* * *
- Брат, пошли со мной к Королеве, - тихо предложил Креш. - Позволь мне показать тебе, что она собой представляет.
Это было спустя час после его появления. Он был засыпан сюрпризами: Фа-Кимнибол и Нилли Аруилана делили палатку как супруги; Венджибонеза разрушена; джики оттеснены на всех фронтах. Но, измученный и усталый, после путешествия, удивленный и ошеломленный ходом событий, он продолжал фокусировать разум и силу на своей цели.
- К Королеве? - переспросил Фа-Кимнибол. Он явно был сбит с толку, затем на его лице промелькнула улыбка, и взгляд стал снисходительным. - Ты и я. Ты имел в виду Королеву всех Королев?
- Да.
- Поговорить с ней. Не убивать, а только немного поболтать.
- Да, - отозвался Креш.
- И как мы туда доберемся? В твоем крошечном фургоне?
- У меня есть это, - сказал Креш и вытянул руку, в которой сжимал небольшой кошелек с Барак Дай-иром.
Фа-Кимнибол удивленно хихикнул.
- Ты взял с собой Чудодейственный камень?
- Барак Дайир принадлежит мне, брат, так же как и оружие, с помощью которого ты уничтожил Венджибонезу.
Фа-Кимнибол даже не пытался это отрицать.
- Дай я попробую тебя понять. Ты предлагаешь посетить Гнездо, но не в материальном смысле, а просто послать туда наши души с помощью Чудодейственного камня?
- Совершенно верно.
- Но почему, брат, ты хочешь, чтобы я попал под влияние своего же врага?
- Чтобы ты смог постичь сущность своего врага: не просто ее величие, которое, я полагаю, ты недооцениваешь, но и ее уязвимость, чего ты, я думаю, не знаешь совсем.
- Ее величие, ее уязвимость. - Фа-Кимнибол нахмурился. - О ее величии я слышал уже слишком много. Но ее уязвимость? Что ты имеешь в виду?
- Если хочешь узнать, пошли со мной.
Искренность Креша была неоспоримой защитой.
Фа-Кимнибол бросил взгляд на Нилли Аруилану, словно ища поддержки.
Креш заметил зажившие раны под густым, черноватого оттенка мехом брата, их было по крайней мере с десяток. И ему захотелось узнать, какие чудеса героизма проявил в бою Фа-Кимнибол, сколько джиков он уже обрек на смерть.
- Папа, насколько это будет опасно? - спросила Нилли Аруилана.
- Весь риск заключается в том, что мы можем поддаться на ее чары, которые, как тебе известно, весьма могущественны. Но, полагаю, мы сможем с ними справиться. Я знаю, что сможем: однажды мне уже удалось улизнуть из ее объятий.
- Ты хочешь сказать, что уже совершал путешествие в Гнездо? - спросил Фа-Кимнибол.
- Во второстепенное Гнездо, да. Я находился там несколько недель. И с помощью Барак Дайира побывал в самом великом Гнезде. У Королевы всех Королев тоже есть Чудодейственный камень, тот, что когда-то принадлежал бенгам. Он находится внутри ее тела. Я разговаривал с ней - Чудодейственный камень с Чудодейственным камнем, - после чего джики, в чьем Гнезде я жил, отослали меня. И думаю, направляли моего зенди, пока я не встретился с одним из твоих людей.
- Тогда это все ловушка, - сказал Фа-Кимнибол.
- Все это часть плана Доинно, - возразил Креш.
Фа-Кимнибол погрузился в молчание. Креш терпеливо смотрел на него. Подобное спокойствие души раньше ему было незнакомо, - ничто не могло поколебать его на избранном пути.
Он сразу же заметил в палатке признаки того, что его брат и Нилли Аруилана вступили в интимные отношения. Это потрясло его, но лишь на долю секунды. И в Фа-Кимниболе, и в Нилли Аруилане было величие. Ничего особенного не было в том, что в такое тревожное время они в конечном итоге оказались вместе. Да это было и неизбежно. Пусть будет так.
Известие об уничтожении Венджибонезы тоже оказалось потрясением, но другого рода. С первых своих дней Венджибонеза была местом чудес и таинств. То, что она больше не существовала - эта сокровищница древних диковин, где он провел юность, выстоявшая Долгую зиму и разрушенная этой войной, - причиняло ему боль.
Но затем он отбросил все сожаления. Ничего не было вечного, за исключением самой Вечности. Оплакивать утрату Венджибонезы означало отрицать Доинно.
