Я так обрадовался, даже рассмеялся. Корова отелилась, а я уж было решил, что она помирать собралась. Мне не оставалось ничего другого, как постелить еще сена на пол и дать зерна. Натаскал дополнительно воды и, наконец, успокоился.
Завтра отец сам все увидит, а сейчас не стану его будить. Пусть спит, да и мне спать пора.
Вскоре маму выписали из больницы домой. Она медленно, но верно шла на поправку. В истории болезни было написано "пневмония".
Отец сам за ней ухаживал: кормил, мыл, переодевал. Он все свое время посвятил ей, своей любимой женщине. Никому не давал за ней ухаживать. Все делал сам.
В свою очередь, я был ответственным за порядок в доме и за скот. Так между нами образовалось перемирие. Недолгое, но такое нужное нам двоим.
14 июня 1992 года
Все чаще мы стали появляться на ярмарке. Я стоял за прилавком, выставляя на всеобщее обозрение свои спичечные замки. Мы с матерью решили сразу: те замки и башни, что подороже, мы продаем, а выручку откладываем мне на обучение. Деньги за продажу остальных домиков забирает на хозяйство мать.
Спросите, почему я решился на это. Я отвечу. У меня не было выхода. Ведь мой отец еще весной предъявил ультиматум. Или я продаю свои замки и приношу в дом деньги, или ухожу из дома вместе со своими игрушками. Идти мне было некуда, и я принял это нелегкое решение.
Для себя я понял, что в свои двенадцать лет я уже должен зарабатывать деньги в дом. С одной стороны, я становился подростком и должен был научиться обеспечивать свою семью. С другой, становиться гибче и идти на компромисс.
Спичечные замки перед продажей я фотографировал во всех ракурсах. Для полученных фотографий купил толстый альбом. Каждую работу подписывал и зарисовывал схему построения.
Деньги, что откладывали на университет, хранились на расчетном счете в банке. О них знали только я и мать.
Остальные деньги тратились на содержание дома и хозяйства. Когда первые заработанные мной суммы уходили на покупку продуктов, отец немного сбавил обороты. Перестал цепляться ко мне по пустякам.
Этим летом Берта не приехала к нам на каникулы как обычно. Старуха Элл сказала, что она вместе с родителями путешествует по Франции. Ее мать очень долго планировала эту поездку. Но мне почему-то казалось, что Берта не приехала не только из-за этого. Я чувствовал свою вину. Ведь тогда, на озере, я отказал ей в своей дружбе.
Зато у меня появился друг. Его звали Яков. Он был на полгода младше меня. Приехал погостить к своему деду.
Яков не сразу стал моим другом. Несколько дней после своего приезда он наблюдал за мной. Не решаясь подойти, расспрашивал обо мне остальных ребят. Боялся, что я грубо пошлю его.
Подружились на ярмарке. Как обычно, я рассказывал покупателям об истории построения спичечной башни. Был поглощен разговором. Заинтересованный мужчина купил ее за приличные деньги, которые я сразу же отдал матери.
Яков поспешил подойти к моей лавке. С неподдельным интересом он стал изучать спичечные дома. Он был не первым мальчишкой, который просто смотрит, не покупая. Поэтому я достал из сумки яблоко и стал жевать, наблюдая за его лицом.
- Неужели ты сам их построил?
Я лишь кивнул в ответ. Дети как покупатели были мне не интересны. Скорей я боялся за сохранность своих замков. Ведь я вложил в них не только свое время, но и душу. Какой-нибудь неловкий малец в один миг мог разрушить мой кропотливый труд. И самое обидное, что с него было не спросить.
В общем, Яков долго стоял у прилавка. Меня удивило, что он не трогал их руками и относился к замкам очень трепетно.
Его заинтересовал черный бастион. Я специально выкрасил его в черный цвет, чтобы он казался более зловещим и неприступным.
- Ты выстраиваешь их по инструкции?
Я доел свое яблоко и выбросил огрызок через плечо. Признаться, мне хотелось похвастаться своими работами, тем более я имел полное право.
