Ундина посмотрела на подругу поверх закрытого люка в крыше автомобиля. По дороге сюда ей хотелось открыть его, но Моргана сказала, что сквозняк растреплет ей прическу. Но сейчас Ундине казалось, что она вот-вот задохнется.
- И это все, что ты можешь сказать? "Твоя конфета растает у тебя в кармане"? Ну так держи ее, - сказала она, выуживая шоколадку и кидая ее Моргане, - раз она так тебе понравилась.
Мотылек подошел к Моргане и что-то шепнул на ухо. Ундина заметила, как его пальцы легли на талию подруги, и вдруг почувствовала какой-то укол… нет, не ревности, только не ревности. Она никогда еще не испытывала этого чувства.
Мотылек с улыбкой повернулся к Ундине.
- Значит, увидимся в десять.
Ундина сжала зубы и стиснула брелок с ключами. "Джетта" икнула в ответ.
- Тебя - не - приглашали. Но Мотылек уже зашагал прочь.
- Поехали, Моргана, - нахмурилась Ундина, хлопнув дверцей машины. - Нив ждет.
ГЛАВА 5
- Тим Бликер режет кошек у добропорядочных бабусь, дружище. Какого черта ты вообще разговариваешь с ним? - К. А. посмотрел на друга.
Никс, развалившийся на пассажирском сиденье, ничего не ответил и только смотрел через тонированное стекло "мустанга" на мягкий желтый свет портлендских фонарей. Воздух июньского вечера был мягким и немного сырым от дождя, который прошел рано утром.
- Слышь, чувак. Я серьезно. За каким хреном ты вообще связался с этим дерьмом?
- Да я спать не могу! Все время эти сны. - Никс взглянул на К. А., а потом снова стал смотреть в окно. - Я просыпаюсь среди ночи, а после никак не могу снова заснуть. А "пыльца" помогает справиться со снами.
- То есть ты хочешь сказать, что принимаешь "пыльцу", потому что она отгоняет дурные сны?
- Не отгоняет, а глушит. Ослабляет.
- Ослабляет, - повторил К. А. - Глушит. Зашибись! Ты поджариваешь свой мозг потому, что "пыльца" глушит твои сны. Ну конечно, чувак, это совсем другое дело! Совсем другое дело!
К. А. не в первый раз удивлялся тому, что они с Никсом подружились. К. А. работал у Джейкоба с девятого класса: сначала был разносчиком пиццы, попутно выполняя разные мелкие поручения и возобновляя складские запасы, потом стал официантом, а с прошлого года, получив права, занялся доставкой. Ему нравилось засиживаться в пиццерии допоздна, трепаться о чем попало с Никсом и Нив. Нив, дочку Джейкоба, он знал очень давно: до восьмого класса они посещали одну школу, после чего родители перевели ее в "Пенвик".
Насколько мог судить К. А., Нив заслуживала особого внимания - она была красива, умна и в придачу отличалась повышенной чувствительностью - что, по мнению К. А, было не так уж плохо. Он нередко видел ее на футбольных матчах, в которых встречались их команды. Она отлично смотрелась в классической плиссированной юбке болельщицы, особенно когда делала кувырок, мелькая в воздухе гольфами и белыми хлопковыми трусиками.
Но по-настоящему он обратил на нее внимание однажды в пиццерии. К. А. тогда стоял и трепался со своим новым приятелем-посудомойщиком, пока тот курил, а она вдруг ворвалась в подсобку и, как истинная хозяйская дочка, воскликнула:
- Слушай, д'Амичи, если эти три пирога немедленно не отправятся в Глисан, ты узнаешь, каким образом мой папаша готовит пепперони, не причиняя вреда свиньям.
Никс фыркнул с такой силой, что сигарета вылетела у него изо рта, а Нив, не ожидавшая наткнуться на столь широкую аудиторию, залилась краской. После того как она, покачивая бедрами, удалилась, К. А. поинтересовался, обращаясь к Никсу:
- Как думаешь, стоит сказать ей, что я всего лишь заскочил сюда за зарплатой?
- Я бы не стал рисковать. - Тот покачал головой. - Во всяком случае, не сейчас, когда у нее есть доступ к мясорубке.
