– Твоего отца считали колдуном… он водился с зеркальщиком Джерардо… А ты живешь в его доме – и творишь чудеса… Еще и расцветаешь с каждым днем… Что же мне думать?
– Подумай о том, что твой отец здоров. И иди скорей домой.
– Спасибо…
Темнота.
– Заклинаем: откройте дверь и выдайте нам еретичку и богоотступницу!
– Нет! Не впущу! Отец, помоги мне!
– Бруно, отойди… Не смей, мальчишка! Хочешь разделить ее судьбу?
– Но они убьют ее, отец! Убьют ни за что! Она не ведьма!
– Немедленно откройте или мы сломаем двери!
– Отец, пусти! Пусти меня! Нет!
Они пришли за мной. Отодвинув занавеску, я вижу тени, надвинутые на лбы черные капюшоны, свет факелов. Неужели конец? Неужели я погибну – вот так, только начав жить?
Зеркало. Нужно спрятать зеркало. Вот сюда, в стол под трюмо. Где мои карты? Как руки дрожат, мне страшно… Выберу три карты. Раз, два, три… Теперь смешаю. Готово. Они не откроют ящик, пока не выложат эти карты на стол. Если суждено, пусть тайна зеркала умрет вместе со мной. Я не позволю им забрать Бруно, моего бедного Бруно…
Дверь срывается с петель. Слышу топот тяжелых ног, удары и крики. Надеюсь на спасение. Понимаю: спасения не будет. Это конец.
* * *
Зеркало померкло. Смутные фигуры в плащах с капюшонами исчезли. Крики и плач утихли.
– Грета, ты заметила? – неуверенно спросил Борис. – Эта девушка – словно твоя копия. Как младшая сестра. Те же волосы, только не красные, те же глаза…
– Просто совпадение, – отмахнулась Грета. – Не бери в голову, как будто в первый раз. Помните белого медведя? Каждому из нас почудилось, что именно им медведь и позавтракал.
– Вот именно: каждому, – возразил Алексей. – А сейчас… У нее действительно было твое лицо. Я тоже видел.
– И я, – кивнула Вера. – Правда, толку нам от этого никакого. Имени так и не узнали, что дальше делать – неизвестно.
– Отчего это? – вмешался Вергилий, который нетерпеливо подпрыгивал вверх-вниз. – Вовсе нет! Имя поищем в другом воспоминании, а отсюда заберем зеркальце, магический талисман. Воспоминание не зря его нам показало – оно поможет нам в дальнейшем.
Борис закатил глаза:
– Какое зеркальце? Сколько лет с тех пор прошло. Его наверняка здесь нет.
– Ох! – Вергилий всплеснул прозрачными руками. – Первое впечатление меня не обмануло: вы на редкость непонятливы, друзья! Мы находимся в воспоминании, и зеркало в нем лежит там, где его оставила Госпожа: в столе под трюмо.
Вера приблизилась к трюмо и вгляделась в карты:
– Интересно, что значат эти фигуры?
– О неразумные! – Вергилий надулся, как воздушный шар. – Не ведать о театре памяти – смехотворное невежество, но не слыхивать о картах Таро – непростительная глупость! Как же в вашем времени узнают о будущем? Как обращаются к судьбе за советом?
– Всего-навсего пользуются собственными мозгами, а не магической белибердой, – буркнул Борис себе под нос. Болтливый и высокомерный дух-проводник, как и все трепачи и хвастуны, с каждой минутой нравился ему все меньше и меньше.
– Ну простите, что я не цыганка и не гадалка, – хмыкнула Вера. – Ребята, кто-нибудь разбирается в этих картах?
Алексей помотал головой:
– На выставке такие были. Аудиогид рассказывал что-то про их историю, но я не запомнил…
Борис кивнул, подтверждая, что и от него здесь толку немного. Грета, закусив губу, неуверенно сказала:
– Я кое-что помню… Ну-ка…
Разложила карты веером на трюмо. Обвела друзей взглядом:
– Нам нужны три штуки, верно?
– Да, – отозвался Борис. – Я помню, она считала: раз, два, три.
