Должно быть, кровавый туман, повисший в воздухе, почудился возбужденной толпе. Кое-кто из селян успел заметить серебряную молнию, ударившую быстрее, чем способен проследить взгляд, в тот момент, когда барбароид поравнялся с Ди. Но они же определенно видели, как голова мужчины скользнула под одежду в момент выпада охотника. Как и у черепахи, тело барбароида покрывал пуленепробиваемый панцирь, а руки и ноги его могли растягиваться и сжиматься, точно пружины.
Но нет - панцирь их односельчанина треснул точно посередине. Появившееся снизу лицо черепахо-человека, змеиная шея, кольца внутренностей - все тело его оказалось рассечено пополам до самой промежности, и именно из этой страшной раны летели кровавые брызги, обернувшиеся в момент падения алым фонтаном.
Только теперь жители деревни увидели клинок, сияющий в руке Ди. Дураков тут не было - никто из барбароидов уже не решился вторым напасть на охотника, несмотря на гнев, вызванный кончиной соратника и друга. Страх перед дьявольской ловкостью дампира пробрал селян до мозга костей.
Не меняя позы, в которой он встретил атаку, Ди повернулся к старику и спокойно сказал:
- Можете убить меня, если хотите, но многие жители деревни погибнут тоже. Почему бы вам просто не отступиться, позволив мне остаться здесь до ночи? Карета поедет, и я отправлюсь за ней. Вот и все. Поскольку большинство из вас дало обязательство помогать беглецам, иного я не прогну.
Старик не врал, обещая Ди неминуемую смерть, но и охотник говорил правду.
- Значит, все именно так, как я думал… - старик понимающе закивал. - Такие способности, такое достоинство, - пробормотал он. - Да, я не ошибся… - И, махнув рукой односельчанам, давая знак отступать, он усталым голосом произнес нечто неожиданное: - Если ты попросишь утопить всю нашу деревню в море крови, я не стану тебе отказывать. Умоляю, возьми морщинистую башку старого дурня в уплату за нашу грубость и даруй нам свое прощение.
- Что ты несешь? - крикнул кто-то из-за спин собравшихся селян.
Из толпы выступила, замерев между стариком и Ди, женщина в платье необыкновенного глубокого оттенка индиго. Розовое пятно на обнаженном правом плече выглядело странно подозрительным на фоне белоснежной кожи. Голос ее так и сочился ядом:
- Что за малодушный бред? Старейшина, ты забыл закон деревни? Если мы заключаем контракт с кем-то - невзирая на то, кто он, - то должны исполнять желания нанимателя или умереть, пытаясь исполнить их. И я, Кэролайн, собираюсь так и поступить при поддержке Ма-ширы и Бенге.
- Верно, - подтвердил дерзкий голос. Протолкавшись сквозь толпу, мужчина средних лет, среднего роста и среднего телосложения, подобрав полу серого плаща, встал рядом с женщиной. - Нарушая уже заключенный договор, ты не только бесчестишь нас и преступаешь закон деревни. Нарушая договор, ты разрушаешь саму деревню. Старче, предоставь этого щенка нам троим.
- В точности мое мнение.
Вступление третьего произвело драматический эффект. Голос раздался из-за спины мужчины в сером, застав того врасплох. Он вздрогнул и дернулся, отступив на шаг.
Между первыми двумя, но чуть позади них, стоял некто необычайно высокий, тощий, как богомол. Руки и лицо его были так черны, будто он окунул их в чернила, а чернота плаща не уступала мраку безлунной полночи. И хотя Кайл тоже одевался в черное, облачение этого мужчины вызывало совершенно иное чувство.
- Кажется, мы уже встречались, - заявил мрачный субъект, подмигнув Ди. Он был невероятно худ. Спрячься верзила за длинным шестом, вполне вероятно, никто бы его не заметил. Но поблизости не росло ни одного дерева. - Позволь мне представить всех. Прекрасная леди перед тобой - Кэролайн, а это - Машира. Я же - Бенге. - Он с улыбкой повернулся к старейшине: - Раз уж он уже здесь, что нам остается делать? Не обижайся, старче, но мы им займемся. И можешь потом выгнать нас из деревни, если пожелаешь.
