Пока они ели, солнце село и быстро стемнело, как всегда в тропиках. По небу пошли дрожащие тона янтарного, фиолетового, красного и золотого. Да, благословенные острова, - думал Валентин, - исключительно радостное место, даже для этой планеты, где большинство мест - счастливые и полны жизни. Население было в основном однородное - красивый, длинноногий народ человеческой расы, с густыми золотистыми волосами и гладкой, медового цвета кожей. Встречались, правда, и вруоны и даже гейроги, а Делиамбер сказал, что на других островах народ разных рас.
По его словам, островитяне не соприкасаются с континентами, живут своей жизнью и мало что знают о делах большого мира.
Когда Валентин спросил одну из хозяек, проезжал ли мимо них Лорд Валентин Корональ во время вояжа по Зимролу, она посмотрела на него и простодушно спросила:
- А разве Корональ не Лорд Вориакс?
- Нет. Я слышал, что он умер два года назад, - сказал кто-то из островитян.
Это было воспринято за столом как новость.
Эту ночь Карабелла провела с Валентином. Они долго стояли на веранде, глядя на яркое белое отражение лунного света, шедшее через море к далекому Пилиплоку. Валентин думал о морских драконах, пасущихся в этом море, о чудовище, в брюхе которого он побывал, о двух своих пропавших товарищах - Гайборе Херне и Слите.
Какое длинное путешествие, - думал он, вспоминая Пидруд, Долорн, Мазадон, Илиривойн, Ни-Мойю, бегство через лес, пороги Стейча, холодность Пилиплокских драконских капитанов, взгляд дракона, крушившего судно бедняги Гарцвела. Великое путешествие, многие тысячи миль, и сколько их еще осталось пройти, прежде чем он получит ответы на вопросы, томившие его душу.
Карабелла прислонилась к нему и молчала. Ее отношение к нему все время менялось, и теперь стало смесью страха и любви, уважения и непочтительности, потому что она принимала и почитала его как Короналя, но не забывала о его простоте, наивности, неведении - качествах, которые он до сих пор не утратил. В смысле повседневных отношений с миром она была куда компетентнее и опытнее, и это обращало со взгляд на него, она видела в нем нечто пугающее и одновременно детское. Он понимал это и не видел выхода. Хотя фрагменты его прежнего "я" и воспитания с каждым днем возвращались, но большая часть его прежней личности все еще оставалась недоступной, поэтому он до сих пор во многом был Валентином-простодушным, Валентином-скитальцем, Валентином-жонглером. Темная фигура Лорда Валентина, которым он был когда-то и, может быть, станет вновь, была скрыта глубоко в его разуме. Он считал, что Карабелла лучше него найдет выход из затруднительного положения.
- О чем ты думаешь, Валентин? - спросила она наконец.
- О Слите. Мне очень не хватает его.
- Он вернется. Мы найдем его на каком-нибудь острове.
- Хотел бы надеяться.
Валентин обнял ее за плечи.
- Я думаю обо всем, что случилось, и о том, что еще может случиться. Я иду, как через мир снов, Карабелла.
- Кто скажет, что в сущности есть сон, а что нет? Мы идем, как велит нам божество, и не задаем вопросов, потому что на них нет ответов. Ты понимаешь, что я имею в виду? Конечно, есть вопросы и есть ответы: я могу ответить тебе, какой сегодня день, или что было у нас на обед, но ведь это не те вопросы и не те ответы.
- Я тоже так думаю, - сказал Валентин.
Глава 6
Залзан Кавол нанял самое большое рыбачье судно на острове - чудесный бирюзовый тримаран под названием "Гордость Мардиджила". Он гордо поднимался на пятьдесят футов на трех гладких корпусах, а его безупречной белизны паруса были окантованы ярко-красным, что придавало им радостный, праздничный вид. Его капитан был пожилой человек, один из самых процветающих рыбаков острова. Его звали Гриджитор. Он был высоким и крепким, с волосами до пояса и загорелой оливковой кожей. Он был среди тех, кто спас Залзана Кавола и Делиамбера, когда до острова дошли первые известия о тонущем корабле. У него было пять человек команды - все его сыновья и дочери, такие же крепкие и красивые, как он сам.
