- Очень хорошо, что ты очистила душу перед тем, что сейчас свершится, - совсем по-современному сказал Эрик, не выходя из образа обезумевшего от ревности Отелло.
- В чем дело? Не понимаю, о чем ты!
Импровизировать оказалось несложно. Я совершенно забыла о классе, жадно ловившем каждое наше слово. Сейчас я видела перед собой лишь Эрика-Отелло и всей душой чувствовала ужас и отчаяние Дездемоны, боявшейся навсегда потерять его.
- Подумай хорошенько! - процедил Эрик сквозь стиснутые зубы. - Если есть, в чем покаяться, проси прощения сейчас. После того, что вот-вот свершится, такой возможности у тебя не будет!
Его пальцы впились в мое плечо с такой силой, что на нем точно останутся синяки, но я даже бровью не повела. Глядя в синие, когда-то такие знакомые глаза, я искала в них Эрика, которому, надеюсь, я все еще была дорога. Ненужный листок с текстом выпал из моих онемевших пальцев.
- Но я не знаю, что ты хочешь слышать! - вскрикнула я, стараясь не слишком растворяться в образе Дездемоны. В отличие от меня, ей раскаиваться было не в чем.
- Правду! - заорал Эрик, бешено сверкая белками. - Жду, чтобы ты призналась откровенно, что предала меня!
- Но я не предавала! - всхлипнула я, чувствуя в глазах настоящие слезы. - Ты в сердце загляни мое, любимый! Оно тебе вовек не изменяло!
Отелло- Эрик затмил собой целый мир, вытеснив из него и Хита, и Старка, и Лорена. Сейчас для меня во всем мире остался только он - и необходимость объяснить, что я не хотела его предавать. И по-прежнему не хочу.
- Нет, это ложь! Душа твоя черна, и ты свое предательство не скроешь!
Рука безумного ревнивца поползла от моего плеча к шее. Клянусь, он не мог не чувствовать, что мой пульс бьется, как сердце пойманной птицы.
- Нет. Что было, было лишь ошибкой. Но верь, ведь сердце и свое я на куски разбила, и не один раз, целых три, мой милый.
- Так ты мое разбила за компанию?
- Нет, дорогой! - взвизгнула я, лихорадочно вспоминая монолог Дездемоны. - Молю я о прощении и хочу…
- О прощении? - взревел Эрик, перебивай меня. - Как я могу простить? Я так любил тебя, а ты мне изменила. С другим.
Я покачала головой.
- Это был обман.
- Говоришь, что мне не изменяла, а лгала лишь? - Стальные пальцы сомкнулись вокруг моей шеи.
- Нет! - судорожно глотнула воздух я. - Ты меня не понял! Все, что меж нами было - был обман. Он был обманом! Ты прав о нем был с самого начала.
- Слишком поздно, - глухо произнес Эрик. - Ты поняла все это слишком поздно!
- Не может быть, что поздно! Прости меня и дай мне шанс второй. Пусть злая ревность наше чувство не погубит!
Череда эмоций пробежала по лицу Эрика - гнев, ненависть, а потом грусть и нечто похожее, только похожее! - на надежду, блеснувшую в теплой летней синеве его глаз.
Но грусть и надежда исчезли так же быстро, как и появилась.
- Нет! - снова взревел Эрик. - Ты повела себя как потаскуха, так получи ее награду!
Почти с настоящим безумием в глазах, словно став выше ростом, Эрик завис надо мной. Он оторвал левую руку от моей шеи и притянул меня к себе. Его правая рука сомкнулась на моем горле, а когда его пальцы сжались, и наши тела прильнули друг к другу, я ощутила безумный жар желания.
Я понимала: это неправильно. Нельзя! Но мое сердце билось не только от волнения и страха. Глядя в синие глаза Эрика, я разрывалась между ужасом Дездемоны и своим желанием, и напрягшееся тело моего бывшего парня без слов говорило о том, что он чувствует то же самое. Да, так оно и было. Передо мной был Отелло - обезумевший от гнева и ревности, и одновременно Эрик - чудесный парень, который полюбил меня, а потом застал в объятиях другого.
