* * *
Удивительно, но четыре часа беспокойного сна подействовали на организм лучше любого лекарства. Узкая клетушка, на которой спокойно лежалось только на боку, показалась не хуже дорогой кровати, оставшейся дома, – вот что значит устать по-настоящему.
Дом…Теперь для него такого понятия не существовало. Все те, кого он любил или просто знал, – погибли. А вот ему повезло: мобилизация зашвырнула новобранца на другой край материка, и о потере родного купола Злыдень узнал уже в новостях.
Пять минут понадобилось, чтобы привести себя в порядок и облачиться в боевой костюм. К импульсному ружью выдали солидный боезапас, но с пистолетом расставаться все равно не хотелось, и Злыдень прихватил его с собой. Выросший навык ближнего боя как раз позволял брать дополнительную единицу оружия, помимо стандартных шашек и гранат.
Створки шлюза с тихим шипением разошлись, и в бокс заглянул здоровенный лысый детина в тяжелой броне:
– Эй, ты там долго прихорашиваться будешь?
Злыдень тут же выскочил наружу, проклиная свою медлительность. Надо было запрограммировать подъем пораньше!
Здоровяк потопал впереди, показывая дорогу к точке сбора. Они находились в огромном ангаре, который наспех переоборудовали под зону отдыха, напихав рядами боксы, словно соты в улье. Без помощи навигатора здесь можно было кружить часами, но проводник даже ни разу не взглянул в комм, уверенно лавируя в хитросплетениях проходов.
Остальные члены команды тоже особо не торопились – у входа в пневмолифт поджидало всего трое, включая уже знакомого Талтера.
– Что так долго? – с ходу спросил полковник у громилы.
– Ждал, пока он глаза подведет.
Злыдень покраснел, но, против ожидания, никто из ветеранов не засмеялся.
– Значит, с нашим остряком Главбухом ты уже познакомился, – кивнул Талтер. – А эти два охламона – Бугор и Сундук.
Бугор оказался низеньким усатым толстячком, которого легче представить скорее в поварском комбинезоне, чем в боевой броне. И короткая "Сагитта" с внушительным прицелом шла ему не многим лучше.
Сундук был повыше, лицо сплошь в татуировках, а взгляд настолько колючий, что молодому сержанту поневоле захотелось отвести взгляд. Возле ног бойца лежал трехствольный "Бивень", а за плечами виднелся рюкзак тактического снаряда.
– Товарищи, это Злыдень, – продолжил полковник. – Новый засбоивший член нашей команды. Вопросы?
– Выдадим ему рекодер или не будем травмировать нежную детскую психику? – поинтересовался Бугор.
– Пусть послушает, – кивнул Талтер. – А теперь все быстро подобрали свои шуточки и прониклись серьезностью момента. Сами знаете, что на кону.
– Из всей группы выжил только Адам? – Главбух вызвал кабину лифта и пристроил на изгиб локтя тяжелый барабанный гранатомет.
– Дракон с остальными выиграли для него время. Если бы Михалыч утихомирил свою паранойю и рассказал обо всем местным…
Пневмолифт издал дежурную мелодию, оповещая, что кабина прибыла, и призывно распахнул створы. Первым вошел Талтер, вооруженный лишь парой пистолетов, за ним все остальные. Злыдень особо не удивился, что полковник будет участвовать лично, но вот общее количество бойцов в группе его смутило.
– Нас таких слишком мало, чтобы десятками разгуливать, – ответил на невысказанный вопрос Бугор. – На вот, держи рекодер.
В протянутой руке была стандартная на вид клипса-наушник, которую полагалось носить на случай повреждения тактического шлема.
– А зачем он?
– Врагов будешь слушать.
Такой простой ответ поставил сержанта в тупик. Он и слыхом не слыхивал, что свистяще-булькающую какофонию, которой переговаривался вслух противник, можно расшифровать. Ничего себе!
Лифт рванул ввысь. Похоже, силовой заслон уже сняли, чтобы сберечь остатки энергии для поддержания жизни в куполе. Драться в скафандрах полагалось только на поверхности планеты, да и то недолго – пока местная атмосфера не превратит бойца в однородный кисель.
