Глеб разбил. Пари было заключено.
- Ну-с, молодой человек, - ликующе объявил Богорад. - Вот вы и попались. Если планета уцелеет, вы мне ставите коньяк. А если и впрямь взорвётся… Кто вам коньяк ставить будет, а?..
Всё это было настолько глупо, что Глеб не выдержал и улыбнулся.
- Вот и славно, - сказал контрразведчик. - А то сидит тут… бука такая.
* * *
Собственно, Богораду и ему подобным надвигающийся конец света особых забот не прибавил. Секретная информация имела настолько сенсационный характер, что её, чуток приукрасив, можно было безбоязненно выкладывать в Интернете. Да и выкладывали все кому не лень. Учиняли ток-шоу, приглашали уфологов, экстрасенсов, прочих проходимцев. Иногда на телепередаче присутствовал отставной космонавт. Сидел со страдальческим видом и откровенно ждал конца представления.
Официальные источники хранили брезгливое молчание, а если какой-либо особо прыткий журналюга, окончательно утратив стыд, прямо просил представителя власти выразить мнение относительно угрозы из Космоса, тот обыкновенно морщился и либо оставлял без ответа, либо срывался: какой Космос? О насущном думать надо! Нефть вон опять дешевеет…
Учёные также вели себя согласно инструкциям. С академическим спокойствием признавали, что да, обнаружен на внешних границах Солнечной системы излучающий объект, движущийся приблизительно в нашем направлении, каковой объект следует, пользуясь случаем, всесторонне изучать, а не устраивать по этому поводу неподобающей шумихи. Что же касается самочинных попыток расшифровки так называемых радиопередач, то тут затруднительно что-либо сказать наверняка. Это не к астрофизикам. Это к психиатрам.
А что ещё оставалось делать? Взять и объявить во всеуслышание, что Земля скорее всего просуществует от силы месяц… неделю… день… Привести в полную боевую готовность все имеющиеся вооружённые силы… Зачем? Для борьбы с паникой, которую ты сам и вызвал дурацким своим признанием?
* * *
- Как насчёт того, чтобы ящик посмотреть? - полюбопытствовал Богорад. - Вы ведь, насколько я понимаю, смену свою на телескопе сегодня отбыли…
Глеб сделал над собой усилие и разомкнул губы.
- Настроения нет, - безразлично выговорил он.
- А его и не будет, - утешил Богорад. - Вставайте, вставайте! Помните притчу о двух лягушках? В банке со сметаной.
Притчу Глеб помнил, однако смолчал.
- Одна сообразила, что из банки им ни в каком разе не выбраться, сложила лапки и утонула, - напомнил жизнелюбивый собеседник. - А вторая продолжала барахтаться. И сбила из сметаны масло…
Интересно, когда лопнет земная кора, хлынет магма, полыхнут города - он и тогда останется живчиком? Кстати, вполне возможно. Их ведь там наверняка специально школят: что бы ни стряслось, храни спокойствие, внушай уверенность, пошучивай себе…
- Да, господин учёный, - назидательно продолжал контрразведчик, - сбила твёрдое масло. Оттолкнулась от него и выпрыгнула из банки…
- Так это ж, наверное, деза, - с натужной ухмылкой предположил Глеб.
- Конечно, деза, - бодро согласился Богорад и, оглядевшись, конспиративно понизил голос. - Только между нами: вторая тоже утонула. Зато, пока барахталась, мышцы накачала во-от такенные… Ну вставайте-вставайте, хорош сидеть!
Поднял силком и повёл к зданию. Розовое солнце, проплавив проволочное ограждение, наконец-то коснулось стены. Шуршали стрекозы, шаркали грабли. Мирный летний вечер.
- А кому вы сегодня звонили? - как бы невзначай поинтересовался контрразведчик.
- Маме…
- Понимаю… - Богорад кивнул. - Только галстук всё-таки наденьте. Или засуньте поглубже. Как-то он у вас из кармана больно уж по-фрейдистски свешивается…
* * *
В комнате отдыха было прохладно и пусто, под потолком завелось крохотное эхо. Надо полагать, все отбывшие смену толпятся сейчас возле переговорной. Может, пойти да ещё раз позвонить? Нет, не стоит… Мама наверняка встревожится. Чтобы её оболтус и начал вдруг названивать по два раза в день? Значит, что-то и впрямь стряслось. Или вот-вот стрясётся.
