Санкт-Петербург. Гороховая улица дом 12. 03 часа утра 45 минут.
Компьютерщик осушил большую кружку черного кофе, и тихо прошептал.
– Вот так сюрприз! – в выпуклых линзах его очков отражался экран монитора. Там мелькали пестрые пятна, словно работала программа "фотошоп". Парень откатился на кресле, и крикнул.
– Семен Николаевич! Вам это надо видеть!
Проснулся товарищ, оторвал взъерошенную макушку от стола.
– Что ты орешь, как горец в пустыне?!
– Объекты! Они все появились в поле зрения!
– Где?! – человек протер кулаками глаза, сунул в рот сигарету не тем концом, и подался вперед к экрану. – Вот тебе раз! Да там, война идет!
Из смежной комнаты вышел седой мужчина. Красные глаза, смятая от подушки щека, человека явно только что разбудил вопль компьютерщика. Он был без пиджака, в простой черной футболке, подмышкой топорщилась кобура.
– Что тут у вас случилось, горе искатели?
– Семен Николаевич! Там "лешие"… – робко, даже виновато сказал очкарик.
– Спасибо за уведомление! – усмехнулся человек. – Я-то думаю, гадаю, что мы здесь с вами полуночничаем? Меня например молодая жена дома ждет. – он немного подумал и добавил, – во всяком случае, я на это надеюсь…
– "Лешие"! – трагическим тоном повторил парень. – Они все находятся возле объекта.
– Они даже не пытаются скрыться, как раньше! – поддакнул его товарищ.
Седой глотнул остывшего кофе из кружки, поморщился, закурил сигарету. Он внимательно смотрел на экран монитора, на смуглом лице не дрогнул ни мускул, будто человек листает странички модного журнала. Затем медленно проговорил.
– Спасибо за работу, парни. На сегодня вы оба свободны. Можете идти домой спать. Отдыхайте несколько дней в свое удовольствие.
Очкарик хотел возразить, но мужчина властно его перебил.
– Это – приказ. Свободы.
Оба быстро собрали свои вещи, пару минут топтались в прихожей, натягивая куртки, хлопнула дверь, наступила тишина, нарушаемая фоновым шумом оргтехники, да сам человек дышал тихо, с присвистом, обычная натруженная работа легких заядлого курильщика. Он взял трубку, медленно, словно проверяя на прочность кнопки аппарата, набрал номер. Ответили немедленно.
– Говори…
– Иван Сергеевич. Наши поисковики обнаружили "леших". Они находятся возле здания института, один красавец похоже уже внутри.
– Трое?
– В том то и дело, что четверо… Здание охраняют омоновцы, тридцать пять человек. Судя по движению "леших" на экране, там сейчас война идет.
– Скорее избиение…
– Черт возьми! Это ведь наши парни! Вы пустите это на самотек?! – он нервно прикурил сигарету, выпустил клуб дыма.
– Имей выдержку, майор! Это военные люди, они знали на что шли, когда давали присягу, – голос полковника звучал глухо, издалека, как у смертельно больного и усталого человека.
– Проклятье! "Лешие" почти неуязвимы. Если верить тому, что они могут предугадывать намерения противника, это – совершенное оружие!
– Могут, майор, могут… – не сказал, а прошептал Марков. – Не волнуйся. Операция вступает в завершающую фазу. Можешь отдыхать, – он отключился.
Седой в сердцах вдавил окурок в пепельницу, на монитор, испещренный пляшущими пятнами, он старался не смотреть. Мужчина подошел к шкафчику, достал бутылку виски, сорвал пробку, и приложился к горлышку. Он оторвался, когда осушил почти треть литровой бутыли, вытер капли пота со лба, закашлялся. Затем подошел к окну, закурил очередную сигарету, дернул жалюзи. На улице брезжил юный рассвет, смазанное розовыми талями черное небо окрасилось густой синькой, бледнели звезды, кривой месяц зацепился выщербленным серпом за облако. Предстоял очередной теплый весенний день. 16 апреля. Обычный день из жизни северного города, только слишком теплый, для холодной питерской весны.