– Хорошо. – Грета нахмурилась, разглядывая карты. – Загвоздка в том, какие выбрать. Их тут несколько десятков.
– А вариантов расклада, стало быть, миллионы, – подытожил Борис. – Тогда мы крепко влипли. Застрянем тут до скончания веков.
– Воспоминания, друзья мои, – заговорил Вергилий, – нам должны помочь ее воспоминания. В них подсказка.
Грета вздохнула:
– Мы слишком мало знаем. У каждой карты Таро есть свое значение, но дальше все зависит от расклада… Ладно, давайте попробуем. Например… – она перемешала карты. – Императрица – это она; Император – ее возлюбленный; и Смерть – близкое будущее. Ну вот…
Грета разложила карты на трюмо. Что-то заскрежетало. Череп лося сорвался с места и ухнул вниз; чуть не долетев до пола, развернулся и медленно, как исполинский шмель, помчался прямиком на Веру. Та еле увернулась:
– Ой, мамочки!
Борис с трудом поймал череп за ветвистые рога и язвительно спросил Вергилия:
– Ну и как это понимать?
– Похоже, что расклад неверный! – развел руками Вергилий.
– Вот так дела. – Борис уселся верхом на брыкающийся череп, удерживая его меж коленей. – Будем надеяться, что за следующую ошибку эта ведьмовская комната не накормит нас лягушачьими лапками.
– Может быть, не Смерть, а Повешенный? – предположила Грета. – Символ испытания, безвыходной сложности… Инквизиторы, суд… Кажется, подходит.
Новая карта легла на стол. Из шкафа с ревом вырвалась книга и вцепилась в ногу Алексея. Тот деловито поправил очки, без особого труда стряхнул ее и передал Борису:
– Пополнение в твой зоопарк. И в наш список неудач. Я предпочитаю книги, которые захватывают, а не которые кусают.
– А карта Влюбленные, – спросила Вера, – что она означает?
– Кажется, это решение, принимаемое всей душой, – пояснила Грета. – Или важный жизненный выбор. Не уверена, но… давай попробуем.
Через миг в шкафу со звоном взорвалась стеклянная склянка. Друзья шарахнулись в стороны. Склянка обрызгала Алексея густой зеленой жижей, которая неприятно воняла болотной гнилью.
– Фу, какая дрянь! – взвыл Алексей, отряхиваясь. – Все шишки мне! Не знаю, что там насчет лягушачьих лапок, но теперь я всерьез опасаюсь превратиться в жабу. И кому-то придется меня целовать.
– Даже не мечтай! – фыркнула Вера, но не смогла подавить улыбку.
– Думай, Грета, хорошенько думай, – серьезно сказал Борис; между его коленей елозил череп, скребя рогами по полу, пытаясь вырваться, а в руках со сдавленным рыком трепетала прожорливая книга. – Нужен стимул – посмотри на меня. Еще одну такую зверушку я не удержу. Если парочка дополнительных рук не вырастет.
Грета как раз думала. Запустив руки в волосы, напряженно размышляла вслух:
– Нет, нет, конечно, нет… Разве сгореть на костре – это решение, принимаемое всей душой? Это так больно, обидно… Несправедливо, нечестно… Хм, кстати… Что насчет карты Правосудие? Плата по счетам, честность, ответственность… Попробую. Итак. Император, Императрица, Правосудие.
– Ничего не происходит, – заметил Борис. – Какое счастье! Или нет?.. Получилось?
Книга в руках Бориса обмякла, лосиный череп между ног издал рык и затих.
– Какое счастье! – Борис отбросил книгу. – Мы сделали это! Или нет? Не вышло?
