Смотря на это, Валентин чувствовал, что спина его леденеет, волосы шевелятся, колени дрожат. Эта странная пантомима имела безошибочный смысл. Если Валентин хотел получить подтверждение всему тому, что прошло через него за это время, начиная с Пидруда, то теперь он это подтверждение получил здесь, в этом лесном городе, среди этого первобытного народа.
Он смотрел на собственное лицо.
Он смотрел в лицо Короналя.
Остальные восемь "жонглеров" прыгали в кошмарном танце, высоко задирая ноги, размахивая фальшивыми скандарскими руками и хлопая себя по бедрам. Волосы лже-Слита и лже-Карабеллы развевались на ночном ветру, и только фигура лже-Валентина оставалась неподвижной, хотя лицо изменялось. Затем и это кончилось. Девять метаморфов стояли в центре круга, протягивая руки к публике, которая вскочила на ноги и начала дикий танец.
Представление кончилось. Метаморфы, продолжая танцевать, уходили в ночь, к ларькам и развлечениям своего фестиваля.
Ошеломленный Валентин медленно повернулся и увидел застывшие лица своих товарищей. Челюсть Залзана Кавола отвисла, руки болтались. Его братья сгрудились за ним в страхе и шоке. Слит был страшно бледен, лицо Карабеллы, наоборот, пылало лихорадочным румянцем.
Валентин протянул к ним руки. Залзан Кавол растерянно подался вперед и остановился в нескольких шагах от Валентина.
Он моргал, облизывая губы, и ему, казалось, трудно было заставить себя заговорить.
Наконец он сказал слабым, не своим голосом:
- Милорд…
Он и его братья неуверенно и неловко опустились на колени. Залзан трясущимися руками сделал знак горящей звезды, его братья сделали тоже. Слит, Карабелла, Виноркис, Делиамбер тоже встали на колени. Испуганный Шанамир, разинув рот, смотрел на Валентина, как бы парализованный увиденным, но затем медленно склонился к земле.
- Вы что, спятили все? - закричала Лизамон.
- На колени! - хрипло приказал Слит. - Ты видела это, женщина! Он - Корональ! На колени!
- Корональ! - в смущении проговорила она.
Валентин протянул к ним руки успокаивающим и благославляющим жестом. Они боялись его и того, что только что происходило.
Он и сам испугался, но его страх быстро прошел, сменившись силой, убеждением, уверенностью. Само небо, казалось, крикнуло, что он Лорд Валентин, который был Короналем на Горе Замка, и что он снова будет в Замке, если станет сражаться за это. В него хлынула страсть к власти. Даже здесь, в этой дождливой, далекой охотничьей стране, в ее обветшалом древнем городе, с еще потным от жонглирования телом в обычной грубой одежде, Валентин чувствовал себя тем, кем был когда-то. И хотя он не понял, какая метаморфоза произошла с ним, он больше не сомневался в реальности посланий, полученных во сне. Он не чувствовал ни вины, ни стыда, когда принимал знаки почтения от своих прежних компаньонов.
- Встаньте, - сказал он мягко. - Все встаньте. Нам надо уезжать отсюда. Шанамир - запрягай животных, Залзан Кавол - готовь фургон. Всем вооружиться энергометами, кто умеет с ними обращаться, жонглерскими ножами и всем, чем можно. Пригляди за этим, Слит.
Залзан Кавол с трудом сказал:
- Милорд, во всем этом привкус сна. Подумать только, что все это время я путешествовал с… подумать только, я грубо разговаривал…
- Потом, - сказал Валентин. - Сейчас нет времени обсуждать эти вопросы.
Он повернулся к Лизамон, которая разговаривала сама с собой, шевелила губами, жестикулировала, что-то себе объясняла и обсуждала невероятные события. Спокойным сильным голосом Валентин сказал:
- Ты нанималась только привести нас в Илиривойн. Мне понадобится твоя сила, когда мы будем уходить. Ты останешься с нами и дальше?
- Они сделали тебе знак горящей звезды, - бормотала она. - Они все встали на колени, а метаморфы…
- Я был раньше Лордом Валентином из Горного Замка. Прими это, поверь этому, королевство попало в опасные руки. Останься рядом со мной, Лизамон, когда я поеду на восток, чтобы восстановить справедливость.
