Он что–то говорил и ругался от облегчения, когда понял, что Гарри всего лишь уснул и срочная реанимация не потребуется.
А потом тот сам попросил его остаться. И они поцеловались.
И Гарри понравилось… Возможно, потому, что обмен энергией - вообще довольно приятная штука. Норт понимал, что для парня это - лишь средство возвращения сил, и настраивал себя ни на что особо не рассчитывать. Пусть это и было довольно трудно, даже для такого высокоорганизованного человека, как он.
Стейки, которые были им куплены по пути, он готовил в состоянии лёгкой эйфории. Есть после раннего ужина с Патриком ему не очень–то хотелось, но стоило составить компанию. К тому же надо сказать, что это - практически прощальный ужин. В этом доме. И в Британии. Билеты в Осаку были куплены на дневной пятничный рейс через Дубаи. Так что им предстояло поговорить и собраться. Впрочем, свои лаборатории он уже собрал и в университете, и дома.
- Вкусно пахнет, - на кухню вошёл Гарри и сел на стул, искоса наблюдая за его действиями.
Норт думал, сказать об отъезде сейчас или после ужина.
- Почему мне кажется, что ты… Что ты не хочешь меня чем–то огорчать? Я что, тебе противен и не в твоём вкусе?
Он чуть не подавился воздухом от таких заявочек и, оторвавшись от стейков, посмотрел на Гарри. Тот чуть ли не искрился любопытством. Форменный развод на откровенность.
- Нам надо уехать, - выложив стейки на тарелки и посыпав те сверху рубленой зеленью петрушки, сказал Норт. - Я уже купил билеты на самолёт. Вылет завтра в два сорок дня.
Гарри задумчиво ел, отчего–то не задавая никаких вопросов. Даже элементарного "а куда мы едем?".
Подобной реакции Норт не ожидал.
- Ты не хочешь знать, куда мы отправимся? - осторожно спросил он.
- Мне всё равно, - пожал плечами Гарри. - В Британии мне больше не место. Может быть, где–то ещё будет проще начать новую жизнь.
- Мы завтра вылетим в Японию. В понедельник я приступаю к работе в местном университете.
Эта новость заставила Гарри оторваться от мяса и с удивлением посмотреть на него.
- Не знал, что ты говоришь по–японски.
- Не в совершенстве, - покачал головой он. - Но там почти все владеют английским. И в принципе, разговорный японский достаточно прост. Это иероглифы сначала кажутся жутко одинаковыми и непонятными, но потом привыкаешь и к ним. Руны ничем не лучше. Ты можешь стать слушателем в университете, по крайней мере, твоя виза - учебная. К тому же там есть магический университет Оммёдо. Самый лучший в Восточном полушарии.
- А я смогу туда поступить? - с сомнением протянул Гарри. - Я - слабак. И, кстати, что такое "омнёдо"?
- Оммёдо, - поправил Норт. - Восточная магия. Гадания, проклятия, защита от тёмных сил, призыв духов, химерология, создание защитников и фамильяров, изучение различных школ и практик всего мира. А также боевая, стихийная магия, колдомедицина, зельеварение и боевые искусства. Туда поступают европейцы, получая и первое высшее магическое образование, и второе, и для подготовки к степени мастера. Так что твой возраст никого не удивит, и даже твоё плохое образование никого не удивит, там обучают на совершенно ином уровне, - он вздохнул, вспоминая, как сам первым делом после Хогвартса хотел поступать именно в Оммёдо.
На последнем курсе начал изучать японский. Но разве со всеми этими Волдемортами и Дамблдорами, которые втянули его в свою войну, есть время на исполнение мечты? А потом такой жирный крючок и непреложный обет, запрещающий покидать Британию дольше, чем на две недели.