Единственное, что останавливало меня от пустых разговоров, это мой осипший голос. Чтобы меня услышать, людям приходилось придвинуться ближе и напрячь слух.
Конечно, меня подмывало поговорить о своем хобби с этим мальчишкой, но меня останавливал страх. Страх, что он начнет меня осмеивать, дразнить.
Учитывая все это, я как можно громче произнес и отвернулся:
- Нет, все сам.
Но меня удивило его спокойствие и терпение. Яков не засмеялся над моим голосом, наоборот, начал задавать новые вопросы.
- Тебя научил отец? Ты сын архитектора?
- Нет.
- Значит, этому можно научиться самому? Я раньше видел спичечные домики, но в книгах. Там они были не такими, а проще. У тебя же спичечные замки не выглядят игрушечно. Они как настоящие. Особенно трава и маленькие деревья вокруг.
- Это гербарий. Их делает для меня старуха Элл.
- Та самая, что продает карамель? Я знаю ее, она подруга моей бабушки. Мы часто покупаем у нее петушки.
Так завязался первый разговор. В тот день мы вместе возвращались в деревню. Его близкие разрешили Якову поехать со мной.
Пол лета мы с ним бегали по лесу, собирая ягоды для его бабушки. Вместе ходили на рыбалку и варили уху на костре. Пекли картошку в углях и рассказывали страшилки.
Один раз дед не пустил его гулять. Заставил полоть огород. Так я ради друга перелез через забор и стал помогать полоть сорняки. Вместе мы сделали работу быстрее, и его, наконец, отпустили гулять.
Мне нравились его дедушка и бабушка. Они все нам разрешали. Мы могли играть в детской комнате и не прибирать игрушки. Могли лазить по деревьям, и нас за это не ругали. Один раз дед угостил меня элем. Я чувствовал себя на равных, как взрослый. Отпил немного и понял, что эль я буду пить, когда стану взрослым. Но вот от сигареты отказался. Мне не нравился резкий запах. А вот Яков покуривал потихоньку, за баней в кустах.
В отличие от меня Яков не заморачивался ни о чем. Относился ко всему проще. Не переживал и не ломал голову. Этому качеству я стал учиться у него. Жить несколько проще, когда забьешь на все.
Один раз, когда поздним вечером я вернулся домой, у порога меня встретила сестра. Кажется, она просидела у калитки не один час. Едва завидев меня, бросилась расспрашивать:
- Где ты был? Почему так поздно?
Я забеспокоился не на шутку.
- Что-нибудь случилось? С матерью все в порядке?
В этот момент я почти бежал через двор. Но Мари остановила меня за руку:
- Все в порядке. Просто я хотела узнать, с кем ты дружишь. Говорят, это городской мальчишка? Кажется, его имя Яков.
Поначалу я не совсем понял ее интерес к моим друзьям. Раньше она никогда не интересовалась моей жизнью. Может быть, на этот раз затеяла какую-то новую интригу. Или решила посмеяться.
Я выдернул руку и пошел вперед. Мари не стала бежать за мной. Молча закрыла калитку и направилась следом, в дом. Ее подавленность несколько озадачила меня. И то недоверие, которое я испытывал к ней, заставляло воздержаться от дальнейшего диалога.
Вымыв руки, я открыл холодильник и вытащил кастрюлю с похлебкой. Очень хотелось есть. Поставил на плиту и стал резать черный хлеб.
Мари села за стол и, подперев руками подбородок, снова заговорила со мной:
- Я видела, как вы с Яковом собирали яблоки. Для кого?
- Его дед попросил.
- Том, - ее голос звучал очень серьезно, - возьмите меня в свою компанию. Я тоже хочу помогать.
- Играй в свои куклы!
Мне хватало ее вида и здесь, в доме. Каждый день встречаемся нос к носу в детской. Ее злые подколки и дурацкие шутки достаточно осточертели.
- Но, Том, пожалуйста. Мне скучно!
Суп на плите закипел. Я старался всем видом показать ей, что разговор окончен. Повернулся к шкафу, взял тарелку и стал наливать суп.
