- Рад тому, что вы - русский, - сказала Заратустра. - Знаю, что ваши современники не располагают достаточной информацией о моей личности, а древние авторы, особенно греки, вообще написали обо мне бог знает что. Вплоть до того, что жил я за пять тыщ лет до Троянской войны. Да, родился я в Бактрии, за тысячу лет до Рождения Христова, если судить по принятому у вас летоисчислению, проповедовать начал в мидийском городе Рай, затем, подобно Магомету, перебрался в атропаненский Шиз. Но отец мой - выходец из Северного Причерноморья.
- Уж не скиф ли ваш отец случайно? - осведомился Станислав Гагарин.
- У нас общие предки - венеды, - ответил философ. - Поэтому позвольте считать меня родичем вашим.
- Почту за честь, - склонил голову сочинитель. - Мне по душе и ваше учение тоже. Простота и естественность его подкупают. Сущий мир распадается на два царства. С одной стороны - свет и добро. С другой - мрак и зло. Первую олицетворяет Агура-Мазд, он пребывает в мире вечного света…
- Мы зовем его также Ормуздом, - заметил Заратустра. - Именно Ормузд призвал меня на высокую гору, где открыл Слово Божье.
"Это был мой коллега, один из Зодчих Мира", - протелепатировал сочинителю Вечный Жид.
Станислав Гагарин, впрочем, давно уже догадался, что Учителей и Пророков посещали в разные времена Зодчие Мира - вечные защитники Вселенского Добра, духовные наставники тех, кого они посвящали на борьбу с кознями Конструкторов Зла.
- А в противоположном царстве, - продолжал говорить он, - правит дух зла Ангро-Майньюс…
- Он создал ледяную зиму, иссушающую жару, уничтожающий посевы град, отвратительных змей и скорпионов, забрался под землю и открыл там собственный ГУЛАГ, - подхватил Заратустра. - Этот проклятый Ариман - виновник всего злого и отец лжи.
Но хватит о нем. Священную зароастрийскую книгу Авесту вы прочтете еще не раз, и Зенд-Авесту, и пехлевийские глоссы к ней.
- Пожалейте русского письменника, - усмехнулся Вечный Жид. - Вы знаете, Заратустра, сколько научного материала перелопатил Папа Стив, готовясь к встрече с основателями религий?
- Представляю, - сочувственно проговорил Заратустра. - Тем интереснее мне будет общаться с товарищем из Двадцатого века… И позвольте мне… Для вас, Станислав Гагарин!
После произнесенных слов никаких действий Заратустра не производил. Никаких пассов, заклинаний, сыпанья порошков в огонь или пошлого дерганья волос из усов или головы.
Не сводивший с создателя зороастризма глаз сочинитель ничего подобного не заметил.
Улыбка тронула полные, чувственные губы Заратустры, и костер превратился вдруг в большой розовый куст, осыпанный махровыми цветами красного цвета.
По логике развития событий их всех должна была накрыть темнота, ведь исчез костер, а с ним и свет пламени, оттесняющий мрак.
Вместо костра был розовый куст, а свет не исчезал, он даже расширялся и расширялся.
Вдруг донесся чудовищный грохот, затем леденящий душу вопль, который сменился оглушающим рычанием.
Путники стремительно и ловко поднялись, Агасфер был невозмутим, а сочинитель, скрывая тревогу, посмотрел на Заратустру.
- Ариман ведет дэвов в атаку, - спокойно ответил создатель Зенд-Авесты. - Нам поможет добрый гений Сраоша, защитник от злых духов в ночное время. Помогут и я з а т ы - боги древней религии иранцев, я включил их в собственную систему религиозных представлений.
Словом, нет причин для беспокойства. Ангро-Маньюсу не по душе ваше присутствие. Я предполагал сие и принял меры. Вы не вмешивайтесь…
Заратустра воздел руки, и вокруг разлился ровный и мягкий свет. Звезды исчезли, не было ни Солнца, ни Луны, лишь выгнулось над ними голубое-голубое небо.
