Она остановилась перед лестницей, которая вела в Тихую комнату, и повернулась к нему. Глаза на ее ангельском личике были темными и таинственными.
- Рикс, ты слишком оторван от реальности. Я желала бы всей душой, чтобы наша семья делала игрушки, или наперстки, или, наконец, электрические розетки. Но дела обстоят совсем по-другому. Вы с Буном, похоже, считаете себя единственными Эшерами, но вы ошибаетесь. Я тоже Эшер.
Я сожалею, что у нас такой бизнес, но не стыжусь его. Кто-то должен делать оружие. Не мы, так какая-нибудь другая фирма.
- Есть и другие способы зарабатывать деньги, не такие грязные.
- Есть, - согласилась она. - Но не для нас.
В этот момент Рикс посмотрел на свою сестру как на незнакомую женщину. Он никогда не подозревал, что она хоть немного интересуется деятельностью "Эшер армаментс".
Что произошло с той маленькой девочкой, которая хвостом ходила за ним и сводила с ума глупыми вопросами?
- Я и не подозревал, что у тебя такие планы, - сказал Рикс.
- Ты еще многого обо мне не знаешь. - Несколько секунд она смотрела вдаль, а затем сказала: - Думаю, пора повидать его. - Она поднялась по ступенькам, ведущим в Тихую комнату, остановилась, чтобы надеть маску и резиновые перчатки, и вошла внутрь.
Рикс поспешил уйти, чтобы его не окатила волна зловония. Он шел по коридору к своей комнате, размышляя. Оказывается, у его сестры есть темная сторона души. Никто в здравом уме не захочет создавать такие орудия разрушения, какие выпускаются заводами "Эшер армаментс"!
Зазвонил телефон в холле на столе. Перед Риксом шел Маркус, пожилой дворецкий. Он остановился и на втором звонке поднял трубку.
- Резиденция Эшеров.
Рикс уже было миновал Маркуса, но вдруг услышал:
- Прошу прощения, мисс, но я не обязан докладывать о ваших звонках членам семьи.
"Дочь Дунстана", - подумал Рикс. Внезапно он повернулся и схватил трубку, прежде чем Маркус успел положить ее.
- Я отвечу, - тихо произнес он, а затем сказал в трубку: - Говорит Рикс Эшер. Почему вы постоянно беспокоите мою семью?
На другом конце линии изумленно молчали.
- Ну? - настаивал Рикс. - Я слушаю.
- Прошу прощения, - сказал женский голос с мягким южным акцентом. - Я не ожидала, что к телефону подойдет кто-то из Эшеров.
- Я сам разберусь, - сказал Рикс Маркусу, и старик поплелся прочь. - Чем я могу вам помочь, мисс Дунстан?
- Удивлена, что вы меня знаете. Ведь вы, кажется, прожили вдали от Эшерленда семь или восемь лет?
- Уверен, вы сюда звоните не затем, чтобы справиться обо мне. Вам ведь известно, что закон запрещает беспокоить людей по телефону.
- Я всего лишь хочу выяснить, каково состояние здоровья Уолена Эшера.
- Его здоровье? О чем вы? Мой отец в полном порядке.
- Странно это слышать, - сказала она, - особенно если учесть, что Уолен Эшер не был на заводе почти два месяца, а "кадиллак", нанятый доктором Фрэнсисом из Бостона, ездит к вам три-четыре раза в неделю. Доктор Фрэнсис специалист по болезням клеток. Если Уолен Эшер здоров, то кто тогда болен?
"Брось трубку", - сказал он себе. Но, уже опуская ее на рычаг, понял, чем выгодна сложившаяся ситуация. Это же дочь человека, который шесть лет работает над историей Эшеров. Ей нужна информация, как и Риксу. Такой случай может больше не представиться.
- Можем ли мы где-нибудь встретиться? - тихо спросил он.
Опять возникла неловкая пауза.
- Решайте скорее. Я ужасно рискую.
- Кафе "Широкий лист", - сказала она. - В Фокстоне. Сегодня днем, годится?
- Если меня не будет к трем, я уже не приду. До свидания.