Она прижала громадную мясистую руку ко рту и ошеломленно смотрела на Валентина, затем стала сгибаться в почтительном поклоне, но он покачал головой, взял ее за локоть и не дал встать на колени.
- Сейчас этого не нужно, - сказал он. - Пойдем отсюда!
Они собрали свой инвентарь и быстро пошли на другой конец города к фургону. Шанамир и Карабелла ушли раньше и теперь были уже далеко. Скандары шли одной шеренгой, земля дрожала под ними. Валентин ни разу не видел, чтобы они шли так быстро. Он и Слит буквально бежали за ними. Кривоногий медлительный Виноркис изо всех сил старался держаться рядом. Позади всех шла Лизамон Холтен. Она подхватила Делиамбера и несла его на сгибе левой руки, а в правой держала обнаженный вибромеч.
Приближаясь к фургону, Слит спросил Валентина:
- Мы освободим пленника?
- Да.
Валентин поманил к себе Лизамон. Она спустила Делиамбера на землю и пошла за Валентином.
Под предводительством Слита они побежали к площади. К облегчению Валентина, она была почти пуста, лишь горстка стражников стояла на посту. Двенадцать клеток все еще находились тут, поставленные в три яруса, на самом верху клетка с синекожим. Не дав стражникам опомниться, Лизамон схватила сразу двоих и швырнула чуть ли не на середину площади.
- Не отнимай жизнь, - предупредил ее Валентин.
Слит с ловкостью обезьяны взобрался наверх и начал резать толстые прутья, удерживавшие дверь клетки. Валентин натягивал прут, а Слит пилящими движениями ножа резал. Через минуту лопнули последние волокна, и Валентин открыл дверь.
Чужак выбрался из клетки, разминая затекшие ноги, и вопросительно посмотрел на своих избавителей.
- Пойдем с нами, - сказал Валентин, - Наш фургон недалеко, за площадью. Ты понимаешь?
- Понимаю, - сказал чужак.
Голос его был глубоким, звучным, с резким щелканьем на каждом слоге. Ничего не сказав, он спрыгнул на землю, где Лизамон закончила дело с метаморфами и аккуратно укладывала их в кучу.
Валентин стал резать крепления на ближайшей клетке с лесными братьями. Маленькие руки просунулись через решетку и скоро существа вышли наружу.
Валентин перешел к следующей. Слит уже спустился вниз.
- Минутку, - окликнул его Валентин. - Работа еще не закончена.
Слит вытащил нож и принялся за дело. Через минуту-другую все клетки были открыты, и десятки лесных братьев скрылись в ночи.
На пути к фургону Слит спросил:
- Зачем ты это сделал?
- А почему бы и нет? - ответил Валентин. - Они тоже хотят жить.
Шанамир и скандары подготовили фургон, животные были впряжены, роторы крутились. Последней пришла Лизамон. Она захлопнула за собой дверь и крикнула Залзану Каволу, и тот немедленно пустился в путь.
И как раз вовремя: появилось с полдюжины метаморфов, - они бросились вдогонку, крича и жестикулируя. Залзан Кавол прибавил скорость.
Преследователи скоро остановились и скрылись из виду, когда фургон въехал во тьму джунглей.
Слит беспокойно оглядывался.
- Как вы думаете, они все еще преследуют нас?
- Не догонят, - сказала Лизамон. - Они путешествуют только пешком. Мы в безопасности.
- Ты уверена? - спросил Слит. - А если они пройдут каким-то боковым путем и перехватят нас?
- Не тревожься заранее, - сказала Лизамон. - Мы едем быстро.
Она вздрогнула.
- Не дай нам, божество, еще раз увидеть Илиривойн!
Все замолчали. Фургон быстро двигался вперед.
