Жилая зона звездолета имела форму цилиндра, на верхнем торце которого возвышалась ажурная решетчатая конструкция-ферма главного реактора, увенчанная гигантским шаром. Такое расположение было выбрано не случайно - реактор должен улавливать космический водород и служить одновременно метеоритной защитой для жилой зоны. И вот теперь, видимо, шальной метеорит ухитрился подобраться к кораблю не спереди, где он благополучно угодил бы в воронку питания и в виде плазмы направился бы в двигатель, а сзади и сбоку, причем не просто подобраться, а разрушить заключенный в прочную оболочку вакуумной защиты силовой кабель.
"Случай сам по себе маловероятный, - думал 19-й, направляясь вверх по спиральному коридорчику, - но с другой стороны, времени для его осуществления было более чем достаточно…"
- Готов, - произнес 19-й. Он стоял сейчас перед дверью "горячей" шлюзовой, облаченный в средний скафандр.
- Ни пуха ни пера, - донесся из наушников чей-то голос, он так и не разобрал - чей. - Тебе хоть известно, что это первый выход за историю корабля? Раньше гоняли только роботов.
- Первый? - изумился 19-й. - Умели строить предки!
Корабль шел с постоянным ускорением в один "же", и любой сорвавшийся с него предмет быстро оказывался за кормой, попадая в выхлопную струю двигателя. Это, а также ощутимая радиация, исходящая от реактора, делали выход человека наружу весьма нежелательным событием. Но чтобы этот выход был первым!
- Впрочем, - произнес 19-й, - к черту.
Он коснулся контактной клавиши, однако, вопреки ожиданиям, дверь не шелохнулась. Вместо этого над ней замигал беспокойный красный огонек, и из динамиков внешней связи до 19-го донесся знакомый женский голос, тот самый, что передавал сигнал тревоги.
- Дверь заблокирована, - произнес голос. - К сожалению, выход за пределы корабля представляет для вас опасность. Произвести его вы можете только с разрешения командира корабля, после того как дверь будет разблокирована с центрального пульта.
Голос был мягкий и ласковый, в нем чувствовались успокаивающие нотки. 19-й подумал, что, наверное, диктора подбирали специально.
- Рассчитано на то, чтобы остановить насмерть перепуганного дезертира, - усмехнулся 19-й. - За кого она нас принимала? И кстати - кто у нас на корабле командир? - Из наушников раздался дружный смех.
- Я попробую, - неуверенно предложила 113-я. - Наверное, это будет не очень сложно…
Прошло, однако, не меньше десяти минут, прежде чем красный огонек погас и дверь открылась. Поправив на плече скафандра телекамеру, 19-й шагнул в шлюзовую камеру, единственным источником света в которой был прожектор его скафандра.
19-й осмотрелся. Он находился в помещении пяти метров в длину и трех в ширину - такие габариты, как он знал, необходимы были, чтобы наружу мог пройти вездеход - самая крупная из передвижных машин корабля.
Силовой кабель проходил по стене шлюзовой, но последовать за ним наружу 19-й, увы, не мог. Шлюзовая не имела выхода!
Осознав этот поразительный факт, 19-й завертел головой и обнаружил, что отсутствует также и воздухозаборник для откачки воздуха из шлюза. И наконец, силовой кабель, несущий кораблю энергию, не имел вакуумной защиты. Похоже было, что шлюзовой никто и никогда не пользовался.
"Не может быть! - ошеломленно подумал 19-й. - И потом, я же сам видел макет корабля в ходовой рубке!"
Он подошел к стене и внимательно осмотрел блестящую поверхность металла. Никаких следов шва, вообще ничего.
- Сто тринадцатая! - позвал он.
- Слушаю, - озадаченно отозвалась она. Телекамера скафандра передавала изображение на все экраны корабля, и весь экипаж пытался сейчас разобраться в ситуации.
"Теперь по крайней мере ясно, - подумал 19-й, - что означает "локализация невозможна". Но вот ЧТО это означает?"