Зазеленел оазис, на краю которого расположили они костер. Громоздились неподалеку высоченные горы.
С другой стороны уходила к желтому окоему таинственная пустыня.
Пустыня вдруг вздыбилась коричневым валом. Вал превратился в крутящиеся смерчи. Разом выросшие в сотни и более метров смерчи клубились и оглушающе выли на разные голоса, неукротимо приближались к бывшему костру, ставшему кустом из роз, и трем путникам, один из которых был Богом, второй - пророком, а третий - простым смертным, заброшенным в иное время и иное пространство.
Смерчи, размерами побольше, чем любое высотное здание в Москве, неуклонно приближались, и Станислав Гагарин уже различал среди бешено крутящегося желто-коричневого песка искаженные злобой и ярой ненавистью лица тех, кто так часто таращился в последнее время из я щ и к а.
"Вот бы видели их избиратели сейчас", - подумал Станислав Гагарин, искренне сожалея о том, что не дано соотечественникам видеть события его, писателя, глазами.
Заратустра, тем временем, горделиво выпрямился, грациозно подтянулся, построжал лицом.
- Приступим, - будничным тоном произнес он.
Заратустра повернулся к горным вершинам, простер в их направлении руку, затем резко повернулся и показал рукою на рвущихся к костру-розам дэвов.
С горной вершины сорвался гигантский камень, стремглав пролетел по воздуху и ударил в основание одного из смерчей.
Смерч задрожал, искривился, осыпался и бесследно исчез.
Второе движение Заратустры - уничтожен еще один дэв, крайний с левого фланга.
Третий, четвертый… Пророк Ормузда уничтожал демонов Аримана, размеренно и привычно швыряя в них огромные скалы, которые усилием одной лишь воли отрывал от горного кряжа и ударял ими по основаниям дьявольских, чудовищных в размерах смерчей.
Девять песчаных монстров, скрученных злым энергетическим полем Ангро-Маньюса, рвавшихся к Заратустре и его товарищам, были побиты камнями и рассыпались в пустыне безобидным желто-коричневым песком.
- Ловко вы их, - приходя в себя и стараясь контролировать голос, с трудом выговорил Станислав Гагарин. - Одним махом девятерых побивахом… Это как? Глобальный телекинез?
- Неисправимый вы материалист, - сокрушенно пожал плечами Вечный Жид. - Ему, понимаешь, чудо показали, радоваться надо, собственными глазами, понимаешь, видел… Так нет! Он обязательно доискивается до причинных связей. Детерминизм ему, видите ли, подавай.
Заратустра загадочно улыбался.
Затем наклонился и, не опасаясь шипов, сорвал розу, протянул Станиславу Гагарину:
- Передайте любимой женщине… Сегодня победило д о б р о. Но бывает и наоборот. Тогда за каждый успех злого творения надо наносить Ариману новые и новые удары, уменьшая число его злобных и вредных тварей. Отомстить тем, кто творит зло - вот что!
- Я отомщу, - пообещал председатель.
V
Станислав Гагарин обошел круглый стол и, вспомнив о собственной невидимости, постоял некоторое время перед бывшим членом Политбюро, в упор рассматривая его одутловатое с в и н с к о е рыло, с кустистыми бровями, дряблыми, по-бульдожьи обвисшими складками кожи щек, мутными, невыразительными глазами, лысиной, испещренной морщинами, лопаточным утиным носом и жалкими кустиками волос над большими, как лопасти колесного парохода ушами.
"До чего же гнусная и тупая рожа! - мысленно сплюнул сочинитель. - В какой барак подземного ГУЛАГа, имени Аримана поместил бы его мой друг Заратустра?"
Он перевел внимание на других собеседников. В одном узнал народного депутата, который невольно показал ему ход в Зазеркалье, а второй был Станиславу Гагарину незнаком, но вскоре сочинитель догадался: чисто говоривший по-русски, хотя и с некоторым, едва уловимым акцентом, был консультантом фонда, прибывшим в Россию из Соединенных Штатов.
