Только что три стихийника находились рядом со мной, – взмах ресниц – и вот они уже на подмостках. Скупое движение руки деда – и костер погас. Сиелла с Тристаном освободили хэмелла от цепей – и вискурец, оставаясь в боевой форме, упал на пол без поддержки пут.
"Ослабел, бедняга, скорее всего, морили голодом и жаждой", – резюмировал телохранитель.
Когда Вариор схлестнулся в поединке с мнимым иллюзионистом, паника, охватившая зрителей, сидящих в креслах и стоящих в первых рядах, сослужила дурную службу. Стремясь удрать от летающих в воздухе смертельных заклинаний, они натыкались на тех, кто стоял за их спинами и еще не утратил интерес к происходящему на сцене.
Но любопытство угасло, когда четыре элементи выскочили из темноты, из-под дощатого настила сцены. Паукообразные монстры – отсюда я не сумела понять, к какой стихии они принадлежали, – бросились на магов и верещащих зрителей.
"Уходим, Эва!"
Хорошо приказывать, а как это сделать?! Очутившись в давке, чувствовала, что еще немного – и меня затопчут. Подобная участь постигла уже нескольких женщин – некоторые представители сильного пола подзабыли о своей роли защитников и, наоборот, выкарабкивались по головам слабых.
– Эва! Держись! – Юлиан раздавал тумаки направо и налево, осаждая на место обезумевших от ужаса мужчин.
Не знаю, осталась бы я целой и невредимой в перепуганной людской массе без его помощи? Что-то сомневаюсь… Вытаскивая меня, парень ухитрился прихватить испуганную мамашу с младенцем и всхлипывающую девочку лет семи. Отведя нас в сторону и набросив воздушный щит, он вернулся, чтобы спасти еще несколько человек.
Я попыталась на всякий случай проверить крепость защиты Юлиана. Вдруг она не выдержит? А еще я наконец-то совладала с паникой и также захотела помочь какому-нибудь несчастному… Но взломать щит не получилось, и я, намучившись с заковыристым плетением, опустила руки. Нет, силы бы мне хватило, а вот знаний, увы, – нет. Но благодаря этому выяснилось, что парень – неплохо обученный для жреца фиолетовый маг. Вот так-то, а я всю дорогу гадала: со стихийником какого уровня имею честь делить превратности пути.
Геройские действия попутчика и знания о его уровне магического луча придали горький привкус воспоминаниям о нашем трусливом бегстве из трактира "Перекресток ветров". Почему Юлиан предпочел тогда удрать, вместо того чтобы встать против демонов плечом к плечу с арбитром и охотниками?
"Эва, прекращай изводить себя. Причины его отказа сражаться мы не знаем. Может статься, что тогда он был магически слаб?"
Вскоре городская стража не без помощи деда и его коллег пресекла хаос и устранила последствия массовой истерии: раненым оказали помощь, трупы куда-то увезли. Родственники девочки и женщины с ребенком отыскались быстро и незаслуженно благодарили за спасение своих близких и меня за компанию с магом.
– Шестеро погибших, двадцать восемь травмированных, – удрученно произнес Юлиан, когда вернулся за нами. – Причем от лап элементи умер всего один человек, остальных затоптали во время давки.
Что-то говорить в ответ не хотелось, поэтому кивнула, когда стихийник предложил вернуться в нашего "Йоса".
Но поспать нам не дали. Примерно через час явился взволнованный дед и сообщил, что Солар требует привести к нему спасительницу. И как я ни отнекивалась, что моя роль преувеличена, идти пришлось.
Юлиан, невзирая на недовольство Вариора, отправился во дворец градоправителя вместе со мной. Однако в комнату вискурского посла вошла я одна.
Спасенному хэмеллу отвели роскошные гостевые покои в золотисто-желтых тонах. По моему скромному мнению, зря – из-за болезненного цвета лица Солар терялся на фоне драпировок стены. Естественно, изможденность многоликого я заметила не сразу, а после того как справилась с шоком, что он больше не в боевой форме.
Мужчина жестом указал на стул, стоящий напротив его кресла, и я покорно присела, как и вискурец, храня молчание.