- Закрой за мной дверь, - произнес он вслух, - выведи из кормового шлюза робота и подведи его к этой двери снаружи.
- Делаю!
Еще четверть часа ожидания, пока насосы откачают воздух из второго шлюза, пока робот доберется до противоположного конца корабля-гиганта…
Рация скафандра 19-го работала на общей волне, и было слышно, как кто-то с отчаянием произнес:
- Но этого же просто не может быть! Я же сам выводил роботов, и все всегда было в порядке!
"И я, - подумал 19-й. - И я выводил роботов и вел профилактику обшивки".
Все роботы корабля имели телевизионную связь с компьютером, и для контроля состояния обшивки вовсе ни к чему было выходить из корабля людям. Все делали управляемые на расстоянии автоматы, и каждый член экипажа следил за их работой в свое дежурство, и не раз…
- Девятнадцатый? - На этот раз голос 113-й был еще несчастнее, чем прежде. 19-й легко мог представить себе, как она хмурится и кусает губу. - Я вывела робота, сейчас он стоит с той стороны. Между вами только дверь шлюза.
- Ты хочешь сказать - стена?
- Да нет же, дверь! - почти выкрикнула 113-я. - На экране дверь!
- Здесь нет никакой двери… Ладно, прикажи роботу открыть шлюз снаружи.
Пауза.
- Не открывается!
- Я вас слушаю, - произнес 19-й. - Что делать дальше?
- Резать, - быстро сказала 113-я. - У тебя на поясе лазер. Будет небольшая потеря воздуха, но…
- Резать глупо, - возразил 54-й. - Есть еще кормовой шлюз, можно попытаться выйти через него.
- И лезть полкилометра по вертикальной стене?
- Я считаю, - медленно произнес 19-й, - что стену надо резать. Пока я буду заниматься кабелем, автоматы нарастят тут и шлюз. На эксперименты с кормовым люком, я считаю, нет времени - помните? - малый реактор работает с перегрузкой. Есть еще идеи? Я начинаю.
Он извлек из кобуры оружие - лазерный пистолет, связанный проводом с аккумулятором скафандра.
- Убери-ка оттуда робота, - посоветовал он, целясь, - а то я его, пожалуй…
Он нажал на спуск и повел лучом, стараясь по возможности, чтобы рука не дрожала. Стена вздулась огненными пузырями; там, где по ней пробегала ослепительно сверкающая искорка, металл плавился и кипел. Однако, вопреки ожиданиям 19-го, вырезанный им круг не был выброшен наружу под давлением находящегося в шлюзе воздуха, напротив, его словно вдавило внутрь. Тяжелый броневой лист обшивки с грохотом рухнул на пол, но не было пронзительного свиста уходящего воздуха.
19-й, отскочив назад, не рассчитал усилия и врезался во внутреннюю дверь шлюза.
А из широкого отверстия на пол с веселым шорохом посыпалась щебенка и мелкий песок.
Шок был так силен, что на какое-то время 19-й утратил способность воспринимать окружающий мир. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что стоит, изо всех сил упираясь лопатками в стену, и тупо таращится на вырезанное в стене отверстие с неровными оплавленными краями и на кучу грунта под ним. По куче, словно микроскопические лавины, стекали струйки пыли.
Сморгнув с ресниц пот, 19-й с огромным трудом оторвался от стены и на негнущихся ногах подошел к отверстию. Очень медленно он нагнулся и поднял с пола камешек. Просто камешек, кусочек серого мергеля. Держать его в перчатках скафандра было очень неудобно, и лишь минуту спустя 19-й сообразил, что скафандр ни при чем - просто у него тряслись руки.
- Земля, - ошеломленно произнес он и вдруг понял, что это, пожалуй, и есть единственно возможное объяснение происходящему. - Земля, о господи, ЗЕМЛЯ! Что же, выходит, мы никуда не летели?! Без малого восемьсот лет - никуда? Модельный эксперимент…
19-й выпустил из рук камешек и тяжело опустился на пол.
