– А как же 21 декабря 2012 года?! – закричал на жену Рон. – Мы жили после этого дня без Солнца в полной тьме три месяца! Как изменилось всё в наших жизнях! Всё, совершенно всё поменялось в ту пятницу! Мы как неорганизованные твари стали кто, как может выживать в новых условиях. Агрессия, хаос и дебош – это спектакль с новыми декорациями? Массовые убийства и вандализм – это что тоже классный фокус? А потом, вспомни, как нам отключили воду и электричество! Как я стрелял в полицейских и меня забрали в участок! Это тоже ро – зыг – рыш?!
Рон замолчал. Пауза. Осмыслив, сказанное супругом, Лана заявила ему в ответ:
– Ты просто трус. Ты поверил сумасшедшей старухе, а мне, своей жене, родившей тебе двух сыновей, слушающих сейчас своего истеричного папашу, не веришь. Так ты сходи туда сам, – Лана показала Рону указательным пальцем на ВЫХОД из убежища, – и проверь, что там.
– Постой, Лана, – запротестовала Шарли, – зачем же так?
– Я никогда не был трусом, – ответил Рон. – Я схожу и посмотрю.
– Подожди, не горячись, Рон, – попросил я друга. – Давай обдумаем это, я тоже пойду.
Однако Рон, не слушая меня, уверенно направился к ВЫХОДУ и, подойдя к металлической двери, поспешно нажал на красную кнопку. Дверь тяжело содрогнулась и медленно отворилась, разъехавшись в обе стороны.
– Это же безумие, Лана, останови его, – попросила Шарли.
– Пап, не уходи, – в один голос залепетали, подбежавшие к отцу оба его сына.
– Безумие сидеть здесь, как крысы и ждать второго пришествия сумасшедшей бабки, – отрезала Лана. – Пусть идёт и узнает, что там на самом деле.
– Я тоже с тобой, – поддержал я Рона. – Вместе как всегда.
– Нет, нет, Скай, – остановил меня Рон, выходя из убежища за дверь. – Ты лучше за мной смотри в объектив отсюда. Если, вдруг что – я тебе подам знак.
Рон нажал на кнопку с обратной стороны и дверь, снова тяжело дёрнувшись, медленно поползла и закрылась перед нашими лицами. Я скорее побежал к зрительной трубе и припал к объективу.
На Земле продолжал идти сильный дождь. Выход, из которого должен был появиться Рон, практически не был виден – кругом лежали чёрные тлеющие развалины, оставшиеся от нашего города. Картина была невесёлая. Я подумал о том, что было бы лучше, если бы Лана оказалась права, и всё это на самом деле был просто мой очередной жуткий сон.
– Ну что там? – прервала ход моих мыслей Лана. – Дай посмотреть.
Я ещё раз внимательно и не спеша осмотрел территорию над нами, но Рона по – прежнему не было видно. Я отошёл от трубы и сказал, что пойду за Роном. Видимо, завалило выход на поверхность, и он просто не может выйти. Но тут Лана, смотрящая в объектив закричала:
– Вижу Рона. Он идёт под дождём по Земле. Машет нам руками, что всё отлично! Я же говорила, а вы мне не верили!
Но вдруг она резко замолчала и плотно прижалась к объективу.
– Что там? – заметила настороженность Ланы Шарли.
Лана не ответила на вопрос. Она зажала себе рот ладонями, удерживая внезапно нарастающий в ней крик, потом резко отбежала на пару метров от объектива и заорала:
– Нет, Рон, нет! Рон!
Я мигом подбежал к объективу, но Рона нигде не было видно. На Земле продолжал идти сильный дождь. Выход, из которого должен был появиться Рон, практически не был виден – кругом лежали чёрные тлеющие развалины, оставшиеся от нашего города.
Глава восемнадцатая.
Двери скоростного лифта плавно открылись, и из него вышел Люк. Он в очередной раз был поражён возможностями Огненного зеркала, доставившего его за пару секунд с планеты Камней прямо на седьмой этаж гипермаркета "Твой мир" что находился на Земле в нескольких кварталах от его бывшего дома. Магазин основательно сгорел после солнечной вспышки и был абсолютно нежизнеспособен. Однако он всё ещё сохранял свой массивный вид важного для людей в этом городе места.
Оглядываясь по сторонам проходя по разрушенным торговым залам, Люк вспоминал и мысленно представлял красочные упаковки товаров, когда – то теснящихся здесь на стеллажах и полках. Он вспомнил соблазнительные запахи свежевыпеченных лакомств, доносившиеся из кондитерского отдела, сладкий вкус пепси и её шипящий звук, вырывающийся наружу из бутылки при откручивании крышки. Казалось бы такая мелочь? Однако очень многое Люк с лёгкостью сейчас променял бы за это райское и простое удовольствие.