Короткие пепельно-русые волосы вздыбились на голове хэмелла дерзкими вихрами. Льдисто-серые немигающие глаза, массивный подбородок с ямочкой и длинный нос с чуть загнутым вниз кончиком – все это производило впечатление тяжелого, угрюмого человека, и казалось странным, как мы нашли общий язык в плену у агграссца. Скорее жилистый, чем мускулистый, в халате, полученном на правах гостя, он выглядел хозяином положения. Сидя в кресле, Солар не позволял себе расслабиться, держа спину безукоризненно ровной, а плечи – гордо развернутыми. И только бледная кожа и стиснутые губы портили впечатление, позволяя узнать, насколько он устал.
При виде такого Солара я занервничала. Если в плену хэмелл, дающий ценные советы, вызывал расположение, то этот незнакомец – лишь опасения. Чего ждать от встречи один на один с послом страны недружественной империи? Вдруг начнет вербовать в шпионы?! Или потребует уехать с ним на родину?!
И вдруг вискурец улыбнулся. Открыто, светло, с подкупающей теплотой, идущей из глубины души. Эта улыбка вмиг смыла мое смятение и страхи.
– Вот мы и свиделись, потерявшаяся девчонка. Рад видеть тебя, Эва. – Низкий приятный голос окончательно возвратил мои симпатии Солару. – Ты спасла меня. Я признаю за собой долг жизни. Клянусь Зиждителем вернуть его сторицей.
– Фактически тебя спасли маги, а не я.
– Нет, Вариор рассказал, как все было. Лишь благодаря тебе я жив, а моя страна не развязала новую войну.
От понимания того, как Вискур мог отомстить за гибель посла на территории Северной империи, сыпануло морозом по коже. Слава богам, не допустившим конфликта с многоликими! А если бы к ним присоединилась Аг-Грасса, имеющая зуб на мою страну? Представить страшно!
"Эва, помнишь свои чувства после разрушения Элевтии? И наш разговор, что такие букашки, как мы с тобой, не имеют силы на политической арене мира?"
"Грэм, разве можно забыть ту страшную ночь?"
"Тогда слушай, как ты можешь повлиять на ход событий".
– Солар, я хочу освободить тебя от долга жизни в обмен на просьбу, если выполнение ее, конечно, в твоих силах.
– Слушаю внимательно, Эва.
Мне показалось или глаза мужчины вновь подернулись льдом?
– Как посол, ты, наверное, очень влиятельный человек в Вискуре? И можешь напрямую обратиться к своему правителю?
Хэмелл неопределенно кивнул.
– Если у тебя есть возможность, уговори его выдвинуть ноту протеста Аг-Грассе, если она попытается напасть на империю. И ни в коем случае не поддерживайте агграссцев. Выполни мою просьбу, и долг будет погашен.
Солар резко наклонился вперед и схватил меня за подбородок. Глядя в глаза, надменно спросил:
– Кто надоумил тебя, Эва, обратиться с подобной просьбой?
Голос посла замораживал.
– Никто. Сама решила. Я и подумать не смела, что ты признаешь за собой долг.
Несколько неприятных мгновений он буравил меня взглядом, а потом отпустил мое лицо и откинулся на высокую спинку кресла.
– Тогда почему? Попроси что-то лично для себя, Эва. Например, я могу забрать тебя в Вискур, где окружу роскошью и уважением. И поверь, я защищу тебя, даже если все Межграничье запылает в пожарах войны.
Покачав головой, я сказала:
– Благодарю за щедрое предложение, Солар. Но я не могу согласиться. А больше мне ничего не нужно от тебя.
– Ты просишь за страну, по которой передвигаешься, как последняя бродяжка, в страхе и напряжении? Зачем ты просишь за людей, которые, узнав о твоей истинной сущности, обольют тебя презрением? Эва, полукровке не место в Северной империи! Пойдем со мной. – Мужчина протянул широкую ладонь.
И признаюсь, был момент, когда я едва не соблазнилась возможностью.
