старческим телом. – Мы сейчас обсудим, как все лучше устроить. Если все пойдет как надо, он тебя и пальцем не тронет.
У меня, однако, такой уверенности не было.
Когда дверь за Амликом закрылась, я упал на кровать и от отчаяния завернулся в одеяло. Мне хотелось плакать, но я не мог. Я знал, что из каждой ситуации есть выход, но теперь не мог его разглядеть. Меня знобило. Смерть или позор? Или, быть может, смерть или богатство? А может смерть или смерть?
Неожиданно для самого себя я ощутил прилив умиротворения. "Неопределенность всегда лучше смерти!" – подумал я, и погрузился в глубокий сон. Во сне я увидел кладбище, плачущего старика и младенца со сломанными ногами, ползущего по мокрой траве…
Меня разбудил негромкий шелест. Выбравшись из под одеяла я увидел Дарена, стоящего возле моей кровати. Он указал на сверток, лежащий у меня в ногах и, насмешливо изогнув бровь, спросил:
–Выспались Ваше Величество? Встань, переоденься и живо за мной. Мы все уладили.
Глава 15. Допрос
– Ты еще здесь? – донесся откуда-то издалека негромкий, вкрадчивый голос.
Я вздрогнул и замотал головой. Вокруг по прежнему клубился густой сиреневый туман. Странно, я и не заметил как уснул.
–Что ты имеешь в виду? – прохрипел я. Язык задеревенел и не слушался.
В ответ раздался смех, похожий на дребезжание.
– Ничего, просто каждую минуту ты опускаешься на одну ступеньку в ад. И по моему, лестница скоро кончиться…
Я почувствовал как на лбу выступила испарина. Сердце ускорило темп и начало биться с сумасшедшей скоростью, словно стремилось наверстать все потерянные удары. Мои кулаки сжались так, что хрустнули костяшки пальцев.
–О-оо, – протянула ведьма, – Мы злимся!
Я услышал скрип половиц и чье-то горячее дыхание опалило мне ухо.
– Ну, так сам виноват, голубчик! Так не поступают – сначала договорились, а затем за горло хватать!
Я услышал в голосе фальшивое возмущение и почувствовал как во мне поднимается ярость. Чертова ведьма играла со мной как кошка с мышкой.
– Ну так убей меня и дело с концом, ведьма! Чего ты хочешь?!
Я вновь услышал странный дребезжащий смех.
– У-ууу, какие мы грозные! – протянула ведьма, и мне показалось, что она веселится во всю. – Убить тебя я всегда успею, а как же извинения?
– Что? – я не смог скрыть отвращения. – Какое тебе дело до моих извинений! Можно подумать они что-то для тебя значат!
Я услышал как ведьма возмущенно фыркнула.
– Ну как же. Заставить извиниться инквизитора – это, сама по себе увлекательнейшая забава. Впрочем, решать тебе!
Я заерзал, стараясь понять, на чем лежу, но тут, вдруг, осознал, что не могу пошевелить ни рукой ни ногой.
– Да-да, – как бы мимоходом бросила ведьма, – я тут перестраховалась!
От ярости у меня все клокотало внутри. Я почувствовал как сердце резко сбавило темп. Теперь, его удары стали глухими и далекими. Мысли начали путаться. Дымка вокруг меня начала твердеть, превращаясь в подобие кокона. Она обернула меня, пролезла в ноздри, рот, уши. Проникая все глубже она превращалась в ручеек, который расплавлял мои внутренности, превращая их в студень. Странно, но мне не было больно, или даже страшно. Мне было любопытно, что будет дальше.
– Одна минута, инквизитор! Решайся, или будет поздно… – я едва расслышал голос ведьмы.
Мне стало абсолютно безразлично все происходящее. Я не собирался извиняться перед этой старой клячей. В ад, так в ад. Меня там уже давно ждут. И, ох как много душ я упрятал туда!
Голова стала ледяной, и я почувствовал как она расползается на несколько частей. Я погружался в бездну и не сопротивлялся. Перед тем, как тьма поглотила я произнес лишь одно слово. А потом мне стало жарко и я увидел свет.
