Сокол между тем удалился от корабля уже на пятьдесят километров. Пейзаж оставался прежним - поля без дорог, леса без просек, реки и речки без мостов - словом, никаких следов человека. А затем на экране появилась дорога, выглядевшая сверху как идеально прямая линия, выложенная пунктиром белых пятен и перечеркивающая равнину с севера на юг. Летевшая высоко в небе машина поджала крылья и, спикировав вниз, поплыла почти над самой землей, на высоте каких-нибудь десяти метров.
Строго говоря, их находка уже давно не была шоссе, по крайней мере в обычном смысле слова. Белые пятна, замеченные людьми с высоты, вблизи оказались вздыбленными и покореженными останками бетонного покрытия, сдвинутыми и расколотыми напором растительности. И все-таки это была дорога.
Сокол набрал высоту и полетел над дорогой на север. Разумеется, ни одна птица не выдержала бы такой гонки. Машина сложила крылья, как при пикировании, и понеслась по прямой, со скоростью четыреста километров в час.
- Правый верхний угол экрана, - вдруг сказала 113-я. Теперь 19-й тоже заметил возвышающееся довольно далеко от шоссе сооружение, искусственное происхождение которого не вызывало ни малейших сомнений.
Высокое здание из серого камня увенчано было черно-зеленым каплевидным куполом. Стены были покрыты трещинами, из которых пробивалась трава и даже два-три довольно крупных дерева.
На месте окон и дверей в странном строении зияли черные не то проломы, не то провалы, и еще один пролом был в куполе, словно дополнительная дверь.
Подчиняясь сигналу оператора, сокол, влетев в одно окно, вылетел из другого. За то короткое время, что летающий разведчик находился внутри, им было сделано несколько снимков, и теперь компьютер, разделив экран на две части, показывал их по очереди на левой половине. Первое, что бросалось в глаза, был, конечно, свет. Столбы света падали из отверстия в куполе и из окон, создавая странное впечатление рассеченного пространства. Навстречу свету тянулись стебли каких-то растений. На стенах здания можно было различить полустертые, почти скрытые слоем грязи рисунки. Высокий сводчатый потолок поддерживали проросшие грибами стропила.
- Церковь…
- Купол медный, окислился…
- А крест? - спросил 19-й. Креста не было.
- Может быть, его забрали? - предположила 113-я.
- Был такой обычай?
- Не знаю, но почему бы и нет? Это было бы только справедливо - когда люди уходят откуда-то навсегда, они снимают с церкви крест и забирают его с собой.
- Вряд ли, - подал голос 84-й. - "Навсегда", как ты выразилась, уходили обычно не от хорошей жизни, и было тогда не до крестов…
"Навсегда, - подумал 19-й. Он покачал головой, вглядываясь в окружающие церковь поля. - Навсегда… кто же уйдет из такого рая навсегда? И куда? Или… Может быть, к этой красоте можно привыкнуть настолько, чтобы уходя не почувствовать боли?"
…Крест нашли буквально через минуту, он лежал, в густых кустах у стены, воткнувшийся в землю и заросший мхом.
Сокол парил теперь в трехстах метрах над землей, слегка покачиваясь в потоках нагретого воздуха.
- Кстати, - задумчиво произнес 84-й, - меня очень интересуют эти холмики. Слишком уж правильно они расположены.
- Ты полагаешь?..
- Похоже на остатки домов, - заявил 84-й. - Что, если разрыть один из них? Ничего живого там нет…
Сокол накренился, скользя вниз и в сторону, и выплюнул две горошины - резонансные аккумуляторы огромной емкости. Прошло не меньше секунды.
"Не сработали", - подумал 19-й.
Оружие такой мощности никогда не испытывали в корабле. Затем сверкнуло пламя, и один из холмиков словно вывернулся наизнанку, выбросив в небо бурый фонтан земли. Хотя оператор выбрал самый удаленный от церкви холмик, видимо, взрывная волна докатилась до нее - со стены сполз огромный пласт штукатурки, а росшая раньше из трещины в кладке березка висела теперь кроной вниз, удерживаясь на стене каким-то чудом. Сокол снизился.
