* * *
Несмотря на данное отцом слово, Рокс беспокоилась. Они закрылись в библиотеке на три часа. Три часа в библиотеке можно провести с большой пользой, но отец всегда казался ей человеком, которому с имперцами не о чем говорить дольше трех минут.
Но за ужином Ран больше отмалчивался, отец шутил, а Рокс удивленно переводила глаза с одного на другого. Беседа шла в основном об истории дома Рива - точнее, отец рассказывал, а Ричард-Ран внимательно слушал. Предмет заинтересовал его настолько, что после ужина он с разрешения отца уединился в библиотеке, а когда Рокс направилась туда, отец мягко перехватил ее по дороге и попросил оставить юношу наедине с терминалом.
- Что ты задумал? - напрямую спросила Рокс.
- Ничего. Пока ничего. Я только присматриваюсь к нему.
- Зачем? Чего ты от него хочешь?
Александр Кордо побарабанил пальцами по столу.
- Расстановка сил в Доме Рива такова, - сказал он медленно, - что очень многие недовольны Шнайдером, но при этом никто не рискнёт выступить в открытую, ибо это значит - претендовать на роль тайсёгуна, и выступивший восстановит против себя всех, кто претендует на ту же роль. Но никто пока не продумывал развитие событий в случае, если против Шнайдера выступят снизу.
Рокс подумала, покачала головой.
- Вряд ли. Город любит Шнайдера, маноры любят Шнайдера и флот любит Шнайдера. Потому никто и не рвется выступать против него, что все знают: угодить черни так, как Шнайдер - не сможет никто.
- А я говорю не о черни. Когда я говорю "снизу" - я имею в виду "с самого низа".
Поймал изумленный взгляд дочери и пояснил:
- Гемы.
- Но ведь они… не могут восстать.
- Если бы они не могли восстать, этологическая диверсия не каралась бы смертью.
Рокс попыталась представить себе восстание гемов - и у нее ничего не получилось. Даже если к восстанию присоединятся боевые морлоки - в чем она сомневалась - сколько их? Пять, шесть тысяч? Против двухмиллионного населения одних только Пещер Диса? Против Бессмертных, флота и ополчения?
Она посмотрела на отца и поняла - ему все равно, чем это кончится. Гемов и так должны элиминировать, Дик и так покойник, Рива и так конец, а полшанса из миллиона - лучше чем ничего.
- Я расскажу ему, как ты хочешь его использовать, - она вскочила.
- Я не против. Но думаю, ты сильно недооцениваешь его упрямство и… - Александр Кордо улыбнулся, - любовь к жизни.
Когда Дик вернулся из библиотеки, уже наступило время ложиться спать.
- Что ты там делал? - немного неприязненно спросила Рокс.
- Изучал историю дома Рива. Завтра опять пойду. Я так мало знаю.
- Ты понимаешь, чего хочет отец?
- Да, сеу. Но я хочу того же самого.
- Восстания гемов?
- Спасения для дома Рива, - он начал раздеваться. - Вы же не дадите гемам жить, если не дадут жить вам. Восстание, Господи Боже - да хоть бы удалось добиться отмены этого придурочного указа об элиминации!
- И у тебя, наверное, уже есть план? - ехидно спросила она.
- Нет. Пока - ничего нет. Я слишком мало знаю. Я плохо использовал свое время и был дураком…
- Ты и сейчас не выказываешь большого ума, - Рокс тоже начала раздеваться. - Отец считает, что нам нечего терять. Он использует тебя, выжмет из тебя все, чтобы надавить на Шнайдера - а потом выбросит.
- Я знаю, - оставшись в одном белье, Дик сел на край постели и ссутулился. - Но это будет еще не сегодня. А чтобы придумать что-то получше, я должен знать больше. Так что я все равно никуда не денусь…
Он вздохнул, лег и закинул руки за голову. Рокс тоже легла, сбросив свой короткий топ и не прикрывшись одеялом. Потом пожалела его и погасила свет.
- Ран… - тихо позвала она. - Ты очень любишь ее?
Дик вздохнул. Отрицать было бессмысленно - в полусне он выдал одну из своих самых главных тайн.
- Больше, чем жизнь.