После он не раз бывал в Японии и познакомился со многими уважаемыми Мастерами. Тех не смущало, что он "мертвый преступник", ему сказали, что у него чистая карма и это - самое главное. Именно поэтому Норт рвался в Страну Восходящего солнца. Это была возможность исполнить давнюю мечту. Он мог снова стать волшебником, сделать себе новое имя, жить свободно на другой стороне мира и никогда не возвращаться в Британию. Да и движение там было тоже левостороннее, и можно не расставаться с автомобилем и не переучиваться.
- Звучит довольно интересно, - кивнул Гарри.
Подозрительно покладисто и спокойно, так, что Норт едва справился с желанием воспользоваться своими ментальными способностями, чтобы узнать, что на этот раз задумал неудержимый Мальчик–который–выжил.
- Эй, не смотри на меня так! - невинно хлопнул ресницами тот. - У тебя такое же лицо, как когда ты меня поймал в коридоре после отбоя с картой мародёров в руках… Ой…
- Мистер Салливан, - угрожающе рыкнул Норт. - Если вы что–то задумали, то лучше мне знать об этом заранее.
- Да ничего я не задумал, - упорно отпирался Гарри, поёрзав на стуле и залпом допивая свой томатный сок, с которым ему нравилось есть мясо. - Совсем ничего. Честно. Ты сказал, что мы на самолёте полетим… А это разве не опасно? Гермиона, помню, говорила, что после формирования магического ядра магу тяжело с техникой, что она не слушается, а самолёт вообще может разбиться, потому что приборы выйдут из строя. Поэтому есть какой–то там закон, запрещающий или не рекомендующий пользоваться самолётами, вот… Особенно взрослым.
- Я нашёл способ для подобных путешествий, - ответил он. - Не волнуйся.
- Ладно, - снова покладисто ответил Гарри, не настаивая на пояснениях.
Они доели ужин. Он помыл посуду под тем же пристальным взглядом зелёных глаз.
- Мы посидим возле камина? - спросил его Гарри, когда он вытер насухо руки. - Давно не сидели.
Вспомнив, что произошло на том диване ранее, Норт поморщился и достал палочку, чтобы очистить гостиную.
* * *
Гарри сидел, нахохлившись, на вычищенном диване и выглядел словно нашкодивший котёнок. Норт занял кресло и попытался почитать газету. "Пророк" был отложен на четыре дня, с тех пор как стал "прятаться" от Гарри. Завтракал в кафе возле работы, а там уже не до прессы, в которой, впрочем, чем ближе к выборам, тем больше восхваляли "Кандидата номер один", напоминая о Подвиге и Свершениях.
- Норт, - тихо позвал Гарри. Он посмотрел на него поверх газеты. - Сядь рядом, я тоже хочу почитать.
Пришлось занять другое положение. Его магия тянулась к прижавшемуся сбоку Гарри. Было тепло и приятно.
- Опять про него, - уныло пробубнил Гарри, прижавшись щекой к его плечу.
Он чётко услышал мысленную просьбу снова поцеловаться. Покосившись на порозовевшие щёки, Норт отложил газету, снял с Гарри очки, бросив поверх газеты на кресло, и исполнил так явно и громко транслируемое ему желание. Парень стал отвечать ему с большим энтузиазмом и пылом, схватил его за плечи, притягивая ближе, и тихо замычал в губы.
Даже почти без магии отдача была такая мощная, что Норт еле сдержался, чтобы с рычанием не навалиться и не напугать мальчишку в мужском теле. Весьма аппетитном и красивом теле, надо признать. Гарри перестал быть похож на обтянутый кожей скелет, и сегодня Норт смог убедится в том, что тот нарастил себе мясо. Терапия, постоянные физические нагрузки вкупе с его зельями и хорошим питанием почти привели Гарри в форму. Как хотелось погладить бока, спину, сжать ягодицы, но он сдерживался. Не стоило торопиться. К тому же от резкого наполнения энергетикой может случиться спонтанный магический выброс или ещё что–то.
Всё, еле уговорил себя Норт, отрываясь от губ с томатным привкусом.
