– Не стоит теперь этого делать. Сюрприз испорчен. Пойдём, покажу. – Она взяла Карла за руку и увлекла в спальню.
Спальня тоже удостоилась всяческих похвал. Утопая в мягком ворсе ковра, молодые подошли к роскошной кровати с балдахином в старинном стиле, и Мария упала на неё в блаженном изнеможении.
– Зря я спала с тобой до свадьбы. Таинство нарушено. Трепет невесты перед женихом и страх первой ночи исчез. Мы как бывалые любовники сейчас завалимся в постель и займёмся любовью.
– Не надо утрировать, дорогая. Я всё так же хочу тебя. Ты для меня так же желанна, как в первую нашу ночь. Я не мог дождаться. В последнее время, согласись, мы виделись нечасто. Я скучал по тебе. – Карл расстегнул корсет на платье и начал осторожно ласкать фарфоровые плечи и шею Марии.
Она поддалась на ласки и начала снимать с Карла костюм.
– Я тоже скучала. Мне тебя не хватало.
Им удалось освободиться от громоздких одежд, стесняющих движение, и они предались физической близости уже на законных основаниях.
Когда после любовных игр Мария уснула, Карл закурил сигарету и откинулся на шёлковые подушки. Он всегда считал секс с Марией немного пресным. Она, несомненно, старалась, но натуру не переделаешь, и Карла трудно было обмануть. Она была нежной и покладистой, но Карл чувствовал, что это не доставляет ей особого удовольствия. Всплески желания бывали у неё лишь изредка, но и тогда она была далека от настоящей неистовой страсти.
Тут Карл невольно сравнил её с Вероникой, и тоска нахлынула на него с новой силой. "Возможно, так даже лучше, – подумал Карл, – бурные чувства рано или поздно остынут, секс превратится в обыденность, просто супружескую обязанность, и она не будет ему докучать, занятая домашними заботами и воспитанием детей. Любовницу я всегда смогу найти". Но тут при мысли о любовнице у Карла неприятно защекотало в горле. Нет, только не это. С него хватит. Лучше просто купить проститутку. Больше ему не нужны проблемы.
Карл затушил сигарету и выключил свет. Он заботливо поправил одеяло на Марии и закрыл глаза, в надежде уснуть. Он выпил успокоительное, очень рассчитывая, что кошмары не станут беспокоить его этой ночью. Они и правда немного ослабили хватку, разрешив Карлу небольшой отдых.
В воскресенье они долго валялись в постели, периодически занимаясь любовью, как и положено молодожёнам. Потом заказали обед в ресторане и с аппетитом поели. Карл собрался съездить на свою старую квартиру, забрать вещи и рассчитаться с хозяином, оставив Марию хлопотать по хозяйству. Дом был отремонтирован, но Марии хотелось немного переделать его на свой вкус. Карл не возражал. Потом нужно было обустроить детскую и ещё много-много чего.
В небольшой привратницкой сидел всё тот же консьерж. Карл сообщил ему, что съезжает с квартиры, и пришёл за вещами.
– Что такое, все решили покинуть этот дом! А вы куда?
– Купили дом. – Карл не стал вдаваться в подробности. – А кто ещё вас покинул? Массовый исход жильцов?
– Почти. Девушка, про которую мы с вами говорили накануне, вчера тоже съехала, а собиралась снять квартиру минимум на полгода. Молодые девушки так непредсказуемы! Наверное, хахаля нашла, и съехала к нему. Ну, что ж, дело молодое. Только как ей удалось подцепить хахаля с таким лицом? Как вы думаете? А пятно очень большое?
– Какое пятно? Вы о чем? – Карл удивлённо посмотрел на консьержа.
– Ну, то пятно, возле глаза, про которое вы говорили. Неужели забыли? Это же ваша знакомая с пятном. Вы сами мне рассказали. – Консьерж проявлял нездоровое любопытство.
– Ах, пятно, – Карл вспомнил тот разговор, – нет, что вы, совсем маленькое, оно её не портит, даже придаёт пикантности. Она пользовалась большим успехом у мужчин. Но с чего вы взяли, что это моя знакомая? Только потому, что она в очках? Какая глупость! Я думаю, что это вовсе не она. Моя приятельница проживает далеко отсюда, и я не вижу причины, чтобы она покинула своё место жительства.