- Даже здесь! - сказал Богорад, беря пульт. - Сюда-то она, скажите на милость, как попала? Не через кондёр же…
На правом верхнем углу плоского телеэкрана всерьёз и надолго обосновалась крупная стрекоза.
- Дверь открывали - и влетела. Их же. Там снаружи - тучи.
- Да уж… Чистый апокалипсис.
- В апокалипсисе саранча была, - хмуро поправил Глеб. - В броне и с копытами…
Они воссели на диванчике, и Ефим нажал кнопку.
На экране возник отставной космонавт. С горестным выражением лица он неспешно наматывал на указательный палец какую-то ниточку. Намотал. Помедлил. Потом также неспешно принялся разматывать. А вокруг бушевало ток-шоу.
- Ну?! - торжествующе взвизгивал взятый крупным планом кадыкастый подросток с худым костистым лицом. - И каких ещё вам доказательств?
Кадр сменился. Объектив охватил аудиторию целиком. Кстати, обнаружилось, что привизгивающий молодой человек сидит в кресле, снабжённом парой велосипедных колёс.
- А что это вы нам тут показываете? - насмешливо звучало в ответ. - "Звёздные войны" Лукаса мы все смотрели!
Действительно, то, что было предъявлено аудитории, сильно смахивало на искусственный планетоид Галактической Империи.
Однако бойкого молодого инвалида смутить было трудно. Если вообще возможно.
- Да! Похоже! Очень похоже! И о чём это говорит? Только об одном: Лукас предвидел! В силу своего художественного таланта он предвидел!..
Отставной космонавт отвлёкся на секунду, взглянул на изображение планетоида и, вздохнув, вновь принялся размеренно наматывать ниточку на палец.
- Хорошо! Вернёмся к первому варианту расшифровки! К тому, что вы имеете дерзость называть расшифровкой!..
Оператор сосредоточился на говорящем. Уверенный в себе мужчина с упрямым подбородком и прекрасно вылепленным черепом. Естественно, бритым наголо. Грешно прятать такое совершенство под шевелюрой. В руке скептика трепыхалась бумажка с текстом.
- Итак, вот оно, это выдающееся послание инопланетного разума… - Мужчина сделал паузу и любовно оглядел собравшихся в студии, как бы предлагая насладиться вместе. - "Мы Вас уничтожим, - с удовольствием огласил он. - (Вариант - взорвём вашу планету.) Вы нанесли нам ущерб. Вы стали мельче. (Вариант - выродились.) Вы не сможете нам противостоять…" Из какого космического телесериала, позвольте спросить, выкопали вы эту ахинею, милый юноша?
Половина аудитории протестующе завопила.
- И обратите внимание, - возвысил голос бритоголовый скептик. - "Вас", "Вам" - всё с прописной! Так, видимо, и передали из глубин Космоса. Стало быть, агрессивны, вежливы и безграмотны…
- Почему безграмотны?
- Потому что "Вы" с большой буквы употребляется только в эпистолярном жанре при обращении к какому-либо уважаемому лицу! А не к группе лиц!
- Так это же перевод!!!
- Простите, но если переводчик не владеет собственным языком, много ли он поймёт в чужом?
- Значит, вы всё-таки согласны, что это послание чужих, а не просто импульс?!
Глеб покосился на Богорада. Тот был задумчив и внимателен, словно не телевизор смотрел, а донесение изучал. Работал человек. Не исключено, что кто-то из их агентуры участвует в ток-шоу, мороча голову добрым людям. Который же из двух? Бойкий молодой инвалид или напористый бритоголовый скептик? Или оба разом?
- К чёрту подробности! За что они собираются нам мстить? Что мы им сделали?
- Мы? Ничего! Но до нас на Земле существовало как минимум четыре сверхцивилизации, чьими выродившимися потомками является современное человечество. - Юноша в инвалидном кресле торжественно загнул первый палец: - Атланты…
Сидящая на краешке экрана стрекоза вспорхнула, затрещала крылышками под потолком. Должно быть, и её замутило.
