Минутку, минутку! Но ведь раньше так не было! Когда в ночной арке на затылок Алексея просыпался град затрещин, а в задницу впилась незримая пряжка брючного ремня, нарушениями сердечного ритма это не сопровождалось. Колотиться сердчишко - колотилось, но никаких иголочек, никаких спазмов…
Стало быть, ночная кляксообразная зона не только растёт и расплывается, она ещё начинает карать за… как бы это выразиться?.. за косвенное убийство?.. То есть пошла как бы вторая волна… Но тогда и впрямь нужно срочно собирать манатки!..
Бессмысленно вертя в руках удачно купленный блок сигарет, Алексей смотрел, как гроб протискивается в заднюю дверцу чёрно-жёлтого автобуса, как какая-то женщина в чёрной прозрачной косынке скудно разбрасывает по асфальту цветы. Всё. Тронулись…
- А ты сейчас где работаешь? - неожиданно повернулся к нему суровый мужик из домоуправления, надевая шляпу.
Надо полагать, он обращался на "ты" ко всем. Независимо от пола и возраста.
- Нигде… - машинально ответил ему Колодников, глядя, как жёлтый автобус с чёрной полосой исчезает в арке. - Контора моя накрылась, буду новую работу искать…
Собеседник оживился и повернулся к Алексею пузом. Боже, ну и морда! Веки выворочены, как у мастифа, а ноздри такие, что в каждую можно по куриному яйцу засунуть. Да, не зря его даже слесаря побаиваются…
- Слышь! - озабоченно сказал звероподобный собеседник. - А как насчёт того, чтобы к нам, в домоуправление?..
- Кем? - удивился Колодников.
- Да хоть кем! Двое сантехников - в травматологии, электрик - уволился… Совсем скоро некому работать будет!
- Да нет… - смущённо сказал Алексей. - Это не по моей части.
Домоуправленец сплюнул, сдвинул шляпу на затылок и заматерился с досады.
- Да что ж такое!.. - бросил он в сердцах. - Как толковый мужик, работяга - так либо накроет его ночью, либо сам от греха подальше смоется! А как недоделанный какой - ходит себе живёхонький!.. Ну, ничего, до первой аварии! Отключим воду - сами потом взвоете!..
* * *
Это ещё повезло Колодникову, что человек он уживчивый да покладистый. На какой бы работе ни работал, со всеми у него устанавливались хорошие отношения. Даже против председателя общества книголюбов, твари такой, что Алексея под сокращение подвёл, слова ведь не сказал, уходя… И слава Богу, как теперь выясняется…
Да, но где гарантии, что с каждой новой ночью из центра незримой зоны не пойдут одна за другой всё новые и новые волны? Может быть, тоненькая иголочка, вонзившаяся вчера в сердце, это только начало?.. А потом как обрушатся на тебя разом все стрессы, которые ты в течение жизни ближним своим устроил, - мама родная!.. "Нет, если мотать, то сейчас…" - поднимаясь по лестнице, бессмысленно повторял Колодников где-то слышанную сегодня фразу.
На лестничной площадке второго этажа Алексея поджидал сюрприз. Вместо знакомой, обитой дешёвым чёрным дерматином. двери с кривоватым номерком из тонкого белого металла, его встретила броневая плита на мощных петлях. Точь-в-точь как в подвале райотдела, только забивающийся засов приварить - и будет один к одному… Вдоль перил по лестнице тянулись на третий этаж отсвечивающие смолой кабели электросварки. Где-то наверху трещал электрод, по косой стене пролёта метались бледные отсветы. Колодников поднялся до промежуточной площадки, взглянул. Точно такую же броневую дверь собирались навешивать в бывшей Борькиной квартире. Не иначе, Димкина работа… Вполне возможно, что уже пробивают перекрытие и ладят внутреннюю лестницу на второй ярус.
Алексей растерянно побренчал старыми ключами на брелоке и нажал кнопку звонка. Открыл Димка. Ни дать ни взять - капиталист в чистом виде. Спрут-эксплуататор. Рубашка, галстук. В зубах - дорогая сигарета, в свободной руке - роскошный блокнот с деловыми записями.