Медленно спустившись по мраморной лестнице на шестой этаж, Люк прошёл в детский отдел, в котором он много раз когда – то бывал со своей матерью Алис. Здесь она покупала ему новые игрушки. Яркие насыщенные краски, всегда заполнявшие эти торговые помещения, выгорели после пожара дотла. Запах гари, казалось навечно, въелся в царившую здесь пустоту. Ни звука, ни шороха, ни души. От этого Люку стало невыносимо жутко и страшно. Он понял, что вернуть всё назад было практически невозможно.
Люк подошёл к самому краю торгового зала и посмотрел сверху через разбитое закоптелое стекло на свой родной не так давно разрушенный город. Жизнь ушла отсюда навсегда. Только дождь с неба лил безразлично на мёртвую Землю.
– Смотри не упади вниз, – раздался за спиной мальчишки мужской голос.
Люк резко обернулся и увидел неторопливо приближающегося к нему из глубины торгового зала человека, который своим острым взглядом оценивающе пробежал по Люку с головы до пят и строго дополнил своё предупреждение:
– Стоять на самом краю всегда рискованно, особенно если он сырой. Этот дождь залил здесь всё вокруг, а ты почему – то сухой?
– Да и Вы, я вижу, тоже ещё не промокли, – ответил Люк незнакомцу, аккуратно выглядевшему среди всей этой разрухи.
И действительно, светло – коричневый пиджак, подчёркивающий крепкое телосложение уже немолодого мужчины был безукоризненно чист и сух. Его густые темные волосы, длинною до плеч, тоже были сухими. "Абсолютно не вписывающийся в эти декорации человек", – подумал про себя Люк. Мужчина подошёл совсем близко к Люку, и мальчишка, вдвое меньший его в глубине души даже забеспокоился, что этот человек может с лёгкостью столкнуть его вниз. Люк сделал небольшой шаг вперёд от края и, почувствовав от испуга лёгкое головокружение, поспешил сам продолжить разговор:
– А Вы кто будете?
– Я учёный, – задумчиво ответил незнакомец, – а точнее просто наблюдатель за происходящим.
Он вгляделся вдаль так, что Люку показалось, будто этот наблюдатель заглянул сейчас через тысячекилометровую стену дождя за линию горизонта и что – то там увидел. Остановившийся на какой – то глобальной собственной мысли безумно трезвый острый взгляд тёмно – карих зрачков учёного через несколько секунд снова переключился на Люка.
– Этот дождь ещё опасен для человека, так что ты смотри не промокни. Тебя как зовут?
– Меня зовут Люк. Я когда – то жил здесь неподалёку. Мы с мамой часто заезжали в этот магазин, и она всегда парковала свою машину вон на том месте. Люк вытянул вперёд перед собой руку и указал на угол автомобильной парковки. – Только сейчас сюда уже вряд ли проедешь на машине, всё в ямах и рытвинах.
– Да, трудно представить, что сейчас вдруг из – за угла выскочит новенький Шевроле, – с досадой в голосе подтвердил незнакомец.
– А как, извините, Вы сказали, Вас зовут? – уточнил Люк.
– Я ещё не успел представиться, – поворачиваясь лицом к Люку, ответил мужчина, – меня зовут Чесли Мур, я – астрофизик. Но видя недопонимание Люком своего научного направления, учёный пояснил. – Это раздел астрономии, изучающий физические явления, происходящие в небесных телах, их системах и в космическом пространстве.
– Угу, ясно, – покачивая головой, подтвердил Люк. – То есть как раз об этом? Люк обвёл взглядом разрушенный город. Чёрный дым, словно флаг, реял над побеждённым городом.
– Именно.
– Здорово.
– Не понял?
– Да так вообще…
– Угу, ясно, – покачал головой Чесли Мур. – Да, Люк, жить в эпоху великих перемен и врагу своему не пожелай. Но я верю, что там, в небесах не забудут о нас и отзовутся. Учёный поднял глаза к небу.
Что – то вдруг знакомое и близкое показалось Люку сейчас в этом удивительном незнакомце. То как он произнёс его имя, затронуло Люка, будто они когда – то уже встречались и говорили с ним. И, наверное, учёный заметил это его предположение:
– Все дороги, Люк, здесь сходятся в одну, у прошлого множество лиц. Сейчас стёрта грань, но ты не один в этой схватке с Судьбой…
Минутная пауза вновь заставила собеседников внимательно всмотреться в безрадостный пейзаж, лежащий перед ними, стоящими на краю шестого этажа гипермаркета "Твой мир". С земли они казались небольшими игрушечными фигурками, вышедшими поглазеть на утаённое от них бесконечное пространство. Не переставая шёл ледяной дождь.
– Я узнал тебя, Кризхин, здравствуй, – не отрывая глаз от линии горизонта, обратился к учёному Люк. – Я так рад тебе.
