Второй крысоглот передохнуть мне не позволил. Сумев уловить момент атаки, встретила мерзкое животное в полете мощным ударом колена в грудь. Тварь молча отлетела, развернулась и снова напала, целясь в расцарапанный живот. Я увернулась. Крысоглот бросился опять. Уходить в сторону при атаке или сбивать его в прыжке с траектории можно бесконечно долго, пока хватит сил, но что-то подсказывает, что у моих противников их больше. Мне удалось быстро скинуть куртку, благо она расстегнулась. Очередной бросок – и одежда накрыла морду крысоглота, временно его ослепив. Я навалилась сверху. Упираясь коленом в позвоночник, надавила изо всех сил, отчетливо понимая: если выпущу, он разорвет меня, нарушив приказ хозяина. Мы боролись за наши жизни отчаянно. Тварь визжала и упиралась лапами в землю в попытке сбросить со своей спины. Из-под когтей летели камни и грязь. Позвоночник под моими руками неестественно прогнулся… И тут меня откинуло в сторону. Последний крысоглот не стал дожидаться окончания поединка, напав исподтишка. Чудом я не растерялась и, приподнявшись на локте, выставила перед собой левую руку. Острые зубы полоснули по плечу, глубоко вспарывая кожу. Я заорала, захлебываясь нестерпимой болью. Массивная туша придавила ноги, смердящая сырым мясом пасть потянулась к моему лицу. Я лупила здоровой рукой куда-то между пастью и низким лбом. Кулак бил и бил в уязвимое место твари, пока она грызла другую мою руку. Вечность… Мгновения показались мне вечностью. Но и эта схватка закончилась. Я забила красоглота до смерти голыми руками.
Не сдерживая стоны, медленно отодвинулась от окровавленного трупа. Я не могла поверить, что осталась жива. Как я их одолела? Боги Семиграда! Не верится, что это лишь моя заслуга! Грэм подозрительно молчал. Не может быть! Я чувствовала спокойствие во время боя и словно знала, что и как делать. Точно мной управляли…
Сдержанные аплодисменты прервали размышления.
– Впечатлен, – сухо произнес старый ювелир. – Справилась с моими охранниками. И не жалко тварей божьих?
– Нет. – Я осторожно встала, баюкая покалеченную руку. Организм начал исцеление, в первую очередь приглушив боль. – Они же меня не пожалели.
– Какая кровожадная девочка! – усмехнулся агграссец и раскрыл ладонь, демонстрируя продолговатый кристалл памяти зеленого цвета. – Уверен, ты захочешь посмотреть на бой со стороны вместе со мной. Отличное зрелище, твой будущий хозяин будет покорен.
Я не смогла сдержать злой смех:
– С вами? Спасибо, ваше гостеприимство мне не по нраву. И хозяин у меня уже есть – я сама.
– Жаль, что ты не оценила мое радушие, я ведь старался. Хочешь или нет, но ты пойдешь со мной.
– Благодарю, меня ждут в другом месте. – Эйфория победы заставляла пререкаться с агграссцем, но я понимала, что нужно прекратить. Может статься, он отвлекает меня в ожидании слуг. – Прощайте, почтенный риэл, за "песиков" не извиняюсь.
Я не успела сделать и шагу. Старик взмахнул рукой, бросая в меня заклинание оглушения. Подкошенная чарами, я потеряла сознание.
Когда я очнулась, первая мысль, которая посетила мою тяжелую голову, была о том, что я беспросветная дура. Ведь только круглая дура может не проверить агграссца на ауру мага. Я думала, что раз он ювелир, то значит человек без сильного дара. А старик оказался магом, и неплохим. Возможно, даже некромантом. Хотелось пить. Тело ныло тупой болью. В голове шумело, во рту ощущался привкус крови. Память постепенно расставляла кирпичики-события по местам. Пытаясь принять удобное положение, я наконец поняла, что вызывало неудобство – туго связанные руки и ноги не позволяли шевелиться.
– Эва, ты сильно ранена? – надтреснутый голос нарушил тишину.
