- Конечно, играем. Конечно, сегодня. Конечно, вместе, - пообещал я. - И это будет лучший концерт в стране, а может, и в мире!
- Уррраааа!!! - закричала Алиса. - Мы сыграем сегодня, сыграем, сыграем! Мы самые лучшие!
Она была, конечно, права. Сегодня мы сыграем как никогда.
***
Оставшийся день превратился в одно смазанное пятно. Мы устроили генеральную репетицию, где меня несколько раз назвали самовлюбленным эгоистом, отругали за нежелание поделиться словами исполняемых песен, выразили сомнения в моей способности исполнить хоть что-нибудь кроме классики типа "Смерть клопам" и "Прощай, пароход", и прочими способами выразили свое одобрение моими талантами как лидера группы.
Мику отвлекла на минуту в сторону и сообщила, что Лене уже получше, но из домика она выходить отказывается. Пришлось отстранить зеленовласку от руководства перемещением колонок из клуба на сцену и отослать домой с наказом обязательно притащить Лену на концерт. Лена на концерте - правильная Лена, а не на концерте - наоборот. Ух, даже интересно наблюдать со стороны, как легко и непринужденно отключается мозг местами. Мало у меня времени, мало…
В голове звонко постукивали молоточки. "Вечерний звон (дон-дон, дон-дон), вечерний звон… Как много дум (дон-дон, дон-дон) наводит он…" Типичные признаки сформировавшегося невроза. А меня еще хорошим ключом посчитали - какие же, интересно, другие были? А в восьмидесятые, Виола рассказывала, что ключи и якоря годами работали, на износ. Да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя - богатыри, не мы.
Плохая им досталась доля.
Ля-минор. Сыграть им Баха, что ли, для затравки? На гитаре, да. Или Рахманинова.
У бабушки моей даже специальное слово было: "рахманный" - это вялый такой, когда мысли путаются, и ничего не хочется делать, и даже думать ни о чем не хочется. Это про меня сегодняшнего. Перегруз мыслей и перегрев мыслительной коробки.
- Я Рахманинов, - объявил я в пустоту. - Хоть Рахманинов не нов, все же я - Рахманинов.
Рифма показалась удачной, и я принялся подбирать под нее аккорды.
- Стой, - на лоб легли тонкие, но сильные руки. Взгляд уперся в голый, не по форме одетый живот. Передо мной, нахмурившись, стояла Алиса.
- Ах, Алиса и дня не может прожить без ириса, - пропел я, понимающе кивая. Гитарные струны обжигали. В воздухе столбами плясала пыль.
- Саш, - а у нее карие глаза, оказывается. Даже не карие, а золотые. "Были они смуглые и золотоглазые". Да она же марсианка! Дело ясное, господа, никакая она не Алиса - ее настоящее имя - Аэлита. Она прибыла к нам на ракете.
- Саша!
Ракетное лето.
- Саша! - ее прекрасные золотые глаза как-то одним махом оказались рядом с моими. В них было многое - тоска, забота и ярость, и обида, и улыбка, а еще тревога, и что-то еще, что-то…
- Ты распадаешься, Саш, - она говорила тихо и четко. - Рассыпаешься в пыль. Нельзя этого допустить. Соберись.
- Ты, Алиска, танцуй со мной, как танцевала до сих пор, - посоветовал ей я. - И я никогда не устану. Мы только сотрем наши башмаки до дыр и добредем до солнца и луны.
- Держись, - серьезно сказала Алиса. - Помощь идет.
Она быстро поцеловала меня и вышла из клуба. Я сидел молча, бесцельно перебирал струны и не знал, что мне думать о последнем проведенном здесь получасе. Кажется, события срывались в бесконтрольный галоп.
***
Врача все же вызвали, по всей видимости, поведение мое вызывало у окружающих вопросы и опасения. Пришла, конечно, Виола - часто мы с ней стали видеться, часто. Запихнула в меня, мало чего соображающего, пару таблеток, дала запить, посидела рядом. Девчонки деликатно покинули клуб, но наверняка за дверью судачили, что со мной, таким красивым и малоадекватным, теперь делать.
- А чего это со мной делается? - поинтересовался я, когда немного пришел в себя.
- Тебе научно или чтобы понятно было? - прищурилась Виола.
- Чтобы страшно звучало, - нашелся я.
- Под воздействием мегадоз кортексифана в белом веществе твоего головного мозга идет распад миелиновой оболочки аксонов, - бодро отрапортовала "медсестра". Действительно, прозвучало как-то неуютно. - Это по форме. По сути - у тебя развивается рассеянный склероз, но это не критично, люди с таким живут многие годы.
- Живут?