Гарри жмурил глаза и дышал, чуть приоткрыв рот, по–прежнему не отпуская его. Яркий вопрос, бьющийся в чужой голове, заставил Норта улыбнуться и, склонившись, прошептать в покрасневшее ухо.
- Не волнуйся, ты очень хорошо целуешься. Мне тоже понравилось.
Глава 17. Вопросы отношений
23 апреля, 2010 г.
Япония, Осака, университетский городок Хандай
- Так что, Сариван–сан, может, сегодня выпьем вечером в баре? - мурлыкнул, слегка улыбаясь, крашеный в блонд парень, разглядывая его с заметным сексуальным интересом.
Гарри очень порадовался, что на языковых курсах, которые он посещал в Хандае, в котором значился свободным слушателем, первым делом им объяснили многие особенности местной культуры и общения.
Его звали не просто выпить, а скорее, предлагали секс. В Японии, в которой он вместе с Нортом проживал уже две недели, с этим было очень просто. Здесь шутка о том, что "секс не повод для знакомства", была не шуткой. Многие из местных имели несколько "секс–друзей", с которыми спали, но не были чьими–то парнем или девушкой. Подобный статус обязывал к верности, и такой шаг, как просьба встречаться - стать парнем, девушкой - приравнивался примерно к предложению пожениться, то есть в понимании англичан - к помолвке.
Гарри пользовался популярностью. Японцы находили его привлекательным из–за необычного цвета глаз и их большого размера. Сам Гарри довольно спокойно относился к людям восточной внешности. На этой неделе подобное приглашение было уже четвёртым. И это притом, что он посещал только лекции Норта и ещё одного профессора. Ходил на математику, где почти всё было ясно и без знаний языка.
Ему нравились цифры, и летом, чтобы не загибаться со скуки, он всегда брал старые учебники Дадли и штудировал матрицы, интегралы, функции, логарифмы. Решал задачки. Это его успокаивало. В отличие от многих заумных трактатов из учебников по волшебству, которые зачастую ему доставляли сразу в Хогвартс, не оставляя книги на лето, математика была очень точной и понятной. Это создавало иллюзию стабильности в трудные времена летних каникул. Давало удовлетворение, когда всё сходилось и получалось решить.
Также трижды в неделю он посещал лекции по английской литературе на факультете иностранных языков. Читать Гарри любил, именно этим "заработав" плохое зрение, но читать не как его подруга - Гермиона - учебники, а именно литературу. Исторические, приключенческие романы. Кузену дарили много книг, да и у Дурслей была "библиотека", которая, впрочем, собиралась, скорее, по виду томов и цвету их обложек, чем по интересности или авторам. Но многие книги он прочёл. Не останавливало и то, что каждую надо было выпрашивать, а потом подвергаться унизительной проверке: не испачкал ли он где–то страничку или не загнул ли листочек.
Каждый день по три–четыре часа он занимался на языковых курсах, которые вёл американец Джек Холл, чья фамилия на японском видоизменялась на "Хорру", так как в местном языке всё, что с "эл", заменялось на "эр", причём твёрдую. Его фамилия тоже произносилась местными как "Сариван".
Студенты разбредались после лекции Норта, и к нему подошёл парень, с которым он познакомился пару дней назад, обратившись с просьбой объяснить непонятное слово. С такой просьбой, что это означает, как читается или как сказать, можно было обратиться практически к любому японцу и получить исчерпывающий ответ. Очень многие хорошо знали английский, правда, не у всех получалось достаточно понятно на нём изъясняться. А вот у Кагеро, который пригласил его, английская речь была чистой, почти без привычных коверканий на слога, когда "сыр" становился "сиру", а "бутерброд" - "бутерубуроду".
- Так сходим? - повторился Кагеро, чуть склонив голову набок. - Ты красивый…
- Я подумаю над твоим предложением, - пробормотал Гарри фразу, приличествующую ситуации, которой тоже научили на курсах.