- Не упрямься, Том. Обещаю, что больше не буду над тобой смеяться.
Теперь я старательно делал вид, что ее не замечаю. К ее глупым подколкам я уже привык, а больших неприятностей она причинить мне не могла.
Несколько минут она молча наблюдала за тем, как я ем. Затем досадно топнула ногой и выбежала из дому. Мне было плевать!
03 июля 1992 года
Этим летним днем мы с Яковом прогуливались по сельской дороге. Особых планов не было. Шли и просто разговаривали.
Яков нарвал осот и пытался сплести косичку. У него не получалось, тогда он спросил у меня:
- Как ты думаешь, можно ли построить домик не из спичек, а из соломы?
Я пожал плечами:
- Не пробовал, но думаю, что должно получиться. Если взять длинные ровные соломинки и не склеивать, а перевязать нитками. Или приклеить самые ровные к заранее выкрашенному картону. Надо попробовать.
Друг глубоко задумался. Я видел, как ему хочется построить свой замок из соломы. Тогда я предложил:
- Здесь недалеко есть ферма, там, под огромным ангаром, хранится сено. Мы можем сходить туда и поискать нужные соломинки. Что скажешь?
- Я согласен, пошли.
Мы пересекли поле, обошли небольшой лесок и вышли к ферме. Там, за забором, мирно паслись овцы. Пастуха не было видно, должно быть, он спал.
Где-то вдалеке залаяла собака пастуха. Мы пригнули головы. Стараясь быть незамеченными, пролезли через дыру в заборе и направились к ангару.
Прошмыгнув через приоткрытые ворота, мы пробежали вдоль стены и спрятались у огромных тюков. Тюки прямоугольной формы были перевязаны бечёвкой. Некоторые лежали как кирпичи, друг на друге. Остальные были разбросаны по всему ангару.
У противоположной стены солома была свалена в гору. Рядом - перекрученная луговая трава в валунах.
Яков присел на корточки рядом с щелью в стене. Свет солнца позволял разглядеть самые подходящие соломинки.
Я подбирал необычные соломины в виде спиралей. В дальнейшем я планировал их перекрасить в серебряный цвет, чтобы украсить очередной замок.
- Том, как ты думаешь, если я выстрою из прямых соломин ротонду, у меня получится?
Размышляя, я почесал затылок:
- Я думаю, что получится. Только надо сделать прочный каркас, чтобы колонны казались изящными. Ротонда сама по себе должна выглядеть хрупкой, а не монументальной.
- Удивительно, ты так много знаешь. Наверное, родители тебе помогают.
Он не знал, что я с родителями не болтаю о своем увлечении. Я вообще мало с ними общаюсь. Поэтому честно сказал:
- Мама купила в городе книгу об истории архитектуры, я читаю ее каждый день по вечерам.
- Наверное, когда ты вырастешь, то станешь архитектором?
- Да, я думал об этом.
На самом деле уже все было решено. Я мечтал поступить в архитектурный университет. Учил именно те предметы, которые пригодятся при поступлении. Читал дополнительную литературу. Но ни с кем об этом не говорил. Никого не интересовали мои планы и мечты.
Вдалеке что-то зашуршало. Громко хрустнула сухая доска, словно на нее случайно наступили. Мы отодвинулись от стены и прижались к соломенным тюкам. Сквозь небольшую щель между ними я видел, как в ангар вошел высокий парень. Он держал за руку незнакомую мне девушку.
- Фуу, - облегченно прошептал Яков, возвращаясь на место, - я уж было подумал, что это сторож.
Пока он продолжал выбирать соломинки, я стал наблюдать за парочкой. Что-то в этом пареньке показалось мне знакомым. Я пригляделся и понял, что это был не кто иной, как Ион. Тот самый, что ухаживал за Бертой.
Все прошлое лето он так активно ухаживал за моей Бертой: руки целовал, полевые цветы дарил, провожал до калитки. Но в этом году она не приехала, и он позабыл о ней. Короткая память у этого дамского угодника Иона.
Парочка, что-то тихонько обсуждая, пересекла ангар и скрылась за соломенной горой. Место, куда они ушли, было затемнено. Лучи солнца туда не попадали.