"Известная схема, - подумал председатель. - Про американских советников в штате русскоязычного вице-премьера Чубайса мы уже читали. Только тогда на сообщение "Советской России" никто и ухом не повел. А в этом логове-фондяре самая что ни на есть для ломехузов м а л и н а. Они для себя эту х а з у в Москве и создали".
Председательское место пустовало.
"А я что, лысый разве?" - мысленно воскликнул Станислав Гагарин и взгромоздился на з а в ы ш е н н о е кресло.
Разговор между темными личностями начался прежде, чем он появился, но прислушавшись, сочинитель понял, что речь идет о пакте Молотов-Риббентроп, по этой части бывший член Политбюро считался сверхнепревзойденным корифеем.
- Как я понял, - сказал омандаченный третий, - договор этот был заключен едва ли не по прямому указанию н а ш и х…
- Не совсем так, - снисходительно усмехнулся корифей. - Стороны и не подозревали, что к сговору их искусно подталкивают опытные кукловоды н а ш е й Организации. Теперь это уже история, но весьма поучительная, с коей нам, верным неофитам Организации, надлежит брать пример.
- Руководство высоко ценит достигнутые вами успехи, - вклинился мистер с акцентом. - Мне поручено сообщить о том, что имеет место дополнительное поощрение. Или же, если по-русски, премия…
- Рады стараться, - с живостью отозвался бывший член Политбюро.
Денежки - всякие: доллары и дойчмарки, фунты и пиастры, лиры и песеты - он любил всегда, не брезговал и отечественными д е р е в я н н ы м и, лишь бы числом побольше, и теперь был счастлив от того, что нет необходимости таиться ото всех, скрывать истинное, как у Шейлока или Кащея хобби.
- Как-нибудь я расскажу вам о миссии Варбурга к Гитлеру, - ловко вернул корифей разговор в прежнее русло. - Чтобы столкнуть фюрера с русским вождем н а ш и решили профинансировать Гитлера. Разумеется, последний не подозревал, каким был источник, не знал, тем более, о целях, каких достигали н а ш и долларовыми инъекциями в истощенное инфляцией и разрухой, кабальным Версальским миром тело Германии.
Варбург прикрылся фальшивым именем, скрыл расовую принадлежность, солгал по поводу тех, кто направил его к вождю партии и германского народа. Варбург заявил: Я представляю крупный капитал Соединенных Штатов и от имени Уолл-стрита готов обещать крупную материальную поддержку национал-социализма. Взамен - давление со стороны Германии на Францию, правительство которой проводит, дескать, политику, углубляющую кризис в экономике Америки.
- Какова была цель этой акции н а ш и х? - подал голос с л у г а народа.
- Главной целью н а ш и х была провокация войны, а в том, что Гитлер - это война, сомнений ни у кого не было.
- Ситуация повторяется, - сказал заокеанский гость-хозяин. - И если Гитлера надо было вооружить и подтолкнуть к войне, то нынешних ваших горе-вождей надо было разоружить и опять-таки подвигнуть на войну.
Но поскольку глобальная война между континентами чревата, мягко говоря, планетарными осложнениями, нужна, как это по-русски… Ах да, гидра! Многоголовая война, в разных зонах и территориях…
- Какая метафора! - восхитился омандаченный прислужник. - Одну голову, значит, отрубили, притушили конфликт, он в другом месте вспыхнул, новая голова выросла… У вас отличный слог, мистер…
- Не надо, - поднял руку американец. - Без мистеров, прошу вас! В России стены имеют хорошие уши. Зовите меня просто Миша. Я и в самом деле есть Майкл.
Станислав Гагарин вспомнил, как в Антверпене близ порта, на Фальконплейн, он видел вывеску на русском языке: "Заходите! Меня зовут Миша". Это был один из многочисленных магазинчиков-гнидников, которые наоткрывали в портовых городах Западной Европы российские эмигранты третьей волны.
Ехали в Тель-Авив, на историческую, так сказать, родину, понимаешь, а оказались в Антверпене и Роттердаме, Гамбурге или в каком-нибудь Марселе.