- Насколько… близки вы с ней были?
Он промолчал.
- Ты… вел себя очень уверенно, - сказала Рокс, садясь и кладя ладонь ему на плечо. - Понимаешь, я должна тебе кое-что объяснить. Женой Тейярре может быть только девственница. Если ты и сеу Эльза…
- Мы женаты, - в голосе Дика появилось напряжение надежды. - По всем правилам, при свидетеле. И… брак был… действительным.
- Кто свидетель?
- Боевой морлок, - сказал Дик. - Это было в дворцовой тюрьме, в ночь перед казнью. Я понимаю, для вас такой свидетель ничего не значит…
- В дворцовой тюрьме записывается каждый чих арестанта. Синоби знают. Они должны знать. И Шнайдер знает. Если он подсунул Солнцу недевственную невесту…
- То, может быть… - надежда в голосе Дика стала почти мольбой.
- Нет, - Рокс сжала его плечо. - Это поможет опрокинуть Шнайдеров, но она погибнет с ними вместе. Такого не простят, Шнайдеру не поможет дружба с Солнцем. Если хоть кто-то… скажем мой отец… узнает…
- Ты должна молчать, Рокс. Ради всего святого, ты должна молчать!
- Я буду. Но ты понимаешь… что такое молчание… может тебе чего-то стоить?
- Чего? Что я могу тебе дать?
- Ты знаешь, - она снова включила свет.
Дик сел, обхватив колени руками.
- Один человек… - глухо сказал он, - плохой человек, но понимающий в этих делах… сказал мне, что нет ничего хуже отвергнутой женщины. Я ему поверил тогда, потому что… мне как раз прилетело. А теперь и вы зажали меня в угол. Я дам вам то, чего вы хотите, если так пошло дело. Моя гордость вся уже потеряна. Только вы скажите сначала, кто вам нужней: друг, который вас любит или любовник, который вас ненавидит.
- Ран, - она переместилась поближе, села у него за спиной и обняла за плечи. - Конечно же, мне нужен друг. У меня совсем нет друзей… но… извини, я не устояла перед искушением проверить тебя на прочность.
- Больше так не делай, - сказал он.
- Не буду, - Рокс отстранилась, завернувшись в покрывало. - Но и ты пойми: Элисабет для тебя потеряна, скорее всего.
- Нет. Никогда. Пока я жив, - Дик тоже завернулся в покрывало и лег. - Давай спать, Рокс. Я завтра встану рано.
- Конечно, - как можно тверже ответила она и улыбнулась. А потом погасила свет, чтобы Ран не увидел, как она плачет.
* * *
Три дня Дик не вылезал из-за терминала. На четвертый день понял, что возможности его интеллекта исчерпаны полностью - новые данные не усваиваются, старые не выстраиваются в хоть сколько-нибудь складную картину. Тогда он взял Рокс и повел ее на прогулку в Салим.
Он ничего не просил у нее и ничего не предлагал - и никто в Салиме тоже. Их просто встретили с радостью - и Дик увидел два новых лица, Саломею и Симона, супругов-тэка, крещеных Остином и вынужденных скрываться из-за беременности Саломеи. И Рокс сидела со всеми у котла - плечом Дик чувствовал, что ей неловко, но при всех не мог спросить, почему.
Она сама предложила на обратном пути - перевезти Салим в одну из пустующих казарм при лабораториях.
За поиск и подготовку помещения они взялись в тот же день - а факты, накопленные в последнее время, наконец-то начали выпадать в осадок и кристаллизоваться.
Дик был наблюдательным и умным юношей, но до сих пор видел дом Рива только "снизу" - из ясель для гемов, из Муравейника, из Салима. И, как во времена его прежней жизни, мир делился на "мы" и "они". "Они" были врагами "нас". Только раньше в "они" входил весь дом Рива, а теперь теперь в круг "мы" перешли гемы и неимущие люди Пещер, а в кругу "они" остались богатые, знатные и принимающие решения.
И вот эта последняя граница треснула. Среди "них" была любимая Бет, среди "нас" оказалась богатая Рокс. Мир смешался. Его нужно было организовать заново.