Их путь лежал сначала на Бурбонт, всего в получасе плавания, а затем в пролив, связывающий два внешних острова с остальными. Морское дно здесь было из чистого белого песка, и солнечный свет легко проникал в глубины, где виднелись подводные жители - быстрые крабы, большие омары и зловещие песчаные угри.
Один раз даже пронесся маленький морской дракон, слишком близко подобравшийся к земле и явно смущенный этим. Одна из дочерей капитана настаивала, чтобы погнаться за ним, но капитан отмахнулся, сказав, что их дело - быстрее доставить пассажиров на Родмент Грон.
Они плыли все утро, миновали еще три острова и в полдень стали на якорь для завтрака. Двое сыновей капитана прыгнули за борт и быстро, почти не промахиваясь, били острогами рыбу и ракообразных. Гриджитор сам приготовил мясо, замариновал в пряном соусе кубики сырой рыбы и щедро налил пряного зеленого вина. Делиамбер, почти ничего не евший, уселся на верхушке внешнего корпуса и напряженно смотрел на север. Валентин заметил его и хотел подойти, но Карабелла удержала его:
- Он в трансе. Не мешай ему.
После завтрака они на несколько минут задержались с отплытием, пока маленький вруон не спустился со своего места.
- Я послал сигнал вперед, - сказал он, - и несу вам хорошую новость: Слит жив!
- Вот это действительно хорошая новость! - воскликнул Валентин. - Где он?
- На острове в этой группе, - ответил Делиамбер.
Он неопределенно махнул щупальцами.
- С ним кое-кто из команды Гарцвела.
- Скажи, какой остров, и мы пойдем туда, - сказал Гриджитор.
- Он имеет форму кольца, открытого с одной стороны, а в середине - вода. Люди там темнокожие, с длинными курчавыми волосами, в ушах серьги.
- Кангрисорн, - тут же сказала дочь Гриджитора.
Отец кивнул.
- Верно. Поднять якорь!
До Кангрисорна был час пути по ветру.
Он лежал несколько в стороне от отмеченной на карте дороги. Это был один из десятка маленьких атоллов.
Видимо, его редко посещали люди с Мардиджила, потому что еще до того, как тримаран вошел в гавань, местные ребятишки выплыли в лодках посмотреть на чужаков. Они были черные, красивые, волосы черны до синевы. Смеясь и размахивая руками, они Проводили тримаран ко входу в лагуну, а там уже сидел у воды Слит, обгоревший на солнце и в лохмотьях, но невредимый. Он жонглировал пятью или шестью шариками из белого коралла, развлекая публику, состоящую из нескольких десятков островитян и пяти членов команды Гарцвела - четверых людей и одного хорта.
Гарцвел, похоже, боялся встречи со своими бывшими людьми. С утра он как бы воспрянул духом, но теперь стал напряженным и замкнутым, когда тримаран входил в лагуну. Карабелла первая побежала по мелкой воде, чтобы обмять Слита, Валентин шел следом. Гарцвел держался позади и не поднимал глаз.
- Как вы нашли нас? - спросил Слит.
Валентин показал на Делиамбера.
- Через колдовство, конечно. Ну, как ты тут?
- Я думал, что сдохну от морской болезни, но дня через два поправился. А ты? Я видел, как тебя утянуло под воду, и решил, что все кончено.
- Произошла странная история. Я расскажу тебе потом, - сказал Валентин. - Главное - мы опять все вместе, Слит!
Затем он печально добавил:
- Все, кроме Гайбора Херна. Он погиб. Но мы взяли в спутники Гарцвела. Иди сюда, Гарцвел. Разве ты не рад снова увидеть своих ребят?