Рикс положил трубку на рычаг и мгновенно почувствовал угрызения совести. Собирается ли он предать семейные интересы, или это просто холодный практицизм? Информация о состоянии Уолена может сослужить службу; предложив ее Уилеру Дунстану, Рикс узнает, далеко ли тот продвинулся в работе над книгой и когда она будет закончена. Он хочет увидеть рукопись, и если для этого придется разгласить некие сведения, которые рано или поздно все равно всплывут, то так тому и быть.
Проходя мимо двери Буна, Рикс услышал плач Паддинг. Бун ругался приглушенным, грубым голосом, а затем раздался короткий шлепок ремня по телу.
"Подонок", - мрачно подумал Рикс.
Рано или поздно Буну воздастся сполна, и Рикс страстно желал, что это произойдет на его глазах.
"О чем там говорила Паддинг? - спрашивал себя Рикс. - Что-то об агентстве Буна? Может, это агентство - совсем не то, чем кажется. Надо выяснить".
Следующий хлопок заставил его вздрогнуть. Рикс потянулся к дверной ручке, намереваясь положить конец расправе, но тут впереди возник блестящий круг с головой ревущего льва, и он не посмел притронуться. В следующее мгновение круг пропал.
"Это было в Лоджии, - подумал он. - Но что именно? Ручка двери? Какой двери и куда она вела?"
Сплошные тени, спрятанные в прошлом.
Он отдернул руку и пошел дальше.
Глава 15
Сидя в кафе "Широкий лист", Рэйвен посмотрела на часы. Было семь минут четвертого. Рядом со стойкой сидели два фермера. Они пили кофе и ели подсохшие пирожные. Официантка, худощавая светловолосая женщина в желтой униформе, сидела на табуретке за стойкой и читала старый номер журнала "Пипл". Выходящие на улицу окна пропускали туманный солнечный свет. Мимо прогрохотал пикап. Яростно крутя педали, промчались на велосипедах двое детей.
Рэйвен решила дать Риксу еще пять минут. Она сидела здесь уже больше часа, съела кусок ежевичного пирога с ванильным мороженым и выпила три чашки густого черного напитка, значащегося в меню как кофе. Рядом с ней на скамье лежал последний номер "Демократа", исчерканный красными чернилами. Ими она отмечала типографские ошибки или заголовки, которые, по ее мнению, могли быть лучше. После разговора с Риксом Эшером она, чтобы разузнать про него побольше, позвонила отцу. Уилер сказал ей, что это средний ребенок в семье и ему тридцать три или тридцати четыре года.
В своем доме он белая ворона, а в 1970 году был арестован за участие в антивоенной демонстрации студентов Северокаролинского университета. Уилер сказал, что Рикс живет где-то на юге, но чем он зарабатывает на жизнь, не знал.
Звякнул колокольчик над дверью, и Рэйвен подняла глаза. Вошел грузный человек в коричневой кепке, сел за стойку и заказал бутерброд с ветчиной и жареное мясо. Определенно не Рикс.
Последние две недели Рэйвен звонила в Эшерленд каждый день, пытаясь разузнать хоть что-то о состоянии здоровья Уолена. Однажды она вынудила горничную признать, что хозяин очень болен, но тут кто-то выхватил у девушки трубку и швырнул ее на рычаг. Обычно она могла определить, когда к телефону подходили Эшеры, так как перед тем, как трубку бросали, следовала ледяная пауза. Эшеры несколько раз меняли номер телефона, но Рэйвен его всегда узнавала с помощью старого школьного друга, работающего в эшвилльской телефонной компании. Отец часто ей говорил: если бык упорно стучит в дверь сарая, то либо она слетит с петель, либо ее кто-нибудь откроет, чтобы прекратить надоевший стук.
В данном случае эту дверь открыл Рикс Эшер.
Зазвенел колокольчик.
В кафе вошел высокий худощавый блондин в коричневом свитере. У него был вид надменного аристократа, возможно, свергнутого принца Уэльского, мечтающего с триумфом вернуться в замок предков. Он был очень бледен и худ, как будто серьезно болел и долго не был на свежем воздухе. Если это Рикс Эшер, значит, отец ошибся насчет его возраста. Этому мужчине около сорока. Несмотря на ее неприязнь к клану Эшеров, сердце Рэйвен забилось сильнее. Она напряглась, наблюдая, как Рикс приближается к ее столику. Он был красив, хотя отчего-то казался легкоранимым. Блондин осторожно посмотрел на Рэйвен серебристыми глазами, и она от смущения заерзала.