Марков медленно прошелся по комнате. Он теперь все делал аккуратно и медленно, прислушиваясь к ощущениям изношенного организма. Сердце вело себя спокойно, но в голове стоял раздражающий шум, кровь пульсировала в ушах, горячими, частыми толчками. Он потянулся к тонометру, и отбросил его в сторону. К дьяволу! Важно другое. Эксперимент удался. "Лешие" совершенны. Осталось только проверить на что способен теперь Красный. Новая версия препарата должна оказаться много сильнее, устаревшего PL-14. Глупо было делать ставку на одну лошадь. Авдеев – проверенный человек. Он не сбежит с ампулой под кожей. И тогда у Маркова появится шанс. Никто не хочет умирать…
Полковник взял телефонную трубку. Генерал отозвался после второго гудка. Тоже не спит, старый сукин сын!
– Доброй ночи, Иван Сергеевич!
– Утро уже… – усмехнулся Марков. – Тебе, небось, доложили?
– Службы работают исправно. Сверху давят, требуют разобраться, что за беспредел твориться в Ставрополе!
– Официальную версию придумаешь? – полковник часто, взахлеб закашлялся.
– Бросай курить, дружище! – назидательно сказал генерал. – Придумаем. Не впервой. Однако, пора останавливать это побоище. Город без ОМОНа останется.
– Фантастика! Трое безоружных субъектов расправляются с хорошо подготовленными людьми. – Марков глубоко вздохнул, пытаясь унять сердцебиение.
– Трое? Мне доложили, что их четверо.
– Не совсем так… Но это те самые детали, о которых расскажу при личной встрече.
Генерал тихонько рассмеялся.
– Ну ты, жучила, полковник! Вечно у тебя туз в рукаве припрятан!
– Работа такая!
– Ладно. До встречи. И немедленно останови мясорубку!
– Слушаюсь, товарищ генерал! До связи!
Марков сунул таблетку под язык, бережно усадил в кресло свое измученное болью тело.
– Останови… – пробормотал он себе под нос. – Кабы я еще знал, как это сделать!
Ставрополь. 4 часа утра 35 минут.
Кармазин стиснул чугунные кулаки. Он слышал беспорядочную пальбу, крики людей. Полученные из Москвы инструкции были категоричны.
"Не вмешиваться, до тех пор, пока не поступят особые распоряжения!"
Коротко, грубо, информативно. Только охранять Травкина вплоть до завершения пробных тестов "Красного жука". Жестко, просто, цинично. Все правильно. Он – солдат, должен выполнять приказы, на этом и держится воинская дисциплина. Если каждый начнет слушать голос своего сердца, – армия обречена. На эту тему не следует размышлять, ее надо принять как горькую истину. "Охранять Травкина пока не завершаться пробные тесты…" Звучит как приговор молодому ученому! Проклятье! Мужчина закурил очередную сигарету. От курева во рту стояла горькая оскомина. Пепельница была переполнена окурками, кондиционер гудел из всех сил, но в салоне все равно стоял плотный сигаретный смог. Он вспомнил столичную гостью. Всем хороша девица, но по всему видно, стерва законченная! Было в ней что-то особенное, отчего по коже бежали мурашки, а офицера Кармазина непросто испугать! А вот парень ему понравился. Честный открытый взгляд, явно бывший спортсмен. Про капитана Авдеева в управление ходили разные слухи. Человек – легенда. Все его звено распалось, люди загадочным образом исчезали, а сам Авдеев вроде стал алкоголиком. Не похоже… Слишком бодрый для спившегося неудачника. И как он ловко улизнул из лаборатории! Из Москвы поступили совершенно четкие указания. "Волковой предоставить полную свободу действий, а за мужчиной установить наблюдение". Легко сказать! Тот двигался не хуже "леших"! Капитан видел "леших" в действии на видео, накануне получения этого задания. Полковник Марков не вдавался в детали, но предупредил, что это – солдаты новой формации. Не исключено, что они объявятся в Ставрополе. Антон внимательно изучил видео