- Что? - спросил пленник так же беззвучно.
- Хочу знать, насколько тебя хватит? Сколько еще ты собираешься позволять смертным издеваться над собой?
Заклинатель понял, что это не человек. И даже догадался, кто он такой. Но в голове, заполненной туманом боли, не возникло мысли ни о страхе, ни об осторожности.
- Я знаю, что им нужно. Заполучить мою силу. Подчинить меня. Управлять мной. И моими детьми. Дай им, наконец, то, о чем они просят.
- Я не могу.
- Ты наш, с тех пор как попал в мой храм. И мы оба знаем об этом. У тебя была небольшая отсрочка. Теперь пора возвращаться.
- Не могу.
- Хочешь умереть? Ты близок к этому.
- Я не хочу умирать.
- Тогда сделай то, о чем тебя просят. А потом…
Он подошел еще ближе, Сагюнаро почувствовал его запах, жаркое дыхание коснулось уха вместе с шепотом, в котором сплелись четыре коротких слова. Обещание. Надежда или награда.
Для духа, которым становился и не мог стать человек, это должно было быть прекрасным вознаграждением за мучение.
"У меня нет выхода, - подумал заклинатель отстраненно. - Жизнь вытекает по капле. Я скоро умру. Совсем скоро. Какой тогда смысл во всем? Что бы сделал Рэй? Заключил договор? У него всегда получалось…"
- Что мне надо сделать? - спросил он стоящего рядом.
Шарх протянул руку и коснулся его затылка. Острые когти впились в кожу. По голове побежали тонкие обжигающие струйки. Они потекли на лицо одна за другой, переплетаясь, путаясь, расходясь в стороны. Когда горячий поток коснулся глаз, Сагюнаро ослеп. И в то же время прозрел. Запахи, звуки, осязание, волны воздуха несли с собой тепло чужих тел, холодную величественность деревьев, шелковую мягкость травы.
- Смотри! - послышался восторженный человеческий голос. - Он преображается!
- Слишком быстро. Я едва держу его.
- Добавь второй круг защиты.
Веревки лопнули, он упал, ударился коленями и ладонями, впился в землю скрюченными пальцами. Медленно поднял голову. Маги, оказавшиеся рядом, отшатнулись. Руам рассмеялся. Затем быстро прочитал заклинание подчинения. В его голосе звучала уверенность в полном повиновении существа, стоящего перед ним на коленях, и плохо скрытое торжество. В ответ на которое по бледному лицу плененной сущности скользнула едва уловимая презрительная усмешка, но маги, ослепленные своим могуществом, этого не заметили.
Глава 5
ХЭНО
Дома горели. Жар от пылающих зданий бил в лицо. Над травой стлался тяжелый жирный дым. Сверху падал дождь. На земле лежали мертвые тела.
Хэно - первое крупное поселение в провинции Андо, к которому пришлось применить физическую и магическую силу. Остальные глухие, забытые духами деревушки не интересовали магов. Как, впрочем, и жителям оказалось все равно, какие заклинатели пройдут по их землям. Из Варры или Румунга. Был бы хороший урожай и не увеличивали бы налогов. К духам они привыкли.
Сейчас колесницы магов неторопливо двигались по улицам. Все одинаковые, сплетенные из черной, шипастой сети, напоминающие навершие боевой палицы духа-воина Руга. Острый клин впереди, над ним купол, защищающий мага, позади три когтя, которые при остановках впивались в землю, будто пытались вытянуть из нее все соки.
Несколько повозок выстроились на площади. Остальные подтягивались из переулков, петляющих между догорающих домов. Словно гигантские жуки, забравшиеся погреться на пепелище.
Сагюнаро стоял перед горящим домом и не мог сдвинуться с места. Огонь заворожил его. Особенного красива была пляска пламени над крышей старосты Хэно. Одноэтажное приземистое строение, как и все в поселке, превратилось в великолепный пламенный дворец. Красные языки облизывали стены, прятались среди обрушившихся балок, чтобы внезапно взметнуться вверх снопами колючих искр.
Когда одержимый поднимал голову, холодные капли падали ему на лицо, остужая этот жар, скапливались в глазницах маленькими лужицами и стекали вниз по вискам. Брызги попадали в ноздри.
