- Андрей Белкин - это имя мне тоже известно. Девочка, которую вы накачали наркотиками, до сих пор жива. Она помнит вас обоих.
Павел поиграл желваками.
- Мне искать адвоката?
Точилин посуровел.
- Ты наглый ублюдок, Покровский. Ты даже ничего не отрицаешь. Как тебя земля носит?
- Не вам меня судить.
Точилин повернулся к девушке.
- Да, Инна, как вам все это?
Она вздохнула.
- Никак. Меня это все не касается. Я сама не святая. У Павла была своя жизнь, и я не хочу ничего о ней знать. У меня без того проблем по горло. Эта возня с наследством…
- С наследством? - насторожился Точилин.
- Мы с Пашей хотим на время уехать из города. Нужны деньги. Я сейчас на бобах, и без дядиных денег нам сейчас никак.
- Вы долгое время этим не интересовались, а теперь вдруг начали. Получить наследство и уехать - идея Павла?
Инна не ответила. Павел кивнул.
- Да. Я решил, с такими делами не стоит тянуть.
Точилин пристально разглядывал обоих.
- Вам очень нужны деньги. Вопрос - зачем?
- Паша уже сказал. Это не вашего ума дело. У вас все, надеюсь?
Точилин встал.
- Ухожу, ухожу. Позвольте мне задержаться. Я кое-что добавлю. Напоследок.
- Ну?
- Вы ведь были у врача в прошлом году?
Инна кивнула. Лицо Павла вытянулось.
- Ваш дядя за три дня до гибели разговаривал с терапевтом. И после этого сразу связался с юристом.
Он что-то знал, Инна, а вам не сказал. И это меня беспокоит. Потому что рядом с вами - вот этот человек.
Точилин кивнул на Павла. Тот зло улыбнулся.
- Знаете, кто он?
- Не понимаю, к чему вы клоните.
- Представьте себе. Молодой человек, назовем его П., во время учебы в университете крутит любовь с девушкой Т. Парень беден, девушка, напротив - генеральская дочка. Странная парочка, не находите?
Спустя несколько месяцев П. бросает Т. ради красивых глаз - и всего остального - девушки К., дочери успешного бизнесмена. Живет на ее деньги, на квартире брата. Спустя пять лет их сын гибнет под колесами автомобиля. К. не может перенести потери, сходит с ума и оказывается в психушке. Незадолго до того составляет завещание, по которому все имущество переходит к мужу. Который, надо сказать, быстро оправился - а сын погиб у него на глазах. И от денег не отказался.
А некоторое время спустя снова встречается с Т., которая удачно - с денежной точки зрения - выскочила замуж и стала еще богаче. Кстати, Т. имеет от П. сына. Но я не уверен, что П. это интересует. За все эти годы он ни разу не предпринял попыток встретиться с мальчиком.
- Вы скотина, - Павел сжал кулаки. - Какое вы имеете право…
- Имею, - взгляд Точилина стал холодным. - Властью, данной Законом.
- Да в ж… ваш закон! Кто вы такие? Вас всех нужно перестрелять!
- Павел, - Инна смотрела в пол. - На твоем месте я бы не…
- Не вмешивайся! Посмотри на него (Точилин довольно улыбался). Явился сюда, чтобы поливать меня грязью! Неужели ты не видишь - он нас презирает!
- Вижу. И что? Кто он такой? Мы тоже его презираем.
Павел потер лоб.
- Я встречался с Таней. Она сказала, у парня все есть. И я видел, что это правда.
Инна с изумлением взглянула на Павла. Таким подавленным она его никогда не видела.
- Мой сын… другой сын - погиб у меня на глазах. Наши отношения с Катей никогда не были безоблачными - их даже хорошими назвать трудно. А потом я потерял жену - он поднял глаза. - Это вы можете понять? Меня не отпускало чувство вины. Я ненавидел себя за то, что это случилось со мной. Я винил себя в гибели близких. Я был молод и глуп. Если бы вам "посчастливилось" пройти через это! Я не отказался от наследства, потому что это была Катина воля. Она так хотела. Не мог я отказаться! Хотя ее отец настойчиво этого требовал. Дубровские до сих пор меня ненавидят.