- Его дружки меня поцарапали, - дрожащим голосом пожаловалась Кэролайн, погладив левой рукой розовую отметину на коже. - Я этого не забуду. Я никогда не забываю боли. Расплющить подлеца и то мало!
- Так считаем не только мы! Ну-ка, кто думает так же, шаг вперед!
Но на призыв Маширы - мужчины средних лет - старик ответил таким громким воплем "Идиоты!", что мятежная троица и несколько присоединившихся к ним барбароидов вздрогнули. Морщинистый сгорбленный старик заставил трепетать толпу недовольных, каждый из которых был втрое выше его.
- Да известно ли вам, дуракам, что согнуло мой хребет? Вы хоть представляете, сколько пота и крови пролили ваши предки, строя это горное село, после того как их изгнали из домов за сношения с демонами? А в курсе ли вы, что их тяжкий труд однажды оказался под угрозой уничтожения?
Даже самых молодых, тех, для кого прошлого еще не существовало, приковал к земле звенящий голос старика - такой голос проник бы в уши, даже если зажать их ладонями. Возможно, единственным, кто не поддался магии речи, остался одиноко стоящий в стороне Ди.
А вопли старца не смолкали:
- В тот день - первый день десяти тысяч лет нашей истории - ужасный ядовитый газ вырвался из недр земли. Половина наших погибла, а вторая половина не могла ничего поделать, кроме как ждать смерти, ибо плоть их начала гнить. И если бы не появился на сцене один персонаж, деревня никогда не стала бы обиталищем Свирепого Жнеца и никто из вас даже не родился бы. Слушайте внимательно, поскольку персонаж этот путешествовал с одной великой целью. Он услышал о нас и первым прибыл сюда. И вот что он сказал: "Пусть пятеро самых сильных, самых смелых из вас станут моими спутниками, и тогда я избавлю вас от бедствия, постигшего вашу деревню, и фортуна будет вечно улыбаться вам".
Старику внимало уже больше половины его односельчан. Поглощенные историей о минувших днях, барбароиды не заметили двух вещей. Во-первых, глаза Ди, возможно из-за рассказа старца, пронзительно засияли. А во-вторых, некий молодой человек шел сейчас по опустевшей деревне от предположительно запертых главных ворот к площади.
- К тому моменту, - продолжал старче, - деревню населяли лишь умирающие. Но едва предложение гостя достигло ушей селян, они забыли о мучительной боли. И вот один из наших вышел из-за груды булыжников, другой отступил от иссохшего дерева, показались и третий, и четвертый… Люди подошли к незнакомцу, точно их позвали по имени, - ровно пятеро. Более того, они были самыми крепкими из нас, и все знали это.
Румяный молодой человек остановился у входа на площадь. Быстро оглядевшись, он ослепительно улыбнулся и двинулся дальше.
- И тогда деревня барбароидов вновь ожила. - Голос старика был безгранично звучен и выразителен. - Как только гость уехал вместе с пятеркой наших, земля, на которой стояли дома, потянулась к небесам и обернулась тем, что вы видите сейчас. В три счета на деревьях набухли почки - и тут же налились плоды. Вскоре мы обнаружили, что ядовитые подземные пары рассеялись, став безопасными. Что мы делали в тот момент? Прославляли пришельца, клали ему земные поклоны. Слушайте меня внимательно! - Старче не просил, он приказывал. - Я открою вам закон, о котором молодежь еще не знает. Буде тот наш спаситель или кто-то из его родни появится тут, тогда и только тогда деревня должна отринуть все прочие законы и повиноваться его желаниям!
Вдохновенный и гневный голос старика лишил дара речи даже бунтарей.
А старейшина низко поклонился прекрасному охотнику, чьи черные волосы развевал ветер.
- Долго мы ждали тебя. Все, что захочет ваше высочество, будет исполнено. Только скажи, и карета будет разнесена в щепки или сожжена дотла - мы в твоем распоряжении.
