Конюшня была такой же скромной, как и сам Карт, а небольшое число стойл говорило о том, как мало лошадей в округе. Мисс Темпл посмотрела, как возница пристраивает свою клячу - серьезное, почтенное создание; мисс Темпл наверняка привязалась бы к ней, если бы позволила себе слабость, а потому сочла за лучшее вообще ее не замечать, после чего принялась торговаться с конюхом о плате за приют для лошади и возницы - именно такое вознаграждение, на основании их изначальной договоренности, полагалось вознице, как она была уверена, за его услуги. Тот надеялся получить больше, но, почувствовав металл в ее голосе, согласился - и был немало удивлен, когда она провела его к месту его ночевки, дождавшись, когда конюх пристроил лошадь в стойло. Мисс Темпл делала все это исключительно для своего расследования. Ей даже не пришло в голову, как могут истолковать ее поведение эти двое: она, мол, запоминает место, где ляжет возница, чтобы наведаться к нему ночью, - эта мысль была слишком уж нелепа; но, перехватив смущенные взгляды, которыми обменялись возница и конюх, она наконец остановилась как вкопанная, побагровела от гнева и сделала резкий жест в сторону стойл.
- Конюшня производит жалкое впечатление, - раздраженно проговорила она. - Вы, наверное, целиком зависите от приезжих. Мы сегодня единственные?
Конюх ухмыльнулся, услышав этот вопрос, - теперь, похоже, дама хотела выяснить, можно ли здесь чувствовать себя защищенными от вторжений посторонних.
Мисс Темпл кипела от негодования - до чего порочны мужчины в своих мыслях! Именно в этот момент мысль мисс Темпл была захвачена, на ужасное бесконечное мгновение сбита порывом вихря, который поднялся у нее внутри, - это были воспоминания из синей стеклянной книги. Как и всегда, этим воспоминаниям в первый момент невозможно было сопротивляться - как и той роли, которая в них была отведена самой мисс Темпл. Обстановка конюшни, оттененная двумя ухмыляющимися физиономиями, словно крючьями выдирала из ее памяти похожие воспоминания - солома, лошадиные стойла, запахи кожи, пота и мускуса. Разум мисс Темпл пульсировал; она становилась и мужчиной, и женщиной (более того - мужчиной и мужчиной), по мере того как перед ней возникала подробность за подробностью любовного свидания: ее тело, красивое зрелой женской красотой, плечи, упершиеся в стену… или она - мальчик, на ее голых коленках - отпечатки соломы, она чувствует дрожь, когда сзади в нее грубо входит мальчик постарше… или ее собственные жесткие мужские пальцы, мнущие мягкую плоть крестьянской девушки, - ее ноги обвиты вокруг его талии, он проникает в нее, страстный трепет… Чтобы прийти в себя, мисс Темпл прикусила до крови губу и моргнула.
Возница и конюх смотрели на нее. Сколько времени прошло?
- Я спрашиваю об этом, разумеется, потому, что сама ночую в гостинице, - объяснила мисс Темпл. - Даме всегда полезно знать, с кем ей, возможно, придется столкнуться - с джентльменами, торговцами или сомнительными авантюристами. У вас ведь есть эти сведения, потому что они оставляют лошадей у вас на конюшне.
Конюх открыл рот, потом закрыл и показал рукой на стойло. Мисс Темпл впервые обратила внимание на бледную кожу паренька. Может, он болен? Она с важным видом откашлялась, поднялась на цыпочки и заглянула в стойло.
- Я вижу, мы не единственные постояльцы. Отлично. Эти животные принадлежат кому-то из местных? - Лошадь в стойле, поглощенная едой, не обращала на нее внимания. - У кого в горняцком городке может быть лошадь?
- Людям н-нужно ездить, - заикаясь, проговорил конюх.
- Да, но кому это по средствам? - спросила мисс Темпл.
- Бригадирам, - ответил возница. - А еще лошадей сдают путешественникам внаем.
Мисс Темпл не могла себе представить причину, по которой кому-нибудь могло понадобиться заехать в Карт. Она заглянула в следующее стойло. Стойло пустовало, но сено и навоз в нем были свежими.
