- Если бы вы были местные - дело другое. Вы бы могли получить все, что вам нужно, прямо сейчас за долгосрочные обы, которые вы бы погасили в будущем при первой же возможности. Но кто же даст кредит антиганду, который сегодня здесь, а завтра весь вышел?
- Полегче насчет "весь вышел", - посоветовал Глид. - Если сюда прибыл имперский посол, то это значит, что мы пришли на веки вечные.
- Кто это сказал?
- Империя. Ваша планета - часть Империи.
- Нет, - сказал Джефф. - Не были мы ничьей частью и не будем. Более того, мы и не дадим никому сделать нас своей частью.
Глид облокотился на прилавок и рассеянно уставился на большую банку свинины.
- Поскольку я не в мундире и вне строя, я тебе сочувствую, хотя и не должен этого говорить. Мне и самому бы не понравилось, если бы мною стали править чужеземные чинуши. Но вам, ребята, от нас не отделаться. Такие вот дела.
- Ты так говоришь, потому что ты не знаешь, чем мы располагаем. - Джефф казался очень уверенным в себе.
- Да чем вы можете располагать? - фыркнул сержант Глид тоном скорее дружески-критическим, чем открыто презрительным. Он обернулся к Гаррисону. - Как ты думаешь?
- Кажется, ничем.
- Не судите поверхностно, - посоветовал Джефф. - До того, что у нас есть, вам никогда не додуматься.
- Например?
- Для начала могу тебе сказать, что мы обладаем самым могущественным оружием, изобретенным когда-либо. Мы - ганды, понял? Поэтому мы не нуждаемся в кораблях, пушках и прочих игрушках. Наше оружие эффективнее. От него нет никакой защиты.
- Хотел бы я его увидеть, - бросил перчатку Глид. За сведения о новом сверхмощном оружии можно получить намного больше, чем за адрес мэра. Грейдер за такое дело отвалит тысяч пять, не меньше. Не без сарказма он добавил: - Но, конечно, ты не можешь выдать военную тайну.
- Никакой тайны здесь нет, - спокойно ответил Джефф. - Можешь получить наше оружие за так, когда пожелаешь. Попроси только, тебе его любой ганд отдаст. Хочешь знать, почему?
- Еще бы.
- Потому что это оружие одностороннего действия. Против вас мы его использовать можем. А вы против нас - нет.
- Такого не бывает. Невозможно изобрести оружие, которым человек не сможет воспользоваться, если заполучит его в руки и будет знать, как с ним обращаться.
- Ты в этом уверен?
- Абсолютно, - без всякого сомнения сказал сержант. - Я уже двадцать лет в десантных войсках, а в них какое только оружие не освоишь! От луков до водородных бомб. Тебе меня не провести. Оружия одностороннего действия просто не может быть в природе.
- Не спорь с ним, - сказал Гаррисон Бэйнсу. - Он никогда ничему не верит, пока не убедится собственными глазами.
- Оно и видно. - Лицо Джеффа расползлось в медленной ухмылке. - Я ведь тебе сказал, что ты можешь получить наше чудо-оружие, если попросишь. Что же ты не просишь его?
- Хорошо, я прошу, - сказал Глид без особого энтузиазма. Оружие, которое демонстрировалось по первому требованию и за которое не приходилось отрабатывать даже самый пустяковый об, вряд ли уж было таким могучим. Воображаемые пять тысяч кредитов съежились до пяти, а потом до нуля. - Дай мне испытать его.
Тяжело повернувшись вместе с табуретом, Джефф протянул руку, снял со стены маленькую сверкающую плашку и протянул ее через прилавок.
- Можешь взять себе. Надеюсь, пойдет на пользу.
Глид повертел плашку в пальцах. Всего-навсего продолговатый кусочек вещества, напоминающего слоновую кость. С одной стороны гладко полированный. На другой стороне выбиты три буквы: "С - H. Т.".
Глид спросил обескураженно:
- И это ты называешь оружием?
- Конечно.
- Ничего не понимаю. - Сержант передал плашку Гаррисону. - А ты?
