- Асфиксия, - коротко ответил Уолтон. - Разве не видно?
- Кто-то ее задушил, и сюда привезли уже мертвое тело?
- Ничего подобного, приятель. Никто ее не душил. Ее доставил в критическом состоянии четыре или пять дней назад какой-то священник из трущоб - они всегда подкидывают нам работку. Мы диагностировали крайнее истощение и прочие осложнения. До вчерашнего вечера она шла на поправку, почти восстановилась. Но вдруг около часа ночи вскочила в постели и упала обратно в подушки, задыхаясь. Когда подбежала медсестра, все было кончено.
- А следы на горле?
Уолтон лишь пожал плечами.
- Сами видите! Все очень заинтересовались случаем. Он абсолютно уникален. Молодой Шоу, склонный все сводить к нервной системе, сразу отослал длинный отчет Сайму - тот страдает от того же заблуждения, - усмехнулся хирург.
- Да, Сайм позвонил мне.
- Но с нервами это не связано, - презрительно заключил Уолтон. - Не просите объяснений, но это уж точно не психическое.
- Но кто-то из пациентов…
- Дорогой мой, все крепко спали. Сестра сидела за столиком в углу и все время видела кровать. Никто до девушки не дотрагивался!
- Как быстро сиделка добежала до нее?
- Не прошло и минуты. Но мы не знаем, когда начался припадок. Возможно, девушка вскочила в самом конце, а не в начале приступа.
Кеан почувствовал потребность выйти на свежий воздух, словно над телом несчастной жертвы собралось удушливое злое облако. Его голову переполняли странные мысли, жуткие мысли, основанные на безумных догадках.
Уходя из больницы, хранящей мрачную тайну, он на миг остановился у ворот, не зная, что делать дальше. Его отца, доктора Кеана, не было в Лондоне - иначе в мучительной попытке понять, что происходит, он сразу бы отправился к нему.
"Что же за этим стоит?" - спрашивал он себя.
Одно он знал наверняка: та, что лежит сейчас в морге, и та, кого он встретил ночью в Оксфорде, - это девушка с фотографии в квартире Феррары!
В голову пришло неожиданное решение. Мимо как раз проезжало такси, он остановил машину и назвал адрес сэра Майкла Феррары. Мысли путались, и страшные подозрения не давали покоя, хотя он гнал их от себя, как мог. Тьма уже накрывала Лондон, как тогда - в заводи на Темзе. Он вздрогнул, будто от настоящего холода.
Дом известного египтолога, белеющий за пышными кронами деревьев, выглядел как обычно, хотя Кеан и смотрел на него с тревогой. Он сам не понимал, чего опасается, и тем более не сумел бы выразить это.
Сэр Майкл, сообщил слуга, плохо себя чувствует и никого не принимает, что не удивило Роберта: с тех пор, как ученый переболел в Сирии малярией, здоровье его пошатнулось. Но мисс Дюкен была дома.
Кеана провели в узкую комнату с довольно низким потолком и обширной коллекцией бесценных реликвий мертвых цивилизаций. Стройными рядами стояли на полках тома, благодаря которым имя самого выдающегося египтолога Европы было известно всему просвещенному миру. Эта странно меблированная комната была знакома Кеану с детства и хранила сонмы воспоминаний, но в последнее время всегда являлась ему в грезах как фон для стройной фигурки. Именно здесь он впервые встретил Майру Дюкен, племянницу сэра Майкла, когда она, только что вернувшись из католического монастыря, осветила своим присутствием мрачную обитель старого книгочея. Он часто думал об этом дне, в мельчайших подробностях припоминая первую встречу…
Тяжелые портьеры арочного входа отодвинулись, и вошла Майра Дюкен. Справа от изящной девушки стоял гранитный Осирис, слева - позолоченный саркофаг. Она же, лучащееся видение, одетое во все белое, бросилась к гостю. Девушка остановилась перед лампой, и свет, проходящий через мягкие русые волосы, был похож на нимб, обрамляющий самое красивое, по мнению Роберта Кеана, лицо на свете.