В неабсолютной темноте я была способна видеть – рождение полукровкой-хэмеллом давало преимущество перед чистокровным человеком. Мой попутчик, согнувшись, лежал у самой стены на такой же тонкой, как и у меня, подстилке. Мы снова вместе, только в это "путешествие" мы отправились не по своей воле.
– Понадобится что-то серьезное, чтобы надолго вывести меня из строя. Лучше скажи, как ты? И сколько прошло времени с момента нашей поимки?
– Я в порядке, если не считать того, что демонов пегас пересчитал мне зубы. Последний раз так досталось в юности, когда попытался увести чужую девушку, но тогда против меня вышли трое парней. – Голос Юлиана прозвучал насмешливо. – Странное дело, ради меня агграссец расщедрился на целителя, тогда как тебя, пленницу более ценную, никто не подлатал. Что касается времени… Думаю, прошло не больше двух часов с тех пор, как нас сюда бросили.
– Вот видишь, я восстановилась за пару часов. Зачем нашему похитителю тратиться на девчонку, которая убила его крысоглотов?
– Крысоглотов?
И мне пришлось утолить любопытство Юлиана, поведав и о выборе подарка, и о кофе со снотворным, и о битве с мерзкими тварями. Маг пораженно слушал, а я, закончив рассказ, принялась обдумывать план побега.
В который раз попеняла себе: я – самый беспечный человек Межграничья. Утром могла связаться с принцем Лула, но решила помочь Валэри с подарком, а уж потом купить цайсора, который бы доставил принцу послание. Ну разве не дура? Укусила бы себя за локоть, да руки связаны! Знай Зоор, что в столице находится доверенный человек северной принцессы, то похитителю пришлось бы отпустить меня, ведь не приди я на встречу, принц забил бы тревогу и перевернул Лапимар с ног на голову.
"Да никто не искал бы тебя, – впервые после пробуждения отозвался Грэм. – Зачем обманываешь себя? Принц Зоор не из хороших парней, Эва. Лишь принцесса Северной империи удостаивалась чести видеть последние светлые пятна его темной души. С остальными, особенно с девушками недостаточно высокого происхождения, он вел себя по-хамски".
"Ты судишь предвзято, Грэм. Зоор никогда не нравился тебе, признай!"
"Уверена, что принц Лула продолжал бы оставаться твоим другом, если бы знал, кто ты на самом деле?" – вкрадчивый голос сатурийца сочился ядом.
И я вздохнула: Грэм, как всегда, прав. В который раз забываю, что я никто. Хэмелл-полукровка, недоученная магичка, беглая жрица Судьбы. Стоит чаще напоминать себе об этом, вдруг поможет совершать меньше глупостей.
"Эва, нарисованная тобой картина слишком самокритична", – возразил виновато телохранитель, но я не нуждалась в его жалости.
"Молчи, ничего не говори. Ты прав, спасибо, что вернул в реальность".
– Эва, у тебя связаны руки? – спросил Юлиан.
– Да, а что?
– Жаль, – огорчился следопыт. – Перед тем как заковать в хианит, оружие у меня отобрали, а полный обыск не провели. Хотелось бы вытащить один артефакт и спрятать под подстилку, возможно, удастся его сохранить.
А ведь и мне есть о чем переживать. Оставленное в пеленках кольцо – главная зацепка в поисках матери. Если его отберут, я упущу единственную возможность отыскать свои корни.
– Агграссец неглуп, шансов, что он не станет нас больше проверять, мало. У меня тоже есть вещица, которую хочется сберечь. Будь у меня возможность снять кольцо с нитки, я бы его проглотила, а потом выплюнула, когда опасность обыска миновала бы.
Маг издал смешок:
– Хорошо владеть своим телом в такой степени. Кстати, мой артефакт тоже украшение, это серьга в ухе.
После недавних событий я, кажется, возненавижу драгоценности! И особенно серьги.
– Послушай, Эва, мы можем помочь друг другу. Я перекушу нитку и передам тебе кольцо губами, если ты вытащишь мой артефакт.
