Он держался, пока силы не покинули его, а затем опустился на пол, мокрый и тяжело дышащий. Откуда-то издалека великанша окликнула его, и он отозвался. Теперь ее голос звучал ближе. Она попросила его продолжать петь, и Валентин затянул:
На волны смотрит Малибор,
Ища в воде дракона,
Который топит корабли...
Время от времени до него доносился ее голос, оравший отрывки из баллады и при этом украшавший их непристойностями, пока сама она пробиралась по лабиринту драконьих внутренностей, а потом он вдруг увидел ее слабо светящийся силуэт, неясно вырисовывавшийся над ним. Валентин улыбнулся, и Лизамон улыбнулась в ответ.
Однако зрелище единственного выжившего снова пробудило в его памяти воспоминание о тех, кому это не удалось, и еще раз погрузило его в печаль и стыд. Валентин отвернулся, закусив губу.
- Мой лорд? - удивленно спросила она.
- Остались только мы двое, Лизамон.
- Да, и этим можно хвалиться!
- Но другие-то... они бы жили сейчас, не будь так глупы, чтобы пойти со мной через весь мир...
Она поймала его за руку.
- Мой лорд, если они умерли, то разве траур вернет их к жизни?
- Я знаю, что нет, но...
- Мы с вами невредимы, мой лорд. Если мы потеряли наших друзей, это действительно повод для печали, но чувствовать себя в этом виноватым... Они последовали за вами по собственному выбору, разве не так, мой лорд? И если их время пришло, что ж, нужно смириться с этим. Что еще мы можем сделать? Отбросьте прочь свою печаль и радуйтесь, что мы невредимы.
Он вздрогнул.
- Да, мы невредимы и печаль не вернет погибших обратно. Но насколько невредимы мы сами? Как долго можем мы выжить здесь, Лизамон?
- Достаточно долго, чтобы выбраться на свободу.- И она вынула из ножен свой вибромеч.
Валентин удивился.
- Вы думаете, можно прорезать дорогу наружу?
- Почему бы и нет?
- При первом же прикосновении этой штуки к драконовой плоти он погрузится на самое дно моря. Нам безопаснее остаться здесь, чем плыть к поверхности с глубины в пять миль.
- Говорят, что вы не теряете оптимизма в самых сложных ситуациях,- сказала женщина-воин.- Где же этот оптимизм сейчас? Дракон живет у поверхности и вглубь не ныряет. А если мы все-таки окажемся в пяти милях над водой, то что с того? По крайней мере это будет быстрая смерть. Или вы собираетесь дышать этой вонючей мерзостью всегда?
Очень осторожно Лизамон Хултин коснулась кончиком вибромеча стены. Влажная плоть слегка вздрогнула, но не отпрянула.
- Видите, здесь нет нервов,- сказала она, продвигая оружие немного глубже и делая разрез. Дрожь продолжалась, а она втыкала меч все глубже.
- Как по-вашему, дракон проглотил еще кого-нибудь, кроме нас? - спросила она.
- Я слышал только ваш голос.
- А я только ваш. Фу, что за монстр! Я пыталась удержать вас, когда мы полетели за борт, но последний удар заставил меня ослабить хватку. Как бы там ни было, мы оказались в одном и том же месте.
Она уже вырезала в стене желудка отверстие в фут глубиной и в два фута шириной. Казалось, животное вообще не чувствует этого хирургического вмешательства. Мы похожи на личинок, грызущих его изнутри, подумал Валентин. Лизамон Хултин предложила:
- Пока я режу, вы можете посмотреть вокруг - может, найдете еще кого-нибудь. Но не уходите слишком далеко, хорошо?
- Я буду осторожен.
Он выбрал направление вдоль желудка и на ощупь пошел в полутьму, дважды остановившись, чтобы переждать вторжение воды, и постоянно крича в надежде, что кто- нибудь отзовется. Но ответа не было. Отверстие в стене было теперь огромным: Валентин увидел Лизамон глубоко внутри драконьей плоти, по-прежнему пробивающуюся наружу. Со всех сторон громоздились куски отсеченного мяса, и кровь покрывала все ее тело. Работая, она весело напевала:
Сражался храбро Малибор,
Текли потоки крови.