- Вы здесь, мистер Кеан, - сказала она и очаровательно залилась румянцем, - а мы начали думать, что вы нас забыли.
- Ничего подобного, - ответил он, пожимая протянутую руку. Что-то в его голосе и манере заставило девушку опустить ясные серые глаза. - Я в Лондоне всего несколько дней и с удивлением обнаружил, что работа в газете отнимает больше времени и усилий, чем я ожидал.
- Вам действительно надо повидаться с дядюшкой? - спросила Майра.
- Вообще-то да. Но, по-моему, он не в состоянии принять меня…
Майра покачала головой. Радостное выражение лица омрачилось. Кеан даже забеспокоился: она была бледна, под глазами темнели круги.
- Сэр Майкл серьезно болен? - быстро спросил он. - Только один из видимых симптомов…
- Да, по крайней мере, все началось с одного из них.
Она замешкалась, и Роберт, к своему отчаянию, увидел,
что девушка плачет. Опекун нездоров, она совершенно одна, рядом нет даже друга, способного выслушать и развеять ее страхи, - молодой человек внезапно ощутил весь ужас сложившейся ситуации.
- Вы очень утомлены, - мягко заметил он. - Вы не отходили от его постели?
Она кивнула, пытаясь улыбнуться.
- Кто с ним сейчас?
- Сэр Элвин Гроувз, но…
- Мне послать телеграмму отцу?
- Мы уже телеграфировали ему вчера.
- Что? В Париж?
- Дядюшка настаивал.
Кеан вздрогнул.
- То есть он сам полагает, что заболевание серьезное?
- Сложно сказать, - устало ответила Майра. - И он странно себя ведет: никого не пускает в комнату, я едва его уговорила принять сэра Элвина. И еще, за последнее время уже дважды, он просыпался среди ночи и кое о чем просил.
- О чем же?
- Просил позвать утром поверенного. И говорил со мной так резко, почти с… ненавистью.
- Не понимаю. Вы исполнили его просьбу?
- Да, и каждый раз, когда юрист приезжал, он отказывался его принять!
- Полагаю, вы у него и ночная сиделка?
- Я сплю в соседней комнате, по ночам ему всегда хуже. Возможно, у меня начинают пошаливать нервы, но прошлой ночью…
Она опять замолчала, словно сомневаясь, стоит ли продолжать, но, бросив взгляд на Кеана и прочитав в его глазах неподдельное беспокойство, решила рассказать все.
- Я спала и, наверное, мне что-то снилось, потому что мне показалось, будто где-то рядом произносили заклинание.
- Заклинание?
- Да, было очень страшно. Потом стало невыносимо холодно, словно ледяной дух овеял меня своими крылами. Как бы описать это чувство? Все тело онемело, думаю, нечто подобное ощущают бедные путешественники, когда поддаются искушению и засыпают в снегу.
Кеан с тревогой смотрел на нее: рассказанное походило на симптомы опасного заболевания.
- Мне удалось проснуться, - продолжала она, - но я почему-то ужасно испугалась одной мысли о том, что нужно зайти в дядину комнату. Я слышала, как он что-то невнятно бормочет, и заставила себя переступить порог. И увидела - боже, если я расскажу, вы сочтете меня сумасшедшей!
Она закрыла лицо руками и задрожала. Роберт развел ее руки и заставил поднять глаза.
- Продолжайте, - спокойно сказал он.
- Шторы были распахнуты, хотя я отчетливо помню, как задергивала их, но теперь они не закрывали окно - и лунный свет падал на кровать.
- Плохо. Должно быть, ему снились кошмары.
- Но приснилось ли мне? Мистер Кеан, над моим дядюшкой простерлись две руки, и они медленно двигались то вверх, то вниз, озаряемые луной!
Кеан вскочил и прижал ладонь ко лбу.
- Продолжайте, - сказал он.
- Я - я закричала, но не громко, я чуть не упала в обморок. Руки отдернулись в тень, дядя проснулся и сел. Он тихо спросил, здесь ли я, и я подбежала к нему.
- Дальше.