Гарцвел невнятно пробормотал что-то, глядя в пространство, чтобы не встречаться взглядом с ними. Валентин понял ситуацию и обернулся к бывшим членам команды, собираясь просить их не держать зла на капитана за бедствие, неподвластное контролю смертного, и отшатнулся, увидев, что все пятеро упали к его ногам.
Слит удрученно сказал:
- Я думал, что ты умер, милорд, и не мог удержаться, чтобы не рассказать им твою историю.
- Понятно, - сказал Валентин. - Новости распространяются быстрее, чем я бы хотел, несмотря на все наши клятвенные заверения. Что ж, это простительно, Слит.
- Он снова обернулся к морякам.
- Встать. Не надо ползать по песку - это никому не нужно.
Все встали. Они не могли скрыть своего недовольства Гарцвелом, который не сказал им о присутствии Короналя. Но ведь он и сам до поры до времени не знал об этом.
Валентин быстро выяснил, что двое - один человек и хорт хотят остаться на острове и со временем найти возможность вернуться в Пилиплок. Остальные трое просили разрешения сопровождать его. В их числе были две женщины - Панделон, плотник, и Корделин, парусный мастер. Мужчина, Тизи, был лебедочником. Валентин согласился взять их и принял их клятву в верности.
Церемония эта будила в нем смутное недовольство, однако он уже начал привыкать к атрибутам власти.
Гриджитор и его дети не обратили внимания на эту процедуру. И очень хорошо: пока Валентин не увидится с Леди, он не хотел, чтобы всюду стало известно о возвращении к нему памяти. Он все еще не было уверен в своей стратегии и b своих силах. К тому же, если он объявит о своем существовании, это привлечет внимание теперешнего Короналя, который вряд ли будет спокойно смотреть, как претендент на трон идет к Замку на Горе.
После многих дней путешествия мимо мелких, благословенных солнцем островов, тримаран вошел в обширную гавань Родмент Грон. Этот гористый Остров был главным в архипелаге по величине, с населением в пять с половиной миллионов душ. По обе стороны гавани раскинулись, как крылья, два города-двойника. Склоны центрального пика Острова тоже были густо заселены.
Деревянные дома поднимались ярусами почти до середины пика. За последней линией домов склоны густо поросли лесом, а на самом верху поднималось перо тонкого белого дыма, потому что Родмент Грон был действующим вулканом. Последнее извержение, как сказал Гриджитор, было лет пятьдесят назад. Но при взгляде на безупречные дома и неповрежденный лес в это с трудом верилось.
Отсюда "Гордость Мардиджила" собралась вернуться домой. Гриджитор устроил своих пассажиров на еще более элегантный тримаран "Королева Родмента", который должен был отвезти их на Остров Снов. Шкипером тримарана была некая Наморинта, женщина царственной осанки, с длинными прямыми волосами, белыми, как у Слита, и с гладким молодым лицом. Манеры ее были утонченными и насмешливыми. Она внимательно изучала пассажиров, как бы стараясь установить, что толкнуло эту разнородную группу на внесезонное паломничество, но сказала только:
- Если вам на Острове откажут, я привезу вас обратно на Родмент Грон, но это будет вам стоить дополнительной оплаты.
- А на Острове часто отказывают пилигримам? - спросил Валентин.
- В подходящее время - нет. Но пилигримские корабли осенью не ходят, как вы, наверное, знаете. Может случиться, что там не готовы принять вас.
- Мы пришли издалека и без больших затруднений, - небрежно сказал Валентин.
О и услышал, как фыркнула Карабелла и кашлянул Слит.
- Я уверен, что мы не встретим препятствий, больших, чем те, которые мы уже преодолели.
- Я восхищаюсь вашей решимостью, - ответила Наморинта.
Она подала сигнал команде готовиться к отплытию.