- Лошади нет, - заявила она. - Ее сдали внаем, как он говорит, или она принадлежит путешественнику? - Она повернулась к конюху.
- П-путешественнику.
- И этот путешественник уехал?
Кадык на вытянутой шее конюха нервно дернулся, когда он сглотнул слюну. Мисс Темпл не смогла отогнать от себя образ - он теперь неизменно связывался в ее сознании с конюхами: поперек этой шеи с дергающимся кадыком - рваная рана.
- Они взяли одну лошадь или двух?
- Д-двух. - В горле у конюха словно кость застряла. С чего этот дурачок так волнуется?
- А когда? Когда два этих путешественника отправились в дорогу? И кто они такие? Они путешествовали вместе?
- Я их не видел.
- Почему? И кто тогда их видел?
- Уиллем. Парень, который работает по утрам. Но… но он… он…
- Что он?
- Вам лучше других спросить.
- У других?
- Если там кто есть.
- Где?
- В гостинице.
Возница бесстыдно рассмеялся, словно одно упоминание гостиницы вызвало у него мысль о номерах и любовных свиданиях. Мисс Темпл быстро прошла мимо двух мужчин в помещение, где должен был спать возница. Скромная комнатка была ничем не примечательна, как и видавший виды соломенный тюфяк.
- Серебряный пенни? - громко выразила свое неудовольствие мисс Темпл. - Да это и полпенни не стоит.
- Простите…
- Он, конечно, не привык ни к чему лучшему, - усмехнулась она. - Но я говорю вообще… Вот этот тюфяк, например…
Она с отвращением приподняла тюфяк за один угол, скорчив гримаску, когда поднялась пыль. Испытывая странное чувство - и зачем она пошла сюда, вместо того чтобы выйти на улицу? - она отшвырнула от себя тюфяк. Тюфяк перевернулся. Мисс Темпл опустила взгляд, потом повернулась к молчащему теперь конюху, потом снова устремила взгляд вниз - туда, где материя тюфяка отливала ярким синим пятном размером с блюдечко.
Дальнейшие поиски под недоумевающими взглядами возницы и конюха не привели ни к чему, как и поиски в домике Йоргенсов после обнаружения единственного волоса. Мисс Темпл двинулась по темной улочке назад в гостиницу, отвергнув предложения обоих проводить ее. Синее пятно на тюфяке было там, где должна была находиться голова спящего, - что это могло означать? А две лошади с севера в конюшне? Не это ли обнаружил доктор и не это ли заставило его так быстро последовать за Кардиналом? Но как они могли бросить ее - сразу оба! - если находиться в деревне было опасно, а защитить ее, кроме Элоизы, было некому, или, как уже переформулировала их вероятные мотивы своим деловитым умом мисс Темпл, оставив Элоизу для ее защиты?
Услышав какое-то шуршание, мисс Темпл повернулась, но ничего не увидела. Она окинула взглядом маленькие домики - каждый был обозначен щелкой света, пробивающегося из-под запертой двери или между закрытыми ставнями. Только один дом впереди был совершенно темен, и из его трубы не поднимался султан дыма. Мисс Темпл пригляделась. Дверь была приоткрыта. Что-то случилось в Карте… что-то случилось с конюхом… она обнаружила синее пятно… Мисс Темпл быстро сошла с дороги, толкнула дверь - та беззвучно распахнулась - и проникла в дом.
Она стояла, пока ее глаза не привыкли к полумраку, а потом разглядела там, где ему и было положено стоять, стол, а на нем свечку и спички. Закрыв дверь, чтобы о ее вторжении не узнали случайные прохожие, она осмотрела комнату, держа в одной руке свечу, а в другой - острый нож мистера Йоргенса, мигом вытащенный из-за голенища.
В отличие от хижины Йоргенсов здесь было не меньше трех комнат, расположенных анфиладой, но первая, главная комната была почти такой же - небольшой, с низким потолком. Это еще больше встревожило мисс Темпл, когда ее взору предстала кровать без постельного белья, холодная плита, большой сундук со взломанным замком. На полу она увидела такое множество беспорядочных следов, что нельзя было ничего предположить (кроме того, что дом, увы, заброшен хозяевами). Сундук оказался пуст. Она повернулась к многочисленным полочкам и шкафчикам. Тоже пусто. Только свечи с одной стороны двери и комок одежды с другой стороны, на полу. Мисс Темпл ничуть не удивилась, увидев на одежде кровь.
