Ба, знакомые всё лица. Друзья собираются вновь. Иначе и быть не может - единство побуждений. Семейство Большого Сола робко жалось вокруг кормильца. Хоть ясно всякому, на Острове Павших не чинились, но они-то пока ещё здесь. Вот осерчает рыцарь и не пустит в ладью. Это после смерти все равны, и то… скорее всё равно. А перед смертью лучше поберечься.
Сам толстяк стоял с видом скромного достоинства: "Вы, конечно, господа знатные, вам почтение, а наше место простое, да наше. Мы его, как можем, украшаем. Стараемся. Вы уж не мешайте".
Многогранный торговец Луу-Кин стоял не просто, а со смыслом. Или так казалось из-за задумчивого выражения, угнездившегося на лице. Подобное выражение не очень подходило мирному торговцу, который каждому должен быть улыбой, человеком радушным до приторности. Задумчивость же - привилегия людей досужих.
При виде мага задумчивость сменилась облегчением.
- Учитель, как вы себя чувствуете?
Мастер Бец-Ал-Ел досадливо покачал головой.
- И вы, доблестный рыцарь, - добавил Луу поспешно.
- Краше некуда, - буркнул Фомин.
Лошади в конюшне продолжали волноваться.
Доблестный рыцарь Дии-Ол стоял наособицу - ни торговец, ни толстяк со своим семейством ровней ему не были. Даже словом перемолвиться, и то нельзя. Рыцарская честь строга - они низшие существа вдвойне: не степняки - раз, не рыцари - два. И потому обращение торговца к Фомину он счёл неуместной фамильярностью. Плёткой нужно отвечать, плёткой. Можно и мечом, плашмя да поперёк спины тоже действует. Простолюдину от этого только прок, великая польза - помнить своё место и чтить господина.
На приветствие рыцаря Дома Кор он ответил вежливо, по-степному. Нужен ему этот рыцарь. Порой споткнёшься в чистом поле, выругаешься, глянь - а споткнулся-то о золотого божка давным-давно позабытого племени. Нет нужды, что божок чужой, главное - золотой. Ему и губы кровью можно мазать до поры. Или жиром. Бараны в степи жирные, настоящее мясо, не чета местному. И кумыс, ай, как ему не хватает кумыса! Кумыс дарит веселье и силу, а вино - грусть и слабость. Вино, оно от травы, а кумыс - от молодых, здоровых кобылиц.
Но сейчас ему не хотелось и кумысу. Хотелось только поскорее вернуться в Степь. И леса, и Замок пугали, злили. Нет ясности, нет простора, оттого и люди здесь коварные и хитрые, норовят исподтишка, в спину.
То, что он зарубил сэра Ингмана именно со спины, степняку даже не пришло на ум. То он, а то - его. Совершенно разные вещи. В мире всё - разное, тем мир и держится.
С библиотекарем он перекинулся парой фраз. Пустых, никчёмных. И он, и Бец-Ал-Ел понимали: время слов ещё не пришло.
- Прошу, - позвал кормчий.
Луу помог Большому Солу погрузить всё семейство. Нужды в том особой не было, те и сами резво садились в ладью, но хотелось - ещё быстрее.
Вот только почему? Луу попытался отыскать причину, гнавшую его на Остров Павших. Просьба Учителя? Она зовёт, а не гонит. Скорбь по умершим? Не так уж Луу и скорбел. Рыцаря-послушника видел мельком, а принцессы и её людей не видел вовсе, потому скорбь была если не нарочитая, то отвлечённая. Стало быть, делать ему на Острове нечего.
Он понял, что и не стремится на Остров. Он хочет покинуть Замок. Да, так и есть: внутри него что-то согласно откликнулось - уйти, уйти поскорее.
Чем же Замок плох? Ничем, совершенно ничем. Напротив, его стены защищали от мутов, засевших в местных лесах. А он, Луу, хорошо знал, что такое муты. Слишком хорошо. С радостью бы он избавился от своего знания, да не получается.
И всё же он был рад, когда вёсла ударили по воде и ладья заскользила прочь.
Вот что ему по душе - плыть. Безмятежно, плавно, неслышно. Плыть далеко-далеко, туда, где все люди - братья. Малым он верил, что есть такая земля, не может не быть. О ней пели сказители, да так, что до ночи не ходил-летал, не только слыша, а и видя въяве прекрасный город над голубым небом. Но наутро город бледнел, а потом и вовсе исчезал.