– Да, да, простите, я вбил себе в голову чёрте что. Мы, старики, падки на версии.
– Я вовсе не сержусь. – Карл дал ему десять долларов. – Спасибо за службу.
Старик горячо поблагодарил Карла, и быстро схватил бумажку скрюченными пальцами.
– Спасибо, мистер. Всегда к вашим услугам. Вы очень добры.
Карл осторожно открыл дверь ключом, словно боясь обнаружить там нечто неприятное, очередной сюрприз. Но всё было спокойно, по крайней мере внешне.
Он собрал вещи, невольно кинув взгляд на потолок, где недавно было мокрое пятно, похожее на акулу. Но там тоже было всё в порядке. Карл вздохнул с облегчением, подхватил сумку и вышел за дверь. Он бросил её в машину, завёл мотор и уехал. Плохие новости больше не действовали на него так убийственно. Может, помогало успокоительное, может, он просто привык. "Это не она, – говорил он себе, – это не может быть она. Она бы давно что-нибудь сделала. Если я буду обращать внимание на всех тёмноволосых девушек, я сойду с ума. Пора успокоиться".
Он вырулил на шоссе, ведущее за город. Начинало темнеть, и Карлу пришлось включить фары. Основной поток машин уже проехал, и Карл ехал практически один, то и дело выхватывая из темноты куски дороги. Сзади него показались фары незнакомой машины. Она держалась на одинаковом расстоянии, не приближаясь и не удаляясь. Когда Карл притормаживал, притормаживала и она, когда нажимал на газ, машина сзади тоже набирала скорость.
Карл не сразу заметил её, неотступно следующую за ним, и сначала не придал значения. Но потом поведение машины насторожило его, и он решил проверить подозрения. Он включил поворотник, и съехал на обочину. Если это просто попутная машина, то она проедет мимо. Но машина тоже включила поворотник, и остановилась невдалеке от него. Из-за темноты Карлу никак не удавалось рассмотреть марку. Он выкурил сигарету, начиная заметно нервничать. Потом, убедившись в том, что машина не собирается трогаться, решил ехать. Он не мог стоять здесь всю ночь.
Объятый необъяснимым страхом, он побоялся подойти к машине и спросить водителя, что ему нужно. С визгом он тронулся с места и поехал, стараясь не смотреть назад. Но, бросая взгляд в зеркало заднего вида, он всё же видел, что машина никуда не делась.
Мария уже беспокоилась, и начинала звонить ему на сотовый телефон, но он не брал трубку. Когда, наконец, машина затормозила перед домом, Мария, услышав шум двигателя, выбежала на крыльцо. На ней было очень миленькое домашнее платье, и от неё веяло уютом и покоем.
– В чем, дело, милый? Где ты был? Почему не берёшь трубку? Я ужасно волнуюсь.
Руки у Карла немного тряслись, но он сдержался.
– Всё в порядке, забрал вещи. Пришлось немного подождать хозяина, чтобы расплатиться. Не хотелось возвращаться туда ещё раз.
– Но к телефону ты мог подойти?
– Скорость была большая, темно, не хотелось рисковать. Ты ведь не жаждешь стать вдовой на второй день после свадьбы?
– У тебя мрачный юмор. Ну ладно, не будем ссориться. Ты проголодался?
Карл совершенно не хотел есть, но ответил утвердительно.
– Да, я голоден. Ты заказала еду?
– Нет, мне хотелось сделать тебе приятное, и я приготовила ужин сама.
– О, да ты и готовить умеешь? Опять ты меня удивляешь. – Карл обнял жену и поцеловал в губы. – Похоже, ты полна загадок.
– Льстец. Иди, переодевайся.
Пока Карл принимал душ и мыл руки, Мария накрыла на стол. Сервировка была достойна всяческих похвал. "Где она научилась этому? – мелькнула у Карла мысль. – А, впрочем, не всё ли равно?"
Они сели друг напротив друга, Мария зажгла ароматическую свечу.