Лицо Эрика было так близко, что я чувствовала его дыхание и знакомый запах его тела. Этот запах все и решил.
Вместо того чтобы оттолкнуть Эрика или, продолжив импровизацию, "умереть" в объятиях "мавра", я обвила его руками за шею, притянула к себе и решительно сократила и без того короткое расстояние между нашими губами.
Я вложила в поцелуй всю себя - мою боль и сожаление, страсть и любовь.
И Эрик откликнулся. Губы его открылись, отвечая страстью на страсть, болью на боль и любовью на любовь.
А потом зазвенел дурацкий звонок.
ГЛАВА 20
О моя Богиня. Долбанный звонок надрывался как пожарная сирена. Эрик отстранился от меня. Класс взорвался аплодисментами и громкими криками "браво!", "здорово!" и "круто!".
Думаю, я точно сползла бы на пол, если бы Эрик не держал меня за руку.
- Поклонись! - прошипел он, пытаясь восстановить дыхание. - Улыбайся!
Я сделала, как он сказал, кланяясь и натянуто улыбаясь, будто мой мир только что не разлетелся на куски.
Когда все потянулись к двери, Эрик, наконец, обрел свой противный преподавательский голос:
- Не забудьте освежить в памяти "Юлия Цезаря"! Завтра будем импровизировать на тему этой пьесы. Сегодня все славно поработали, спасибо!
Когда последний ученик покинул аудиторию, я сказала:
- Эрик, нам нужно поговорить!
Он отпустил мою руку, словно она его жгла.
- Тебе лучше поторопиться, а то опоздаешь и на следующий урок!
Эрик развернулся, вошел в костюмерную и громким "бум!" закрыл за собой дверь.
Чтобы не разреветься, я до боли закусили губу и с пылающим от унижения лицом выбежала из аудитории.
Что это было, черт побери? Одно я знала наверняка: я по-прежнему нравлюсь Эрику Найту. Так нравлюсь, что он еле сдерживается, чтобы меня не придушить. Ну и пускай! Все лучше, чем маска взрослого, и бесчувственного вампира, которой он старался прикрыться. Губы мои до сих пор горели от наших страстных поцелуев. Я подняла руку и осторожно провела пальцем по нижней губе.
Я брела по аллее, не глядя на спешивших на занятия недолеток, и не понимая, куда и зачем иду. Неизвестно, куда бы меня занесло, если бы с ветвей одного из росших вдоль дорожки деревьев не раздалось карканье ворона.
Содрогнувшись всем телом, я резко остановилась и всмотрелась в переплетение ветвей. Под моим взглядом мгла вдруг всколыхнулась и потекла, как стекает черный воск с черной свечи. На дереве таилось что-то непонятное и зловещее, и что бы это ни было, от него у меня подгибались колени, а желудок сжимался в комок.
Да что же это такое? С каких это пор я превратилась в жертву - маленькую, насмерть перепуганную девочку?
- Кто ты такой? - заорала я в ночь. - Что тебе надо?
Я выпрямилась и расправила плечи. Хватит, устала играть в эти глупые прятки! Да, я убита разрывом с Хитом, переживаю из-за Старка и не способна вылезти из заморочек с Эриком, но с этими-то страхами сумею разобраться! Вот сейчас подойду к дереву, призову ветер, прикажу ему тряхнуть из ветвей невидимую тварь, повадившуюся подглядывать за мной, и как следует надеру ему задницу! Меня уже тошнит от всех этих кошмаров, предчувствий и безумия, они просто меня…
Не успела я сделать и шага, как из темноты возник Дарий. Вот это сноровка! Для такого большого мальчика он двигался до жути быстро и бесшумно.
- Зои, прошу, отправляйся со мной!
- Что случилось?
- Афродита…
Желудок сжало так сильно, что я подумала, что сейчас меня вывернет наизнанку. - Она… она ведь не умирает?
- Нет, но сейчас ты нужна ей, причем, чем быстрее, тем лучше.