Следующая комната, без окон, была заставлена мебелью - стулья, столы, этажерки, нагроможденные в беспорядке, были сдвинуты к стенам. Наверху лежали какие-то мешки, прялка и груды постельного белья. Либо хозяева покидали Карт, либо здесь кто-то умер.
На пороге последней комнаты мисс Темпл остановилась. У ее ног лежал окурок. Она присела, но так и не смогла решить, кто примял его конец - то ли графиня лакированным мундштуком, то ли доктор Свенсон, который так и не отделался от этой своей противной привычки.
Последняя комната - осмотрев ее, мисс Темпл намеревалась наконец отправиться в гостиницу к Элоизе - была настолько же пустой, насколько предыдущая загроможденной. Но в ней стоял едкий запах, который мисс Темпл не в силах была забыть. Это был выворачивающий наизнанку запах жженой смолы в смеси с сернистой дымящей рудой - синей глины, вредоносного сырья, из которого граф д'Орканц делал свое синее стекло. Этот же запах исходил и от тюфяка в конюшне, но не шел ни в какое сравнение со зловонием в доме: тут словно плавили глину или же какой-то злополучный картянин пал здесь жертвой Процесса - жестокого изобретения заговорщиков, позволявшего им порабощать людей, превращать мужчин или женщин в добровольных рабов на службе у равнодушных хозяев. Но для Процесса требовались разные аппараты, а все они остались в Харшморте или утонули вместе с дирижаблем. Мисс Темпл подняла свечу повыше и медленно повернулась: ничего. Только пустая комната с дешевыми обоями. Она подошла к окну, наклонилась к подоконнику. Поначалу она ничего не увидела, но вдруг вскрикнула от потрясения и уронила свечу на пол; комната погрузилась в темноту.
Мисс Темпл увидела лицо и вслепую подалась назад, потом опустилась на корточки. Наконец она уперлась в стену, держа перед собой нож, слыша лишь собственное дыхание, а когда задержала его - только биение своего сердца. Она подождала немного. Лицо было бледным, перекошенным, явно незнакомым, но за короткое мгновение ей удалось разглядеть злобный вурдалачий оскал.
Надо немедленно уйти отсюда.
Но напоследок еще раз взглянуть в окно. Мисс Темпл на корточках подобралась к стене, уставилась в темный дверной проем, а потом, набравшись смелости, поднялась на ноги: на стекле виднелось пятно темной, вязкой жидкости. Прежде его не было. Мисс Темпл в страхе повернулась и побежала прочь.
Распахнув дверь, она помчалась к гостинице, но все же оглянулась на дом. Широкое ночное небо и безлюдная улица лишь подчеркивали ее одиночество. Дверь дома зияла во мраке, словно ухмыляющийся рот.
Несколько минут спустя мисс Темпл, запыхавшись, добралась до гостиницы, но страх ее нисколько не прошел, а в общем зале с его низким камином и деревянными скамьями она не нашла того, чего искала, - уюта, многолюдства. Зал был пуст. Мисс Темпл закрыла за собой дверь и заперла на тяжелую железную щеколду.
- Прошу прощения, - сказала она, с неудовольствием отметив, что голос все еще дрожит.
Никакого ответа не последовало - лишь потрескивание углей.
- Элоиза? - позвала она; голос ее прозвучал тверже, что приободрило ее. - Элоиза Дуджонг?
Но ни Элоиза, ни хозяева не откликнулись.
Мисс Темпл отправилась на кухню, но и там никого не нашла, только полуприготовленную еду - все, чем могла похвастаться гостиница: свежевыпеченный хлеб, соленое мясо, маринованные овощи, плавающие в горшке.
- Кто-нибудь? - позвала мисс Темпл.
Позади высокого деревянного стола была дверь, а за ней - что-то вроде дворика: в таких держат кур, разбивают огород, сушат белье, хранят бочки с элем (раз в поселке нет других гостиниц, все равно, какой здесь делают эль, правда?). Дальше мисс Темпл не пошла, а вместо того заперла дверь на защелку и через общий зал проследовала к лестнице.
