- Сразу видно, что удар был по полной программе. Обширный инфаркт - сто процентов. Сейчас снимем все показатели, кардиограмму сделаем. Но я вам и так все скажу. Вернее, уже сказал. Сестра дежурная в конце коридора у нас. Советую зайти, чтобы ночью самой спокойно спать, а не дежурить тут. Она сама вам все скажет. Меняются они через день, так что лучше не забывать с ними общаться. А инфаркт обширный - это как пить дать.
- Сколько она здесь может пролежать, - перебила его Оля.
- Месяц может легко. Конечно, можете хоть через неделю домой, но все равно сиделка будет нужна. Если понадобится, то я вам скажу куда обратиться. Наши сестры - отличные специалисты. На дому тоже работают. Ко…
Он хотел еще что-то сказать, но это слушать Оле было уже совсем не интересно. Она быстрым шагом направилась по коридору в сторону кабинета дежурной сестры, которой, по всей вероятности, тоже предстояло отстегнуть за милосердие.
- Можно? - она, предварительно постучав, открыла дверь кабинета.
- Можно, - не поднимая глаз от листа бумаги, на котором она что-то писала, ответила сестра. - Что вы хотели.
- У меня здесь…родственницу положили, я бы вас хотела попросить последить за ней ночью. Ну, чтобы все в порядке было.
Оля положила на стол несколько сотенных купюр.
- Послежу, конечно, - улыбнулась дежурная сестра. - В какой палате, фамилия как?
Оля назвала номер палаты и фамилию Крыловых.
После она вернулась в палату, дождалась возвращение Высокого, как она про себя окрестила врача, задала ему еще несколько вопросов и поехала домой. Ей был нужен отдых.
В голове было пусто. Абсолютно пусто. И в душе тоже. Она пыталась прислушаться к себе, понять, что чувствует. Но ничего не получалось. Внутри словно все умерло. Организм функционировал по-прежнему, но эмоции улетучились. Все стало все равно. Безразлично.
"Что воля, что неволя…", - пришло ей на ум.
В метро она рассматривала скучающих людей, которые куда-то ехали, каждый со своими мыслями, со своим грузом. Кто-то из них улыбался, кто-то грустил. Все это можно было прочесть на их лицах…
- Ты чего печальная такая, красавица? - услышала она где-то сбоку, не поняв сначала, что это говорят ей. Но голос настойчиво продолжил:
- Гордая? Это правильно - женщина должна быть гордой.
Она повернула голову и увидела рядом с собой невысокого кавказца с добрыми глазами, весело горящими под низко надвинутой кепкой. Выглядел он прилично - вроде не торгаш с рынка.
- Да какая я гордая? - Оля отвечала машинально. Ей, в сущности, было все равно, с кем и о чем говорить.
Кавказец улыбнулся.
- Я смотрю, настроение у тебя не очень хорошее?
Последние слова заглушил шум поезда, пришедшего на соседний путь. Оля не расслышала, а потому переспросила:
- Какое?
- Печальное. Случилось что-то? Знаешь, у нас на Кавказе говорят, что свою беду каждый переживает в одиночестве, но выбирается из нее с помощью хороших людей.
Оля пожала плечами:
- Мы не на Кавказе, слава богу.
Поняв, что прозвучало это не совсем корректно, она хотела поправиться, но потом передумала - сил на это не было. Пусть думает, что хочет. Не до него. И вообще, чего он привязался? Что ж за люди-то такие?
- Я не расположена к беседам. Извините, - сказала она и отвернулась.
Кавказец проехал еще пару станций и вышел. Перед тем, как двери закрылись, он бросил прощальный взгляд на Олю, которая поспешила отвести глаза.
Черные туннели метро, мелькание станций, мелькание лиц - все было сном. А где-то внутри потихоньку начинало пробуждаться что-то страшное, что-то, грозящее обернуться настоящей катастрофой, несущее великую беду. Она чувствовала это. Ощущала каждой клеткой своего тела. И это нечто, словно ребенок зрел в ее теле, но только с какой-то пугающей скоростью.
