Несмотря на свой новый род деятельности, Леха не забывал и обо мне. Он завел привычку появляться на моем горизонте раз в месяц и зондировать почву на тему - а не надумало ли мое сиятельство ему отдаться? Я не понимала, какого черта он не оставит меня в покое, ведь уж кто - кто, а он-то точно не испытывал дефицита общения с женским полом… Раз в месяц я получала свой букет ирисов - видимо, это его любимые цветы, хотя, возможно, они несли в себе некую символику, суть которой мне постичь было не дано; очередную коробку презервативов (за это время их у меня уже скопилось двадцать шесть коробок, впору интим-магазин открывать); и привычный вопрос - не рассталась ли я еще с девственностью? На который, он так ни разу и не получил иного ответа, кроме предложения отправиться в одиночку в эротический пеший тур. Встреча неизменно оканчивалась предложением с его стороны провести сеанс, моим отказом, и взаимным пожеланием счастья до следующего визита.
- А ты бы попробовала его в желе превратить! - загорелась Танька. - С твоим-то даром… Вот и испытаем заодно. А ну давай, представь что-нибудь нехорошее для него.
- Не-ет, я по заказу не могу. Короче, лопай скорее, и мне тоже на работу надо - я в редакцию хочу заскочить, а то давно меня там не видела, все по электронке статьи скидываю…
- Не может она… Колдунья, тоже мне! - фыркнула Таня.
Я подняла руки перед собой и, медленно делая пассы, замогильным голосом произнесла: - Даю установку жра-а-ать! Сидеть и смотреть в тарелку! Внимание! Рот открывается! Открывается рот, кому говорю! В него вкладывается колбаса! На колбасу кладется хлеб! Не закрывая рта, мажешь хлеб вареньем! Варенье посыпаешь солью, запихиваешь сыр, закрываешь рот и начинаешь делать движения челюстью - вверх, вниз, в стороны! По-о-ошла!
* * *
До редакции мы шли вместе, благо, пройти надо было всего одну остановку, а погода как раз располагала к прогулкам - легкое неяркое солнышко с трудом пробивалось из-за облаков, легкий морозец чуть ниже нуля, полное отсутствие ветра. Хорошо, свежо… Особенно, после душной, как мне стало казаться, квартиры, слишком много переживаний у меня с ней связано. Откуда-то тянуло ароматным дымком, напомнившим о том, что есть вокруг жизнь. Запах дыма для меня всегда обозначает почему-то шашлыки, и я сглотнула слюну.
- Эх, вот бы сейчас на шашлыки выбраться… - мечтательно произнесла я, следя за причудливым узором от подошв впереди идущего мужчины. Красивый оставался после него рисунок на снегу: елочка - штрих, елочка - штрих.
- Какие еще шашлыки? - Танька остановилась так резко, что я успела отойти от нее шага на три, прежде чем сообразила, что иду одна.
Я медленно подошла к ней, так как она, по всей видимости, не собиралась трогаться с места.
- Ты чего?
- Не обо мне речь! Это ты чего? - Танька раскраснелась и прямо излучала негодование.
Я быстро прокрутила в голове нашу болтовню ни о чем, которую мы мирно вели пока шли, но ничего криминального в ней не усмотрела.
- Да что случилось-то?
- А ничего! Кроме того, что тебе даны такие способности, а ты вместо того, чтобы думать, как их развить и применить, о шашлыках думаешь! Нет, чтобы спросить у своей единственной подруги - а не нужно ли ей чем помочь?
- Спрашиваю - а не нужно ли тебе чем помочь? - недоумевая, отозвалась я. - И, кстати, насчет способностей - они вилами на воде писаны и даром мне не нужны, если все их свойство заключаются в том, чтобы убивать и калечить людей! - видимо, подошла и моя очередь злиться. - Короче - нет у меня никаких способностей и точка! И, если хочешь знать, не хочу, чтобы они были, и уж в любом случае, тебе нет до них никакого дела!
- Ладно тебе - нету способностей! Ага! Да твой кот это последнее доказательство, другого мне и не надо!