Барбароиды взирали на юношу с благоговейным страхом - и тут он заговорил:
- Я ценю твое предложение, но ты ошибся. Пусть эти трое охраняют карету, если хотят. Я разберусь.
- Что ты хочешь этим сказать? - недоуменно выдохнул старик.
- Какой честный парень, - хохотнул черный Бенге. - Что ж, раз уж он сам признался, твой закон тут не подходит, старче. Но за его откровенность мы не дадим никому другому тронуть его. Расправимся с ним втроем - и только.
- Я припасла для тебя одну пикантную новость, можешь забрать ее с собой в могилу, - рассмеялась Кэролайн, облизнув сочные алые губы. - Эта карета направляется на Базу Клейборн.
- Что ж, молокосос, приступим! - воскликнул Машира.
В его правой руке блеснул тяжелый топор.
Похоже, даже старик не смог бы предотвратить свирепой атаки троицы, но тут в тылах толпы раздался резкий окрик: "Кто ты, черт побери?" - тотчас сменившийся протяжным воплем.
Ряды собравшихся расступились, подняв пыль, и в дальнем конце открывшейся прямой дорожки лучезарно улыбнулся розовощекий молодой человек. На такую ангельскую улыбку нельзя не ответить. Однако перед юношей струился зловонный дым. Дым этот поднимался из груди упавшего селянина. Неизвестно, каткая именно энергия поразила несчастного, но языки пламени еще облизывали края обуглившихся, абсолютно круглых ран в груди и спине погибшего.
А Ди, уподобившись черному метеору, взмыл в воздух. Луч, ударивший туда, где он стоял секунду назад, не попал в цель. Пронзив пустоту, молния обожгла припаркованную на краю площади карету.
- Не к добру! - воскликнул кто-то. Напуганные градом искр и энергетическим залпом, лошади громко заржали и рванулись ко второму выходу.
- Закрыть задние ворота!
Несколько барбароидов кинулись выполнять приказ старейшины, но безжалостный луч помешал им. Обезглавленные тела рухнули замертво. Никто не мог сказать, откуда летят лучи смерти. По площади как сумасшедшие метались бесплотные стрелы, разя разбегающихся жителей деревни, но источник излучения оставался неизвестен.
Однако если бы кто-то оглянулся, то увидел бы восхищенное лицо румяного юноши, наблюдающего за безумной пляской вспышек. Радость жизни переполняла его, играющего смертоносными лучами.
Из-за слепящей белизны молний зелень листвы и коричневый цвет домов обрели болезненно-пронзительный оттенок. Но вдруг все закончилось, и естественные краски постепенно вернулись.
Жители деревни, которым удалось доползти до края площади, - иные просто лежали, скорчившись на земле, и дожидались своей участи, - увидели две фигуры, разделенные тридцатью футами пустого пространства. Молодого человека с ангельской улыбкой на устах и охотника, прекрасного, как лунное сияние.
Итак, юноша в черном против стремительного белого света. Состязание началось.
Барбароиды, все до единого, охнули, когда Ди отразил один раскаленный луч, но не увернулся от двух других. Но что увидели селяне, отчего разинули рты?
Левая рука Ди заслонила грудь охотника. Две стрелы света, резко изменив направление, слились воедино - и всосались в подставленную ладонь.
Румяный юноша не пошевелился, и довольная улыбка не сползла с алых губ.
Клинок Ди упал на врага сверху вниз и прошел от макушки до подбородка, не встретив сопротивления. Ди, не изменив позы после удара, застыл у края площади.
А молодой человек внезапно пропал. Тень, омрачившая на миг черты Ди, говорила о том, что охотник осознавал свою непричастность к исчезновению противника.
- Ди… Вы ранены, милорд?
Не отвечая на вопрос подбежавшего старика, Ди обвел взглядом площадь, не найдя кареты.
- Смогу ли я спуститься по той стороне горы?
Старик закивал:
- Там есть тропа, известная лишь местным. Проклятие!
Старче в отчаянии завертел головой.
Ди знал, отчего староста ругается. Троицы бунтарей, поддержавших Майерлинга, тоже нигде не было.