Интересно, первый вариант перевода был умышленной утечкой в прессу, или просто прошляпили американские богорады?
- Пойду я… - с тоской сказал Глеб. - Курить хочется.
- Сидите-сидите, - машинально отозвался Богорад. - Скоро кончится… А курить вредно. Особенно перед Армагеддоном.
Ну да, скоро… Судя по всему, склока на экране только ещё заваривалась. Стрекоза, пометавшись по комнате, уяснила, что выхода нет, и присела на подлокотник.
- Третий вариант расшифровки ещё пикантнее! - неумолимо гнул своё бритоголовый. - Вместо "Вы нанесли нам ущерб" следует читать: "Вы уничтожили наш военный корабль". Мне комментировать этот бред или как? Такое впечатление, что уровень дури растёт от перевода к переводу… И что это значит: "стали мельче"? Ниже ростом, что ли? А как же акселерация?
- Да?! А кроманьонцы? У них средний рост был под два метра!..
- Так это, выходит, кроманьонцы корабль уничтожили? Чем?! Каменными топорами?..
"Господи, о чём они?.. - мысленно проскулил Глеб. - И почему я должен сидеть здесь и всё это слушать?.."
Спасение пришло внезапно. Богорад со скучающим видом заправил мизинец в правое ухо - и замер. Пробыв в таком положении секунд пять, встрепенулся, взглянул на часы.
- Чуть не забыл, - озабоченно сказал он. - Мне ж ещё… Извините, Глеб, вынужден вас оставить…
Не иначе, пешеходная гарнитура сотика таилась непосредственно в правом ухе контрразведчика. Хорошо устроились! А тут дежурь возле переговорной, жди, когда трубку освободят…
Совпадение, конечно, но, стоило Богораду подняться, вспорхнула и стрекоза. Зависла на миг посреди комнаты, затем метнулась к открывшейся двери и покинула помещение вместе с представителем спецслужб.
Неужто ему и стрекозы стучат?
* * *
Стоило остаться одному, страх навалился вновь. Не за маму, не за человечество - за себя. Потом стало очень стыдно.
- Х-х-х… - сказал Глеб.
Он всегда так говорил, когда ловил себя на нехороших мыслях. Возможно, это было робким подступом к матерному слову, каковых он, кстати сказать, не употреблял никогда. Разве что в письменном виде.
На полпути к переговорной Глеб столкнулся в коридоре с Лавром Трофимовичем. Породистое лицо академика выражало крайнее неудовольствие. Губы и брови - пресмыкались.
- Зря идёте, - брюзгливо предупредил он Глеба. - Сдох телефон.
- Отключили? - беспомощно спросил тот.
- Нет… Смею заверить, нет. Сам…
- Вы это точно знаете, Лавр Трофимович?
- Точно… Вообще, насколько я слышал, со всей аппаратурой творится что-то непонятное.
Глеб вспомнил, как Богорад шерудил мизинцем в правом ухе. Может, и у него тоже связь накрылась? Не зря же он так стремительно откланялся.
- Вы полагаете, Лавр Трофимыч… - Глеб недоговорил и несколько боязливо указал глазами на потолок.
- Тоже вряд ли, - буркнул маститый собеседник. - Далеко они ещё от нас. Далеконько… Хотя… - Он задумался.
- Что? - сдавленно спросил Глеб.
- А?.. - Академик очнулся. - М-м… Да понимаете, Глеб… Если не ошибаюсь, вояки собирались запустить им навстречу ракеты противокосмической обороны…
- Чьи вояки? Наши?
- А?.. Да. И наши в том числе… Вот я и думаю: может, нам помехи ставят?.. Впрочем, не берите в голову! - решительно прервал он сам себя. - Поскольку вопрос не из моей области, предположений мне лучше не выдвигать. А вам их лучше не слушать…
- А когда собирались?
- Запустить ракеты? Ну, думаю, точного времени вам никто не назовёт. Даже те, кому оно известно… Скорее всего давно уже запустили…
Они вышли из здания - и оказалось, что снаружи вечер. Небо над стеной ещё рдело, колючая проволока на розовом фоне чернела особенно выразительно. Чуть выше обозначилась Венера. На плацу мерно рушился строевой шаг, солдатиков вывели на прогулку. Вскоре они рявкнули песню, причём с такой страстью, что показалось, будто кто-то в отдалении оглушительно чихнул. Изначально объект был гражданский, а воинскую часть подселили примерно месяц назад - ради вящей безопасности.