Предложение заманчивое. Только вот неизбежная интимность подобных действий вызывает протест. В ночь нападения манников Юлиан сделал вид, что поцелуя, спасшего его, не было, а я в свою очередь притворилась, что его вспышка страсти не имела значения. Ладно, что мне не свойственно, так это ханжество. Перекатившись по убогому матрасу в пробном движении, убедилась, что связанные конечности ползти не мешают.
– Ты можешь хоть как-нибудь передвигаться? Тогда ползи мне навстречу, ориентируясь на голос.
Перекатываясь по холодному каменному полу, мы приближались друг к другу. Грэм, беззлобно похохатывая, обозвал нас гусеницами-паралитиками. Тихонько ругаясь, я оказалась возле мага, поставив себе парочку синяков. Прижавшись, несколько минут мы отдыхали, а потом попытались принять наиболее подходящую позицию.
– Ляг на меня, так будет удобней. Сначала ты сверху, потом я, – серьезно предложил Юлиан, но я видела в темноте, как его рот растянулся в хулиганской улыбке.
– Оставь свои шуточки на потом. – Сердиться сил не осталось, и я, смолкнув, заползла на следопыта.
– Осторожней, – простонал мой попутчик и слегка пошевелился, смещая меня в сторону.
Боги, какая глупая ситуация! Выровняв дыхание, вскоре успокоилась и, собравшись с духом, обхватила мочку уха губами.
– Щекотно, – признался воздушник и поерзал.
Пришлось зажмуриться: пропахшие дымом костра и мылом волосы лезли в глаза. Работая губами, языком и помогая себе зубами, я довела дело до конца. Простота замочка на сережке облегчила работу. Не позволяя себе расслабиться, потянулась ко рту мага и передала артефакт хозяину. В то же мгновение перекатилась на пол, отбив бок.
– Эва, я хотел попросить об одолжении, – голос стихийника виновато-смущенный, – ты могла бы сохранить артефакт, проглотив и его тоже?
– Что?! – Кажется, он издевался надо мной. – Почему ты не попросил об этом раньше?
– Не успел, ты так быстро втолкнула его в рот…
Ссориться не в моих интересах, хоть следопыт и не выглядел сконфуженным. М-да, и как расценивать его поведение в опасной ситуации?
– Моя очередь быть сверху, – фривольно сообщил Юлиан и попытался повторить мой подвиг.
Его неловкие телодвижения спровоцировали приступ веселья.
– Прекрати смеяться, ты мешаешь мне сосредоточиться, – потребовал парень, и я задрожала, душа предательский смех.
Умостившись на моем многострадальном теле, он вернул артефакт назад. Процесс протек, на удивление, целомудренно: теплые губы, слепо скользнув по щеке, слегка прижались к моему рту, передавая украшение. Я с трудом сглотнула – и серьга понеслась по пищеводу в желудок.
– Теперь самое сложное. Прости, если покажусь нескромным. – Поспешные извинения прозвучали искренне.
Не обладая способностью видеть в темноте, как я, Юлиан тыкался в мою шею, словно незрячий котенок. В процессе поиска нитки он оставил губами дорожку от подбородка до выреза рубашки. Затем зубами отдернул ткань и коснулся губами кожи. От его горячего дыхания бросало то в жар, то в холод. А еще мне показалось, что я легла на муравейник и теперь его жители дружным табуном забегали по всему телу. Наконец, губы парня несмело скользнули по ключице, пытаясь нащупать нитку. А найдя, стали пробираться вдоль нее в поисках кольца.
Самый волнующий момент в моей жизни. Странно, что протекает он таким образом и в таком странном месте. И спровоцировал его мужчина, к которому я испытываю всего лишь дружескую симпатию.
– Готово, – проговорил Юлиан глухо.
Передача кольца произошла, как и с серьгами, вполне невинно. Когда уже я проглотила родительское украшение, Юлиан вместо того, чтобы отодвинуться, вдруг прижался и, вздохнув, прошептал:
– Видят боги, я держался до последнего…
Его поцелуй не стал неожиданным. Интуитивно я его ждала, а если честно, то и хотела.