записи, он к любой работе подходил тщательно, скрупулезно, не оставляя без внимания мелочей. Двигались эти черти весьма проворно! Просматривая в очередной раз запись, он обратил внимание на специфичную деталь поведения суперменов. Помимо силы, ловкости и быстроты, они словно предугадывали намерения противника. Он поделился своими соображениями с полковником, но тот лишь рассмеялся, видео отобрал, и посоветовал не читать фантастические романы на ночь. Когда на ученого в парке напал "леший", капитан окончательно убедился в своих выводах. Пусть он был очень быстр, но увернуться от пули невозможно. Восемьсот метров в секунду, расстояние до объекта сто, от силы сто пятьдесят метров. Реакция здесь не при чем. Это не тибетский монах из старых фильмов про кунг-фу! За мгновение до того, как он нажал курок, "леший" знал об этом! Предвидел, и пригнулся в ту самую секунду, когда раскаленный кусочек свинца вырвался из дула пистолета.
Черные окна института окрасило желтое пламя, раздались два коротких выстрела, а спустя паузу громкий крик.
– Будь оно все проклято! – прошептал офицер. Стрельба велась уже в здании института.
Антон находился в полном замешательстве. Накануне ему позвонил однополчанин, Валерка Ермаков. Парень работал личным водителем у крупного политического босса. Он случайно подслушал секретную информацию. Кармазин немедленно доложил своему начальству. Вопреки его ожиданиям, Марков полученную информацию воспринял холодно, умело выпытал источник, и велел немедленно прекратить с Ермаковым всяческие контакты. Капитан скрепя сердце заблокировал номер, но приказа ослушался. Связался по своим личным контактам с надежными ребятами в Москве, те подоспели как раз вовремя. Валерке сделали операцию, два пальца на левой руке пришлось удалить, теперь он находится в безопасном месте. А вот его бывший хозяин ударился в бега… А если бы он послушался в тот раз приказа, Валеркина гибель оказалась бы на его совести! Как знать?! Быть может, эти парни тоже погибают по его вине?! Вторая ночь без сна… Кармазин допил остатки теплого кофе из термоса. Он принял решение. Что будет дальше, неважно. Случай с Ермаковым пришел не память не просто так. Совпадений не бывает. Ничто не происходит случайно. Он решительно взял рацию, настроил линию на местную связь.
– Это Кармазин! Всем оставаться в машинах. Следить за зданием, в перестрелку не вступать. Старший – Гутов. Приказ понятен?
– Так точно! – пробасил Гутов. Медлительный, недалекий, но исполнительный офицер. Такой не станет обсуждать приказы.
Антон выскочил из машины, и трусцой побежал к площади. После накуренного салона, воздух казался свежим, прозрачным, как ключевая вода. Его хотелось глотать пригоршнями, умывать им лицо, пить стаканами. Такого воздуха не сыскать теперь даже в московской области. Надо уезжать за сотню километров от столицы, где еще сохранились непроходимые чащобы, дремучие сказочные дубы раскинули могучие руки, и изумрудная листва скрывает солнце. Там можно упасть на спину в густой пахучий мох, и лежать так не о чем не думая. Кармазин был родом из глухой деревушки в Тульской области, и его детство прошел среди таких лесов. Он тряхнул головой, изгоняя тягостный дурман, и решительно направился к крыльцу.
Возле входа в здание, толпились люди в военной форме. В свете занимающейся на востоке утренней зари они выглядели смертельно бледными. На ступенях лежали трупы, на расстоянии казалось, будто это спят уставшие бойцы. Кармазин снял оружие с предохранителя, машинально сосчитал потери местного ОМОНа. Десять человек. За четверть часа, из тридцати пяти опытных военных уцелело две трети личного состава. Соотношение как при взятии Берлина, мать вашу!
