Не задавая больше вопросов, всё дружно расправили свои мантии, и полетели за Меченым. Летели не долго. Опустились около топкого болота. Меченый оказался прав: такие места служащие Небесной Канцелярии не посещали. В центре болота имелись отводы, по которым для утилизации стекались человеческие грехи. Кому хотелось марать свою мантию о грехи плоти?
Над болотом ярко светили звёзды. Пахло серой, подтверждая присутствие клапана из Отстоя.
- Страшно. - Поёжилась Обманутая Жена.
- Да, не курорт в райских кущах. Но, зато безопасно. А, то, что нас ищут - я не сомневаюсь. Ты, где взял координаты Тринадцатого?
- В архиве Кабинета Распределения Судеб. А, что? Я что-то сделал не так? - Испугался рогоносец.
- Хорошего во всём этого мало. Так. Зажглась вторая звезда. В Канцелярии прошло три часа рабочего времени. Значит, поиски начались. Тринадцатый… - Обратился он к другу.
- Да-а - а. - Тринадцатый прикладывал гроздья Заботы, перемешенные с гроздьями Ласки к поцарапанным местам на нимбе. - Я слушаю.
- Ты, больше, пока Неприятного не вернём, в плоть не возвращайся. Понял?
- А, как же, плоть без меня? - От удивления он забыл о боли. - Она же, без меня погибнет.
- Вместо тебя, вселится Стерва. - Подытожил Меченый, всё равно, что подписал Стерве приговор.
- Я? В мужскую плоть? Никогда!
Тринадцатый отлетел от неё на безопасное расстояние.
- Ни хочешь - не надо. - Терпение, окружавшее нимб Меченого весь вечер, лопнуло с громким шумом. - Полетели обратно. Тринадцатый займёт свою мужскую плоть. Я полечу за Судьбой. Вы отправитесь по своим делам. А, Неприятному пожелаем ударных дел. Всё чин - чинарём. Согласна?
От заявления Меченого все зависли в полном молчании. Только шипение и бульканье исходящее из недр болота, напоминали о существующей реальности.
- Вот и вся твоя любовь - Первой вернулась на свою мантию Обманутая Жена. - Жить без него не могу! Всё, что хотите, для него сделаю! - Передразнила она Стерву. - А, как до дела дошло, так снова за облака хочешь спрятаться. С меня хватит твоих выходок.
- С меня тоже! - Подхватил рогоносец свою жену. У меня там партия горит, а я с тобой нянчусь. Мы улетаем. - И, он протянул конец мантии жене.
- Стойте, стойте! - Кинулась им наперерез Стерва. - Я согласна. Сколько надо, - столько и отсижу в плоти. Только, вызволите - верните для меня - Неприятного. Я вас очень прошу.
- Вот это, другой разговор. - Облегчённо крякнул Меченый и победоносно сверкнул нимбом. Он гордился своим умением воздействовать убеждением на души - Тогда, слушайте меня внимательно: в мужскую плоть, не перепутай - там их три, влетишь, когда погаснет последняя звезда. Просидишь там пока не вернётся Тринадцатый. Возможно, что к тебе пришлют шпиков из Небесной Канцелярии - не поддавайся ни на чьи уловки. Понятно? Пока ты там - они тебя не возьмут. Вылетишь, когда вернётся Тринадцатый.
- А, как я узнаю, что он прилетел?
- Тринадцатый сразу же, после дела отправится за Судьбой. Я помогу ему. Поэтому узнаешь его по Судьбе. Никому другому его Судьбу не выдадут. Лети. И, будь осторожна.
Стерва качнула мантией, и взметнула вверх. Меченый проводил её восторженным нимбом. - Теперь наша задача. - Обратился он Мужу-Рогоносцу. - Сейчас мы отправимся собирать Эмоции. Собирать следует только чистые, счастливые Эмоции. И, как можно больше.
- А, что мне делать? - Тринадцатому хотелось скорее начать освобождение Неприятного, что б ы, закончить дело, и вернутся в плоть.