Глава 16. Кардинал
От каменных стен эхом отбивались шаги. Согбенный старик и мальчик шли по улице, причем, старик то и дело шипел на мальчишку и так и норовил достать его своей клюкой. Мальчик, тяжело нагруженный сумками, шел тихо и не обращал на старика внимания. Лишь иногда ему приходилось отпрыгивать от палки, когда старик сильно распалялся.
Когда они завернули за угол, мальчишка налетел на невысокого, тщедушного человека, идущего навстречу. Старик заорал и начал размахивать палкой как сумасшедший, а мальчишка одновременно уворачивался от палки и заталкивал в сумки рассыпавшиеся свитки.
– О, сын полоумной козы и дуба, чертов растяпа!!! – ревел старик. Его лицо раскраснелось, изо рта во все стороны брызгала слюна. – Ты вернешься на улицу, помойки дитя!!!
Мальчишка наконец собрал все свитки и вознамерился идти, когда тщедушный человек, которого он едва не сбил с ног, схватил старика за руку. Как по волшебству на улице стало тихо. Старик уставился на человека налившимися кровью глазами и тяжело дышал. Мальчишка стоял, уткнувшись носом в землю, украдкой посматривая по сторонам. И лишь на лице маленького человечка играла довольная улыбка.
– Прошу прощения, любезный – обратился он к старику, – Но не скажете ли вы, кто этот малец?
Старик удивленно захлопал глазами и уже открыл было рот, чтобы указать наглецу его место, но вдруг охнул, прищурился и согнулся в благоговейном поклоне.
– Конечно, Ваша Светлость! Я нашел этого мальчишку на улице и с недавних пор, он прислуживает мне.
Тщедушный человек кивнул, словно подтвердились его предположения и перевел взгляд на мальчика.
– Так, стало быть, ты его хозяин?
Старик замешкался. Его красный нос заходил из стороны в сторону, он едва слышно что-то прошамкал. Затем произнес громче.
– Ну, можно сказать и так, мило....
– Хорошо! – прервал старика незнакомец, – Я заплачу тебе и отныне я буду давать приют этому юноше, идет?
Старик просиял.
– Идет!
Не глядя незнакомец отстегнул кошель и бросил его старику. Тот поймал его на лету, отобрал у мальчишки сумки и заспешил дальше по улице. План удался. Мальчишкой был я, стариком – Амлик, а незнакомцем – кардинал. Теперь, мне предстояло самое сложное – остатья в живых и разбогатеть.
Глава 17. Правда
Свет был ярок и безграничен. Он проходил сквозь меня, не ослепляя и не обжигая. Однако, это продолжалось не долго. Свет неожиданно померк, и я очутился в кромешной мгле.
Было холодно, я почувтвовал как моя кожа покрывается мурашками. Я посмотрел на свое тело, но в темноте не увидел его. Мне стало страшно. Внезапно, я услышал голоса.
– Поздравляю вас, госпожа! – в этом вкрадчивом голосе, я узнал шепот ведьмы. – Наконец-то у нас получилось!
– О, я так тебе благодарна, так благодарна, Элба! Как тебя отблагодарить? – ответил ведьме незнакомый женский голос.
– Не стоит пока об этом думать, госпожа. В вашем положении не следует волноваться.
– Да, ты права, права… Но все таки?
– Не сейчас, баронесса! Отдыхайте. Поговорим об этом после.
Вновь стало тихо и я почувствовал легкий озноб. Что за чертовщина тут твориться?
Какое-то время ничего не происходило. Затем, до меня вновь долетели голоса. Сперва я услышал ведьму.
– Тужтесь, госпожа! Тужтесь!
Снова раздался полный боли крик и вслед за ним вопль новорожденного.
– Мы справились, госпожа, все позади!
– Дай… дай ее мне, Элба!
– Конечно, госпожа!
Слабый шорох, и вновь, тот же измученный голос.