Тогда в Бельгии, в рождественские дни 1982 года, Станислав Гагарин познакомился с таким у д р а л ь ц е м из Кутаиси. Звали его Шалва Бениашвили, и держал он лавку с многозначительным названием "Рамтекс" на Фальконплейн. Но это уже другая история…
"Теперь столица-матушка заполонена р а м т е к с а м и по самые некуда", - с горечью подумал Станислав Гагарин и не символически, а натурально сплюнул на лысину бывшего члена Политбюро.
Тот вздрогнул, поднял глаза на зажженную люстру, вздохнул и, достав большой клетчатый платок, степенно обтер оплеванное место.
"Хватит хулиганить, - одернул себя писатель. - Видела б Вера Васильевна твои фокусы, глаза у нее совсем бы погрустнели…"
Он вспомнил, как третьего дня жена вошла в кабинет с "Книжным обозрением" в руках и показала сообщение о выходе романа мужа в издательстве "Патриот". Это был многострадальный приключенческий опус "У женщин слезы соленые", который к о з л ы из "Патриота" переименовали в "Ловушку для "Осьминога".
- Ты знаешь, Слава, почему у козы глаза всегда грустные? - спросила вдруг безо всякого перехода Вера.
Многознающий сочинитель этого как раз и не ведал.
- Потому что у нее муж козел! - ответила жена.
"Это, разумеется, про меня", - самокритично отметил Станислав Гагарин, вновь вникая в любопытный, касающийся судьбы Отечества разговор.
Сольную партию перехватил т о в а р и щ из-за океана.
- Первым и, если по крупному счету, е д и н с т в е н н ы м врагом н а ш и х является христианство, - говорил мистер по имени Миша. - Раскол между приверженцами малохольного Назорея мы пытались и пытаемся поддерживать с момента возникновения столь пагубного для н а ш и х интересов учения. Русский коммунизм в основе собственной религиозен, он круто замешан на христолюбивых принципах православия. Потому он и оказался, этот марксистский вариант, переваренным в русских желудках.
- Какашки оказались не теми, какие ожидались на выходе, - захихикал холуй с красным значком на лацкане.
- Верно, - благосклонно улыбнулся гость-хозяин. - Удачная метафора! У вас тоже ничего себе слог, сэр…
- Стараемся, Майкл.
- Миша! Зовите меня просто Миша. Так оно и обыкновеннее, привычнее для вас, и демократичнее. Так вот… Если бы Сталин, который вовсе не был ортодоксальным марксистом, сумел бы одолеть официальный атеизм и взял на вооружение православие, то н а ш и м пришел бы настоящий конец. Говорю это вам откровенно, у нас нет права недооценивать эту опасность.
- И если нынешние русские коммунисты, - заметил корифей, - которые рьяно оживились после решения Конституционного суда, поймут, в чем была главная ошибка Сталина, этого несомненно самого великого правителя России, то силы их удесятерятся.
Поэтому я лично вижу, более того, я уверен в необходимости постоянно расширять и углублять любые расколы, любые социальные противоречия, любые разногласия между партиями и общественными группами, крестьянами и рабочими, казаками и переселенцами, русскими и татарами, интеллигенцией и лавочниками, армией и гражданским людом, парламентскими фракциями, товаропроизводителями и банками, министрами и депутатами всех уровней, президентом и остальным населением Российской Федерации. Глобальные противоречия между всеми и личностью! Все против всех, один я - за себя!
- Хорошие лозунги, товарищ, - со значением произнес заокеанский Миша. - Только имя президента не поминайте промежду прочим. О нем - второй вопрос в повестке дня.
- Главный информатор в задержке, - взглянул на часы бывший член Политбюро. - Надо справиться…
Он протянул было руку к одному из телефонов, добрая полудюжина их громоздилась эдаким островком на необъятном столе, но мистер Миша взглядом остановил его.
- Не торопитесь, - мягким, только не допускающим возражений тоном, сказал он. - Связник в пути. Мы обсудим сейчас готовность средств массового воздействия на умы гипотетических россиян, и способность развернуть глобальную кампанию в поддержку правого террора. В каких одеждах мы представим эту бяку русскому народу?
