Всё чин чинарем. И королевская корона, и завитушки с виньетками, и подпись "Виолетта Вернская" с росчерком. Надо почтить. Надо думать, что под "в любое время" не имеется в виду ночь или раннее утро, когда королева еще в неглиже. Стало быть, сейчас вполне подходящее время. Что ж, пойдем во дворец, раз призывают предстать. Было бы невежливо оттягивать. Я уж и не удивляюсь, что в этом городе слухи о событиях разлетаются со скоростью стрелы.
По поперечной улочке довольно быстро добираюсь до Королевской улицы и Ратушной площади. Знакомый бронзовый молоточек. Тук-тук-тук. Меня впускает служанка, провожает в уже знакомую гостиную и уходит доложить. Что-то здесь изменилось. Ага, добавилась новая картина. Большая. Виолетта в голубой амазонке, сидящая боком в дамском седле на вороной лошади. Красиво. Почти как у Брюллова.
- Здравствуйте, Серж, - раздался за спиной всё тот же ангельский голосок.
- Здравствуйте, Виолетта.
Честное слово, она еще больше похорошела и даже слегка словно повзрослела.
- Нравится? - спросила, кивая на картину.
- Еще бы.
- Вот и Казимиру тоже нравится, - и, слегка наклонившись ко мне, заговорщицки вполголоса добавила: - Вы не представляете, Серж, как я счастлива.
- А вот и нет, представляю, Виолетта. У вас всё на лице написано.
Она звонко рассмеялась, подошла к одной из дверей, приоткрыла и позвала:
- Казимир, а у нас гость.
За дверью послышалось недовольное бурчание человека, отвлеченного от какого-то важного дела. Тем не менее новый король появился на пороге и, увидев меня, расплылся в улыбке и поспешил ко мне с протянутой рукой.
- Серж, очень рад вас видеть. Чем это вы тут развлекали мою супругу? Я слышал смех.
Виолетта ответила за меня:
- Рассматривали твой подарок и обсуждали достоинства лошади.
Казимир подошел к картине и озадаченно уставился в нее.
- Какие тут достоинства? Лошадь как лошадь. Словно больше и никаких достоинств нет?
Потом до него дошло, что его разыгрывают, и, обращаясь ко мне с деланной досадой, подыгрывая жене, произнес:
- Вот видите, Серж, опять я попался на розыгрыш. И так буквально каждый день. Уж такая она игривая, игривая…
- Ты хочешь сказать - как лошадь?
Вместо ответа он прижал ее к себе. Ну просто королевская идиллия! Тут у меня мелькнула одна интересная мыслишка.
- Вы знаете, Казимир, несмотря на прелесть картины, мне внушает опасение дамская манера езды боком. Смотрите - ведь под спиной всадницы нет опоры. Резкий поворот влево - и нетрудно представить себе, что произойдет. А если лошадь понесет? Я не знаю, конечно: традиции традициями, а в наших краях в первую очередь думают о безопасности и удобстве. Любительницы конных прогулок уже давным-давно ездят только сидя верхом.
- Что вы говорите, Серж, какое может верхом в таком платье! - возразила Виолетта.
- А я ничего и не говорил о платье. В брюках. Или просто в мужских, или специально скроенных женских.
Повисло заинтересованное молчание. Виолетта, похоже, прикидывает как может выглядеть на ней мужская одежда. Казимир, вероятно, кроме беспокойства за безопасность драгоценного создания прикидывает, какие соблазнительные обводы откроются взору с новой одеждой.
- Виолетта, а ведь в этом что-то есть, - прервал молчание заботливый супруг.
- Да ты что, - с не очень-то убедительной уверенностью возразила Виолетта, - королева в мужских штанах! А в ваших краях и королевы ездят верхом?
- И королевы. Правда, женщины довольно долго отстаивали свое право на безопасность и удобство. Всё осложнялось тем, что женщине надевать мужскую одежду запрещалось церковными канонами. Нарушение канонов даже каралось смертной казнью. Потом такое правило всё же отменили как недопустимое вмешательство в светскую жизнь, и всё встало на место. Так что если у вас в Верне нет законодательного запрета на ношение женщинами мужской одежды, то препятствиями будут только традиции и мода. То и другое меняется со временем.