- Здесь сидеть, и нас ждать. Тебе показываться нельзя. Тебя, сейчас, везде разыскивают. Но, и ты без дела сидеть не будешь. Мы будем приносить Эмоции, а ты будешь их скручивать в нити. Как наберём первую партию, я тебе покажу, как это делать. Всё поняли? - Подытожил Меченый.
Все дружно закивали нимбами.
- Предупреждаю - собирать только хорошие Эмоции. От алкоголиков, наркоманов и юродивых - не собирать. Такие Эмоции там, в Отстое, не пройдут.
- Вопрос можно? - Обратилась к Меченому Обманутая Жена.
- Спрашивай.
- А, зачем нам Эмоции?
- Эмоции - это взятки, которые мы будем раздавать в Отстое. Понятно?
- Нет. - Замотал рогами муж.
- Хорошо. Объясню конкретнее. - Меченый получал удовольствие от выступлений перед нечаянно возникшей аудиторией. - Представьте себе, что вы постоянно имеете дело с одними Пороками. Вам бы обязательно захотелось попробовать, что ни будь приятного. Тем более что вы пробовали эти Эмоции давно, в прошлой жизни. А, взять негде. Кругом Пороки и Грехи. Плюс всё это смердит. Душам, работающим в Отстое, тоже хочется Счастья и Удовольствия. Мы предложим им то, что им не хватает. То, что они хотят. Они взамен дадут нам то, что не хватает нам. Всё честно - без обмана. По-другому не получится вызволить Неприятного. Да, и сам Неприятный, скорее всего, уже обессилил. Ему тоже хорошие Эмоции требуются для поддержания сил. Думаете, ему там легко вокруг Жадности, Зависти, Злости и других Пороков? Нет. А, мы ему принесём Радость, Задор, Веселье. Теперь ясно?
- Ясно. А, откуда ты всё знаешь?
- Учиться надо, а не облака гонять. Того вы понять не можете, что каждая душа, высокообразованная душа, хочет поделиться своими знаниями. Главное, вовремя оказаться рядом, и взять знания, когда они из умной души по всей мантии разливаются. А, вам всё лень и некогда. Со знаниями никогда не пропадёшь. Если бы Неприятный учился, он бы никогда в отстой не попал. Ясно?
Троица закивала нимбами.
- Ну, всё, хватит разглагольствовать, да мантии точить. Полетели. Тринадцатый жди нас тут. Ни куда отсюда, ни смей улетать. Понял? И, если мы до земного утра не успеем вернуться, весь земной день сиди здесь. На небо не взлетай. Сразу поймают. - Меченый похлопал концом мантии друга по нимбу. - Что бы днём ни происходило на болоте - сиди тихо. Ну, всё, полетели.
Четыре белых дымки быстро растаяли в звёздном небе. Тринадцатому сразу же стало не уютно. "Главное ничего бояться". - Задал он себе программу. - "А, то Страх - задавит. Буду думать только о хороших делах. Вспомню ласковое солнышко и бескрайнее поле. Как хорошо-то было. Нет, ещё лучше около мамы: тепло, сладко".
Не заметно для самого себя Тринадцатый уснул.
Стерва
Весь долгий путь Стерва не могла успокоиться. Ей так не хотелось вселяться в мужскую плоть. "Как можно существовать в этом безобразном теле? Ни красоты, ни утончённости". Но, не только мужская плоть раздражала Стерву, её раздражало тело.
"Утончённая душа попадает в мерзкую плоть и начинает себя губить". - Против этой метаморфозы восставало всё существо Стервы, от кончика нимба, до конца мантии.
Всего лишь одну Судьбу отработала она в теле. Обольщённый её красотой, Главный Излагатель школы подарил Стерве дар восприятия реальности через плоть. Даже обладая Судьбой, через две недели она смогла осознавать себя, как Душа. С какой болью Стерва воспринимала мир людей! По Судьбе ей досталась тихая многодетная семья. Она оказалась пятым и последним ребёнком. Осознавая мир глазами не только плоти, но нимбом души, Стерва не требовала, как дочь от своих родителей большей заботы, чем другие братья и сёстры. Да, и как можно было что-то просить у худенькой маленькой женщины, замученной постоянными родами и заботами о детях. Мать не знала покоя целыми днями. Прокормить ораву детей, и ублажить вечно недовольного мужа - тяжкий труд.