Кайл оторвал горячие губы от женского тела - и это сейчас, когда сопротивление наконец-то - как всегда - сменилось глухими стонами. На соседней койке, где доселе царила мертвая тишина, послышалось частое хриплое дыхание.
- Проклятие! На этот раз он чертовски скоро, - Кайл раздраженно сплюнул и поднялся. - Эй, пошевеливайся, готовь капельницу, - приказал он застывшей на кровати обнаженной Лейле.
Метнув убийственный взгляд на старшего брата, девушка, на щеках которой еще не высохли дорожки слез, собрала раскиданную одежду.
Увидев бурые кровоподтеки и багровые отметины собственных зубов на белой коже, Кайл укоризненно поцокал языком.
- Вела бы себя как обычно, делала бы, что я сказал. Не знаю, что на тебя сегодня нашло, но синяки ты заработала за упрямство и глупую борьбу. Впрочем, так старине Грову было куда легче работать, - хихикнув, добавил он.
- Заткнись! - Лейла оттолкнула руку, потянувшуюся к ее груди. - В последнее время промежутки между его ударами становятся все меньше. Хватит его подстегивать. Он уже на пределе. Сам знаешь, это его убивает. И терять ему нечего. Если его энергия выйдет из-под контроля, он разнесет все кругом к чертовой матери. И погибнет.
- Дерьмо! Кого сейчас волнует будущее? У нас сейчас куча проблем. Когда Боргов вернется, узнаем, как все прошло. Хе, нет, пожалуй, спрошу-ка я Грова. А ну пусти.
Грубо оттолкнув Лейлу, Кайл шагнул к постели старшего брата.
- Эй, братец, это я, Кайл. Скажи-ка, что ты видел, когда был… там? Помнишь, на что я просил тебя поглядеть, перед тем как ты отправился?
Некоторое время лежащий продолжал хрипеть, потом звук оборвался.
В следующий миг Кайл испуганно ахнул. Бледные худые пальцы сомкнулись на его горле.
- Желаешь знать, Кайл? Желаешь знать? - просипел Гровек. - Ты здесь развлекаешься с Лейлой… подвергая меня адским мукам… и ты желаешь знать?
- Э-э-э… угу. Верно, желаю.
Рука упала. Тонкий голос Гровека сорвался на всхлип:
- Наша добыча направляется… на Базу Клейборн…
ГЛАВА 4
Убийственная игра
I
Сумерки уже окутывали серым саваном участок леса у развилки чуть извивающейся дороги.
Девушка осторожно выключила электрическую лампу, сделанную в виде древнего канделябра. Голубоватый полумрак наполнил помещение. День, принадлежавший лишь ей, закончился, уступая место иному миру. Этот мир принадлежал им двоим.
В одном из углов экипажа щелкнула, открываясь, крышка черного гроба. Этот звук нравился девушке. Вскоре из щели высунулась рука и отодвинула тяжелую крышку. Вампир встал и привычно потянулся. А потом, придвинув стул, сел напротив девушки.
"Спасибо". Вот что он сказал. "Спасибо" - благодарность за то, что она выключила свет. Он уже никогда больше даже не подумает преддожить ей оставить лампу гореть. "Спасибо". И все.
Их роман начался в весеннем лесу. Карета путешественника сбивает побежавшую за пташкой девушку, и одинокий пассажир бинтует раны пострадавшей, - вряд ли необыкновенная история, но, поскольку действующие лица здесь человек и аристократ, конец может быть только трагичным.
Иногда, однако, встречаются и исключения. Девушка знала, что имеет дело с вампиром. А вампир знал, что связывается с человеком. И все же ни страх, ни презрение не встали меж ними. Они просто восхищались друг другом.
Какое удовольствие доставила им прогулка по лесу! Впервые в жизни темнота не пугала девушку. Это он научил ее. Он показал, что и ночь полна жизни.
Девушка слышала журчание и плеск реки. Видела застывшее в прыжке тельце летучей рыбы на фоне лунного диска. Вдыхала аромат распустившегося во мраке жасмина. Внимала шепоту ветра и хору крохотных невидимых лягушек. Ночь оказалась полна света - и он неизменно шел рядом.