Корабль качался на волнах
В волнующемся море.
- Как вы думаете, далеко еще? - спросил он.
- Полмили или около того.
- Правда?
Она рассмеялась.
- Я думаю, десять - пятнадцать футов. Идите сюда, расчищайте проход за мной. Это мясо громоздится быстрее, чем я его отсекаю.
Чувствуя себя мясником и нисколько не радуясь этому, Валентин схватил куски отрезанной плоти и начал выбрасывать их из прохода, швыряя как можно дальше. Мясистые хлысты, торчавшие из пола желудка, тут же оживились и принялись подталкивать их к пищеварительному бассейну. Валентин содрогнулся от ужаса: похоже, здесь приветствовали любой белок.
Глубже и глубже уходили они в стену драконьего желудка. Валентин пытался подсчитать ее возможную толщину, принимая длину существа не менее трехсот футов, но запутался в арифметике. Им приходилось работать в закрытом помещении, в жаркой, вонючей атмосфере. Кровь, сырое мясо, пот и узость полости - трудно было вообразить более отвратительное место.
Валентин оглянулся.
- Отверстие смыкается за нами!
- У твари, которая живет вечно, должна быть способность к регенерации,- буркнула великанша, продолжая отсекать все новые пласты. Валентин беспокойно смотрел на новую плоть, появлявшуюся как по волшебству и заживлявшую рану с феноменальной скоростью. Что если их замурует в этом отверстии? и задушит сходящейся плотью? Лизамон Хултин старалась не показывать своей тревоги, но он видел, что она заработала быстрее. Глубокий разрез совсем закрылся сзади. Лизамон Хултин рубила, а Валентин продолжал покорно убирать отрубленное, но теперь она явно устала, ее гигантская сила заметно уменьшалась, и, казалось, что проход зарастает так же быстро, как и прорубается.
- Не знаю... смогу ли я... пробиться...- буркнула она.
- Тогда дайте мне меч!
Она рассмеялась.
- Берегитесь! Вам этого не сделать! - И она неистово вернулась к своему занятию. Сейчас было невозможно сказать, где они находятся: они пробивались через область, где не было никаких ориентиров. Ворчание женщины становилось все резче и отрывистее.
- Может, попробуем вернуться обратно в желудок? - предложил он.- Прежде чем нас сожмет так, что...
- Нет! - рявкнула она.- Только вперед! Здесь уже не так мясисто... это больше похоже на мышцы...
И тут на них хлынула морская вода.
- Пробились! - воскликнула Лизамон Хултин.
Она повернулась, схватила Валентина, как будто он был куклой, и толкнула его вперед, в отверстие в боку монстра. Ее руки плотно обхватывали его бедра: еще один могучий удар, и Валентин едва успел наполнить легкие воздухом, прежде чем проскользнуть между стенами и прохладные зеленые объятия океана. Лизамон Хултин последовала за ним, продолжая крепко держать его, сначала за щиколотки, потом за запястья, и они как пробки помчались вверх, к поверхности.
Казалось, прошли часы, пока они неслись к ней. Лоб у Валентина раскалывался от боли, ребра, казалось, вот-вот треснут, грудь была в огне. Мы поднимаемся от самого дна моря, мрачно подумал он, и утонем прежде, чем достигнем поверхности, или же наша кровь закипит, как у ныряльщиков Тил-омона, уходящих на слишком большую глубину за глазными камнями, или нас раздавит давление, или...
Он вылетел на поверхность, выскочив из воды почти на всю длину тела, и с плеском рухнул обратно. Утомленный и дрожащий, он безвольно качался на воде, стараясь отдышаться. Лизамон Хултин плавала рядом с ним, а теплое, прекрасное солнце восхитительно сияло прямо над ними.
Он был жив, невредим и свободен от дракона, правда, находился где-то на поверхности Внутреннего Моря в сотнях миль от какой-либо земли.