– Это наш первый семейный ужин, дорогой. Я очень старалась. Попробуй.
Карл отрезал кусочек мяса, и положил в рот. Наверное, вкус был неплох, но вкусовые ощущения Карла притупились, и он механически разжевал кусок и улыбнулся, чтобы только угодить Марии.
– Это божественно, никогда не ел ничего вкуснее. Ты действительно сама приготовила? Что это?
– Телятина, запечённая с черносливом. Попробуй гарнир.
– Сейчас. – Карл засунул в рот кружок картошки, посыпанный укропом и политый соусом.
– Ммм, это ещё лучше. Ты прирождённый кулинар. Никогда не мечтала иметь ресторан?
– Были такие мысли, не скрою, но теперь ты – мой ресторан, ты и малышка.
– Кстати, как она там? Или он?
– Не знаю, ещё рано определять пол. Я бы хотела девочку. А ты?
– И я, ты знаешь. Все мальчишки хулиганы. – Карл методично опустошал тарелку, запивая красным вином, которое Мария предусмотрительно выставила на стол.
– Завтра мне на работу, а ты чем займёшься?
– Я займусь детской, потом мне нужно посетить врача. Хочу выбрать обои и краску для потолка. Может, пригласить дизайнера? Как ты думаешь?
– Как хочешь, дорогая. Делай всё, что считаешь нужным.
– Неужели тебе всё равно? Что с тобой, Карл? Ты выглядишь совершенно рассеянным.
– Ну что ты, мне не всё равно. Просто у меня нет такого вкуса, как у тебя, – выкрутился Карл. – Ты подбери несколько образцов, какие тебе нравятся, а окончательный вариант выберем вместе. Идёт? Не дуйся. Это женские дела.
– Идёт. – Мария улыбнулась. – Просто удивительно, как вы, мужчины, не любите хозяйственных хлопот.
В обществе Марии Карл немного расслабился, семейная жизнь действовала на него умиротворяющее.
– Пожалуй, лягу сегодня пораньше, что-то голова разболелась.
– Хорошо, я сейчас загружу посуду в машину и присоединюсь к тебе. – Мария начала собирать со стола.
Когда она появилась в спальне после душа, Карл ещё не спал. Он притянул её к себе, словно надеясь, что она защитит его. Он очень любил её в этот момент за ту надёжную реальность, которую она, сама того не зная, дарила ему. Ему просто необходимо было чувствовать себя в безопасности, и Мария с избытком обеспечивала ему это ощущение. Они нежно целовались, потом занялись любовью, и только потом Карл уснул возле Марии, согретый её невозмутимостью и уверенностью в себе.
С понедельника началась рабочая жизнь, и дни полетели с дикой скоростью. Ничего такого больше не происходило, но состояние Карла оставляло желать лучшего. Он сам не мог толком объяснить, что с ним происходит, но впал в глубокую депрессию. Мария была занята благоустройством дома, бегала по магазинам, работала с дизайнером, но состояние Карла не ускользнуло от неё. Он, конечно, не рвал на себе волосы и не катался по полу, завывая, как койот, но его глубокая меланхолия и полное отсутствие интереса к чему бы то ни было, внушали ей опасения.
Карл пил, ел, спал, работал, действуя, как автомат. Это не очень нравилось Марии, но она пока решила ничего не говорить Карлу, думая, что жизненные перемены так подействовали на него, и с рождением ребёнка всё пройдёт.
Два раза в неделю к ним приходила прислуга – убирать и готовить еду, всё остальное время они справлялись сами. Они могли позволить себе постоянную прислугу, но Мария не терпела присутствия чужих людей в доме. Ей не хотелось злоупотреблять деньгами отца, и она держала только шофёра, который жил неподалёку, исключительно потому, что не любила водить машину. Марии был по душе спартанский образ жизни, если так можно выразиться в их ситуации. Конечно, после родов она планировала нанять побольше прислуги, но сейчас ей это было не нужно. Карл тоже не настаивал. Безразличие, охватившее его, пускало корни всё глубже и глубже. Это заметили и на работе.