- Ну, болезнь Марбурга тебе вряд ли грозит, - непонятно пообещала Виола. - Приступ я купировала, посидишь еще минут пятнадцать, и вернешься в норму окончательно. Головокружение проходит?
Я покрутил головой. Мысли и правда заканчивали свои завихрения и дисциплинированными, обученными солдатами выстраивались в четкие структуры. Четкие и логичные. Ага, ага… Идеалисты они, значит. Но работают за деньги. Но хотят всеобщего счастья. Но чтобы зарплаты платили. Ой, как интересно выходит. А самое главное - что? Самое главное…
Всеобщее счастье - это не бизнес-модель.
- А скажите вот что, - вкрадчиво начинаю я. - Вот это все окружающее - оно все-таки для чего? Вот не то, что вы мне рассказывали раньше, а на самом деле? Ну, реально на самом деле?
Первое правило серьезного разговора - изо всех сил гнать пургу, вы помните. Я был не уверен в своей догадке и бил, по большому счету, в молоко. Но Виола глубоко вздыхает и изображает вежливую улыбку.
- Догадался, значит, все-таки? - интересуется она. Я виновато киваю, дескать, "и сам не рад, что такой умный". Сердце бьется как ненормальное. - Ну ладно. На самом деле, да, мы рассказали тебе правду и ничего кроме правды. Почти всю правду, если быть точным.
- Почти вся правда, - бормочу. - Вы были почти честны со мной, да-да-да…
- Мы действительно заинтересованы в том, чтобы все люди на земле были счастливы, - сухо говорит Виола. - Заинтересованы потому, что именно такая задача была поставлена нашим заказчиком.
- Ух ты, - восхищаюсь я. - А заказчик у вас…
- Серьезный, - говорит Виола. - И уплаченная за выполнение этого проекта сумма - тоже. Так что я тебе не соврала, мы действительно занимаемся счастьем человеческим. Как и вся остальная наука, впрочем.
Наступает пауза. Я напряженно думаю, Виола с легкой усмешкой смотрит в окно.
- А зачем? - наконец задаю я главный вопрос. - Зачем вашему заказчику полная планета счастливых людей?
- Не веришь в такой беззастенчивый альтруизм? - интересуется Виола. И усмешка у нее на лице все та же.
- Не верю, - отказываюсь я. - Я уже большой мальчик и знаю, что Деда Мороза нет, детей не находят в капусте, и альтруизма в бизнес-проектах за миллиарды долларов не бывает.
Виола кивает.
- Правильно. Нам, естественно, конечную цель никто не раскрывал, но лично мое мнение - все очень просто. Мы живем в суровом мире, где крупных игроков интересует только одно - увеличение нормы выработки и рост прибыли. Опыты показали, что рост прибыли проще всего обеспечивается более интенсивной работой персонала, а персонал лучше всего работает тогда, когда счастлив. Ergo, наша задача - вот таким способом обеспечить им это счастье.
Как элементарно, подло и цинично.
Как очевидно и рационально.
- До девяносто четвертого года мы и правда работали по постановлению Кабинета Министров СССР, - добавляет Виола. - Мы правда пытались достичь "счастья для всех, даром, и чтобы никто не ушел обиженным". Но потом бесплатные печеньки закончились, и серьезные, неулыбчивые люди предоставили нам выбор - продолжать работать над нашей темой с отличным финансированием и конкретной целью, или закрывать институт и выбрасывать все наработки на улицу… а то и продавать их за копейки. Мы выбрали первое.
Она сощурившись смотрит на улицу.
- Курить хочется как… все не брошу. В общем, друг мой пионер, теперь у тебя на руках практически вся необходимая информация. Решишь сделать то, о чем тебя просил Петр Иванович - сделай. Решишь спрыгнуть и спустить все на тормозах, плюнув густой здоровой слюной на сотни - да, сотни - парней и девчонок, погибших или умирающих за эти годы ради выполнения нашей задачи - дело твое. Это исключительно вопрос личного выбора и ответственности. А между делом просто задумайся - разве тебе нравится нынешний мир, точнее, то, чем он стал в последнее время?
"Вам двадцать пять лет. Вы хотите жить, а ваш папаша заставляет вас умирать двадцать раз на день. Что сделали бы вы на месте Бени Крика?"
И действительно - что?
***
Вечер.
По настойчивой просьбе Алисы, технический отдел в лице кудрявого Электроника и ушибленного Шурика подготовился к концерту на славу - усилитель и колонки работали как следует, свет был подключен и выставлен, а за пульт была усажена Славя, немного поупрямившаяся поначалу, но напрочь сраженная моим коронным аргументом: "Мадемуазель, это нужно не мне, это нужно Франции".
Относительно одежды для выступления тоже возникли разногласия. Выдвинутые предложения - выступать голыми (Ульянка), выступать в форме, но творчески изрезанной ножницами (Алиса), и выступать в национальных костюмах какой-нибудь страны, ну например, Японии, а почему бы и нет (Мику) - были рассмотрены и решительно отвергнуты как неконструктивные. Финальное предложение вынес я - кто в чем придет, тот в том и будет выступать. Полнейшая вседозволенность и этот, как его… волюнтаризм. Мы гости из будущего вообще, или кто?
Итак, команда была в сборе. Мику и правда нарядилась во что-то такое, сшитое, похоже, два часа назад из простыней. Наверное, именно так, в ее понимании, выступали гейши на корпоративах в далекой островной империи. Ульянка натянула свою всегдашнюю красную майку, но зачем-то наклеила на нее вырезанные из бумаги буквы "СССР 2020", за что мгновенно удостоилась прозвища "Гого".
А Алиса пришла в традиционной завязанной узлом на животе рубашке и коротких шортах. Галстук на ее загорелом запястье в вечернем свете казался блестящим инопланетянским обручем. В общем, из них троих она больше всего мне понравилась.
- Дамы и господа - а точнее только дамы! - бодро сказал я, подходя. Сам я влез в традиционные джинсы и любимую зомби-футболку. Как все началось, так и закончится. - Готовы ли вы к трудовому подвигу, что, возможно, навсегда изменит облик мира?
Алиса кратко охарактеризовала степень нашей готовности.
- Оптимизм - признак мастерства! - согласился я. - Мику, как синтезатор?
- Кто? - удивилась наша полукровка. Я мысленно обругал себя. Чертовы артефакты.
- Ионика, говорю, как - в полной боевой?
- Конечно-конечно! И… я передала кому следует то, что ты просил.
- Ульян, как с бочкой? Справишься?
- Обижаешь!
- Отлично, - подытожил я. - А напоследок я скажу… Девчонки, сейчас серьезную вещь скажу, послушайте. Славя! Подойди, пожалуйста, это важно.
- Только давай без этого "партия и правительство ждут от вас подвига", - поморщилась Алиса, но тоже подошла.
- Не буду, - пообещал я. В горле пересохло, в голове с сухим шорохом перекатывались обломки мыслей. - Я несколько про другое хотел вообще.
Помолчал. Девушки смотрели недоуменно.
- У нас сегодня первое совместное выступление, - начал я, - но надеюсь, не последнее. Мы готовились к нему всего ничего, все что делалось, делалось буквально экспромтом, и если мы вдруг налажаем, никто нас не осудит. Но если все-таки все получится - это будет успех. Не для какой-то дальнейшей карьеры - плевать я на нее хотел. Для самих себя. Для нас. И в какой-то мере - для всех.
Вздохнул. Сейчас будет сложно.
- Мику… мы знакомы всего ничего, но я не видел еще такого творческого, такого увлекающегося человека. Над тобой могут подшучивать, но я не знаю никого, кто отозвался бы о тебе плохо. А еще я знаю, что твои друзья для тебя - это все.
Мику распахнула глаза, попыталась что-то сказать, но не смогла. Оно, может, и к лучшему.
- Славя… Ты самая ответственная в мире девушка, самая заботливая и понимающая, всегда готовая прийти на помощь. Редкость в наше время. Горжусь знакомством.
Славя уставилась в пол, покраснев.
- Ульянка… Ты настоящий моторчик нашего, пока еще совсем молодого, коллектива. Ты разгоняешь нас, придаешь нам ускорение. Посмотрим, куда мы доберемся с таким супер-двигателем. Но в любом случае - спасибо.
Веснушчатый моторчик шмыгнул носом, ковыряя пол сандалией.
- Алиса… - дыхания почему-то не хватило. - Мы все это придумали именно с тобой. Но именно ты вдохновила эту авантюру, ты поддержала меня там, где это было необходимо, и сейчас мы либо вместе выиграем, либо вместе пойдем на дно. Вместе.
Две секунды полной тишины.
- Что за бред ты несешь, Ружичка? - возмутилась Алиса. - Мы играем или нет?
- Мы играем, - заключил я. - Будет драм, будет и песня.
***
Перед самым уже началом мы неожиданно столкнулись с трудностью - людей у сцены не было. Ну, то есть теоретически все знали, что в восемь вечера намечался вечер художественной самодеятельности, а некоторые даже смутно припоминали, что "там этот ушастый с рыжей что-то собрался лабать на гитарах", но дальше этих обрывков память уже не работала. Это могло стать проблемой - играть без слушателей, в пустоту, не хотелось.