Ему не нужно было ничего мне объяснять. Напряженное лицо Дария и мрачная серьезность его голоса говорили сами за себя. Раз Афродита не умирает, значит, у нее снова видение!
- Конечно, бегу, - закивала я и засеменила по дорожке следом за воителем.
Внезапно Дарий остановился и посмотрел на меня так серьезно, что мне захотелось втянуть голову в плечи.
- Ты доверяешь мне? - строго спросил он.
Я кивнула.
- Значит, расслабься и помни - ты будешь со мной в безопасности полной.
- Ладно! - Честно говоря, я вообще не въехала, о чем он, но позволила схватить себя за руку.
- Помни - бояться не нужно, доверься мне полностью, жрица.
Я уже открыла рот, чтобы во второй раз повторить свое "ладно" (а, может, даже закатить глаза), но тут у меня словно воздух выкачали из легких, потому что Дарий на третьей космической рванул вперед, увлекая меня за собой.
В жизни не испытывала ничего более потрясающего, и уж поверьте мне на слово, это кое о чем говорит: за последние месяцы у меня потрясений хватало! Больше всего наше "перемещение" напоминало "движущуюся дорожку" в аэропорту, только сейчас его роль исполняла магическая сила Дария, да и скорость была нехилой - весь мир вокруг расплылся в одно большое пятно.
Честное слово, у девичьего общежития мы очутились через две секунды или даже быстрее!
- Очуметь! Как это у тебя получается?
Я слегка задыхалась, и как только Дарий выпустил мою руку, принялась торопливо убирать упавшие на лицо волосы. Такое впечатление, будто я только что промчалась на сверхзвуковом "Харлее"! Если такие бывают, конечно.
Много способностей есть у Сынов достойных Эреба, - загадочно произнес Дарий.
- Правда? - я хотела добавить, что еще они разговаривают стихами, как в старинном эпосе, но испугалась показаться грубиянкой.
- Ждет Афродита тебя у себя. - Воитель втащил меня вверх по ступенькам и распахнул входную дверь. - Очень просила тебя привести к ней как можно скорее.
- Ты в точности исполнил ее просьбу, - кивнула я, обернувшись к нему через плечо. - Дарий, окажи мне одну услугу, пожалуйста! Загляни к Ленобии и объясни, почему я пропускаю ее урок, ладно?
- Не беспокойся, все будет исполнено, милая крица, - кивнул Дарий и скрылся в темноте.
Мама дорогая! Слегка пошатываясь, словно обкумаренная после сверхзвуковой пробежки, я вошла в общежитие. Большая гостиная пустовала: все девчонки (кроме нас с Афродитой) были на занятиях, так что я была избавлена от кучи назойливых вопросов и комментариев.
Без помех поднявшись по лестнице, я остановилась перед комнатой Афродиты, постучалась и распахнула дверь.
Комнату освещала одна-единственная маленькая свеча. Афродита сидела на кровати, поджав колени к груди и уткнувшись лицом в ладони. Рядом с ней горой белой шерсти возвышалась Малефуся. Увидев меня, кошара подняла голову и угрожающе заурчала.
- Эй, с тобой все нормально? - спросила я.
Афродита вздрогнула всем телом, с явным усилием подняла голову и открыла глаза.
- О Богиня! Что произошло? - Я бросилась к ней и зажгла лампу от Тиффани, стоявшую на прикроватном столике. Когда Малефисент грозно зашипела, развернувшись в мою сторону, я посмотрела в ее злющие глаза и предупредила:
- Только попробуй! Возьму за хвост, выброшу из окошка, а потом вызову ливень, и он промочит тебя до костей!
- Киса, милая, не бойся. Зои, конечно, та еще паршивка, но она не сделает мне ничего плохого, - устало пробормотала Афродита.
Кошка снова зарычала, но потом нехотя свернулась в белый шар, и я смогла полностью сосредоточиться на Афродите.
Ее глаза так покраснели, что даже белки стали ярко-красными. Не розовыми и воспаленными, как у аллергика, надышавшегося цветочной пыльцой, а красными. Как будто в них лопнули сосуды, и кровь хлынула в глаза.