Валентин сидел чуть поодаль от остальных. Это было неизбежно, но огорчало его, потому что он все еще был больше Валентином, чем Лордом, и ему странно и неприятно было ставить себя выше друзей. Но ничего не поделаешь. Карабелла и Слит, узнавшие о нем частным образом, согласились держать это в секрете. Делиамбер, узнавший правду раньше самого Валентина, никогда открыто не показывал этого, но остальных, может, и подозревавших, что Валентин не простой странник, ошеломило открытое признание его ранга в гротескном выступлении метаморфов. Они смотрели на него молча, застыв в неестественных позах, как бы боясь шевельнуться в присутствии Короналя. Но как полагается вести себя в присутствии правителя Маджипура? Нельзя же все время делать перед ним знак горящей звезды!
Валентину этот жест вообще казался абсурдным: растопыренные пальцы - и только.
Его растущее чувство собственной значимости, видимо, не исключало сомнений.
Чужак назвал себя Коном из Кайнимора, относительно близкой к Маджипуру планеты. Он был сумрачен и задумчив, и находился в состоянии гнева и отчаянии, что выражалось, как казалось Валентину, в форме его рта, тоне голоса и главным образом в пристальном взгляде его необычных пурпурных глаз. Конечно, он мог судить со своей, человеческой точки зрения, об этом чуждом существе, а по мнению жителей Кайнимора, Кон, возможно, веселый и приятный тип. Но сомнительно.
Кон приехал на Маджипур два года назад по делу, суть которого не стал объяснять.
Это была, как он с горечью сказал, величайшая ошибка в его жизни, потому что он растратил на Маджипурские развлечения все деньги, по глупости отплыл в Зимрол, не зная, что на этом континенте нет космопорта, откуда он мог бы отправиться на родную планету, и сделал еще большую глупость, зайдя на территорию метаморфов, где предполагал поправить свои денежные дела какой-нибудь торговлей, а метаморфы схватили его, посадили в клетку и держали в ней много недель, чтобы в главную ночь фестиваля принести в жертву фонтану.
- Может, это было и к лучшему, - сказал он. - Один быстрый удар воды - и всем странствиям конец. Я устал от Маджипура. Если мне суждено умереть здесь, я предпочел бы умереть скорее.
- Прости нас, что мы освободили тебя, - ядовито сказала Карабелла.
- Нет, я не хочу быть неблагодарным, - только…
Кон сделал паузу.
- Мне тяжело здесь, и на Кайниморе тоже. Есть ли во вселенной место, где жизнь не означает страдание?
- А чем она плоха? - спросила Карабелла. - Мы находим ее вполне терпимой. Даже самая плохая жизнь лучше смерти.
Она рассмеялась.
- Ты всегда такой угрюмый?
Чужак пожал плечами.
- Если ты счастлива, я могу этому позавидовать. Я нахожу существование тяжелым и жизнь бессмысленной. Но это слишком мрачные мысли для того, кто только что был освобожден. Я благодарен вам за помощь. Кто вы, как попали в Пьюрифайн и куда теперь едете?
- Мы жонглеры, - сказал Валентин.
Кон остро посмотрел на остальных.
- Мы приехали в эту провинцию, думая, что здесь найдем работу. Если нам удастся удрать отсюда, мы поедем в Ни-Мойю и вниз по реке в Пилиплок.
- А оттуда?
Валентин сделал неопределенный жест.
- Кое-кто из нас хочет совершить паломничество на Остров Снов. Ты знаешь о нем? Куда хотят ехать другие - не могу сказать.
- Мне надо добраться до Алханрола, - сказал Кон. - Это моя единственная надежда попасть домой, поскольку с этого континента это сделать невозможно. Может быть, в Пилиплоке я сумею устроить себе переезд через море. Могу ли я ехать с вами?
- Конечно.
- Но у меня нет денег.
- Понятно, - сказал Валентин. - Но это не имеет значения.
Фургон быстро продвигался вперед. Снова пошел дождь. В темноте леса опасность могла подстерегать со всех сторон, но, как ни странно, всем было легче оттого, что в темноте ничего не видно, и фургон ехал без задержки.
Примерно через час Валентин увидел, что перед ним стоит Виноркис, тяжело дыша, как пойманная рыба, и весь дрожит.
- Милорд, - тихо сказал он.
Валентин кивнул хорту.
- Ты расстроен, Виноркис?
