Квинтон сидел прямо под моей дверью на полу, прислонившись к стене, и читал Токвиля в бумажной обложке. Застегнутая на все пуговицы рубашка, брюки и пиджак. Никаких признаков галстука. Не отрывая глаз от книжки, Квинтон встал и пошел за мной. Дочитав параграф до конца, заложил страницу корешком билета в кинотеатр "Парамаунт" и сунул книгу в рюкзак.
- Привет, - поздоровался он. - Я уже начал беспокоиться. Здесь крутилась парочка двуногих крыс, скреблись в твою дверь, когда я подошел, около получаса назад. Они смылись, поняв, что я не уйду, но я тут подумал, они ведь могли поджидать тебя внизу. Видела их?
- Нет, - ответила я. - Как они выглядели?
- Один абсолютно невразумительного вида. Весь такой блеклый и обтекаемый. Похож на привидение. Второй понеряшливей, но ничего необычного для этого района, - описывал Квинтон, пока я открывала дверь.
Я кивнула.
- Наверно, те же ребята, что перетряхнули мой кабинет. Или они, или налоговые инспекторы.
Квинтон кивнул:
- Да. Так и так головорезы.
Я подняла бровь. Он улыбнулся в ответ.
- Я все достал, уложусь в пару часов максимум, - сказал Квинтон, осторожно кладя пакет у картотеки.
- Мне надо будет еще поработать, - предупредила я. - Ты ведь не попросишь меня уйти?
- Вряд ли. Я просверлю несколько дырок и займу ненадолго телефон, но, кажется, справлюсь без особого шума и беспорядка. Да, еще загружу программку на твой компьютер - это займет около минуты, в самом конце.
- Скажи, когда отключишь линию. Мне надо будет позвонить.
- Без проблем, - согласился Квинтой и зарылся в свой пакет.
Я уселась за стол и позвонила в банк, услугами которого пользовались Шедли. Через пару минут после того как я представилась и объяснила свой интерес, меня соединили с экспертом по банкоматам. Та спросила номера. Я продиктовала, и она застучала по клавиатуре.
- Гм… некоторые аппараты принадлежат другим компаниям, и по ним я вам мало что могу сообщить. Все они установлены в Сиэтле, похоже, в деловой части города. Из наших банкоматов - давайте посмотрим - на Ферст, Черри, Мейн, Пайн, Севент и Саут-Индастриал.
- Где конкретно стоят банкоматы с Мейн и Саут-Индастриал? - спросила я.
- На Мейн - за углом отделения Пайонир-сквер по Оксидентал, 300, второй - на Ферст-Саут-авеню у Саут-Форест, чуть ниже бейсбольного стадиона.
Я поблагодарила ее и записала информацию. Потом взяла ламинированную карту Сиэтла и отметила маркером все известные банкоматы.
На минуту освободила место Квинтону, пока он делал что-то с моим столом, затем позвонила в несколько других главных банков, добыла новые сведения и прибавила точек на карте. Большая часть меток оказалась в деловой части города, целое скопление вокруг Пайонир-сквер. Есть шанс быстро найти Камерона, если я пойму, что он затеял, или узнаю, где его машина.
- Сейчас я около минуты поработаю с линией, - предупредил Квинтон откуда-то с пола перед столом. - Скажешь, если компьютер зависнет. - Его голова на миг выскочила из-под стола, украшенная наушниками и катышками пыли. - Хорошо?
Я взяла бумаги, которые прислал Сергеев.
- Ладно. Я буду читать. Скажешь, когда линия освободится.
Он кивнул и снова исчез.
Я взялась за описание органа для гостиной. Метр восемьдесят в высоту и около метра в ширину. Сделан из резного европейского ореха в 1905 году баварской компанией "Трэчер" со множеством мелких деталей, регистров и реек, украшенных костью и позолотой, за пюпитром встроен ящик с зеркальным стеклом для хранения нот, на трубах красно-синие гобелены, сочетающиеся по цвету с обивкой педалей. Звучит довольно безвкусно.