Месяцы сжимались в дни, дни в минуты, а минуты в секунды. Быстротечность времени нарастала. Поезд мчался быстрее, а стены туннеля за мутным стеклом с рекламой какого-то магазина сливались в единое полотнище, которое черным саваном накрывало состав.
Следующая станция…осторожно…следующая станция…осторожно… И так до бесконечности.
Она поняла, что время пришло. Что наступил последний отсчет. Плод созрел и рвется наружу, разрывая ее плоть. Ее затрясло. По телу прошел озноб
Пять…
Четыре…
Три…
Два……
Один…
Она больше не могла стоять. Упав на колени, Оля обхватила голову руками и закричала.
Это пришло осознание.
Глава 19
Дышать было трудно. Пот ручьями тек по телу Арта, делая его липким. Преодолевая отвращение и мечтая о душе, Арт бежал за Катей, которая, как он понял, не плохо ориентировалась в этом странном незнакомом мире.
Первые люди стали появляться, когда они вышли из парка и оказались на перекрестке, где когда-то располагались входы в метро. Здесь они остановились передохнуть.
Те несколько человек, которое прошли мимо них выглядели так, словно только вчера вернулись из блокадного Ленинграда. По крайней мере, других ассоциаций у Арта не возникало, так как, пожалуй, страшнее этой самой блокады он себе представить не мог ничего.
Люди шли обмотанные в какие-то лохмотья. Если на нем самом был ватник, то на тех, кого они встретили, были просто намотаны какие-то обрывки ткани. Они чем-то напоминали мумии, только вместо белых бинтов их тела были перевязаны грязными лоскутами.
- Кто это? - шепотом спросил Арт.
- Москвичи, - равнодушно ответила Катя, которая ни на минуту не теряла контроль над ситуацией.
Ничего себе москвичи… Арт долго смотрел им вслед, испытывая смешанные чувства: отвращение вперемешку с жалостью.
- Кать, а что случилось-то у вас тут? - Арт не оставлял надежды добиться хоть каких-нибудь объяснений.
- Война. Только не у нас, а у них, - немного помедлив, сказала Катя. - Я оттуда же, откуда и ты. Арсений был местным. Из этой Москвы.
- Из какой этой? Разве Москва у нас не в единственном числе? - удивился Арт.
- Нет. Их много. Очень много. Это сложно объяснить. Ты не волнуйся, если доберемся, то все тебе там расскажут. - Она резко выхватила пистолет и закрыла ему рот рукой. - Тихо!
Арт начал испуганно оглядываться, но ничего подозрительного не замечал. Вообще-то все вокруг было подозрительным, но хотя бы неподвижным. На всякий случай он полез за пазуху и вынул свой пистолет. Катя одобрительно кивнула.
- Сзади! - крикнула она в следующую секунду.
Арт развернулся и увидел что прямо на него бежит человек. Одет он был не лучше чем те случайные прохожие, но в руках у него был автомат, который начал плеваться огнем, не успел Арт и глазом моргнуть. Он повалился на грязную землю и сам не понимая, что делает, несколько раз выстрелил в сторону бегущего. Целится он и не думал.
Человек с автоматом рухнул метрах в двадцати от них. Катька моментально вскочила и побежала к нему.
- Молодец! - радостно замахала она руками, стоя рядом с убитым. - У тебя талант! Если глупостей не наделаешь - выживешь.
Арт поднялся, посмотрел на свой пистолет, из которого только что убил человека, и медленно подошел к Кате.
- Кто это? - указал он пистолетом на лежащего лицом вниз покойника.
- Сейчас увидишь.
Катька ногой подцепила тело и перевернула его на спину. Арт в ужасе отпрянул назад. Лицо убитого было действительно страшным. Губ у него не было вовсе, место носа был какой-то нарост, с одной дыркой сбоку. Само же лицо было обожжено или покрыто какой-то чешуей. Широко раскрытые глаза смотрели в мертвое небо, с которого в них падал пепел.
- Господи… Кто это?