- Элоиза? - позвала она.
Где-то наверху горела лампа, но ее не было видно, поскольку лестница после крохотной площадки делала поворот. Мисс Темпл поднялась по лестнице, гулко стуча каблуками, хотя и старалась не шуметь. Наверху было три двери: две боковые, закрытые, и средняя, широко распахнутая, откуда и пробивался свет.
На узкой кровати лежала котомка, приготовленная этим утром Линой. И никаких следов Элоизы. Мисс Темпл взяла лампу, вышла на площадку, посмотрела на закрытые двери и решилась (раз гостиница, по-видимому, пуста, а из-под дверей не просачивается свет) слегка, совсем слегка, нарушить общепринятые правила.
Первая комната явно была сдана кому-то: кожаные дорожные мешки - один на кровати и три на полу, а кроме того, в углу - необычный, удлиненный кожаный чехол (для зонтика?). Но мешки были плотно перевязаны, и, не считая выщербленной белой тарелки с пеплом, никаких признаков постояльца не замечалось.
В третьей комнате постояльца вообще не было - с кровати убрали одеяла. Мисс Темпл потянула носом, нет ли в воздухе запаха синей глины, но пахло разве что мышами. Она присела, заглянула под кровать и вытащила тоненькую книжку. "Персефона; поэтические фрагменты", в переводе некоего мистера Линча. На белом картонном переплете были давно высохшие следы пальцев, перепачканных в крови.
Она вспомнила их первую встречу в поезде - пассажир, читающий такой вот томик, раскрытая бритва на соседнем сиденье. Это была книга Чаня.
Кто-то постучал во входную дверь. Мисс Темпл метнулась прочь из пустой комнаты, быстро вернула на место лампу, положила книгу рядом с Лининой котомкой и понеслась вниз. Пробегая через общий зал, она прикидывала, кто это мог стучать и стоит ли очертя голову бежать навстречу неизвестности. Тут из кухни, вытирая руки о передник, вышла женщина.
- Вы, видать, вторая молодая дама. - Незнакомка приветливо улыбнулась, а мисс Темпл тем временем подошла к запертой двери. - Мне сказали, что вы придете.
Прежде чем мисс Темпл успела сказать хоть слово (или хотя бы облечь в слова свой вопрос: а где вы прятались?), с улицы ворвалась Элоиза Дуджонг. Следом вошли двое мужчин.
- Ах, Селеста, вот вы где! - Элоиза с улыбкой облегчения повернулась к своим спутникам. - Видите - она не игра моего воображения!
- А я признаться, уже начал так думать, - с усмешкой сказал старший - высокий, широкоплечий, с черными курчавыми локонами возле ушей. На нем был дорожный плащ, плотный и очень длинный - виднелись только черные ездовые сапоги.
- Это мистер Олстин, - Элоиза показала на него рукой, - постоялец "Горящей звезды". Он великодушно согласился сопровождать меня.
- Не могу допустить, чтобы дама в одиночестве ходила по улице, - снова усмехнулся Олстин. - К тому же я наслушался всякого про эти горы.
- А это Франк. - Второй мужчина был пониже и помоложе Олстина, с жестким, угрюмым взглядом. Руки его - большей частью сжатые в кулаки - были покрыты уродливыми мозолями. - Франк помогает нашей хозяйке, миссис Доб - вижу, вы с ней уже познакомились…
- Еще не успела, - вставила мисс Темпл, словно не замечая устремленных на нее мужских взглядов.
- Мы искали вас, Селеста, - продолжала Элоиза, так, словно это не было очевидно. - Судя по всему, слухи о печальных событиях на севере предвосхитили наше появление. Когда вы не вернулись вскорости, я заволновалась.
- Мы добрели до конюшни, но там сказали, что вы уже ушли, - сказал Олстин.
- Но на улице мы не столкнулись, - с невинным видом заметила мисс Темпл. - Как странно.