- Знаете, Серж, вы меня смутили. Разумность доводов убедительна, но вот… Казимир, надо посмотреть законы. А?
- Пожалуй, надо. То, что сказал Серж, и мне кажется разумным. Я бы даже попросил тебя отказаться пока от конных прогулок. А я посоветуюсь со своим портным. Сможет ли он на основе мужской традиции сделать изящный женский костюм для верховой езды?
- А кто у вас портной, Казимир?
- Льюис.
- Ну, этот всё может. Мастер! - уверенно сказал я.
Дальше я свою провокацию не стал развивать. И так толчок достаточный.
- Дорогая, - спросил Казимир, - а как ты насчет того, чтобы устроить небольшой домашний праздник в честь гостя? Или даже не домашний, а просто дружеский. Мы с тобой всё в этих стенах да этих стенах. Правда, титул у тебя уже не тот, что раньше. Мы можем увязать с королевским этикетом развлечения не во дворце?
- Королевский этикет обязателен для официальных отношений и событий. На дружеские он не распространяется. Никак ты намерен заманить нас куда-то?
- Не куда-то, а в "Морского дракона", где для нас с тобой всё решилось.
- Тогда я пошла переодеваться, - и Виолетта испарилась.
- А я пошлю кого-нибудь занять для нас стол. Поскучайте здесь немножко, Серж.
- Нет, я, пожалуй, не буду скучать, а схожу приглашу вашего брата. Компания так компания. Казимир, может нам взять с собой и Герца? Как вы думаете, он согласится?
Король задумался.
- Не знаю, Герц всегда и со всеми старается держаться сдержанно. Попробуйте сами спросить его. Его комнаты в первом этаже.
Спускаюсь вниз. Служанка указывает на апартаменты главного министра. Стучу. Открывает сам Герц, облаченный в домашний халат.
- Что вам угодно, синьор Серж.
- Синьор Герц, мы тут собираем компанию для кабацких развлечений.
- Кто это "мы" и причем тут я?
- Мы - это их величества, я и, возможно, Жозеф, если он дома. Приглашаем и вас присоединиться к нам на площади, - я сделал паузу. - Должен признаться, синьор Герц, что сегодня во время нашей встречи у меня и в мыслях не было ни малейшего намерения хоть как-то оскорбительно задеть вас.
- Ну да, ну да, просто чувство юмора такое, - и, глядя мне в глаза, Герц начал стаскивать халат.
Жозеф оказался дома.
- Надо же, понятно, что от молодой пары еще можно ожидать какого-нибудь сумасбродства. Но чтобы к этому присоединился еще и Герц… Непременно нужно посмотреть. Идём!
Казимир и Герц уже стоят у дверей дворца и о чём-то переговариваются. Ага, вместо парадной кареты подъезжает коляска Герца. Ждём королеву. Вот и она - в простом тёмно-красном платье и черной накидке на плечах. В коляске совершенно без какого-либо препирательства мне, как почетному гостю, уступили и самое почетное место - рядом с кучером.
В "Морском драконе" вечерний аншлаг. Только в середине зала за пустым столом сидит всего один человек. Видимо, посыльный из дворца. Он встал, как только мы вошли, и не спеша удалился. Увидев августейшую чету, окружающие ведут себя с обычной учтивостью, а Виолетта и Казимир вежливо кивают в ответ на поклоны. Где-то в дальнем углу музыканты тихо наигрывают свои обычные, нудные мелодии. Еще не сели, а хозяин уже тут.
- Сначала твоего винца, Колин, - распоряжается Казимир, - а немного погодя пусть несут, что найдется вкусненького. Ты наши пристрастия знаешь.
- Я к вам Жанну приставлю.
- Отлично, а музыку повеселее твой оркестр может изображать? Эта только в тоску вгоняет.
- Попробую заставить.
Почти мгновенно появились вино и подходящая для него посуда. Музыка оживилась и стала весьма приятной. От такой неожиданности и гомон голосов в зале как-то поутих. А Герц несколько расслабился, и его лицо утратило невозмутимое и опасливое выражение. Виолетта подняла бокал.