- Урод.
- Да то, что урод я и сам вижу. - Арт с отвращение рассматривал мертвеца. - Но что за урод-то? Что с ним?
Катька снисходительно улыбнулась и тоном школьной учительницы начала наставительно вещать:
- Урод в данном случае определение не внешнее, а социальное. Уроды - одна из социальных групп, появившаяся после окончания войны. Можно называть их мутантами, но это название не прижилось. К тому же, настоящие мутанты стали рождаться позже. Их ты еще увидишь. Уроды же были изначально нормальными, но радиация повлияла на них слишком сильно. Арсений рассказывал, что сначала они вполне адекватно жили с людьми, но потом выделились в отдельную группу. С тех пор их основная цель - уничтожение людей, которых, по правде сказать, здесь осталось не так много…
- А как ты поняла, что это Урод? - не понял Арт.
- Здесь не принято бегать. Бег- признак опасности. Люди не бегают. "Ядерщики" вообще пешком не ходят - все больше на технике. Остаются Мутанты и Уроды. Все просто.
- Действительно, - усмехнулся Арт. - Проще некуда.
- Ладно, хватит лирики. Наша с тобой задача сейчас добраться до МКАДа и пересечь границу. Пересечем - считай повезло. А пока мы зоне открытых боевых действий. В принципе, это своего рода самое безопасное место - мало кто решится сюда сунуться. Потому Арсений и привел тебя в этот дом - это была одна из конспиративных квартир. Но с Арсением нам нечего было бояться - он был профессионалом. Я же - любитель по местным меркам.
- Хорош любитель, - иронично заметил Арт, вспомнив кульбиты на балконах.
- Зря смеешься. То, что ты только что пережил - цветочки, Артем. Ягодки будут впереди. Я тебе обещаю. Раз ты сюда попал, а не попасть ты не мог, значит, придется бороться.
Арт снова уперся в интеллектуальный тупик. Почему он здесь? Где здесь? С кем бороться? За что? Из-за чего? И почему он вообще должен это делать?
- На все эти вопросы ты получишь ответы. Доберемся до Леса - и получишь. Я не могу тебе рассказывать. У меня, если хочешь, просто нет таких полномочий. Арсений мог, но не успел. Теперь до Леса.
- А что за Лес? - новые термины так и сыпались на Арта.
- Это убежище людей. Лес - название условное. Какой там лес… Хотя, конечно, атмосфера там получше, чем здесь. Здесь ад.
- Хоть какие-то приятные новости. - Арт немного взбодрился. Он поймал себя на мысли, что в какой-то степени начинает потихоньку осваиваться в этой Москве, находя свои маленькие радости. Значит, не так уж все и плохо!
Теперь он хоть что-то знал о месте, в котором оказался. Старик успел сообщить, что это все же Москва. И не просто Москва, а современная Москва. Тот же самый сентябрь. Тот же самый день недели. Уже кое-что. Плохо, конечно, что совершенно непонятно, как такое могло с Москвой произойти, но так ведь Катя обещала, что ему все объяснят. Если…если их не пристрелят какие-нибудь мутанты или уроды… Или эти, как их… "ядерщики". Кстати, а это кто такие?
- Кать, с мутантами и уродами я более-менее разобрался. Но ты сказала, что есть еще какие-то "ядерщики"… Это кто?
- А это те ребята, от которых мы с тобой так бодро убегали из высотки. Если в двух словах, то они, во-первых, люди, а во-вторых - плохие люди. Понимаешь, после войны напрочь исчезло такое понятие как государство. Ну, чего я тебе рассказываю - ты сам, небось, кучу фильмов фантастических смотрел. Вот тоже самое здесь и произошло. После Удара, большая часть населения страны погибла. Но некоторые спаслись. Они, грубо говоря, разделились на две части: "ядерщиков" и "сопротивленцев"…
- Сопротивленцы, это вы? - вклинился Арт.