– Я не могу, Солар. – Спрятав руки за спину, опустила голову, чтобы не видеть предложенную длань. – У меня есть причины, как ты выразился, передвигаться по стране, словно бродяжка. Но скоро все изменится, и может быть, когда-нибудь я и решусь наведаться в Вискур.
– Хорошо, тогда объясни, почему тебя волнует, начнется война с агграссцами или нет?
– Это сложно, но попытаюсь. Когда некроманты со спин ламчерионов закидывали Элевтию огнем, я как раз улетала из города. И видела, как сгорают заживо невинные люди. А я не могла им помочь.
Чувствуя, как слезы дрожат на ресницах, наклонилась ниже. Не хочу, чтобы Солар подумал, что я стараюсь его разжалобить.
– Убедила. Вискур пошлет ноту протеста, а если захочешь, то и жесткий ультиматум.
Категоричное обещание посла подарило надежду, но и заставило захлюпать носом. От счастья.
– Спасибо, Солар! Долг жизни погашен.
– Тебе не терпится от меня отделаться? – Мужской смешок раздался ближе, чем должен был. Я подняла голову – и встретилась взглядом с тревожными глазами склонившегося ко мне вискурца. – Потерявшаяся девчонка слишком горда, чтобы просить для себя? Или глупа? К счастью, я не настолько циничен, чтобы обманывать маленьких полукровок. Держи.
И он вложил мне в руку кулон на кожаном шнурке. Украшение из легкого серебристо-белого металла, величиной как пол моего мизинца, представляло собой раскрытое крыло птицы.
– Что это?
– Это реликвия моего Дома, ценная для рода вещь. Поэтому будь добра, не потеряй. – Солар подмигнул. – И если окажешься в опасности или просто решишь погостить в Вискуре, поднеси ее к губам и произнеси мое имя. И я приду за тобой.
Мне хотелось иметь запасной план отступления, но принять чужую реликвию… разумно ли?
"Не вздумай манерничать и отнекиваться, – предупредил Грэм. – Тебе изъявляют честь, так будь достойной ее".
Послушавшись старшего и мудрого телохранителя, беспрекословно надела кулон на шею, затем, подчиняясь какому-то наитию, поцеловала крыло.
– Эва, порой ты вытворяешь такое, что я начинаю бояться, – удивленно подняв брови, признался мужчина. – Будь ты дочерью одного из высоких Домов, после такого жеста я вынужден был бы на тебе жениться.
Я засмеялась – забавная шутка. Но Солар оставался серьезным, и я прекратила неуместное веселье. К Йоське матримониальные планы! Моя свобода пригодится мне самой.
На этом аудиенция закончилась. Когда закрывала за собой дверь, вспомнила, что так и не попросила Солара научить возвращать изначальную внешность. Вернуться к нему? Или не стоит донимать своими незначительными проблемами чудом выжившего посла? Хорошо, увижусь с Региной, спасу Грэма и незамедлительно свяжусь с Соларом.
Выходя из апартаментов посла, столкнулась с Вариором – пришлось отчитываться, рассказывая, чего хотел хэмелл. К счастью, делиться сокровенным не требовалось – мага интересовало состояние посла: его настроение, как себя чувствует и обижается ли из-за едва не случившегося сожжения. Странный вопрос. Если бы меня ошибочно попытались казнить – да уберегут боги от подобной участи! – я бы точно не испытывала благодарность к палачам и тем, кто им пусть и невольно, но попустительствовал.
Эспинс извинился, что не может уделить внимания, и, пообещав найти меня, когда решит проблемы Дюжины, распрощался.
– Чего хотело от тебя чудовище? – словно невзначай, поинтересовался Юлиан, когда мы вернулись в трактир.
– Поблагодарить хотело, – буркнула, расстилая единственную в номере, но зато безупречно чистую постель.
Оскорбительное отношение к представителю народа хэмеллов покоробило, ведь как ни крути, я такая же, как Солар.
– Эй, – Юлиан решительно развернул меня к себе лицом, – не принимай на свой счет. Ты-то – не чудовище, ты – маленькая наивная девочка, чья душа не успела окостенеть от жестокости.
– Кто бы говорил о возрасте, взрослый циничный мальчик, – насмешливо фыркнула я, хотя от его неловкой попытки извиниться за грубость потеплело на душе.