Грета дернула ящик, и тот без труда выдвинулся, а в нем…
– Получилось! – возликовала она, показывая друзьям небольшое карманное зеркальце. На секунду ей показалось, что зеркальце мигнуло, потеплело и словно потянулось к ней, и тут…
Удар. Словно раскат грома от близкой молнии. Стены содрогнулись. Пучки трав и мешочки подпрыгнули и покосились. С полок шкафа градом посыпались разноцветные банки. По полу повалил едкий дым. Еще удар. Карты разлетелись по полу, зеркало трюмо подпрыгнуло, покосилось, помутнело и стало вспыхивать все ярче и ярче. В его глубине чернела смутная фигура, с каждым ударом она приближалась и приближалась…
– Что случилось? – крикнула Вера, кашляя и отмахиваясь от дыма. – Расклад опять неверный? Мы ошиблись?
Вергилий, даром что призрачный, побелел на глазах:
– Берегитесь! Это она! Госпожа идет за нами! Руки в ноги, у кого есть руки и ноги, и уходим! Быстрее! Да что вы там возитесь?
Дверь не открывалась, доверху заваленная книгами; книги ползали под ногами, квакали и рычали, хватая за пятки, олений череп мычал и колол рогами спины, в едком дыму носились летучие мыши, парили травяные пучки и заспиртованные уродцы в стеклянных банках. Борис и Алексей кашляли от дыма и отбрасывали книги; Вера отгоняла череп, размахивая одной из книг; Грета в ужасе смотрела, как Дама в зеркале приближается, обретает плоть и кровь, медленно и неумолимо выглядывает из рамы, переступает через нее…
– Наконец-то! – Алексей рывком распахнул дверь. – Вера, быстрее! Бежим отсюда!
Друзья бросились прочь из комнаты вслед за Вергилием, который верещал и выписывал в воздухе спирали. Грета бежала последней; оглянувшись, увидела, как разъяренная Дама летит за ней и тянется к добытому зеркальцу… Чудом увернувшись от ее жадных рук, захлопнула дверь прямо перед носом ужасной преследовательницы.
Все еще тяжело дыша, Грета прислонилась к двери. Ноги предательски дрожали.
– Вергилий… она… может открыть… дверь?..
– Изнутри, к счастью, нет, – пояснил дух-проводник. – В Театре памяти безопасно.
– Если я не ошибаюсь, – с раздражением сказал Борис, – раньше ты говорил, что и в воспоминании она не появится. И вот пожалуйста. Как тебе можно верить после этого?
Вергилий приблизился вплотную к Борису и вдруг прошептал ему на ухо:
– Разве у вас есть другой выход?
После чего воспарил к потолку и возвестил уже обычным, громким голосом:
– Не стоит беспокоиться, дорогие друзья! Верьте мне. В Театре полностью безопасно, но когда мы проникнем в новое воспоминание, Госпожа будет в силах просочиться и туда… Теперь она знает, что мы здесь, и она разгневана…
– И почему меня это не удивляет? – Вера нахмурилась. – Мы поступаем очень скверно, подглядываем за чужим прошлым… Ничего приятного тут нет. Это все равно что без разрешения читать дневник или письма… Даже хуже, хуже во сто раз! Я бы на ее месте нас по стеночке размазала.
– Что делать, что делать, друзья мои! – театрально вздохнул Вергилий. – Другого выхода нет. Нужно пройти дорогой Госпожи. Почувствовать то, что она чувствовала, что пережила. Услышать то, что она говорила и что говорили ей. Только тогда нам откроется имя… В этот раз, конечно, не повезло, но, может быть, оно ждет нас за следующей дверью?
Грета слушала высокопарную болтовню Вергилия вполуха, разглядывая найденное зеркальце, поворачивая его вправо-влево. Но оно, холодное и тусклое, больше не теплело и не тянулось к ней. "Еще одна загадка… Или нет. Наверно, мне почудилось. Спрячу в карман, чтоб не потерять".
Между тем Вергилий уже указывал следующую дверь, за которой скрывались очередные воспоминания.
– Вперед, за мной, мои храбрые друзья! – кричал он, пританцовывая и делая руками такие жесты, словно звал их с собой на баррикады. – Со мной не пропадете! У нас все получится! И, может быть, кто-нибудь из вас догадается, наконец, открыть этот портал? Я бы и сам, но, как видите…
Алексей сжалился над ним и отворил очередную дверь. Вергилий и остальные двинулись следом. Дверь захлопнулась.