– Забираем нашего ученого собрата и пробираемся на самый верх, в точку прокола, – обозначил ближайшие шаги Талтер. – Сейчас на другой стороне заварилась знатная мясорубка, и все нубы ринулись туда. Профи не столь наивны и наверняка рассредоточатся по секторам, чтобы задерживать небольшие группы. Они – наша главная головная боль.
– Ну, будем мочить Врагов по мере их возникновения, – пожал плечами Сундук.
* * *
В коридоре пахло гарью, хотя самих следов боя вокруг не наблюдалось. Три уровня удалось пройти незамеченными, и Злыдень понемногу начал приходить к мысли, что операция только на первый взгляд кажется серьезной, но тут Талтер, который шел впереди, резко остановился. Коридор прямой, как луч лазера, шлюзы закрыты, вдоль стен ничего лишнего, даже укрыться толком негде, что же его насторожило?
– Медузы! – крикнул полковник и начал стрелять в пространство перед собой.
Бугор и Сундук поддержали его, а Главбух резко развернулся и послал гранату в противоположный конец коридора.
Как ни странно, пустота разразилась ответным огнем, и тактический шлем тут же отрисовал два красных силуэта. Злыдень прижался к стене, уходя с линии огня, но прицелиться так и не успел – противники "погасли", завалившись навзничь.
– Ни струя себе фонтан! – выдохнул Сундук, поднимаясь с пола. – Чуть не попали…
Взрыв гранаты тоже принес свои плоды, прихлопнув еще одного невидимку, пытавшегося зайти им в спину. Злыдень отлип от стены и осторожно приблизился к неподвижному телу, не опуская ружья. На всякий случай.
Костюм на Враге отливал серебром и почти не имел бронепластин – в таком много не навоюешь. Как назвал этих Врагов Талтер? Медузы? Ну да, они прозрачны в морской воде и жалят в самый неподходящий момент.
Он тогда стоял на песчаном берегу и пытался смазать волдыри мазью…
Снова заболела голова, спугнув всплывшую из глубин памяти картинку. В глазах потемнело так, что нашаривать инъектор пришлось на ощупь.
– Эй, ты там помирать, что ли, собрался? – иронично изобразив сострадание, поинтересовался Главбух.
– Талтер, зачем ты этот "вагон" с нами потащил? Он же рассинхронизируется на глазах!
– Взял, чтобы ты себя вспомнил в его годы! А за парнишку не переживай, он крепкий.
– Я в порядке. – Злыдень разогнулся, превозмогая тошноту. – Виноват, такого больше не повторится.
– Не надо вот этого, – Талтер нахмурился. – Просто иди рядом и старайся не попасть под выстрел. Твоя задача на этом рейде – выжить. Понятно?
Сержант кивнул.
– Тогда пошли.
На следующем уровне снова было тихо, словно сейчас обеденный перерыв и колонисты отсиживаются в отсеках, наслаждаясь коротким отдыхом.
– И что, ребята никому "маляву" не успели накатать? – недоверчиво покачал головой Сундук.
– Не верю, – отрезал полковник.
Коридор вывел в широкий зал, отделанный декоративными колоннами. В родном куполе Злыдня тоже был такой – здесь собирались по особо торжественным случаям, когда гостеприимные бары не могли вместить всех желающих.
"Тихо, они идут!" – Писклявый голос прозвучал в голове так неожиданно, что сержант невольно вздрогнул. Остальные никак не прореагировали, только Главбух понемногу начал обгонять полковника.
"Без тебя, рака болтливого, вижу". – Второй Враг говорил тихо и уверенно, будто занимался чем-то обыденным.
Видимо, эти Враги из тех, кого Талтер и называл главной головной болью.
– Двое на три часа, трое-четверо на одиннадцать, – буквально себе под нос пробубнил Бугор.
– Хлопок по группе, потом леденцы и за колонны, – приказал гранатометчику Талтер. – Сундук, прикроешь. Злыдень – просто стараешься, чтоб по тебе не попали. Поехали!