К описанию прилагался незакрытый счет на перевозку. Дата оторвана, и некоторые строчки нечитабельны из-за клякс и пятен. Выходило, что орган отправили из Осло в Сиэтл на корабле вместе с другим хозяйством и кабинетной мебелью. Как инструмент попал в Осло, в документах не говорится. Еще уцелела часть регистрационного номера корабля, несколько букв "-гст-" и подпись "Ингстром". Перед фамилией стояла маленькая закорючка, но она могла означать все что угодно от "е", до "н", "у", "в" или даже "и".
Информации негусто, одни намеки. Счет, похоже, выписывал перевозчик в Осло. Но если Сергеев ошибся, Ингстром мог быть отправителем, а не получателем. Мне не улыбалось искать в Осло судоходную компанию, в которой больше тридцати лет назад работал какой-то Ингстром.
Я рассеянно взяла трубку, намереваясь поговорить с портовыми властями или береговой охраной насчет регистрации судна, но телефон молчал. Затем послышался щелчок, словно кто-то висел на линии, пытаясь мне дозвониться, и я нажала рычаг.
- Алло?
- Мисс Блейн?
- Да.
Наверное, Квинтон закончил с телефоном.
- Григорий Сергеев. Я звоню, как и обещал.
- Да, я только что просматривала бумаги, которые вы прислали. Но там все равно не так уж и много.
- Я забыл кое-какие мелкие детали. Еще у меня появился номер, на который вы можете оставлять мне сообщения.
- Хорошо. Какой номер?
Похоже на код Такомы.
- Какие-нибудь вопросы?
- Да. В ваших бумагах упомянуто имя "Ингстром", но никак не помечено, отправитель он или получатель. Он мог быть агентом из Осло. Слишком мало сведений, чтобы сказать наверняка.
- Ага. Корабль потерпел крушение. В бумаге перечислен груз, компенсация за спасение которого идет на оплату ремонта. Этот Ингстром забрал груз в счет оплаты, - объяснил Сергеев.
- Ясно. В Сиэтле есть или была судомонтажная компания Ингстромов.
- Для начала отлично. Мне надо идти. Оставьте сообщение, когда выясните что-нибудь еще.
Трубка в моей руке умерла.
- Квинтон! - рявкнула я. - Что ты делаешь с телефоном?
Из-под стола возникла голова Квинтона в полуопущенных наушниках.
- Я только что подсоединил детали. Теперь линия в порядке.
- Теперь да. А тридцать секунд назад?
- Вне доступа.
- Но телефон работал.
Квинтон пожал плечами.
- Гм… не должен был. Хотя не важно. Так или иначе, сейчас автоматический передатчик подключен к модемной линии.
- Могу я позвонить, не опасаясь обрыва связи? - спросила я.
- Конечно. Я собираюсь тестировать проводку, но это быстро и звонку не помешает.
Квинтон нырнул обратно под стол, я взяла трубку и позвонила в сиэтлскую судомонтажную компанию Ингстрома. Мне ответил очень молодой мужской голос:
- Алло? Чем я могу вам помочь?
- Я разыскиваю судомонтажную компанию Ингстрома. Это был их номер, - сказала я.
- О да, конечно. Компании больше нет. Я помогаю с аукционами. Думаю, все документы - у семьи и адвокатов.
- Вообще-то я ищу предмет мебели. А что за аукционы?
- Продажа собственности компании и личного имущества, то и другое. "Антиквариат и аукционы Маккейна".
- Личного имущества? Кто-то умер?
- Да. Владелец и его сын погибли в кораблекрушении. Жутковато, а? Занимались ремонтом лодок, а их собственная пошла ко дну. Аж мурашки по спине.
- Ирония судьбы. Гм… не хочу показаться грубой, но мне надо поговорить с кем-нибудь насчет мебели.
Мой собеседник замешкался.
- У нас сейчас дел выше крыши… но если вы подойдете на предварительный просмотр, спросите Уильяма или Брэндона. Может, сработает. Просмотр идет с трех до семи.
Я записала адрес и пообещала прийти. Взглянула на часы. Четверть шестого.