- Это называется, - сказала 113-я, - сейчас…
- Кирпичная кладка, - подсказал 84-й.
- Да-да, кладка.
На дне ямы виднелось то, что, видимо, некогда было крестьянской печью.
- Я слышал, - тихо произнес 19-й, - что, когда в избу попадала бомба, рушилось все, кроме печи. Печь выдерживала. - Он испытывал неприятное чувство - словно где-то допустил ошибку.
- Здесь мы ничего не найдем.
Внезапно на экране появилась красная строчка: "Нападение". Крупная птица, почти вдвое превосходящая летающего разведчика по размерам, с гортанным клекотом ринулась на него сверху. Окажись на месте робота живое существо, оно, вне всяких сомнений, было бы застигнуто этим стремительным нападением врасплох, так как, почти не имея скорости, не успело бы уклониться. Сокол успел. Ионный двигатель звонко щелкнул, отбросив его в сторону, и противник с шумом и хлопаньем крыльев пронесся мимо. Промахнувшись, он потерял равновесие, перекувырнулся пару раз и оказался в результате метров на десять ниже… Неудача, впрочем, нимало не смутила драчуна - он развернулся и стал набирать высоту для очередной атаки.
На экране возникли новые строчки:
Уничтожить
Игнорировать
Уклониться
Затем первые две погасли, и сокол свечой взмыл на километровую высоту, оставив разочарованного преследователя далеко позади.
- Если на сутки застревать на каждой церкви, - заявил 54-й, - далеко мы не уйдем. Я предлагаю, не отвлекаясь, исследовать шоссе - ведет же оно куда-то.
- Точнее, вело.
- Пусть так, но это хоть какой-то шанс. Если не выйдет наскоком, придется проводить раскопки в деревне, но…
- Он прав, - согласился 84-й, и его мнение оказалось решающим. Сокол получил приказ двигаться над шоссе в прежнем направлении.
Город они увидели через час. Шоссе здесь упиралось в остатки моста через реку и шло дальше по берегу, огибая слева заросшие лесом руины. Город. Прогнившие, увитые плющом бетонные коробки без стекол, с провалившимися крышами, населенные мелкими животными, мгновенно исчезающими при появлении сокола. Город.
"Больше всего, - подумал 19-й, - из всех выдумок больше всего меня пугала идея городов. И как это возможно, чтобы столько людей и столько домов. Мне всегда казалось, что это неправда, что-то вроде конца радуги. Похоже, что я был прав…"
Поражала площадь - заросшая густым кустарником… поляна?.. Свободная от развалин, правильной круглой формы. И памятник - бесформенная глыба ржавого металла на каменном постаменте в самом ее центре. По неизвестной причине плющом был увит лишь постамент, и сточенная коррозией колонна, изображавшая некогда человека, превратилась теперь в гигантский указующий перст, направленный в небо. 19-му почему-то вспомнился разрушенный мост через реку…
В центре города находилось озеро, точнее, город был выстроен на берегу. Впадало в озеро несколько ручейков, но видимого стока не было, и когда сокол, чиркнув по поверхности воды, взял пробу на анализ, оказалось, что вода соленая.
Шоссе шло дальше. После недолгого обсуждения было решено проследить его до конца, и сокол покинул мертвый город. Местность сильно понизилась, полет теперь проходил над низиной, заросшей густой травой, вдоль берега широкой реки. Леса исчезли, оставив после себя лишь разбросанные там и сям реденькие рощицы, состоящие главным образом из берез. В степи паслись какие-то животные, но свежих следов человеческой деятельности по-прежнему не было.
Бетонное покрытие было почти разрушено. Человек давно потерял бы шоссе, да и компьютеру было нелегко отыскивать путь.
Между тем погода испортилась. Небо затянуло тучами, похоже было, что разведчик движется навстречу грозовому фронту. Появились помехи связи, и их становилось все больше.
- Лазерная связь, - распорядилась 113-я. Пожалуй, это было слишком, но, видимо, она хотела перестраховаться. Из тоннеля мимо 19-го неторопливо выплыл блестящий полуметровый шар - спутник связи, краса и гордость корабельных техников.