Из четырёх человек, которые "пригласили его выпить", девушкой была только одна. Он, с удивлением для себя, узнал, что, несмотря на то, что в маггловской Японии браки между мужчинами запрещены, а в Великобритании такие союзы стали узаконены около пяти лет назад, отношения между парнями здесь не особо скрываются и считаются нормой. Среди молодёжи - точно. Что многие японцы бисексуальны, и после "экспериментов" с мужчинами в юности, взрослея, женятся и заводят детей.
Кагеро не стал настаивать на немедленном ответе и, кивнув, вышел из аудитории.
Гарри остался на месте, медленно собирая вещи и посматривая на Норта, который разговаривал с одним из студентов, что–то поясняя по теме лекции. Внезапно парень подозрительно склонился и заговорил тише. Гарри не сомневался, что "профессору Саривану" в данный момент тоже предлагался совместный ужин, выпивка или даже завтрак.
Японцы очень любили есть, еду, красиво украшать стол и эстетически наслаждаться продуктами питания, это у них был целый культ, и большинство ухаживаний начинались именно с еды. И внимание к Норту жутко его раздражало.
Их отношения были довольно странные. Они переехали в Осаку, жили вместе, но в разных комнатах просторной квартиры, которая была увеличена магически. Когда съезжали из Милнгави, Норт забрал с собой всю обстановку, и поэтому у них был чисто английский уют, а его комната осталась практически прежней. Норт общался с ним по вечерам, они вместе завтракали и ужинали, но тот как будто давал ему как можно больше свободы, советовал познакомиться с кем–нибудь, но желательно не с магглом, чтобы не повторилась та история, как с Амандой. И целовал дважды в день - необходимую ему норму для восстановления магического потенциала. И, чёрт возьми, это было ужасно мало, и плевать на весь магический потенциал. Гарри с нетерпением ждал этих поцелуев и очень хотел продолжения, но Норт на этом всегда останавливался.
Гарри заметил оценивающий взгляд, которым его "брат" прошёлся по студенту, и, не выдержав, встал, и направился к ним. Он понимал, что находится рядом с Нортом на "птичьих правах", и тот и так очень многое для него делает, но если "Сариван–сану" требуется внимание, то он же рядом, он готов, да он сам пригласит его выпить или что там положено и сделает то самое предложение, если потребуется! Но чем ближе он подходил, тем больше терял запал, робея и вспоминая, что Норт взрослый и свободный человек. Он же не спрашивал разрешения, когда так случилось с Амандой. Его за это не ругали, и вообще эта тема после не поднималась, но и без напоминаний Гарри было стыдно за своё поведение. А теперь получалось, что он ревнует того, кого не имеет права ревновать, потому что… Потому что согласно местным критериям они что–то вроде "секс–друзей", оказывающих друг другу помощь, а не пара с обязательствами друг перед другом.
- Гарри? - отвлёкся от студента Норт и сказал тому. - Обсудим это позже…
Парень с прищуром посмотрел на Гарри и молча удалился.
- Что он от тебя хотел? - сдерживаясь, спросил Гарри, поднимая ментальные щиты, чтобы его ревность не лилась из всех щелей.
Предстать перед Нортом капризным эгоистичным ребёнком ему совершенно не хотелось. Надо соответствовать своему телу, а не вести себя как неуравновешенный, импульсивный подросток.
- Да так, не понял последнюю формулу, - задумчиво ответил Норт. - Домой?
- Да, конечно, - улыбнулся Гарри.
Эта лекция была последней в их расписании. Таких дней на неделе выпадало всего два - среда и пятница, а так обычно он заканчивал с учёбой позже и возвращался в их общее жильё к ужину.
- Надо заехать в универмаг, купить продуктов, - сказал Норт, закрывая аудиторию.
Они сели в машину и поехали.