- Милорд, могу ли я сказать… я должен сделать страшное признание…
Слит открыл глаза и сурово посмотрел на Виноркиса. Валентин сделал знак Слиту.
- Милорд, - сказал Виноркис.
Он остановился и начал снова:
- Милорд, в Пидруде ко мне пришел человек и сказал, что в гостинице поселился высокий блондин, иностранец, и что он совершил страшное преступление. Этот человек предложил мне целый кошелек крон, чтобы я держался ближе к вам, куда бы вы ни пошли, и сообщал о действиях имперским прокторам каждые несколько дней.
- Шпион? - рявкнул Слит.
Он схватился за кинжал на бедре.
- Кто этот человек, который нанял тебя? - спокойно спросил Валентин.
Хорт покачал головой.
- Кто-то из службы Короналя, судя по одежде. Имени его я не знаю.
- И ты передавал эти рапорты? - спросил Валентин.
- Да, милорд, - прошептал Виноркис. - В каждом городе. Через некоторое время я уже перестал верить, что ты, как мне сказали, преступник, потому что ты вежливый, ласковый, у тебя добрая душа, но я взял их деньги, и мне давали еще за каждый рапорт…
- Позволь мне тут же убить его, - резко сказал Слит.
- Убийства не будет, - сказал Валентин, - ни сейчас, ни позже.
- Он опасен, милорд.
- Нет, теперь уже нет.
- Я никогда не доверял ему, - сказал Слит, - и Карабелла, и Делиамбер. Не потому, что он хорт, а из-за его вечных хитростей, намеков, слежки, из-за его вопросов, из-за того, что он отовсюду тянул информацию.
- Я прошу простить меня, - сказал Виноркис. - Я же не знал, кого предаю, милорд.
- Ты веришь ему? - спросил Слит.
- Да, - ответил Валентин. - Почему бы и нет? Он не знал, кто я, и я сам не знал этого. Ему велели следить за блондином и информировать правительство. Что плохого он сделал? Он думал, что служит Короналю. За его лояльность нельзя платить кинжалом, Слит.
- Милорд, ты иной раз бываешь чересчур наивным, - сказал Слит.
- Наверное, но не в данном случае. Мы много выиграем, простив его, и ничего не выиграем, если убьем.
Валентин обернулся к хорту.
- Я прощаю тебя, Виноркис. Прошу только, чтобы ты был так же предан истинному Короналю, как был предан по отношению к фальшивому.
- Клянусь, милорд.
- Хорошо. Теперь иди спать и не бойся ничего.
Виноркис сделал знак горящей звезды, попятился и сел в средней части кабины рядом с двумя скандарами.
- Все-таки это неразумно, милорд. А если он будет по-прежнему шпионить? - спросил Слит.
- Кому он будет доносить в этих джунглях?
- А когда мы выйдем отсюда?
- Я думаю, что ему можно верить, - сказал Валентин. - Я понимаю, что это признание могло быть двойной хитростью, усыпляющей любые наши подозрения. Я не так наивен, как ты думаешь, Слит. Поручаю тебе приглядывать за ним, когда мы снова будем в цивилизованном мире. Но я думаю, ты сам признаешь, что его раскаяние искреннее. Я сделаю его полезным для себя.
- Как, милорд?
- Шпион может привести нас к другим шпионам. Пусть Виноркис поддерживает контакт с имперскими агентами, а!?
Слит осклабился.
- Я понял, что ты имеешь в виду, милорд.
Валентин улыбнулся, и они замолчали.
Валентин думал, что ужас и раскаяние Виноркиса были искренними и сказали многое ему, о чем он должен был знать. Ведь если Корональ платит большие деньги за слежку за каким-то бродягой от Пидруда до Илиривойна, так значит этот бродяга что-то значит. Но самое главное, исповедь Виноркиса подтверждала все, что Валентин узнал о себе. Если для пересадки его из одного тела в другое использовалась новая и недостаточно проверенная техника, заговорщики не знали, насколько долгим будет его беспамятство, потому и не рискнули пустить Короналя бродить по стране без наблюдения.