Боги дают, боги отбирают. Постоянен лишь поток перемен. Преобразователь в свое время сметает все и заменяет чем-нибудь другим. Креш знал, что на Земле существовали города величественнее Венджибонезы, от которых не осталось ни царапины, ни даже имени.
Фа-Кимнибол не сводил с него взгляда. Спустя довольно большой промежуток времени он сказал:
- Брат, я полагаю, тебе следует отдохнуть.
Креш рассмеялся:
- Ты хочешь сказать, что я превратился в дряхлого старика или просто выжил из ума?
- Ты истощен одному Джиссо известно какими испытаниями. И сейчас нам только и остается, что прыгнуть в лапы Королевы.
- Я уже побывал в ее когтях, и здесь я собираюсь все рассказать. Я смогу убежать от нее снова. Брат, прежде чем продолжать эту войну, ты должен кое-что узнать.
- Тогда расскажи мне об этом.
- Ты должен увидеть это сам.
Фа-Кимнибол смутился. Снова молчание, тупик.
- Брат, ты доверяешь мне? - спросил Креш.
- Ты же знаешь, что да.
- Неужели ты считаешь, что я желаю тебе зла?
- Может быть, неумышленно. Креш-всевопрошаю-щий, вот кто ты. Ты всюду суешь свой нос. Брат, ты никогда ничего не боялся. Ты, наверное, слишком бесстрашен.
- А ты, выходит, трус?
Фа-Кимнибол улыбнулся.
- Креш, ты считаешь, что сможешь толкнуть меня на безумие, сыграв на моей гордости? Брат, отдай хоть дань моему благоразумию.
- Я отдаю. Я снова прошу тебя: пошли со мной к Королеве. Если ты, Фа-Кимнибол, надеешься управлять миром, а я знаю, что ты к этому стремишься, ты должен понимать суть существа, которое стоит на твоем пути. Пошли со мной, брат.
Креш протянул руку. Его голос был тверд. Его взгляд непреклонен.
Фа-Кимнибол тяжело поднялся. Он стоял глубоко задумавшись и пощипывая на щеках мех. Его лицо помрачнело от терзавших сомнений, но затем изменилось: он как бы просыпался - Фа-Кимнибол просыпался! - под неослабным давлением Креща.
- Как ты думаешь, - твердо спросил он Нилли Аруилану, - я должен это сделать?
- Думаю, должен, без колебаний.
Фа-Кимнибол кивнул. Похоже, он решился.
- Как это делается? - сказал он Крешу.
- Мы снесемся, а затем Барак Дайир перенесет нас в Гнездо всех Гнезд.
- Снесемся? Ты и я? Креш, мы никогда ничего подобного не делали!
- Нет, брат, никогда.
Фа-Кимнибол улыбнулся:
- Как странно сношаться с собственным братом. Но, если это требуется, так и поступим. А? Хреш? Пусть будет гак. - И обратился к Нилли Аруилане: - Если по каким-нибудь причинам я не вернусь…
- Даже не говори об этом, Фа-Кимнибол!
- Креш не дает никаких гарантий. Надо учитывать и эти возможности. Если я не вернусь, любовь моя… если через какое-то время моя душа не вернется в тело, скажем через двое суток… отправляйся к Саламану и расскажи о случившемся. Понятно? Пусть наша армия поступит в его распоряжение. И отдай ему четыре орудия Великого Мира.
- Саламану? Но он же сумасшедший!
- Но все равно великий воин. Единственный, кто после меня сможет продолжить кампанию. Ты сделаешь это?
- Если я должна, - упавшим голосом проговорила Нилли Аруилана.
- Отлично. - Фа-Кимнибол глубоко вздохнул и протянул Крешу свой орган осязания. - Что ж, брат, если ты готов, то я тоже. Идем, навестим Королеву.
* * *
Вокруг было темно - бескрайнее море непроницаемой черноты, такой густой, что исключалась даже возможность света. И вдруг на горизонте, словно неожиданно взошедшее солнце, появилось ослепительное свечение. Тьма разбилась на бесконечное множество огненных точек пронзительного света, и Фа-Кимнибол почувствовал, как эти мириады светящихся частиц проносились мимо него будто горячий ветер. Теперь на фоне пламенной мистерии, находившейся впереди, он смог различить контуры и формы. Он увидел нечто, показавшееся ему огромной сияющей машиной - нечто, состоявшее из вращавшихся стержней и непрерывно работавших поршней, которые двигались, не сбиваясь с ритма даже на мгновение. От машины исходил чистый луч ослепительного света, который как кривая восточная сабля пронзал небо.