- Я тоже, - Гаррисон внимательно осмотрел плашку и спросил Бэйнса: - Что означает "С - H.T."?
- Всеобщий лозунг. Вы его повсюду увидите, если не замечали еще.
- Я его встречал несколько раз, но не придавал ему значения. Теперь припоминаю: эти буквы были написаны на стене в ресторанчике Сета и у входа в пожарное депо.
- И на бортах автобуса, из которого мы не смогли вытряхнуть пассажиров, - добавил Глид. - Только мы не поняли, что это значит.
- Это очень много значит, - ответил Джефф. - Это значит: "Свобода - Нет и Точка".
- Я убит, - заявил ему Глид. - Убит наповал.
Он посмотрел на Гаррисона, который с задумчивым видом засовывал плашку в карман.
- Абракадабра какая-то. Тоже мне, оружие!
- Блажен неведающий, - заметил уверенный в себе Бэйнс. - Особенно когда и не подозревает, что играет с детонатором бомбы неизвестного устройства.
- Ладно, - поймал его на слове Глид. - Объясни нам, как она устроена.
- Нет, и точка. - Лицо Бэйнса снова расплылось в ухмылке. Он явно был чем-то доволен.
- Хорошая помощь. - Глид чувствовал себя обманутым, особенно из-за минутного упоения воображаемыми пятью тысячами. - Нахвастал каким-то оружием одностороннего действия, сунул кусок какого-то барахла с тремя буквами и замолк. Наболтать каждый может. А доказательства где?
- Не будет доказательств, и точка, - сказал Бэйнс, ухмыляясь еще шире. Его жирная бровь многозначительно мигнула следящему за разговором Гаррисону.
Гаррисона вдруг осенило. Раскрыв в изумлений рот, он вынул плашку из кармана и уставился на нее, как будто до этого вообще не видел.
- Отдай мне ее обратно, - потребовал Бэйнс, наблюдая за ним.
Засунув плашку обратно в карман, Гаррисон твердо ответил:
- Нет, и точка.
Бэйнс прищелкнул языком:
- Одни соображают быстрее, чем другие.
Глиду это замечание явно не понравилось. Он протянул руку к Гаррисону.
- Дай-ка мне еще раз взглянуть.
- Нет, и точка, - ответил Гаррисон, глядя ему прямо в глаза.
- Слушай, так не… - Внезапно негодующие нотки исчезли из его голоса. Он замер на месте, но слегка остекленевшим глазам было видно, что голова у него идет кругом. Потом он прошептал: - Черт возьми.
- Вот именно, - одобрительно буркнул Бэйнс. - Долго ты раскачивался.
Ошеломленный потоком обрушившихся на него вольнодумных мыслей, Глид хрипло сказал Гаррисону:
- Уйдем отсюда. Мне надо подумать. Давай найдем какое-нибудь спокойное местечко.
Неподалеку они нашли скверик со скамейками, газончиками и цветами, в котором у фонтана играли ребятишки. Сев напротив лужайки с непривычно яркими для земного глаза цветами, оба погрузились в раздумья.
Через некоторое время Глид сказал:
- Если один человек будет так вести себя, ему обеспечен мученический венец, но если всем миром… - Голос его дрогнул, но он продолжал говорить: - Когда я думаю, к чему это может привести, у меня сердце екает.
Гаррисон хранил молчание.
- Вот тебе пример, - продолжал Глид. - Предположим, я возвращаюсь на корабль, и этот рыкающий носорог Бидворси отдает мне приказ. А я ему отвечаю, не моргнув глазом: "Нет, и точка". Тут либо его кондрашка хватит, либо он меня бросит в карцер.
- То-то тебе будет здорово!
- Да подожди, я же не кончил еще. Так вот, я сижу в карцере, но работа-то остается несделанной. Значит, Бидворси приказывает кому-то другому. А другой, будучи со мной заодно, смотрит на него ледяным взглядом и отвечает: "Нет, и точка". Его тоже бросают в карцер, и у меня появляется компания. Бидворси отдает приказ следующему. Повторяется та же история. В карцер влезает только двадцать человек. Значит, им придется теперь сажать арестованных в инженерскую столовую.