Он вдыхал дождь и смотрел сквозь него. Сверху вода, снизу огонь, языки пламени мотал ветер, земля трескалась от пекла. Четыре стихии сошлись в непрерывной схватке. А Сагюнаро стоял между ними, наслаждаясь хлесткими ударами ветра и холодными, свежими, тонкими струйками воды, которые текли по слепому лицу вместо липкой, тягучей крови.
Прежде неподалеку постоянно находился кто-нибудь из магов. Наблюдал, но не подходил близко. Следил, не проснется ли в неизгоняемом человеческая натура. Однако пока ничего настораживающего не происходило.
Сейчас надзирать за ним не было времени. По округе рыскали райтонингу, похожие на серые молнии в своем стремительном беге. Быстрые и беспощадные. Их сил было предостаточно, чтобы справиться с жалкими деревенскими сторожами, которые мнили себя настоящим гарнизоном. Те даже не успели понять, что происходит.
Магов Румунга было всего два десятка, но казалось гораздо больше. Они успевали повсюду. Духи ловили тех, кому пришло в голову бежать. Убивали на месте или тащили к своим хозяевам. Словно послушные пастушьи псы, сгоняли людей на площадь, в кольцо хищных колесниц.
Один райтонингу прокрался мимо Сагюнаро, не сдержался и зашипел на него. Тот медленно повернул голову, и тварь тут же сгинула, зная, что лучше не связываться с шиисаном.
Рядом остановилась колесница, издав сухой стрекот рассерженного насекомого, раскрылась, и на землю спрыгнул кто-то из магов. Судя по тяжелым шагам, вминающим каблуки сапог в землю, и запаху корня сандала, давно въевшегося в одежду, - Руам. Человек, который считал себя учителем и хозяином.
- Позволишь тебя отвлечь ненадолго? - спросил он весело и бодро.
Сагюнаро с большим трудом оторвал взгляд, наполненный дождем и огнем, от пожара.
- Кто? - Его голос звучал не так, как прежде. Глухо, тускло, смазанно. Чужие интонации.
- Заклинатели из ордена. Двое. Понятия не имею, что они здесь забыли.
- Где?
- Небольшой уютный домик на окраине.
Сагюнаро легко вскочил на выступ колесницы, ухватился за изогнутое ребро, выступающее из борта. Повозка устремилась вперед. Держась одной рукой, одержимый свесился чуть вбок, позволяя ветру, вызванному движением, окатывать себя с ног до головы. И ловил дождь всем телом.
Селение, окутанное шелестом дождя и шелковым шуршанием пламени, казалось вымершим. Только иногда издали долетал прерывистый детский плач. Голосов взрослых слышно не было.
Небольшим уютным домиком оказался маленький храм. Сагюнаро спрыгнул на ходу и пошел по ухоженному саду, жадно вдыхая свежую зелень мокрой травы, влагу узких ручейков и горечь водяных стрелолистов, растущих по их краю. Умиротворяющие ароматы перебил запах разгоряченного человеческого тела.
- Пытаются сопротивляться, - азартно сказала Ари, обращаясь к Руаму, появившемуся следом за одержимым. - Мы закрыли дом - на нем плотная сеть. Они не могут ни позвать на помощь, ни принять ее. Ни один дух не войдет и не выйдет. Может, сожжем их вместе со зданием, чтобы не терять время?
Для нее все это было занятной игрой.
Из дома тянуло отчаянным призывом, подкрепленным запахом свежей крови. Маги не слышали его или воспринимали не так, как одержимый. Даже шима, связанные с людьми, не реагировали. Быть может, не нуждались в подпитке чужой жизнью.
Сагюнаро повернул лицо к храму и молча направился к входу.
- Эй, куда ты?! - воскликнула женщина, порываясь остановить его.
- Пусть идет, - довольно сказал Руам, удерживая ее за руку. - С заклинателями у него свои счеты. И ему тоже надо есть.
Сагюнаро шел по тропинке, слушая, как хрустят мелкие камешки под ногами, и одновременно пытаясь уловить отголосок за деревянными стенами. Два человека, совсем рядом.
