Крис не могла ничего толком рассказать. Она плакала. Немного позже они разговорились и проболтали всю ночь. Крис пила. Она вспоминала Дэннингса.
- Ах, Боже мой! - вздыхала Крис.- Бедный Бэрк!.. Бедный Бэрк!
К ней снова вернулись мысли о смерти.
В пять часов утра Крис стояла, облокотившись на стойку бара и уныло свесив голову. Она ждала, когда из кухни вернется Шарон со льдом.
Наконец Крис услышала шаги.
- Я до сих пор не могу в это поверить,- промолвила Шарон, входя в кабинет.
Крис взглянула на нее и замерла.
Прижимаясь к полу, в какой-то паучьей позе позади Шарон стояла Риган. Тело ее было выгнуто, голова почти касалась ног, язык, как жало змеи, то и дело высовывался изо рта со страшным присвистом.
- Шарон! - выдохнула Крис, холодея от ужаса и не спуская глаз с Риган.
Шарон остановилась. Риган тоже замерла. Шарон повернулась... и ничего не увидела. И вдруг завизжала, почувствовав, как язык Риган коснулся ее лодыжки.
Крис побелела.
- Звони доктору и поднимай его с кровати! Пусть немедленно приходит!
Куда бы ни направлялась Шарон, Риган по пятам следовала за ней.
Глава четвертая
Пятница, двадцать девятое апреля. Пока Крис ждала в холле, доктор Кляйн и известный психиатр осматривали Риган.
Врачи уже полчаса наблюдали за ней. Девочка время от времени корчила гримасы и прижимала к ушам руки, как будто ее мучили оглушительные звуки. Она изрыгала ругательства. Орала от боли. Потом упала лицом в подушку и, подтянув ноги к животу, замычала что-то нечленораздельное.
Психиатр отозвал Кляйна от кровати.
- Давайте введем ей транквилизатор,- прошептал он.- Может быть, мне удастся с ней поговорить.
Терапевт кивнул и приготовил шприц с пятьюдесятью миллиграммами торазина. Почувствовав приближение врачей, Риган быстро повернулась, а когда психиатр попытался ее удержать, закричала от ярости. Она ударила его, а потом, укусив, отпихнула прочь. Позвали на помощь Карла, и только тогда Кляйну удалось сделать укол.
Однако одной дозы оказалось недостаточно. Сделали второй укол и стали дожидаться результатов.
Риган успокоилась. Она изумленно уставилась на врачей и заплакала:
- Где мама?!
Психиатр кивнул Кляйну, и тот пошел за Крис.
- Твоя мама сейчас придет, крошка,- успокаивал Риган психиатр.
Он присел на кровать и погладил девочку по голове.
- Успокойся, маленькая. Все хорошо. Я доктор.
- Я хочу к маме! - не унималась Риган.
- Она уже идет. Тебе больно, малышка?
Риган кивнула. Слезы ручьями лились по ее щекам.
- Где?
- Везде! - всхлипнула Риган.- Все болит!
- О моя малышка!
- Мамочка!
Крис подбежала к кровати и крепко обняла дочь. Потом расцеловала ее и попыталась успокоить. После этого расплакалась сама.
- Ригс! Ты опять с нами! Теперь это действительно ты!
- Мама, он мне делает больно! - сквозь слезы проговорила Риган.- Пусть он перестанет бить меня. Ладно? Ну пожалуйста!
Крис непонимающе взглянула на дочь, потом на врачей. В глазах ее была мольба.
- Ей ввели большую дозу успокоительного,- спокойно объяснил психиатр.
- Вы хотите сказать...
Он перебил ее:
- Посмотрим.
Затем повернулся к Риган.
- Ты можешь сказать, что с тобой случилось, малютка?
- Я не знаю,- ответила девочка.- Я не знаю, почему он так со мной обращается.- Слезы покатились из ее глаз.- Ведь мы с ним всегда дружили!
- С кем?
- С капитаном Гауди! И еще мне кажется, будто во мне кто-то сидит! И заставляет меня безобразничать!