- Есть за что. Но вы ведь могли подумать своей башкой - рано или поздно ваш сын узнает правду. Он спросит: "А где папа? Где его черти носят?"
- Не думаю. Скорее всего, Таня сказала Паше, что его отец умер. Так и надо. Отец из меня дерьмовый.
Он усмехнулся. Точилин покачал головой.
- Я знаю одно: сейчас вам опять понадобились деньги. И вы сблизились с девушкой, которая в сто раз богаче вас.
Павел вскочил.
- Уходите. А то я вам рожу разобью! Даже если меня за это повесят.
- Да, было бы недурно, - на пороге Точилин кивнул Инне. - Берегите себя. Женщине опасно находиться рядом с этим человеком.
Павел на кухне смотрел в окно. После вчерашнего дождя дороги размякли. В лужах плавали клочки тополиного пуха.
Инна остановилась у него за спиной.
- Ты очень глупо себя вел! Зачем было перед ним распинаться?
Павел обернулся.
- Я сорвался. Прости.
- Ты не у меня должен просить прощения. У себя. Ты дал ему повод для подозрений.
Павел приблизился. Взял Инну за плечи.
- Плевать. Пусть думают что хотят. Я хорошего отношения к себе не видел и не увижу. Но ты-то - веришь, что я не убийца? Веришь, что я тебя люблю?
- Верю, - Инна смотрела ему в глаза. - Верю. Я имела столько возможностей убедиться… Я тоже тебя люблю.
В тот момент ей казалось, это правда.
Павел потер виски.
- Это добром не кончится. Точилин прав. Ты должна уйти.
- Уйду. Потом. Сейчас я тебе нужна.
Она помолчала.
- Ты первый человек, которому я по-настоящему нужна.
Павел поцеловал ее руку.
- Нужна. Но знай, ты полностью свободна. Мы расстанемся, как только скажешь. Я не собираюсь мучить ни тебя, ни себя.
- Да. Так будет лучше для нас обоих.
Павел встал, голым подошел к окну. В щель между занавесями просочился солнечный луч. Павел ладонью коснулся луча, взволновав танцующие в нем пылинки.
- Свет надежды, - прошептал он.
Раздвинул занавески.
В комнату потоком света хлынуло летнее утро.
Инна сидела на постели, сонно моргая.
- Который час?
- Полдесятого, - Павел застегнул молнию на джинсах.
- Куда ты?
- Мне нужно уехать на два дня.
- Так долго? Почему сейчас?
- Надо, - Павел застегнул верхнюю пуговицу белой рубашки.
Инна встала, накинула халатик.
- Что я буду делать в твоем доме одна?
- Позвони адвокату. Займись, наконец, наследством.
- Наследство, - Инна ахнула. - Я совсем забыла!
Павел не слушал. Собирался с серьезным видом, напряженно что-то обдумывая.
Глухим голосом спросил:
- На какой куш ты можешь рассчитывать?
- А, ерунда, - Инна подошла к зеркалу. Начала расчесывать светлые волосы. - Пара миллионов баксов, какие-то акции. Дом, машины. Я позвоню в Москву и все узнаю. Хочешь?
- Да, хочу, - Павел проверил счет на сотовом. - Не затягивай.
На пороге он обернулся.
- Да, вот еще что. Помнишь рукопись, которую ты читала?
Инна кивнула.
- Сожги. Там… - взгляд его затуманился. - Прошлое. От него нужно избавиться.
Она села в кресло. Сказала веселым тоном:
- Поскорей бы закончилась катавасия. Получим бабки, и ты увезешь меня на край света.
Павел странно улыбнулся. Его глаза потемнели.
К двум часам дня Павел на автобусе добрался до Новгорода.
Двухэтажный особняк - решетка ворот, гараж на три автомобиля.
Таня ждала его в холле - гордая хозяйка роскошного дома. В зеленом платье с белым поясом. В уголках глаз - морщины.
Павел стоял, перекинув плащ через руку. С горечью смотрел на Таню. Вот девушка, которую я целовал, сжимал в объятиях. И она - часть мира, который я ненавижу. И прекрасно вписывается в пейзаж.
Таня улыбнулась.