Барьер, который установили маги, чтобы не дать возможность заклинателям вызвать духов, напомнил одержимому поток сильного воздуха. Он легко преодолел его и вошел в храм. Медленно поднялся по крыльцу, прислушиваясь, как поскрипывают под его весом старые, рассохшиеся ступени. На лицо упала кружевная тень от деревянного резного диска, свисающего со ската крыши. Звон капель, разбивающихся о камни, звучал нескончаемой, умиротворяющей музыкой. Когда-то Сагюнаро мечтал жить в таком маленьком храме, читать книги, совершенствовать формулы изгнания и призыва духов. Теперь он сам стал сущностью, которая не может проигнорировать зов смерти и крови, потому что только убийством и живой плотью должна была жить его новая, вечно голодная суть.
Внутри слышалось мелодичное позвякивание ветряных колокольчиков. Ароматы дерева и сухих цветов безуспешно пытались заглушить дуновения, несущие с собой человеческий страх, боль и отчаяние.
Заклинатели находились в небольшом зале для тренировок. Один, судя по запаху сухой кожи и ленивой, тягучей крови, - пожилой мужчина. Он умирал. Жизнь текла из его плохо перевязанных ран и впитывалась в циновки, расстеленные на полу. Ее силой он пытался разрушить барьер, окружающий храм, чтобы спасти ученика и, быть может, спастись самому. Отчаяние толкнуло на призыв сущности-разрушителя, когда он понял, что защитники уже не помогут. К сожалению, его услышал только Сагюнаро.
- Шиисан! - крикнул дрожащим от страха и беспомощности голосом, увидев вошедшего, второй заклинатель - юноша, едва окончивший обучение.
Вскочил, пытаясь применить какую-то формулу, но та едва уловимым дуновением воздуха пронеслась мимо цели и развеялась весенним ветерком.
На месте руки неизгоняемого безболезненно появился меч. Повернув его плашмя, Сагюнаро отбросил в сторону мальчишку, чтобы не путался под ногами. Тот ударился о стену и потерял сознание. Одержимый склонился над мужчиной.
- Ты умираешь, - сказал он, вдыхая смерть, струящуюся из его ран. - Но еще не скоро.
- Так убей меня сейчас, тварь, - прохрипел, задыхаясь, старший наставник. - Чего ждешь?
Сагюнаро почувствовал тень удивления. Человеку реально было договориться с ним. Даже теперь, в доме, осажденном магами, без возможности вызвать защитника. Заплатить своей кровью или плотью за спасение себя или своего ученика. Сагюнаро знал заклинателей, которые могли найти общий язык с самой темной сущностью. Вернее, заклинателя. Одного. И тот сейчас очень далеко. А этому было не дотянуться до способностей Рэя.
Только теперь бывший маг понял, что могли испытывать разумные сущности, когда являлись на зов и натыкались на подобный прием. Неужели неизгоняемый не заслуживает немного элементарной вежливости?
- Ты сам позвал меня.
Мужчина выругался, пытаясь приподняться и оглянуться на оглушенного ученика.
- Тебя я не звал, шиисан.
- Тогда ты глуп, если думал, что на зов крови к тебе не явится подобный мне дух. Но мы можем достичь соглашения, - сказал он прямо, надеясь на здравый смысл служителя храма. - Я помогу тебе.
- Убирайся. Здесь ты ничего не получишь.
Сагюнаро выпрямился, глядя на человека с усиливающимся интересом. Тот не желал получить спасение от неизгоняемого. Он считал, что может позволить себе выбирать. Или просто боялся.
- Ты все равно умираешь.
- Лучше умереть… чем говорить с таким… как ты… - Его голос прервался, в горле заклокотало. Кровь полилась сильнее.
- Как хочешь, не буду настаивать. - Сагюнаро отвернулся и подошел к ученику, понимая, что его любопытство становится сильнее голода. И решил попробовать другую тактику.
Наклонился, ударил несколько раз по щекам рукой, свободной от меча, приводя в чувство, взял за волосы и заставил смотреть на себя.
- Вставай и беги. Если можешь.
Вряд ли тот понимал, о чем ему говорят. Сладкий запах страха бил в ноздри одержимого, становясь приторным до отвращения. Сагюнаро не был уверен, что его вообще слышат.