- Мисс Дунстан? - спросил Рикс.
- Совершенно верно.
Она показала на другой конец скамьи, и Рикс сел.
Эта женщина была явно моложе и привлекательнее, чем он ожидал. Рикс был приятно удивлен. У нее волевой подбородок и голубые глаза, в которых светятся ум и любопытство. Она не красавица в классическом смысле: рот слишком широкий, нос острый и слегка загнутый, как будто был когда-то сломан и плохо сросся. Но сочетание превосходного цвета лица, черных волос и проницательных голубых глаз делало ее привлекательной. Чтобы скрыть свою заинтересованность, Рикс взял меню и принялся его изучать.
- Здесь есть что-нибудь приличное? - спросил он.
- Пирог, если вы любите яблоки, хурму или ежевику. Кофе не рекомендую.
Быстрым шагом подошла официантка. Рикс попросил стакан воды, она пожала плечами и отправилась к стойке.
- Я знаю, что вы постоянно беспокоите мою семью, - сказал Рикс.
- Что поделать, такая работа.
- Неужели? Суд может посмотреть на это иначе. Собственно говоря, я не понимаю, почему моя семья не подала на нас и вашу газету в суд за назойливость.
- Сама удивляюсь, - ответила Рэйвен, с вызовом глядя на него. - Но мне кажется, я знаю почему. Ваш отец очень болен. Он не хочет допустить огласки. Это политика умолчания.
Он знает, что если пойдет против "Демократа", то и другие газеты заинтересуются.
Официантка принесла Риксу воду, и он задумчиво отпил глоток.
- Вы преувеличиваете значение "Демократа", мисс Дунстан. Это всего лишь одна из десятка местных газетенок. Почему вы думаете, что это так важно?
- Потому что это действительно важно. "Демократ" издавался за тридцать лет до того, как в Эшерленде заложили первый камень. Мой прапрапрадедушка притащил на себе из Дублина ручной печатный станок и начал выпускать газету как бюллетень для фермеров табачных плантаций. Моя семья редактировала ее и писала в ней более ста шестидесяти лет. Конечно, местных газет много, но "Демократ" - самая старая из них. Мы освещаем жизнь Эшеров начиная со старика Хадсона, осевшего здесь.
- То есть следите за нами.
Она еле заметно улыбнулась. Рикс посмотрел на шрам, проходивший через ее левую бровь, - интересно, что было его причиной?
- Кто-то ведь должен это делать. Ваша семья контролирует по меньшей мере семь южных газет. Одному только богу известно, сколько у вас телеканалов и радиостанций. Если вы пойдете в суд, мистер Эшер, речь там может зайти о монополии и о конфликте интересов, как вы считаете?
- Никто не собирается подавать в суд, - сказал он. - Особенно на бульварные листки вроде "Демократа".
- Вижу, вы не очень-то высокого мнения об этой газете.
Что ж, может, вам будет интересно узнать, что ваш отец четыре года назад предлагал моему отцу двести тысяч долларов за "Демократ". Отец, естественно, отказался. "Демократ" распространяется по всему штату и имеет подписку в сорок пять тысяч экземпляров.
- Но ведь большинство этих людей приобретает "Демократ" ради новостей об Эшерах, или, если называть вещи своими именами, ради грязных сплетен о нас. Я никогда не встречался с вашим отцом, но уверен, он не будет спорить с тем, что Эшеры помогают продавать его газету.
- Это больше не его газета. - Рэйвен сложила руки на столе перед собой. - Это моя газета. Я владею ею с первого августа, когда приняла дела от отца.
- А, понимаю. Тогда, я полагаю, Уилер тратит все время на работу над этой своей книгой? Над той, что о семье Эшер?
- Да, он работает над ней каждый день.
"Боже правый", - подумал Рикс, но заставил себя не проявлять эмоций.
- Моя семья не слишком этому рада. Они бы хотели знать, откуда он берет материал для работы.
- Из своих источников, - загадочно ответила девушка.