- Ты похож на тореро. Давай сюда плащ.
Они стояли друг против друга, два призрака. Неловкость и плащ на руке Павла разделяли их.
- Ты одна?
Таня кивнула.
- Волков уехал на фирму.
- Мама? Кто там пришел?
По ступенькам мраморной винтовой лестницы застукали маленькие ножки. Павел вздрогнул.
Таня гордо улыбалась.
- Здравствуй, - у Павла вырвался хриплый шепот. Он прочистил горло.
- Привет. Как тебя зовут?
Голубоглазый светленький мальчик рассматривал гостя с бесстыдным любопытством.
- Миша, - вяло ответил он.
- Очень приятно. А меня - Павел. Можно поздороваться с тобой за руку?
- Нельзя, - мальчик выпустил изо рта слюну, всосал обратно. Обнял мать за ногу.
Павел выпрямился. Растерянно посмотрел на Таню. Та, однако, смотрела на него с восхищением. Павел понял, что прошел какой-то невероятно сложный тест.
- А что мы сегодня будем есть? - протянул Миша, дергая Таню за подол платья.
Она рассмеялась. Потрепала сынишку по волосам.
- Даша рыбу пожарит.
Миша некоторое время переваривал неприятный факт, качаясь на маминой ноге. Взглянул на Павла.
- А дядя будет рыбу?
- Дядя все будет, - сказал Павел, глядя на Таню. - И рыбу, и все на свете.
Он поставил чашку на блюдце. С неприязнью оглядел просторную столовую.
- Красиво живешь.
- Не жалуюсь.
- И сын у тебя славный.
- Ты думаешь? - она сдержанно улыбнулась.
- Такого ребенка нельзя не любить, - Павел запнулся. - Где его брат?
- В школе, как и полагается.
- У него все нормально?
- Глупый вопрос.
- Твоя правда. Я могу что-нибудь для него сделать?
- Скорее он для тебя что-нибудь сделает. Не будь идиотом. Волков все делает.
- Извини.
Таня потерла виски.
- Давление поднимается, - она взглянула на Павла. - Ты понравился Мише.
- А по-моему, не очень.
- Он к тебе подошел. Миша не ко всякому подойдет. Боится.
- Втираться в доверие к детям - моя профессия.
Таня встала. Подошла к старинному буфету с чайным сервизом. Вернулась с пепельницей.
Вынула из пачки "Мальборо".
- Я сильно постарела?
- Я напомнил тебе про утраченную юность? Нет, ты не сильно постарела.
- Ложь, - Таня сунула сигарету в рот. Щелкнула зажигалкой.
- Можно?
Таня бросила пачку. Павел поймал.
- Не каждый день куришь такие, - сказал он. - Теперь можно помереть спокойно.
- Ты ко мне приехал "Мальборо" курить?
- Разве не для этого мы ходим в гости? Вообще-то я хотел узнать, как ты. Счастлива?
- У меня достаток, муж, дети. И ты спрашиваешь, счастлива ли я? Счастлива!
Таня опустила глаза.
- Он мне изменяет. С блядями и секретаршами - причем я даже не могу разобрать, кто из них кто. Со всеми.
Таня с ненавистью посмотрела на Павла. Слез в голубых глазах не было - вряд ли Таня когда-нибудь плакала в присутствии других людей.
- Почем знаешь?
- Духи унюхала. В последнее время я только и делаю, что нюхаю. В кармане пальто нашла ноготь. И я нанимала частного детектива. Бывший однокурсник. Кирилл Трофимов. Помнишь?
Павел кивнул.
- Говорила мне мама, все мужики одинаковы, и отец говорил, царствие ему небесное.
- Уйди от Волкова. Подай на развод.
Таня вздрогнула.
- Не могу. Он мой муж.
- Муж… обожрался груш. Цепляешься за быт? Дом, прислуга, модные тряпки?
Женщина в зеленом со злостью потушила сигарету.
- Чертов умник. Все видишь.
Она тряхнула волосами.
- Все не так просто.
- Ну ладно. Отомсти ему. Измени. Накажи постелью.
Таня сжала кулаки. Переполняющая ее мстительная злоба вспыхнула в глазах.