- Он очень холодно приказал мне вызвать поверенного к девяти утра, а после лег и тут же заснул. Поверенный приходил и пробыл у него около часа. Затем отослал за своим помощником. Оба покинули дом в половине одиннадцатого. С тех пор дядя словно под гипнозом. Он лишь однажды пришел в себя и просил позвать доктора Кеана. Я сразу отправила телеграмму.
- Отец будет здесь сегодня вечером, - уверенно сказал Роберт. - Опишите руки, которые вы видели. Было ли в них что-то необычное?
- В лунном свете они казались неестественно белыми. На одном пальце - кольцо, зеленое. Ах! - она вздрогнула. - Как сейчас вижу.
- Сможете его узнать?
- Без сомнения!
- В комнате, конечно же, никого не было?
- Никого. Жуткое видение, никогда его не забуду.
Глава III. Кольцо Тота
Все стихло на Хаф-Мун-стрит; полчаса назад пробило двенадцать, но Роберт Кеан все еще мерил шагами отцовскую библиотеку. Он был очень бледен. Взгляд его то и дело возвращался к раскрытой на столе книге. Наконец он поднял книгу и еще раз прочитал взбудоражившие его отрывки.
"В 1571 году на Гревской площади казнили печально известного Труа-Эшеля. Пред лицом короля Карла IX он признался… что накладывал чары… Присутствовавший на казни Адмирал де Колиньи вспоминал… смерть двух аристократов… Он добавил, что тела их были найдены черными и раздувшимися".
Дрожащей рукой он перевернул страницу.
"Знаменитый маршал д’Анкр, Кончино Кончини, - читал он, - был убит пистолетным выстрелом на подъемном мосту при входе в Лувр гвардейским капитаном Витри 24 апреля 1617 года… Было доказано, что маршал с женой колдовали с помощью восковых фигурок, которые держали в гробах…"
Кеан поспешно захлопнул книгу и вновь начал ходить по комнате.
- Но это же совершенно невероятно, - простонал он. - И все же я собственными глазами видел…
Он подошел к полке, пытаясь найти книгу, которая, насколько он знал, может пролить свет на покрытую мраком тайну. Но не нашел. Несмотря на жару, казалось, что в библиотеке стало значительно холоднее. Он позвонил в колокольчик.
- Марстон, - обратился он к пришедшему слуге, - вы наверняка очень устали, но доктор Кеан прибывает через час. Скажите ему, что я отправился к сэру Майклу Ферраре.
- Но уже за полночь, сэр!
- Знаю. Тем не менее, я ухожу.
- Хорошо, сэр. Вы собираетесь подождать доктора там?
- Верно, Марстон. Спокойной ночи.
- До свидания, сэр.
Роберт Кеан вышел на Хаф-Мун-стрит. Погода стояла замечательная, бриллианты звезд усыпали безоблачное небо. Молодой человек сосредоточенно шагал, не замечая ничего вокруг. В душе росла ужасная убежденность, что какая-то таинственная угроза, какая-то непостижимая опасность нависла над Майрой Дюкен. Что он подозревал? Не мог объяснить. Как он будет действовать? Не имел понятия.
Сэр Элвин Гроувз, которого он видел в тот вечер, намекнул на психическое расстройство, постигшее сэра Майкла Феррару. Знаменитый врач утверждал, что утром египтолог общался с поверенным, но к вечеру абсолютно забыл об этом.
- Пусть это останется между нами, - поделился сэр Элвин. - По-моему, он изменил завещание.
Оклик водителя такси прервал размышления Кеана. Он сел в автомобиль и назвал адрес сэра Майкла.
Мысли Роберта неизменно возвращались к Майре Дю- кен: сейчас она лежит, ловя каждый звук из комнаты больного, говоря себе, что обязана позаботиться об опекуне, пытается перебороть страх - страх перед призрачными руками. Такси двигалось по практически безлюдным улицам и наконец, завернув за угол, въехало в обсаженную деревьями аллею, миновало три или четыре здания, освещенных
лишь лунным мерцанием, и остановилось перед домом сэра Майкла Феррары.
В доме горели огни. Передняя дверь была распахнута, и свет падал на крыльцо.
- Боже мой, - закричал Кеан, выскакивая из машины. - Боже мой, что произошло?