- Когда собирается ее закончить?
- Возможно, в следующем году. Отец хочет убедиться, что все факты верны.
- Надеюсь, что это так. Ради вашей же пользы. Моя семья не собирается подавать в суд на "Демократ", но из-за этой книги на вас обрушится ураган.
Рэйвен изучала его лицо.
- Сколько осталось жить Уолену? И к кому перейдет после его смерти поместье?
Рикс покрутил кубик льда в своем стакане. Не следовало соглашаться на встречу с ней! Но затем внутреннее беспокойство прошло, и он смог контролировать себя.
- Почему вы так уверены, что мой отец умирает?
- Об этом свидетельствует присутствие специалиста по болезням клеток. К тому же доктор Фрэнсис не желает с нами говорить. Но самый главный аргумент - ваше возвращение в Эшерленд. Я думаю, клан собрался для объявления наследника.
- И вы хотите опубликовать статью до того, как большие газеты и телевидение узнают об этом?
- Выход такой статьи был бы серьезным успехом для "Демократа". Мы бы выпустили специальный номер и распространили его по всему штату. Это, вероятно, утроило бы наш тираж и хорошо сказалось на респектабельности.
- У вас, должно быть, большие планы относительно будущего вашей газеты.
- Вы попали в точку.
Рикс кивнул и слабо улыбнулся. Он немного выждал, а затем сказал:
- Ладно. Предположим ради интереса, что я знаю, кто унаследует имение и семейное дело. Я понимаю, как много это значит для вас. - Он посмотрел на нее в упор. - Но мне тоже кое-что нужно.
- Что?
- Взглянуть на рукопись вашего отца. И я хочу знать, где он берет материал для работы.
Рэйвен нахмурилась. Она не ожидала, что они будут вынуждены обмениваться информацией, как пара секретных агентов. Рикс Эшер ждал ответа.
- Это книга отца, а не моя. Я не могу…
- Если вы не захотите пойти мне навстречу, - перебил он, - я не буду помогать вам.
- Может, я тупа, - сказала Рэйвен, - но почему вы мне должны помогать? Последнюю сотню лет наши семьи были не в лучших отношениях. С чего вдруг вы захотели все изменить?
- Я любопытен. И хочу видеть, что написал ваш отец.
- Чтобы вы смогли рассказать об этом своему?
- Никто не знает, что я здесь, - ответил Рикс. - Я сказал, что пошел покататься, и взял одну из машин. Что бы ваш отец мне ни показал, это не вернется обратно в Эшерленд.
Рэйвен была в нерешительности. По ее мнению, все Эшеры скользкие, как змеи. Но сейчас она говорила с человеком, который слыл в семье Эшер белой вороной и предлагал ей важную информацию. Зачем? Чего он сможет добиться, увидев рукопись отца?
- Не знаю, - в конце концов сказала она. - Не думаю, что могу согласиться на что-нибудь подобное.
- Почему?
- Потому что мой отец. очень строго охраняет свою работу.
Даже я ее не видела. - Она опять посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, не очередной ли это трюк Уолена. - Придется поговорить с ним об этом. Можем ли мы снова встретиться?
- Когда и где?
- Давайте прямо здесь? Завтра в три часа?
- Мне нужно быть осторожным. Если кто-нибудь из Эшерленда увидит меня с вами, это может дойти до Уолена.
- И что он сделает? - Она подняла брови. - Отречется от вас за сотрудничество с врагом?
- Что-нибудь в этом роде. - Он подумал о документах в библиотеке.
При малейшем подозрении Уолен отошлет их обратно в Лоджию, и надежды рухнут.
- Ладно. Завтра в три.
Он встал, испытывая облегчение от того, что первая встреча с Рэйвен Дунстан закончилась.
Рэйвен не была удовлетворена. Все прошло слишком просто.
- Мистер Эшер, - сказала она до того, как он успел уйти, - почему вам так важно увидеть книгу моего отца?
- Я же сказал, любопытство. Я сам писатель.
"Осторожнее", - сказал он себе.
- Вот как? И какого рода книги вы пишете?
- Романы ужасов, - ответил он правдиво, считая, что это не принесет вреда. - Хотя не под настоящим именем. Мой псевдоним Джонатан Стрэйндж.