- Мистер Олстин - из партии охотников, он только что с гор. А миссис Доб и Франк сообщили мне…
- О смертях, я полагаю, - сказала мисс Темпл, поворачиваясь к хозяйке. - Злосчастные обитатели невысокого домика, что на другой стороне дороги, ярдов двадцать в длину? По-моему, все случилось совсем недавно. Бог знает, что за ужасная смерть…
Все промолчали в ответ на это.
- Там не горел свет, - продолжала мисс Темпл, - и дым не шел из трубы. В единственном доме на весь Карт. Напрашиваются выводы. Но скажите мне, сколько человек было убито и, не сочтите за назойливость, кто они? И кто их убил?
- Убиты двое, - сказал Франк, - Уиллем и его несчастный отец…
- Уиллем? Парнишка, который по утрам работал в конюшне? - сочувственно поинтересовалась мисс Темпл.
- Откуда вы это знаете? - спросил Франк.
- Она только что из конюшни, - сказал Олстин с проницательной улыбкой. - Тот, другой, парень наверняка не мог ни о чем говорить - только об Уиллеме.
- Вы правы, сэр, - строго заметила мисс Темпл. - Люди расклевывают чужие раны, как галки оставленную без присмотра коврижку.
Элоиза взяла ее за руку.
- Но конюх не сказал, кто совершил эти убийства, - добавила мисс Темпл со слишком явной надеждой в голосе.
- Чего еще от него ждать, - сказала миссис Доб.
- Давайте на минутку удалимся в наш номер, - обратилась Элоиза к мисс Темпл.
- Конечно. - Мисс Темпл улыбнулась Олстину и Франку. - Я вам обоим признательна за вашу доброту, хотя в ней и не было нужды.
Элоиза сделала книксен мистеру Олстину, легонько развернула мисс Темпл в сторону лестницы, а потом вежливо заговорила с хозяйкой.
- Миссис Доб, если вас не затруднит, мы бы хотели пообедать через двадцать минут.
- Конечно, моя дорогая, - ровным голосом ответила та. - Сейчас займусь мясом.
Заперев дверь на защелку, женщины сели рядышком на кровать и зашептались.
- Это книга Чаня! - воскликнула мисс Темпл, протягивая заляпанную кровью "Персефону". - Я нашла ее в соседнем номере.
- Да, наверное. А вот это… - Элоиза вытащила из кармана гладкий пурпурно-красный камушек и окурок, потом другой рукой убрала камушек, а окурок протянула мисс Темпл, - говорит о том, что здесь был доктор Свенсон.
Мисс Темпл принялась разглядывать окурок, безуспешно пытаясь отыскать на нем след мундштука.
- Вы уверены?
- Окурок пригасили об пол в этом номере.
- Но может, мистер Олстин или один из их компании… разве они не могли быть там?
- Я точно так же могу сказать, что многие мужчины читают стихи.
Мисс Темпл сравнение показалось неудачным.
- Я видела Чаня именно с этой книгой, - сказала мисс Темпл. - А курение табака у нас - вещь обычная, как холера в Венеции.
- Доктор Свенсон купил несколько пачек датских сигарет у одного из рыбаков, - возразила Элоиза. - Видите эту фабричную марку?
Она перевернула окурок на ладони, и мисс Темпл разглядела маленькую золотую птичку.
- Что ж, - сказала мисс Темпл, - возможно, он говорит еще кое о чем. Я тоже нашла окурок, хотя не знаю, есть ли на нем такая марка. Нашла его в этом пустом доме по пути из конюшни. Если доктор тоже был в доме…
- Вы заходили в этот пустой дом? Одна? При том, что вокруг происходят убийства?
- Я не знала, что тут происходят убийства… - начала мисс Темпл.
- И вы не моргнув глазом солгали нам всем внизу!
- А что я должна была говорить? Я не знаю этих людей, не знаю, какие у них интересы…
- Интересы? - воскликнула Элоиза. - Да при чем тут какие-то интересы - они просто пытались вам помочь!
- Но почему?
- Из чувства доброты, Селеста! Обычная порядочность…
- Ах, Элоиза! Волосы, следы ног… а теперь еще и эти убийства здесь! Этот пустой дом принадлежал последним по времени жертвам…
Элоиза бросила окурок на пол.