Отца Стерва не уважала. Как можно уважать человека, который из чистой души превратился в раба своей плоти. Нет, отец не был нахлебником. Он работал. Зарабатывал на пропитание семьи. Но, нрава был эгоистичного и жестокого. Стерва, ласковая и трудолюбивая девочка, старалась уйти из дома до возвращения отца с работы. В свои десять лет она подружилась с Одиночеством. Раз, повстречав его в сонном пространстве, Стерва хранила его, как талисман. Так протекли отроческие годы. В семнадцать лет она уехала из родительского дома. Образ отца на все годы отбил у неё желание соприкасаться с мужской плотью. К тридцати годам не сумев воспринять мир людей, она покинула плоть, не отработав Судьбу до положенного срока. С этого момента Стерва стала Душой - Изгоем.
Покинув плоть, она вернулась на землю, что бы проводить своё тело в "последний путь". Как же её удивили родственники. Особенно старушка-мать. Она плакала и причитала не переставая. Только при встрече с Неприятным Стерва поняла суть слёз на похоронах.
- Родственники проливают слёзы, что бы душе было легче покинуть плоть. Душа так сживается с телом, что может остаться в плоти.
- И, такое бывает? - Очень удивилась Стерва.
- А, ты думала. Кто-то, как ты бросает плоть, а кто-то в ней остаётся.
- Но, остаться в плоти, значит обрести себя на вечную тьму.
- Кому что нравится.
Никогда бы Стерва не смогла остаться в плоти. Она даже не смогла заставить себя воспроизвести детей. Если бы не надо было при этом процессе ощущать другую плоть, она бы может ещё, и согласилась на детородный шаг. Но, терпеть рядом тело: ощущать и вдыхать его запах, - ни за что. Да, она знала, что материнство самое большое Счастье на свете.
Да, стать матерью всё равно, что приблизиться к райским кущам. Но, не такими жертвами.
Выполнив всё указания Меченого, она преодолела своё Отвращение, и влетела в плоть младенца. "Это всего лишь на недельку - не больше. Я сумею, перетерпеть. Ради Неприятного, я смогу это сделать". С мыслями о Неприятном, она погрузилась в негу плоти.
Выпускной бал
В канун перед выпускным балом Тринадцатый не спал всю ночь. Даже отличный Аттестат ни грел его мантию. Он знал, что хуже учиться не имеет права. Ему нравился процесс обучения. За время, проведённое в школе, Тринадцатый всё реже и реже вспоминал свой путь тростником. Здесь, в школьных аудиториях все души имели равные права. Никто ни на кого не показывал нимбом. Даже те, кто проходили, курс не первый раз не смеялись, и не издевались над новичками. Курс обучения был построен так, что на школьные шалости у новичков не хватало сил. Тринадцатый догадывался, что души, умудрённые жизненным опытом, устраивали по ночам развлекательные мероприятия. Но, новичкам вход был туда закрыт. Да, Тринадцатый не очень то и стремился попасть в круг душ со стажем. Ему не хватало одного - бесед с Меченым. Он бы с удовольствием лучше пообщался с другом, чем отправился на развлечение со старыми душами.
В ночь перед выпускным балом Тринадцатый ощутил себя взрослой, мудрой душой, готовой носить человеческую плоть, и отработать Судьбу. С такими светлыми мыслями он провалился в сон. Его не раздражало даже то, что на верхнем ярусе во всю мощь шло веселье. Души умудрённые жизненным опытом прощались со школьными качелями.
Отдых Тринадцатого настолько был глубоким, что когда его начал будить клерк-распорядитель выпускного бала, Тринадцатый не сразу понял где явь, а где продолжение сна.
- Тринадцатый, пора лететь в Небесную Костюмерную.
- Что? - Гроздь Удивления зависла между Тринадцатым и клерком. Клерк прогнал её одним вялым взмахом мантии.
- Вставай, говорю. Тебя, что не предупредили?
- О чём?
- О чём? О чём? - Передразнил клерк Тринадцатого. Ему надоело спорить с душой, и он приказал.
- Лети за мной.
Приказы Тринадцатый выполнял безоговорочно. Он быстро привёл себя в порядок, что бы ни досаждать клерку Ожиданием и полетел за ним.