- Это видение было просто кошмарным! - Афродита выглядела чудовищно, ее голос дрожал, а лицо было белее мела. - Ты не достанешь мне из холодильника бутылку "Фиджи"?
Я бросилась к мини-холодильнику и достала минералку. Потом забежала в ванную, схватила одно из ее расшитых золотом полотенец (охренеть до чего она богата!), смочила его холодной водой и вернулась в комнату.
- Вот, выпей, потом закрой глаза и приложи полотенце к лицу.
- Выгляжу ужасно, да?
- Да.
Афродита сделала из бутыли несколько глубоких глотков, словно умирала от жажды, затем положила влажное полотенце на глаза и с тяжелым вздохом откинулась на груду дизайнерских подушек. Малефуся не сводила с меня злобных прищуренных глаз, но мне было не до нее.
- У тебя с глазами так раньше было?
- Чтобы они болели так, будто сейчас лопнут?
Я замялась, но, в конце концов решила сказать, как есть. Афродита постоянно в зеркало смотрится, значит, все равно скоро все увидит…
- Чтобы они становились кроваво-красными.
Афродита вздрогнула, потянулась было к полотенцу, но потом бессильно уронила руку на подушки и съежилась в комочек.
- Неудивительно, что Дарий до смерти перепугался и помчался за тобой, словно за ним гнались все демоны ада!
- Я уверена, все пройдет. Просто дай глазам отдохнуть, не открывай их.
- Если эти дурацкие видения сделают меня уродкой, я просто озверею! - театрально вздохнула Афродита.
- Афродита, - начала я предельно бодро и беззаботно. - При такой красоте ты никогда не сможешь стать уродкой! Даже если очень захочешь. Ты же сама всем об этом заявляла миллионы раз!
- Твоя правда. Даже с красными глазами я все равно выгляжу лучше всех. Спасибо, что напомнила! Вот до чего довели гребаные глюки: в собственной красоте стала сомневаться!
- Кстати о… плохих глюках. Не хочешь поделиться подробностями?
- Зои, я тебя умоляю! От парочки крепких ненормативных выражений у тебя рога не вырастут! Всемогущая Никс, как же меня утомил твой детсадовский лексикон!
- Может, обойдемся без лирических отступлений?
- Как скажешь. Но не упрекай меня, когда люди будут показывать на тебя пальцем! Видишь на столе листок бумаги со стишком?
Я подошла к неприлично дорогому письменному столу и увидела на драгоценном полированном дереве белый листок бумаги.
- Да, вижу.
- Чудесно! Попробуй прочесть и постараться понять, какого черта все это значит. Лично я в поэзии никогда не секла. По-моему, стихи - это дерьмо пополам с розовыми соплями!
Последние слова она произнесла с таким смаком, что я невольно вздохнула. Ладно, бедняжке просто необходимо было выпустить пар.
Перестав реагировать на расстроенную Афродиту, я уставилась на стихотворение. Стоило мне пробежать глазами по строчкам, как у меня все похолодело, а руки покрылись гусиной кожей, точно на меня дохнуло ледяным ветром.
- Это ты написала?
- Ага, сейчас! Я похожа на малахольную? Да я в детстве даже доктора Сьюза не переваривала! Черта с два я это написала!
- Афродита, я не спрашиваю, ты ли это сочинила! Я спросила, ты ли записала это на листе?
- Совсем затупила? А кто, по-твоему, должен был его записать? Малефуся, слава Никя, писать не умеет! Да, Зои. Это я записала стишок, который прочла в своем жутком, мерзком, долбаном, дерьмовом видении. Нет, я его не сочинила, а просто записала по памяти. Довольна?
Я посмотрела на нее и с раздражением покачала головой. Афродита раскинулась на дизайнерских подушках своей дорогущей антикварной кровати с пологом, одной рукой прижимая к лицу вышитое золотом влажное полотенце, а другой гладя чудовищную белую кошку, и выглядела как настоящая тысячепроцентная гламурная стерва!