- Угу, а раньше где они оба были и кот и дар? Если был дар - почему кот не замечал? А если дар появился только сейчас, то, как тогда быть со всей той фигней, что происходила раньше?
- Я уже об этом подумала! - торжествовала Танька. - Насколько я понимаю, этот твой дар сейчас находится на пике своей активности, ну, или типа того, вот котяра его и засек. Он же на тебя напал сразу после того алкаша, в тебе наверно полно было этой… Темной энергии! Произошла сублимация негатива, вот!
- Фантастики начиталась, да? - иронически поинтересовалась я. - Тоже мне, эксперт. Надо же такое сказануть - сублимация негатива, пик активности! Ты его замеряла, что ли?
- Хорош остроумие свое упражнять, а? Дай договорить! В общем, чтобы уж знать наверняка, я хочу тебе предложить проверку.
- Ты о чём это? Какую еще проверку? Ты же только что сказала, что кот для тебя убедительное доказательство, только вот чего, не понятно… Словом, с меня хватит, больше я эту чепуху обсуждать не хочу. Вроде взрослый человек, а ведешь себя как дитя малое и наивное.
- Стоп! - скомандовала Танька. - Ты ж только что спрашивала, не нужно ли мне чем помочь? Так вот, отвечаю - нужно, и даже очень! И твоя помощь напрямую связана с этой самой проверкой!
Я устало выдохнула - хорошего безоблачного настроения как не бывало, и легкий морозец мне уже не казался таким уж легким - ноги неприятно покалывало.
- Ну, говори уже, не тяни.
- Ты ведь знаешь, у меня какая ситуация дома, - жарко зашептала она. - Я в родную квартиру спокойно и зайти-то не могу, жить мне практически негде. Если бы не ты и не твоя мама тогда, я бы наверно давно сбежала куда подальше, хоть в детский дом. Маманю с папаней моих ты знала распрекрасно. Хорошо хоть, один допился до цирроза, а другая смоталась, надо полагать, с Якиным в Гагры. - Я поморщилась от ее неприкрытого цинизма, но слушала молча, не перебивая.
- Спасибо, хоть квартирку нам отписала перед отъездом. Но у меня осталась еще одна проблема и большая. Вовка… Он, сволочь такая, всё время мои нычки находит, нигде ничего от него спрятать не получается. Что работаю, что нет, всё одно, я с голой задницей. А хошь не хошь, хату с ним делить приходится, не могу, понимаешь, не могу больше с брательником на одной территории находиться!
- Ну а я-то чем должна помочь? Живи у меня, сколько хочешь!
- Нет, так не покатит, мне свой угол нужен, свой, понимаешь? А Вовчик, он ведь сдохнет нескоро. Вот, может ты смогла бы это дело как-то ускорить…
- Какое такое дело? - не верила я своим ушам. - Говори толком, чего ты от меня добиваешься?
- Я хочу, чтобы моя квартира стала только моей, а это возможно, только если я стану её единственной владелицей! - жёстко сказала Таня, глядя мне прямо в глаза. - А для этого мой родственничек должен отправиться на тот свет!
Я ошарашено смотрела на подругу, не в силах вымолвить ни слова. Танька тоже молчала, глядя куда-то в сторону.
Наконец, я с трудом разлепила враз пересохшие губы:
- Ты хоть соображаешь, что говоришь? Ты что, предлагаешь мне убить твоего брата?
- Именно, - сказала безжалостно Таня. - Я не предлагаю тебе его пристрелить или отравить, даже и не думай! Зачем всё это, когда у тебя есть твой дар! Ты просто представь себе для него какую-нибудь естественную, не особо мучительную смерть и всё будет окей! Никакого убийства! Силы природы и ничего больше! Не получится - ну что ж делать… А получится - вот тебе и проверка!
- Ты за кого меня принимаешь, а? Я тебе не убийца! - проблеяла я. Казалось, что все происходящее просто мне мерещится. Ну не бывает, чтобы вот так, среди белого дня, в людном месте, практически не скрываясь, можно было обсуждать возможное убийство. Господи, да Танька ли это? У меня закружилась голова. Я покачнулась и чуть не упала, мимоходом пожалев, что надела сапоги на шпильках. Сильно прикусила себе щеку и почувствовала во рту вкус крови. Это несколько отрезвило и привело в чувство.