"Нас предали, - подумал он. - Просто так вот - взяли и предали. Подопытные кролики…"
Чуть слышно шелестела вентиляция, пол слегка вибрировал от работы двигателя… Двигателя? Значит, все это обман?!
- И ведь кто-то, - подал голос 54-й, - защищал на нас - на нас! - эти… диссертации! На нас, понимаете?! Мы тут…
- Не верю, - вдруг заявила 113-я. - Не верю, и все! Это ошибка, это…
- Зачем же ошибка, - удивился 54-й, - никакой ошибки.
Изучают нас… кто там из техников на вахте? Отключите энергию от двигателя.
Прошло пять минут, десять… Затем внезапно вибрация исчезла. Двигатель был отключен, но невесомость не наступила.
- Приехали.
Больше всего землеройный робот напоминал гигантского муравья на гусеничном ходу. Муравьиная "голова" сверкала шестью рядами стальных челюстей-эффекторов, а брюшко, где находился питающий узел, было связано с "грудью" тонкой талией и блестело в свете прожектора совсем как хитиновый панцирь.
Робот этот, как и множество других подобных устройств, был сделан уже после старта корабельными техниками. Бум в роботостроительстве произошел на звездолете три века назад, когда 115-й, тогдашний 115-й, разумеется, изобрел резонансный аккумулятор.
В шлюзе стало светлее. 19-й обернулся и увидел двух техников, тоже в скафандрах, укрепляющих на стене дополнительные прожектора; тут же из динамиков раздался возмущенный голос 113-й, требовавшей, чтобы все не задействованные в операции немедленно покинули шлюз. Техники поспешно ретировались.
- Команда на исполнение, - сообщила 113-я.
Робот ожил. Пластиковые гусеницы пришли в движение, и гигантский муравей неожиданно легко подкатился к отверстию в стене. Замер, затем, нерешительно потыкав преграду щупом, поднялся на дыбы и взревел. Стальные лопасти завертелись, во все стороны полетела каменная крошка, и помещение заволокло пылью.
19-й отошел в угол и сел по-турецки, приготовившись ждать.
- В принципе ситуация ясна, - заговорил 54-й. - Что мы имеем? Имеем мы модельный эксперимент по отработке условий дальних космических перелетов. Скажем, генетические исследования, изучение психологической совместимости или даже проще - устранение неполадок в системах жизнеобеспечения. Но это только на первый взгляд. А на второй…
- А на второй, - подхватил 19-й, - какими такими исследованиями можно заниматься в течение восьми веков? Насколько мне известно, психологическая совместимость экипажа не дала сбоев ни разу, а неполадки в системе жизнеобеспечения мы устраняли и устраняем сами.
- Это раз, - произнес он после небольшой паузы. - А вот как вы думаете, неужели за восемь веков на Земле не изобрели ничего быстрее нашего корабля? За восемь веков!!! Ведь эксперимент должен был стать попросту не нужен!
- Дело не только в этом, - заметил 54-й. - Ты подходишь к проблеме с технической стороны: выгодно - невыгодно. А ведь есть еще и сторона моральная. Ведь для любого из нас, членов экипажа, жизнь человеческая является абсолютной ценностью. Абсолютной. Если есть способ достичь цели, не причиняя человеку вреда, мы, без сомнения, выберем именно этот способ, будь он хоть в сто раз сложнее. А если способа такого нет…
- Мы откажемся от цели.