- При чем здесь наша столовая? - запротестовал Гаррисон.
- Именно в столовую, - стоял на своем Глид, преисполненный решимости покарать инженеров. - Скоро и она будет битком набита отказчиками. А Бидворси продолжает их сажать одного за другим, если только у него к этому времени сосуды не полопаются. Следующую партию придется запирать в инженерский кубрик.
- Да чего ты привязался к инженерам?
- Их там придется штабелями укладывать до самого потолка, - сказал не без садистского удовольствия Глид. - А кончится все это тем, что придется Бидворси самому взять ведро и швабру и драить медяшки, пока Грейдер, Шелтон и вся остальная братия будут караулить карцеры. А его пузатое превосходительство и его блюдолизы попрутся на камбуз стряпать арестантам обед. - Глид перевел дух и добавил: - Вот это да!
К ногам его подкатился цветастый мяч. Глид наклонился и подобрал его. Тут же подбежал мальчишка лет семи.
- Отдайте, пожалуйста, мой мяч.
- Нет, и точка, - ответил Глид.
Никакого протеста, никакого гнева, никаких слез. Мальчик просто разочарованно отвернулся и пошел прочь.
- Эй, сынок, держи. - Глид бросил ему мяч.
- Спасибо, - схватив мяч, мальчишка убежал.
Гаррисон сказал:
- Что произойдет, если каждый гражданин Империи на всей ее территории от Прометея до Кальдора, на всех ее 1800 световых годах космического пространства разорвет полученное им извещение об уплате подоходного налога и скажет: "Нет, и точка"? Что случится тогда?
- Тогда правительству потребуется еще одна вселенная для карцера и другая для караульных.
- Начнется хаос, - продолжал Гаррисон. Он кивнул на фонтан и на играющих около него детей. - Но непохоже, чтобы здесь у них был хаос. Я, во всяком случае, этого не замечаю. Отсюда можно сделать вывод, что они не перебарщивают с этим бескомпромиссным отказом. Они применяют его рассудительно, на основании какого-то общепринятого соглашения. Но что это за соглашение - не пойму, хоть убей.
- И я тоже.
Пожилой человек остановился у их скамейки, посмотрел на них, колеблясь, потом решил обратиться к проходившему мимо юноше:
- Не скажете, где остановка роллера на Мартинстаун?
- В конце Восьмой улицы. Отходит каждый час. Перед отъездом вам прикуют конечности.
- Конечности? - Старик поднял недоуменно брови. - Это еще зачем?
- Этот маршрут проходит мимо корабля антигандов. Они могут попытаться вытащить вас из машин.
- Да-да, конечно, - проходя мимо Глида и Гаррисона, он окинул их взглядом и сказал: - Эти антиганды такие зануды!
- Это уж точно, - поддержал его Глид. - Им говорят: "Убирайтесь", а они отвечают: "Нет, и точка".
Пожилой джентльмен сбился с ноги, странно посмотрел на него и скрылся за углом.
- Они все-таки замечают наш акцент, - сказал Гаррисон. - Хотя, когда я обедал в тот раз у Сета, никто на это внимания не обратил.
- Где удалось поесть один раз, - неожиданно оживился Глид, - можно попробовать и другой. Что мы теряем?
- Ничего, кроме терпения, - ответил Гаррисон и поднялся со скамейки. - Попытаем счастья у Сета. Не получится, пойдем куда-нибудь еще. А если нигде не получится, то успеем похудеть, прежде чем помрем голодной смертью.
- Похоже, что именно до этого они нас и хотят довести, - ответил Глид. Потом проворчал: - Но они добьются своего только через мой труп.
- Именно так, - согласился Гаррисон, - только через твой труп.
С салфеткой через руку подошел Мэтт.
- Антигандов я не обслуживаю.
- Но в прошлый раз ты меня обслужил, - сказал Гаррисон.
- Тогда я не знал, что ты с того корабля. Зато теперь знаю! - Он смахнул салфеткой крошки со стола. - Антигандов я не обслуживаю.