- Да-а? - протянула Танька. - А как же тот несчастный алкаш? Думаешь, сам помер? Или всё-таки сомневаешься? Если ты ничего такого не можешь, что ж, вот и убедишься, что ты безобидная овечка!
- Да как ты не понимаешь, у меня это получается и то, не уверена, если мне, именно мне, кто-то угрожает! А твоего брата, я хоть и не люблю, но убить не смогу, не хочу я его смерть себе представлять! - шепотом кричала я.
- Ладно, попробуем по-другому. А если мне какая опасность угрожать будет, ты сможешь сделать так, чтобы этому товарищу было нехорошо? Я же помню, как Санька руку сломал, когда меня с велосипеда скинул! Или мне показалось, и он тогда сам на ровном месте стоял и вдруг упал? Ну, мы же с тобой как сёстры и даже больше, неужели ты хотя бы попытаться не можешь? Или тебе надо их обязательно видеть?
- Не знаю, - с трудом ответила я и ухватилась за фонарный столб, чтобы не упасть. - Специально не пробовала. Пойми ты, если бы он действительно представлял для тебя угрозу…
- Если бы? - с придыханием прошептала Таня. - Если бы? Хорошо. Я тебе этого никогда не говорила, так знай же! Вовка меня насиловал с тех пор, как мне исполнилось десять лет! Постоянно! Почти каждый день! А папаша с пятнадцати! Как тебе это, подходит? А мамаша про это знала! И она же меня звала шалавой… А ты думала, почему она меня так называла, а? Сама же удивлялась! Вовчик меня только вчера трахал! Он же, сволочь, борец, хренов, мне руки заломит, и вперёд. Ну, что, подходит тебе такая ситуация?
Мои руки безвольно повисли, я отстыковалась от спасительного столба и слепо сделала шаг вперед. Меня снова накрыл приступ удушья, в голове замелькали неясные обрывки мыслей, которые постепенно скрывала подступающая темнота. Удушье накатило так сильно, что я захрипела и, пытаясь порвать воротник, осела в снег. В ушах что-то загрохотало, словно я сунулась в паровозное депо. Руки сами собой зашарили вокруг, что-то ища, а перед глазами в темноте стоял образ ключа. - "Ну почему - опять ключ?" - думала я, вырубаясь окончательно…
Четвёртая глава
Я пришла в себя на собственном диване, в своей же квартире. Кто-то снял с меня верхнюю одежду, сапоги и накрыл покрывалом. Прислушалась к своим ощущениям - вроде бы все в порядке, только гудела голова, как после слишком долгого сна, и диван куда-то уплывал из-под меня. Я осторожно приподнялась на локтях. Рядом никого не было, но со стороны кухни доносился взволнованный голос Таньки.
Рискнула потихоньку сесть. Нет, диван, вроде бы, оставался там, где и был, как впрочем, и мое инертное расслабленное тело. Я сползла со своей лежанки и сделала шаг, прислушиваясь к себе. Чуть сильнее закружилась голова, но в остальном всё было в норме. Желая услышать с кем и о чем, там разговаривает подруга, и выяснить, наконец, что же, черт возьми, произошло, я, неслышно ступая по ковру, пошла было к двери, но меня вдруг повело и чтобы не упасть, пришлось ухватиться за высокий торшер. Декоративные подвески зазвенели, и тут же послышался чей-то топот.
- Лилька! Лилька! - закричала Таньки влетела в комнату, чуть не сбив меня и без того покачивающуюся словно рябина на ветру, с ног. - Жива? Память не отшибло? Ну и отлично! Быстро садись! Садись я тебе говорю! Вот так. Слушай. Па - ба - па - пам! У тебя всё получилось! Мой брательник пропал, и я от всей души надеюсь, что он где-нибудь тихо сдох… Спокойно! Дыши! Дыши! - она схватила газету и принялась усиленно размахивать ею около моего лица.