- Верно. Мы откажемся от цели - и ну ее к черту! Люди важнее. Так. - 19-й представил, как 54-й пожимает плечами. - Из книг можно сделать вывод, что и для оставшихся, людей то есть… тоже. В том смысле, что с Земли улетели не все гуманисты. Но вот вопрос - как это согласуется…
Это произошло четыреста двадцать лет назад. На малом реакторе, установленном на корабле на случай неисправности большого, произошла утечка радиации. Аварийного расписания тогда еще не существовало, и по сигналу тревоги весь экипаж собрался в жилой зоне. Там они все и погибли, почти тысяча человек, составлявшие тогдашний экипаж. Автоматика заблокировала ясли, где находились дети от одного до трех лет. И все. К счастью, системы очистки воздуха и воды имелись в каждом помещении, так что ясли превратились в изолированный островок, отрезанный от остальных помещений. Единственными воспитателями для малышей служили учебные программы да книги… Они забыли даже свои имена - чего требовать от трехлеток? Знали лишь номера, соответствующие им в памяти компьютера. А снаружи, где экономная автоматика отключила ненужный свет, мерцали по ночам стены, да плодились в оранжерее и виварии жуткие мутанты…
Прошло восемьдесят лет, прежде чем они смогли покинуть свое убежище, и более двухсот - пока не отскоблили по сантиметру въевшуюся в стены радиоактивную пыль.
"И теперь получается, - подумал 19-й, - что все это время над нами росли деревья и светило солнце? Что мы не летели никуда? И что там, наверху, сидели у экранов люди, которым стоило лишь нажать на кнопку…"
- По-моему, - произнес он, - аморальна сама идея полета. - Нужно быть палачами, садистами, чтобы такое проделать.
Грохот оборвался, и наступила тишина. Затем зашуршал, осыпаясь, песок, и из тоннеля, пятясь, выбрался робот и отъехал в сторону, освобождая дорогу. Дорогу на Землю.
19-й направился вперед. Пол в коридоре, пробитом в скальном грунте, круто шел вверх, так что иногда приходилось помогать себе руками. Вдобавок у 19-го возникло очень неприятное чувство, а именно, что все эти тонны мергеля у него над головой сейчас просядут… Он встряхнулся, прогоняя наваждение.
После того как он поднялся метров на пятнадцать, путь неожиданно преградила сплошная стена сплетенных корней. Подчиняясь приказу компьютера, робот пробил шахту в камне, но оставил закрывающий вход слой дерна.
- Внимание, - произнес 19-й, - я выхожу.
Он снова поправил телекамеру, затем размахнулся и ткнул преграду кулаком. Сопротивление оказалось на удивление слабым. 19-й высвободил руку - и в пробоину хлынул солнечный свет. Тогда он изо всех сил рванул упругий ковер на себя…
Тоннель выходил на горный склон, заросший травой и редким кустарником. В траве были разбросаны разноцветные пятна цветов. 19-й поднял глаза - и впервые в жизни увидел небо. По небу плыли облака, и все это великолепие находилось гораздо выше, чем он предполагал.
Внизу, у подножия горы, была долина, заросшая лесом. А выше и правее сияли нестерпимым блеском горные вершины.
- Справа! - донеслось из наушников.
19-й стремительно обернулся. Метрах в двадцати от него сидел небольшой рыжий зверек с тонкой мордочкой и длинным пушистым хвостом.
- Лиса, - выдохнула 113-я. - Живая лиса!
- Зато людей тут нет, - произнес 19-й, - и я не вижу никаких следов их деятельности. Попробуйте выпустить сокола. - На небо он старался не смотреть - с непривычки сильно кружилась голова. Смотрел на лису.
- А что, это идея…
Соколом назвали созданный техниками звездолета робот-разведчик, по сути, летающую кинокамеру. Внешне он был неотличим от земной хищной птицы, хотя, конечно, использовал другой принцип полета.
Он вылетел из люка словно коричневая молния (лису как ветром сдуло) и сразу же круто пошел вверх. Ионный двигатель работал почти бесшумно. 19-й, поколебавшись, уселся на землю, у входа в тоннель, и, достав из заплечного кармана скафандра экран, пристроил его на коленях.
Сокол уже закончил набор высоты и теперь двигался по расширяющейся спирали, в центре которой находился корабль. По экрану проплывали горные склоны, чередующиеся с долинами, затем пошла степь, пересеченная множеством речек. На юго-востоке стояли горы. Внизу, у самого подножия, их склоны были покрыты лесом, затем лес становился все ниже, а там сдавалась и трава, уступая место леднику, пронизанному многочисленными трещинами и питающему ручьи и речки, кажущиеся с высоты тонкими линиями. И никаких признаков человека.
