Несколько часов он ехал по равнинному ландшафту полей, рек, прудов, фруктовых садов. Белые домики ферм прятались под люминесцирующей розовой, розовокрасной, оранжевой и желтой листвой.
Фермеры здесь процветали: жизнь не могла быть трудной в Стране Леландера, даже принимая во внимание тот факт, что девушки здесь ходят с голыми локтями. Линия темно-синей и черной листвы тянулась до горизонта, где река Далглиш сворачивала к востоку, обозначая границу Маукиша. В сотне ярдов от границы омнибус остановился. Из здания станции вышел сержант и шесть солдат в красивой униформе.
Сержант вошел в автобус, задал несколько вопросов водителю, который указал пальцем на Герсена.
Сержант сделал знак Герсену.
- Сюда, сэр, на минуту. Принесите ваш багаж.
Герсен взял свой маленький дорожный чемодан и последовал за сержантом из автобуса в здание. Сержант взял чемодан, приподнял его, посмотрел на Герсена с улыбкой.
- Я вижу, вы пытаетесь провезти в Маукиш прожак модели 6А. - Он отсоединил пару зажимов от ручки чемодана. - Это не ново. Мы предупреждены о таком трюке. Мне придется конфисковать оружие. В самом Маукише вас бы посадили в клетку, опустили бы на три часа в реку, пока бы вы совсем не задохнулись. В этом отношении они варварски строги. Отдайте мне, пожалуйста, другие части.
Герсен открыл чемодан и достал другие компоненты, которые он прятал разными способами.
- Спасибо, сержант, за предупреждение.
Он протянул правую руку и показал лезвие, зажатое в кулаке. - Лучше будет избавиться и от этого. - Он показал воздушную трубку, стрелявшую стеклянными иглами, которую прятал в правой руке.
- Очень мудро, сэр.
- Пожалуйста, не продавайте их сразу. Если я буду возвращаться этой дорогой, а я планирую это, я куплю их для себя.
- Такая ситуация часто бывает, сэр.
Герсен вернулся в автобус, который пересек широкую Далглиш по железному мосту и таким образом оказался в Стране Маукиша.
Дорога шла через заросли гигантских растений, которые ясно просматривались в солнечном свете. Теперь пейзаж изменился. Там, за рекой, был Леландер; здесь был Маукиш, все очень разительно отличалось. Автобус остановился у пограничной станции Маукиша, в тени колоссального дерева Линг-Ланг с голубой листвой и стволом шести футов в диаметре. Как и на предыдущей остановке, автобус встретила охрана.
Здесь они носили серо-зеленую форму. Люди Маукиша совершенно отличались от низкорослых мягких обитателей Леландера: они были высокими, худощавыми, с прямыми коричневыми волосами и узкими лицами.
По сигналу сержанта пассажиры поднялись с мест и один за другим вошли в длинное здание, где каждого осмотрели и исследовали в трех отдельных кабинетах.
С Герсеном они были проворны, безразличны и крайне тщательны. Они игнорировали его инопланетное происхождение. Его профессия - журналистика - вызывала немногим больший интерес.
- Что вы собираетесь изучать в Маукише?
- Ничего конкретно. Я прибыл сюда как турист.
- Тогда почему вы не назвали себя туристом?
- Какая разница, как я себя назвал?
- Для туриста или журналиста в этом нет большой разницы, но мы, офицеры безопасности, отвечаем за порядок в Маукише. Для нас это имеет большое значение. В первом случае турист может остановиться в отеле "Бон Том" в Маукише, тогда как журналист должен проводить каждую ночь в полицейском участке.
- В таком случае я самый обыкновенный турист. Я согласен с тем, что разница существенная.
- Очевидно, что вы не везете контрабанды.
- Разумеется, нет.
Офицер продемонстрировал ему холодную улыбку.