- Странно… - с неожиданной грустью произнёс Лавр Трофимович. - Не помню, в каком фильме… А может, во многих фильмах… Словом, кто-то кого-то спрашивал: если завтра конец света, как бы ты провёл этот свой последний день?.. - Качнул головой, невесело посмеялся. - И вот выясняется, что точно так же. Ничего особенного…
- А он завтра? Конец света…
- Сегодня в ночь, - всё с той же интонацией сообщил Лавр Трофимович - и Глеб обмер.
- Но… вы же сами говорили, что они ещё далеко!
- Издалека чем-нибудь и шарахнут, - сказал академик. - Не думаю, чтобы они шли на таран…
- А… откуда вы…
- Откуда знаю? - Академик усмехнулся. - Вообще-то я давал подписку о неразглашении… Ну да какая уж теперь подписка!.. Радиосигналы с планетоида, как вам известно, поступают через равные промежутки времени и ничем друг от друга не отличаются. Кроме заключительного сигнальчика, который раз от разу идёт на убыль. Таймер, Глеб. Таким образом они дают знать, сколько ещё осталось жить.
- Зачем?
- Понятия не имею. Возможно, подёргать нервы напоследок. Но суть-то не в этом, Глеб. Суть в том, что сегодня часа в два ночи сигнальчик станет равен нулю…
- И?!
Вместо ответа академик пожал плечами и поднял породистое своё лицо к темнеющему небу.
- Вон они, кстати…
В вышине проступала Малая Медведица, в которой теперь насчитывалось уже не семь, а восемь звёзд. Восьмая - тот самый планетоид, по поводу которого недавно бранились на ток-шоу. На секунду бледные светила затуманились, словно по ночному небосклону прошёл порыв пурги. Стрекозы.
- Ну? - скорбно молвил им Лавр Трофимович. - Мечетесь теперь?
Странные эти слова Глеб едва расслышал сквозь нахлынувший ласковый звон в ушах. Часа в два ночи… То есть жить осталось часа четыре…
Академик хмыкнул.
- А уж лягушкам-то, лягушкам раздолье! Слышите, заливаются? Харчатся… напоследок…
* * *
Кое-как справившись с предобморочной слабостью, Глеб обнаружил, что бредёт по асфальтовой дорожке за Лавром Трофимовичем по направлению к солдатской курилке. "Так и не позвонил… - бессмысленно кувыркалось в опустевшей от страха голове. - Так и не позвонил…" Над громадой радиотелескопа стояла полная луна, делаясь всё ярче и ярче. В зеленоватом полусвете были хорошо различимы и урна, и скамейка, и некто на ней сидящий. Светлая рубашка, ссутуленные широкие плечи…
- Это не приятель ваш там медитирует?
- Вы о ком? - обессиленно выдохнул Глеб. Губы не слушались.
- Ну, кто вас опекает постоянно? Богорад…
- Д-да… кажется, он…
- Обо мне часто спрашивает?
- Кто?..
- Богорад.
- Д-да… иногда…
Услышав шаги, сидящий поднял голову.
- Так и знал, что вы сюда вернётесь, - сказал он Глебу. - Добрый вечер, Лавр Трофимович…
- Скорее, ночь, - заметил академик, присаживаясь с краю. - Не помешаем?
- Напротив… - Богорад достал из-под скамейки наплечную сумку, раздёрнул замок. - "Хеннеси", простите, не нашлось. Как насчёт армянского, Глеб? Примете?
Глеб непонимающе посмотрел на него, потом вспомнил про недавно заключённое пари.
- Вы же вроде зажилить хотели… - процедил он, закуривая.
- Хотел. - Богорад извлёк из сумки блеснувшую в лунном свете бутылку и стопку пластиковых стаканчиков. - Потом раздумал. Не люблю оставаться в долгу… Лавр Трофимович, вы как?
- Спасибо, Ефим, не откажусь. Очень кстати.
Шагистика на плацу к тому времени прекратилась, бравые песни смолкли. Отбой.