Чесли Мур, также, не поворачиваясь в сторону Люка, ответил ему:
– Здравствуй, малыш, я знал, что ты появишься здесь и, как видишь, ждал тебя. Я родился вновь и теперь храню в себе тайну завтрашнего дня. Я должен поделиться ею с тобой, друг мой. Хотелось бы прогуляться и многое обсудить, но Земля ещё не остыла от огня, а этот ядовитый дождь действительно пока для нас опасен.
– А в чём его опасность?
– В это трудно поверить, но у этого дождя сейчас настолько сильный фон солнечных трансчастиц, что он делает человека и всё живое не только невидимым для окружающих, но и для самих же себя.
– Как это для самих себя?
– Человеку начинает казаться, что он вроде как умер или начинает жить другую новую жизнь в совершенно новом и непонятном качестве. Он думает теперь, что он толи Душа, толи призрак, бродящий по Земле. Хотя на самом – то деле его личность не разрушается. Он продолжает оставаться тем же, кем был. У него просто очень сильно сдвигается точка сборки, его центр. В подсознании у всех иногда присутствует ощущение, что именно тебя сейчас снимают в главной роли кино, и ты как бы видишь себя на экране видеокамеры. Вот это вроде этого.
– А человек при этом страдает?
– Он испытывает через несколько минут при попадании дождя на кожу сильнейшие боли. Человеку кажется, что он погибает от болевого шока, но все люди разные и каждый по – своему переживает эти чувства. Боль в течение нескольких часов стихает.
– И долго человек, попавший под этот дождь, таким невидимым будет?
– Уже нет, скоро дождь прекратиться, фон трансчастиц уже ослабевает. Кто сумеет выжить в таком состоянии в нынешних условиях скоро снова станет видимым. Однако это тоже не просто. Так что давай мне свою руку, если не хочешь стать невидимкой и мы сейчас же трансгрессируем отсюда в мою лабораторию, где и продолжим наш разговор.
Люк протянул ладонь Чесли Муру и они оба, в ту же секунду исчезнув из гипермаркета, очутились в рабочем кабинете учёного – в самом сердце его лаборатории.
Кризхин не торопливо разлил чай в две пиалы и уселся в своё кресло напротив второго кресла, где уже уютно устроился Люк. Мальчик был безумно рад тому, что Кризхин встретил его на Земле и первым делом с радостью рассказал о событиях, произошедших на планете Камней с момента гибели Кризхина. Люк, конечно же, похвастался бирюзовым океаном, неожиданно появившемся на планете, строительством и благоустройством жилья для всех своих подопечных, рассказал о своей дружбе с волком Ральфом, о своём преданном помощнике Джоне, об изведанных Люком волшебных возможностях Огненного зеркала и, конечно же, о своих таинственных путешествиях в мир Душ. Ещё Люк не мог утаить от Кризхина историю с похищением его младшей сестры Тансу, о переживаниях его матери Алис и раскаяниях Линды.
– Да, – безрадостно согласился с Люком Кризхин, выслушав историю о пропавшей Тансу, – ситуация сложная, но мы сейчас с тобой должны будем принять верное, единственно правильное, Люк, решение.
– Я очень хочу найти её, Кризхин…
– Теперь, мой мальчик, ты послушай меня, а потом мы поступим так, как решишь ты. Мне известно, что ты уже узнал о горькой доле своей младшей сестры, знаешь о её настоящем отце Тоде, о том, как он заразил особым смертоносным синтетическим, созданным им в лаборатории, вирусом практически всех землян. Да, он действительно имел неутолимое ничем желание уничтожить всё человечество с лица Земли, и ему многое удалось, но не всё. Он успел установить в твоём сердце закодированный пусковой механизм к началу действия вирусов, находящихся сейчас в каждом из выживших и томящихся в настоящий момент под землёй в убежищах людей.
– И что произойдёт?
– Задача вируса заключалась вначале в том, чтобы попасть в организм человека и инфицировать его, проникнув в мозг, а после затаиться там. Это, как я сказал, уже сделано. Задача модулей – пускового механизма, установленного в твоём сердце – включить свою программу в определённо заданное, а точнее, установленное время "Ч". Как только твоё сердце остановится, Люк, этот пусковой механизм подаст сигнал к уничтожению каждого человека. В это назначенное время у всех заражённых людей в голове "включится будильник" и произойдёт одномоментно массовый психоз.
– Как это?
– Разработчик этого вируса был уверен в том, что для того чтобы победить человека нужно просто лишить его разума, тогда сам сумасшедший человек уничтожит себя. Программа установлена таким образом, что сумасшедшие станут самоубийцами: кто – то выбрасывается в окна, кто – то бросается под машины, кто с моста, кто стреляется, вешается и т.п. Этот кошмар невозможно даже представить…
– Вероятно, он был сумасшедшим! – воскликнул в отчаянии Люк.