- Вы найдете, что многие из наших старых традиций в Маукише становятся убедительно практичными. Однако я и сам могу убедить вас в этом, так как я много путешествовал; я посетил тридцать девять различных отдаленных районов: Маукиш еще терпим по сравнению с Малчионе или Динклоицом. Наши законы просты и разумны. Мы запрещаем проповеди многобожия и показ белых флагов. Мы не разрешаем оскорбительное отношение и другие нарушения общественного спокойствия. Перечень наших преступлений зауряден: вам нужно всего лишь осторожно вести себя, чтобы избежать беспокойства. - Он расписался на выездной визе Герсена. - Все, сэр. Свобода Маукиша для вас!
Герсен вернулся в автобус, тот тронулся: пограничная станция под раскидистой синей кроной осталась позади. Теперь за окнами был ландшафт, типичный для Маукиша. И сильно отличался от Леландера. Страна казалась больше, небо более открытым. Вдоль дороги росли деревья в частных садах, в каждом свои; тени под ними были черны, но, казалось, мерцали странным светом, который невозможно было охарактеризовать. Домики ферм казались заброшенными, они располагались большей частью на удалении от дороги. Постепенно пейзаж стал более приятным: автобус ехал мимо фруктовых садов с черными стволами и розовой или желтой листвой, переезжал через полноводные реки, мимо деревушек, и, наконец, въехал в Клоути и остановился на центральной площади. Двери раскрылись, те пассажиры, у которых были дела в Клоути, а с ними и Герсен, вышли.
Герсен огляделся вокруг с интересом. Для молодого Трисонга Клоути должен был казаться самым важным местом, центром цивилизации Вселенной. Через площадь Герсен увидел отель "Бон Том", неуклюжее четырехэтажное здание, высокое и узкое, с тяжелой нависающей крышей и парой двухэтажных крыльев.
Если Говард Трисонг приехал в Глэдбитук, чтобы принять участие в школьной встрече, то, вполне возможно, он, как и Герсен, предпочел остановиться в "Бон Том".
Наступило время конспирации. В магазине промышленных товаров Герсен переоделся в местную одежду: рубашку из тяжелой зеленой ткани, штаны до колен из серого сукна, черные туфли с широкими носами, широкополую шляпу, которые носят, заломив, на затылке. Здешние манеры - медленная ходьба на негнущихся ногах с размахиванием рук по сторонам и лицом, смотрящем строго вперед - были переняты с меньшей легкостью. Его еще можно было принять за приезжего, но это было уже не так просто.
Он пересек площадь, направляясь к отелю "Бон Том" и вошел в тусклый вестибюль, пропахший за долгие годы вощеным деревом, кожей, тяжелыми диванными подушками и местными жидкостями для волос.
Вестибюль был пуст, приемная стойка затемнена. Герсен постучал в окошечко, и из задней комнаты появилась маленькая старая женщина. Резким голосом она осведомилась, что ему нужно.
Герсен ответил с достоинством:
- Я хочу снять номер на несколько дней.
- Это ясно, но где вы будете питаться?
- Там, где лучше кормят.
- Это далеко, за озером. Вы должны иметь в виду, что мы предпочитаем наших клиентов обслуживать здесь, в нашей столовой.
- Если так подлежит...
- Разумеется... - женщина искоса оглядела его. - А чем вы занимаетесь? Вы продаете вещи? - Она сделала ударение на это слово.
- Нет, я ничего не продаю.
- Да? - И после паузы, - Совсем ничего?
- Совершенно.
- Жаль, - заявила она вдруг голосом ставшим свежим и оживленным. - Я всегда придерживалась мнения, что надо покупать все, что угодно, невзирая на Агентство Здоровья. Откуда вы? Я не могу определить, вы не из Мондайка? Или из Будера?
- Совсем не из этих мест.
- Вы курите или пьете?
- Ни то и ни другое.
- Прекрасно. Вы можете снять Комнату Улыбающегося Восхода. - Лицо женщины приняло такое невинное выражение, что Герсен спросил.
- Какова цена?
- Восемьдесят три СЕВа в день.