В небе гасли последние звёзды. Тринадцатый поёжился от утренней прохлады, а клерк казалось, и не замечал холода в своей лёгкой мантии.
Когда они вылетели из спального корпуса, то натолкнулись на группу душ - отличников, которые поджидали их появление. Все души-отличники громко позвякивали нимбами от долгого зависания на одном месте, на холодном ветру.
- До восхода прохладно, к вечеру жарко. - Клерк оглядел группу. - Все, вроде бы в сборе. - Ухмыльнулся. - Не стучать нимбами. Вы бы хуже учились, я бы с вами подольше спал. А, теперь все за мной, и не отставать.
Они сделали небольшой перелёт до Костюмерного склада. Склад был закрыт. Клерк проследил, как на небе погасла последняя звезда, и пнул мантией по вратам Костюмерной.
Из-за врат сразу же, полилась неприличная ругань. Таких выражений Тринадцатый не знал.
Смотритель Костюмерной, исчерпав весь запас "добрых выражений" открыл врата.
- Ну, и что надо. - Вокруг его нимба светился синюшный ореол. - Отличники что ли? Почему так рано?
- Потому что перенесли выпуск. Сегодня на землю их отправляют. Надо одеть.
- А, почему меня никто не предупредил? Всем на меня наплевать. Хорошо, я такой ответственный работник, и у меня всё готово. А, следующий раз поблажек от меня не ждите. Прилетите без предупреждения - ничего не получите. Я вам устрою. Покажу, где кометы гаснут.
- Ну, хорошо, хорошо. Я виноват. - Ласково согласился с Костюмером клерк - распорядитель. - Но, и мне тоже об этом только вчера вечером сказали. Делают, что в нимб взбредёт. А, мы майся.
Костюмеру понравилось, что клерк совершенно не обратил внимания на его синюшный ореол. А, наоборот, ещё и поставил себя и его в один ряд обиженных Небесной Канцелярией.
- Да, я то, ни на вас рычу, я на порядки. Заранее надо предупреждать.
- Ну, если бы мы не знали про твою ответственность, разве мы бы… - Душам - отличникам оставалось только догадываться, что бы делал клерк, потому что они перешли на шёпот.
Пошептавшись, посмеявшись, и оставшись довольными друг другом, они занялись делом. Из огромных отделов Костюмер стал доставать приготовленные мантии бирюзового цвета, с золотистой окантовкой.
Клерк вызывал по списку каждого из ряда отличников, и, после того как душа получала мантию, заставлял поставить на списке оттиск своего номера.
Получив мантии, души вслед за Костюмером и Клерком перелетел в следующий павильон. По такому же принципу души получили нимбы украшенные золотистыми брызгами.
- После торжества сдадите всё обратно в костюмерную, и получите своё облачение. - Заявил Костюмер. - Понятно?
- Понятно. - Закивали души.
Неизвестно откуда, около мантии Тринадцатого стали собираться капельки Тревоги.
- Ты чего? - Спросил его сосед слева.
- Не знаю. Я первый раз.
- Понятно. А, я седьмой. И, представляешь, всё время одно и тоже. Даже мантию и нимб получаю один и тот же. Смотри, - он показал на еле заметную чёрточку на золотистой окантовке. - Специально пометил.
Тринадцатый не успел ответить соседу, Клерк всем приказал лететь на выход. Казалось, что они пробыли в костюмерной всего лишь несколько минут, а на самом деле, пролетело два часа. До начала торжественной линейки оставалось ровно пять минут.
- Следует поторопиться. - Приказал Клерк.
- А, что у нас завтрака не будет? - Раздался сзади робкий вопрос.
- Похуже бы учились, и я бы с вами позавтракал. А, теперь и я с вами без завтрака остался. - Заявил Клерк, и прибавил скорость.
- Ага, ты-то оставишь себя голодным. Жди да радуйся, мы тебя знаем. - Донеслось до Тринадцатого с задних рядов.
Но на заявление никто из душ не отреагировал. Все летели молча. Как стая огромных райских птиц.