- С чего это ты вдруг? - спросил Алексей, озадаченно разглядывая металлическую коробку двери.
- А как же? - вполне серьёзно отвечал ему Димка. - Самое время… А то, знаешь, кое-где уже ходят по квартирам. Откроешь - а там толпа такая! Свяжут тихонько, не увеча - и давай мебель выносить… А что ты с ними сделаешь? Вырубить нельзя, стрелять - тоже…
- Хм… - Алексей всё ещё качал головой, диву давался. - Слушай, но ведь это же, наверное, недёшево стоит… Где ты столько денег-то берёшь?
Сын нахмурился и с гулким звуком, отдавшимся неприятным воспоминанием в костях Колодникова, закрыл страшенную дверь.
- Я ж тебе говорил уже: на квартирах сижу…
- Позволь! Но ведь ты же, как я понимаю, их не на свои скупаешь…
- Понятно, что не на свои, - недовольно сказал Димка.
- Так что же - на зарплату двери навешиваешь?.. - не отставал наивный Колодников.
- Какую зарплату? - оторопел Димка. - Да не, па… Тут всё просто… На руки даём одни бабки, а в договоре пишем другие. И нам навар, и тому, кто продаёт… А то наложка до трусов разденет… Ну, тут и я, типа, срубаю… по мелочи.
- Та-ак… - протянул не без ехидства Колодников, сбрасывая туфли. - А как на такие штучки смотрит Святое писание?..
- Как смотрит? - не понял Димка. - Нормально смотрит. Про это даже притча есть…
- С ума сошёл? - сказал Алексей. - Какая притча?
Димка вроде бы слегка обиделся. Нахмурил брови и вынес из своей комнаты уже слегка потрёпанную толстенную Библию.
- Вот… - сказал он, не глядя разнимая книгу на самой длинной закладке. - Вот отсюда, с пятого пункта…
- Не пункта, а стиха, - проворчал Колодников, принимая раскрытую книгу и поправляя очки.
"И призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему? Он же сказал: сто мер масла. И сказал ему: возьми твою расписку и садись скорее напиши: пятьдесят…"
- Погоди, погоди!.. - всполошился Колодников. - Это что?.. Это где такое?..
- От Луки, - невозмутимо отозвался Димка.
- Что?.. А! Ну да… Верно, от Луки… - И Алексей в смятении продолжал читать странную притчу, на которую он как-то раньше не обращал внимания.
"Потом другому сказал: а ты сколько должен? Он отвечал: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми свою расписку и напиши: восемьдесят. И похвалил господин… - моргая, читал Алексей, - управителя неверного, что догадливо поступил…"
- А! Ну так написано же: "неверного"!.. - обрадованно и в то же время как-то не слишком уверенно сказал он.
Димка наморщил лоб.
- Ну так это… Он же когда был неверным?.. Типа, когда имение господина… как это?.. расточал… А когда стал расписки брать… тот его похвалил, типа…
Обескураженный Колодников пробежал страницу до конца и, не найдя, что ответить, молча вернул книгу сыну.
- А… мама где? - спросил он.
- Наверху… - Димка указал на потолок. - По телефону тёть Марине звонит… - Он унёс Библию в свою комнату и вскоре вышел, бренча связкой каких-то не виданных ещё Колодниковым ключей. - На вот… Это - от верхней двери, а это - от нижней… А старые эти свои - выбрось…
Глава 22
Вернувшаяся сверху Александра сильно расстроилась, узнав от Колодникова, что ему так и не удалось выяснить, когда же наконец издательство намерено заплатить за корректуру. Даже всплакнула слегка.
- Мам… - лениво и укоризненно басил выглянувший на плач Димка. - Ну чего ты, мам?.. Это ж не деньги…
- Дело не в деньгах… - всхлипывая и утираясь, отвечала Александра.
- Дело в принципе, - не удержавшись, вставил мрачный Алексей.