- А нет другого места, где мы бы могли пообедать?
- Если вам удастся обязать кого-нибудь. Никто, конечно, этого не сделает, если поймет, кто вы, разве что ошибется, как я ошибся в прошлый раз. Но я два раза подряд ошибок не делаю.
- Как раз сейчас и делаешь, - сказал жестким командным голосом Глид. Он толкнул Гаррисона локтем. - Смотри. - И выхватил из кармана маленький бластер. Направив его Мэтту в живот, он продолжал: - В нормальной обстановке меня отдали бы за это под суд, но сейчас начальство вряд ли расположено поднимать шум из-за этих двуногих ослов. - Он значительно повел оружием. - Ну живо тащи нам две порции.
- Нет, и точка, - выпятив челюсть и не обращая внимания на бластер, ответил Мэтт.
Глид щелкнул предохранителем.
- Учти, он сейчас от кашля сработать может. Шевелись!
- Нет, и точка, - ответил Мэтт.
Глид с отвращением сунул бластер обратно в карман.
- Я просто тебя пугал. Он не заряжен.
- Заряжен или незаряжен, значения не имеет. Антигандов я не обслуживаю, и точка.
- А если бы я психанул и всадил в тебя полный заряд?
- А как бы я тогда мог тебя обслужить? Что с мертвеца возьмешь? Пора бы вам, антигандам, поучиться логике.
Выпустив эту последнюю стрелу, он ушел.
- Что-то в этом есть, - сказал Гаррисон уныло. - Что ты сделаешь с мертвецом? Над ним ты не властен.
- Не скажи. Вид нескольких трупов может привести остальных в чувство. Сразу забегают.
- Ты рассуждаешь по-земному, - сказал Гаррисон. - Это неправильно. Как ни крути, они давно уже не земляне. Они - ганды, хоть я и не понимаю, что они под этим имеют в виду. - Он задумался, потом добавил: - Создание Империи привело к образу мышления, согласно которому Терра неизменно права, в то время как остальные шестнадцать тысяч сорок две планеты неизменно не правы.
- От твоих разговорчиков мятежом попахивает.
Гаррисон не ответил. Глид, заметив, что внимание собеседника отвлечено чем-то другим, оглядел комнату и увидел только что вошедшую брюнетку.
- Хороша, - одобрил сержант. - Не слишком юна, не слишком стара. Не слишком толста, не слишком худа. В самый раз.
- Я с ней уже знаком.
Гаррисон помахал ей в знак приветствия. Она подошла легкой походкой и села за их стол. Гаррисон представил:
- Мой друг сержант Глид.
- Артур, - поправил его Глид, пожирая брюнетку взглядом.
- Меня зовут Илисса. А что такое "сержант"?
- Вроде шишки на ровном месте. Я только передаю парням приказы, кому что делать.
Ее глаза широко раскрылись.
- Неужели люди действительно позволяют другим людям указывать себе, что им делать и как?
- Разумеется. Как же иначе?
- Мне это кажется диким. - Девушка перевела взгляд на Гаррисона. - А твоего имени я так и не узнаю?
- Джим.
- Мэтт подходил к вам?
- Да. И отказался нас обслуживать.
Она передернула полными плечиками.
- Это его право. Каждый человек имеет право отказаться. На то и свобода.
- У нас такая свобода называется бунтом.
- Не будь ребенком, - упрекнула девушка инженера и поднялась со стула. - Подождите здесь. Я пойду поговорю с Сетом.
- Ничего не понимаю, - сказал Глид, когда Илисса отошла. - Судя по тому, что говорил толстяк в лавке, нас все должны игнорировать, пока мы не дадим деру с тоски. Но эта дамочка ведет себя дружелюбно. Она не ганд.
- Ошибаешься, - возразил Гаррисон. - Она просто пользуется своим правом сказать: "Нет, и точка".
- Верно! Я об этом и не подумал. Они могут его применить, как им нравится.
- Конечно, - инженер снизил голос. - Тихо, она идет обратно.