"Гнездо, - решил Фа-Кимнибол. - Гнездо всех Г незд".
Из глубины немыслимого, неутомимого механизма раздался голос, словно звук столкнувшихся миров:
- Почему ты так скоро вернулся ко Мне?
Должно быть, Королева.
Королева всех Королев.
Страха он не ощущал, только благоговейный трепет и что-то вроде смирения. Присутствие рядом Креша давало ему ту степень уверенности, которой он не смог найти внутри себя. За всю свою жизнь он никогда не был так близок с братом: теперь ему было трудно понять, где заканчивалась его душа, а где начиналась душа Креша.
Они опускались, скорее падали. Фа-Кимнибол не мог сказать, происходит ли это по приказу того огромного существа в сиянии, или это Креш все еще контролирует их путешествие. Но когда они приблизились к Гнезду, он смог рассмотреть все получше и понял, что это совсем не машина, а нечто из пережеванной древесной массы и земли, а то, что он принял за сияющую машину с вращавшимися стержнями и качавшими поршнями, оказалось просто его восприятием громадного единства самой джикской империи, в которой даже самый крошечный из новоявленных не обладал свободой желания, но где все было плотно переплетено в определенный, без дефектов, узор.
В самом сердце этого узора возлежало существо, которое он даже не мог себе вообразить: представлявшее собой целый мир неподвижное создание. С помощью Чудодейственного камня - который его брат держал в изгибе органа осязания, где-то в тысячах лье за их спиной, где они оставили свои бессознательные тела - Фа-Кимнибол смог постичь обширность вместилища плоти, которая скрывала разум Королевы, медленное перемещение жизненных токов сквозь то гигантское древнее тело, громоздкие механизмы его ни с чем не сравнимых органов.
Оно ожидало его прихода сюда, по крайней мере ему так казалось. И он тоже мечтал об этом всю жизнь, поджидая момент встречи.
- Вас двое, - тем же подавляющим голосом заявила Королева. - Кто второй.
Креш не ответил. Фа-Кимнибол послал в сторону брата зонг, чтобы тот что-нибудь сказал. Но Креш казался тихим и усталым, словно усилие, потраченное на путешествие, истощило его до конца.
Значит, все было в его руках.
- Я - Фа-Кимнибол, сын Харруэла и Минбейн, брат со стороны матери летописца Креша, с которым вы уже познакомились.
- А, у вас один Яйцо-создатель, но разные жизнь-воспламенители. - Долгая пауза. - И ты тот, кто собирается нас уничтожить. Почему ты испытываешь к нам такую ненависть?
- Моей рукой управляют боги, - просто ответил Фа-Кимнибол.
- Боги?
- Те, кто формирует наши жизни и следят за нашими судьбами. Они сказали мне, что я должен повести свой народ против тех, кто стоит на пути нашего движения вперед.
Раздался громовой разрушающий хохот, который поднялся и распространился повсюду, подобно разлившейся в половодье реке, так что Фа-Кимниболу пришлось приложить все силы, чтобы его не поглотил это мощный разлив осмеяния.
Только что произнесенные им слова звенели в ушах неоднократно повторявшимся эхом, усиливавшимся и исказившимся наплывом смеха Королевы, при этом превратившись в патетические и комичные обрывки глупости - судьбами… повести… движения… должны… Его стоическое заявление стало теперь ему казаться ерундой. Рассердившись, он старался восстановить какие-то обрывки утраченного негодования.
- Так вы смеетесь над богами? - воскликнул он.
Новый поток хохота.
- Ты сказал "богами"? "Богами"?
- Да, богами, теми, кто сегодня привел меня сюда и кто будет наполнять силой мою руку до тех пор, пока последний представитель вашего вида не покинет этот мир.
Теперь Фа-Кимнибол почувствовал присутствие Креша - отдаленный и туманный, он бился о него как птица в закрытое окно, словно пытался предостеречь против избранного им курса. Но Фа-Кимнибол не обращал внимания на волнение брата.
- Скажите мне, Королева, верите ли вы в богов? Или вы настолько могуществены, что отрицаете их?
- В ваших богов? - спросила она. - Нет.
- Как это понимать?
- Ваши боги являются символами великих сил: успокоения, защиты, обеспечения продовольствием, исцеления, смерти.
- Вам даже это известно?
- Разумеется.
- И вы не верите в этих богов?
- Мы верим в успокоение, защиту, обеспечение продовольствием, исцеление и смерть. Но это не боги.
- Значит, вы ничему не поклоняетесь?
- В то, что ты понимаешь под поклонением, - нет, - ответила Королева.