– Нет, Тод был просто одержим своей местью, он желал расквитаться со всем миром за пережитые им в жизни трудности. Каждый выбирает сам себе дорогу, Люк. Я знаю многих людей, которые пройдя через подобные испытания стали поистине настоящим примером человеколюбия и жизнерадостности.
– И что же нам теперь с тобой делать?
– Не торопись Люк, – произнёс учёный и, встав с кресла начал медленно прохаживаться по комнате. – Это ещё не всё. Тансу нужна была Тоду не как дочь, а как страховка. В случае своей смерти он надеялся на то, что Тансу отомстит за него, и рано или поздно убьёт тебя, тем самым запустив механизм уничтожения человечества на Земле. Это ни за что мы не должны с тобой допустить.
– Своего родного брата убьёт? – возмутился Люк.
– Да, она сделает это. Я уверен. И наверняка она выполнит свою миссию в состоянии аффекта, беспамятства или гипноза. Тод явно продумал этот момент, но как это должно произойти на самом деле мы не знаем, и узнавать не собираемся. Тебе нельзя встречаться с Тансу.
– Подожди, Кризхин, то есть ты хочешь сказать, что новорождённая девочка при встрече со мной наброситься на меня? Это же невообразимо!
– Она уже не та малышка, какой ты видел её, Люк, – улыбаясь и глядя на мальчишку, произнёс Кризхин. – Она теперь взрослая и очень красивая девушка. Её зовут София.
Люк насторожился и задумался. И только спустя минуту он испуганно ответил:
– Получается, что если Тансу так же как и ты, теперь находится в другом теле значит, она умерла, будучи грудным ребёнком? Правильно, Кризхин?
Кризхин не был обескуражен догадливостью своего любимчика и поэтому, продолжая улыбаться, ответил:
– Смерти нет, мальчик мой, ты же уже знаешь это, ты же был в мире Душ. Ты сейчас расстроен тем, что случилось с твоей сестрой и это твоё братское отношение к произошедшему событию с Тансу возвращает твоё восприятие реальности к простейшему, первоначальному уровню сознания обычных людей. И это нормально. По – человечески, я тебя понимаю и сожалею о случившемся.
– Кажется люди, Кризхин, называют это горем…
– Люди многое называют своими именами. Вешать ярлыки – для многих людей любимое занятие. Они считают весь этот мир своим, Люк. Они даже не подозревают, что их мир – это всего лишь консервная банка с кусочками рыбы, которая всего лишь стоит на какой – то полке, висящей в каком – то отделе, расположенном на каком – нибудь этаже какого – то очередного гипермаркета, находящегося на какой – то улице, затерянной в каком – то городе в глубине какой – то малоизвестной страны, на каком – то материке какой – то планеты и так далее, Люк. Это и есть первоначальный уровень сознания. Начиная так видеть мир, ты тут же создаёшь свою реальность настолько примитивной, что она легко помещается внутри той самой консервной банки. И только там её место! Раздвинув же границы своего сознания и восприятия настоящей реальности, а не той искусственно созданной человечеством, ты видишь и ощущаешь Жизнь настоящую, которая имеет свойство перерождаться и воплощаться на земле в разные образы. Суть её от этого не меняется, Люк. Однако сделав самостоятельно неправильный выбор потерять её навсегда очень просто. Так, кстати, случилось с Тодом. А вот твоей сестре Тансу мы и должны помочь справиться с ситуацией, в которой она оказалась по воле чужой.
Люк раздумывал над услышанными им словами и Кризхин не торопил его. Кризхин, на несколько минут остановившийся возле кресла Люка, снова начал терпеливо ходить по комнате, ожидая, что ответит ему мальчишка.
– Мне бы посмотреть в начале на сестру со стороны, – сказал мальчишка спустя некоторое время. – Линда мне сообщила, что у неё на всю её жизнь на правой ладони теперь имеется татуировка Таnsu. Это правда?
– Да, – ответил ему Кризхин.
– И ещё Линда сказала, что рядом с Тансу будет находиться какая – то Таниша, её надо прежде отыскать, а там и на Тансу через неё можно выйти. Только Таниша очень сильная, она не позволит так просто подобраться к Тансу. Таниша обязана делать так, чтобы не дать нам встретиться с сестрой, потому что она – оберег людской. Это тоже всё правда, Кризхин?
– Да, – снова сухо ответил Кризхин, остановившись напротив Люка, сидящего в кресле.
Кризхин наклонился над Люком и, глядя в его детские глаза, добавил:
– Я убеждаюсь, что собственный опыт всегда будет доминировать в сознании человека над самой убедительнейшей и правдоподобнейшей теорией. Очевидное всегда уступит место невероятному. Так устроен человек. И ты ещё, Люк, очень юн, чтобы поступать иначе…