– Я – майор Кармазин. Кто здесь старший?
– Ну, я… – пожилой прапорщик неприязненно смотрел на гостя. Расплющенный нос, будто по нему били кувалдой, массивная шея, маленькие недоверчиво прищуренные глаза.
– Кто я?!
– Прапорщик Кивенко, если тебе от этого легче станет! – мужчина смерил московского гостя откровенно недружелюбным взглядом.
Антон мысленно обругал бравого солдата, но вслух миролюбиво сказал.
– Мы с тобой на одной стороне, прапорщик! Объясни, что здесь творится?!
– Это ты объясни, майор! Мы вообще с кем воюем, с призраками?! Уроды ряженые… Они возникают из ниоткуда, и пули их не берут! – в голосе человека послышался мистический страх. – Вы там в столице придумали каких-то невидимых чудишь, и решили испытать свои игрушки на обычных военных!
Люди угрожающе зашумели.
– Евтеев был ушлый парень, до сих пор на соревнованиях по области выступал, а пол башки как резаком снесли! – выкрикнул наголо бритый парень.
– А Клименко шею на бок свернули, будто младенцу! – поддакнул молоденький, только после армии паренек.
– Да Климу на руках не было равных! – пробасил кто-то невидимый в толпе. – За пузырь в кабаке любого мог положить.
– Быть того не может, чтобы обычные люди голыми руками уложили десяток бойцов!
– Не факт, что только десять убитых! – прямо глядел офицеру в глаза лысый омоновец. – Капитан так и не вернулся из здания. И Ткачук там же…
– Пусть объяснит, что это за лешие по кустам носятся!
Кармазин вздрогнул. Слово "лешие" резануло слух. Есть ли у него право держать этих людей в неведении? Он тоскливо поднял голову на темные провалы окон.
– Говори, майор! – сурово кивнул прапорщик. – Или вали на хрен отсюда, в свою столицу!
– В этом институте проводились научные исследования… – медленно проговорил офицер. – Разработка нового препарата. От него значительно повышаются резервы организма. Человек становится быстрее, сильнее, умнее во много раз.
– Я кино такое видел! – ухмыльнулся молоденький солдат.
– Помолчи! – огрызнулся Кивенко. – Продолжай!
– Мы предполагаем, что трое инфицированных субъектов находятся рядом с нами. Может быть, в той роще, или в здании.
Лысый парень нервно огляделся по сторонам.
– Они что, невидимы? – проговорил он театральным шепотом.
– Нет… Это – обычные с виду люди. Они могут выглядеть также как мы с вами. Иногда темнеют лица от сыворотки, но косметика устраняет дефект. Помимо обычных метаболических реакций у этих людей появляются особые свойства. Они обладают способностью видеть ночью, обостряется слух, а также они умеют предугадывать наши действия.
– Что значит "угадывать"? – насторожился прапорщик. – Если захочу пристрелить эту тварь, он убежит? Почует гибель как умный волк охотника!
– Хорошее сравнение! – горько усмехнулся Антон. – Я сам про них мало что знаю. Смотрел в Москве видео запись, и пытался подстрелить одного такого урода в парке вчера утром. Думаю, он догадался, стоило снять предохранитель, исчез в кустах.
– А "пятнистый оборотень"? – мальчишка смотрел на офицера огромными глазами. Для него эта ночь была первой боевой операцией, юношеский задор и любопытство пересиливали страх. – Он тоже из этих?
– Я сам всего не знаю, мужики! – честно признался Кармазин. – Рассказал вам всю правду. Мне дали приказ не вмешиваться, наблюдать, и охранять автора этой сыворотки. Я нарушил приказ, вы – люди военные, знаете, чем это грозит.
– Ладно… – нехотя кивнул прапорщик. – Допустим, все что ты здесь наплел – правда. Но какого дьявола нужно этим суперменам?