Таким образом, в этот день у К. А. завязались новые отношения сразу с двумя людьми: стремительно набиравший обороты флирт с Нив и еще более стремительно растущая дружба с разгильдяем-бродягой-беглецом-посудомойщиком, или кем там, черт побери, являлся Никс. По сути, Никс был из тех ребят, которых такие, как К. А., либо бьют смертным боем, либо всячески избегают. Вместо этого он стал ему как брат, которого у К. А. никогда не было, причем младший брат, что делало ситуацию еще более странной, поскольку Никс был на год старше его. Трое самых юных сотрудников пиццерии частенько просиживали вместе самый тягостный, последний час перед окончанием работы - заведение закрывалось в полночь по будним дням и в два ночи по выходным, - потягивая пиво, перелитое, из уважения к Джейкобу, в банки из-под газировки. Иногда, если время тянулось особенно долго, а они уже умудрялись порядочно захмелеть, К. А. выуживал из Никса рассказы об Аляске, о его путешествиях до того, как тот оказался в Портленде. Но стоило разговору коснуться матери, Никс сразу замолкал. Все, что можно было выведать, - она умерла молодой.
Сейчас руки К. А. лежали на руле, но смотрел он в сторону.
- Что сегодня случилось? У вас с Джейкобом?
Никс откинулся на сиденье и вздохнул:
- Дружище, я не хочу сейчас говорить об этом.
- Ты знаешь, ты ему нравишься. Однажды он сказал, что ты напоминаешь ему его самого, каким он был, когда впервые приехал в Портленд.
Заметив, что его друг невольно улыбнулся и покачал головой, К. А. решил поднажать:
- Нет, чувак. Я серьезно. Он сам мне это сказал.
Лицо Никса посуровело. Он глубоко вздохнул и пнул перегородку между кабиной и двигателем.
- Блин, хорош уже! Я ухожу. И говорить тут нечего.
К. А. перевел взгляд на дорогу.
- Ну ладно, приятель. Я просто пытался помочь. Остынь.
Они помолчали немного, потом Никс снова заговорил:
- Смотри, старик. Дела у меня сейчас не фонтан. Я в ауте. Я не могу там работать. Эти кошмары по ночам… я не знаю, что с ними делать. Да еще и Финн выгнал меня сегодня из сквота…
- Что?
- Финн меня выгнал, старик. Я позвал туда Блика, чтобы он занес мне "пыльцу", а Финн сейчас без ума от Эвелин, и… - Никс провел пальцем по контуру металлической дверной ручки. - Короче, ты в курсе, как Эви познакомилась с Бликом. Чувак, я облажался с головы до пят. День сегодня был просто отстойный! С работы ушел, из сквота выгнали. От меня всем одни неприятности, включая меня самого.
Он замолчал, стиснув зубы и уставившись перед собой.
- Думаю, мне пора двигаться дальше.
К. А. глубоко вздохнул и заметил, продолжая смотреть на дорогу:
- Все равно от себя не убежишь.
Он покосился на своего пассажира, ожидая ответа. Но на лице Никса расплылась широкая ухмылка, наполовину ироническая, наполовину грустная.
- Старик, ты еще слишком зеленый, чтобы говорить такое.
Оба юноши расхохотались, а потом К. А. включил магнитолу - заиграл "Флейм" - и покачал головой.
- Давай, чувак, мы что-нибудь придумаем.
- Ну, не знаю.
- Брось. Обязательно придумаем. Может, мой отец подыщет тебе работу в одном из своих магазинов или… еще что-нибудь. Ты все еще учишься, чел. У тебя через несколько месяцев тест.
К. А. помогал Никсу готовиться к тесту для получения диплома о среднем образовании и нашел в его лице благодарного ученика. Любопытного, умного, наверное, даже умнее его самого, хотя с орфографией у К. А. было получше. Он не знал, что вынуждало его помогать этому парню. Мечта о бунте, на который он никогда не решится? Сам К. А. ездил на "мустанге", у него имелась стабильная работа, прикольная подружка и старшая сестра - образец совершенства.