В конце концов "они" стали насчитывать всего троих: Рихарда Шнайдера, Лесана Морихэя и Солнце-Тейярре Керета бин Аттара. С этими тремя - война до смерти. С остальными…
Александр Кордо подсказал ему, где можно искать союзников. "Планетники", хозяева плантаций и шахт, не особенно рвутся в Галактику - но элиминация гемов тяжело ударит по ним, причем в самое ближайшее время, когда приказано будет стерилизовать всех тэка третьего и четвертого поколений. Дик морщился, думая о союзе с рабовладельцами - но одна цель была у них общей: гемы должны выжить как раса. На первых порах этого хватит, а дальше - дожить бы до этого "дальше".
Вторая группа возможных союзников - обнищавшие судовладельцы, экипажи и пайщики. Вроде Данга и его родни. Они были почти ничем, но ради былой чести имели голоса в Совете капитанов.
Третья группа - отчасти совпадает с первой: ветераны последней войны, сослуживцы Эктора Нейгала. Дик просмотрел информацию по Бессмертным и увидел, что полковника многие любили. Его смерть была замята, так - какие-то там бандиты ограбили и сожгли усадьбу, убили хозяина… Интересно, подумал Дик, что скажут эти старые волки, узнав правду.
Четвертая - магнаты вроде Александра Кордо. Те, кто вложил слишком много в реформу Фаррана-Бона и не разорился донага только потому, что ресурсы позволили устоять. Дальновидные люди, понимающие, что блестящий полководец Шнайдер ведет дом Рива от войны к войне.
Пятая - те, кого Дик затруднялся назвать иначе как "простые люди". Такие, как господин Исия или Даллан или матушка Ашера. Те, кому плевать на политику - они просто замечают, что год от года живется хуже.
И шестая, которая для Дика была первой. Гемы.
Эти шесть сил очень ограниченно пересекались между собой и вряд ли кто-то задумывался о том, могут ли у них быть общие интересы. Магнаты боялись друг друга, и следили, чтобы никто не имел слишком много власти за раз. Простые люди Пещер никогда не пошли бы за магнатами, которых ненавидели, против Шнайдера, которого любили. Планетники не объединились бы с разорившимися космоходами, и уж тем паче никто не встал бы на бой за право гемов на жизнь.
Это казалось безумием - но не большим, чем все остальное: если кто-то и может изменить положение дел и объединить всех - так только чужак, причем такой, за которым не стоят ни клан, ни армия, ни секта. Его никто не боится - и поэтому ему смогут доверять. Если он правильно себя покажет.
А почему нет? Почему нет? Обреченному и рисковать-то нечем.
Дик перебрал в уме возможных врагов. Помимо тех троих, с которыми никакого мира, в первую голову - Крыло. Военный флот. Люди, которые живут войной и другой жизни себе не мыслят. Удивляясь сам себе, Дик понимал, что не испытывает к ним вражды. Они были чем-то похожи на Синдэн. Пока в падшем мире есть война, кто-то должен заниматься войной. А что война изменяет тех, кто ею занимается - так тут ничего не поделать. Крыло не заключит мира с Империей, ему нечего выигрывать от такого мира. А значит - Крыло будет драться.
Магнаты, вложившие ресурсы в контрабандную торговлю во время войны. Открытие Картаго, прекращение сползания в автаркию - больно ударит по ним. Дик не сочувствовал им нисколько, но понимал, какая это опасная гадюка.
И третья - синоби. От одного этого слова у Дика мурашки ползли по спине. Он скорее даст еще один шанс вырвать себе сердце, чем поведет хоть какие-то переговоры с синоби.
Итак, в общих чертах план действий намечался - но никакой конкретики не было. Ведь не придешь же к человеку так просто домой со словами - "эй, а давай-ка перевернем Пещеры Диса!"
Он думал, думал и в конце концов вспомнил имя - Ян Шастар. Человек, который был пилотом Нейгала и искал крови Моро вместе с Рэем. Он знает друзей Нейгала и с ним, по крайней мере, можно будет говорить о чем-то. Но где искать его? В космопорте Лагаш? В Ниппуре, городе клана Дусс?
Дик снова сел за терминал - и в сводке новостей, где он рассчитывал найти сведения о пилотах, почти сразу же наткнулся на сообщение:
"Банда несовершеннолетних преступников подвергнется гражданской казни в глайдер-порту".