- Капитан Гауди?
- Я не знаю!
- Какой-то человек?
Риган кивнула.
- Кто?
- Я не знаю!
- Ну ладно, не волнуйся. Давай сыграем в одну игру.
Психиатр достал из кармана блестящий маленький диск на серебряной цепочке.
- Ты видела когда-нибудь в кино, как людей гипнотизируют?
Девочка кивнула.
- Ну вот, я и есть гипнотизер. Да, я все время гипнотизирую людей. Конечно, если они мне сами разрешают делать это. Если я тебя сейчас загипнотизирую, то человек, который внутри тебя, выйдет наружу. Ты хочешь, чтобы я тебя загипнотизировал? Посмотри, твоя мама здесь, она рядом с тобой.
Риган вопросительно взглянула на мать.
- Давай попробуем, крошка,- подбодрила ее Крис.- Не бойся.
Риган повернулась к психиатру и кивнула.
- Ладно,- прошептала она.- Только не очень долго.
Психиатр улыбнулся и вдруг услышал звук бьющегося стекла. Хрупкая фарфоровая ваза упала на пол с письменного стола, о который опирался локтями доктор Кляйн. Врач изумленно взглянул на свой локоть, а потом на разбитую вазу. Он нагнулся и начал подбирать осколки.
- Ничего-ничего, Уилли все уберет,- запротестовала Крис.
- Сэм, закрой, пожалуйста, ставни,- попросил психиатр.- И задерни занавески.
Когда в комнате стало темно, психиатр взял в руку цепочку и начал легонько раскачивать блестящий диск. Он поймал светящийся блик и приступил к гипнозу.
- Смотри сюда, Риган, смотри сюда, и ты скоро почувствуешь, как твои веки становятся все тяжелей и тяжелей...
Скоро девочка вошла в состояние транса.
- Очень похоже,- прошептал психиатр.
Затем он обратился к девочке:
- Тебе удобно, Риган?
- Да.- Голос был тихий и спокойный.
- Риган, сколько тебе лет?
- Двенадцать.
- Внутри тебя кто-нибудь есть?
- Иногда.
- Когда?
- В разное время.
- Этот "кто-то" живой?
- Да.
- Кто это?
- Я не знаю.
- Капитан Гауди?
- Я не знаю.
- Человек?
- Я не знаю.
- Но он находится в тебе?
- Да, иногда.
- А сейчас?
- Не знаю.
- Если я попрошу его поговорить со мной, ты разрешишь ему отвечать?
- Нет!
- Почему нет?
- Я боюсь.
- Чего?
- Не знаю!
- Если он поговорит со мной, Риган, я думаю, он выйдет из тебя. Ведь ты хочешь, чтобы он вышел из тебя?
- Да.
- Тогда разреши ему говорить. Ты разрешаешь ему говорить?
Пауза...
- Да.
- Сейчас я говорю с тем, кто находится внутри Риган,- уверенно начал психиатр.- Если ты здесь, то ты тоже загипнотизирован и должен отвечать на все мои вопросы.
На секунду он замер, чтобы дать возможность словам дойти до сознания девочки. Потом повторил еще раз:
- Если ты здесь, то ты тоже загипнотизирован и должен отвечать на все мои вопросы. Теперь отвечай: ты здесь?
Молчание. И тут произошло что-то невероятное: дыхание Риган вдруг стало смрадным. Его можно было почувствовать на расстоянии нескольких шагов. Блик от диска застыл на лице девочки.
Крис в ужасе затаила дыхание. Она видела, как черты лица дочери исказились, превращаясь в отвратительную маску: губы растянулись в противоположные стороны, распухший язык вывалился изо рта.
- Боже мой! - выдохнула Крис.
- Ты и есть существо, живущее в Риган? - продолжал выспрашивать психиатр.
Девочка кивнула.
- Кто ты?
- Откъиньая,- пробасила она грудным голосом.
- Это твое имя?
Риган кивнула.
- Ты человек?
Она прорычала:
- Ад!
- Это твой ответ?