- За что? - хрипловато спросил Глеб, принимая стаканчик из рук контрразведчика. - За удачу?
- За чудо, - угрюмо поправил тот. - За удачу пить поздно. Теперь только за чудо…
Выпили за чудо. Богорад достал из бумажного пакета пластиковую тарелочку с нарезанным наспех сыром. Закусили.
- То есть, насколько я понимаю, - подал голос академик, - ракеты нам не помогли?
- Прошли мимо, - сипло сообщил контрразведчик. - Хоть бы одна попала! А он, сволочь, даже курса не изменил. Прёт и прёт по прямой…
Все трое подняли головы. Звезда Полынь. С виду она почти не отличалась от прочих звёзд Малой Медведицы. Чуть потускнее Альфы, чуть поярче Беты. Самое забавное, никто до сих пор даже предположить не смог, что за чудовища ведут её к Земле. Впрочем, почему обязательно чудовища? Вполне вероятно, что такие же милые интеллигентные люди… В конце концов, какая разница, кто именно тебя взорвёт!
Темнота трепетала от лягушачьих трелей. На горлышко бутылки с коротким шорохом опустилась стрекоза. Лунный свет просеребрил сеточку крылышек.
- Можно подумать, для тебя покупали! - сказал ей Богорад.
- А представляете, - задумчиво произнёс Лавр Трофимович, тоже глядя на стрекозу. - Они ведь были когда-то громадные. В карбоновом или в каком там периоде… Метровый размах крыльев, а? М-да… - Окинул горестным взглядом осветлённый луной пейзаж. - И мнили себя царями природы. Как мы сейчас…
Все вновь взглянули на лишнюю восьмую звезду.
- Ну что? За упокой мира сего вроде рановато…
- Лучше заранее. А то можем и не успеть.
- До двух часов ночи? На троих бутылки не хватит.
- У меня там ещё одна… - успокоил Богорад. - На всякий счастливый случай… Лавр Трофимович!
- А?.. - рассеянно откликнулся тот.
- Не хотите поделиться кое-какими научными сведениями?
Несколько мгновений учёный и контрразведчик внимательно смотрели друг на друга. Вдалеке над стеной всплыл огромный шарообразный рой, просвеченный луной насквозь, но ни тот ни другой на него даже не покосились.
- Странно, - изронил наконец Лавр Трофимович. - А я-то полагал, что контрразведка знает всё…
- Контрразведка - да, - согласился Богорад. - А отдельно взятый контрразведчик знает только то, что ему положено.
- А вам положено это знать? То, о чём вы спрашиваете.
- Нет.
- Тогда зачем это вам?
- Из любопытства.
- Послушайте! - взмолился Глеб. - Ну что вы тут словеса плетёте? Вот же она, вот! - И он воздел к звезде-убийце пустой пластиковый стаканчик. - Нас уничтожать летят… Понимаете? Нас! Людей! Человечество!
Оба собутыльника сочувственно поглядели на Глеба.
- Бедный мальчик, - как бы про себя молвил Лавр Трофимович. - Всё ещё надеетесь умереть с гордо поднятой головой? Боюсь, нам даже этого не удастся…
После таких слов Глебу стало совсем жутко.
- Что… ещё?.. - еле выпершил он.
- Видите ли, - несколько даже виновато сказал академик. - Человечество, Глеб, тут вообще ни при чём. Уничтожать-то летят не людей… Вернее, и людей тоже, но… так, за компанию…
Глеб моргал. Окурок обжёг пальцы. Выронил. Поднимать не стал.
- Позвольте… А радиосигналы?
- А радиосигналы, которые мы перехватили и частично расшифровали, судя по всему, адресованы совсем другим существам.
- Но на Земле нет других разумных существ!
- Получается, есть…
Глеб очумело огляделся.
- Кто?!
- Вы будете долго смеяться. Стрекозы.
Лягушачьи трели за бетонной стеной, казалось, стали громче. И шорох бесчисленных перепончатых крылышек - тоже.
- Налейте-ка по второй, Ефим, - попросил Лавр Трофимович. - Глебу - побольше…
- Иди-иди отсюда, - пробормотал Богорад, сгоняя стрекозу с горлышка бутылки. - Нечего подслушивать…