- Не так я себе все это представлял, - произнес 19-й. - По идее, здесь, наверху, должен стоять институт, исследующий нас, иначе зачем был нужен сам полет? И потом, должен же быть кто-то, кому можно в морду плюнуть…
В наушниках раздался голос 84-го, одного из старейших членов экипажа.
- "Полет", - усмехнулся он.
- Полет, - упрямо повторил 19-й, - он и был полетом. Для нас по крайней мере да. Мы летели к звездам. А что до тех, кто нас в этот полет отправил, не думаю, чтобы их мнение меня особенно интересовало.
- Боюсь, - отозвался 84-й, - что столь же мало их будет интересовать и наше мнение. Как, кстати, и мы сами. Ведь в самом деле, какие исследования можно проводить в течение восьмисот лет? Я склонен думать, что о нас вообще забыли. За ненадобностью. Слишком уж пусто вокруг.
- Как это забыли?! - возмутилась 113-я. - Мы же живые люди и находимся здесь, кстати, по их милости.
- Это только в сказке человек отвечает за тех, кого он приручил, - возразил 84-й. - А в жизни… Вы-то небось ждали, что к выходу из тоннеля примчится толпа в белых халатах и все с цветами и прочим хлебом-солью?
- Ну знаешь! - возмутился 19-й. - А почему в таком случае им бы не выпустить нас отсюда?
- А зачем?
- Что значит - зачем?
- Зачем им было нас выпускать?
В наушниках щелкнуло, и новый голос произнес:
- Внимание! Говорит группа техников. При тщательном осмотре стен корабля нами обнаружены приборы скрытого наблюдения. - Голос на мгновение запнулся, а затем, словно извиняясь, добавил: - В неработающем состоянии.
- Сдаюсь, - мрачно заявил 19-й. - Похоже, что ты был прав и нас действительно забыли. Но это… Это ведь подло!
- Кто же спорит, - согласился 84-й. - Подло, да. Но знаешь, главной подлостью был сам полет. А уж все остальное, поверь мне, лишь следствие этой подлости. Вот ведь какая логика - запустить настоящий корабль дорого. Если там что-нибудь окажется не так, то будут потеряны большие средства. Так что поставим опыт на мартышках - если они передохнут, то хоть оборудование уцелеет. - Он усмехнулся. - Кто же мог представить, что мы не передохнем? Держать людей столько поколений на искусственном воздухе, когда в десяти метрах… - 84-й закашлялся и умолк.
19-й пожал плечами. Наверное, эти люди просто не представляли себе, что это значит - ни разу в жизни не увидеть облака, солнце, лису вот эту, - зверек опять выбрался из кустов и с безопасного расстояния наблюдал за человеком. 19-й решил в ближайшее время заняться его приручением. "Или ее", - поправился он мысленно.
Через некоторое время вновь заговорили техники. Развив бурную деятельность, они буквально по винтикам разобрали запломбированный еще на Земле блок встроенных программ компьютера. При этом, как и ожидалось, обнаружили скрытую программу - ни вызвать, ни стереть ее было нельзя. Программа эта выдавала на экраны фальшивые изображения внешнего вида корабля и звездного неба вокруг. А особая часть этой программы ведала поломками. Время от времени на дежурный экран выдавалось сообщение о том, что поврежден тот или иной участок обшивки. Дежурный посылал наружу роботов, понятно, что за изображение поступало с их телекамер. Сам робот, естественно, наружу не лез, а отсиживался в шлюзе. Вот такие дела.
Вторая группа техников вела раскопки силового кабеля, идущего в корабль якобы от большого реактора. Впрочем, реактор этот, очевидно, существовал, зарытый глубоко под землю атомный котел. До него еще не добрались, но уже было найдено то место, где просевший грунт разорвал силовой кабель.