Значит, рядом был шпион, и вероятно, не один, и была угроза немедленных действий, если до узурпатора дойдут сведения, что к Валентину возвращается память. Интересно было бы знать, насколько тщательно имперские силы выслеживают его, и где именно на его пути в Алханрол они находятся.
За окнами фургона стоял ночной мрак.
Делиамбер и Лизамон бесконечно совещались с Залзаном Каволом по поводу дороги.
Второе большое поселение метаморфов - Авандройн, находилось где-то к юго-востоку от Илиривойна в ущелье между двумя большими горами, и дорога, по которой они ехали, похоже, вела туда. Конечно, вряд ли было разумно лезть в другой метаморфский город.
Туда наверняка уже дошел слух об освобождении пленников и отъезде фургона.
Еще опаснее было ехать назад, к Пьюрифайнскому фонтану.
Валентин не спал, бесконечно воспроизводя в памяти пантомиму метаморфов, Она была похожа на сон, не будучи сном. Валентин стоял достаточно близко, чтобы дотронуться до своего двойника, и отчетливо видел быстрые смены выражения лица. Метаморфы знали истину лучше, чем он сам. Может, они читают мысли, как иногда Делиамбер?
Что они чувствовали, зная, что рядом с ними свергнутый Корональ? Конечно, не страх и благоговение. Коронали для них ничего не значили, они были всего лишь символом их падения тысячи лет назад. Наверное, им было даже смешно, что наследник Лорда Стиамота бросает дубинки на их фестивале и забавляет их всякими трюками.
Корональ не в роскошном Горном Замке, а в их собственном грязном лесном поселке!
Как странно, - думал Валентин, - как похоже на сон!
Глава 15
К утру показались громадные округлые горы с широким перевалом между ними.
Квандроин, видимо, был недалеко, Залзан Кавол с уважением, какого никогда не показывал раньше, подошел посоветоваться с Валентином: остаться в лесу на весь день, а ночью попытаться миновать поселок, или рискнуть пройти днем?
Валентин не привык к лидерству. Он задумался, пытаясь выглядеть дальновидным и рассудительным.
- Если мы поедем днем, мы слишком бросимся в глаза. Если же мы потратим весь день, отсиживаясь тут, мы дадим им время приготовиться к нападению.
- Ночью, - сказал Слит, - в Илиривойне снова фестиваль, и здесь, наверное, тоже. Пока они развлекаются, мы можем проскользнуть мимо, а днем у нас не будет ни одного шанса.
- Я согласна, - сказала Лизамон.
Валентин оглядел всех.
- Карабелла?
- Если мы будем ждать, мы дадим время захватить нас. Я за то, чтобы ехать сейчас.
- Делиамбер?
Вруон деликатно сложил вместе кончики щупальцев.
- Ехать. Вокруг Авандройна и назад к Вирфу. Там, конечно, есть вторая дорога из Авандройна к фонтану.
- Да, - сказал Валентин. - Я согласен с Карабеллой и Делиамбером. А ты?
Залзан Кавол нахмурился.
- Я бы сказал, пусть колдун заставит наш фургон лететь и доставит нас к ночи в Ни-Мойю. Или же - продолжать путь, не ожидая.
- Да будет так, - сказал Валентин, словно это было его собственное решение. - Когда дойдем до Авандройна, пошлем разведчиков поискать обходную дорогу.
Они поехали. Дождь на некоторое время прекратился, а когда пошел снова, то был уже не дождем, а тропическим ливнем.
Тяжелая канонада капель со злобной силой стучала по крыше фургона. Валентин приветствовал этот дождь. Может, метаморфы будут сидеть по домам и не заметят их?
Вот уже показались окраины города, разбросанные плетеные хижины. Дорога все время разветвлялась. Каждый раз Делиамберу предлагалось угадывать, куда свернуть, и в конце концов они поняли, что близки к Авандройну. Лизамон и Слит поехали на разведку и через час вернулись с хорошими вестями: одна из двух дорог ведет прямо к центру Авандройна, где полным ходом идут приготовления к фестивалю, а другая тянется на север, обходит весь город и идет через какое-то подобие Ферсорского округа к дальним склонам гор.