Наверное, он и торговцем-то стал в надежде набрести на эту землю. Исходил много - но не нашёл.
Потом Учитель объяснил ему: не то он искал. И не там. Но сейчас вдруг опять показалось, что где-то вдали, за горизонтом, живут счастливо…
По Озеру плыть - не по морю. Море запросто проглотит и ладью, и тех, кто в ладье. Потому мечтания мечтаниями и останутся. Это самое прекрасное, что может с ними случится. Куда хуже, если мечтания сбываются. Так говорит Учитель. Он, Луу, ещё не понимает, что это, собственно, означает. Иногда кажется, что понимает, а вот в такую ночь, как сегодня, - нет.
Он посмотрел на Учителя.
- Что, любезный Луу-Кин, мечтаешь? - тихонько прошептал Бец-Ал-Ел.
Луу смутился.
- Я…
- Нет, ничего в том плохого нет. Тем более сейчас. Но как только мы сойдём на Остров - будь предельно внимателен и держись поближе к своему спутнику.
- К спутнику?
- К доблестному рыцарю Кор-Фо-Мину. Там поймёшь.
Мечтательность упала на дно Озера. Глубоко, не достать. С мечтаниями пропало и тепло, стало холодно, зябко. Наверное, близок Остров Павших.
Тяжёлые тучи наползли из-за леса. Нет, не наползли - налетели. Странно, понизу ветра никакого, а тучи заволокли и небо, и звёзды.
Он огляделся. Не видно ничего. Да и можно ли увидеть во тьме тьму?
- Сушить вёсла!
Кормчий привстал, повертел головой, потом уверенно указал направление. Похоже, своё дело знает. Найдёт Остров. Озеро всё-таки не море.
Теперь гребли быстрее, не жалея себя. Хоть и Озеро, а бури бывают. Глубина в тридцать локтей ничуть не добрее, чем в тридцать сотен.
Ветерок зашевелил волосы, потом одежду. Не то плывут быстро, не то поднимается ветер.
Остров словно вынырнул из-под воды. Даже не Остров - островок. Двести шагов в длину, пятьдесят в ширину. Фомин его не мерил, не доводилось, просто Небесы снабдили картой. Им сверху видно. Что видно - не говорят, но Остров показали. Интересовались, не уступит ли его Замок под временную базу. Нет, не уступит. Могилы предков. А за тысячу марок золота? Нет. Прах предков священен. Небесы успокоились - то ли с золотом туго, то ли решили не рисковать. Вдруг настойчивость воспримут как святотатство, не станут подписывать договор?
Экономика Небесов - вещь загадочная. До астероидов они добраться могут, но уж больно накладно. И потом, астероиды - всегда лотерея. Насколько можно судить, Небесы летают неохотно. Странно, да? И тем не менее. Живут и живут себе в поселении веками. Домоседы космические. Да и с топливом… Солнечные парусники красивы, но много не увезут. Потому им и нужны трансурановые элементы. А их тут - лопатой греби. Большой такой лопатой. Залезай в Топь - и греби. Чертей только прежде выведи.
Причалили тихо, он оценил. Мягонько. С таким кормчим - хоть в космос.
На берег сходили молча. Свет факела Бец-Ал-Ела стал ярче, сильнее. Иначе и не увидеть ничего.
А посмотреть было на что: некрополь невелик, хоронили только знать, но и знати за восемь веков скопилось преизрядно, потому памятники ставили не человеку - роду. Родовые муки вначале, родовые могилы - в итоге.
Последний приют принцесса Ки-Ева нашла в усыпальнице баронов Т'Вер, но степняк туда не торопился.
- Мы в Степи грустить над умершими непривычны, - пояснил он. - Пир, тризна - это по-нашему, по-степному. Набраться сил для мести.
- Ну, вы-то, сэр Дии-Ол, уже отомстили. - Фомин смотрел, как Толстый Сол вёл всю семью в усыпальницу рода И-Гора.
- Я и сам так думал сначала.
- А сейчас?
- Не знаю. Сейчас я ни в чём не уверен, кроме того, что хочу в Степь.
- И я тоже, - неожиданно признался Фомин.
Сол вернулся.