– Мори… Я назову тебя – Мори…
И вновь, громкий рев новорожденного. А затем – тишина…
Мой страх усиливался с каждой секундой. Словно испуганный зверь, я начал озираться по сторонам, но повсюду видел лишь темноту. Так продолжалось довольно долго, пока я, наконец, не заметил крошечную искру, разрезавшую мглу. Присмотревшись, я увидел крошечный уголек, ярко пылающий в окружающей мгле. Уголек постепенно увеличивался, как будто он приближался ко мне. Я попытался отойти назад, но не мог пошевелить ногами. Ощущение было такое, словно я увяз в трясине и опускаюсь все глубже и глубже в топь. Красноватое мерцание становилось все сильнее, все агрессивнее. Уголек заполонил все вокруг, я почувствовал какой от него исходит жар.
"Когда тебя сжигают на костре, наверное чувствуешь то-же самое" – с тоской подумал я, не в силах выносить этой пытки. Мой крик пронзил пустоту и мглу, я увидел, как пошел трещинами черный купол. Эти трещины ярко светились, и свет проникающий сквозь них, непонятным образом давал мне облегчение. То, что я сперва назвал угольком издало сдавленное шипение. Теперь я видел ярко красную, звериную морду. Чудовище изгибало спину и кричало, я видел как на его сверкающей огнем коже появились темные пятна. Они увеличивались до тех пор, пока вся кожа чудовища не сталла черной. А затем оно сгинуло.
Я уронил голову и закрыл глаза. Больше всего на свете мне хотелось покоя. Все тело болело, но эту боль можно было терпеть. Пение птиц… Я услышал его, но не захотел открывать глаза. Пусть поют. Затем, я почувствовал чье-то холодное прикосновение к лицу. Это заставило меня отшатнуться и открыть глаза. Оказалось, что моего лба касается обыкновенный лист, а сам я нахожусь на опушке леса.
"Что за ерунда, черт возьми" – подумал я зло. Внимательно осматриваясь по сторонам. Между деревьев промелькнула чья-то одежда и я услышал голоса.
– Ступай осторожнее, смотри не упади! – произнес ласковый женский голос, та самая "госпожа", которую я слышал в темноте.
–Хорошо, мамочка! – отозвался веселый детский голос.
Я осторожно приблизился к ним. Ноги скользили по влажному моху, несколько раз я едва не упал, однако, сумел остаться незамеченным. Что-то здесь было не так, и меня начали тревожить смутные предчувствия. Теперь я стоял напротив женщины с ребенком и смог как следует рассмотреть их лица. От увиденного меня бросило в жар. Я узнал их.
Знаете, как иногда бывает странно повстречать двойника человека которого ты знал. Страннее, наверное, лишь увидеть двойника того, кого ты ни разу не встречал. Так было теперь. Передо мной стояли жена и дочь барона.
Я всматривался в их лица и не мог осознать того, что происходит. Вот, маленькая Мори, живая и здоровая, а рядом с ней цветущая женщина с ласковым огоньком в глазах – ее мать. Я подошел к ним и почтительно склонил голову, однако они не обратили на меня ни малейшего внимания. Девочка, что-то восторжено щебеча, пронеслась мимо меня, провожаемая заботливым взглядом матери.
Приблизившись к баронессе я стал перед ней, полностью загородив обзор. Но ее это абсолютно не волновало. Ее взгляд проникал сквозь меня и устремлялся вдаль, к маленькой дочери. Я постарался коснуться баронессы. Едва я дотронулся до рукава ее наряда, как все вокруг пошло рябью, словно взволновался водоем взбудораженный метко брошенным камнем. Цвета переплелись между собой, лес судорожно сжался в одну точку и свет померк.
Несколько секунд я боялся сделать хоть что-то. Наконец мне удалось заставить сжавшиеся от страха легкие втянуть хоть немного воздуха. Затем, я приказал себе открыть глаза.
Вокруг, как и раньше, было темно. Мне стало одиноко и страшно. Мозг, который с таким упрямством принимал как данность всю чертовщину сегодняшнего дня, начал сдавать. Хотелось свернуться калачиком, забиться в угол и умереть. Я вдруг подумал что, быть может, "просто сошел с ума?".