5
Когда первые мгновения изнеможения прошли, Валентин поднял голову и огляделся вокруг. Дракон был еще виден: огромный горб над поверхностью всего в нескольких сотнях ярдов. Но он выглядел спокойным и медленно удалялся. От "Брангалина" не было и следа - только разбросанные по поверхности океана балки. Не было видно и других уцелевших.
Они подплыли к ближайшей балке с большим куском корпуса и уцепились за нее. Долгое время никто не говорил ни слова. Наконец Валентин произнес:
- Что сейчас? Плыть к Архипелагу? Или проще прямо на Остров Сна?
- Плавание - это тяжелая работа, мой лорд. Мы можем подняться на спину дракона.
- Но как управлять им?
- Дергая за крылья,- предложила она.
- Что-то я сомневаюсь в этом.
И снова они замолчали. Потом Валентин сказал:
- В брюхе дракона нам, по крайней мере, каждые несколько минут доставляли свежую рыбу.
- Да, гостиница была большая,- согласилась Лизамон Хултин.- Вот только плохо вентилировалась. Нет уж, я предпочитаю быть здесь.
- Но сколько мы сможем плавать тут?
Она как-то странно посмотрела на него.
- Мой лорд, вы сомневаетесь, что нас спасут?
- По-моему, все говорит за это.
- Однажды я видела во сне пророчество Леди,- сказала великанша,- что смерть придет ко мне в сухом месте, когда я буду очень старой. Сейчас я еще молода, а это место наименее сухое на всем Маджипуре, за исключением, пожалуй, середины Великого Моря, так что : бояться вам нечего. Я не погибну здесь, а значит, и с вами ничего не случится.
- Удобное откровение,- сказал Валентин.- Но что нам делать?
- Мой лорд, можете вы отправить послание?
- Я был Короналом, а не Королем Снов.
- Но ведь любой разум может связаться с другим Я, разумом, если действительно захочет! Вы думаете, только у Короля и Леди есть такие способности? Маленький колдун Делиамбр разговаривал с другими разумами по ночам, Горзвал говорил, что беседовал во сне с драконами, а вы...
- А я этого не могу, Лизамон. Разум, который оставили мне, не пошлет никакого послания.
- А вы попробуйте. Попытайтесь связаться с вашей матерью, Леди, или с ее людьми на Острове, или с народом Архипелага. У вас есть сила. Я простой глупый меченосец, но ваш разум, лорд, сочли достойным Замка, и сейчас, когда это необходимо...- Великанша, казалось, преобразилась.- Сделайте это, Лорд Валентин! Зовите на помощь, и помощь придет!
Валентина это не убедило. Он мало знал о сети сонных коммуникаций, которые, казалось, связывали вместе всю планету. Конечно, были Владыки Острова и Сувраеля, вроде бы рассылавшие послания с помощью механических усилителей, но сейчас, плавая по океану на куске дерева с телом и одеждой, покрытыми кровью огромного животного, которое недавно проглотило его, Валентин был до того иссушен бесконечными несчастьями, что даже его легендарная вера в удачу и чудеса почти исчезла,- как мог он надеяться вызвать помощь через такое огромное расстояние?
Он закрыл глаза, стараясь сконцентрировать всю энергию своего разума в одной точке, глубоко внутри черепа. Потом представил яркую вспышку света, луч, который он мог выпустить наружу. Однако это было бесполезно. Ему все время казалось, что вот-вот какое-нибудь зубастое существо начнет отгрызать его ноги. Валентина постоянно отвлекал страх, что любое послание, которое он сможет отправить, дойдет только до дракона, который уничтожил "Брангалин" и почти весь его экипаж, а сейчас захочет вернуться назад и закончить свое дело. И все же он попытался. При всех своих сомнениях он должен был испробовать ради Лизамон Хултин. Затаив дыхание он изо всех сил старался произвести что-то, что могло передать его послание.
Всю вторую половину дня он снова и снова пытался сделать это. Темнота сгустилась быстро, и вода странно засветилась, мерцая призрачным зеленоватым светом. Из страха, что могут соскользнуть с балки и потеряться, они не решались спать одновременно и делали это по очереди. Вокруг них плавали какие-то существа, обозначая свои следы холодным огнем.
