- Я решил принять твой совет, Кевин, - продолжает Джаспер. - Учусь ценить то, что имею, и усердно тружусь, чтобы стать полезным членом общества. Из уважения к вам - тем, у кого нет такого шанса. И знаешь, что лучше всего?! В благодарность за то, что я раскрыл логово беспризорников и уговорил твою мать подписать ордер на расплетение, моего отца передвинули в начало списка на пересадку сердца. Разве не круто? - Он наклоняется чуть ближе. - Вот будет весело, если он получит твоё!
- Нельсон! - буркает командир. - Оставь парня в покое и возвращайся в машину. Тебе разрешили наблюдать, а не улюлюкать.
В это мгновение Альф делает свой ход. Он вскакивает и бросается к ближайшему выходу. Джаспер реагирует быстро. Выхватывает транк-пистолет из кобуры командира раньше, чем успевает сам офицер, прицеливается в спину Альфа и стреляет. Ему хотелось попасть в то самое место, куда вожак угодил стеклянным шаром, но транк бьёт выше, в плечо. Впрочем, сойдёт и так - Альф падает и отключается за считанные секунды.
- Да что, чёрт возьми, с тобой такое?! - командир отнимает пистолет с вполне понятным гневом, но нарушитель невозмутим.
- Виноват… он пытался сбежать… Схватить пистолет - это было что-то вроде инстинкта.
Командир поворачивается к остальным офицерам.
- Уведите его отсюда!
Один из его подчинённых крепко хватает Джаспера за плечо и энергично тащит из зала. Они проходят мимо Кевина О’Доннела, известного также как Альф, а теперь известного как "никто", лежащего на полу в отключке с синяком на лбу там, где он ударился о бетонный пол. "Это тебе за то, что бы меня избил, - думает Джаспер. - За то, что унизил меня. Ты думал, в беспризорниках тебе приходилось туго? Вот и посмотрим, как оно пойдёт для тебя теперь".
Выведя Джаспера на улицу, офицер усаживает его на заднее сиденье автомобиля, и прежде чем закрыть дверцу, покачивает головой.
- Не стоило так делать, парень.
- Да в чём проблема? Всего лишь транк-пистолет - я же никого не убил.
- Парень, никогда не отбирай оружие у блюстителя порядка.
- Виноват, - снова говорит Джаспер, по-прежнему не чувствуя за собой вины. - Постараюсь это запомнить.
Офицер запирает его в машине, но ничего страшного. Его работа здесь закончена, теперь можно отдаться своим мыслям. Сегодня Джаспер Т. Нельсон, хотел он того или нет, услышал зов судьбы. Подержав в руках оружие, он знает без тени сомнения, что транк-пистолеты сыграют неизмеримую роль в его жизни.
Неоконченная симфония
•
Соавтор Мишель Ноулден
Бруклин Уорд движется вдоль игровой площадки, как вода в сточной канаве - почти невидимая, таща на себе мусор и тайны. Четверо бёфов из её отряда, громко перекрикиваясь, бросают мяч, стремительно, со свистом, перелетающий через площадку. Бруклин ныряет в тень, отбрасываемую пятиэтажным зданием детского приюта номер 23, штат Огайо, и сворачивает за угол. Она на задании. Никто не должен её увидеть.
Убедившись, что поблизости нет никого, кто мог бы её заметить, Бруклин проверяет дверь на южную лестницу. Не заперто. Как и сказал Тор.
Прежде чем войти в эту дверь, надо выяснить, в чём суть задания, данного ей Тором. Сделав вдох, Бруклин надвигает капюшон пониже и с бьющимся сердцем пересекает боковой дворик, направляясь к стене, отделяющей приют от внешнего мира. Это единственное место в боковом дворике, не попадающее под обзор камер слежения, но разведчицу может заметить любой учитель или охранник, выглянувший в окно. После вторничной потасовки у неё осталось меньше друзей и меньше привилегий. С помощью Тора она надеется это изменить.
Лазутчица находит точку, с которой просматриваются окна коридоров на всех пяти этажах. Кто-то проходит мимо окна на четвёртом, но не выглядывает. А если бы выглянул, то мог бы узнать Бруклин, потому что это её этаж - длинный общежитский коридор с одинаковыми дверями, ведущими в спальни. Бруклин живёт в комнате с ещё девятью девочками: большинству по пятнадцать, но некоторые уже достигли шестнадцатилетия, как и она сама. Почти все сейчас находятся либо в спальнях, либо в маленьком помещении для отдыха, поскольку воскресенье - единственный день, когда обитателям приюта позволено расслабиться. Девочки-девочки сплетничают, болтают о парнях, уроках и шмотках. Девочки-бёфы сплетничают, болтают о парнях, уроках и оружии. И хотя соседки по комнате для Бруклин нечто вроде семьи, она не спешит возвращаться к мелочным ссорам и отупляющему трёпу.