Тысячи страхов и упреков зароились в голове, сводя с ума. Он взбежал по ступеням и у входа чуть не столкнулся с полуодетым слугой.
- Фелтон, Фелтон, - хрипло прошептал он, - что случилось? Кто?..
- Сэр Майкл, сэр, - ответил мужчина. - Я думал… - он не справился с голосом, - что вы доктор, сэр.
- А мисс Майра?
- Без чувств, сэр. Миссис Хьюм с ней в библиотеке.
Кеан, отстранив слугу, бросился в библиотеку. Домоправительница и перепуганная горничная склонились над полностью одетой Майрой Дюкен; недвижная и бледная, она лежала на кожаном диване. Без лишних церемоний Кеан схватил ее запястье и, упав на колени, приложил ухо к бездыханной груди.
- Слава богу, - сказал он. - Просто обморок. Присмотрите за ней, миссис Хьюм.
Домоправительница, не изменив выражения лица, качнула головой, но не проронила ни слова. Кеан вернулся в холл и тронул Фелтона за плечо. Слуга вздрогнул.
- Что произошло? - вновь спросил Роберт. - Сэр Майкл?..
Фелтон кивнул.
- За пять минут до вашего прихода, сэр, - голос звучал хрипло от переполнявших его эмоций. - Мисс Майра вышла из своей комнаты. Ей показалось, будто ее позвали. Она постучалась к миссис Хьюм, которая как раз ложилась спать. Ей тоже почудилось, что кто-то зовет мисс Майру с лестничной площадки.
- Ну и?
- Там никого не было, сэр. Все уже спали. Я сам раздевался в это время. Но в доме витал какой-то слабый аромат - пахло, как в церкви, только противно, сэр.
- Противно? Вы сами чувствовали запах?
- Нет, сэр. Миссис Хьюм и мисс Майра несколько раз замечали его по ночам. Одна горничная утверждала, что тоже чувствовала его. Говорят, прошлой ночью запах был особенно силен. А когда они стояли у двери, сэр, услышали жуткий сдавленный крик. Обе поспешили в комнату сэра Майкла и…
- Да, продолжайте.
- Он свесился с кровати, сэр…
- Умер?
- Похоже, его задушили, мне так сказали, и…
- Кто с ним сейчас?
Фелтон побледнел еще больше.
- Никого, мистер Кеан, сэр. Мисс Майра кричала, что от его горла отдернулись две руки, когда они с мисс Хьюм вбежали, и что в комнате не было ни души, сэр. Я сам ничего не видел. Мы боимся заходить туда!
Кеан повернулся и быстро поднялся по лестнице. Верхняя площадка была темна, а дверь комнаты сэра Майкла широко распахнута. Когда он вошел, ноздрей коснулся легкий запах. Он ненадолго замер на пороге, ощутив сверхъестественный ужас.
Кровать стояла между окнами. Одна занавеска была отдернута, и комнату заливал лунный свет. Кеан вспомнил, что подобное обстоятельство было упомянуто в рассказе Майры о переполохе предыдущей ночью.
"Бог ты мой, кто же мог распахнуть шторы?!" - пробормотал он.
В холодном белом свете Роберт увидел распростертого сэра Майкла: серебристые волосы словно сияли, угловатое волевое лицо смотрело на всепроникающее ночное светило. Остекленевшие глаза вылезли из орбит, кожа почернела, скрюченные смертью пальцы сжимали простыни. Кеану понадобилось все мужество, чтобы заставить себя дотронуться до ученого.
Без сомнений, он был мертв.
На лестнице послышались шаги. Ошеломленный Кеан повернулся, ожидая увидеть местного врача. Но в комнату вбежал его отец и тут же включил свет. Обычно румяное лицо доктора приобрело сероватый оттенок. Он едва обратил внимание на сына.
- Феррара! - повторял он, подходя к кровати. - Феррара!
Он опустился на колени рядом с мертвецом.
- Феррара, дружище!
Он всхлипнул. Роберт Кеан, задыхаясь от слез, покинул комнату и спустился вниз.
В холле уже собрались слуги во главе с Фелтоном.