Время от времени Валентин снова пытался отправить послание, но не видел, чем это может помочь.
Ближе к утру он начал засыпать и в полудреме увидел танцующих на воде угрей. Как в тумане пытался он достичь своим разумом далеких людей на островах, а потом погрузился в глубокий сон, и все исчезло.
Проснулся он, когда рука Лизамон Хултин коснулась его плеча.
- Мой лорд!
Он открыл глаза и изумленно уставился на нее.
- Мой лорд, вы можете прекратить отправлять послания. Мы спасены!
- Что?
- Лодка, мой лорд! Видите, с востока?
Он устало приподнял голову и взглянул туда. Действительно, к ним приближалась небольшая лодка, весла которой сверкали на солнце. Галлюцинация, подумал он. Иллюзия. Мираж.
Однако лодка становилась все больше, и вот она уже здесь. Чьи-то руки подхватили его, вытащили из воды, и он устало вытянулся, а потом кто-то поднес к его губам бутылку с прохладным напитком. Затем с него сняли сырую, грязную одежду и завернули во что-то чистое и сухое. Прибывших было трое: двое мужчин и женщина с длинными гривами рыжевато-коричневых волос и в непривычной одежде. Валентин слышал, как Лизамон Хултин говорила с ними, но слова были туманны и смутны. Интересно, связано ли прибытие этих спасателей с его попытками связи? Кто они: ангелы? духи? Валентин смутно чувствовал рядом Лизамон Хултин и хотел сказать, чтобы она не открывала его инкогнито, но у него не хватило сил даже для этого, и оставалось только надеяться, что она достаточно умна, чтобы не ляпнуть чего-нибудь вроде: "Это скрывающийся Коронал Маджипура. Нас обоих проглотил дракон, но мы сумели освободиться..." Едва ли эти люди безоговорочно поверят им. Валентин слабо улыбнулся и погрузился в сон без сновидений.
Проснувшись, он обнаружил, что находится в приятной, залитой солнцем комнате, перед ним расстилается широкий золотистый берег и Карабелла смотрит на него с интересом.
- Мой лорд? - мягко сказала она.- Вы слышите меня?
- Это сон?
- Это остров Мардигал в Архипелаге,- сказала она.- Вас подобрали вчера, вместе с великаншей. Эти островитяне - рыболовы, и вышли в море искать уцелевших, когда корабль пошел ко дну.
- Кто еще уцелел? - быстро спросил Валентин.
- Здесь со мной Делиамбр и Залзан Кавол. Островитяне говорят, что Куна, Шанамира, Виноркиса и нескольких скандаров подобрали люди с соседнего острова. Некоторые из охотников за драконами воспользовались своими лодками и тоже добрались до острова.
- А Слит? Что со Слитом?
- О Слите ничего не известно; но поиски продолжаются. Может быть, он спасся на одном из островов. Их здесь вокруг дюжины. Дивин так долго оберегала нас, что сейчас мы не можем потеряться.- Она улыбнулась.- Лизамон Хултин рассказала удивительную историю, как вас двоих проглотил огромный дракон и вы пробились наружу с помощью вибромеча. Островитянам это понравилось. Они сочли это самой восхитительной легендой со времени истории о Лорде Стиамонте и...
- Это было на самом деле,- сказал Валентин.
- Мой лорд?
- Дракон, проглотивший нас. Она говорит правду.
Карабелла хихикнула.
- Когда я впервые узнала из снов, кто вы такой на самом деле, я поверила этому, но когда вы говорите мне...
- Внутри дракона,- нетерпеливо сказал Валентин,- были огромные колонны, поддерживающие свод его желудка, и отверстие в одном конце, через которое морская вода вливалась туда каждые несколько минут. Она приносила с собой рыбу, которую маленькие хлысты подталкивали к зеленоватому бассейну, в котором она переваривалась и где должны были перевариться и мы, если бы нам не повезло. Она говорила вам это? Или вы думаете, мы проводили время, придумывая историю, чтобы удивить вас?
Глядя на него широко раскрытыми глазами, Карабелла сказала:
- Да, она говорила о том же самом. Но мы думали...