"Правовой террор?!? - встрепенулся Станислав Гагарин. - Нечто новенькое… Ну-ка, ну-ка!"
- Облапошить так называемый народ в э т о й стране - что два пальца… помочить, - самодовольно изрек идеологический корифей. - Мною лично и моими нукерами-мозговиками разработаны ж е л е з н ы е приемы, основанные на особенностях российской с и т у е в и н ы. После а к ц и и мы причисляем невинно убиенного, бывшего коммуниста… к лику святых. Агенты влияния и внушения, давно внедренные в руководство церкви, нам в этом помогут. Обнародуем планы и наметки, записи из дневника, рабочих тетрадей а к ц и о н и р о в а н н о й особы, которые были направлены якобы на улучшение благосостояния народа. Хотел воплотить всенародно любимый - не дали воплотить мерзавцы из числа красно-коричневых консерваторов, которые мстили ему за демократический выбор.
И святой готов… А распалить толпу на отмщение убийцам - вопрос техники. Плюс материальное поощрение тем, кто за бутылку отца родного зарежет. Такими мы в крупных городах располагаем в избытке. Шпаны наберем за рубли и доллары. Глубинка же российская молча проглотит сие варево, уткнувшись мордами в т е л е я щ и к и.
Из резервов подкинем подачку, что-то там понизим временно в цене, объявим кое-какие льготы.
- Каждой семье - четверть гектара земли под дачу! - подал голос н а р о д н ы й депутат. - И мы у себя в говорильне дружно поддержим…
- Немного походит на идею ГКЧП, но есть то, что вполне годится, - милостиво одобрил Миша. - Ведь давать землю на самом деле вовсе не нужно. Главное - как это по-русски? Ах да: пообещать и ошарашить!
- Комплекс пропагандистских мер готов, мы ждем ваших указаний, дорогой Михаил, - сообщил тот, кому Станислав Гагарин плюнул на лысину.
- Мне бы хотелось поглядеть на комплекс, - сообщил закордонный Майкл.
- Извольте! - с готовностью протянул ему г о л у б у ю папку бывший член Политбюро.
- Здесь, - продолжал он, - идеологические мероприятия. Отдельно - арест лидеров оппозиции, запрет на деятельность любых партий, кроме президентской, закрытие всех газет, кроме правительственного официоза и вполне благонамеренных изданий, телевидение только на одном канале…
- Про Невзорова не забыли? - спросил заокеанец.
- Его первым надо в к о н в е р т! - воскликнул депутат.
- В гробу ему место, - мрачно подытожил лысый субъект.
"Это по тебе, мудила, крематорий плачет!" - в сердцах подумал сочинитель, но плевать п о н о в о й на лысину не стал: ни в чем не любил повторяться.
Заокеанец-заибанец деловито просматривал голубую папку, переданную ему бывшим членом Политбюро.
"Снять бы копию, - мысленно вздохнул Папа Стив, - да отнести в редакцию… Только фули толку! Каких только документов не публиковали отечественные издания! Да что там "День" или "Советская Россия"! Американские газеты пишут об а г е н т а х в л и я н и я, фамилии называют, сообщают о намерениях Штатов купить Сибирь за доллары… И хоть бы хрен по деревне! Жалкая кучка продажных д е р ь м о к р а т о в продолжает дурачить великий в собственном простодушии и удивительной наивности народ…"
И так стало писателю за Державу обидно, что прослушал, прозевал он поначалу реплики, которыми обменялись лысый доморощенный господин-старпёр и куда более молодой Михаил.
А говорили о сочетании стратегических и тактических начал, и Станислав Гагарин понял, что г о л у б а я папка и ее содержание, заговор с целью убийства главы государства и последующий за ним п р а в о в о й террор - только часть тактического плана.
- Глобальное о б е д н е н и е - вот что! - многозначительно поднял палец молодой кукловод Миша. - Операция же "Most" - только превентивные меры против тех сил в э т о й стране, которые противятся о б е д н е н и ю государства и населения…