- Квинтон. Мне надо идти. Ты закончил?
Он, напевая, встал и подошел к столу с моей стороны.
- Ага, почти. - Вставил дискету в дисковод. - Дай только загружу программу.
Машина зажужжала и, чуть поворчав, выдала сообщение. Квинтон набрал цепочку команд и посмотрел на результат.
- Ну вот. Кажется, неплохо. Работать должна отлично. Теперь, чтобы активировать платы на двери и окнах, просто заходишь сюда и выводишь новое меню…
Он показал мне, как активировать и отключать систему, объяснил функции и параметры новой сигнализации. Показал на оборотную сторону крышки стола.
- Видишь красную лампочку у края? Она будет медленно мигать, если что-то побеспокоит детекторы движения, например, кто-нибудь вздумает незаметно к тебе подкрасться. Код "Девять-девять-девять" получаешь, когда сенсоры активируются при включенной системе. Есть еще пассивный компонент сигнализации и тревожная кнопка. Если введешь удаленный тревожный код или нажмешь кнопку вот здесь, - Квинтой ткнул в еще одну штуковину под столом, - разверзнутся небеса. Можешь еще позвонить на свой компьютер и осмотреть кабинет через дистанционную оптоволоконную камеру, ее я установил над входом. А на дверце сейфа стоит язычковый переключатель, по которому можно узнать, открывал ли его кто-нибудь в твое отсутствие. Нравится?
- О да. Очень. Сколько я тебе должна?
Квинтон отмахнулся.
- Я еще не распечатал счет. Занесу в другой раз, ладно?
- Хорошо. Теперь мне надо бежать. Подбросить тебя?
- Нет, спасибо. Я собирался куда-нибудь в кино. Как ты?.. - поднял он бровь.
Я уже собирала вещи и направлялась к выходу.
- Сегодня не могу, спасибо. Увидимся, когда принесешь счет.
Он помешкал, захватил свой пакет и проскочил в дверь.
- Без проблем. Если буду нужен, ищи в библиотеке.
Квинтон закинул рюкзак на плечо и отбыл. Я стояла и смотрела, как он уходит. Я никак не могла его понять. Иногда Квинтон вел себя как друг, с которым мы тысячу лет знакомы, а потом вдруг снова превращался в постороннего человека. Меня это смущало, однако не настолько, чтобы всерьез беспокоиться. Надо идти. Скоро я узнаю, что случилось с судомонтажной компанией Ингстрома и фамильной ценностью Сергеева. Надеюсь.
9
Я объехала озеро Юнион и обнаружила склад судомонтажной компании Ингстрома у северного края, к востоку от Газуоркс-парка. Пришлось потрудиться, чтобы найти свободное место для парковки. Маленькая, засыпанная гравием площадка была полностью заставлена машинами, а пока я нарезала круги, в тумане все сильнее накрапывал дождь. Какой-то седан тоже выискивал, где бы остановиться. Я втиснулась между двумя авто и побежала к дверям склада, плотнее запахивая кожаную куртку. Жаль, что мне не пришло в голову надеть плащ.
Я заскочила на склад и отряхнулась, как собака. Со своего поста у ноутбука за длинным раздвижным столом на меня уставился подросток.
- Здравствуйте, - сказала я. - Я бы хотела поговорить с Уильямом или Брэндоном.
Мальчик оживился.
- Это вы звонили, верно? Брэндон уехал. А Уильям сейчас в кабинете с семьей. Он скоро выйдет. Не хотите погулять здесь, может, найдете свою мебель?
- Конечно, хотя, думаю, я бы сразу заметила…
Я оглядела ряды упакованных вещей и ящиков под треугольниками пыльного света. В самой глубине к потолку тянулись мачты деревянной лодки.
- Или нет. Тут столько всего. Вы случайно не знаете, есть в этой куче орган для гостиной?
Парень покачал головой.
- Вам надо поговорить с Уильямом. Но здесь много интересного - даже целая лодка! Не хотите сделать заявку на торги?