Вот он весь - взъерошенные светлые волосы, бейсболка, темные джинсы, бумажник на цепочке. Что бы он ни делал, он так останется истинным футболистом, тем же занудливым стручком из школьного совета, каким был всегда. Тем, кто выдает фразочки типа: "Все равно от себя не убежишь". Эту он подцепил в одной из книжек Ивонн по самосовершенствованию.
- Старик! - расхохотался Никс. - Прибереги это для Гринписа. Я - неудачник. Ты - счастливчик. Неудачник, - повторил он, указывая на себя. - Счастливчик. - Большой палец повернулся в сторону К. А. - Улавливаешь?
- Заткнись, старик, - бросил К. А., хотя понимал, что в словах Никса есть доля правды. - Хоть раз послушайся меня. И с завтрашнего дня больше никакой "пыльцы".
Никс уставился на свое колено.
- Я не собираюсь принимать ее сегодня. Так или иначе, дерьмо это не твое. Ты не знаешь, что творится у меня в голове. Почему, я не… - Он вдруг умолк и отвернулся к окну.
Но К. А. его не слушал.
- Ты собираешься готовиться к сдаче теста?
- Готовиться? - Ник хмыкнул. - Да ты шутишь?
- Ну, как знаешь.
К. А. крепче вцепился руль.
- Найдем тебе место, где жить, и, может, мой папаша…
Никс покачал головой, но глаза его блестели.
- Старик, зачем тебе все это?
К. А. помолчал. По его лицу пробегали волны света от уличных фонарей за окном.
- Честно? - ответил он наконец. - Не знаю. Он повернулся и взглянул на приятеля. В самом деле, зачем ему это надо? Ведь у них нет почти ничего общего. Никс был классным, бесшабашным; он был тем, кем К. А. не стал. Но имелась и еще одна причина, по которой ему хотелось, чтобы Никс оставался рядом. От того исходило необычное ощущение - надежности, безопасности. И хотя К. А. уверял себя, что именно он оберегает Никса - вроде того, как капитан команды присматривает за запасным игроком, - иногда он задумывался: а что, если это присутствие Никса каким-то образом оберегает его?
Никс вопросительно поднял брови. К. А. кашлянул, прочищая горло, и ответил:
- Ты - мой друг. А еще почему - не знаю.
- Что ж, там видно будет.
- После вечеринки у Ундины? Ладно, посмотрим.
* * *
За Нив Клоуз Моргана и Ундина заехали к ней домой, в юго-западную часть города. Джейкоб, конечно, в это время был в пиццерии, но Аманда - воплощение материнской заботливости - помахала отъезжающим девочкам из окна гостиной.
- Господи, ей совершенно нечем заняться! - Оказавшись вне зоны видимости, Нив вытащила сигарету, вздохнула, посмотрела на сидящую впереди Моргану и вскинула брови. - Я должна вернуться к часу, ладно? Я ей обещала.
Моргана только рассмеялась. Дома у Ундины она первым делом сунула в руку Нив банку пива.
- Нив, малышка, тебе нужно расслабиться, - наставительно сказала она, поднося запотевшую банку к покрытым блеском губам подруги.
- Спасибо, Морри, - хихикнула Нив. - Я тоже так думаю.
Она принялась за "Корону", а Моргана подмигнула и слизнула с пальцев сок лайма.
Нив находилась в хорошем расположении духа и отлично выглядела в бирюзовой блузке в стиле пятидесятых годов, которая была то ли вытащена из бабушкиных сундуков, то ли куплена за пять сотен баксов в одном из тех дизайнерских бутиков, которые так хорошо знают девчонки вроде нее. Аманда Клоуз владела дисконтной картой сети универмагов "Сакс", и Моргана знала, что, отправляясь в Нью-Йорк под предлогом встречи с бруклинским ответвлением клана Клоузов, мама и дочка спускают в универмаге "Барнейз" как минимум несколько тысяч баксов. Моргану бесила мысль о том, что самый лучший свитер, который у нее был, когда-то подарила ей Нив. Ее светлые волосы сегодня сияли как-то по-особому: Нив клялась, что не красила их, но Моргана не верила - нельзя быть такой красавицей от рождения.