- Слушай, прекращай размахивать передо мной всякой дрянью! - я вырвала из ее рук газету и отбросила в сторону. - Что за чушь ты несешь? Причем тут я? Эка невидаль - пропал Вовка! А то он никогда не пропадал по нескольку дней со своей компашкой!
- А-а-а! Я тоже так думала - всего ж несколько часов прошло, с тех пор как ты колданула…
Я неопределенно хмыкнула, но не успела ничего сказать.
- Не перебивай! А то забуду все на свете… О чем я? А, вот! Мне его дружбан один позвонил, орал как резаный, сказал, что Вован должен был за деньгами к нему придти, тот ему вроде как, за услугу какую-то должен, а он не пришел! Прикинь, да? Вовка, и вдруг за бабками не явился? Только через свой труп и никак иначе! А теперь тот ему не заплатит, если он объявится. Да точно, сдох, он же за копейку удавится…
- Знаешь, что я тебе скажу? - разозлилась, а вовсе не испугалась я, чего можно было бы от меня ожидать в такой ситуации раньше. - Если с ним действительно что-то случилось, и если и впрямь, в этом моя вина, то ты мной просто воспользовалась! Ты меня использовала, вот и все! Признайся, ведь ты же тогда все это придумала, чтобы вывести меня из равновесия, ведь так?
Она открыла рот, чтобы достойно меня отбрить, судя по выражению ее лица, но неожиданно раздавшийся звонок в дверь, заставил нас обеих подпрыгнуть.
- Сиди, я посмотрю, кто это, - предупреждающе подняла руку Танька и на цыпочках пошла к двери.
- Ты чего это тут распоряжаешься, а? - возмущенно зашипела я, но она нетерпеливо замахала на меня рукой, заглянула в глазок, подпрыгнула, ударившись лбом о дверь, и воскликнула шёпотом: - Йес!
Я вопросительно повела головой.
- Это Артур! Тот тип, что нас домой привёз! - частила шёпотом Танька, лихорадочно приглаживая волосы и подправляя размазавшиеся стрелки у глаз. - А-а-а, ужас, я ж тебе про него еще ничего не успела рассказать! Отпадный мужик! Быстро, приведи себя в порядок, а то на чучело похожа, я дверь открываю!
- Погоди! Не открывай! - отчаянно прошептала я ей вслед, но опоздала - раздался щелчок дверного замка. Чертыхаясь, я заметалась по комнате, стараясь хоть немного ликвидировать следы беспорядка, заодно одёргивая на себе одежду. Но в квартиру так никто и не вошёл. В течение нескольких минут я прислушивалась к приглушённым голосам, потом дверь хлопнула - таинственный посетитель ушёл. Раздался шорох целлофана, и на пороге появилась сияющая Танька с огромным букетом, тортом и бутылкой вина.
- Помоги, а то выроню!
Я подбежала и взяла у неё торт и бутылку.
- Всё, я сейчас умру от счастья! - простонала Танька, падая на диван. - Что стоишь, вазу тащи! Представляешь, мы с ним завтра вечером идём в театр! Меня никто и никогда ещё в театр не приглашал, всё больше по кабакам да по машинам тискали!
- Хорош командовать, сама тащи! Ваза в серванте стоит, но ты бы сначала с Вовкой разобралась, где он и что с ним, а то натравила меня на него и в стороне чистенькая, по ресторанам рванула и личную жизнь устраивать. - Я обессилено упала в кресло - противная слабость никак не проходила.