Когда Театр памяти опустел, от стен отразились тихие, шелестящие шаги: Дама медленно спустилась на сцену, встала посреди нее, оглядывая дверь за дверью. Она вовсе не выглядела рассерженной – напротив, она улыбалась. И эта улыбка удовлетворения на ее смуглом лице любому стороннему наблюдателю показалась бы в тот момент ужаснее прежнего дикого крика и безумного оскала. Вот только наблюдать было некому. Постояв немного на сцене, Дама крутнулась на каблуке, пробормотала себе что-то под нос, хлопнула в ладоши. Удар – и она исчезла.
Глава 6. Сожжение
…На дивном лугу растут человеческие головы. Да нет же – это следы чудовищной жатвы! А вот и жнец – скелет в рыцарских доспехах на белом коне. В правой его руке коса, в левой – черное знамя с пентаграммой в виде пятилепесткового цветка. Позади коня лежит очередное обезглавленное тело. Кажется, жнеца не остановить. Но неожиданно путь коню заступает старец в золотых одеждах. Возле него – молодая женщина и ребенок.
Это карта Таро Смерть – тринадцатый из Высших Арканов. Однако не торопитесь предаваться ужасу и унынию. Не следует бояться слова "смерть", да и число 13 само по себе не является роковым. Недаром смерть и тринадцать связаны между собой с тех незапамятных пор, когда появился лунный календарь с его тринадцатью месяцами, последний из которых считается одновременно и месяцем смерти, и месяцем возрождения.
Все движется по кругу. Конец одного цикла всегда является началом другого. Смерть и жизнь неразделимы, поэтому на изображении карты Смерть позади скелета на лошади мы видим на горизонте восходящее солнце. На мистическом Древе Жизни путь Таро, проходящий через Смерть, неизбежно ведет к духовному возрождению, ибо сказано: "Пока зерно не упадет в землю и не умрет, оно не прорастет". Поэтому карта Смерть в тайной традиции имеет и иное имя – Переход или Трансформация. Оно символизирует не прекращение и завершение жизни, а перемены, перерождение и возрождение. Более того, в астрологическом плане карта Смерть соответствует знаку Скорпиона – знаку не только Смерти, но и Любви. Потому что изгнать страх смерти нельзя, но можно преодолеть его с помощью иного, не менее сильного чувства.
В прямом положении карта Смерть парадоксальным образом оказывается предвестницей нового, грядущего. Однако перевернутая карта может прямо указывать на смерть известного или знакомого вам человека либо на некое надвигающееся бедствие.
Итак, в раскладе Таро вам выпала Смерть. Большая перемена в вашей жизни вот-вот случится. К лучшему или к худшему – ее не остановить. Вам в любом случае будет больно, потому что Смерть Таро означает полный разрыв с прошлым, конец всей прежней жизни, к которой вы привыкли. Отпустите ее, и в конце концов вы испытаете чувство освобождения и облегчения, даже если сначала вам будет трудно примириться с потерей. Плачьте, посыпайте голову пеплом, но не пытайтесь противостоять неизбежному. Время этих перемен пришло, и попытка вопреки ходу вещей удержать то, что вам дорого, может иметь для вас и окружающих самые катастрофические последствия.
Коса Смерти символизирует жатву: мы посеяли семя, оно взошло, и теперь пора пожинать плоды. Но почему же все-таки нам так больно? И готовы ли мы принять то, что ждет нас впереди, после Трансформации, после Перехода, после Смерти?..
"Физическая реальность способна отражаться в живом и неживом. Неживое – это зеркала, за которыми мы видим отраженные пространства, обратные физическим. Живое – это люди. Мир отображается в нашем сознании, словно в живом зеркале.
Между миром физическим и миром отраженным существует магическая связь.
Мастер зеркал и медиум – две половины целого. Мастер способен создать магическое зеркало. Медиум обладает силой, способной влиять на отражение физического мира в зеркале или в собственном сознании. Изменяя отражения, медиум изменяет и предметы и явления физического мира.