Дик пробежал сообщение глазами. Потом еще раз. Потом вылетел из библиотеки и помчался в сторону монорельсовой станции, чтобы ехать к Рокс в лаборатории. Потом сообразил, что без Рокс его никто туда не пустит. И почти сразу же сообразил, что с ней можно было связаться из библиотеки через терминал. Обругал себя "кусотарэ", бегом же вернулся в библиотеку и вышел на связь с лабораториями.
- Что случилось, Ран? - спросила влюбленная амазонка.
- Нам нужно как можно быстрей быть в глайдер-порту! - Дик посмотрел на хроно и добавил: - Через час будет уже поздно!
* * *
Так вот значит, каково оно - смотреть на мир с высоты эшафота. Данг много раз видел глайдер-порт, но еще ни разу - так.
Он скосил глаза на остальных ребят. Сет стоял бледный и молчал, только губы ходили ходуном. Итци плакал. Тоно глупо улыбался. Данг не знал, жалеть дурака или завидовать ему. Для него все закончится очень быстро и навсегда, но, похоже, со вчерашнего дня он этого так и не понял. До него не дошло, что это значит, хотя судья просто-таки все разжевал: "Тебя повесят за шею и ты будешь висеть до тех пор, пока не умрешь". "А потом вы меня отпустите?" - спросил дурачок у судьи. Охранники заржали. Ночью в камере Тоно все приставал к Дангу - как это, умирать? "Откуда я, на хрен, знаю", - разозлился Данг в конце концов. - "Я еще не умирал ни разу". "Флорд рассказал бы мне", - вздохнул Тоно. - "Флорд умирал один раз". У Данга сердце упало в живот: "Что за гонево?" - "Элал говорил", - ответил недоумок. - "Элал хотел побить его, рубашку порвал. А он Элала ранил". Итци и Сет ухватились за эту его оговорку - все лучше, чем сидеть и молча ждать утра, - и вытянули из него все, что он знал, а чего не вытянули - то додумали. И завтра, если никто из них не умрет под плетьми, тайну Ричарда Суны будет знать весь Муравейник, ибо что знают двое - то знает каждая свинья, если один из этих двоих - Итци.
Ран, Суна, где ты был, когда был нам так нужен? И где ты сейчас? Ты бы рассказал мне, как все это перенести.
Ран пропал шесть дней назад. Пять дней назад нашли убитыми Элала и Нышпорку. Четыре дня назад до Данга дошло, что торговец пойлом Кодар Вишна похвалялся, что состоит в "Батальоне страха" и приложил руку к смерти одного из мелких засранцев. Три дня назад Данг собрал Сурков и они ворвались в магазин Кодара Вишны, разбили все бутылки, залив пол содержимым, а потом подожгли его. Поджог в плане не значился, ребята сорвались, когда погиб Анк. Один из служащих Кодара достал пистолет, выстрелил в Анка - наповал. Тоно зарезал ублюдка. Позавчера цап Исия Дамон заявился с отделением морлоков на свалку и захватил всех, кого там нашел: Данга, Тоно, Сета, Итци, Илихау, Симха и троих девок. Будучи уверены, что их не смогут обнаружить, Сурки спали, как… ну да, как сурки. Знать бы, какая сука заложила… А вчера был суд. Они не смогли бы выгородить Тоно, даже если бы попытались: при допросах применили шлемы. И не только шлемы - у Данга опять болели все ребра. Ему, как вожаку и Тоно, как убийце, досталось больше всех. Ясное дело, цапам за это ничего не было - "сопротивление при аресте", вот как это у них называется. Тоно приговорили к виселице, остальных - к штрафу либо публичной порке. За Илихау и Симха родители заплатили штраф - однако, насколько Данг знал Ашеру и Симха-старшего, они выпорют отпрысков самолично. Дед Данга, видимо, решил, что эта радость не стоит трех сотен дрейков, а у Итци и Сета просто никого не было. Что ж, они, по крайней мере, останутся живы. Если не подохнут.