"Еще лет двести, - грустно подумал 19-й, - и мы изобрели бы межзвездный двигатель".
Спутник на мгновение остановился, словно осматриваясь, а затем рванулся ввысь. Через пару секунд до 19-го донесся громовой удар - шар преодолел звуковой барьер. Из тоннеля выполз робот связи и замер. Теперь спутник принимал сигнал от находившегося далеко за горизонтом сокола и направлял его усиленным к кораблю.
Изображение на экране мигнуло и стало ясным. Теперь вокруг сокола бушевала гроза, сверкали молнии и почти непрерывно грохотал гром. В видимом диапазоне почти ничего нельзя было различить за стеной дождя, и компьютер синтезировал изображение из данных локации, а также видимой и инфракрасной камер.
- Второй город, - объявила 113-я.
Этот город совсем не походил на первый. На экране возникла цветная схема города-гиганта, огромной кляксой распластавшегося по равнине. Видимо, здесь разрушение шло гораздо интенсивнее, чем в первом случае, от домов почти ничего не осталось, и лишь локатор помогал увидеть под слоем земли и растений прямоугольные контуры. Как ни удивительно, но один из домов на окраине города оказался почти цел. Это был гигантских размеров небоскреб, похожий на серую иглу, вонзившуюся в низкие тучи. В него били молнии.
Когда сокол приблизился, 19-й с удивлением заметил, что в окнах верхних этажей кое-где сохранились стекла. Ну конечно! Он же читал, что из-за сильного ветра наверху, в небоскребах использовали стекла особой прочности. И все равно странно.
Компьютер закончил наконец обработку данных локации и выдал на экран карту города в целом.
- Опять озера?! - изумилась 113-я. В городе было четыре озера - два связанных перемычкой с рекой и два изолированных.
- Это не озера, - подал голос 84-й. - Это воронки от атомных взрывов.
- Что?! - воскликнул 19-й. Все заговорили разом, и какое-то время ничего невозможно было понять.
- Здесь была война, - дождавшись тишины, вновь заговорил 84-й. - Это объясняет все - и отсутствие людей, и то, что мы… Что нас… забыли. И пустой эфир. Полагаю, мы единственные люди на планете.
"Война, - подумал 19-й. - Очень просто - война". Он попытался представить себе облака, сотканные из огня и пыли, поднимающиеся над огромным городом.
- Не сходится, - заявила 113-я. - Небоскреб цел, а он не так уж далеко от ближайшего озера.
- Обычно, - отозвался 56-й, - высотные здания строят с большим запасом прочности. Сейсмической. Кроме того, он стоит к этому озеру самой узкой гранью, на которой, кстати, выбиты все стекла.
- Внимание, - вмешался новый голос, - говорит группа технического обеспечения. Мы нашли в библиотеке карту и этот город на ней. - Голос на мгновение умолк. - Ну так вот. С момента нашего старта до начала войны, судя по тому, что они успели построить, прошло не меньше семидесяти лет.
"Значит, дело не в войне, значит, предательство все-таки остается, - подумал 19-й. - Семьдесят лет - в корабле сменилось три поколения. Война лишь довела злой розыгрыш до логической развязки. Ну что же. Теперь этот мир принадлежит нам. Можно считать, что мы достигли звезд".
Он поднялся, собираясь возвращаться в корабль, затем, неожиданно для самого себя, повернулся, открыл забрало шлема и сделал глубокий вдох.
Пахло незнакомыми травами и теплым летним вечером. В траве звенели кузнечики, кричала какая-то птица.
- Предки, - медленно произнес 19-й. - Благодаря вашему предательству мы остались живы. Но это вовсе не значит, что мы вас когда-нибудь простим.
ДИСПЕТЧЕР
- Третий, Третий! - загремело в динамике, - что за бабушкиным сундуком у меня в секторе? Развернуться не могу. Убери его!
- Это не сундук, это инопланетяне, - буркнул Андрей, снимая ноги с пульта и нажимая на клавишу внутренней связи. - Же-восемь.