– Поверь, Эва, я гораздо взрослее тебя.
– Ну да, конечно. На два-три года?
– На тысячу лет точно, – пошутил парень и, легонько щелкнув меня по носу, предложил поспать куцый остаток ночи.
Агатград, провинция Эшер, Северная империя,
73-й день пришествия Эвгуста Проклятого
– Рад видеть вас снова, добрые люди. – Стражник Дома Забвения невозмутимо грыз стебелек фиолики. – Чтобы пройти в обитель покоя, пожертвуйте на ее благо.
От названной суммы мои брови поползли на лоб. Йоськин демон! Ну и аппетиты!
Юлиан молча отсчитал указанное количество северинов, и дверь перед нами гостеприимно распахнулась, а как только вошли, громко захлопнулась. И мы очутились в кромешной тьме.
– Что дальше? – шепнула напряженно, ища руку попутчика. Нашла – так спокойнее.
– Ждем, – тихо отозвался парень и ободряюще сжал мои пальцы.
Ожидание не затянулось. Впереди мигнули огоньки света, послышалось заунывное пение без слов. Кто-то печально тянул звук "о-о-о", ему вторило безнадежное "э-э-э". Две фигуры в белых балахонах – слава богам, что без капюшонов, иначе я отсюда сбежала бы – приблизились к нам, тоскливо ноя и освещая чадящими факелами дорогу. Не прекращая голосить, чуть постояли и двинулись в обратный путь. Юлиан потянул меня вслед за ними.
Вскоре кирпичную кладку стен сменил камень, а пол коридора едва заметно накренился вниз. Мы спускались в пещеры, где и располагался Дом Забвения.
В мире, полном опасностей, легко потерять близких – сегодня ты счастлив, а завтра жаждешь умереть от свалившегося на тебя горя. Или просто устал, запутался, пытаешься разобраться в себе. Тогда тебе дорога в Дом Забвения. Лишь здесь можно найти покой или осознать себя настоящего. И многие шли. В основном потенциальные самоубийцы, у которых не хватило духа прервать свою жизнь. Приходили и те, кого интересовал феномен подземных пещер под Агатградом. Дом Забвения милостиво принимал всех.
Темный коридор вывел нас в овальную пещеру-зал с хорошо отшлифованными стенами и отличным освещением, которое давали магические светильники.
Проводники, продолжая напевать без слов, удалились, оставив нас на попечение невысокой, очень бледной блондинки, которая сидела за столом из желтого песчаника. Перед светловолосой служительницей лежала толстенная книга в коричневой обложке из телячьей кожи. Десятки точно таких фолиантов стояли в нишах за ее спиной. Воздух в пещере влажен, наверняка бумага зачарована от порчи.
– Кто пришел просить покоя, добрые люди?
– Ищу ответы я, риэлла. И для этого мне нужно расспросить дремлющую.
– Кто она тебе, дитя?
– Наставница.
– А будет ли она рада, что ее разбудили?
– Не знаю, риэлла. Но от разговора с ней зависит жизнь дорогого мне человека.
– Ты говоришь правду, – кивнула женщина, – Дом поможет тебе, дитя.
"Еще бы не помочь за такие деньги!" – фыркнул сатуриец.
"Посмотри, какая она бледная, Грэм, как светящийся гриб-гнилушка. Лично я даже за все деньги Межграничья не согласилась бы сидеть под землей".
Тем временем служительница попросила назвать имя наставницы и день, когда та решила забыться. С именем проблем не возникло, а вот с датой могла ошибиться, в чем честно и призналась.
Посмотрев записи в книге, женщина с сожалением сообщила:
– Мне жаль, но твоя наставница перешла в стадию спящей. Безопасное пробуждение возможно лишь по ее желанию.
– Не может быть! – Не ожидала подобной подлости от Судьбы, ведь она уверяла, что я успею и поговорю с Региной! – Проверьте еще раз, вдруг ошибка?
– Нет, дитя. Твоя наставница окунулась в воды беспамятства седмицу назад. Стадия, когда можно безопасно будить, миновала пять дней назад.