– Что-то ты плохо выглядишь, Карл, – шеф озабоченно посмотрел на него, – в чем дело? – Ты давно не был в отпуске, даже не поехал в свадебное путешествие. Можешь взять отпуск недельки две, всё равно сейчас затишье.
– Я подумаю, – ответил Карл равнодушно, но, спохватившись, добавил, – нужно посоветоваться с Марией.
– Да, конечно. Но ты не тяни, скоро горячая пора, будет наплыв клиентов, лучше отдохнуть сейчас, да и время подходящее – август.
– Ты прав. Я сегодня же скажу Марии, – перспектива сменить обстановку вдруг обрадовала Карла. – Сегодня же, – добавил он уже повеселевшим голосом.
Дома он рассказал Марии про разговор с шефом, в надежде, что она не будет возражать. Та обещала подумать пару дней, посоветоваться с врачом, она очень переживала за малыша, и боялась навредить ему, но одно неприятное событие, произошедшее с Карлом, заставило её быстро согласиться.
После того случая с машиной больше ничего не происходило, но видения не оставили Карла. Вероника периодически снилась ему. Это нельзя было назвать кошмаром, потому что в основном она снилась ему живой и здоровой. Они занимались любовью, и Карл испытывал невероятные ощущения. Во сне он чувствовал прикосновение к нежной коже, шёлковые волосы обвивались вокруг него, как водоросли, и Карл ощущал себя счастливым. Но внезапно Вероника словно пугалась чего-то, отталкивала Карла и исчезала. Карл звал её, недоуменно озираясь по сторонам, протягивал руки, но вокруг была только пустота. И Карл неизменно рыдал. Эти сны изводили его, постепенно, капля за каплей отравляя его душу. Кап, кап, как ежедневная порция яда.
Той ночью, после того, как Карл сообщил Марии об отпуске, ему опять привиделся сон, он был очень реален. Он увидел Веронику, совершенно обнажённую, она укрывалась волосами, которые почему-то достигали почти до пят. Что-то в ней было не так, но Карл не мог понять, что. Он обрадовался встрече с ней, но она отворачивалась от него, закрывая лицо волосами. Он подумал, что она играет с ним, и становился настойчивее, пытаясь повернуть её к себе и заглянуть в лицо. Почему-то ему казалось чрезвычайно важным повернуть её к себе. Он с силой сжимал ей плечи, раздражаясь от того, что у него ничего не получается, и он никак не может увидеть её лица.
Неожиданно она легко поддалась и посмотрела прямо на него. Улыбка сошла с лица Карла. Прямо на него уставилась огромная глазница с серебряным крестом. Вероника захохотала, некрасиво открыв рот, в котором вдруг обнажились острые треугольные клыки, напоминающие акульи. Она раскрывала рот всё шире и шире, словно намереваясь заглотить Карла, и, к своему ужасу, он вдруг увидел, что это вовсе не лицо Вероники, а отвратительная тупая молотообразная морда морского чудовища, громадная туша которого извивалась вокруг него в каком-то немыслимом танце. Карл понял, что он в воде, ему не хватало воздуха, и он почувствовал удушье. Ему показалось, что он сейчас утонет, захлебнётся в зелёной жидкости, и объятый животным страхом, Карл устремился к поверхности. Ему хотелось позвать Веронику, и он открыл рот, чтобы закричать, забыв, что находится в воде.
Проснулся он от собственного крика. Он кричал на одной ноте, и весь пережитый им во сне ужас вылился в нечеловеческий вой. Мария испуганно смотрела на него, совершенно не понимая, что происходит. Она принесла Карлу воды, и только отпив из стакана, Карл пришёл в себя.
– Боже, что с тобой, дорогой? Ты так напугал меня! – Мария смотрела на него большими испуганными глазами, ставшими вдруг необычно тёмными.
Карл молчал. Этот дурацкий вопрос "Что с тобой?" в последнее время он слышал постоянно. "Что со мной? – подумал он, немного успокаиваясь. – Если б я знал. Если б я мог тебе рассказать, детка. – Карл чуть не плакал. – Господи, что им нужно от меня?"
Мария повторила вопрос.
– Может, вызвать врача? Тебе плохо?
– Нет, что ты, нет. Не беспокойся, – к Карлу вернулся дар речи. – Просто приснился кошмар. А что я кричал?