Сначала им предложили квартиру, которая находилась в магическом квартале Осаки. Дом был спрятан примерно так же, как особняк Блэков на площади Гриммо, но там проживало несколько семей. В соседях была семья ректора Хандая, который был чистокровным магом, сотрудничавшим с Оммёдо. Именно через Хандай проходили маги–иностранцы, которые хотели проживать в Японии и учиться в Оммёдо. Там проходили языковую школу и позже могли заниматься на подготовительных курсах, чтобы поступить в высшее магическое заведение Японии. У него был почти год на подготовку и восстановление своей формы.
Квартира в магическом доме Норту не очень понравилась из–за отсутствия электричества и некоторых удобств. Им даже предложили домовика–эльфа, которого здесь называют "дзасики–вараси" или просто "дзасики", для уборки и приготовления пищи, но Норт отказался, и они поселились в простом маггловском доме. Гостиная, кухня, санузлы остались прежними, но магически были расширены их спальни.
- Мне снова предложил выпить парень, - признался Гарри, когда они ехали по ярко освещённым улицам Осаки.
Темнело тут очень рано. Заход солнца приходился не на девять–двенадцать вечера, а около семи. Но с учётом того, что часовой пояс был другим, он быстро привык.
- Ты удивляешься или хвастаешь? - хмыкнул Норт. - Что ответил?
- На курсах сказали, что резкий отказ нежелателен, поэтому я сказал, что подумаю. Но я не собираюсь с ним встречаться. Я… - Гарри смутился, но всё же решил пойти до конца. - Я хотел бы встречаться с тобой.
Рука на руле дрогнула, и Норт коротко посмотрел на него, отвлекаясь от дороги.
- Неужели?
Вопрос прозвучал без ожидаемого им сарказма. И Гарри посмотрел на красивый профиль.
- Ты как будто бы удивлён, - слегка расслабился он. По крайней мере, резкой негативной реакции, которой он боялся, не последовало.
- Немного, - сдержанно ответил Норт.
- Так что ты ответишь, или тебе надо подумать? - тихо спросил Гарри.
Норт припарковался возле универмага, отстегнулся и освободил от ремня безопасности его, притягивая и обнимая, увлекая в поцелуй. Гарри только успел порадоваться, что сидит, иначе ноги бы точно подломились от пронизавшего его вихря магии и страсти, с которой его целовали.
- Это значит "да"? - с трудом восстанавливая сбившееся дыхание, спросил он, посмотрев в чёрные глаза, когда Норт от него оторвался.
- Да.
Глава 18. Отражения кривых зеркал
7 мая, 2010 г.
Англия, Лондон, Министерство Магии
Он поёрзал в глубоком кожаном кресле и попытался ощутить удовлетворение. Выборы выиграны с огромным, почти неприличным, отрывом. Противники плетутся в хвосте. Рейтинг Национального Героя выше небес. И теперь тот, кого когда–то знали как Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор сидит в кресле министра. Он покосился в зеркало, установленное предшественником, и поморщился. В последнее время отражение стало сильно его раздражать. Чужое лицо насмехалось над ним и словно дразнило тем, что это всё сделал не он, величайший гений последнего столетия, а глупый мальчишка, который только к пятнадцати понял, с какой стороны держать палочку.
Буквально прошипев заклинание, он выкинул злосчастное зеркало из своего нового кабинета.
Альбус не думал, что будет так сложно - жить чужой жизнью, которую он считал по праву своей. Что бы случилось, не подхвати он эстафету у мёртвого Героя? Мир волшебников снова погряз в анархии и распущенности? Этого нельзя было допустить!
Но почему в последнее время ему стал сниться семнадцатилетний Поттер, который тихо спрашивал его, за что он так с ним поступил? Да не убивал же он его, в конце–то концов! Всему виной Волдеморт! Да у Альбуса был целый список причин поступить так, как он поступил! Кто бы продолжил Дело Света?! Кто бы направлял магическую Британию нужным курсом?