- Знаешь, если задушу тебя твоей собственной подушкой, никто по тебе даже скучать не оудет! Пока тебя хватятся, твоя уродская кошка слопает тебя вместе со всеми изобличающими меня уликами.
- Во-первых и во-вторых, Малефисент меня не съест. Скорее, сожрет тебя, если будешь меня бесить. В-третьих, по мне будет скучать Дарий. И еще как. В-четвертых, прочти, наконец, этот дебильный стишок и объясни, почему из-за него мне так хреново.
- Но это же ты у нас Ясновидящая Красотка! Тебе и флаг в руки… - Я снова опустила глаза на стихотворение. Почему этот почерк кажется мне таким странным?
- Зои, ты безнадежная тупица. "Ясновидящая" происходит от слов "ясно" и "видеть". Объяснять - это не мое дело. Я лишь убийственно прекрасный оракул, а вот ты у нас - без пяти минут верховная жрица. Так что давай, подруга, вперед!
- Ладно, черт с тобой! Давай прочту вслух. Иногда это помогает понять смысл стихотворения.
- Да плевать, главное, объясни, в чем суть. Я откашлялась и начала читать:
Древний владыка до времени сном околдован,
Но, когда раной кровавой будет Земля пронзена,
Чары царицы Тси-Сгили разрушат оковы,
Пролитой кровью размоет могилу она.
Будет рукой мертвеца вызван к жизни великий властитель,
Солнце затмит он неистовой жуткой красой.
Поступью грозной на трон вознесется правитель,
Женщины вновь покорятся власти его роковой.
Сладкая песня Калоны будет нам вечно звучать,
С сердцем холодным мы будем во имя него убивать.
Закончив, я надолго замолчала, пытаясь понять смысл стихотворения, а главное, почему оно вселяет в меня такой ужас.
- Гадость, правда? - простонала Афродита. - Уж лучше розовые сопли и кретиническая любовь до гроба!
- Это точно. Ладно, давай подумаем. Что значит "Земля" с большой буквы и как у нее может быть кровавая рана? И откуда столько крови, чтобы размыть какую-то там могилу?
- Откуда я знаю?
- Хм… - Я задумчиво пожевала губу. - Когда кого-то убивают, и кровь льется на землю, то кажется, будто сама земля кровоточит. Верно? Может быть, кого-нибудь добьют на земле, будто ранят саму землю? И крови будет так много, что она пропитает все кругом?
- Помнишь, когда убили профессора Нолан и проткнули ей грудь колом? - в голосе Афродиты не осталось и следа привычного высокомерия. Я знала, что ее до сих пор мучает это ужасное воспоминание. - Тогда тоже казалось, будто вся. земля пропитана кровью.
- Точно! И это как-то связано с незнакомой нам пока королевой Тси-Сгили, которая сразу после этого примется колдовать.
- Да кто она такая, эта самая Тси-Пси… Как ее там?
- Это имя мне знакомо… Кажется это на языке чероки… Интересно, если…
Я ахнула и замолчала, пораженная ужасной догадкой. Я вдруг поняла, почему меня так беспокоил этот почерк!
- Что? - Афродита села и, оторвав от лица полотенце, вперилась в меня перепуганным красным взглядом. - Что там еще?
- Почерк… - произнесла я помертвевшими губами. - Это почерк моей бабушки!
ГЛАВА 21
- Почерк твоей бабушки? - переспросила Афродита. - Ты уверена?
- Абсолютно.
- Но это невозможно! Я записала эту бредятину всего несколько минут назад.
- Знаешь, мы с Дарием практически перенеслись сюда через транспортатор. Преобразовались в энергию - и опа! - уже у тебя. Говорят, такое на самом деле невозможно, но у нас получилось.
- Я всегда говорила, что "Звездный путь" смотрят одни придурки!
- Но ты же узнала, откуда транспортатор? Значит, сама придурочная! - торжествуя, подловила я Афродиту.
- Понимаю, как бы тебе этого хотелось, но опять мимо. Просто Никс наказала меня придурочными друзьями.