Архипелаг в своей восточной части двигался несколько на север, и острова здесь были совсем не похожи на Мардиджил и его соседей. В основном это были вершины затонувшей горной цепи, а не плоские платформы на коралловой основе. Валентин подумал, что эта часть была когда-то длинным концом мыса, отходившего от юго-западного угла Острова Снов, но в давние времена была поглощена Внутреннем морем.
Над водой находились только самые высокие пики, а между восточным островом архипелага и берегом Острова лежали сотни миль открытого пространства - страшное путешествие для тримарана, даже и столь хорошо оснащенного, как судно Наморинты.
Однако обошлось без происшествий.
Они останавливались в четырех портах пополнить запасы воды и пищи, и, наконец, вошли в пролив, отделявший архипелаг от Острова Снов. Пролив был широким, но мелким, богатый морской жизнью. Здесь были безвредные чудища - громадные шаровидные создания, называемые вольвантами. Они крепились к камням на дне и питались планктоном, процеживая его через жабры.
Они покачивались на глубине нескольких футов под водой, шарообразные мешки пятидесяти футов в поперечнике.
На второй день "Королева Родмента" спустила пять лодок, и рыбаки оторвали от камня вольванта, вынесли на поверхность, разрезали и сняли кожу, которую потом нарезали кусочками и разложили на палубе.
Валентин ужаснулся. Ему чем-то нравились вольванты.
Когда я снова стану Короналем, - думал он, - я запрещу убийство этих безвредных тварей.
Затем он спросил себя, можно ли издавать законы, основанные только на личной симпатии, не изучив факты. Он спросил Наморинту, что делают с кожей вольвантов.
- Это лекарство для стариков, кровь которых плохо течет в жилах, - ответила она. - Одного вольванта хватит для больных всех островов на год, а то и больше. То, что ты сейчас видел - редкое событие.
- Когда я снова стану Короналем, - опять думал Валентин, - в воздержусь от суждений, пока не узнаю истины, если такое вообще возможно.
Тем не менее, вольванты вызывали в нем странные эмоции, и он вздохнул с облегчением, когда тримаран вышел из их зоны в холодную голубую воду, окружавшую Остров Снов.
Глава 7
Теперь Остров Снов был ясно виден на востоке и с каждым часом заметно увеличивался. Валентин видел его только во сне и в воображении. Эти видения ни на чем не основывались, однако его воображаемая и каким-то образом укрепившаяся в воспоминаниях реальность еще держалась в мозгу, и он вовсе не был готов к действительности.
Остров был огромен. Это неудивительно для громадной планеты, где многое соответствовало планетарным измерениям.
Однако Валентина сбила с толку мысль, что Остров обязательно должен соответствовать его цели. Он предполагал, что Остров раза в два-три больше Родмент Грона, теперь же он видел, что Остров обвивал весь горизонт и на этом расстоянии казался не меньше побережья Зимрола, каким оно выглядело в двух днях пути от Пилиплока. Это был Остров, который нельзя было сравнить ни с Зимролом, ни с Алханролом и Суврейлом. Он потому только не назывался континентом, что те были огромны, а он просто очень большим.
Остров был ослепительным. Он был окружен чистыми меловыми утесами, ярко сиявшими на солнце. Они составляли стену в сотню футов высотой и, вероятно, столько же миль в длину по западной стороне Острова.
Поверх этой стены тянулась темно-зеленая Корона леса. Похоже, что внутри на возвышении была вторая меловая стена, а затем третья, еще дальше от моря, так что Остров с этой стороны, казалось состоял из блестящих ярусов, поднимавшихся к какой-то неизвестной и, возможно, недоступной центральной цитадели. Валентин слышал о террасах Острова и считал их древними искусственными сооружениями, символическими метками подъема к посвящению. Но было похоже, что сам Остров состоит из природных террас, усугублявших его таинственность. Не стоило удивляться, что это место стало священным на Маджипуре.
Наморинта сказала:
- Выемка в утесе - Талис, куда причаливают корабли пилигримов. Это одна из двух гаваней Острова, вторая - Пуминор, на другой стороне. Но вы, наверное, и сами знаете, если вы пилигримы.
- У нас было мало времени, чтобы узнать, - ответил Валентин. - Мы неожиданно решились на паломничество.
- И останетесь до конца жизни на службе у Леди? - спросила она.
- На службе у Леди - да, - ответил Валентин, - но, я думаю, не здесь. Для некоторых из нас Остров - только остановка на долгой дороге.
Наморинта, казалось, была озадачена, но больше ни о чем не спрашивала.
Юго-западный ветер быстро донес "Королеву Родмента" до Талиса. Скоро перед ними выросла громадная меловая стена и отверстие в ней оказалось не выемкой, а гигантских размеров гаванью.
Тримаран вошел с полными парусами. Валентин стоял на носу и был охвачен благоговейным страхом при виде границ входа, потому что в углу У, форму которого имел Талис, утесы спускались в воду почти отвесно с высоты мили или больше, а в их основании была плоская полоса земли, граничившая с широким белым пляжем.
На одной стороне были верфи, пирсы и доки, казавшиеся карликовыми по сравнению с этим гигантским амфитеатром. Трудно было себе представить, как можно выйти из этого порта у подножия утеса вглубь Острова. Это была природная крепость.
В ней стояла тишина. В гавани не было ни одного судна, кругом царило спокойствие.
- Есть там кто-нибудь? - спросил Слит. - Кто нас встретит?
Карабелла закрыла глаза.
- Идти кругом до Нуминора или вернуться на архипелаг…
- Нет, - сказал Делиамбер. - Нас встретят. Бояться нечего.
Тримаран встал у свободного пирса.
Член команды спустил лодку, и они поплыли вперед.
Уверенность Делиамбера казалось неуместной. Там не было никого. Все было тихо. Они ждали, неуверенно переглядываясь.
- Давайте искать, - сказал наконец Валентин. - Лизамон, Кон, Залзан, осмотрите здание слева. Слит, Делиамбер, Виноркис, Шанамир - справа, Панделон, Тизи, Роворн, обогните пляж и посмотрите за ним.
Сам Валентин, Карабелла и мастер Корделин пошли вперед к подножию громадного утеса. Здесь начиналось нечто вроде тропы, которая шла под углом вверх почти вертикально к верхней части утеса и исчезала между двумя белыми шпилями. Чтобы подняться по этой тропе, нужно было иметь ловкость лесных братьев и нахальство горного козла, так решил Валентин.
Однако другой возможности, по-видимому, не было. Он заглянул в будку у начала тропы, но не нашел ничего, кроме нескольких плавучих саней, видимо служивших для подъема Он вытащил одни, поставил опорное седло на уровень грунта и сел, но не смог включить.
Он вернулся к пирсу. Почти все уже были там.
- Пусто, - сказал Слит.
Валентин посмотрел на Наморинту.
- Сколько тебе нужно времени, чтобы отвезти нас на другую сторону?
- В Нуминор? Несколько недель. Но я туда не поеду.
- Мы заплатим, - сказали Валентин и Залзан Кавол.
Она равнодушно посмотрела на них.
- Мое дело - рыболовство. Начинается лов рыбы-колючки. Если я повезу вас в Нуминор, я пропущу этот лов и половину сезонного лова гиссуна. Вы не сможете оплатить мне это.
Шанамир достал монету в пять реалов, но капитан отвергла ее.
- Вы заплатили мне, чтобы я довезла вас от Родмент Трона сюда. За половину той платы я отвезу вас обратно. Это лучшее, что я могу сделать для вас. Через несколько месяцев снова пойдут корабли пилигримов, гавань оживет, и тогда, если вы захотите, я опять привезу вас сюда за те же деньги. Как бы вы ни решили, я к вашим услугам. Но я отчалю отсюда до наступления темноты, и пойду не в Нуминор.