- Сопротивленцы - это МЫ, - ответила Катя, сделав упор на местоимении, явно давая понять, что Арт отныне должен причислять себя именно к этой категории. - "Ядерщики" первыми сориентировались в новых условиях. Они сумели захватить склады с оставшимся вооружением, технику и так далее. К сожалению, воспользоваться всем этим они решили не совсем так, как планировали те… Нет, погоди… Так ты запутаешься. Надо еще кое-что пояснить. Удар неравномерно пришелся на всю территорию. Дальний восток и западные области были полностью уничтожены. Так же, как и Урал. Туда били целенаправленно, чтобы разрушить промышленность, всю техногенную инфраструктуру. Там сейчас "мертвые зоны", а уровень радиации зашкаливает. Средняя полоса пострадала меньше. И именно здесь стали сбиваться в кучки те, кто сумел спастись после ядерной зимы. Они и стали называться "ядерщиками". По сути, все мы "ядерщики" в какой-то степени. Короче, получилось так, что первые кто вышел из укрытий оказались фактически на выжженной земле, но сумели отыскать подземные склады и хранилища. Как ты понимаешь, среди этих выживших было много военных - они прекрасно знали, где и что искать. Так же, как знали куда прятаться во время удара. В результате, военный порядок утвердился среди первых поселенцев в первые же годы. С одной стороны это было правильно, но до поры до времени. На севере, а так же в Сибири так же осталось приличное количество выживших, которые до определенного момента не имели возможности узнать хоть что-то о том, что творится на остальной территории. Собственно, такой возможности не было и у военных. А потом она появилась. Радиационный фон понизился, и началась миграция. А вместе с ней и новая война, на сей раз гражданская. Вот такие дела. Подробнее тебе все расскажут в Лесу. А скорее всего и не расскажут, а просто дадут почитать кое-что. Так, по крайней мере, было в моем случае.
- Кать, ну ты хоть намекни, где произошло все то, о чем ты только что рассказывала, - законючил Арт. - Ты же понимаешь, что еще несколько часов назад я был совсем в другой Москве, где не было никаких ядерных ударов, а вокруг опадали осенние листья. Где мы?
- Это я тебе сказать не могу. Только в Лесу. Потерпи.
За разговором они дошли до здания, которое когда-то было банком или магазином. Внешне все было спокойно, но не успели они договорить, как где-то за углом послышался рокот моторов, и на улицу выехало два бронетранспортера, на почерневших бортах которых белой краской было написано две буквы: НР.
- Давай на землю! - Катька первой упала и по-пластунки поползла в сторону. Арт последовал ее примеру.
- Кажется, не заметили, - прошептала она, когда они оказались за бочками, в которых что-то горело, а черный дым создавал плотную завесу, идеально укрывая их от противника.
- Точно не заметили, - согласился Арт, хотя и сам до конца не был уверен в правоте своих слов. - Слушай, а что за буквы у них на броневиках? Я, вроде, и у тех ребят на лестнице на касках их видел.
- НР. Новая Россия. Так они называют тот порядок, который пытаются выстроить, - пояснила Катя.
- А мы как называемся? - Арт и сам чувствовал всю наивность своих вопросов, но что же поделать, если и правда был "первоклассником" в этом мире.
- А мы называемся просто "Россия". Безо всякой новой. Россия была, Россия и будет. Безо всяких приставок там. Ты как, согласен с такой постановкой вопроса? - последнее было сказано с улыбкой.
- В принципе да.
- Вот и хорошо. Давай-ка пропустим колонну, а потом заглянем в этот домик.
- Думаешь?…
- Уверена, - подмигнула ему Катька.
Глава 20
Дождавшись, пока колонна бронетранспортеров отъедет подальше, они начали медленно пробираться к зданию магазина. То, что это бывший магазин, причем большой, скорее всего сетевой, Арт убедился окончательно, заметив неподалеку перевернутую тележку для продуктов. Теперь же в бывшем магазине располагалась транспортная база "ядерщиков". Катя достала из сумки карту - потрепанную, всю клееную - переклееную - и начала бойко водить по ней пальцем, что-то бормоча себе под нос.