- Эй, Ундина, - оживилась Нив. - Ну как, сильно напрягаешься, что родители уехали?
Ундина улыбнулась, но глаз не подняла:
- Кажется, я счастлива. Но если честно, я все-таки скучаю по ним.
- Да уж, - кивнула Нив, выразительно расширив светло-голубые глаза. - Я вечно наезжаю на предков, а когда они сваливают, то начинается: "Где мама? Где мой обед? Уа-а-а…" И в конце концов делаю заказ в папином ресторане, чтобы просто почувствовать вкус его стряпни.
"Папин ресторан". Можно подумать, тут никто не знает Джейкоба. Господи боже, да его даже по Кулинарному каналу показывали. Вот чего Моргана никак не могла понять - как трехдолларовый кусок пиццы может принести кому-то хренову тучу денег?
Прислонившись к углу разделочного стола-тумбы на кухне, Моргана наблюдала за подругами. Ее новая приятельница Ундина нарезала лаймы, ее старая приятельница Нив сыпала чипсы в различные посудины, открывала упаковки с соусом сальса, и обе смеялись. Какая прелесть!
Планы девушек приготовить закуски испарились сразу же, как только они вернулись из винного магазина, и в итоге они решили вместо них заказать пиццу - вот только не у Джейкоба. Нечего разносчикам дорогого папаши шпионить сегодня вечером за невинной малышкой Нив. Невинной, как же. Сейчас стошнит. Нив как раз демонстрировала подругам лифчик от "Ажан провокатёр", весьма рискованного фасона, заказанный по Интернету. Так или иначе, когда появился К. А., Моргану принялись одолевать сомнения насчет того, насколько Нив невинна.
И о чем они, черт подери, только говорят? Моргана видела, как шевелятся губы девушек, но ей казалось, будто она следит за ними через пелену тумана. Хотя странности начались еще раньше. Когда они добрались до дома, Моргана с изумлением обнаружила в багажнике второй бочонок с пивом, хотя могла поклясться, что тот странный классный парень с беспокойными пальцами и обалденными губами - как там его звали? Мотылек? - брал только один. Когда Моргана спросила об этом Ундину, та только глаза закатила и пробормотала, что Мотылек пытается засадить ее сегодня в тюрьму. У них были дюжины бутылок крепкого алкоголя, несколько ящиков пива и как минимум восемь упаковок дешевого вина. А кто сосчитает лимоны и лаймы?
Но все остальное? Моргана понимала, что появление взрослого красавца выбило ее из колеи, но не могла даже представить, как все остальные трофеи оказались у Ундины. Здесь было достаточно спиртного, чтобы опоить целую армию. Во всяком случае, на Армию спасения точно хватит.
Все портлендские подростки просто бездельники и мажоры, думала Моргана, глядя сквозь огромный бокал с красным вином на двух болтающих приятельниц. Бокалы, которые они держали так небрежно, стоили по девяносто долларов за штуку - она это знала, потому что по роду своей деятельности в "Краке" регулярно просматривала каталоги. Бокалы "Ридель" производства Австрии. Но какое Ундине и Нив до этого дело? Они никогда не работали. Они не знают, что такое пять часов оттирать молочную пену со всех имеющихся плоских поверхностей, включая потолок, отмывать забитые тампонами унитазы, четыре раза подряд готовить маккиато для одиннадцатилетнего панка и его медузоподобной мамашки-яппи только потому, что "этот не такой, к какому он привык у себя дома".
Избалованные детишки!
Моргана постаралась отогнать эту мысль. Она чувствовала, как тепло "бордо", извлеченного Ундиной из домашнего хранилища, медленно растекается внутри. Моргана пила не много, волнуясь из-за предстоящей вечеринки, но, надо признать, еще она была заинтригована. По крайней мере одно интересное Лицо здесь будет - этот парень, Мотылек.
Большинство парней в Портленде были в ее глазах не более привлекательными, чем эти вот стебли сельдерея, которые Ундина и Нив нарезали брусочками и намазывали плавленым сыром со вкусом семги, наивно пытаясь придать нынешнему мероприятию вид чего-то более изысканного, нежели простая пивная вечеринка.