- Яков, ты пока продолжай собирать материал для ротонды, а я сейчас приду.
Он лишь кивнул в ответ. Пообещав, что это ненадолго, я скрылся за тюками сена. Стараясь двигаться как можно более неслышно, я подкрался ближе.
Место, где я затаился, было в самом углу сеновала. Тюки, за которыми я спрятался, скрывали меня с ног до головы. Щель между ними позволяла наблюдать за происходящим.
Ион и незнакомка стояли напротив друг друга и, обнявшись, жадно целовались. Он сорвал с нее кружевную кофточку. Затем его рука пролезла под юбку и стала шарить между стройных ног. Она тихонько хихикнула и стянула с себя крошечные трусики.
Я застыл в недоумении. Что я тогда мог знать о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Мне и в голову не могло прийти ничего подобного.
Девушка, оказавшись в одной юбке, медленно легла на спину. Ион одним рывком стащил с себя футболку и встал меж ее раздвинутых ног. Она призывно смотрела на него, поглаживая соски. Оба тяжело дышали.
Ион расстегнул ширинку и, наконец, снял джинсы. Опустился на колени и задрал ей юбку. Ее руки опустились на его плечи, и она прогнулась под ним, принимая в себя.
Я видел, как его бедра медленно двигались меж ее длинных ног. Девушка стонала как блудливая кошка. Ион рычал точно так же, как мой отец.
Эта сцена, эти звуки напомнили мне то утро, когда вломился в дверь родительской спальни. Значит, вот чем тогда занимались мои родители в своей спальне.
Волна гнева нахлынула на меня с такой силой, что я стал задыхаться. Раньше я был уверен, что Ион влюблен в Берту. Что между ними глубокие светлые чувства. Ведь если ты принадлежишь кому-то, то не смеешь изменять, смотреть на других людей. Я твердо уверен в этом до сих пор.
Сначала я хотел вмешаться. Поискал глазами что-нибудь похожее на камень, чтобы запустить в спину изменника, но не нашел ничего подходящего.
Затем отвернулся, чтобы успокоиться и рассуждать здраво. Мое ли это дело? Зачем я вмешиваюсь? Берта увлечена этим донжуаном, верит ему, а он ей врет. Отличная парочка. Пусть сами разбираются.
Я даже не стал оглядываться. Тихо вернулся к тому месту, где оставил Якова. При виде меня он поднялся на ноги, демонстрируя увесистую вязку ровных соломин.
- Думаю, этого мне хватит.
Я молча собрал свои заготовки, и мы покинули ангар точно так же, как и пришли: тихо и незаметно.
05 июля 1992 года
За окном было пасмурно, моросил мелкий дождь. Мы с Яковом сидели в его комнате за круглым столом. Над нами светила яркая люстра с многочисленными лампочками. Яркие занавески прикрывали заставленное цветочными горшками окно. В углу работал старенький телевизор. С пультом в руках, на кресле-качалке мирно дремал старый дед. Бабушка Якова звенела посудой на кухне. Сегодня она нам обещала приготовить холодец из телятины. Я обожал ее холодец, особенно с горчицей и майонезом. Пальчики оближешь.
- Том, как ты думаешь, соломинки лучше сразу прокрасить или после?
Яков проклеивал основу ротонды. Я сидел напротив, помогая выстроить ажурную крышу из соломинок поменьше.
- В твоей задумке, полагаю, что лучше покрасить после. Я бы выкрасил в белый цвет только колонны, а крышу и пол - в серый.
Аккуратно раскладывая гибкие соломинки в изящные узоры, я был поглощен идеей. Мне искренне хотелось, чтобы у моего друга все получилось. Тогда бы мы вместе смогли ездить на летние ярмарки и выставлять на продажу свои работы. Но у Якова это была первая конструкция, поэтому на ближайшую ярмарку он отправится только с этой ротондой. Посмотрим, будет ли успех. Мне бы очень этого хотелось.
Ведь теперь Яков был не только моим другом, но и напарником по изготовлению домишек. Вместе и строилось веселей, да и идеи рождались одна невероятней другой.