Наверное, заметил в моих глазах блеск помешанного на аукционах. Я люблю приобретать дешевое добротное старье, такое как мой "ровер". Вероятно, реакция на мамино увлечение последними новинками. Я предпочитаю хорошие, прочные старые вещи, даже если приходится самой доводить их до ума. Этот мальчик понял, что перед ним легкая нажива, едва только я вошла.
- Конечно, - ответила я.
Он внес мое имя и рабочий телефон в базу данных, выдал мне распечатанный каталог и картонку с номером.
- Не потеряйте табличку, а то придется вас заново регистрировать, - предупредил парень.
Я положила ее в сумку.
- Не потеряю. Так как же мне встретиться с Уильямом?
- Просто подождите. Он освободится через минуту и придет сюда. Перед закрытием складов Уилл обычно делает обход. Вы его не пропустите. Он высокий, с белыми волосами. Я отправлю его к вам.
- Я буду посматривать.
Мальчик кивнул и вернулся к своему компьютеру. Я пошла по проходу между рядами.
Я не заметила ничего похожего на орган для гостиной. Среди кучи веревок и досок, ящиков с лодочными деталями, инструментов для обработки древесины и станков попадалось множество обычных и чертежных столов, этажерок, стульев, полезных и даже красивых штук. Лодка, как и было обещано: замысловатая малютка с двумя короткими мачтами и огромным количеством резных украшений. Еще великолепная коллекция моделей судов - некоторые из них вроде бы конструкции Ингстрома - и масса яхтенной мебели родом из двадцатых годов. Также немного антиквариата, скорее всего из директорских кабинетов, в том числе стол, на который можно было бы посадить "Боинг".
В груде вещей я приметила маленький шкаф с выдвижными ящичками, втиснутый между двумя гораздо более объемными предметами обстановки. Не орган для гостиной, но взгляд цепляет. Я пробралась поближе, выговаривая себе за желание купить еще одну вещь в бедственном состоянии, когда я сама почти бедствую.
Шкаф старый, невысокий, узкий, окрашен в жуткий красный цвет, едва не разваливается на части. Он ждал не нового дома, а путешествия на свалку, но я все равно отметила лот в каталоге. За отвратительной на первый взгляд внешностью может скрываться настоящая прелесть. Мне всегда везло с нестандартными вещами.
Скрип складской двери заставил меня обернуться. Если верить часам на стене, было пять минут седьмого. Над стеллажами и рядами шкафов в смутных треугольниках света, разрезавших проходы, мелькнуло что-то серебряное и черное. Широко шагая, ко мне направлялся высокий подтянутый мужчина, оставляя белесый след в воздухе, где свет отражался от его серебристых волос. Должно быть, Уильям. Издалека я дала бы ему пятьдесят.
Он свернул и пошел по проходу, в котором стояла я. Остановился передо мной, и я застыла как громом пораженная. Не пятьдесят. Улыбка в двести ватт.
- Здравствуйте, Майкл сказал, вы меня искали.
Сердце превысило скорость, желудок исполнил сочувственное сальто. Хотелось просто стоять и смотреть на него. Худое лицо и ореховые глаза под очками без оправы, в сияющих волосах необыкновенные оттенки преждевременного серебра, белого и серого. Черный свитер с высоким воротом и джинсы не скрывали плавные переходы мышц и очертания тела. Стоит того, чтобы посмотреть в действии. Кривая ухмылка являла слегка неправильные, но очень белые зубы. Я вовремя взяла себя в руки, успев предотвратить надвигающееся заикание. Как во сне протянула руку.
- Я Харпер Блейн. Частный детектив.
Он сжал мою ладонь в своей.
- Уильям Новак. Рад познакомиться. Чем могу служить?
У него была такая большая рука, что моя немаленькая лапа совершенно в ней терялась. Без каблуков я метр семьдесят восемь ростом, немногие мужчины возвышаются надо мной. Еще меньше доставляют мне этим удовольствие. Я сглотнула и откашлялась.
- Я пытаюсь найти орган для гостиной, который мог достаться Ингстрому в конце семидесятых - начале восьмидесятых. На вашем аукционе такой не заявлен?