- За встречу, дружбу и всё такое! - и собутыльники дружно звякнули посудой.
- Всё-таки, как ни крути, а приятно убежать от дворцовой скуки и унылых разговоров о государственных заботах, - поделился Казимир.
- Брось, ты уже настолько втянулся в дворцовую рутину, что и не заметишь, как сам уведешь любую беседу к своим будничным делам, - заметил Жозеф. - Спорим на золотой?
- Спорим, что не уведу.
- Вот человек, который свободен от такой опасности, - и Жозеф тронул за руку Жанну, расставлявшую тарелки. - У нее главная будничная забота - найти хорошего мужа. Правда, Жанна?
- Вы меня смущаете, синьор Жозеф, - ответила та, потупив глаза.
- Почему бы вам, Жанна, не посидеть с нами, между переменами блюд? - предложила Виолетта.
- Я не смею, ваше величество.
- Смеете, смеете, Жанна. Сейчас и здесь мы не величества и подданные, а просто компания друзей. Герц, вы не против, что я и вас причислила к нашей дружеской компании?
- Нисколько.
- Вот и хорошо. Так что и вы, Жанна, присаживайтесь, берите бокал. Выпьем за то, чтобы Жанна нашла себе достойного мужа, - и Жанна слегка зарделась от смущения.
- Жанна, - спросил Жозеф, с невинным видом разглядывая потолок, - а почему бы вам не выйти замуж за Сержа?
- Жозеф, - мгновенно пресек я его наглые поползновения, - прекратите ваши провокации. Вы прекрасно понимаете, что у меня нет возможности стать оседлым гражданином Верна. Да к тому же вам известно, что она чуть что - так дерется. Причём больно, обидно, а после расправы еще и кулаком грозит на будущее, - и всё весело рассмеялись, включая Жанну. Даже Герц не удержался от улыбки.
- А ведь в самом деле, Серж, - заинтересовался Казимир, - почему бы вам не переехать в Верн? Вы же говорили, что вам здесь очень нравится. Вроде бы вы даже и дом купили. А мне, например, такой толковый помощник и советник во дворце был бы очень кстати.
- Я, Казимир, очень ко многому привязан с детства в своей стране. Так что не будем сейчас об этом говорить.
- Казимир, - подал голос Жозеф, - гони золотой.
Казимир раскрыл было рот, собираясь ответить. Потом закрыл и молча полез за кошельком.
- Жанна возьми это себе, - сказал Жозеф, отдавая девушке монету.
- Спасибо, синьор Жозеф.
Между тем в середине зала слегка раздвинули столы, расширив центральный проход. Начались танцы. Виолетта потащила туда Герца, а Казимир - Жанну. Мы с Жозефом остались вдвоем.
- Больше не делайте так, Жозеф.
- Не буду.
- Жанна - чудесная девушка, и незачем провоцировать у нее женский интерес ко мне. В таком возрасте они влюбчивы в кого угодно, а излечиться от такого увлечения не так-то просто.
- Согласен.
Обе пары вернулись запыхавшиеся. А Герц - даже уморенным. Свалившись на стул, он долго не мог отдышаться.
- Ну, ваше величество…
- Здесь просто Виолетта, - прервала она его.
- Ну, Виолетта, вы знаете, такому старику за вами не угнаться. Лет тридцать назад все эти притопы и прискоки давались мне не в пример легче. Но приятно вспомнить молодость. В следующем танце возьмите Сержа в оборот.
Часа через два умиротворенные дворцовые жильцы засобирались домой. Да и я после учебных плясок с Виолеттой и Жанной почувствовал себя усталым. Добравшись до дома, свалился на кровать и заснул как убитый.
Я еще завтракал, когда за мной в "Морской дракон" прикатил на герцевской коляске Жозеф.
- Здравствуйте, Серж. Особенно рассиживаться здесь нельзя. Нас будут ждать на дороге до десяти.
- Здравствуйте, Жозеф. Я уже заканчиваю, - и действительно быстро свернулся.