Что делать? Богиня заверила, что спасение Грэма зависит лишь от разговора с Региной. Не увижу наставницу – распрощаюсь с телохранителем навеки. Как теперь быть?!
"Не расстраивайся, ты сделала все, что смогла, – бодро отозвался сатуриец на мои стенания. – И я благодарен тебе за попытки. Никто не делал для меня большего".
"Нет, еще ничего не кончено!"
– Простите, а я могу как-то связаться с наставницей, не вырывая ее из сна?
Женщина скептически меня оглядела.
– Вы были в хороших отношениях?
– Да, она вырастила меня.
– Замечательно. Ты можешь уснуть рядом с наставницей и, оказавшись в мире виреты, найти ее там.
– В каком мире?
– Вирета создает для уснувших общие сны, поэтому при желании спящие могут путешествовать по иллюзорным мирам друг друга. Разве ты не читала исследования магов о феномене виреты?
– Как-то особо не интересовалась.
– Зря. Вирета дарит покой и счастье. – Блондинка мечтательно закатила глаза. – Когда пойму, что больше не в силах терпеть суету бренного мира, я тоже тихо усну в милосердных объятиях виреты…
– Простите, – бестактно перебил женщину сосредоточенно-хмурый следопыт, – так Эве просто нужно лечь рядом с наставницей? И все?
– Почти. Ваша подруга должна, засыпая, думать о том, кого хочет увидеть. Жаль, что родство лишь духовное, иначе души притянулись бы в любом случае, как магнит с железом.
– Способ безопасен для Эвы?
– Вполне, если ее разбудят не позже двух дней. – Служительница мило улыбнулась. – Или она перейдет в стадию спящей и останется в Доме, пока сама не решит проснуться, что случается редко. Так ты согласна, дитя?
Что мне оставалось делать? Только кивнуть. И подписать магический договор об отсутствии претензий к Дому Забвения. Документ, естественно, требовался служителям, чтобы отбиться от разгневанных родственников, если те вдруг явятся с жалобами.
В пещере, соседствующей с приемной, куда привела светловолосая служительница, стены напоминали пчелиные соты. Здесь в аккуратные ячейки-ниши с проставленными вверху номерами складывали вещи посетителей. Прежде чем раздеться, помедлила, решая, что делать с важными для меня артефактами – кольцом Антара и подарком Солара.
– Не переживай, их не украдут, – по-своему расценила мою нерешительность блондинка, – из зачарованной ниши одежду сможешь забрать только ты.
– Как предусмотрительно, но я бы не хотела расставаться с амулетами.
– Можешь не снимать, за два дня с ними ничего не случится. А вот потом не обессудь: вирета растворит их.
Обрадованная разрешением, быстро сбросила одежду и надела просвечивающую белую тунику, которую вручила служительница.
– Скажите, а вирета часто растворяет людей? – В книгах по этому вопросу много тумана, поэтому решила исправить пробел в своих знаниях, пока есть такая возможность.
– Нет. Вирета пожирает умерших от старости и тех, кто заблудился в мечтах. Еще случаются исключения, когда пришедший оказывается вкусным, – и вирета растворяет его мгновенно.
Блондинка хищно усмехнулась, а меня передернуло от отвращения.
– Я пошутила, успокойся. Вирета не трогает живых.
Сказано таким тоном, что я засомневалась, что уверения в безопасности правдивы. Что-то мне не по себе от этой авантюрной затеи.
"Ты можешь отказаться. Эва, я не прошу тебя рисковать жизнью. И ты мне ничего не должна".
"Помолчи, Грэм! Это мой собственный выбор – помочь тебе".
Разозлившись, я быстро затолкала сапоги в ячейку и босиком в едва прикрывающей зад тунике пошлепала из "гардеробной".
– Сногсшибательная ночная рубашечка! – присвистнул Юлиан.
– Тебе лучше помолчать, охальник, – злая на сатурийца, непростительно набросилась на попутчика, – или попрошу устроить мне побудку служительницу, а не тебя.
– Эва, ты в порядке? – Парень заставил остановиться и тревожно заглянул в глаза.