– В институте хранятся запасы сыворотки. Думаю, они рассчитывают ее забрать.
– Хорошая история! – протянул Кивенко, по слогам, будто намеревался затянуть разудалую песню. – Если черти похитят свое поганое зелье, через пару месяцев они по всей земле как зомби расплодятся!
– И такое кино я видел! – кивнул паренек. Голубые глаза сияли от восторга, на юношеских щеках горел мальчишеский румянец.
– Угадал! – Антон оглянулся на восток. Небо отливало фиолетовой синью, алые всполохи оросили горизонт, как неумелые мазки художника на палитре. Скоро рассветет. Здание института удалено от жилых домов. Всю ночь бушевала гроза, мирные жители запросто могли не расслышать выстрелов, или принять их за отголоски бушующей стихии. Гроза ушла. Скоро город начнет просыпаться. "Пятнистый оборотень" и так навел панику среди населения. Надо спешить. Что ждет его в Москве – неважно. Это все потом. Разберемся на берегу. Валерка жив, и слава Богу.
– И что ты думаешь предпринять, капитан? – старый прапорщик прямо глядел ему в лицо. Такого не обманешь. Бывалый мужик, тертый.
– Я не исключаю, что "они" попытаются проникнуть в лабораторию. Препараты хранятся в сейфе, в окно массивный ящик не пройдет, открыть без ключей и инструментов его невозможно. Здесь и богатырская сила не поможет.
– Черти могут утащить сейф с собой! – задумчиво поглядел на окна лысый сержант.
– Не думаю… Здоровый, громоздкий ящик. Веса в нем больше ста кило, слишком велик, через окно не пройдет. Дверца черного хода тоже узкая. Выход один. Попытаться вынести сейф через парадный вход, то есть мимо нас. У меня есть дубликат ключей. Думаю, "лешие" это знают…
– Лешие?! – переспросил Кивенко.
– Так их называют… Неважно. Я поднимусь в лабораторию, и буду действовать по обстановке. Если повезет, прикончу парочку ублюдков.
– Глупый план! – отрезал прапорщик. Он кивнул на тела убитых товарищей. – Евтеев был умелый и опытный человек. Их было трое, ты один. Не знаю, какой ты боец, но Евтеев не хуже тебя, майор. Эти "лешие" прикончат тебя, как дурного попика, и отберут ключи, коль они такие умники.
– Если такое дело, надо вызвать подмогу! – неуверенно сказал омоновец. Он сидел на ступеньках, и одну за другой смолил дешевые сигареты. Голубой дым растворялся в прозрачном утреннем воздухе.
– Откуда подмогу? – хмыкнул Кивенко. – Армию позовешь? Точечный удар по зданию института… Так ведь, армией управляют те же мудрецы, что эту заразу изобрели, точно майор?
– Нет времени рассуждать, – Кармазин решительно взялся за дверную ручку. – Я рассказал все, что знал сам. Решайте, как поступать дальше. Я пошел в лабораторию, – стеклянная дверь распахнулась, внутри застыл сухой казенный аромат, который обычно витает в учреждениях. Его не перебить даже запахами еды и выпивки, молекулы стоялой плесени въедаются в мебель, офисные шкафы, шершавые папки и рулоны бумаги. Впитываются навечно, проедая стены как ядовитый газ. Антон поднимался по ступеням, гулкое эхо шагов отзывалось в пустом помещении.
– Погоди, приятель! – сзади его догнал прапорщик. – Один ты пропадешь, а Серега Евтеев был моим корешем. Мы с ним двадцать лет вместе лямку тянули. Возьми! – он протянул "Калашников". – Пользоваться умеешь?
Антон молча дослал патрон в патронник, провел ладонью по стальной глади оружия. Дверь хлопнула, в холле объявились лысый сержант и молодой паренек.
– Ну, что! Покрошим гадов? – на лице мальчишки сияла восторженная ухмылка.