И вновь засада Врагов, мягко говоря, не удалась. Главбух резко вскинул оружие и послал в сторону замаскировавшегося противника светошумовой "Хлопок" и, пока тот приходил в себя, успел еще отстрелять три незнакомых заряда, прежде чем спрятался за колонной. Все пространство между ними теперь было усеяно маленькими светящимися шариками. Леденцы?
Ответный огонь выбил лишь мраморную крошку. Злыдень хоть и походил на ржавый гвоздь, вбитый в отлаженный механизм, старался особо не мешать. Стрелять из ружья на таком расстоянии – только привлекать к себе внимание, поэтому он просто укрылся за широким постаментом какой-то статуи. Тактический шлем давал минимальную картинку, но более-менее за боем удавалось следить.
Первые потери Врагов начались, когда несколько бойцов попытались выйти на короткую дистанцию прямо по "леденцам". От череды микровзрывов противники полностью утратили свою целостность, превратившись в неприглядный фарш, и больше никто повторять их подвиг не рискнул.
"Гимпы", – с презрением констатировал спокойный голос.
"Слева обходите и гренами их!"
"Долбаные боты! Доста…"
Удачный выстрел Бугра прервал жалобщика на полуслове. Сундук длинной очередью полоснул следом, не дав Врагам выцелить снайпера.
"Тинькоф, гаси гашетку!"
"Пытаюсь, он юркий, зараза!"
"Кемпер за колонной, прикройте!"
Талтер и Главбух тоже не сидели сложа руки, на их счету уже было по одному убитому. Злыдень не мог поверить глазам – Враги словно поменялись местами с силами Сопротивления, их просто давили по одному.
Дольше всех держался боец в легкой броне – тот самый хладнокровный профи. После того как последние два Врага погибли, настигнутые взрывом гранаты, он покинул укрытие, подняв компактную винтовку над головой.
"Талтер, давай поговорим!"
– Коба, некогда мне лясы точить. – Полковник пошел навстречу, не опуская пистолетов. – Дела ждут.
"А ты расскажи, какие, я, может, чего посоветую по старой дружбе…"
Лица Врага за зеркальным забралом не видно, но по голосу Злыдень понял, что тот улыбается. Они с Талтером остановились за несколько шагов друг от друга и общались, как старые знакомые, встретившиеся после долгой разлуки.
– Да все как всегда – перестрелять вас, супостатов, и спокойно идти отбивать следующий купол. Рутина.
"Странно, – покачал головой Коба. – Почему же от твоей рутины у нас сменилось задание?"
– Отвечу, если скажешь, зачем было сливать здесь кучу нубятины, – поставил условия полковник.
"Хотел отвлечь тебя, – вздохнул Враг. – Прости…"
– Ага, – кивнул Талтер и выстрелил с обоих стволов.
Но Кобы на этом месте уже не было. Молниеносным движением он сместился вправо, вскинул винтовку, но полковник тоже умел уйти с линии огня, и очередь впустую прошила воздух.
– Ну все, началось в колхозе утро, – проворчал Бугор и поманил к себе ничего не понимающего Злыдня. – Иди сюда, посмотришь, как папа умеет работать.
Полковник с Врагом кружили в смертельном хороводе, уворачивались, стреляли в ответ…
– Может, хлопнем к чертям Кобу да пойдем дальше? – предложил Главбух.
– Папа не поймет, – качнул головой Бугор. – Да он почти закончил.
Талтер отбросил пистолет, в котором уже не осталось зарядов, и взялся освободившейся рукой за нож. Опытный Враг повел себя странно – замер на месте, тщательно выцеливая противника. Хоть Коба на пару мгновений и стал идеальной мишенью, полковник не воспользовался возможностью и рубанул воздух рядом с собой.
Лезвие пропало из виду, раздался легкий треск, похожий на электрический, и напротив Талтера проявилась женская фигура в уже знакомом серебристом костюме.
– Привет, Катарина.
Девушка всхлипнула, но узких клинков из рук не выпустила. И в этот момент Коба начал стрелять.
Полковник, прикрывшись вздрагивающим от попаданий телом девушки, послал в голову Врага один-единственный заряд.