Вначале прикосновение мужских губ были осторожным, изучающим, а затем – настойчиво-нетерпеливым, требующим ответа. И я с энтузиазмом откликнулась.
– Так-так, влюбленные голубки, соскучились? – прозвучало насмешливо над нами, и в комнате вспыхнул свет.
Глава 6
Будни принца
Лапимар, особняк принца Зоора, Лулианское королевство,
50-й день пришествия Эвгуста Проклятого
Изящные девичьи ладошки нежно скользили по напряженным мышцам спины. Тонкие пальцы с коротко подстриженными ногтями поглаживали, надавливали на нужные точки, помогая владельцу широких плеч расслабиться. Обнаженный, с темно-синим полотенцем поверх ягодиц, он лежал на кушетке, всецело отдавшись ловким рукам массажистки. Золотистую кожу пересекали белые шрамы, образуя причудливый рисунок. Причудливый в понимании какого-нибудь извращенного ума. В странный узор слагались бледные линии на руках и ногах мужчины. Если бы не старые отметины, его жилистое тело, сила и гибкость которого оттачивались ежедневными тренировками, считалось бы красивым, а так он выглядел, как шедевр, который мастер в последний момент по какой-то причине испортил лишними штрихами. Кажется, именно так высказалась одна придворная дама, проведя ночь в его постели.
Девушка принялась разминать мышцы ног, когда мужчина приказал:
– Достаточно, Ильма, ты свободна.
– Как прикажете, ваше высочество.
Принц поднялся с кушетки и привычным жестом обернул ткань вокруг бедер. Похромав к низкому столику, на котором оставил снятые перед массажем артефакты, он без спешки надел их и взялся за одежду. Обычно маги старались не расставаться со своими амулетами, но Зоор подобной зависимости от артефактов не имел.
Облачившись в привычный костюм – не сковывающий движения камзол цвета чернил, такие же штаны и белоснежную рубашку, принц, прозванный лулианцами Хитрым Хромым, оперся об палку и направился к двери. На полпути остановился, помянув Эвгуста Проклятого, и подошел к зеркалу. На шее принца засветился голубым кристалл вызова. Нахмурившись, Зоор шепнул заклинание активации и прикоснулся к раме зеркала. Серебристую поверхность на миг затянуло молочной дымкой, затем Зоору натянуто улыбнулась его точная копия.
– Здравствуй, брат, – произнес двойник из зеркала.
– И тебе к целителю не бегать, твое наследное высочество, – насмешливо отозвался Зоор.
При разнице в два года, они походили друг на друга, словно близнецы, и кардинально различались внутренне. Искандер, спокойный, уравновешенный и доброжелательный, сильный маг, любимчик женщин и хороший товарищ. Зоор – язвительный скептик, видящий в людских душах постыдные тайны, умеющий играть на чужих слабостях.
Младший втайне побаивался брата, который порой поражал непредсказуемостью и наплевательским отношением к правилам. Старший же чувствовал горечь каждый раз, когда видел Искандера.
Детство Зоора промелькнуло как дурной сон. Король Фадиас мечтал о достойном наследнике, который удержал бы Лул на пике расцвета, приумножив достигнутое предками. Поэтому у первенца не было ни единой свободной минуты на детские глупости, все поглощало обучение. Точные и гуманитарные науки, стратегия, фехтование, этикет всех рас Межграничья, дипломатия. Каждый день, каждый час принц посвящал тому, чтобы стать идеальным королем. А потом были повстанцы и двинутый на идее сотворения идеального охотника жрец, который посмел провести эксперимент на старшем сыне правителя. И море всепоглощающей боли…
Любимчик матери, Искандер вкусил радости жизни за двоих. Ему прощались далеко не безобидные шалости. Он даже сумел уговорить родителей отпустить его учиться в школу магии. И этому баловню судьбы достался вдобавок и титул наследного принца. Не пошевелив и пальцем, Искандер стал наследником Фадиаса, тогда как Зоор готовился к обязанностям правителя едва не с первых дней жизни.
– Мне нужна твоя помощь, – заявил младший брат.
– Помощь? А я думал, что ты просто соскучился, – насмешливо произнес Зоор.