Где-то вдалеке опять разгорелся свет. Оцепенев от утомления вперемешку со страхом, я смотрел как он разрастается, приближаясь ко мне.
–Не бойся – услышал я тихий шепот, а в следующий миг свет полностью поглотил меня.
– Элба, милая кудесница Элба. – баронесса заламывала руки, по ее щекам ручьем текли слезы. – Помоги мне, я прошу тебя, пожалуйста!
Пожилая нянька отрывисто махнула рукой. Ее костлявая фигура кружила вокруг стола с распростертым на нем маленьким, неподвижным телом. Комната освещалась лишь несколькими свечами, и в их неровном свете ее тень то удлинялась, то увеличивалась.Лицо старухи было злым, плотно сжатые губы изогнулись в недоброй улыбке.
– Как такое стало возможным? – пробормотала она наконец себе под нос. Затем, чуть громче добавила, вперившись в баронессу сверкающим от ярости взглядом. – Почему ты не уберегла ее?
Баронесса безучастно всхлипнула, не осмеливаясь поднять взгляд. Старуха отвернулась от нее и вновь начала кружиться вокруг стола, бубня себе под нос.
– Разве забыла ты, несчастная, сколько сил я потратила, чтобы ты смогла забеременеть от своего бессильного супруга? Сколько бессоных ночей я проводила изготовляя снадобья, которыми ты, затем, потчевала своего борова? Я привела эту девочку в наш мир, а ты не смогла ее сберечь! – последнюю фразу старуха рявкнула во весь голос, заставив меня, безмолвно наблюдающего за разворачивающейся передо мной сценой, отступить на шаг назад. А на баронессу так и вовсе было страшно смотреть. Она слетела с кресла на котором сидела и теперь, свернувшись в клубок, тихо скулила.
Ведьма не обращала на нее внимания. Подойдя к голове девочке, она дотронулась сперва до лба, а затем и до отливающей фиолетовым шеи девочки.
– Конечно, – пробормотала старуха себе под нос. – Лес… Чертов лес с его проклятым обрывом. – Взглянув на баронессу она вдруг заорала – Чего ты хочешь от меня? Я не могу воскрешать мертвых! Я не всесильна! Все, что было в моих силах, я сделала и ты не вправе просить от меня большего!!! Дождись возвращения барона и все ему расскажи! Если повезет, он тебя не убьет!
Баронесса словно очнулась от оцепенения. С диким ревом она подползла к старухе и вцепилась в ее юбку с такой силой что побелели костяшки пальцев.
– Элба, – просипела она – я прошу тебя! Я знаю твою силу! Помоги мне и я озолочу тебя! Ты получишь все, что захочешь, я прошу тебя… Умоляю – голос баронессы сделался тише, и вновь послышались рыдания.
Старуха злобно мотнула ногой, заставив баронессу отлететь в угол комнаты.
– Что мне твои деньги, идиотка! – прорычала она. Затем, чуть успокоившись добавила – Кто нибудь еще в курсе, что произошло?
Баронесса испуганно замотала головой.
– Я никого не видела… никто не встретился мне на пути…
Старуха вновь обошла вокруг стола, прикасаясь к умершей девочке то тут, то там. Наконец, она взглянула на баронессу, и ее голос с силой отбился от стен.
– Ладно, я помогу тебе, несчастная. Оставь меня пока наедине с нашей бедной Мори. Я посмотрю, что еще можно сделать…
Баронесса судорожно закивала и попятилась из комнаты. Возле двери ее догнал оклик старухи.
– И принеси мне мясницкий нож!
Баронесса побледнела и съежилась, но кивнула. Тяжелая дверь с негромким стуком закрылась. Оставшись одна, старуха обвела взглядом комнату. Ее цепкие глаза на миг остановились в том углу где находился я и с ее губ слетел едва слышный вздох. Затем она вновь повернулась к столу и склонилась над телом.