Положение спасла одинокая фигурка на входе в аллею.
- Лена! - скинув гитарный ремень, я метнулся со сцены. Сзади возмущенно фыркнула Алиса.
Девушка выглядела откровенно не очень, но все равно пыталась улыбнуться.
- Мне… уже лучше. - Даже в закатных лучах она была бледной как смерть. Ну, или как спирохета. - Мику сказала, что ты очень просил…
Я практически подхватил ее на руки.
- Я очень просил, это правда. А теперь вижу, что это было очень удачно придумано - ты станешь нашим первым зрителем!
Я довел ее до лавок перед сценой и усадил на одну из них.
- Лен, спасибо тебе, что пришла. Ты помнишь, что я обещал тебе утром. Ты должна поверить мне - сейчас все зависит от того, как пройдет наше выступление. Звучит странновато, но это так. Поэтому просто посиди и послушай. Этим ты очень мне поможешь. Мне, и всем остальным, но мне - в первую очередь. Держись. - Я вспомнил Алискины слова. - Помощь идет.
Я провел рукой по ее ладошке и забрался обратно на сцену.
Вот и все, теперь уже определенно можно играть. Со сцены Ленка смотрелась совсем крошечной и слабой. Так, отставить дурацкие мысли. Мысли материальны, особенно здесь и особенно сейчас. Отставить плохое, даем установку на добро.
"Думай о хорошем, я смогу исполнить…"
- Итак, - микрофон нещадно фонил, и я подал знак Славе за пультом. - Сегодня, в этот прекрасный летний вечер, наш любимый лагерь "Совенок" при поддержке Министерства культуры СССР и всего прогрессивного мирового сообщества начинает цикл передач "Разные песни о всяком". Коротко о сути цикла - мы будем петь и играть разные песни, и они будут о всяком. Спасибо за аншлаг, начинает вечер - а также, кстати, продолжает и заканчивает его - перспективный интернациональный коллектив "Гости из будущего".
А я в микрофон еще и неплохо звучу. Да здравствует советский теплый ламповый звук!
Кстати, с чего начинать-то? Как-то я упустил этот момент, не продумал. А давайте с какого-нибудь хорошего саундтрека к плохому фильму!
- "Горящие глаза", - дал я указание, обернувшись. Алиса и Мику синхронно кивнули. Ульянка не кивнула, ее из-за установки и видно-то было плохо.
Я резко выдохнул, медленно перебирая струны. Ну, поехали.
Iʼll seek you out
Flay you alive
One more word and you wonʼt survive
And Iʼm not scared
Of your stolen power
I see right through you any hour
Дверь библиотеки в конце аллеи распахнулась, на пороге мелькнула фигурка Жени. Решила сбежать с книгой подмышкой от чуждой любому настоящему пионеру империалистической музыки?
I wonʼt soothe your pain
I wonʼt ease your strain
Youʼll be waiting in vain
I got nothing for you to gain
Eyes on fire
Your spine is ablaze
Felling any foe with my gaze
And just in time
In the right place
Steadily emerging with grace.
Оказалось, нет. Женя снова появилась на аллее, к ней присоединились еще несколько человек. Хорошо идем, ходко. Я помахал приближающимся. Мне помахали в ответ. А первая правда удачно прошла. Едем дальше.
Дальше мы очень живительно урезали кукровскую "Холодно" и жуковскую "Машу А! О!". Заслышав бодрые звуки, народ начал подтягиваться еще активнее, теперь перед сценой было уже человек двадцать. В качестве компенсации за проявленную верность, я задул "Iʼm a believer" - она как мало что другое подходила для танцев. И, в общем, не удивился, когда почти сразу выделилось несколько пар, которые принялись выделывать что-то такое твистоподобное. "Левой ногой гасим левый окурок, правой - правый окурок, а теперь - гасим оба окурка одновременно!" Чувствуешь себя то ли американским подростком шестидесятых годов, то ли персонажем комедии Гайдая. Хорошо!
Я обернулся. Ульянка из-за установки подняла обе палочки. "Классно!" Алиса молча показала большой палец. Мику, смешно мотая из стороны в сторону своими хвостиками, хлопала в ладоши как заведенная. Славя улыбалась, сидя за пультом.
Ну, давайте, значит, продолжать.
- Еще раз добрый вечер, - сказал я в микрофон. Горло было сухим как наждачка. Воды бы… - Спасибо, что пришли поддержать молодой перспективный проект, а чтобы мы точно знали, что вы нас любите, отправьте СМС на короткий номер. Шутка, не обращайте внимания. Группа "Гости из будущего" приветствует вас! Мы только начинаем, не расходитесь. И помните - все будет хорошо.