- Даже своему Создателю?
- Нас создали люди, - бесцеремонно сказала она. - Но разве от этого они лучше, чтобы заслуживать нашего поклонения? Мы считаем, что нет. - И снова его окутал смех Королевы. - Давай не будем обсуждать - Давай поговорим о несправедливостях, которые ты совершил против нас. Как ты мог начать против нас такую войну, не имея истинного представления о нашей сути? Твоя вторая половина уже видела Гнездо. Теперь твоя очередь. Приготовься увидеть нас.
Но времени подготовиться не было, тем более он не знал как и к чему. Не успел стихнуть голос Королевы - Гнездо во целиком бурлящим потоком ворвалось в его душу.
Он увидел его громадный сияющий механизм, безупречный мир внутри мира, военных и рабочих, яйцо-создателей и жизнь-воспламенителей, гнездо-мыслителей и пища-давателей, королева-слуг и остальных все они были переплетены сложным образом на службе Королеве или, точнее, на службе тотальности. Он понял, как создание Гнезда-большинства и Гнезда-силы благоприятствовали Яйцу-плану, с помощью которого Королева-любовь в конце концов простиралась до самого космоса. Он видел малые Гнезда, пересекавшие в разных местах лицо планеты, каждое из которых было связано с остальными, и огромное центральное Гнездо, от которого исходила мощная сила Гнезда-правды, излучаемой колоссом Королевой всех Королев.
Какими хилыми казались его собственные армии по сравнению с такой мощной уверенной в себе силой, как джики! Какими неотесанными и беспорядочными, какими изуродованными разногласиями и тщеславием! Фа-Кимнибол понял, что одолеть эту силу невозможно: Яйцо-план будучи полной противоположностью, амбициям Нации, и должен победить благодаря абсолютной воле и количеству. Он мог выигрывать битвы время от времени; он мог наносить сокрушительные удары то по одной кучке джиков, то по другой, но внутренняя сила джикского единства будет всегда неизменной, и всегда мощь Гнезда будет выставлять все новые и новые орды, пока в конце концов выскочки из кокона не будут побеждены…
Будут… неизбежно…
- Побеждены…
А может, уже побеждены. На него навалилась сокрушительная тяжесть отчаяния. Казалось, силы его покинули, и он понял, эти силы были всего лишь иллюзией; что он считал себя гигантом, на самом деле представляя собой не больше чем блоху, - кровожадную и глупую блоху, которая отважилась бросить вызов бессмертному монарху.
Он опускался вниз к колоссу, зовущемуся Королевой, словно пепел, уносимый воздухом. Еще секунда, и он приземлится на ее поверхность и будет проглочен. Когда он посмотрел на Креша в поисках поддержки, брат показался еще более отдаленным, чем был, - просто крапинкой вдали, которая, утратив всякую надежду избежать влияния неотразимой силы Королевы, уже непоправимо погружалась в слои ее плоти.
Он следующий. Оба обречены.
Королева действовала словно какая-то великая космическая сила, основное смертоносное существо, которое обладало мощью прекратить его существование одним пренебрежительным мерцанием своей воли.
Фа-Кимнибол мучился в догадках: хотела ли она его убить? Но учитывая ее обширность и возможную силу Чудодейственного камня, спрятанного где-то внутри невероятных объемов Ее плоти, он решил, что скорее всего убивать его она не собирается, но если она попытается это сделать, он пошлет в нее с помощью Креша такую вспышку вызывающей ненависти, что она запищит от немыслимой боли.
Правда, решил он, очень похоже на то, что она собирается поглотить, нейтрализовать и превратить его из врага в своего раба. Этого он тоже не допустит.
Ее сила была огромной. И все же… все же…
И вдруг он подумал, что понял ее пределы, понял, как ее остановить, если не уничтожить совсем.
Вокруг него гудело, кружилось и сверкало совершенство джикской империи, мощь Королевы увеличивалась, но тем не менее - в центре всех этих давящих - сил, Фа-Кимнибол понял, что имел в виду Креш, когда уговаривая его, попытаться понять уязвимость джиков.
Слабое место и заключалось в их совершенстве. Величие замкнутой цивилизации, которую они создали и поддерживали на протяжении сотен тысяч лет, содержало зерно их собственного крушения. Креш уже понял это и теперь помогал понять это ему. "Джики - величайшее достижение богов, - подумал Фа-Кимнибол, - но они не желают понять, что суть божественного пути заключается в непрекращающемся процессе изменений. Со временем изменяется все живущее - это произойдет и с джиками, или они погибнут".