– Нечто нечленораздельное, я не разобрала толком. Да ты весь вспотел! – Мария выглядела расстроенной. – Скажи завтра шефу, что ты согласен на отпуск. Я поговорю с родителями, они присмотрят за домом, а мама поможет с делами. Тебе, действительно, нужно отдохнуть. Я была страшной эгоисткой, что не замечала этого. Прости.
– А как же малыш? – Карл вздохнул с облегчением, но не мог не задать этого вопроса. – Ты же хотела посоветоваться с врачом?
– Пустяки, у меня хорошее здоровье, да и срок совсем небольшой. Ему тоже не повредит небольшой отдых. Я думаю, морская прогулка будет нам всем на пользу.
– Я рад, что ты поняла меня. Куда бы ты хотела поехать?
– Не знаю пока, но думаю, что нужно в корне сменить обстановку. Может, Европа? Италия, Франция, Испания? Ты как?
– Прекрасно. Я давно мечтал о Европе. – Карлу хотелось уехать подальше. – Но перелёт будет долгим, как это отразится на тебе?
– Всё будет хорошо. Мы возьмём первый класс, и даже не заметим, как очутимся в Европе. За меня не беспокойся.
– Ну, хорошо, я сегодня же беру отпуск.
– А я схожу и закажу тур по Европе. Я всё сделаю, не волнуйся. Думаю, через пару дней мы сможем вылететь. Я давно там не была, если честно, даже хочется.
– Я обожаю тебя, – Карл притянул к себе жену, и поцеловал, – ты потрясающая. Мне просто повезло, что я тебя встретил. Если бы не твоя туфелька, что бы сейчас со мной было? Даже представить страшно.
– Я тоже люблю тебя. – Мария погладила Карла по голове, как ребёнка. – Давай вставать, я покормлю тебя завтраком.
Мария всё сделала наилучшим образом. Она разработала маршрут по Европе, куда входили Франция, Испания и Италия. Ей хотелось к морю. Карлу тоже почему-то захотелось к морю. В последнее время он ненавидел и боялся моря, но теперь вдруг его опять потянуло туда. Ему захотелось почувствовать вкус солёных брызг на губах, ощутить силу волн. Стихия больше не страшила его. Он не понимал этого, но многое из того, что происходило с ним в последнее время, оставалось за гранью понимания Карла.
С большим энтузиазмом супруги стали готовиться к поездке. Мария надеялась, что с Карла спадёт не отпускающее его всё время после свадьбы напряжение, происхождение которого было ей непонятно. Карл надеялся, что вдали от Америки он найдёт долгожданный покой, хотя и понимал, что надежда была скорее призрачной. Он был измучен и устал, но продолжал сопротивляться. Сама по себе история с Вероникой была ужасной, но он не думал, что это способно свести его с ума.
Всё получилось достаточно быстро, и через пару дней они сидели за столиком пятизвёздочного французского отеля и потягивали коктейли. Карл расслабился. Крепкий сон вернулся к нему, и он наслаждался отдыхом. Несколько дней они провели во Франции, осматривая достопримечательности. Каждый день загорали на пляже, нежась в лучах тёплого августовского солнца и понемногу купаясь. Всё ещё находящийся во власти кошмаров, Карл боялся далеко заплывать, плескаясь возле берега, как ребёнок, или играя с Марией. Своё нежелание он объяснял тем, что не хочет волновать Марию в её положении. Мария знала, что он отличный пловец, и плавание доставляет ему массу удовольствия, но не стала настаивать – так и правда было спокойнее.
Они проехали Францию, Испанию, Италия была последней в их списке. Карл начал немного уставать от путешествия, но, объятый непонятной тоской, не хотел возвращаться. Сонная ленивая жизнь вдали от проблем и забот убаюкивала его, давая ложное ощущение безопасности. Он бездумно проводил дни на пляже, потягивая коктейли, наслаждался пищей в лучших ресторанах, и думал, что роскошная жизнь – это не так уж и плохо. Ему ничего сейчас больше было не нужно, кроме солнца, еды и покоя. Так необходимого ему покоя.