- Изменить? Ему все равно, что я чувствую, чем живу. Он ничего не замечает. Вот убить его - славная идея. Медленно.
Павел поперхнулся дымом.
- Пожалуйста, дождись, пока я уйду.
Таня усмехнулась.
- Не беспокойся. Я не дура. Ради детей буду изображать довольство всем и вся. Они-то ни в чем не виноваты. Дети… зачем я их родила? И от кого? Один дурак с деньгами, другой без денег. И оба сволочи.
Павел потушил сигарету.
- Может быть, все образуется.
"Черта лысого образуется", подумал он.
Таня провела по лицу ладонью.
- Зачем ты явился? Когда я гляжу на Павлика, всякий раз тебя вспоминаю. Сейчас, глядя на тебя, ничего не испытываю. Кроме раздражения. Ты дурак, причем нищий. Ты из никчемных неудачников, которые никак жить не научатся. От тебя никакой пользы. Как я тогда не разглядела?
Павел демонстративно встал.
- Нет! Посиди еще. Мне здесь не с кем поговорить. Соседи вечно заняты. Да я их и знать не хочу. Здесь все мужики тряпки, хоть и делают деньги, ездят на "мерсах", а меня не обманешь - все слабаки и трусы. Не знаю, почему. Чувствую, и все. Бабы - дешевки, из-за шубы удавятся. И дети, дети, дети… Я погрязла в быту. Я задыхаюсь. С тобой поговорить можно. Хоть ты и сволочь, а человек настоящий. Они все здесь не стоят твоего пальца. У этих только деньги и деньги, и я сама становлюсь такой же - шлюхой для своего жирного мужа. Скоро сама стану жирной матроной, и дети вырастут, будут такие же.
Таня вздохнула. Потерла виски.
- Вот я тебя увидела, и себя вспомнила. Помнишь, какой я была?
- Помню, - сказал Павел. - Смелой и бесстрашной.
Таня рассмеялась.
- Вылизывать ты не разучился. Боже, что я сделала со своей жизнью? У меня ведь были цели, мечты, амбиции! И замужем я себя видела разве что в гробу. Гроб и получился.
Она замолкла, странно улыбаясь.
- Я знаю, зачем ты явился. Денег просить?
- Помощи.
Таня взяла новую сигарету.
- Разве это не одно и то же?
- Помоги мне выйти на Кирилла.
- Зачем?
- Узнать кое-что. Про одного человека.
Таня выдохнула дым.
- Во что ты опять вляпался, Покровский?
- В прошлое, - пробормотал Павел.
Он поднял глаза. Таня щурилась. Сигарета дымилась в ее пальцах.
- Женщина. Во всем всегда виновата женщина. Ты снова с кем-то спутался. Глаза тебя выдают. Я этот взгляд хорошо помню, - Таня стряхнула пепел. - Эта девочка подведет тебя под монастырь.
"Конечно, если я сам не сделаю этого раньше".
- Ты ее любишь? Влюблен в нее?
- Как мальчишка.
- Ты никогда не повзрослеешь, дружок. Что ты с ней делаешь? Дуришь голову, как мне? Шепчешь те же красивые словечки? Но я оказалась умнее, и вовремя тебя кинула (Павел хмыкнул), а Катя тебе верила. Бедная Катя! Ты услаждал ее своими речами, а потом свел в гроб. И с этой так будет?
Павел сжал под столом кулаки. Выдавил улыбочку.
- Кирилл. У тебя. Есть. Его. Телефон?
Таня потушила сигарету.
- Чего не сделаешь для… старого друга?
В холле Павел и Таня замерли.
В дверях стоял шофер - хмурый красивый парень в черном костюме.
По лестнице поднимался темноволосый подросток.
Он повернул голову, сдержанно кивнул матери.
Раньше, чем увидел лицо, Павел понял: тот. Его глаза. Такие же были у Юры, у него самого в детстве, за исключением выражения - холодного презрения ко всему и вся.
Таня затаила дыхание. Павел растерялся под презрительным взглядом юного принца, который каждым движением демонстрировал принадлежность к властителям мира.
Он чуть не развел руки, чтобы с глупой улыбочкой промямлить: "Здравствуй, сынок. Ты меня не узнаешь? Я твой папа".