- Как мисс Дюкен?
- Пришла в себя, сэр. Миссис Хьюм отвела ее в одну из спален.
Кеан замешкался и затем направился в опустевшую библиотеку, где все еще горел свет. Он шагал туда-сюда по комнате, сжимая и разжимая кулаки. Через некоторое время постучался и вошел Фелтон. Он явно был рад возможности поговорить.
- Только что позвонили мистеру Энтони в Оксфорд, сэр. Я думаю, вы должны знать об этом. Он уже едет, сэр, и прибудет в четыре.
- Спасибо, - коротко ответил Кеан.
Через десять минут к нему присоединился отец. Это был стройный, хорошо сохранившийся мужчина с живыми глазами и решительными движениями - хотя от сына не ускользнуло, что он постарел лет на пять от произошедшего. Лицо его неестественно побледнело, но других признаков волнения он не выказывал.
- Ну, Роб, - резко сказал он, - вижу, у тебя есть чем со мной поделиться. Я слушаю.
Роберт Кеан облокотился о книжный шкаф.
- У меня есть что рассказать вам, сэр, и есть о чем спросить.
- Сначала история, потом вопрос.
- Мой рассказ начинается в заводи на Темзе…
Доктор Кеан сделал недовольное лицо, но сын все же начал в мельчайших деталях описывать смерть царственного лебедя. Потом он перешел к рассказу о том, что увидел в квартире у Энтони Феррары, и добрался до момента, когда Феррара что-то бросил в камин.
- Постой! - произнес доктор Кеан. - Что это было?
Ноздри доктора трепетали, глаза горели, выдавая с трудом скрываемые чувства.
- Не уверен, сэр, но…
- Хорошо. Что, по твоему мнению, он бросил в огонь?
- Статуэтку из воска или похожего материала, изображающую лебедя.
В это мгновение, несмотря на всю свою выдержку, доктор Кеан так сильно побледнел, что сын сразу подскочил к нему.
- Я в порядке, Роб, - отец отстранил молодого человека и, повернувшись, медленно побрел в глубь комнаты. - Продолжай, - хрипло попросил он.
Роберт рассказал все, вплоть до посещения больницы и осмотра мертвой девушки.
- Ты уверен, что это была девушка с фотографии в квартире Энтони и что именно она встретила тебя у лестницы?
- Абсолютно, сэр.
- Рассказывай дальше.
Молодой человек продолжил и дошел до истории Майры Дюкен о призрачных руках и упоминания Фелтона о странном запахе в доме.
- Кольцо, - перебил доктор Кеан, - она узнает его, если увидит?
- Говорит, что да.
- Что-нибудь еще?
- Если верить вашим книгам, сэр, Труа-Эшель и д’Анкр были умерщвлены за подобное во времена менее просвещенные!
- Менее просвещенные, мальчик мой! - Доктор Кеан посмотрел на него горящими глазами. - Как раз более просвещенные, если говорить о силах ада!
- Иначе говоря, вы полагаете…
- Полагаю! Разве зря я посвятил полжизни изучению этой науки? Ездил с несчастным Майклом Феррарой в Египет, чтобы ничего узнать? Боже праведный! Каков конец его трудов! Какова награда за мои усилия!
Он закрыл лицо дрожащими руками.
- Не очень понимаю, о чем вы, сэр, - сказал Роберт Кеан, - поэтому и хочу задать вопрос.
Доктор Кеан молчал и не двигался.
- Кто такой Энтони Феррара?
На этот раз доктор взглянул на сына, отведя руки от изможденного лица.
- Ты уже как-то спрашивал об этом.
- И задаю этот вопрос сейчас, сэр, надеясь все же получить ответ.
- Нет, я не могу ответить на него, Роб.
- Почему, сэр? Вы поклялись молчать?
- В каком-то смысле, да. Но истинная причина заключается в том, что я и сам не знаю.
- Не знаете?
- Ты не ослышался.
- Боже мой, сэр, вы удивляете меня! Я никогда не сомневался в том, что Феррару усыновили, но все же мне в голову не приходило, что вам ничего не известно о его происхождении.