- Да плевала я на Вовку! Еще я буду из-за того, что он неизвестно куда запропастился упускать такой шанс… - Она прижала руки к груди и сосредоточилась ища нужное слово, но не найдя достаточно сильного определения продолжила: - Лилечка, это та-акой шанс, тебе и не снилось. Потом сама увидишь. И я его нашла только благодаря тебе! Ты когда кувыркнулась, он мне помог - тебя поднял и в своей машине нас сюда привёз. Я ему сказала, что у тебя из-за диеты голодные обмороки бывают, уж извини, не могла же я ему правду сказать, что на тебя на самом деле накатило… Он нас привёз, тебя до квартиры донёс, посидел со мной немного, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке, он вроде медик, сказал, что ты скоро в себя придешь. Ну, и сам конечно, немного отдышался, все - таки, на руках тебя волок на пятый этаж. Сильный… Эх, жаль, что не меня тащил… Да, вот, вина для тебя передал, мол, при таких делах помогает. Я от него просто тащусь, та-акой мужчина! А как от него пахнет! Я с ума схожу! Смотри, не вздумай на него глаз положить! Да ладно, шучу я, мы ж друг другу никогда дорогу не переходили…
- Тань, не трещи, а? - Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, мне все это было уже неинтересно. - И так голова кругом идет, а ты, как дрель, жужжишь без умолку…
* * *
Хлопнула дверь. Танька ушла, наконец, на работу, я же решила пока побыть дома, чувствуя ещё слабость и головокружение. Черт с ней, с редакцией, я прекрасно могу по мейлу с начальством общаться. Оно кстати, почему-то в последнее время проявляет ко мне странный интерес, почти отеческий, если на месте нашего редактора Владимира Павловича был кто-то другой, то заподозрила бы далеко не отеческие чувства по отношению ко мне…
Я задумчиво взяла в руки так и не раскрытую бутылку с вином и не глядя, повертела перед собой. Из ванной доносился тоскливый, протяжный мяв арестованного кота.
- "Что же мне с тобой делать - растерянно подумала я. - Неужели так и будет продолжаться? Надо его пока кому-нибудь отдать, может, перебесится…". Сейчас мне было не до его заморочек. Был бы некастрированный, решила б, что бабы ему не хватает, а так… Интересно - а передается ли вирус бешенства по воздуху - Насколько я знала, нет, только через слюну, и только в кровь, то есть, при укусе… Челленджер - кот домашний, на улице не гуляет, укусить его было некому. - Разве, мышь, или крыса какая? Но до сих пор в нашей шестиэтажке грызунов не было замечено, если только в подвале…
Я поставила бутылку и прошлась по комнате, погрузившись полностью в свои мысли. Подняла к лицу руки и посмотрела на них, как на чужие.
- "А может, я ещё что-то могу необычное делать? - вдруг пришло мне в голову. - То есть, могу ли я вообще, хоть что-то делать, из того мне приписала Танька?"
Я пошла на кухню и положила перед собой на стол спичечный коробок. Села и принялась буравить его взглядом, пытаясь мысленно сдвинуть с места. Коробок не шелохнулся. Тогда я достала спичку, поднесла к глазам и представила, как та вспыхивает. Ничего не произошло. Я тужилась и пыхтела изо всех сил, воображая некий энергетический поток, исходящий из моих ладоней, которые, как мне показалось, уже слегка потеплели, но проклятущая спичка и не думала зажигаться, даже тлеть не пожелала.
Почувствовав себя полной идиоткой, я бросила на стол спички и вдруг услышала какой-то крик со двора. Я вылезла из-за стола и подошла к окну. Во дворе играли в снежки местные мальчишки, а возле них бегала с криками, потрясая кулаками, давешняя соседка. Через стекло не было слышно, что она говорит, но и так понятно, что вредная тетка опять проклинает всех мальчишек на свете, за то, что они есть, и имеют наглость играть и радоваться жизни. Однажды и мне от нее как-то прилетало, за слишком громкий смех во дворе. Припомнились и кошачьи кучи, которые она подбрасывала неоднократно мне под дверь, давая понять, что возвращает всего лишь то, что якобы навалял Челленджер в подъезде. Челли, который за порог в жизни не переступал! Да если бы он не мяукал иногда, она бы и знать не знала бы, что у меня есть кот! Внутри меня внезапно поднялось такое горячее раздражение, что я его почти увидела, во всяком случае, руки точно потеплели.
- Чтоб ты ногу сломала, зараза старая! - зло сказала я, упершись носом в стекло, замутившееся от моего дыхания. - Может тогда, хоть немного дома посидишь…
В этот самый момент тётка споткнулась, взмахнула руками и с воем упала лицом на снег. Вся спина у неё была в белых кляксах - результат обстрела мальчишек.
- Ой, убили паразиты! - донеслось до меня через стекло.