Итак, на четвёртом этаже пока никто не глазеет в окно, но уровнем выше, на пятом, появляется Тор. В нынешней операции они партнёры, но друг отправил Бруклин вниз одну - так он поступает всегда. Впрочем, против обыкновения он не сказал ей, в чём цель сегодняшней операции. Отказался сообщать, пока напарница не окажется на позиции. По-видимому, предполагает, что если бы Бруклин знала заранее, то попыталась бы уклониться. Интересно, догадывается ли Тор, какой волнующе-дразнящей становится для его подруги неизвестность.
Тор делает знак "всё чисто", потом "первый этаж". Следующий знак Бруклин упускает и сигналит, чтобы собеседник повторил. Он отвечает с нетерпением и чуть замедленно, преувеличивая жесты, словно для кретинки.
"Директор".
Бруклин сглатывает. Не может быть! Тор хочет, чтобы она забралась в кабинет директора? Она разводит руки: "Зачем?" И пусть причина окажется стоящая. Если лазутчицу поймают, ей конец.
Он отвечает "Новые распоряжения сверху", потом, кажется, "Слухи". Да уж, полезное уточнение! Бруклин обрывает поток знаков, трудно читаемых снизу, резким "Окей". Удовлетворённый, Тор отходит от окна, чтобы вернуться в свою комнату, а разведчица возвращается к незапертой двери на лестницу.
Она выбирает обходной путь - по коридору первого этажа. Откуда-то доносится плач ребёнка, отдаваясь глухим призрачным эхом. Невозможно понять, где плачет малыш. Впрочем, успокоить его некому - не хватает персонала. "Подбери сопли, детка, - мысленно советует ему Бруклин, - или тебя сожрут с потрохами".
Снаружи звучат беспорядочные удары мячей о бетонное покрытие игровой площадки. Потом Бруклин слышит нечто иное.
Фортепьянные аккорды.
Играет преподаватель? Возможно, но у Бруклин свои подозрения. Она идёт на звук к одному из музыкальных классов. Сегодня воскресенье, занятий нет. По правилам здесь никого не должно быть. Бруклин слегка приоткрывает дверь и заглядывает внутрь.
Риса.
Ну конечно, следовало догадаться. Риса - ровесница Бруклин, но по ее виду этого не скажешь. Она словно существует в другом мире, отдельно от остальных приютских. Все боятся нарушать правила, чтобы не попасть под расплетение, а Риса делает что хочет. Бруклин тоже, но, в отличие от неё, Рису, похоже, никому не удаётся поймать на месте преступления. Как же это бесит!
А ещё больше бесит тот факт, что она хороший музыкант.
Зрительница наблюдает, как изящные пальцы летают над клавишами, создавая произведение, кажущееся слишком сложным для пары рук. И хотя учебное пианино расстроено, музыка ласкает слух Бруклин. Ей одновременно хочется, чтобы в коридоре нарисовался охранник и уволок пианистку на ковёр к начальству и чтобы Риса играла, играла, играла.
Фортепьяно, как и любой другой музыкальный инструмент, для Бруклин - за пределами возможного. У неё напрочь отсутствует как слух, так и умение вложить чувства в свою игру. В пятом классе мистер Даркин отобрал у неё флейту и под радостный смех учеников переломил пластмассовый инструмент пополам со словами: "Испытываю непреодолимую потребность избавить беднягу от страданий".
Но Рису Даркин любит. Её отобрали для обучения музыке, тогда как Бруклин зашвырнули в толпу ребят, предназначенных для "физического усовершенствования". Другими словами, её мозг сбросили со счетов и постановили развивать мускулатуру, определив для неё карьеру военного бёфа. Не то чтобы Бруклин возражала. Ей нравится спорт, силовые тренировки, она отлично стреляет. Но одна только мысль, что Риса хоть в чём-то лучше, приводит её в ярость.
Окажись на месте Рисы любой другой, Бруклин, наверно, смирилась бы. Но с Рисой у них особая история. Она началась, когда обе ещё лежали в колыбели, а семь лет спустя вылилась в открытый конфликт. Возможно, все про это забыли, включая Рису, но Бруклин не из тех, кто прощает обиды, какими бы давними они ни были.
И всё-таки несмотря ни на что она наслаждается игрой своего врага. Оставив дверь приоткрытой, она позволяет себе послушать ещё несколько минут, злорадствуя каждый раз, когда музыкантша запинается или пропускает ноту. Приятно знать, что мисс Совершенство вовсе не так уж совершенна.