Мастер создает зеркала, но не умеет работать с ними. Медиум, если он достаточно силен, способен обойтись без зеркал и изменять внутренние отражения в своем сознании. Однако это отнимает много сил. Без зеркала медиуму, который израсходовал энергию, грозят истощение, болезнь и мучительная гибель".
Основы зеркальной магии. Глава 4. Теория отражений
* * *
Охота на ведьм. Сколько столетий носилась по миру эта Дикая охота, собирая свою страшную дань!..
Первые суды над колдунами вызывают у современников оторопь и ужас. Неужели среди нас действительно скрывается столько добровольных приспешников дьявола? Потом паранойя охватывает всех и мутной волной разливается по Европе. Ночные полеты на метле, ритуальное поедание младенцев, сожительство с демонами и рождение от них детей перестают казаться не только чем-то невозможным, но даже чем-то необычным.
Полтора века инквизиция усердно занимается истреблением ведьм, после чего внезапно отходит в сторону. Но костры только сильнее разгораются и будут яростно гореть еще целых два века. Отцов-инквизиторов сменяют светские судьи и владетельные синьоры. Протестанты и католики, по всем остальным вопросам несогласные друг с другом, сходятся только в одном: честных христиан окружают сатанинские полчища ведьм, которых нужно жечь, жечь и жечь!
Библией охотников на ведьм становится легендарная книга Mallēus Maleficārum – "Молот ведьм" инквизитора-практика Генриха Инститора и инквизитора-теоретика Якова Шпренгера, на тот момент – декана Кёльнского университета. Во всей истории человечества немного найдется книг, послуживших причиной мучений и гибели стольких людей. "Молот ведьм" содержит не только детальное пособие по обнаружению ведьм и доказательству их виновности, но также по-немецки скрупулезное обоснование того, что именно женщины колдуют намного чаще мужчин, ибо по самой своей природе склонны при любой возможности предаваться пороку и переходить на сторону врага рода человеческого. Даже собратья-инквизиторы содрогнулись, прочтя эту наполненную злобой и безумием книгу. Сам Томас Торквемада, гроза Испании, назвал "Молот ведьм" ересью. Однако папа Иннокентий VIII полностью одобрил как практику инквизиции в целом, так и деятельность неутомимых отцов Шпренгера и Инститора лично. Послание папы напечатали в качестве предисловия к "Молоту ведьм", и это сыграло главную роль в его повсеместном распространении и признании. С этих пор быть женщиной означало всегда находиться под подозрением.
Ведьма. Само слово навевает образ отвратительной, злобной и уродливой старухи. Между тем большинство осужденных ведьм были молоды и красивы. Вообразите, что могло вызвать зависть и злобу доносчика, и вы угадаете портрет типичной жертвы. Ни знатность, ни богатство, ни набожность, ни добродетель не являлись защитой, ведь известно, что ведьмы хитры и искусно маскируются. В Меце сожгли одну набожную девицу именно за то, что она непрестанно молилась, – уж слишком это было подозрительно. В Бонне "на Рождество Богоматери сожгли девушку девятнадцати лет, считавшуюся самой очаровательной и добродетельной во всем городе, которую с детства воспитывал лично князь-епископ". Странно ли после этого, что сегодня на улицах европейских городов нечасто встретишь красивое женское лицо? Выживали те, кого нельзя было упрекнуть в грехе красоты.
Но может быть, колдуньи все-таки навлекали на себя подозрения какими-то странными и зловещими действиями? Конечно, навлекали! Жену ткача Агнессу Генше пытали за то, что она при свидетелях не испугалась черной кошки. В Шотландии хозяин, у которого прокисло пивное сусло, припомнил, что утром мимо дома проходила женщина и погладила кота. Колдунью сожгли. В Роттердаме рыбаки вытащили из воды сеть, наполненную камнями вместо рыбы. Они немедленно схватили первую женщину, встреченную по дороге, и под пыткой она призналась, что, обернувшись слизняком, подменила рыбу камнями. Ведьму, естественно, сожгли. Таких примеров не единицы, а сотни и тысячи.