- Рухлядь начала двадцатого века? Причудливые украшения и плохие язычки? В обычных обстоятельствах я бы с радостью ответил: "Такого не держим", но вы заставляете меня пожалеть, что у нас его нет.
Я залилась краской.
- Он принадлежал семье моего клиента. С кем бы мне поговорить о судьбе органа? Где еще его могли хранить?
- В доме. А может, продали частным порядком. Вы встречались с миссис Ингстром, спрашивали ее? Старшую миссис Ингстром, точнее.
Я покачала головой.
- Не знаю ни старшую, ни младшую.
- Гм… ну, я мог бы представить вас на аукционе. Я так понимаю, вы там будете, - добавил Уильям, глядя на табличку, торчащую из моей сумки.
- Собиралась. Думала приобрести кое-что.
- Например?
Я показала себе за плечо.
- Тот глупый шкаф позади, лот 893.
Уильям выгнул бровь и подошел к нему.
- Этот? Безобразная малютка, не находите? Шкафчик хирурга. В старые добрые времена, до появления термостатов и автоклавов, врачи и дантисты хранили в таких свои инструменты. Отвратительная биография, верно? Но вы все-таки можете обрести в нем сокровище, если отдерете краску. Десятидолларовый кусочек золота или зуб от самого Дока Холлидея, - добавил он, подмигивая.
- Если удача меня не оставит, он как раз влезет между туалетом и раковиной. Он уродлив, но вроде как… заговорил со мной.
- Разве мама не учила вас не разговаривать с посторонними? Вряд ли есть что-нибудь более постороннее, чем этот экземпляр.
- Разговоры с посторонними - моя работа, и чем постороннее, тем лучше.
Уильям расхохотался, и округлые, насыщенные словно бренди звуки окутали меня бархатным покрывалом, сотрясая тело страстью будто ударом тока. Когда он смеялся, его глаза сверкали в проявившейся паутинке морщин. Я снизила его возраст до тридцати пяти, сорока. И добавила: сексуальный.
- Ну тогда вы пришли туда, куда нужно, - улыбнулся он - Я поговорю с миссис Ингстром и найду вас завтра. Договорились?
- Было бы замечательно. Спасибо.
Уильям с полуулыбкой уставился на меня сверху вниз, потом тряхнул головой.
- Что-то я задумался. Надо закрыть склад. Довести вас до дверей, или сами проложите дорожку света сквозь морские джунгли?
Я снова почему-то зарделась.
- Я справлюсь.
Уильям ухмыльнулся.
- Тогда увидимся завтра.
Я пошла к двери, улыбаясь как идиотка, пока здравый смысл не напомнил мне, что надо смотреть, куда идешь. Я шевельнула плечами, поправляя ворот куртки, и заторопилась вперед.
Сзади Новак крикнул:
- Эй, Микки! Открой леди, будь добр!
Ответный крик:
- Майкл! Не Микки, ты, тощий колючий жук! Останешься без сладкого!
Подойдя к столу, я увидела на лице Майкла ту же улыбку, что и у Уильяма Новака. Майкл открыл мне маленькую дверцу в больших раздвижных воротах.
- Увидимся завтра, да?
- Не сомневайся, - ответила я, выходя.
Майкл помахал мне рукой, и я ступила на гравий.
Дождь устроил короткую передышку, как часто бывает, сменившись легкой изморосью, более сырой и свежей, чем сухой потусторонний туман, который сопровождался головокружением и отвратительной вонью трупов. Влажная, неровная земля скользила под ногами, когда я шла по теперь уже почти пустой стоянке. Все машины исчезли, кроме моего "ровера", неприметного седана и пикапа последней модели. Седан начал выезжать как раз, когда я приблизилась к своему авто. Фары осветили меня, и я пригнула голову, пряча глаза.
Гравий рассыпался и гремел под колесами седана, скрипело сцепление, ревел мотор. Очень громко. И еще громче. Я подняла глаза - фары ослепили, но не лишили слуха и разума. Машина летела на меня.