- Ты можешь ускользнуть, если захочешь.
Юношу трясла нервная дрожь, он задыхался, глядя в невидящие глаза неигоняемого.
- Я выведу тебя.
Молодой заклинатель сжался, пробормотал что-то, удар его руки был довольно быстрым для человека. Сагюнаро почувствовал, как в его тело входит холодная сталь, колючая из-за магии, наполнявшей ее, и ответил машинально, прежде чем успел понять, что делает. В грудь мальчишки вонзился костяной клинок. Тот сдавленно вскрикнул и безвольно повалился вперед, еще сильнее насаживая себя на оружие шиисана.
Сагюнаро вырвал меч из человеческого тела, но было уже поздно. Мертвый заклинатель повалился на циновки, а оружие жадно впитывало свежую кровь.
- Великолепно, - произнес за спиной восторженный голос Ари. - Быстро и чисто.
Шурша подолом длинного платья по циновкам, женщина подошла к одержимому.
- Пришла проверить? - спросил он, взялся за рукоять ножа, торчащую из живота, и потянул. Боли не было, но магия, наполнявшая оружие, причиняла неудобство.
- Не стану скрывать, я сомневалась в тебе, - честно повинилась маг. - Готова признать свои ошибки. Разреши, помогу.
Сагюнаро, ничего не ответив, выдернул кинжал из раны, отбросил его в сторону.
- Крови нет, - заметила Ари, касаясь кончиками пальцев его одежды. - Ты все быстрее переходишь в сферу потусторонних сущностей. Скоро совсем перестанешь быть человеком.
- Я уже не человек.
Он первым вышел из храма, больше не замечая ни перезвона колокольчиков, ни шепота дождя, ни запахов сада. Женщина спешила следом.
- Оба мертвы, - сказала она, подходя к Руаму.
Тот удовлетворенно хмыкнул и обратился к кому-то, стоящему рядом:
- Я говорил, что смогу приручить его, а ты не верил. Твой бывший ученик делает большие успехи.
Сагюнаро повернулся к новому действующему лицу, почувствовал запах чистой полотняной одежды, терпкого корня алатана, а также сосредоточенного спокойствия и узнал магистра Хейона.
- Ты убил их? - спросил тот своим негромким, уверенным голосом.
- Я убью и тебя, если потребуется, - ответил одержимый, отворачиваясь, - ты же хотел научить меня именно этому.
- Я говорил, что смогу приручить его, - смеясь, повторил Руам и обратился к Сагюнаро: - Ты ранен. Возьми.
К нему подтолкнули кого-то. Он вытянул руки, сжал между ладонями теплое, гладкое лицо, кожа которого была покрыта испариной, услышал прерывистое дыхание, стук зубов, которые сомкнулись, чтобы сдержать крик, приблизился к нему, почувствовал запах листьев, мха, сухой травы, панического страха, надежды и отчаяния… Узнал. Нара, которая бежала вместе с ним и пыталась помочь. Значит, она осталась жива и жила все это время.
Притянул ближе, ощущая горячий ток крови, а еще - отдаленную слабую вибрацию чуждой потусторонней сущности. Он мог убить девушку, но отчего-то не хотел делать этого.
- Я не уничтожаю подобных себе. Пока они не угрожают. А эта испугана и беспомощна.
- Она - человек.
- С ней дух. Я его чувствую.
- Тебе не нужно убивать ее, - прошелестел рядом вкрадчивый голос Ари, плеча коснулась, лаская, живая рука. - Просто поешь.
- Я сыт. Но девушку оставьте. Мне нужны ее глаза.
Он сгреб теплые растрепанные волосы Нары, запрокинул ее лицо, впиваясь в него слепым и в то же время все видящим взглядом, второй рукой до боли сжал виски, чувствуя, как бьется под ними испуганная, трепетная жизнь.
Его оставили в покое. Маги отошли, у них были дела поважнее, чем наблюдать, как шиисан играет со своей жертвой. А он привлек Нару к себе так близко, что ее ухо оказалось у самых его губ.
- Я не сумел их спасти, - прошептал он.
- Знаю, - ответила она так же тихо.
- А ты не сумела бежать.
- Я вернулась.
- Глупо. Зачем?