- Ад!
- Если это "да", то кивни головой.
Она кивнула.
- Ты говоришь на иностранном языке?
- Ад.
- Откуда ты? Кто тебя прислал?
- Гоб.
- Ты из пустыни Гоби?
- Агобтаайтэнь,- возразила Риган.
Психиатр на секунду задумался, а потом решил сделать еще одну попытку:
- Когда я буду задавать тебе вопросы, отвечай движением головы: кивок, если "да", и покачивание в стороны, если "нет". Ты понимаешь меня?
Риган кивнула.
- Твои ответы имеют смысл? - спросил он.
- Да.
- Тебя Риган знала раньше?
- Нет.
- Ты ее собственное изобретение?
- Нет.
- Ты существуешь на самом деле?
- Да.
- Как часть Риган?
- Нет.
- Ты ее любишь?
- Нет.
- Не любишь?
- Нет.
- Ты ее ненавидишь?
- Да.
- За какой-то ее проступок?
- Да.
- Ты винишь ее за развод родителей?
- Нет.
- Это имеет отношение к ее родителям?
- Нет.
- К ее друзьям?
- Нет.
- Но ты ненавидишь ее?
- Да.
- Ты наказываешь ее?
- Да.
- Ты хочешь причинить ей боль?
- Да.
- Убить ее?
- Да.
- Если она умрет, ты тоже умрешь?
- Нет.
Этот ответ обеспокоил психиатра, он опустил глаза и на какое-то врелля погрузился в размышления. Врач поудобнее устроился на кровати, и пружины противно заскрипели. В тишине слышалось только тяжелое дыхание Риган, от которого за версту несло зловонием.
Психиатр снова глянул на искаженное злобой лицо. Он лихорадочно пытался что-нибудь придумать.
- Может ли девочка сделать так, чтобы ты из нее вышел?
- Да.
- Ты можешь мне сказать, что для этого надо сделать?
- Да.
- Ты мне скажешь?
- Нет.
- Но...
Вдруг психиатр вскочил с кровати, задохнувшись от нечеловеческой боли, и с ужасом осознал, что Риган стальной хваткой вцепилась в его мошонку. Выпучив глаза, он попытался высвободиться из этих страшных когтей, но безуспешно.
- Сэм! Сэм, помоги мне! - в ужасе закричал он.
Всех охватила паника.
Крис бросилась к выключателю.
Кляйн рванулся вперед.
Риган, запрокинув голову назад, дьявольски расхохоталась, а потом по-волчьи завыла.
Крис щелкнула выключателем. Она повернулась и увидела жуткую картину, похожую на замедленное кино: Риган и оба доктора возились на кровати. Мелькали ноги и руки, гримасы сменяли одна другую, слышались неровное дыхание и отдельные выкрики, хохот, переходящий в вой, и снова дикий смех. Риган хрюкала, ржала, и это странное кино крутилось все быстрее и быстрее, кровать с невероятной скоростью двигалась взад-вперед. Крис чувствовала себя совершенно беспомощной, а Риган тем временем снова закатила глаза и испустила такой отчаянный вопль, что у присутствующих кровь застыла в жилах.
Девочка рухнула на постель и потеряла сознание. Наваждение исчезло.
Все затаили дыхание и замерли на месте. Потом, постепенно приходя в себя, врачи осторожно встали. Оба не спускали глаз с девочки. Кляйн подошел к постели и, не обращая ни на кого внимания, нащупал пульс. Пульс был нормальный, и Кляйн, накрыв Риган одеялом, кивком указал на дверь. Все тотчас покинули комнату и спустились в кабинет.
Некоторое время врачи и Крис молчали. Женщина сидела на софе. Кляйн и психиатр устроились на стульях напротив друг друга. Психиатр о чем-то думал, вперившись взглядом в журнальный столик и пощипывая губу. Потом, вздохнув, взглянул на Крис. Она уставилась на него невидящим взглядом.
- Что же это такое, черт возьми! - воскликнула Крис с болью в голосе.