Не совсем понимая что мне делать, я подошел к ней, став чуть позади. О-оо, с какой ненавистью я сверлил взглядом этот седой затылок, как мне хотелось его проломить! В тишине комнаты я, вдруг, ясно услышал как скрипнули мои зубы. Старуха снова вздохнула, на этот раз громче, а затем резко бросила через плечо:
– Оставь меня в покое, призрак! Мне сейчас не до тебя!
Глава 18. Дом кардинала
Признаюсь, что когда я тащился по улице, впереди неторопливо вышагивающего кардинала, мне очень хотелось убежать. Однако я знал, что стоит мне лишь сделать шаг в сторону, стоит постараться скрыться – как меня сразу-же найдут. Дарен не забыл упомянуть об этом когда, злорадно усмехаясь, рассказывал мне о моей роли. Не знаю, то ли действовало его внушение, то ли за мной и вправду следили, но, клянусь, я чувствовал на себе чей-то цепкий взгляд. И он пренадлежал отнюдь не кардиналу.
Нужно сказать, что моя нервозность весьма забавляла кардинала, хотя он и неверно истолковал ее причину.
– Не бойся, малыш! – злорадно говорил он, – ничего я тебе не сделаю! Я ведь слуга Господа!
Так мы и шли по улице – старый ухмыляющийся кардинал и испуганный мальчишка. Наконец, впереди показался дом, который, как я знал, принадлежал кардиналу.
– Вот мы и пришли, малыш – проворчал кардинал и внезапно схватил за локоть, притянув к себе. – Вот увидишь, тебе там понравиться! Ну что молчишь, язык проглотил? Пойдем скорее, у меня еще много дел сегодня. У нас много дел…
Я не отвечал. Вперившись взглядом в эти серые глаза я стоял на мостовой, чувствуя как почва уходит у меня из под ног. Затем, я нырнул во внезапно расширившиеся зрачки. Улица, кардинал, старый дом – все исчезло, растворившись в графитовой стуже.
Я видел себя и изумлялся тому как дерзко смотрит на меня этот мальчик. Я вспомнил как месяц назад у меня был похожий мальчишка. Вспомнив как мы проводили время, я повеселел еще больше.
"Ничего, щенок" – пробормотал я себе под нос, – " Уж мы-то позабавимся как следует. Я отплачу тебе за тот разговор в приюте, сопляк."
Мальчишка расплывается, становиться нечетким, эфемерным.
И вот я в приюте, раговариваю с матерью-настоятельницей.
– Все ли улажено, дорогая матушка? – интересуюсь я, стараясь чтобы мой голос звучал как можно слаще, – Решен ли вопрос с тем маленьким сорванцом?
Настоятельница сидит закусив губу. Кажется, она злиться. Наконец, она отвечает мне:
– Конечно, монсеньор! Я сделала так, как вы приказали. Но… Не кажется ли вам… – Тут она умолкает и бросает на меня взгляд в котором сомнение тесно переплелось с обожанием.
–Нет, сестра, я так не считаю!. – Резко поднявшись со стула я начинаю расхаживать по комнате, – Раз уж мальчишка не умеет ценить людей давших ему кров – пусть одумается. А затем, если он раскается – мы примем его обратно. Не волнуйтесь так, сестра. Это лишь способ проучить его.
Я вижу как румянец играет на щека сестры настоятельницы, вижу как играют скулы. Ее слепая вера в меня борется с догмами которые она всю жизнь вдалбливала себе в голову. Мне даже стало ее жаль.
– Но, разве Бог не учит всепрощению? – растерянно спрашивает она.
Я подхожу к ней и пристально смотрю на нее. Под моим взглядом она теряется и в смущении прячет глаза.
– Конечно, сестра! Вы знаете текст священной книги намного лучше меня! – негромко говорю я. Она пытается спорить, но я взмахом руки прерываю ее. – Не спорьте! Если вы не доверяете мне и моим решениям – хорошо! Или вы надеялись, что я сейчас начну вести с вами богословскую дискуссию? Так вот, вы ошиблись!