- Это слишком много. Позвольте мне посмотреть ваши расценки.
- Хорошо, тогда пять СЕВов.
Герсену понравилась комната. Она включала центральную веранду, ванную, отделанную панелями из белого дерева, смежную спальню и гимнастический зал.
Было уже далеко за полдень. Герсен вышел на улицу, посмотрел направо, налево, потом пошел знакомиться с городом. В южном углу площади стояла гранитная статуя, а позади нее - высокое мрачное строение, возможно, церковь или храм. Позади церкви росла аллея из массивных черных деодаров, брешь в листве открывала площадку, на которой стояло несколько белых статуй.
Около церкви Герсен обнаружил маленький магазинчик, торгующий различными мелочами. На полке он обнаружил несколько экземпляров "Экстанта" и "Космополиса" в нескольких выпусках. С обложки "Экстанта" смотрела фотография десяти человек, подпись гласила:
КТО ОНИ?
Назовите их правильно и вы выиграете 100000 СЕВов!
Герсен вошел в магазин. За двумя параллельными прилавками справа и слева стояли две маленькие девушки, одетые в длинные черные платья. Их черные волосы были скреплены на макушке и так прилизаны, что их глаза казались выпученными. У каждой в волосах была пара коралловых шпилек. На прилавке Герсен обнаружил брошюру, озаглавленную:
СТРАНА МАУКИША.
Официальная карта и обозрение.
Это издание содержит все коммуникации, города, реки, мосты, пограничные посты, вместе с деталями физической географии.
Цена: 25 центумов.
Герсен взял экземпляр карты и заплатил.
Девушки сразу же запротестовали:
- Сэр! Цена два СЕВа!
Герсен показал напечатанную цену.
- Здесь стоит цена в двадцать пять центумов.
- Это для местных жителей, - сказала одна из девушек. - Приезжие должны заплатить наценку.
- Это почему? - спросил Герсен, удивляясь, каким образом девушки узнали, что он приезжий.
- Потому, что карта содержит секретную информацию, - сказала девушка справа серьезным голосом.
- Чрезвычайно важную для неприятельской армии, - сказала девушка слева, еще более серьезно.
- Но наверняка ваши враги уже приобрели карты Маукиша.
- Возможно, что и не все.
- Может быть, не с такими секретными деталями.
- В таком случае, ваша карта стоит значительно дороже, чем два СЕВа.
- Это верно, но никто не станет платить такую цену, - сказала одна из девушек.
- Они предпочтут пользоваться какими-нибудь старыми, - сказала другая.
- Хорошо, но так вышло, что я местный житель, а не враг, - сказал Герсен. - Я живу в отеле "Бон Том".
Девушки стояли молча, определяя теоретическую основу положения Герсена: до того, как они сумели сформулировать аргументы, Герсен ушел.
Он сел на скамейку в одном из скверов и стал изучать карту. Он нашел Глэдбитук в сорока милях к северу, на берегу реки Свит Трелоки. Затем Герсен продолжил изучение города. По дороге он заметил вывеску:
ГАРАЖИ ПАНТИЛОТЕ.
Отличный транспорт! Продажа и прокат: на час - на день - на неделю.
Обращайтесь в наши мастерские.
Вы сможете сделать замечание или одобрить исполнительную точность нашего производства.
Улица Дидрам Раммел, 29.
Герсен зашел на улицу Дидрам Раммел и нашел Гаражи Пантилоте, где, после соответственных формальностей, он арендовал трехколесный легковой автомобиль, который был собран из разнообразных составных частей других машин.
К вечеру небо потемнело. Путь на Глэдбитук казался продолжительным. Герсен решил заказать свой автомобиль на следующее утро, чтобы добраться на нем через прерию Гошен прямо в родной городок Говарда Трисонга.
Глава 12
К северу от Клоути страна становилась дикой и безлюдной: во-первых, из-за болот, окружающих реку Джунифер, во-вторых, из-за длинных выступов черных скал, которые делали поля пригодными только для пастбищ.
Впервые Герсен видел местную фауну Моудервельта: двуногих тварей, похожих на жаб, высоко подпрыгивающих за летающими насекомыми: стаю ящериц с сине-зеленой чешуей и одним единственным глазом, которые вытягивались, чтобы увидеть проезжающего Герсена, когда он тормозил, они приблизились, передвигаясь с легкостью, но Герсен поехал дальше, оставляя стаю сзади.
Когда Рок-Голлус остался позади, снова пришло чувство одиночества. Пустынные степи простирались до горизонта, земля была плоская, без деревьев, одинокая и покинутая, залитая солнечным светом.
Наконец на севере появилась темная линия: деревья вдоль берегов реки Грейт Своми. Сразу за рекой местность вновь была обитаемой. Герсен ехал через деревушки, похожие друг на друга, как близнецы: главная улица, несколько пересекающих ее улиц, гостиница, несколько магазинов, школа, танцзал, церковь, некоторое количество домов и коттеджей.
Поздним утром Герсен прибыл в Глэдбитук: деревья, похожие на все остальные, которые он видел вдоль дороги, возможно, только больших размеров. На ее окраине располагалась Таверна Денкуолл, а на центральной улице находилась более претенциозная гостиница Свичера.
Герсен затормозил около гостиницы, бывшей старинным агломератом двадцати номеров различных размеров на разных уровнях. Общие комнаты были не менее экстравагантными, с черными досками на полу, наклонными потолками, окнами со ставнями, окрашенными в фиолетовый цвет из-за столетней выдержки под излучением Звезды Ван Каата. Вдоль фасада расселись жители города, расслабившиеся в тени дерева.
Около стойки в холле стоял мужчина семи футов ростом и тощий, как трость, с бледными щеками и запавшими глазами.
- Что вам угодно, сэр?
- Жилье. Мне нужен номер из нескольких комнат.
Служащий оглядел Герсена, поднял брови и опустил уголки рта.
- Вы один?
- Совершенно один.
- И вы хотите несколько комнат?
- Если это желание осуществимо.
- Это выглядит чрезмерным, если можно так сказать. Сколько комнат вы можете занимать сразу? В скольких постелях вы намереваетесь спать? Сколько санузлов необходимо для вашего организма?
- Не имеет значения. В таком случае дайте мне однокомнатный номер с ванной... Мой друг Джекоб Бейн прибыл?
- К нам? Нет.
- Еще нет? Вообще, есть здесь иностранцы, кроме меня, конечно?
- Здесь нет ни одного по имени Бейн, и ни под другим именем. Вы сегодня первый. Пожалуйста, заплатите вперед. Лицо, прибывшее из какого-то дальнего уголка Вселенной, вполне может уехать, не оплатив счета.
Герсена привели в комнату с голубыми стенами и черным потолком, который казался выше, чем потом оказалось.
Подставка поддерживала таз с водой и скребницу. Покрывало из серого войлока лежало на кровати, такое же покрывало заменяло ковер на полу. Заглянув в ванную Герсен обнаружил там беспорядок. Служащий предупредил его претензии:
- В данный момент это лучшее, что мы можем предложить. Для мытья используйте таз и скребницу. Для удовлетворения других нужд спуститесь вниз. - Служащий удалился.
- Мне везет, - сказал сам себе Герсен. - Таверна Денкуолл, вероятно, хуже.
Герсен недолго оставался в комнате. Он вышел на улицу, огляделся и направился к скромному деловому району Глэдбитука.
На Голчер Бэй он повернул налево, пересек реку Свит Трелоки по каменному мосту. На набережной стояла статуя: человек в сутане держал в одной руке нож, другой сжимал мужские половые органы. Позади находилась церковь. Надпись на постаменте гласила:
Отдалите положительного из творческой правды!
Не отступать!
Не оглядываться по сторонам!
Есть только Правда и ее Учение!
Напротив лежало кладбище, которое окружали массивные деодары. Повсюду стояли статуи, вырезанные мастерски из белого мрамора или синтетического материала, олицетворяющие смерть. Они располагались группами, как бы беседуя по поводу горестного события.
Четвертью мили дальше по дороге другой мост пересекал широкую и тихую реку Сванибал, стремящуюся впасть в Свит Трелоки: вдали Герсен увидел Высшую Школу Глэдбитука... Он остановился и постоял минуту. Время было около полудня. Герсен повернулся и пошел назад по Голчер Бэй в город.
В мясной лавке Герсен спросил директора, где находится ферма, принадлежащая Адриану Хардоа.
- За углом поверните налево, - ответил тот. - Выйдете из города, перед вами будет Вирла Бэй. Пройдете четыре мили до перекрестка, поверните налево на Восчер Лейн. Вторая ферма слева и будет Хардоа, с большим зеленым сараем. Что вы хотите от Хардоа? Если деньги, то и не думайте: он упрям, как запор после диеты на сыре.
Герсен пробормотал что-то невразумительное и вышел. На своей развалюхе он доехал до Вирла Бэк и дальше на север. Проехав до прерии около четырех миль, он достиг перекрестка и повернул направо на Восчер Лейн. В миле дальше и в сотне ярдов от дороги он увидел ферму, окруженную огородами,. утопающую в зелени. Еще через милю он увидел маленький коттедж слева от дороги - возможно это и была ферма Хардоа? Она казалась скромной, даже ветхой, не было видно никаких пристроек. На скамейке сидела, греясь на солнце, пожилая женщина, маленькая и худая, с осунувшимся сморщенным лицом. Рядом с ней висел на кусте моток грубых ниток, и она что-то вязала; ее пальцы двигались с болезненной быстротой.
Герсен затормозил и вышел из машины.
- Добрый день, мадам.
- Добрый день, сэр.
- Здесь живет Хардоа?
- Нет, сэр. Что вы. Хардоа живет дальше, еще на милю вдоль дороги.
В пятидесяти ярдах в стороне от бунгало Герсен заметил полуразрушенное старое здание, окруженное зарослями сине-черного шопака.
- Это похоже на старую школу, - сказал Герсен.
- Это так и есть, и я проработала там тридцать лет, а еще двадцать лет я сижу здесь, наблюдая, как оно постепенно разрушается. Теперь они водят детей за холм в новую школу в Лек.
- Вы жили здесь все это время?
- Да, конечно. У меня никогда не было мужа. Я пью и воду, и сыворотку, и ликер. Я следовала учению как можно точнее, и я была хорошей учительницей для ребят.
- Значит, вы учили и Говарда Хардоа?
- Да, я. Вы его знаете?
- Не особенно.
Старая учительница посмотрела на небо, вспоминая.
- Меня часто удивляло, что происходит с Говардом. Он был странным унылым маленьким мальчиком. У меня где-то была его фотография, но я никак не могу ее найти. Он был похож на эльфа, я помню его на школьном карнавале, где он был одет в костюм эльфа, зеленого и коричневого цветов, маленьким эльфом он и был: искривленный, суетливый, с мрачным лицом. А, да, он дружил с крошкой Гамни Флатер! Как-то она заплакала, а Говарда основательно наказал отец. Они были фундаменталистами, это самые строгие из отгородившихся, большинство теперь уже умерло. А вы фундаменталист?
- Я полностью игнорирую секты.
- Они отстаивали человеческие грехи, и брат мог жениться на сестре, а кузен на кузине, так они хотели достигнуть совершенства. Вы видели в городе статую Ранел Флатера Дидрама? Он был мастером вероучения, и делал работу, которая должна была быть сделана, но его мало благодарили, особенно те, к кому он был больше всего внимательным. О, то были незабываемые дни! Учение имело многих сторонников! Теперь старые идеи не в почете.
- Говард, должно быть, нечасто бывал тихим?