- Доблестный рыцарь соблаговолит пойти со мною один или… - Он вопросительно смотрел на Фомина.
- Доблестный рыцарь, пожалуй, соблаговолит.
- Позвольте мне присоединиться, - неожиданно для Фомина сказал библиотекарь.
- И мне, - добавил степняк.
- Однако магия?
- Немного, - согласился Дии-Ол.
- И ещё умение читать по губам, - добавил библиотекарь.
- Мы совершенно не собираемся вам мешать, но упустить возможность встретиться с Навь-Городом очень не хочется. - В голосе степняка послышались умоляющие нотки. Нет, конечно, только послышались.
- С вашего позволения, доблестные рыцари, Навь-Город будет рад, если на встрече будут присутствовать представители Степи и Замка. Только должен предупредить, разговаривать Навь-Город будет лишь с доблестным рыцарем Кор-Фо-Мином.
- Мы на другое и не рассчитываем, Большой Сол, - вежливо ответил Бец-Ал-Ел, хотя видно было - рассчитывал.
- Раз Навь-Город не возражает, то я и подавно, - согласился Фомин.
Странно всё это. Достоверных известий о контакте с Навь-Городом не было вообще. Так, слухи, легенды. Даже само существование Навь-Города казалось легендой: где-то под землёй есть город мертвецов… Глубоко под землёй, запросто не дороешься… А лучше и не рыть - как выскочат, как выпрыгнут…
Легенды легендами, но были и доказательства. Диковинная утварь, ткани, золотые монеты с лучистой звездой. Последние особенно манили. Там, под землёй, золота видимо-невидимо, да только его Навь прибрала. Не будет богаче того Дома, которому удастся открыть путь в Навь-Город, а того лучше - покорить его.
И за какие дела платит Навь своё золото? И кому? Изменникам?
И после веков молчания и тайны зовут на встречу целую делегацию. Спроста ли? Схватят и уволокут в своё подземелье.
- Тогда, доблестные рыцари, следуйте за мной.
Большой Сол шёл как по ниточке. Знал путь.
- Усыпальница Лоо-Ги. - Библиотекарь узнал место. - Этот род пресёкся два века тому назад.
- Не пресёкся, мастер Бец-Ал-Ел. Вернулся в Навь.
- В каком смысле - вернулся?
- В самом прямом. Иногда, очень редко, Навь-Город посылает своих обитателей сюда, к нам, на поверхность. Род Лоо-Ги - один из мучеников.
- Мучеников?
- В Навь-Городе считают, что жизнь на поверхности - сплошная пытка. Дождь, солнце, враги…
- Будто бы у них нет врагов? - жалеючи спросил Дии-Ол. Народ без врагов - жалкий сброд, обречённый пасть при малейшем ветерке.
- Есть, наверное.
- Есть, - протянул с видимым удовлетворением степняк. - Кто же?
- Не знаю. Кто я, чтобы знать сокровенные тайны Навь-Города?
- Действительно, - протянул Дии-Ол. У Нави есть не просто враг, а враг тайный! Воистину непростой народ живёт в подземельях. Умный народ. С ним и дружить не зазорно. Сегодняшний друг - завтрашний враг, а что может быть полезнее, чем сильный враг?
- Они близко, - перешёл на шёпот Большой Сол. Не Нави он таился, просто давал понять - сейчас лучше бы и помолчать.
Дверь усыпальницы открылась..
Фомин ничего особенного не ожидал, потому и разочарован не был. Ничего рогатого, клыкастого, шипастого. Обыкновенный человек. Коренастый, невысокий, но человек. Бледный разве, так в свете холодного факела всяк бледен.
Но этот - бледнее.
- Который из вас рыцарь Кор-Фо-Мин? Прошу прощения, доблестный рыцарь Кор-Фо-Мин? - поправился навь, глядя на Фомина. Знает, знает, и не очень-то скрывает свою осведомлённость.
- Я, - сухо ответил Фомин.
- Простите за бесцеремонность, но времени мало. Боюсь, почти нет. Нас смущает ваше бездействие, доблестный рыцарь. - Навь сразу перешёл к делу, без экивоков и преамбул. - Или мы ошиблись и вы действительно прибыли сюда лишь за тем, чтобы посредничать при заключении договора между Замком Т'Вер и Небесами, - и только?
- А чего, собственно, вы от меня ждали?