Данг покосился на палача - добровольца из охранников городской тюрьмы. Постарался запомнить его лицо, чтобы, когда наступит день, объяснить ему, как мало в жизни значит прибавка к зарплате в шесть дрейков за каждого наказанного. Потом бросил взгляд на рукоятки разных кнутов, торчащие из брошенной на помост сумки. Итци посмотрел туда же, а потом, всхлипнув - на своего капитана.
- Не дрейфь, - прошептал Данг. - Шкура зарастет.
Рядом с алтарем за оцеплением стоял этот цап, Исия. С виду он был мягкий и кривой, как раскисший пельмень, но Данг знал, что это одна дымовая завеса. На самом деле Исия был быстрый, сильный и хитрый сукин сын. Но это его не спасет. Ни один сукин сын не может бодрствовать тридцать часов в сутки. Данг увидел, что Исия тоже смотрит на него, и улыбнулся цапу как можно гаже. Сурка можно схватить, избить, даже убить - но это нельзя сделать безнаказанно. Данг все свои силы положил на то, чтобы в банде этот принцип не нарушался. Он копировал Итивакай. Один за всех, все за одного.
"И куда это тебя привело? А остальных?"
Данг заглушил этот голос в себе. В конце концов, рано или поздно, чем-то таким должно было все обернуться. Ни одна уличная банда не существует вечно. Это как в игорном доме - в конце концов выигрывает дурацкий автомат. Может быть, Нешер закончит так же. Все равно небо потеряно. Все потеряно…
Начали с повешения - Тоно шел к петле как нашкодивший ребенок к отцу на выволочку. Он зашмыгал носом, когда петлю накинули ему на шею, и опять спросил у охраны:
- А меня потом отпустят?
Сет, услышав это, не выдержал и заорал:
- Гады! Гады! Гады!
Его несколько раз ударили стрекалами - и он упал, хрипя. Судебный исполнитель зачитал в микрофон приговор и кивнул. Палач шагнул назад, чтобы не стоять на люке, а Тоно завертел по-глупому головой, и вдруг удивленно вскрикнул, когда опора ушла из-под ног. Люфт на веревке был два метра, Тоно пропал из виду, как в уличном представлении. Данг услышал только хруст позвонков. Он надеялся, что Тоно ничего толком не успел почувствовать.
Насчет себя и остальных надеяться было не на что. Оставалось только показать им, как следует себя вести.
Он первым шагнул вперед и протянул руки, чтобы его расковали и раздели.
- Четыре минуты, - сказал медтех, бегло просветив его сканером. - Здоровый кабан, выдержит.
…На исходе третьей минуты Данг потерял сознание и пришел в себя только тогда, когда его сняли. После этого начался бред. Ему пригрезился Суна, с ладонями, перепачканными кровью, лихорадочно вертящий в руках какую-то черную яйцеобразную хреновину. Потом в бред вторглась красавица-блондинка, властно скомандовала "Дай сюда!" и отобрала хреновину у Суны. "Бесполезно", - сказал цап Исия. - "Дохлое мясо". Что-то мокрое шлепнулось на спину, Данг завыл, царапая свою постель, но его схватили за руки и Суна заорал в самое ухо: "Сейчас все будет хорошо, Данг! Потерпи чуть-чуть, все будет хорошо!" Данг увидел, что руки, стискивающие его запястья - темны и когтисты. Морлок. Вырываться было бесполезно, оставалось поверить Суне на слово - и вот, о чудо, ему действительно полегчало. Штука, распластанная на спине, была холодной, от нее распространялось приятное онемение. Он смог вдохнуть, поднять голову. Какая-то гем-женщина поднесла ему воды. "Не бойтесь, хито-сама. Я - Мария. Он - Раэмон. Вы в Салиме"… Или в Иерусалиме? Вера Суны - не сказки? Данг напился сладенькой водички и уронил голову на подстилку.
…Когда измученный Данг наконец заснул, Исия решился поближе рассмотреть те штуки, которую прилепили ему на бок и на лопатки.
- Она что, отсасывает кровь? - поинтересовался он.
- Это медицинский бот, - пояснила красотка-аристократочка Роксана Кордо. - Он делает все, что необходимо. Да, и кровь отсасывает тоже. Лечит внутренние разрывы. Обезболивает. Обеззараживает.