Из оцепенения его вывел раздраженный голос Тани.
- Павел, вообще-то с гостями принято здороваться!
Павел посмотрел на Таню - ему показалось, она кричит на него. Но ее суровый взгляд был устремлен в сторону лестницы.
Мальчик скривился. Неспешно сошел вниз. Подошел, протягивая руку.
- Здравствуйте, я Павел.
- Здравствуй, - сипло ответил Павел, пожимая маленькую холодную ладонь.
Павел-младший вскинул голову, чуть приподняв тонкие брови.
- Вы наш новый охранник?
Павел-старший смущенно оглянулся на Таню. Она смеялась, зажав рот ладонью.
Сын удивленно посмотрел на нее.
- Мама? Что смешного я сказал?
- Ничего, - Таня вытерла рукой слезы. - А мать целовать надо?
Мальчик скривился. Приподнялся на цыпочках. Обнял мать за шею. Холодно поцеловал.
- Как дела в школе?
- Нормально.
Мальчик направился к лестнице.
- Умойся и переоденься. Сейчас сядем за стол.
- Я подожду отца.
В голосе мальчика появилась нотки восхищения. Отец - это сила, власть, машина и деловой костюм. Мать - мелочная дура, всем в доме забивающая голову своими глупостями.
Павел наблюдал, как плод его чресел поднимается по лестнице. Таня прошептала на ухо:
- Исчезни. Быстро!
Павел повернул голову.
- Телефон.
Таня торопливо надиктовала номер. Она явно спешила избавиться от… давнего знакомого. Конечно. Павла видел шофер. Скоро о госте узнают все шоферы в округе. А значит - и соседи. Гнилой запах сплетен рано или поздно достигнет тонкого обоняния Волкова. А если и нет, репутация Тани будет подпорчена. Ей не дадут покоя шепоты и взгляды.
Охранник проводил Павла до ворот.
- Эй, постой!
Павел обернулся.
Мальчик успел переодеться к обеду. Брови сдвинуты.
- Я тебя знаю. Ты мой отец.
Охранник стоял с бесстрастным лицом, ожидал момента, когда можно будет открыть ворота.
- Да, - кивнул Павел. - Я твой отец.
- Знаешь, что? Ты придурок.
Павел промолчал.
Павел-младший сложил руки на груди.
- Зачем ты явился? Тебе нужны деньги?
Павел поднял ладони, защищаясь.
- Я не…
- Почему мы должны давать деньги таким, как вы? Мой отец заработал их собственным умом. Он - настоящий мужчина и великий человек. А ты - кусок дерьма.
Павел не сказал ни слова.
Его сын кивнул охраннику.
- Выпусти его.
Повернулся к отцу.
- Если ты еще раз явишься, я прикажу ему тебя пристрелить.
Павел вышел за ворота.
Он стоял, глядя на надгробную плиту. Застывшее лицо Кати на фотографии смотрело на него.
Павел прошел чуть дальше. Вот она, могила моего сына! Разве это может быть? Разве я могу стоять, глядя на слова, высеченные в камне? Пять лет. Вот и вся жизнь. Зачем он родился? Что мог успеть?
Павел прикрыл глаза.
Боже, как же это вынести? Да можно ли выдержать это и не сойти с ума?
Юра, прости меня. Катя, и ты прости меня. Простите меня все.
Зачем я пришел сюда? Ах да. Вспомнил. Я хотел узнать, может ли прошлое сжалиться надо мной, отпустить меня. Я хотел вспомнить, правда ли тот Павел Покровский был таким идиотом, или мне мерещится? О, как Он радуется! Как смеется надо мной!
Учитель тронул лоб.
Боже, какая боль!
Гудки.
Давно забытый голос - бодрый, живой, раздражающе веселый:
- Алло. Вы не туда попали.
- Кирилл, - Павел потер виски. Боль раскаленными щипцами сжала череп. - Это Павел Покровский. Помнишь, мы вместе учились?
- Павел Покровский? Нет. Извините. Не помню.
Павел облизнул губы.
- Татьяна дала мне твой номер.
- Танька? Антипова? Ясно. Как там тебя зовут?
- Павел.