И тем не менее, несмотря на странный поворот событий, кое-что, кажется, сходилось, крошечные кусочки головоломки пристраивались друг к другу, хотя Моргана и не могла сказать, отчего у нее возникало такое ощущение. Сегодня обычная суббота, начало вечера; в понедельник ей нужно на работу в "Крак", а в четверг будет второе занятие у душки Инмана.
Да еще винный магазин сегодня… Со слов Ундины она поняла, что Джеймс Мозервелл - мерзавец, но ей всегда нравились мерзавцы. В ее памяти всплыло смеющееся лицо Мозервелла, его зеленые прищуренные глаза, и она почувствовала вспышку тепла внутри. Бородка в стиле Джонни Деппа, стиль поведения типа "Я-из-Франции, знаешь-сколько-у-меня-татушек" казались ей банальными до тошноты. Но тем не менее она практически чувствовала, как его бородка щекочет ее губы, когда она…
Моргана отогнала эту мысль.
- Сегодня будем веселиться, - сказала она.
Ундина и Нив посмотрели на нее, оторвавшись от своего занятия. Нив что-то пробурчала. Ундина подняла тонкую бровь.
- Звучит, как будто ты что-то задумала.
Моргана вытерла губы. Она не ужинала и теперь попыталась сделать вид, что на нее так подействовало вино, выпитое на голодный желудок.
- О, ну я не знаю. Просто у меня такое предчувствие.
Она взяла бокал обеими руками и отошла подальше в угол.
- Так или иначе, не обращайте на меня внимания, девчонки. Я просто, как бы это сказать, перевозбудилась.
Ундина расхохоталась и продолжила шинковать сельдерей. Нив вспыхнула.
- До чего же Нив легко смущается, - поддразнила ее Моргана, но в глазах ее смеха не было.
Нив вытащила сигарету и принялась прикуривать.
- Ничего, если я закурю, Ундина?
- Только не сегодня, - ответила та, пожав плечами. - К. А. должен прийти.
- Это правда, Морри? - Нив посмотрела на Моргану.
- Правда, правда. - Моргана скривилась. - Мой маленький Кака. Так и не смогла отвадить его.
Нив улыбнулась.
- О-о-о! Кажется, Нив втрескалась… - подколола ее Ундина.
Моргана вдруг почувствовала, что устала от своих подруг. Какие же они… маленькие еще. Даже Ундина. Но некое другое чувство не давало этому раздражению разрастись - какая-то жажда переполняла ее, столь глубокая, абсолютная, ненасытная, что Моргана практически ощутила, как у нее потекла слюна.
Ундина Мейсон.
Моргане хотелось быть рядом с ней, поглотить ее. Она окинула взглядом кухню: духовка "Викинг", ровные ряды сверкающих в шкафах бокалов, все чистенькое и дорогое. Не то что у них на кухне: старые разномастные банки от варенья, мебель даже не кухонная, а из гостиной, дешевые мамины тарелки с голубыми цветочками, те самые, от бабки Лили, которые она привыкла считать хорошенькими. К. А., казалось, было наплевать на обстановку - он спокойно спал на полусинтетических простынях и наворачивал приготовленный Ивонн соус "Три боба", словно это была черная икра. Моргана же всего этого не выносила. Она ничего не могла сделать с покрытыми ламинатом стенами и пластиковыми полосками, которые Ивонн приклеивала на рамы, пытаясь придать им вид "под старину", но в собственном углу Моргана наводила свой порядок. Покупала высококачественные хлопковые простыни и выбрасывала прочь всякое дрянное рукоделие, которое мать, бабушка и многочисленные тетки пытались ей всучить. Они говорили, что все это "прелестно".
Прелестно, как же! Прелестная гадость!
Моргана вдруг ощутила, что впивается ногтями в собственные плечи. Когда она разжала пальцы, на коже остались отметины в виде красных полумесяцев.
- Пойду освежусь, - объявила она.
Ундина и Нив, погруженные в разговор о каких-то идиотских делах средней школы, едва кивнули.
Моргана смотрела, как они смеются, стоя почти вплотную, и думала: "Нив и Ундина даже не подруги. Нив - моя подруга. Но что это за подруга, если она отнимает у меня брата?"