- А-пять, - тотчас последовал ответ. Андрей крякнул. Игорь Бессонов был самым молодым стажером на диспетчерском спутнике и одним из самых сильных шахматистов. После Андрея, разумеется.
- Ухи оборву, - пробормотал Андрей и, полуприкрыв глаза, мысленно попытался воплотить желаемое в действительное. Настроение заметно улучшилось. Мельком глянув на экран, он трижды чихнул и начальственным голосом произнес: - Бубновая минус единица! Финишируйте в аварийной зоне. Будьте осторожны - график движения изменен.
Затем вызвал "Следопыта" и поинтересовался: куда это его несет? Ответ позабавил, Колония на Гамма Ехидны договорилась с жителями Сириуса о поставке пяти тысяч тонн молибдена. Те честно выполнили договор, однако слово "молибден" у них имеет совсем другое значение, о чем капитан "Следопыта" узнал лишь на полпути к Гамме. Может быть, Андрей знает, что делать с пятью тысячами тонн меховых колпачков, которые сириусяне надевают на хвост, когда в воздухе слишком много соли? Нет? Ну, тогда пока. Спокойной вахты.
- Вот-вот, - отозвался Андрей, и тут инопланетяне наконец проявили признаки жизни.
- Готовьтесь к смерти, ничтожные!!! - прогрохотал динамик.
Андрей вдавил клавишу внутренней связи:
- Эф-пять!
- А-семь!
- Это конец! - сокрушенно простонал Андрей, оценивая ситуацию на шахматной доске.
- Ты прав, презренный, - отозвался мрачный голос, - мы уничтожим ваш мир!
Андрей поморщился, на секунду отвлекся от созерцания шахмат, чтобы почесать пятку - подобно большинству космонавтов, он не пользовался обувью в невесомости, - и строго произнес в пространство:
- Стажер Бушмелев!
- Я! - хрипло рявкнул в ответ динамик.
- Чего хрипишь? - удивился Андрей.
- Сам дурак! - последовал дерзкий выпад, после чего в динамике загрохотало и вполне нормальным голосом стажер извинился за любимого попугая Марсика.
- Стажер Бушмелев, почему в секторе посторонние? Немедленно очистить… Мешают работе. Хотя нет, доложите классификацию!
Кто-то хихикнул. Секунду спустя голос Антона озадаченно произнес:
- Полных данных нет. На запросы не отвечают… Впервые объявились возле Печальной планеты лет триста назад. Назвались демиургами, врезали по ней антиматерией и исчезли. Жертв и разрушений нет. - И, не удержавшись, с надеждой полюбопытствовал: - А что, командир, будет драка?
- Еще чего! - дернул плечом Андрей.
- С какой стати? - Он повернулся к экрану и, тихо охнув, принялся лихорадочно давить клавиши на панели гиперстабилизатора, испуганно бормоча в микрофон: - "Муми-эльф", "Муми-эльф", вызывает диспетчер! "Муми"…
- …На связи, - пискнуло в ответ.
- Я вас дисквалифицирую, - простонал Андрей, - ну что вы там творите?!
- Уже втягиваем, командир, не шуми!
Приборы постепенно успокоились, сигнал тревоги над пультом погас, и только вопли бедного попугая нарушали тишину станции.
"Муми-эльф" был кораблем цивилизации Ой, имевшей богатое пиратское прошлое. Двигался он под нейтринным парусом, используя космические течения. Чтобы идти не только по ветру, но и галсами, ему, как и всякому паруснику, требовался киль или шверт. В качестве такового использовался гиперпространственный трал. Войдя в зону с невыбранным тралом, "Муми" вызвал там жуткий переполох, что едва не привело к столкновению двух транспортников…
- Мы, - продолжал назойливо бубнить динамик, - выполняем великую миссию по уничтожению разума…
Андрей вздохнул, делая очередной ход, и посмотрел на экран. Гости транслировали схему некой абстрактной планеты и во что она превратится после их атаки. Зрелище впечатляло.