Сев снова за столик, девушка поправила прическу и сказала:
- Сет лично вас обслужит.
- Еще один предатель, - усмехнулся Глид.
- Но с условием, - продолжала она, - что вы оба поговорите с ним перед уходом.
- Цена подходящая, - решил Гаррисон. - Но это значит, что тебе придется погашать обед за нас троих своими обами?
- Нет, только за себя.
- Как так?
- У Сета свои соображения. Он такого же мнения об антигандах, как и все остальные, но обладает склонностью к миссионерству. Он не согласен с тем, что всех антигандов нужно игнорировать. По его мнению, так можно относиться только к слишком глупым и упрямым, кого не перевоспитаешь. Сет уверен, что каждый разумный антиганд является потенциальным гандом.
- Да что это такое "ганд"? - вопросил Гаррисон.
- Обитатель нашего мира.
- Но от чего происходит это слово?
- От имени Ганди.
Гаррисон наморщил лоб.
- Это еще кто?
- Человек, который изобрел Оружие.
- Никогда о нем и не слышал.
- Меня это не удивляет, - заметила Илисса.
- Не удивляет? - Гаррисон почувствовал раздражение. - Позволь тебе заметить, что в наше время на Терре все получают такое образование…
- Успокойся, Джим. Я просто хотела сказать, что это имя наверняка вычеркнуто из ваших учебников истории. Оно могло вызвать у вас нежелательные настроения. Поэтому меня и не удивляет, что ты о нем не слышал. Не можешь же ты знать того, чему тебя никогда не учили.
- Если ты подразумеваешь, что на Терре история подвергается цензуре, то я в это не верю.
- Это твое право, верить или нет. На то и свобода.
- До известной степени. У человека есть обязанности, отказываться от которых он не имеет права.
- Да? А кто определяет ему эти обязанности - он сам или другие?
- По большей части люди, стоящие выше его.
- Ни один человек не может стоять выше другого. Ни один человек не имеет права указывать другому, в чем состоят его обязанности. Если на Терре кто-то обладает подобной идиотской властью, то только потому, что идиоты это ему позволяют. Они боятся свободы. Они предпочитают получить указания. Они любят выполнять приказы. Ну и люди!
- Мне бы не следовало тебя слушать, - вмешался в разговор Глид. Его дубленое лицо горело. - Ты настолько вредная, насколько хорошенькая.
- Боишься своих собственных мыслей, - уколола она, подчеркнуто игнорируя комплимент.
Глид покраснел еще больше.
- Никогда в жизни. Но я…
Он не договорил, потому что появился Сет и поставил на стол три полные тарелки.
- После обеда поговорим, - напомнил Сет. - Мне вам надо кое-что сказать.
Сет подсел к их столику, как только они кончили есть.
- Что вы уже знаете?
- Они уже знают достаточно, чтобы поспорить, - вставила Илисса. - Они беспокоятся об обязанностях, о том, кто их определяет и кто выполняет.
- И не без оснований, - парировал Гаррисон. - Вы ведь тоже не можете этого избежать.
- То есть? - спросил Сет.
- Ваш мир держится на какой-то странной системе обмена обязательствами. Но что заставит человека гасить об, если он не будет это считать своим долгом?
- Долг здесь ни при чем, - ответил Сет. - А если и возникает вопрос о долге, то каждый определяет его для себя сам. Было бы в высшей степени возмутительной наглостью со стороны одного человека напоминать об этом другому, а одному приказывать другому - просто неслыханно.
- Так можно очень хорошо устроиться, - перебил его Глид. - Как вы справитесь с гражданином, у которого совсем нет совести?
- Проще пареной репы.
- Расскажи им сказочку о Ленивом Джеке, - предложила Илисса.
- Это детская сказочка, - пояснил Сет. - Ее все детишки наизусть знают. Классика вроде как… как… - Он сморщил лоб. - Совсем забыл сказки, которые привезли пионеры.
- Красная Шапочка, - подсказал Гаррисон.
- Вот-вот, - благодарно кивнул Сет.
Он провел языком по губам и начал рассказ: