- Только иногда. Или он мог быть милым настолько, насколько это вообще возможно. У него было сверхъестественное воображение. Как он любил цветы! Однажды он рассортировал цветы по окраске, чтобы устроить Сражение Цветов. Я уверена, что такого дикого протеста вы никогда не видели - летающие лепестки и крики умирающих. То туда, то сюда бегал Говард, ведя в атаку свои Красные войска против Синих: розы умирали с большим мужеством, а колокольчики побеждали вербену. Да, что это был за день! Потом он пошел в высшую школу, и там, как мне говорили, ему не повезло. Он был маленький и слишком молодой, и большие ребята задирались к нему. Потом он не поладил с Садалфлори и, естественно, был скандал.
- Как так?
- М-м... Я вообще-то не должна была говорить так много, но ведь это было так давно, и времена изменились, хотя Садалфлори все еще важные персоны. Говарду понравилась одна из девушек. Я думаю, это была Саби. Она, естественно, заигрывала с ним, а Говард сделал что-то, достойное порицания и Садалфлори пришли в ярость, но Говард поспешно улетел с планеты и скрылся от возмездия.
Герсен наклонился над рукоделием женщины.
- Как красиво вы это сделали.
- Это моя лучшая работа, ей я зарабатываю на жизнь.
Герсен дал ей около десяти СЕВов.
- Сделайте такую же для меня. Если я не вернусь назад, то можете продать ее кому-нибудь, не сомневаясь.
- О, благодарю вас, сэр!
- Не за что. Мне понравился ваш рассказ, но я должен продолжить путь.
Проехав еще милю по дороге. Герсен приблизился к ферме с приметным зеленым сараем. Он остановил машину и осмотрел дом: дрожь от сознания неизбежности прошла по коже. Дом был похож на многие другие: три этажа построены из розового известняка с голубой отделкой на окнах, высокая крыша со слуховыми окошками. В открытой кухне в саду работал человек в синих брюках и черной рубашке. Заметив Герсена и автомобиль, он прекратил работу и пристально посмотрел в их сторону.
Герсен въехал во двор. Мужчина приблизился, очевидно это и был Адриан Хардоа. Его волосы желто-коричневого цвета с седыми прядями были подстрижены без всякого стиля; его лицо было узким и обветрившимся. Он рассматривал Герсена без всякого признака радушия.
- Сэр?
- Это Хоум Фарм?
- Да. Это так.
- А вы Адриан Хардоа?
- Да, - Адриан Хардоа говорил мягким глубоким голосом.
- Я Генри Лукас, представляю журнал "Экстант". Прибыл из Понтефракта на Алойзиусе.
- А, это насчет конкурса в журнале, - голос Хардоа принял более живую интонацию.
- Правильно. Среди миллионов ответов вы были первым, кто правильно узнал номер шесть, который, конечно, был вашим сыном.
Адриан Хардоа вдруг встал в оборонительную позу.
- Какая разница? Идентификация и есть идентификация.
- Никто не спорит. В сущности, я приехал затем, чтобы вручить награду.
- Вот это новость! Сколько?
- По нашим правилам первый правильный единичный ответ оценивается в триста СЕВов. Я привез эту сумму.
- Благословение снизошло до нас с помощью Диадрама! Знаете что, не более чем час назад вы могли бы встретиться и с самим Говардом. Он приезжает на школьную встречу.
Герсен улыбнулся и пожал плечами.
- Странное совпадение, конечно. Но для меня это, так или иначе, не имеет значения. Он просто человек с фотографии.
- У него дела идут хорошо, у Говарда, хотя он и покинул нас без гроша, и прошло уже много лет с тех пор, как он ушел из дома. Но проходите в дом, жена должна услышать хорошие новости. По правде говоря, я начисто забыл это дело, и даже не подумал спросить Говарда о его рекламе. Благодаря этому снимку люди теперь должны его узнавать повсюду.
- Некоторые и оказались такими наблюдательными, сэр. - Герсен прошел за Адрианом Хардоа по ступеням и оказался в опрятной кухне. Женщина, почти такая же высокая, как и Адриан, появилась почти одновременно с ним. Ее лицо, чем-то неуловимо похожее на Говарда Алана Трисонга, привлекло Герсена. Глаза были посажены немного ближе, чем обычно, располагались под немного широковатым лбом, длинный прямой нос нависал над бледными губами и почти отсутствующим подбородком; эти черты не содержали в себе и намека на веселый характер и юмор.
Все же, на сообщение Адриана о его выигрыше, она изобразила нечто, в общем похожее на гримасу удовольствия.
- Вот это хорошо! Значит Говард волей-неволей вознаградил нас!
- Да, похоже. Ну, а как там с чаем? Что вы скажете на это, мистер Лукас?
- Я скажу большое спасибо.
По приглашающему жесту Хардоа Герсен сел за стол. Он достал пачку банкнотов и стал пересчитывать их. Адриан благоговейно заговорил:
- Подумать только, ведь я совершенно случайно взглянул на эту фотографию, и то только потому, что "Экстант" - выпускаемый за пределами нашей планеты. А кто выиграл главный приз?
- Лица, изображенные на фотографии, в сущности, весьма разнородны, их свел случай за одним столом, и это произошло на курорте. Местный официант был первым, кто правильно назвал их имена. Ваш сын Говард тоже обратился к нам с идентификацией, но слишком поздно.
Ребе Хардоа язвительно улыбнулась.
- Это ли не похоже на Говарда? Жаль... Тс-с! Я слышу Ледеомуса. Это старший брат Говарда, совершенно другой человек. Нашу ферму мы оставим ему.
Ледеомус остановился в дверях, с удивлением увидев незнакомого человека. Он был более грузен, чем отец, щеки румяные, как яблоки, глаза с тяжелыми веками придавали его лицу выражение лукавого юмора.
Адриан сказал:
- Ледеомус, подойди и познакомься с мистером Генри Лукасом из "Экстанта". Он привез нам деньги.
Ледеомус сложил губы трубочкой и присвистнул:
- Фью! Что за день! Сначала Говард появился из небытия, а теперь мистер Лукас.
- Совпадение, - сказал Герсен. - Все-таки жалко, что я разминулся с ним, мне заказали написать статью о людях, изображенных на фотографии.
Адриан заговорил голосом беспристрастного суждения:
- О Говарде можно рассказывать не так уж много. Он никогда не работал на нашей ферме, не занимался сельским хозяйством. В школе он мечтал, и думаю, что в настоящее время из-за своих путешествий он так и не добился особых успехов.
- Ты всегда был суров по отношению к мальчику, - сказала Ребе.
Герсен спросил:
- Он сюда вернется?
Адриан коротко ответил:
- Нет.
- Странно, что после долгих лет разлуки он прилетел сюда на пару часов.
Ребе попыталась объяснить:
- Говард себя совсем не умеет вести. Нас огорчает, когда мы видим, что он сбился с правильного пути Учения. Если бы только он отряхнул звездную пыль со своих каблуков и вернулся домой, чтобы работать на полях вместе с Ледеомусом - это доставило бы нам радость.
Ледеомус лукаво улыбнулся Герсену, говоря:
- Он не вернется назад. Теперь он более, чем когда-либо, не соблюдает приличий.
Адриан согласился:
- Да, он не вернется. Он ушел и даже не обернулся. Единственное, что он сказал: "Здесь все по-прежнему, но это уже не то". Он провел одинаковое количество времени в своем старом кабинете и со своей матерью.
- В своем кабинете?
- Вон в той старой хибарке для насосов, где раньше проводил время со своими книгами, бумагой и цветными карандашами.
Ледеомус спокойно сказал:
- Говард читал слишком много для своего ума, забитого неземными безумными вещами. У него был стул и стол, и полночи он проводил там, пока мы звали его спать. Говард был настоящий верд.
- Где же он остановился сейчас?
Адриан, сомневаясь, сказал:
- Он упомянул о друзьях, которых хотел навестить.
Ледеомус засмеялся:
- Друзья? У Говарда? Таких не существует, кроме, разве что, Пимпи Клидхо.
- В таком случае, - сказала Ребе, - ты не знаешь всего, Ледеомус.
Адриан сказал:
- Он приехал в основном из-за школьной встречи. Все же можно было бы подумать, что он захочет побывать дома. Ведь несмотря ни на что, он здесь родился, вырос, здешняя почва укрепила его кости.
Герсен протянул пачку сертификатов СЕВов Адриану:
- Вот, сэр, это причитается вам, мы благодарим Вас за участие в нашем конкурсе. Вероятно, вы захотите подписаться на "Экстант"?
Адриан взялся за подбородок.
- Мы подумаем об этом. Это инопланетное издание, наши интересы несколько иные. Если я не могу понять действия Ульмов в соседней стране на севере от нас, как могу я надеяться понять происходящее на Альфератце или Кафе? Нет, мы интересуемся исключительно нашими собственными достижениями. Кроме того, это Чистая Правда. Так говорит Дидрам.
- Благословенны следующие Учению, - пробормотала Ребе.
Герсен поднялся.
- Если это возможно, то мне хотелось бы осмотреть вашу ферму. Это могло бы послужить фоном для статьи, которую я должен написать о Говарде.
- Конечно. Ледеомус, покажи все джентльмену.
Герсен и Ледеомус вышли во двор. Ледеомус долгим взглядом посмотрел на Герсена.
- Значит, теперь вы напишете о Говарде? Кто же захочет читать о нем?
- Конкурс вызвал огромный интерес. Я упомяну вашего отца и мать, и, естественно, вас.
- Тогда конечно. А там будет мой портрет?
- К сожалению, нет. Я не взял с собой аппарата... Вы старше Говарда?
- Да, на три года.
- У вас с ним были хорошие отношения?
- Вполне. Отец был прав. Я работал, а он мечтал в своем кабинете.
Герсен остановился в нерешительности. След Говарда Алана Трисонга был четким, но, казалось, не вел никуда.
- Можно ли заглянуть в кабинет Говарда?
- Это дальше. Он совсем не изменился за тридцать лет. Мы перекачиваем воду из пруда для полива земли, но сейчас у нас другой насос.
Ледеомус показал дорогу к сараю десяти футов длиной и восьми шириной. Он толкнул дверь, та со скрипом подалась. Свет проникал через два окна, освещая пыльный беспорядок.
- Здесь осталось все так же, как и раньше, - сказал Ледеомус. - Вон там его стол, а это тот самый стул. На этих полках стояли его книги и бумаги. Он был опрятный, Говард, все у него было разложено по своим местам.
- А где книги и бумаги?
- Трудно сказать. Некоторые находятся в доме, другие уничтожены. Говард беспокоился о своих вещах; когда он отправлялся в дальний путь, мало что оставалось. Говард любил секреты.
- У него были друзья? Или девушки?
Ледеомус издал презрительный смешок:
- Говард никогда не умел обращаться с девушками. Он говорил слишком много, а делал слишком мало, по моему мнению. Ему нравились молодые девушки маленького роста, и он грязно забавлялся с одной или двумя, но об этом не пишите - отец никогда не слышал этих историй. - Ледеомус бросил взгляд через плечо на дом. - Он содрал бы с Говарда шкуру даже за чтение стенных газет. Правда, все это не имело особого значения - все равно Говард делал все по-своему. По-настоящему он любил девушку по имени... Как ее? Она утонула в озере Берсимон... Зада Мемар, очень хорошенькая... Друзья? Был Нимпи Клидхо, он жил ниже по дороге. Он и Говард вместе ходили в лес за орехами; он был ему чем-то вроде друга... Отцу это не нравилось, так как старый Клидхо был тогда городским мармелайзером.
- Что такое мармелайзер?
- Вы видели кладбище, где хоронят местных жителей? Там стоят мармелы. Это спокойная работа, с мертвецами, и вообще...
Хотя теперь они уехали, это был друг Говарда, если он вообще с кем-то дружил. - Ледеомус повернулся к Герсену. - А я разрушил эту дружбу. Я и моя глупость.
- Как это?
- Ну, у Говарда была красная записная книжка, и он очень дорожил ею. Однажды Нимпи вызвал его из кабинета, и они пошли зачем-то к его матери. Я залез в окно, взял эту книжку и забросил ее за насос. Судьбе было угодно, чтобы книжка проскользнула между ним и стеной. Я вышел из сарая и стал ждать. Вернулся Говард и хватился своей книжки, но он не мог найти ее: я никогда не видел его таким обезумевшим. Он заговорил странным голосом, и обыскал все вокруг. Потом он увидел бедного невиновного Нимпи и бросился на него. Я выбежал из укрытия и сгреб его раньше, чем он успел сделать что-нибудь. Это был друг Говарда, но с тех пор они больше не были друзьями, в сущности, я его никогда и не видел больше. Летом Говард уехал для Учения, и я забыл о книжке.
Можно посмотреть, если она там. - Ледеомус просунул руку за насос. - Надеюсь, я не ухвачусь за горячий конец Канга.
Он вытащил красную записную книжку и бросил ее Герсену, который повернулся к свету и взглянул на содержание.
Ледеомус вышел из домика.
- Что там в книге?
Герсен пролистал ее, а Ледеомус пробежал взглядом по страницам.
- Ничего важного... Что это за буквы? Я никогда раньше не видел ничего подобного.
- Трудно разобрать?
Какое дурачество! Что за польза от письма, которое никто не может разобрать? Здесь картинки: герцоги и короли в расшитых костюмах. Какой-то карнавал. Отец думал, что Говард переписывает "Органон". Мне казалось, что здесь дело связано с девочками. Говард дурачил всех.
- Похоже на то, - сказал Герсен. - Я возьму это у вас, как сувенир из Глэдбитука. Вы согласитесь принять десять СЕВов за беспокойство?
- Ну, я не знаю... - Ледеомус поколебался, потом взял деньги. - Мне кажется, что отец этого бы не одобрил. Не говорите ему ничего.
- Я ничего не скажу, а вы не напоминайте Говарду о книге, если увидите его раньше меня. Интересно, где он сейчас?
Ледеомус пожал плечами.
- Я думал, что останется здесь. Пока он говорил с отцом, но он уехал вскоре после того, как приехал. Он может остановиться в гостинице Свичера, так как она лучшая в городе.
Вернувшись в Глэдбитук, Герсен подошел к дереву, росшему перед гостиницей Свичера, он отыскал место за одним из стволов, спиной к заходящему послеполуденному солнцу: черная тень дерева пересекала ствол розового дерева. Высокий, нервного вида парень подошел, чтобы узнать, что нужно.
- Что у вас есть на ленч?
- Ленч уже прошел, сэр. Сейчас несколько поздно. Я могу принести вам тарелку маунса и наш хороший хлеб.
- Что такое маунс?
- Ну, это такое смешанное блюдо из трав и речной рыбы.
- Это меня вполне удовлетворяет.
- Вы будете пить?
- А что есть?
- Все, что вы выберете, сэр.
- Я бы хотел пинту холодного пива.
- Этого у нас нет, сэр, ни холодного, ни теплого.
- В таком случае покажите мне меню.
- У нас этого нет, сэр. Люди знают, что у нас есть и без меню.
- Ясно... Что вон те люди взяли?
- Они выбрали охлажденный кофе.
- А люди вон там?
- Виски.
- Что еще можно заказать?
- Почечный тоник. Ниббет. Кислый сок.
- Что такое ниббет?
- Витаминизированный чай.
- Я, пожалуй, остановлюсь на ниббете.
- Минуту сэр.
Парень удалился, а Герсен стал обдумывать ситуацию. Где-то рядом, может быть в пределах видимости, находился Говард Алан Трисонг. Герсен почти физически чувствовал его присутствие. Если бы его было возможно завлечь хотя бы на несколько шагов из города, упомянув о старой записной книжке, и утопить его в реке Свит Трелоки, то дело можно было бы считать завершенным. Маловероятно, чтобы все пошло так хорошо... Обслуживающий его парень принес тарелку с рыбой, хлеб и чайник.
Герсен налил чай, попробовал, ощутив аромат, которому он не мог подобрать названия. Один из компонентов сначала прижигал язык, а потом и всю полость рта. Парень, пряча улыбку, спросил вежливо:
- Сэр, как вам нравится ниббет?
- Замечательно, - Герсен ел белое мясо с пряностями и рисом в Ласхар Куортер на Замбоанге: он пил перцовый ром в Сэйрл Сити на Копусе. - Кстати, я поджидаю друга с другой планеты. Мне кажется, его еще нет в гостинице. У вас заказаны номера для мистера Слайда или каких-нибудь других иностранцев?
- Этого я не знаю, сэр.
Герсен достал монету.
- Посмотрите, но незаметно, так как я хочу сделать сюрприз моему другу. Он приезжает на школьную вечеринку.
Парень подхватил монету и исчез.
Герсен вяло съел маунс, как он ел другие подобные блюда на других обитаемых планетах. Парень вернулся.
- Ничего похожего, сэр, у нас нет забронированных номеров.
- Есть еще таверна. Где еще он мог бы остановиться?
- Есть еще таверна Данкуолл, ниже по дороге, но их номера слишком бедные: есть еще Курорт Отта на озере Скуни, где останавливаются богатые люди. Но нет больше ничего ближе, чем гостиница в Бларри Корнее.
- Ясно. Где тут телефон?
- Естественно, в офисе, но сначала заплатите за маунс и ниббет, а то со мной уже проделывали подобные штуки.
- Как хотите, - Герсен выложил монеты. - И второе. - Герсен дал парню еще один СЕВ. - Будьте добры, позвоните сначала на озеро Скуни, а потом в таверну Данкуолл и узнайте о постояльцах, прибывших сюда на школьную вечеринку. Запомните: будьте осторожны и не упоминайте обо мне.
- Как скажете, сэр.
Прошло несколько минут. Герсен выпил еще немного ниббета. Вернулся парень.
- Ни одного иностранца, сэр. Участники встречи в большинстве своем здешние, хотя есть несколько из-за рубежа. Дядя Дитти Джингол приехал из Банти, есть несколько человек из Литринга. Ваш друг, вероятно, прибудет сегодня вечером. Что-нибудь еще, сэр?
- Позже.
Парень ушел. Герсен достал красную книжечку. В начале был заголовок, тщательно выписанный большими буквами:
КНИГА СНОВ
Герсен открыл книгу и сосредоточил свое внимание на записях молодого Говарда Хардоа...
Прошел час, два.
Герсен отвлекся, осмотрелся, оценил высоту, на которой находилась Звезда Ван Каата над горизонтом. Было много позже полудня. Он медленно закрыл книгу и засунул ее в карман. Потом обратился к парню, который обслуживал его:
- Как вас зовут?
- Мое имя Витчинг, сэр.
- Витчинг, вот СЕВ. Он принадлежит вам. Возможно, будет еще. Когда я вернусь, я хочу, чтобы вы обслуживали меня.
Витчинг подмигнул.
- Это очень хорошо, сэр, но как? Я не могу поступать против Учения. Это повредило бы всем моим добрым делам в прошлом.
- Здесь нет конфликта с Учением. Я хочу, чтобы вы понаблюдали за тем человеком, о котором я вам говорил.
- Вот это другое дело, не вижу причины, почему бы мне не одолеть это.
- Запомните, это должно быть сохранено в тайне! Если вырвется хоть одно слово, я серьезно разозлюсь.
- Не беспокойтесь, сэр!
Герсен передал ему монету.
- Сейчас я пойду прогуляться по городу.
- Здесь почти не на что смотреть, сэр, для приезжих, подобно вам побывавших в Клоути.
- И все же я прогуляюсь. Имейте в виду, никому ни слова о нашем деле.
- Договорились, сэр.