Мужчина чувствовал то же самое. Отступник, еретик, он не считал людей нижестоящими, ничтожествами. Барон, любящий день, но покорившийся участи своего рода никогда не видеть солнечного света. Но вот перед ним возникла цель, конец бесплодным скитаниям. И цель эту подарила ему девушка.
Бесконечные странствия оставляли во рту горький привкус. Убегая от горожан и охотников, одержимых желанием убивать аристократов, он преодолевал ледники и горы, его хлестали воющие безумные ветра, - но все это было бы ничего, если бы его путешествие имело хоть какой-то смысл. Аристократы вымирали, но его кончина была еще очень, очень далека.
И вот он встретил девушку. Юную леди, порхающую по лесу упоенной полуденным солнцем бабочкой. Так при чем тут статусы и титулы? Что из того, что они принадлежат разным расам? Оба поняли, кто важен для них. Вот и все.
Встреча дня и ночи началась с нежного взгляда и робкого касания рук. Девушке едва исполнилось семнадцать. Надежды и страхи ее сердца были ему известны. Могут ли навеки соединиться аристократ и человек? Нет, ни за что на свете.
И он спросил: "Отправишься ли ты со мной?"
Девушка кивнула: "Куда угодно. С тобой - куда угодно".
И они впервые поцеловались. Поцеловались страстно, не терзаемые ни жаждой крови, ни страхом стать жертвой, - и тем не менее целомудренно.
Трагедия разразилась следующей ночью. Он ворвался в ее дом, не в силах смотреть, как отец, узнав о намерении дочери сбежать, избивает ее. В первый раз аристократ, сжигаемый ненавистью, отведал человеческой крови. Однако он не заметил, что жестокий отец обладает необычным физиологическим свойством и неадекватно реагирует на нападение вампира.
Становился ли укушенный человек кровожадным существом, подобным знати, или высохшей мумией, зависело от намерений вкусившего его кровь аристократа. Иногда, чрезвычайно редко, жертва шла наперекор желаниям вампира. Осушенная личность оставалась человеком, пусть кровь в нем и почти не текла, отказываясь изменяться, или же брошенный умирать от потери крови возрождался вампиром.
Все, на кого напал отец девушки, с первого же укуса превратились в таких же дьяволов. Они принялись искать новых жертв, и за одну ночь деревню "населили" псевдоаристократы. Но девушка после побоев лежала без сознания. Она ничего не видела.
Когда же она очнулась, ее встретил взгляд любимого. Так началось их путешествие. Они ехали к Базе Клейборн.
- В деревне я добился чего хотел, но, похоже, они не смогли избавиться от него, - пробормотал аристократ, просматривая записанные электронными глазами события минувшего дня. - По всей вероятности, тот человек со странными способностями тоже узнал, куда мы направляемся. Учитывая скорость кареты, вполне возможно, что они уже поджидают нас в засаде. Мы должны сделать первый ход.
В ответ на вопрошающий взгляд девушки мужчина пояснил, что до места назначения не так уж далеко. Затем он вышел из кареты. Сопровождающие экипаж охранники поклонились ему: всадник и женщина в маленькой одноместной коляске.
- Мои приветствия, - произнес первый. - Я Машира.
- А я Кэролайн. С нетерпением и радостью предвкушала нашу встречу, сир.
- Кажется, должен быть еще один, - заметил Майерлинг. Его тон и осанка полностью соответствовали титулу аристократа.
Машира кивнул.
- Да. Он поджидает врага впереди, в чаще.
- Врага? - переспросил лорд. - Один?
- Правильно, сир.
- Бояться нечего, - загадочно добавила Кэролайн. Майерлинг ничего не знал о недавнем происшествии, но на обнаженном, не скрытом синим платьем плече девушки не осталось и следа раны. Не отрывая взгляда от нанимателя, занимающего место возницы на передке кареты, она продолжила: - Он не станет ничего делать. Просто присмотрит за другими охотниками, о которых вы говорили старейшине.