- Просто каждый труд должен быть оплачен… - твёрдо сказала она, промакивая платочком уголки глаз. - Просто по справедливости…
О Господи! Мало ей справедливости!.. Колодников встал и прошёлся по комнате, сосредоточенно поглядывая то на сына, то на жену, то на иконку Пречистой Богородицы Боголюбской над супружеским ложем.
- Саш… - решился он, покряхтев. - Насчёт денег Димка прав… Во-первых, это не деньги, во-вторых, чует моё сердце, в любом случае тебе их не заплатят… - Он помялся, сердито подвигал губами. - Кстати, о сердце… Вчера ночью у тебя сердце сильно схватило?..
Александра, вмиг утративши несчастный вид, с подозрением въелась глазами в мужа - как в старые добрые времена. Не обнаружив насмешки в его взгляде, несколько смешалась.
- Сильно… - сказала она и на всякий случай поджала губы. - А что?..
Димка оглядел родителей и, найдя ситуацию вполне мирной, двинулся в свою комнату.
- Хоронили сейчас одного… ну, из вчерашних, - хмуро сказал Алексей, дождавшись, когда сын прикроет за собой дверь. - Инфаркт…
- Как инфаркт?
- А так… - Колодников прерывисто вздохнул. - Довёл, надо понимать, кого-нибудь до инфаркта - ну и вот… И у меня вчера мотор забарахлил… Впервые в жизни…
Александра стояла перед ним бледная с огромными глазами.
- То есть?.. - еле слышно выдохнула она.
- То есть даже для нас ничего ещё не кончилось, - сдавленно сказал Алексей. - И ещё неизвестно, что сегодня будет ночью…
- Дима!.. - вскрикнула внезапно Александра.
Дверь малой комнаты распахнулась, и в коридоре вновь возникла встревоженная Димкина физиономия.
- Дима, ты как себя вчера чувствовал?
- Нормально… - с недоумением вглядываясь в лица родителей, вымолвил тот. - А что?
- С сердцем у тебя всё в порядке было?
- Ну!.. - помаргивая и соображая, к чему этот странный разговор, осторожно проговорил Димка.
- Нет, ничего… Я просто так спросила…
Сынуля помедлил и, ничего не поняв, скрылся озадаченный. Александра посмотрела на Колодникова. Тот развёл руками.
- Молодёжь… - сказал он, как бы извиняясь. - Это у нас чуть что - психозы, неврозы… А у них попросту. Бац ногой по морде - и никаких тебе переживаний!..
Несколько секунд прошло в тревожном молчании.
- Да, и ещё одно… - покряхтывая, добавил Алексей. - Говорил сейчас с одним из домоуправления… Работать некому. Возможно, скоро воду отключат… До первой аварии, говорит, работаем…
Александра со стоном опустилась в кресло.
- Уезжать надо… - сказала она наконец. - Пока не поздно…
* * *
"Поздно…" - Алексей Колодников понял это, стоило ему только взглянуть издали на толпу, клубящуюся возле здания автовокзала. Соберись такая громада на митинг, это уже называлось бы революционной ситуацией. Не было даже смысла протискиваться в помещение, чтобы полюбоваться на плакатики в окошечках, извещающие, что на ближайшие дни билетов нет и не предвидится. Колодников круто повернулся и направился к железнодорожным кассам, заранее уверенный в том, что увидит там то же самое.
Так оно и вышло. Поглядев с моста на творившиеся у входа в кассы толкотню и давку, Алексей решил боками не рисковать. Собственно, разведку можно уже было считать законченной. Интересно, что, посылая Колодникова узнать, как там с билетами, Александра сделала это втайне от Димки… Да, теперь уже главой семьи по сути стал Дмитрий Алексеевич… Куда жизнь девалась?.. Сорок пять лет псу под хвост!..
Колодников, наверное, долго бы ещё размышлял горестно на эту тему, но тут из-за бледной гряды двенадцатиэтажек не слишком громко, но вполне отчётливо грянули странные звуки. Словно где-то там в отдалении оглушительно и вразнобой выколачивали ковры.
- Что это? - в тревоге спросил Алексей подвернувшегося прохожего.
Тот коротко взглянул на бледные синевато-серые громады зданий.
- Да воинская часть там… - недовольно отозвался он.
- Стреляют, что ли?..
Прохожий дёрнул плечом.
- Может, учения… - И побежал дальше.
Колодников проводил его ошалелым взглядом. Выбивание ковров продолжалось. Учения… Идиоты! Это они ведь в людей попадать учатся. Так проще уж взять и сразу застрелиться… Он ещё раз посмотрел на двенадцатиэтажки, на толпу у вокзала… Как же теперь, однако, из города-то выбираться? Бухгалтерша говорила, что их дом хотели эвакуировать… Может, и впрямь согласиться?.. Если предложат, конечно…
Алексей вздохнул и, перейдя железнодорожный мост, вновь очутился в самом центре неподалёку от здания бывшего обкома, ныне - городской Думы. Внимание его привлёк плакат на стене кинотеатра, изображавший пару случаев смертоубийства. Ещё с плаката целился в прохожих из пистолета какой-то мерзкий тип, в искажённой морде которого просматривались тем не менее определённые потуги на обаяние. Не иначе - положительный герой. "Считай, что ты уже мёртв", - прочёл Колодников название рекламируемого фильма. Буквы имели вид расплывшихся кровавых пятен. Натыкать бы художника физией в такую рекламу… А заодно и тех, кто этот фильм снимал!..
Уныние и подавленность оставили Колодникова лишь на самом подходе к дому, и причиной тому, как ни странно, явилось то, что навстречу ему стали попадаться сограждане со следами ночных событий на лицах. У одного так даже голова была перебинтована. Забавно, но утром Алексей, помнится, не встретил ни единого пострадавшего. То ли стеснялись поначалу показываться на улице, то ли просто отлёживались. Алексей с нежностью глядел на синяки и ссадины и чуть ли не кивал приветливо их владельцам, как добрым знакомым. Свои… Уцелевшие…
Перед баром "У Оксаны" вынесли прямо на тротуар столики, пластмассовые кресла и установили над ними цветной огромный зонт на толстом сияющем стержне.
- Лёша! - негромко окликнул кто-то.
За крайним столиком, вальяжно развалившись в кресле, сидел румяный комсомолец Андрей и приглашающе указывал Алексею на пустое сиденье рядом. Надо же! Колодников, честно сказать, даже и не думал встретить бывшего директора инвестиционного фонда "Россиянин" живым, невредимым, а главное - на свободе.
Подсел, поздоровался. Андрей попросил покараулить место, скрылся на минуту в баре и вернулся с двумя высокими узкими кружками светлого пива.
- Как там Сергей Григорьевич? - спросил Колодников.
- Плохо… - дёрнув румяной щекой, отозвался Андрей. - Крови много потерял… Ногу раздробило, кость до сих пор никак не соберут… Могут вообще отнять… Трудовую-то тебе следователь вернул?
Последней его фразы Колодников не услышал. Вспомнился вдруг благоухающий коньяком Сергей Григорьевич - последняя их встреча, когда, заслонив монитор напряжёнными плечами, бывший замполит неистово стучал по клавишам, бормоча: "Стой!.. Куда пошёл?.. Н-на, получи!.." Чем же это ему могло раздробить ногу? Неужели одной из тех пуль, которые он выпустил по кишлаку?.. Вполне возможно… Хотя… Минутку, минутку!.. Он же с вышки с какой-то там стрелял, издали! Откуда ему знать, попал он в кого-то, не попал…
Андрею пришлось повторить вопрос насчёт трудовой книжки. Колодников очнулся.
- Что? Ах, книжку?.. Да, вернул…
- А свидетельские показания - снимал?
- Да ну, какие там показания!.. - отмахнулся Алексей. - Я ж ничего не знаю… Ты-то как? Затаскали, наверное?..
- Не то слово… - румяный Андрей усмехнулся. - Вон подписку взяли о невыезде…
- Не боишься? - Алексей понизил голос. - Я на вокзале сейчас был, бегут из города… Или ты тоже не из драчливых?