Бирюзовые мантии в золотой окантовке подчёркивали чистоту души. Золотистые брызги на нимбах заискрились, заиграли от первых лучей света. Гроздья Торжественности окружили Отличников по периметру, и провожали их, не прикасаясь к мантиям.
Перед Вратами в Высший ярус Небесного Чертога, Клерк остановился. Вся группа замерла вслед за ним.
- Сейчас вы влетите на главную арену. Перед ораторской трибуной очерчено бирюзовой полосой ваше место. Выстроитесь там. Влетать будите по одному. Ты - он показал на Семьдесят второго дробь шестнадцать. - Полетишь первым. Остальные за ним. Понятно.
Души молча кивнули нимбами. Врата открылись - Отличники полетели на главную арену Небесного Чертога.
Не воспринимая действительность, Отличники всё выполнили правильно.
Тринадцатый, встав на место, огляделся. Арена представляла собой огромное пространство, до бесконечности заполненное душа - выпускниками.
Справа от них стояли души-отличники из секретного ведомства. На их нимбах светились жёлтые звёзды. Они были одеты в мантии розового цвета.
Слева, гордо подняв белые нимбы с чёрной окантовкой и в белых мантиях, стояли отличники из клана Заслуженных Смертников.
По периметру от трибуны, маленькой стайкой, стояли Эпохальные души. Их красные нимбы и красные мантии вызывали у собравшихся душ неприятное чувство тревоги.
Души - Проповедники в общем, выпускном Торжестве не участвовали.
Души - ученики, не имеющие особенных заслуг, на выпускной бал явились в обычных нарядах, но в отличие от душ - отличников - позавтракав.
Так же на выпускной бал были приглашены Ангелы-Хранители. На белых конях, в белых мантиях, и с белыми крыльями за спиной, они торжественной линией выстроились с двух сторон трибуны.
Вдруг, зазвенели колокольчики. На трибуну взлетел Высший Излагатель, и объявил об открытие Выпускного бала. Души замерли. Тринадцатый от волнения чуть не уронил нимб.
- Вот и наступил тот великий час. Мы рада, что вы с новой Небесной благодатью, и отмытыми мантиями отправляетесь в великий путь - Путь Судьбы. - Торжественно заговорил с трибуны Высший Излагатель.
Всю речь Излагателя сопровождали тихий перелив колокольчиков.
- Для слов напутствия к нам на выпускной бал прибыл Сам Высшее Душейство. - Объявил Излагатель, и исчез с трибуны.
На трибуне возник в окружение свиты Высшее Душейство. Свита состояла из многочисленных клерков, которые обеспечивали баланс населения на земле. По правое крыло мантии Самого гордо стояла Судьба. На её мантии светились бессчетное количество наград за перевыполнения плана. Она гордо выпячивала мантию, что бы лишний раз показать свою значимость. Слева, по стойке "смирно" замерло Время. Оно отдыхало в столь значимый час для Небесной Канцелярии. За неё работали её подопечные. Ответственное по своей сути, Время иногда разрешало себе минуты отдыха. Сзади Высшего Душейства, на маленькой трибуне столпились канцелярские служащие-клерки. Клерки приглашались на трибуну для создания авторитетной массы. При их появление Тринадцатому захотелось превратиться в маленькое облако, и растаять в небесной глазури.
Весь облик Высшего Душейства говорил о его значимости в работе над кадрами. Без его прозорливого нимба вряд ли бы каждый год готовилось столько душ для работы в Судьбе.
Лишь только Душейство появилось на трибуне, в небе, прямо над его нимбом загорелась радуга. Сотни херувимов взмыло на радугу, и, на маленьких горнах сыграли небесный марш. Не успел ещё отзвучать последний аккорд марша, как целый отряд амурчиков зазвенели небесную трель на райских колокольчиках.
Последней точкой в приветствие стало хоровое пение Ангелов-Хранителей, под созвучное ржание коней. Удар грома завершил апофеоз торжества.
Высшее Душейство со снисходительным нимбом прослушал весь арсенал приветствий, поправил нимб, и сказал.
- В Добрый путь, дети мои! В Добрый путь!
Официальная часть выпускного бала себя исчерпала.
Во вторую часть бала входил праздничный обед и танцевальный хоровод.