- Не могла оставить тебя одного с шиисаном.
- Глупо, - повторил Сагюнаро, но признался себе, что рад ее возвращению. - Как тебя приняли назад?
- Нормально. Я сказала, что испугалась. Связь с шима помутила рассудок. Вряд ли они поверили, но меня взяли обратно. - Она помолчала, а потом спросила, запнувшись: - Ты… видишь что-нибудь?
- Чувствую запахи, ощущаю движение воздуха, тепло, холод, тень, этого достаточно, чтобы понимать, что происходит.
- Тогда зачем тебе мои глаза?
- На всякий случай. Вдруг упущу что-то важное. - Он выпустил девушку, взял за плечо и подтолкнул к выходу из сада. - Рассказывай, что вокруг.
- Дома горят. Это красиво и страшно. Пламя пригибается к земле и как будто усмехается, глядя нам вслед. Очень тихо. На деревьях не шевелится ни один лист. Ветви мокрые, спускаются почти до травы…
Она продолжала говорить, не останавливаясь. Наверное, так ей было легче переносить то, что творилось в деревне.
Недолгий путь Сагюнаро до площади сопровождался тихим, мелодичным голосом Нары и ее красочными, эмоциональными описаниями.
- Дома старые, ветхие, покрыты зеленым и серым мхом. На некоторых крышах выросли кусты. В городке лишь несколько улиц, все начинаются и заканчиваются в лесу. Мы идем по самой короткой - от храма к площади. Вокруг горы, поросшие дремучим лесом. Склоны кажутся темно-синими. На них густой туман. Иногда тучи расходятся, и тогда в разрывах становятся видны три вершины - стоят, как будто наклоняясь вперед. И выглядят довольно жутко.
- Они называются Нантай, Нёхои и Тароу, - произнес Сагюнаро прежде, чем понял, о чем говорит. - Очень давно им поклонялись, считая спящими духами.
- А потом? - спросила Нара с любопытством, как будто сейчас не было ничего естественнее разговора о верованиях предков.
- А потом мы перестали смотреть на небо и стали искать духов у себя под ногами.
Девушка промолчала, а Сагюнаро пояснил:
- Все мельчает. Мы сами и те, кому мы поклоняемся.
- Я понимаю, о чем ты, - в голосе девушки послышалась невеселая улыбка. - Эти вершины жуткие и в то же время притягивающие. Прямо как ты.
Последняя фраза заставила Сагюнаро задуматься о том, что еще не приходило ему в голову.
- Как ты видишь меня?
- Тебя? - Она замешкалась, не решаясь продолжить.
- Ты обещала рассказывать обо всем.
- Ладно. - Нара помедлила, а затем начала говорить неторопливо и сухо: - Если глянуть мельком - кажешься обычным парнем в простой льняной одежде, с длинными прямыми светлыми волосами. Но если присматриваться - ты стал как будто выше и держишься очень прямо. Худой, одежда болтается как на вешалке. Но от этого не выглядишь больным или беспомощным. Скорпена тоже тощая, но не делается от этого менее опасной. - Она прервалась, и Сагюнаро понял, что ей не совсем приятно рассматривать его. - …Если хочешь посмотреть на кого-то, поворачиваешься всем корпусом, склоняешь голову, лицо при этом неподвижное, холодное, белое, пустое, хотя видно, что черты правильные. Глаза затянуты тусклой пеленой, даже цвет не разобрать, но кажется, ты все равно смотришь. Только не как человек. Взгляд очень вещественный. Ты ощупываешь им каждого, кто приближается к тебе. Довольно неприятное чувство. А еще у тебя все время подрагивают ноздри, - видно, ты улавливаешь запахи, которые вокруг. Движения хищные, стремительные и плавные… Вот это я вижу.
- Спасибо, - ответил Сагюнаро, действительно испытывая признательность к девушке за честность.
Она кивнула, передернула плечами - одержимый уловил это движение по волне теплого воздуха, коснувшегося его.
- Ветер ледяной, - пояснила Нара. - Не чувствуешь?
- Нет. И ты скоро перестанешь его ощущать. Шима защитит тебя от холода, жары, голода…
- Пока он только спит. И если честно, я рада этому.