- А как краску будем наносить?
Я со знанием дела ответил:
- Ты сам ее нанесешь с помощью пульверизатора. Я помогу.
- Через две недели в городе состоится очередная ярмарка. Я должен успеть достроить ротонду. Мне бы очень хотелось ее подороже продать. Тогда на вырученные деньги смогу купить себе велосипед.
Да уж, планы у него были грандиозными. На самом деле оценить свою работу мне до сих пор сложно. Ведь цена должна быть адекватной. Поэтому цену назначаю самую максимальную, а потом иду на торг. Это всегда срабатывало.
Но Яков должен решать сам. Я не вмешивался, только давал советы, если он просил. Сейчас у меня к ярмарке было готово четыре работы. Один замок в романском стиле, две готические часовни и сторожевая башня.
Не так давно у меня появился заказчик. Пожилой мужчина с серебряной тростью. Он всегда приезжал одним из первых, едва открывалась ярмарка.
Черный Ролс-Ройс высаживал его у распахнутых ворот и парковался за углом. Мужчина в шляпе и плаще, опираясь на трость, медленно двигался вдоль длинных рядов к моей скромной лавке. При виде меня приподнимал шляпу и, улыбаясь, говорил:
- Доброе утро, молодой человек! Вы приготовили то, о чем я вас просил?
Как всегда, я ставил перед ним картонную коробку с заказом. Он сам, с предвкушением, открывал крышку и заглядывал внутрь.
В последний его приезд мне удалось расспросить его. Все-таки было ужасно интересно, зачем взрослый человек покупает спичечные замки. Неужели играет с ними в детские игрушки?
На это он дал вполне рациональный ответ. Все дело в том, что у него есть младший сын, который прикован к креслу. Ходить никогда не сможет, и в этом большое горе. Ведь мальчик, не видя смысла в жизни, попытался покончить с собой. Он выпил горсть таблеток.
Гувернантка случайно заметила в его руках пузырек. Ей показалось странным, что молодой человек изучает таблетки так внимательно. Ведь он принимал их только строго по времени. Она вызвала отца мальчика, и вместе с ним предотвратили несчастье.
С мальчиком долго беседовал психолог, убеждая, что жизнь прекрасна своим многообразием. Просто нужно найти себя, свое увлечение и единомышленников.
В один из дней к ним в гости приехала двоюродная сестра. Она долго щебетала за чашкой чая, рассказывая, как удачно посетила местную ярмарку. И в доказательство принесла из машины спичечный замок.
Это был тот самый замок в форме короны, который я выстроил для себя. Вероятно, именно она бросила пачку денег на прилавок, забирая его себе.
Так вот, она продемонстрировала свою покупку мальчонке. У него от восхищения открылся рот. Конечно, он с большим интересом рассматривал его, уговаривая продать. Однако женщина была непреклонна и даже пожалела, что принесла замок в этот дом. Ведь очень сложно отказать ребенку, который так просит.
Перед отъездом она поделилась адресом, где проходила ярмарка. Назвала даты и часы работы. И, пожелав удачи, увезла свою покупку на красном авто.
Так этот мужчина узнал о моих спичечных замках. В самый первый раз он привез с собой сына. Мальчик, сидя в кресле, рассматривал мои миниатюрные крепости и башни.
Я помню, он попросил отца, чтобы он купить их все. Конечно, тот не смел ему отказать и купил, не торгуясь. Выложил кругленькую сумму на опустевший прилавок.
Очень хорошо помню, как радовалась мать, глядя, как они удаляются с покупками. Разумеется, им помогал личный водитель, держа картонные коробки. Тогда она от радости едва не плясала на месте, ведь теперь у нас появилась уйма свободного времени.
Вместе мы бродили по городу, заглядывая в многочисленные магазины и лавки.
Этот мальчик выставил спичечные замки в одной из комнат. На огромном столе выстроил целый город, в центре которого возвышался замок. По краям его охраняли четыре башни. За крепостью он соорудил маленькую деревушку из спичечных домишек.