За городскими воротами уже тоже оживленно, как и в городе. Только оживление не пешее, а конное и тележное. Город требует снабжения. Не проехали и тысячи локтей, как навстречу попался Крис со своей груженой телегой-фургоном. На ходу обменялись приветственными жестами. Немного погодя проехали ферму с галльским петухом. Он всё так же сидит на заборе и пронзительно рассматривает проезжающих. А вот и проскочили место первой встречи с принцессой. Дальше дорога безлюдна.
- А кто нас должен ждать?
- Эльф.
Я раньше и не заметил, что не весь лес такой уж и равнинный. Дальше в его глубину лес взбирается на пологие, не очень крутые горы. Похоже, очень старые, как Уральские в нашем мире. Лес повторяет контур подножия гор, а дорога почти повторяет контур крáя леса. Потому и виляет сильно растянутой кривой линией. Каждая последующая извилина по ландшафту почти в точности повторяет предыдущую. Если нам к десяти, то ехать еще, наверное, не меньше получаса. Но уже минут через пятнадцать-двадцать кучер оборачивается к нам и указывает вперед.
Эльф сидит на придорожном камне. Если бы не лицо взрослого, молодого мужчины, то эльфа можно было бы принять за худенького четырнадцати- пятнадцатилетнего юношу. Стройный, с длинными волосами, большими глазами и вытянутыми вверх остроконечными ушами. Тонкие черты лица приятны и симпатичны. Зелёная облегающая одежда. На поясе нож, а через плечо - лук и колчан со стрелами. Он встал, когда мы выбрались из коляски, и оказался чуть ниже меня ростом.
- Идите за мной, - и направился через поле к лесу.
Мы последовали за ним. Чистый, словно специально ухоженный лиственный лес легок для ходьбы и полон звуков. Шелест листьев, перекличка птиц, скрип стволов, раскачивающихся под ветром, звучат вместе как трогающая душу музыка. Эльф ступает совершенно беззвучно. Шум же наших шагов здесь чужероден.
Углубились в лес шагов на четыреста, и деревья начали редеть. Еще немного - и мы перешли из леса разных пород деревьев то ли в рощу, то ли на поляну редко стоящих дубов. Многие не столетние, но мощные. Деревьев мало, места много. Посреди поляны, под свесом крон сразу нескольких дубов широким кругом разложены брёвна и колоды для сидения. Почему именно для сидения, ясно - на них уже сидят некоторые из ожидающих нас.
Нас ждали с десяток гномов, одетых чисто, ярко, кто во что горазд. Выглядят и в самом деле, как на известных картинках. С бородами разной длины и безбородые. Самые высокие ростом мне по пояс, полноватые, но совсем не неуклюжие, как их представляют иногда в фильмах. Сразу обращаешь внимание на мощные и ловкие, привычные к труду руки. Сидят и стоят молча, с мрачными лицами.
С десяток эльфов обоих полов. Одетых почти одинаково - в легкие куртки и короткие штаны зеленого или коричневого цвета. Женщины, девушки одного с мужчинами роста просто прелестны и пластичны. Впрочем, как и мужчины. Все хоть чем-то, но вооружены. Оживлённо между собой беседуют.
С десяток фей, похожих на больших стрекоз. В общем-то, выглядят именно так, как представляют их в литературе, кино. Одеты в полупрозрачные балахончики разного цвета. Правда, ни одна из фей, наверное, ни на каком цветке не поместилась бы. Они сантиметров тридцати ростом. Удивителен голос у этих созданий. Характерен был бы какой-то писк из-за маленьких легких и микроскопического голосового аппарата. На самом же деле высоковатый, конечно, звук, но с приятным тембром. Очень хорошо различимый и за несколько метров. Кто из них королева, неясно. Может быть, та, которая выделяется непрозрачным красным платьицем?
Несколько позже я пересчитал всех присутствующих. Их оказалось по двенадцать. Мы с Жозефом вошли в круг, а наш провожатый присоединился к своим.
- Припёрлись, - неприязненно пробурчал старый гном.
- Арзон, держи себя в руках, - одернула его фея в красном. - Присаживайтесь, синьоры.
- Мне хотелось бы представить вам моего спутника, фея Роза, - начал было Жозеф.
- Не требуется, синьор Жозеф. Мы знаем, кто он. Синьор Серж, если не ошибаюсь, - сказала фея, обернувшись на мгновение ко мне. Стало быть, я угадал, кто из фей королева.