– Хэдшот, – констатировал Главбух.
– Прощай, Катарина. – Талтер бережно уложил оседающую девушку на пол и вытер окровавленный нож о серебристую ткань.
– Слушай, она так и влюбиться может, – предупредил Бугор. – Сколько ты раз ее уже убивал, пять? Стелс вот ради тебя освоила…
– Она ведь не знала, что я их теперь вижу. – Полковник поднялся. – А у нас все меньше козырей в рукаве.
Голова Злыдня медленно наливалась болью. Все эти разговоры, воспоминания… Откуда Талтер знает Врагов? Что за многократное убийство имел в виду Бугор?
– Похоже, новенького распирает от вопросов, – заметил Сундук. – Неплохо бы рассказать, пока он не лопнул.
– Ну, так давай, Злыдень, не тяни.
Лекарство из последних сил пыталось сдерживать спазмы. Времени было мало, поэтому сержант спросил самое главное:
– Кто вы такие?
– Не вы, а мы, – хмуро поправил Талтер. – Все бойцы так называемого Сопротивления – всего-навсего программы, и ты не исключение. Планета – симулятор, где развлекаются от хорошей жизни настоящие люди. Вся твоя жизнь – прошлое, воспоминания, даже взорванный родной купол – это программный код, залитый в тебя. Ничего этого не было.
Что за бред? Отец, мать, любимая девушка… Разве могут переживания после первого поцелуя быть ненастоящими? Он учился, общался, мечтал о будущем. Как может программа мечтать?
– Не верю, – сквозь зубы процедил Злыдень.
И потерял сознание.
– М-да, – озадаченно почесал нос Бугор. – Умеешь ты смягчить пилюлю.
– Так, и чего встали? – Талтер кивнул на лежащего сержанта. – Взяли и понесли, нам еще два уровня до цели осталось. Или думаете, что я за вас работу буду делать?
* * *
Он снова увидел море.
Темные волны бессильно бились о бетонную буну. Свежий ветер крепчал с каждой минутой, подгоняя тяжелые, набухшие влагой тучи. Надвигалась буря.
В темнеющем небе парила одинокая птица. Она знала, что с минуты на минуту на побережье обрушится шторм, но прятаться среди камней, как остальные, почему-то не желала. В этом они с ней были схожи.
Он тоже не умел сидеть и покорно ждать своей участи. Но на гребне поднятой им волны вдруг неожиданно понял, что остался один. Совсем как эта птица, лавирующая в воздушных потоках и нежелающая спускаться на землю.
Непокорность – удел одиночек.
Позади взвыли сирены, но он не обернулся, продолжая наблюдать за крохотной точкой вдали. Ей сегодня удастся оседлать шторм, а вот ему – нет.
– Лети, птичка, лети… – прошептал он, стерев с лица соленые брызги.
На плечо опустилась тяжелая рука.
– Молодой человек, на том свете отдохнете, вставайте уже.
По щекам хлестко ударили. Раз, другой…
Злыдень открыл глаза и перехватил замахнувшуюся для третьей пощечины руку:
– Спасибо, я уже тут.
Над ним склонился человек в белоснежном комбинезоне. На узком лице – обязательные очки, а в ногах металлический чемоданчик – типичный ученый, как под копирку. Видимо, этот вывод отразился на его лице, вызвав у мужчины грустную улыбку.
– Поверьте, вы сами выглядите, как повзрослевший новобранец, только-только вкусивший тяжелой воинской доли. Мне, конечно, надоело это одеяние, но не я придумывал образ.
– Голова не болит? – присел рядом Талтер.
– Нет, – с удивлением понял Злыдень. – Это какое-то лекарство?
– Поздравляю с окончательной рассинхронизацией, – хмыкнул полковник. – Добро пожаловать в ад.
– Я не программа!
– Ну, не совсем так, – отозвался ученый. – Вы – что-то вроде оцифрованного сознания с интегрированной памятью. Ваши настоящие воспоминания вступили в конфликт с искусственными, и произошел программный сбой. Обычно от такого погибают, но единицы могут приспособиться и постепенно вернуть часть своей памяти. Не спрашивайте только, как это возможно.