- Это правда, Карабелла.
- Значит, это чудо Дивин и вы прославитесь, когда придет время!
- Я уже почти прославился,- язвительно заметил Валентин,- как Коронал, который потерял свой трон и занялся жонглированием. Это обеспечит мне место в балладах рядом с Понтифексом Ариоком, сделавшим себя Леди Острова. Дракон только украсит созданную обо мне легенду.- Мысли его вдруг перескочили на другое.- Надеюсь, вы не говорили этим людям, кто я такой?
- Ни слова, мой лорд.
- Хорошо. Пусть так будет и дальше. И так уже с нами связано достаточно много невероятного.
Стройный, загорелый островитянин с огромной копной светлых волос принес Валентину поднос с пищей: немного прозрачного супа, нежный кусок печеной рыбы и ломоть какого-то плода с темно-индиговой мякотью и маленькими пурпурными семечками. Валентин с жадностью принялся за еду.
Поев, он вместе с Карабеллой отправился прогуляться по берегу.
- Снова я думал, что ты потеряна для меня навсегда,- мягко сказал он.- Я думал, что никогда больше не услышу твой голос.
- Я так много значу для вас, мой лорд?
- Больше, чем я могу выразить словами.
Она печально улыбнулась.
- Это очень хорошие слова, Валентин? Хоть я и говорю вам ВАЛЕНТИН, на самом деле вы - ЛОРД Валентин, и кто знает, сколько прекрасных женщин было у вас и сколько их ждет на Замковой Горе!
Он уже и сам задумывался об этом. Была ли у него там любовница? А может, их было много? Может, он собирался жениться? Его прошлое скрывало очень многое. Что если он достигнет Замка и женщина, которая ждет его, придет к нему?..
- Нет,- сказал он.- Ты моя, Карабелла, а я - твой, и что бы там ни было в прошлом - если вообще что-то было - это только прошлое. Сейчас у меня другое лицо и другая душа.
Его слова не убедили ее, но девушка не стала подвергать их сомнению, а он легким поцелуем согнал печаль с ее лица.
- Спой мне,- попросил он,- песню, которую пела в Пидруиде, в фестивальную ночь. "Все сокровища Замковой Горы не заменят мне моей любви..."
- Я знаю другую, похожую на эту,- сказала она и взялась за свою карманную арфу.
Моя любовь одета в мантию паломника
Далеко за морем,
Моя любовь стремится к Острову Сна -
За сонное море.
Сладка моя любовь и чиста, как заря.
Далеко за морем,
Потерялась моя любовь на высоком острове
За сонным морем.
Добрая Леди далекого Острова,
Далеко за морем,
Наполняет мои сны улыбкой милого
Из-за сонного моря.
- Эта песня другая,- сказал Валентин.- Более печальная. Спой мне ту, любимая.
- В другой раз.
- Пожалуйста. Сейчас время радости и воссоединения, Карабелла. Спой, пожалуйста.
Она улыбнулась и вновь взялась за арфу.
Моя любовь чиста, как весна,
И так же мягка, как ночь.
Моя любовь сладка, как ворованный плод...
Да, подумал он, эта песня лучше. Он нежно положил руку девушке на затылок и гладил его, пока они гуляли по берегу. Вокруг было удивительно красиво, тепло и мирно. Разноцветные птицы садились на извивающиеся ветви маленьких деревьев, а кристально чистое море, спокойное и прозрачное, плескалось у их ног. Воздух был мягкий и влажный, с ароматом каких-то незнакомых цветов. Издалека доносился смех и веселая, звонкая музыка. Как это соблазнительно, подумал Валентин, отбросить все фантазии о Замковой Горе, навсегда поселиться на Мардигале, на рассвете уходить на рыбацкой лодке в море, а остаток каждого дня веселиться под жарким, сияющим солнцем...
Но такое самоотречение было не для него. После обеда Залзан Кавол и Аутифон Делиамбр, оба здоровые и хорошо отдохнувшие после тяжелого испытания на море, пришли поговорить с ним, и скоро они уже обсуждали способы продолжения путешествия.