- Все точно, здесь что-то вроде технической службы у них располагается, - сообщила она.
- Понятно. - Больше Арту сказать было нечего. Правда, у него уже давно созрел еще один вопрос, который он все же решил задать:
- Кать, а я вот не понял, как они вычислили нас там, в доме? Некоторые же по улицам ходят и их не трогают вроде?…
Катя с интересом посмотрела на него, словно он сказал что-то особенно умное.
- В дома заходить запрещено. Это закон. Все люди должны жить в специально отведенных для этого зонах, где для них построены бараки. За обнаружение в доме - расстрел на месте. Нам не повезло - мы нарвались на патруль. А Арсений довольно долго использовал эту квартиру в качестве перевалочной базы…
Услышав имя Арсения Арт подумал, что как-то слишком легко Катя переживает его гибель. Но спрашивать ничего не стал - не удобно.
Развить свою мысль Арт не успел. Из-за угла магазина вышел человек в черной униформе и направился в их сторону.
- Быстро надвинь шапку на глаза. На него не смотри - только в землю. Молчи, я сама все скажу. - Катька говорила отрывисто, торопливо.
Тем временем человек подошел к ним, сидящим на земле, и ткнул Арта в голову автоматом.
- Кто такой?
- Это мой брат, господин военный, - тут же ответила Катька. - Он немой.
- Документы, - потребовал военный. - Скажи своему брату, чтобы достал документы.
"Влипли", - подумал Арт.
Но Катька, похоже, не растерялась. Как ни в чем не бывало, она открыла сумку, покопалась в ней и протянула военному какие-то бумаги. Тот несколько минут придирчиво их изучал, поглядывая на скукожившегося на земле Арта, а потом потребовал, чтобы тот встал.
- Поднимайся.
Не зная, как ему поступить, Арт неуклюже поднялся, все также тупо глядя себе под ноги. В голове стучала одна единственная мысль: сейчас меня убьют. Он никак не мог понять, что за документы протянула Катька военному.
- Рожу покажи, - гаркнул военный.
Арт послушно поднял голову и уставился в черное защитное стекло шлема, видя в нем свое искаженное отражение.
- Чего-то чистенький твой братец какой-то, - с подозрением сказал человек в черном, и шлем повернулся в Катькину сторону. - Да и ты тоже.
До Арта дошла суть этого обвинения. Действительно, он видел здешних людей - лица их были покрыты грязью и копотью, какой-то несмываемой и несоскребаемой коростой. Себя Арт в зеркале не видел достаточно давно, но точно был уверен, что лицо у него чистое. Об этом можно было судить хотя бы по Катьке, которая хоть и прикрывалась платком, но все же было видно, что кожа у нее белая.
- Воды купили, господин военный, - начала торопливо оправдываться Катька. - Вот и умылись в кои-то веки…
- Воды, говоришь? - В голосе "ядерщика" сквозило сомнение. - Что-то не верю я тебе, курва.
Он потянулся к оружию, но Катька его опередила. В ее руках сверкнуло лезвие ножа, которое она по самую рукоятку тут же всадило в тело военного в районе живота. Тот застал на месте, рука его разжалась и пистолет выпал из нее. Катька рванула нож обратно, и сделал шаг назад. "Ядерщик", так и не издав не единого звука, упал на колени, а потом завалился набок. Арт понял, что он мертв.
- Ну, чего встал? - Прикрикнула на него Катька. - Давай, оттащи его за бочки.
Арт схватил мертвеца за ноги и поволок в сторону горящих бочек, глотая черный едкий дым. Бросив тело, он начал тереть глаза, которые начали слезиться то ли от дыма, то ли от того, что перестало действовать лекарство.
- Кать, мне таблетку не пора принимать? - озадачено поинтересовался он.
- Рано еще. Много нельзя. Терпи. Быстрее адаптируешься. Я по началу каждые пол часа в обморок бахалась, а потом ничего, привыкла. Когда к нам обратно возвращалась, даже голова начинала кружиться.
- Значит, назад все-таки можно? - С надеждой спросил Арт.