– И это тоже, – вздохнул наследный принц.
– Врешь, – криво усмехнулся Хромой.
– Нет…
Искандер не обманывал. Он скучал по старшему брату, тому, каким Зоор был много лет назад. В тот же час, когда юный адепт воздушной стихии узнал о несчастье со старшим братом, он бросил учебу и телепортировался домой. К сожалению, отец сообщил о похищении только тогда, когда Зоора уже вернули домой. Переполненный любовью и состраданием, младший принц явился в апартаменты спасенного – и не получил позволения переступить даже через порог. Брат не хотел его видеть. Он закрылся в своих комнатах, преодолевая боль в одиночестве. А через несколько дней к родным вышел незнакомец – замкнутый, саркастичный, обозленный на судьбу и собственную семью. Доверительные разговоры на балконе в лунные ночи, добродушные подшучивания старшего брата над младшим остались в прошлом. В комнатах Зоора поселился чужак.
А потом и Искандер отдалился от брата: напряженная учеба, веселые друзья, эксперименты с магией, постижение собственного дара. Карим с Лавджоем, став его побратимами, постепенно заменили Зоора. Да что говорить про огневика с землевиком! Сиелла стала ближе родного брата.
– Ладно, оставим сентиментальность для сопляков, – недовольно проговорил старший принц. – Чего ты хочешь?
– Моим друзьям нужно попасть на Призрачные торги.
Зоор пожал плечами:
– Да, тяжело им придется – туда не так легко получить приглашение.
– Я знаю, поэтому и обратился к тебе.
– Ничем не могу помочь. – Хромой, ехидно усмехаясь, развел руками.
– Брось! Ты – теневой король Лула, через тебя проходит контрабанда, уверен, получить приглашение не проблема. Если кто и достанет его, то только ты.
Искандер намеренно льстил, прекрасно зная, что брат падок даже на неприкрытую лесть.
Некоторое время Зоор размышлял.
– Я знаю твоих друзей? Какова цель посещения торгов?
Воздушник приободрился – раз брат заинтересовался, задает вопросы, его еще можно уговорить.
– Знаешь. Это Карим и Лавджой Эспинсы. И не переживай, их цель не раскрыть инкогнито участников торгов, а выкупить попавшего в беду человека.
– Ты даешь слово, брат? – Зоор хитро прищурился. – Если мне удастся, то приглашение получат только Эспинсы, и они не должны вмешиваться в ход торгов. Только предлагать свою цену и покупать – иного способа освободить раба нет.
– Да, я готов за них поручиться.
На протяжении веков Призрачные торги пыталось закрыть не одно поколение энтузиастов. Всех их ожидал провал. Сборище покупателей-продавцов разгоняли, некоторых ловили и наказывали, однако, как огненная птица из легенд, торги через время вновь возрождались.
– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать.
– Если не поможет ночной король Лула, то это не удастся никому, – снова польстил Искандер.
Называя старшего брата неофициальным повелителем королевства, наследник Фадиаса не кривил душой. В свое время отец позволил Зоору возглавить тайную канцелярию, занимавшуюся устранением внутренних и внешних угроз ради благополучия державы.
– Я так понимаю, это сами маги второй час обивают порог моего особняка?
– Уже доложили? – удивился младший брат. – Быстро работают твои люди.
– Это твои друзья не умеют вести наблюдение за объектом.
Стихийник сдержал улыбку: если бы Эспинсы хотели, то ни за что не попались на глаза охране. В пустыне умение маскироваться порой спасает жизнь. Просто побратимы рассудили так: чтобы вызвать расположение Хитрого Хромого, нужно показаться неопасными и недалекими раззявами.
Братья распрощались, довольные собой и друг другом. Зоор не пообещал ничего определенного, но Искандер верил в успех.
Когда изображение брата поблекло, глава тайной канцелярии нервно забарабанил пальцами по раме зеркала. Несколько мгновений он сосредоточенно хмурил лоб, затем одобрительно кивнул своим мыслям и настроился на новый сеанс удаленного общения.
Вопреки ожиданию, на его вызов ответили мгновенно.