- …Вы будете единственными, кто останется в живых из вашей цивилизации, если…
- Вот псих, - буркнул Андрей и переключился на насущные дела, коих накопилось множество. Попугай Марсик вступил в диалог с компьютером, в результате чего возник сбой программы. "Муми-эльф" наконец выбрал гипершверт, и его немедленно снесло в стартовую зону андромедян. График движения был окончательно и бесповоротно сорван. Ко всему, в самом оживленном месте торчала, ощетинившись пушками, громада инопланетного крейсера. Пришельцы требовали сообщить им координаты Земли. Андрей попросил отсрочки. Получил двадцать минут и пошел обедать.
…Экран посветлел, и на нем появилось хмурое небритое лицо Эдика, космогеолога. Эдик поддерживал с Андреем самые дружеские отношения. Впрочем, сейчас у него были неприятности.
- Привет! - весело бросил Андрей. - Плясать будешь?
- Издеваешься? - мрачно поинтересовался Эдик.
- Вовсе нет. Твое хозяйство осталось без горнодобывающей техники?
- Он еще и спрашивает, - возмутился Эдик, - твой же брат диспетчер постарался.
- Обидеться, что ли? - задумчиво произнес Андрей. - Ладно, прощаю. Тем более что диспетчер я, как ты знаешь, ненадолго - обучу стажеров и снова к звездочкам. Вот так. Я тут уговорил одного типа, соответственно дал ему координаты, и все такое. Через сутки-двое он доберется до твоей планетки и разнесет ее на кусочки, впрочем, вполне пригодные для промышленной переработки. Ты только отойди подальше, а то он нервный какой-то. Что? Ну, естественно, не даром. Услуга за услугу.
Экран погас. И тут Андрея осенило.
- Бэ-два, - тихо сказал он в микрофон и с наслаждением представил, как Игорь Бессонов, второй на станции шахматист, бьется головой о стену.
КОШКИ-МЫШКИ
"Кошки-мышки" С. Вартанова я уже читал (кажется, в Тирасполе) и тогда же высказался в том же духе, что это безнадежно плохо.
В самом деле: типичная пиратско-разбойническо-гангстерско-полицейская историйка в духе студенческого капустника; язык - сленг, иногда напоминающий русский язык, но нигде - живой литературный язык; ситуации и образы героев - архишаблонны.
Разве это "школа Ефремова"? Да Иван Антонович всю свою многострадальную жизнь боролся именно против такого рода строчкогонства.
С. Вартанов - на самых дальних подступах к литературе, и публиковаться ему, судя по "Кошкам-мышкам", рано. Следует, видимо, пригласить молодого автора на наш семинар - для изучения азбуки литмастерства.
Юрий Медведев, 31 августа 1989
- Сколько еще лететь? - угрюмо поинтересовался Андрей и тут же понял, какую он совершил ошибку.
- Следует говорить, - прогудел из динамика механический голос, - "скажите, пожалуйста".
Андрей обхватил голову руками и принялся раскачиваться в пилотском кресле вперед-назад. Затем он тихонько поднялся и на цыпочках выбрался из рубки.
- Что же касается, - продолжал кибермозг, - особенно воспитанных мальчиков, к которым вы, Андрей, к моему величайшему сожалению, не относитесь…
Динамик в рубке умолк, и вместо него зазвучал другой - в коридоре. Ну конечно, скрытые кинокамеры сообщили управляющему всем кораблем компьютеру, что пассажир перемещается.
- Так вот, эти дети, помимо "скажите, пожалуйста", употребили бы также оборот "если вас не затруднит".
- Скажите, пожалуйста, - едва сдерживаясь, произнес Андрей, - если вас не затруднит, конечно. Вам не известно, что зудеть круглые сутки невежливо?
- Я выполняю устное распоряжение ваших родителей, - возразил кибермозг. - Если вы помните, они попросили меня в день старта приглядеть за вами в полете…
- Так приглядеть, а не прожужжать!
- И почитать вам что-нибудь облагораживающее из корабельной библиотеки. Пока вы не прилетите к бабушке на Альфу-три, я ваш опекун.