- Вы не поняли, на каком языке она говорила? - поинтересовался психиатр.
Крис отрицательно покачала головой.
- Вы верите в Бога?
- Нет.
- А ваша дочь?
- Нет.
Потом психиатр расспросил ее о подробностях течения болезни. Рассказ Крис обеспокоил его.
- Что это? - пытала его Крис, нервно сжимая побелевшими пальцами скомканный платок.- Что это за болезнь?
- Это что-то не совсем понятное,- уклончиво объяснил психиатр.- И если говорить начистоту, то ставить диагноз после такого кратковременного осмотра было бы с моей стороны крайне безответственно и неразумно.
- Но какие-нибудь мысли у вас должны быть,- настаивала Крис.
- Я понимаю, вам не терпится узнать хоть что-нибудь, поэтому я выскажу кое-какие предположения.
Крис напряженно кивнула и подалась вперед. Пальцы судорожно цеплялись за платок.
Она перебирала руками кружевную кайму, как будто это были тряпичные четки.
- Прежде всего могу сказать,- начал врач,- весьма не похоже, что она симулирует.
Кляйн одобрительно закивал головой.
- К такому предположению мы пришли по целому ряду причин,- продолжал психиатр.- Взять, например, ее болезненные и крайне странные судороги... И все же главным фактором я считаю изменение черт лица при разговоре с так называемым человеком внутри ее. Видите ли, подобные метаморфозы могут происходить лишь в том случае, если она сама верит в существование такого человека. В то, что в ней живет этот таинственный некто. Вы меня понимаете?
- По-моему, да.- От удивления Крис прищурила глаза.- Но я только никак не пойму, откуда это существо взялось! Я, конечно, часто слышала о раздвоении личности, но никаких объяснений мне при этом не давали.
- И никто не даст, миссис Макнил. Мы используем разные термины: "сознание", "разум", "личность", но на самом деле мы не очень четко представляем себе, что каждое из них означает.- Врач покачал головой.- Не знаем. Совсем ничего не знаем. Поэтому когда я начинаю говорить о раздвоении личности, то прекрасно понимаю, что все объяснения вызывают только еще большее количество вопросов. Фрейд считал, что некоторые мысли и чувства каким-то образом подавляются сознанием, но могут проявиться в бессознательном состоянии. Они активно проявляются в различных психических отклонениях. Давайте назовем эти подавленные чувства и эмоции диссоциирующими, так как слово "диссоциация" означает отклонение от основного потока сознания. Так вот, когда диссоциирующее становится самостоятельным или когда личность больного слабеет и дезорганизуется, может возникнуть психоз шизофрении. Он отличается от раздвоения личности,- предупредил психиатр.- Шизофрения означает расшатывание личности. Если же диссоциирующее может как-то выделиться и организовать подсознание больного, вот тогда эта часть начинает действовать вполне независимо; она становится самостоятельной личностью и может принять на себя также функции тела.
Врач вдохнул в себя воздух. Крис внимательно слушала его. Потом психиатр продолжил:
- Это одна из теорий. Есть еще несколько. Но, возвращаясь к Риган, хочу сказать, что у нее и намека нет на шизофрению, и ЭЭГ показала, что кривая работы ее мозга совершенно нормальная. Поэтому я склонен отвергнуть все подозрения на шизофрению. Остается истерия.
- В которой я и находилась всю прошлую неделю,- пробормотала Крис,
Психиатр чуть заметно улыбнулся.
- Истерия,- продолжал он,- это форма невроза, при которой эмоциональное расстройство превращается в телесное. При психоастении, например, человек теряет способность осознавать свои поступки и, делая что-то сам, приписывает это "что-то" другому лицу. Хотя в этом случае другая личность осознается им не до конца. У Риган несколько иной случай. Мы подошли к тому, что Фрейд называл трансформированной истерией. Она вырастает из бессознательного чувства вины и необходимости понести наказание. Диссоциация здесь играет первостепенную роль, я бы даже сказал, не только диссоциация, но и само раздвоение личности. При этом могут наблюдаться и судороги, как при эпилепсии, галлюцинации, чрезмерное возбуждение.
- Да, все это похоже на ее состояние,- уныло подтвердила Крис,- А вы как считаете? То есть все, кроме чувства вины. Какую вину она может за собой чувствовать?
- Ну, первое, что приходит в голову,- продолжал психиатр,- это развод. Дети часто считают, что родители расстаются именно из-за них, и поэтому принимают всю вину на себя. Но в данном случае такое можно только предположить. Я вот еще о чем думаю: у девочки могла развиваться депрессия на почве размышления о смерти - та-натофобия. У детей она часто сопровождает чувство вины и возникает на почве страха потерять кого-нибудь из близких. В результате развиваются нервное расстройство и возбудимость. Вдобавок вина здесь может быть просто неизвестна. Ее трудно выявить конкретно,- закончил врач.
Крис замотала головой.
- Я запуталась,- пробормотала она.- Никак не пойму, откуда берется эта новая личность.
- Крайне необычно то, что ребенок в таком возрасте смог воедино собрать и систематизировать все части новой личности. Конечно, удивительно и многое другое. Например, игра девочки с планшеткой указывает на то, что она легко поддается внушению. Однако на самом деле мне не удалось загипнотизировать ее.- Психиатр пожал плечами.- Возможно, она сопротивлялась. Но что удивительнее всего: уровень развития новой личности довольно высок. Это не двенадцатилетний ребенок. Здесь человек гораздо старше. И еще тот язык, на котором она разговаривала...- Врач уставился на лежавший перед камином коврик и задумчиво подергал себя за нижнюю губу.- Есть, конечно, похожее состояние, но мы знаем о нем совсем мало: это форма лунатизма, при которой у больного неожиданно проявляются способности и знания, которых никогда не было раньше. При этой форме вторая личность стремится разрушить первую. Однако...- Психиатр не закончил фразу и неожиданно взглянул на Крис.
- Это очень запутанно,- пробормотал он.- И я все значительно упрощаю. Ей необходимо обследоваться у нескольких специалистов в течение двух или трех недель. Проводить обследование нужно тщательно, скажем, в бэрринджеровской клинике в Дэйтоне.
Крис опустила глаза.
- У вас есть затруднения?
- Нет. Все в порядке.- Она вздохнула- Просто я потеряла надежду. Вот и все.
- Я не понял вас.
- Это моя личная трагедия.
Психиатр позвонил из кабинета в клинику Бэрринджера. Риган согласились принять и советовали привезти ее на следующий же день.
Врачи ушли.
Крис вспомнила о Дэннингсе, и ей стало грустно. С размышлением о смерти нахлынули мысли о пустоте, о невыносимом одиночестве и спокойствии под землей, где нет никакого движения. Никакого движения...
Она заплакала: "Это слишком. Я не могу..."
В конце концов она успокоилась и начала собирать вещи.
Крис стояла в своей спальне и выбирала парик для поездки в Дэйтон. Неожиданно в дверях появился Карл. Он сообщил, что к ней кто-то пришел.
- Кто там?
- Детектив.
- И он пришел ко мне?
Карл кивнул. Потом передал ей визитную карточку. Крис бегло пробежала ее. "УИЛЬЯМ Ф. КИНДЕРМАН,- стояло на визитке,- ЛЕЙТЕНАНТ". А в нижнем левом углу, как забытая всеми сирота, приткнулась еще одна надпись: "Отделение по расследованию убийств". Отпечатана она была замысловатым готическим шрифтом; отдать предпочтение такой изощренной форме букв мог, очевидно, только какой-нибудь любитель древности.
Крис оторвала взгляд от карточки. В душе у нее зародилось смутное подозрение.
- Карл, а нет ли у него в руках чего-нибудь такого, что может оказаться рукописью сценария? Какого-нибудь большого конверта или свертка?
Карл отрицательно покачал головой. Крис стало любопытно, и она поспешила вниз. Бэрк? Может быть, это имеет какое-то отношение к Бэрку?