– То есть я все-таки человек?
– Если вам от этого будет легче.
Злыдень попытался вспомнить родителей, но обнаружил, что забыл даже, как их зовут. Все, что было с ним до высадки, будто произошло много лет назад, остался лишь общий смысл. Детали же стерлись напрочь.
А вот настоящая память возвращалась, с каждым новым словом, с каждой новой мыслью. Большая часть воспоминаний еще туманна, но, по крайней мере, теперь он знал, как здесь оказался и что делать дальше. Понемногу он становился собой, гораздо быстрее, чем предполагал ученый, но делиться этим с остальными не следовало. Могут заподозрить.
– Я – бот?
Слово пришло из прошлой жизни, но не вызвало никакой боли.
– Удачное определение, – оценил Талтер. – А теперь, раз у всех мозги вернулись на место, займемся финальной частью нашей операции.
Они расположились в крохотном отсеке-подсобке, освещаемом слабой аварийной лампой. Злыдень осмотрелся и заметил, что их по-прежнему пятеро – Главбух отсутствовал.
– Потеряли мы нашего малыша-счетовода, – ответил на невысказанный вопрос Бугор. – Я всегда говорил, что в него легче попасть, чем промахнуться.
– Фильтруй базар, – злобно прошипел Сундук. – Если бы не он – все бы там остались.
– А что с нами происходит… после смерти? – спросил Злыдень.
– Перерождение, конечно же, – пожал плечами ученый. – Все здесь по кругу ходят, вне зависимости от того, помнят ли, кто они такие, или нет.
– Западло только опыт по новой набирать, – поделился Сундук. – А так чистый Дунькин Маклаут.
– Завязывайте, а то разболтались, как неписи при сдаче квеста, – приказал Талтер. – Конфету тому, кто придумает, как проскочить еще шестнадцать уровней.
– Может, на лифте доедем? – предложил ученый.
– Адам, они же не конченые кретины, там наверняка такую охрану воткнули, что нам в два счета фаберже оторвут.
– А если выбрать тот, который не ведет прямо туда, куда нам нужно? – подал голос Злыдень.
– Хм, а это мысль, – задумался полковник. – Обойти основную волну…
Ученый склонился над коммом.
– Есть лифт, ведущий на пару уровней ниже. Но на самой точке респауна нас все равно будут ждать.
– Само собой. Два уровня – это не шестнадцать.
Все пневмопереходы на вражеской территории тщательно охраняются – эту аксиому знал каждый новобранец. Но отчаянный прорыв бойцов Сопротивления обескровил эту защиту, и у искомого лифта переминалась всего пара низкоуровневых противников.
Одного снял Злыдень, увеличив свой счет до четырех, а с другим играючи разделался полковник, при помощи лишь одного ножа.
"Я твою мамку…" – прохрипел Враг, затухающим взором глядя на рукоять, торчащую между грудных пластин брони.
– Непременно, – кивнул Талтер и со скрежетом выдернул клинок. – Передавай привет старушке.
Но тот был уже мертв.
Сундук немного поколдовал над заблокированной панелью и с лихим "опаньки!" вызвал кабину.
– Даже в том, что тебя слишком часто запирают, есть свои плюсы, – ехидно заметил Бугор.
– Заткнул бы ты улыбальник, лесоруб Ворошиловский, я такие институты прошел, что тебе и не снилось!
– Ну да, а тогда скажи-ка мне, умник, в каком году Пушкин утонул?
– Затихли оба, грамотеи, – рыкнул Талтер.
Тренькнувший лифт прервал перепалку на полуслове, и бойцы, как ни в чем не бывало, вошли в кабину.
– Слишком легко, – посетовал Бугор. – Надеюсь, хоть на точке дадут напоследок покуражиться.
– Перед смертью не накуришься, – пожал плечами Сундук.
– В смысле? – насторожился Злыдень.
– Ну вот кто вас за язык тянул… – Полковник недобро посмотрел на пулеметчика со снайпером.
Те невинно оскалились.
– Он должен знать, – принял их сторону ученый.