- Тогда я начну, - не стал оттягивать неприятный разговор Жозеф. - Событие, конечно, произошло ужасное, и я ни в какой мере не собираюсь приуменьшать вину людей.
- Еще бы, - послышалось из группы эльфов.
- Но мне, - продолжил Жозеф, - хотелось бы знать и то, почему такое могло произойти. С одной стороны, наша ошибка определения места вырубки. Но с другой, непонятно, почему лесной народ позволил ей так далеко зайти и не остановил, как только вторжение началось?
- Мы все были в полях на недельном празднике окончания лета и сбора урожая и ни о чём слышать и подозревать не могли, - сообщила фея Роза.
- Вломились в чужой дом в отсутствие хозяев, - выкрикнул Арзон, перечисляя людские грехи. - Срубили и разделали на куски Священное дерево. Дриаду обидели, лишив ее дома. Нельга, Нельга, ты где? Иди сюда!
Из-за ближайшего дуба нерешительно выглянула какая-то неясная зеленая фигура с огромными черными глазами. Потом приблизилась и встала за спинами гномов.
- Вот, пожалуйста, пострадавшая была так напугана, что забилась в самую чащу. Не сразу и отыскали ее, дрожащую от страха. Нельга, скажи что-нибудь. Ты же свидетель.
- Все мои вещи пропали, - как ветер, прошелестела дриада.
- Вот видите, что с невинным существом сделали. До сих пор в себя прийти не может. Где ей жить-то теперь? Для дома дриаде не каждое дерево годится.
И тут началась кутерьма претензий о полученных от людей самых разных обидах. Гномы кричат о том, что они холят и лелеют каждое деревце, а люди истребляют их почем зря. Эльфы возмущены тем, что люди всё зверьё в лесу распугали. Охотиться совершенно не умеют. В реках чуть не всю рыбу повыловили. Да и у фей нашлись свои беды. Люди вместе с травой выкашивают и полевые цветы. Приходится за нектаром летать далеко в сады. А у садовых цветов качество нектара не то. Феи болеть начинают.
Жозеф стоит в растерянности. Фея Роза даже не пытается перекричать этот гвалт и, беспомощно оглядываясь по сторонам, случайно поймала мой вопросительный взгляд. Пожала плечами. Я протягиваю руку, и Роза, вспорхнув, усаживается мне на ладонь, ухватившись за мои большой и указательный пальцы. Я поднимаю руку выше. Лёгонькая. Не больше ста грамм. Узрев такую картину, Арзон замолкает, забыв закрыть рот. Гвалт от других тоже мгновенно стихает.
- Ну вот, - произносит фея Роза, - видите, синьор Жозеф, что и почему происходит. Сегодня мы ничего не решим. Лесному народу нужно успокоиться. Да и вам нужно осмыслить то, что услышали. Дело не только в Священном дереве, а и во многом другом. И вам, и нам нужно еще между собой посовещаться, чтобы при следующей встрече хотя бы о чём-то договориться. Хотим мы того или нет, а существуем все на одной и той же земле, и другой не будет. Никто не возражает? Хорошо. До следующей встречи, синьор Жозеф. А вы, Серж, вижу, хотите что-то спросить?
- Да, фея Роза. Я ведь из других, очень далеких краев.
- Знаю. Ну, и что?
- У нас нет ни фей, ни гномов, ни эльфов, ни дриад. Зато большой интерес вообще к природе. Вот и мне было очень интересно познакомиться с лесным народом. А услышанные проблемы так необычны. Хотелось бы задать, если можно, всем вам два-три вопроса. Потом я уйду.
- Два-три? Пожалуй, можно. - Арзон, задрав бороду вверх, недовольно зашевелил мохнатыми бровями. - Я сказала, можно, Арзон! Никто не уходит, - и Роза, опять вспорхнув, возвращается на бревно.
- Я буду ждать тебя в коляске, Серж, - сказал Жозеф и отправился в сторону дороги.
- Так что вас интересует, Серж?
- Я вот только что услышал из уст Арзона, что гномы берегут буквально каждое деревце.