Риса завершает пьесу и приступает к монотонным гаммам. Концерт окончен, и Бруклин отправляется к лестнице, ведущей на этаж, где располагается контора. В воскресенье директор не сидит в кабинете, так что время для проникновения удачное. Информация - наше всё. Бруклин узнала это на уроках по электронной войне. Впрочем, сама она для сбора разведданных к электронике не прибегает, использует старые добрые методы: просмотреть папки, обшарить стол в поисках полезной информации.
Заслышав громкие голоса, она замирает на лестнице. Удачно, что она не успела открыть дверь в холл - та страшно скрипит, да ещё расположена прямо напротив директорского кабинета. Лазутчица осторожно приоткрывает створку - так же, как открывала дверь музыкальной комнаты, чтобы насладиться игрой Рисы. Только теперь она услышит далеко не сонату.
- Больше никаких отсрочек, Маршалл, - произносит директор Томас. - Ориентировочный список нужен мне сегодня. Даю вам время до половины пятого на подсчёт предварительных оценок. И завтра жду от вас окончательный отчёт в течение часа после тестирования.
Бруклин задерживает дыхание. Учительское собрание в воскресенье? Даже внезапные правительственные проверки устраивают только по будням. Её охватывает дрожь, и не только из-за сквозняка. Приют управляется жёстко, всё строго по расписанию. Малейшие отклонения - как пронзительный сигнал тревоги.
- Я хочу, чтобы до ужина все находящиеся в вашем ведении дети были проранжированы. Только четвёртый и пятый этажи. Есть вопросы?
Продолжения Бруклин решает не ждать. В любой момент кто-нибудь может выйти на лестницу и поймать шпионку. Она осторожно прикрывает дверь, голоса звучат тише.
Вся дрожа, он взбегает по лестнице и врывается в комнату, где обитает её тринадцатилетний напарник. Хотя гостья падает на кровать, хозяин не реагирует. Тор нависает над клавиатурой, уткнувшись носом в экран. Комнатушка не больше чулана, но всё-таки это своё, отдельное помещение. У защищённой группы есть свои преимущества.
Ожидая, пока приятель заметит её присутствие, Бруклин разглядывает полки, забитые просроченными библиотечными книгами, корзину, набитую грязным бельём, недоеденный сэндвич на прикроватной тумбочке. Единственное украшение - ржавый молоток, украденный из набора ручных инструментов. Молот Тора. Бруклин понятия не имеет, кто начал давать ребятам из защищённой группы имена богов, но Тор всегда принимал это как само собой разумеющееся. Кроме того, если ты сидишь один в комнате, молоток защитит тебя от недоброжелательных вторжений, вполне возможных в приюте.
Внимание Бруклин возвращается к обитателю комнаты. Кажется, он так и не почувствовал её присутствие, а она устала ждать.
Вытянув ногу, она хорошенько пинает стул, на котором сидит приятель.
Тора бросает вперёд, затем он резко разворачивает стул и поднимает руку.
"Я знал, что ты здесь, Би".
Показывая английскую букву "Би" на языке глухих - так он называет свою подругу - он складывает пальцы клювом. Бруклин улыбается. Никто другой не осмелился бы наградить её прозвищем, но ей нравится, что в пальцах Тора её имя выглядит как оружие.
"Откуда?", - делает знак она и смеётся, когда приятель показывает на обращённое к двери зеркальце рядом с монитором. И снова разражается смехом, когда Тор, желая её поддразнить, постукивает сложенным в знак "Би" "клювом" по своему предплечью. Значит, почувствовал, что она вошла. Тор всегда знает. Любой другой столь же наблюдательный человек вызвал бы у Бруклин подозрения, но никому на свете она не доверяет больше, чем Тору.
"Что я узнала - ты обалдеешь", - показывает Бруклин.
Он со вздохом придвигает свой стул к кровати.
"Тебе сюда нельзя, Би. И я не могу постоянно подчищать из твоих файлов записи о проступках. Я же сказал: пообщаемся за ужином".
Он использует американский язык жестов, сокращённый до диалекта глухих, живущих в приюте. Парочка подружилась лет десять назад, когда Бруклин защитила на игровой площадке глухого мальчика. За это время она научилась переводить знаки на привычный звуковой английский.
Она "разговаривает" медленнее, чем приятель, но пальцы её настойчиво протыкают воздух.
"Нужно поговорить СЕЙЧАС. В кабинете директора было учительское собрание. Им велено сегодня до вечера проранжировать всех детей. В воскресенье".
Собеседник приподнимает брови.
"Может, власти потребовали больше данных, чтобы подкормить своего бумажного монстра".
Бруклин знает, что он сам в это не верит. В конце концов, именно он почуял неладное.
"Только с двух верхних этажей?" - показывает она.
Тор резко втягивает воздух и кивает. Друзья понимают суть происходящего. На верхних этажах обитают дети старше тринадцати.