Рэйвен никогда раньше не слышала такого имени и не была знакома с его книгами, но не подала виду.
- Интересный выбор профессии, - заметила она.
Снова прозвенел колокольчик, и Рэйвен взглянула на дверь.
Вошла Майра Тарп с сыном. Она принесла большую плетеную корзину и поставила ее на стойку возле кассы. Официантка заглянула на кухню и позвала мистера Бертона.
Рэйвен встала. Вышел менеджер кафе "Широкий лист", плотно сложенный фокстонец с вьющимися темными волосами и бычьей физиономией, чтобы взглянуть на пироги, принесенные миссис Тарп.
- Ну, - сказал Рикс, - я встречусь с вами…
Но Рэйвен уже прошла мимо него, и он увидел, как девушка приближается к бедно одетой женщине и мальчику. Рикс заметил, что Рэйвен хромает, и подумал: "Интересно, из-за чего?"
- Здравствуйте, миссис Тарп, - сказала Рэйвен. Майра посмотрела на нее и заморгала, в ее глазах появился холодок подозрения. Рэйвен как следует рассмотрела красивого паренька, стоявшего рядом с ней. На его щеке и лбу были куски лейкопластыря, и Рэйвен почувствовала острый запах жеваного табака. - Ты, должно быть, Ньюлан. Меня зовут Рэйвен Дунстан.
- Да, мэм. Я видел вас сегодня утром из окна.
- Я приезжала поговорить с тобой, но твоя мать мне не позволила. Я хотела задать несколько вопросов о…
- Слушайте, вы! - огрызнулась Майра. - Оставьте нас в покое, понятно?
Мистер Бертон нахмурился.
- Миссис Тарп, вы разговариваете с владелицей…
- Спасибо, я знаю, с кем разговариваю! - Майра гневно сверкнула глазами на Рэйвен и бросила взгляд на подошедшего Рикса. - Мой сын не хочет, чтобы его беспокоили. Вам ясно сказано? Мистер Бертон, я возьму за пироги как обычно.
Рэйвен смотрела на мальчика. Она еще никогда не видела таких зеленых глаз.
- Ты достаточно большой, чтобы самому отвечать за себя, - сказала она. - Я бы хотела узнать, что случилось с тобой и твоим братом позапрошлой ночью.
- Нью, иди в грузовик! - резко приказала Майра.
Она протянула руку Бертону, который достал из кассы несколько купюр.
- Нью! - Голос Рэйвен остановил мальчика. - Взгляни на стенд, вон там, на стене. - Она указала кивком.
Нью и Рикс посмотрели одновременно. Рядом с дверью кухни висел желтый стенд с фотографиями трех мальчиков и одной девочки в возрасте девяти или десяти лет. Сверху было написано по трафарету: ВИДЕЛИ ЛИ ВЫ ЭТИХ ДЕТЕЙ? ЗА ИНФОРМАЦИЮ - НАГРАДА. КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТЬ ГАРАНТИРУЕТСЯ.
Внизу было добавлено: ЗВОНИТЬ В "ФОКСТОНСКИЙ ДЕМОКРАТ". И номер телефона. Рикс не имел ни малейшего понятия, что это означает, но изучал каждую фотографию с растущим чувством беспокойства.
- Двое из этих детей, - сказала Рэйвен, - пропали более года назад. Девочка исчезла первого числа нынешнего месяца. Третий мальчик вышел на охоту с отцом две недели назад, и с тех пор они не возвращались. У шерифа Кемпа в офисе целая кипа дел, Нью. Каждое из них - на ребенка в возрасте от шести до четырнадцати лет, который пропал вдруг средь бела дня. Точно так же, как твой брат. Я пытаюсь понять, как и почему это случилось.
Нью пристально смотрел на стенд. Его глаза сузились, но он ничего не говорил.
Майра взяла деньги и схватила сына за плечо, чтобы вывести из кафе, но он словно врос ногами в пол. Она бросила гневный взгляд на Рэйвен, а затем, казалось, впервые заметила стоявшего за ней Рикса.
- Вы, - желчно прошептала она. - Вы ведь Эшер?
"О боже", - подумал Рикс.
Бертон и все вокруг слушали.