Андрей приподнял брови и слизнул пивную пену с полных губ.
- Попробовал бы я разок подраться! - ухмыльнулся он. - Паинькой был всю дорогу. В школе - председателем совета дружины, потом - секретарём комсомольской организации… Да и в институте - тоже… Что ж я себе, враг, что ли, - драться?.. Вся моя карьера тут же бы и накрылась… Хотя она в общем-то и так накрылась - но это уж не по моей вине…
В скверике неподалёку продолжался митинг. Правда, флаг, осеняющий сходку, был на сей раз не красный, а чёрно-жёлто-белый.
- …чьих рук дело?.. - хрипел и погромыхивал в мегафоне тяжёлый бас. - Я спрашиваю, чей это принцип: око - за око, зуб - за зуб?..
- Да обойдётся… - утешил Андрей, как будто не он, а Колодников был учредителем ныне ликвидированного фонда. - Я так понимаю, что скоро о нас вообще забудут. Видишь, какие дела завариваются?..
Алексей вспомнил морщинистого большеротого следователя с острой Дуремаровской лысиной и, усомнившись, неопределённо хмыкнул. Нет, не забудет. Этот точно не забудет… Даже если стены вокруг будут рушиться… Вслух Колодников, понятно, этого не сказал, поскольку не хотел расстраивать бывшего своего благодетеля.
- Да, наверное… - кивнул он, отхлебнул халявного пивка и пригорюнился. Эх… Вся жизнь на халяву прошла… Конец света на дворе, а вспомнить нечего. - Тут, я слышал, уже кое-кому эвакуироваться предлагали, - с унылым видом добавил он.
- А! Тоже слышал?.. - расплываясь в улыбке, вскричал румяный Андрей. - Нагрянули в камуфле, сказали, что откуда-то там из гражданской обороны, жильцов погрузили в автобусы - ну и завезли чёрт знает куда!.. А тем временем почистили квартиры, всё ценное выгребли!.. Контейнерами, говорят, вывозили…
Колодников закашлялся и отставил кружку. Вот это новость! А что же тогда будет на всамделишном Страшном суде? Страшный-то суд поначалу - это именно бардак, суматоха, сумятица… Вот когда наживётся кто-нибудь… напоследок… Странно, что у Иоанна об этом - ни слова…
- А как узнали?
- Да бабка одна побежала чуть ли не в Думу - выяснять, не обломится ли ей каких льгот по такому случаю… Ну, а там встревожились, прислали омоновцев. Кто подвернулся - тех повязали, а остальных - ищи-свищи!.. Да мне самому только-только рассказали… Но замысел, согласись, остроумный!..
- Ничего остроумного… - буркнул Колодников. - Так и так бы это им досталось - и мебель, и барахло… Только чуть позже, когда в самом деле все поразбегутся… А деньги-то, наверное, и драгоценности жильцы с собой взяли - в автобусы… Что ж они, глупенькие, что ли - дома их без присмотра оставлять!..
- Да жильцов, я так понял, и самих тоже обыскали потом, - пояснил Андрей. - Я ж говорю: завезли чёрт знает куда, ну и… - Он прикончил пиво и, отставив кружку, устремил на Колодникова ясные смеющиеся глаза. Явно наслаждался человек жизнью, свободой, погожим деньком. - Это что! А ты про "чикатилу" нашего городского слышал?.. Нет? Тогда слушай… Ну, помнишь, наверное, серия убийств была… Когда пацанов, девчонок молодых в оврагах находили. Газеты ещё шумели… А имелся у ментов мужичок на примете. Доказательств никаких - так, подозрения… И знаешь, что у них опер один учудил? Взял его за какую-то ерунду и посадил на сутки… Это в Центральном-то райотделе, представляешь? После того, что там уже случилось!.. Солнышко ещё не зашло, а мужичок этот уже в дверь колотиться начал: всё, мол, расскажу - только куда-нибудь отсюда переведите!.. Ну, сам представь, что бы с ним наутро стало - по справедливости!.. Уж лучше пулю словить в затылок, чем так…