"Очередная жатва, и так скоро?" - Он замедляет жестикуляцию и встречается с подругой взглядами.
"Сокращение бюджета? - предполагает та. - Значит, в заготовительные лагеря отправят внеочередную партию?"
Раньше такого не было. В приюте всегда тщательно следили за тем, чтобы количество его обитателей оставалось неизменным - каждые полгода уходило около 10 ребят. Но выбраковывать детей из-за сокращения бюджета? Бруклин смотрит на Тора в надежде, что он рассмеётся над самой этой мыслью или хотя бы покачает головой, показывая, насколько она нелепа. Но друг остаётся серьёзным, и Бруклин хмурится.
Их взгляды встречаются, и гостья, не прибегая к языку жестов, медленно произносит, отчётливо шевеля губами:
- Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
На уроках учителя заставляют Тора говорить, по крайней мере пытаются. В остальных случаях он пользуется языком жестов. Бруклин никогда не заставляет его читать по губам, только в тех случаях, когда ей нужно "считывать" его самого. Видеть его глаза.
"Спокойно, Брукс, - показывает он. - Ничего я не знаю, просто слежу за новостями. Думаешь, ты в зоне риска?"
Она возвращается к языку глухих. Тор не устаёт повторять, что её жесты передают только слова, что она лишена дара передавать пальцами эмоции. Так же, как Даркин комментирует её игру на музыкальных инструментах - мол, это какой-то предсмертный хрип, а не музыка.
"Бёфы часто переходят грань. И пусть директор не жалуется, что из меня получается качественный монстр".
Она перебирает пальцами в обычной своей скучной манере, надеясь, что Тор не заметит горько поджатые губы и страх в её взоре.
"И ты беспокоишься, что потеряешь баллы из-за драки на прошлой неделе?"
Она переводит взгляд с его пальцев на лицо и чувствует, как опускаются уголки её губ. Откуда он узнал?!
Тор ухмыляется
"Ты недооцениваешь нашу подпольную сеть глухих".
Она отвечает жестом, который изобрели не глухие. Тор смеётся, но снова серьёзнеет.
"Даже бёфы умеют лизать задницы начальству, Би. Это единственный навык выживания, которого ты лишена. - Тор похлопывает её по руке, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. - Мне нравится, твоя прямота. Говоришь, что думаешь, и думаешь так, как говоришь. Но с такими манерами друзей не заведёшь".
Она, опять не прибегая к языку жестов, произносит:
- В списке нас ставят по порядку в зависимости от баллов. Это не соревнование в популярности. - И возвращается к жестам: "Можешь узнать, на каком я месте в этом списке?"
Он откидывается на стуле, металлические части которого издают жалобный стон. Бруклин через силу улыбается, зная, что её друг не обратил бы на этот звук внимания, даже если бы слышал. Он смотрит задумчиво, изучающе.
"Почему ты беспокоишься, Би? У тебя хорошие оценки".
Возможно, она и правда немного беспокоится из-за вторничной драки, но Тору об этом знать необязательно. Она пожимает плечами.
"Да, всё хорошо. Мне просто интересно".
Она знает, что на её лице написана неуверенность и Тор это видит. Теперь он тоже забеспокоился.
• • •
Когда Бруклин переодевается к обеду, Абигейл, соседка по комнате восхищается её футболкой с картинкой реки Параны. Другая соседка, Наоми, спрашивает, где Бруклин добыла эту прелесть.
- В шкафу с пожертвованиями. - Бруклин пожимает плечами. - Вчера была большая посылка от какой-то церкви.
По комнате прокатывается почти осязаемая волна возбуждения, ощутимая так же явственно, как постоянно висящие здесь ароматы лимонного мыла и мятного бальзама для губ.
Абигейл подозрительно интересуется, почему не было объявления о доставке, а ещё одна соседка спрашивает, когда Бруклин успела отхватить эту майку, если шкаф по воскресеньям заперт.
- Вчера и отхватила.
- Но ты же сказала, что посылка пришла вчера, - замечает Абигейл. - Шмотки ещё сутки чистят и сортируют.
Бруклин подмигивает.
- Полезно иметь знакомства в прачечной, правда?
Часть девушек смеётся, остальные лишь с завистью пялятся на майку. Приятно оказаться в центре внимания. Быть предметом зависти. Бруклин добавляет щедро:
- В следующий раз, когда придёт большой улов, я вам скажу.
- Могла бы и в этот раз сказать, - недовольно комментирует Наоми. - Надо помогать своим сёстрам.
Бруклин изображает улыбку, думая про себя: "Ага, щазз!". В приюте ты помогаешь лишь самому себе и, возможно, сослуживцам по отряду. Но в основном самому себе, потому что больше никто не поможет.
- В следующий раз, - повторяет она.