Посланник Нави опешил.
- Ни вы, ни Небесы не видите, что здесь происходит?
- А что видите вы?
- Сила… Пятая Сила пришла в этот мир. И первое сражение будет здесь.
- Пятая Сила? Это что за зверь такой?
- Именно - Зверь. Значит, вы всё-таки знаете. Или догадываетесь. Тогда попытайтесь увести людей, может быть, ещё не поздно.
- Увести? Из Замка?
- Да.
- Но зачем?
- Спасти от Пятой Силы.
Земля дрогнула. Ещё и ещё. Землетрясение?
- Это не ваша работа? - спросил Фомин посланника Нави.
- Нет. Я… Я должен уйти, иначе… Ход временный… Уводите людей… - И посланец Нави скрылся в усыпальнице.
- И часто у вас трясёт? - Фомин обернулся к библиотекарю. Действительно, от факела лица бледные. И капли пота катили по вискам мага.
- Я был слеп… воистину правы мудрецы: лицом к лицу лица не разглядеть.
- Лица?
- Или морды… морды Зверя. Я думал, есть ещё время, смерть принцессы насытит его… но разве его насытишь…
- О чём вы, мастер?
Но Бец-Ал-Ел не обращал внимания на Фомина. Он о чём-то думал, думал напряжённо, сосредоточенно.
Хватит спрашивать. Нужно и самому, того… подумать. Второй раз он услышал о том, что нужно уходить из Замка. Первый раз - от рыцаря-послушника И-Гора. Что он узнал, И-Гор, что нашёл в книге? Был бы он, Фомин, некромантом… Но он бортинженер. Вот и давай просто, привычно, логично, методом тыка. Значит, так: И-Гор сначала рассматривал схему покоя принцессы Ки-Евы, пытаясь разгадать тайну её смерти. Потом… потом читал манускрипт Чёрного Мудреца Кии-Н'Га, после чего уставился на гравюру Замка, старую гравюру, где Замок невелик. Затем побежал читать Summa Summarum, статистический сборник за восемь веков истории Замка. И что-то в нём нашёл.
Никакой магии. Самое обыкновенное исследование. Если его смог провести рыцарь-послушник, то есть шанс и у борт-инженера. Мало ли пришлось форм и формочек заполнять, требований на то-сё и ни то ни сё.
Он начал вспоминать таблицы. К счастью, память - борт-инженерская.
Ничего не получалось. Никакого намёка. Но ведь И-Гор что-то нашёл в этих таблицах? Или…
Или не нашёл?
Расходы на закупку зерна, на убранство Замка, на оружие, на дом инвалидов, на приёмы гостей…
Но нигде - нигде! - не были отмечены расходы на строительство и ремонт Замка!
А расходы требовались немалые - вон в какую громаду превратился некогда весьма посредственный Замок.
Превратился! Вот оно, ключевое слово.
Земля задрожала сильнее, как и устояли на ногах.
- К берегу! - Маг не пошёл - побежал.
Бежать-то долго не пришлось - маленький остров. И на том спасибо.
Замок горел. Нет - светился. Башни, стены, гостинец налились тёмно-вишневым светом, как наливается железо в пламени горна.
Постепенно свет становился ярче, от тёмно-вишнёвого к малиновому, красному, алому.
Крики долетали и сюда - отчаянные крики, когда и различить нельзя: человек кричит, конь, тур.
Опять дрогнула земля, волны побежали по Озеру. Высокие волны. Крутые.
- Это… Это Замок? - всё-таки не удержался, спросил Фомин.
- Замок, - мрачно ответил библиотекарь.
Свечение ослабло, притухло до тёмно-вишнёвого. Успокоилась и земля.
- Что-то… что-то не так, - пробормотал маг.
- Не так?
- Он не может… пока не может подняться. Вдруг… вдруг ещё не поздно… успею?
Он подбежал к ладье.
Гребцы неотрывно смотрели на Замок.
Бец-Ал-Ел стегнул их: рукою махнул да молнию пустил. Третий раз за всю рыцарскую службу видел Фомин такое. Один раз даже на себе пришлось испытать. Что ж, с непривычки это могло подействовать - и трехсекундной ошеломлённости порой хватает, чтобы жизни лишиться. Но для бортмеханика электричество не в новинку. Часто дёргало. А чародейские молнии пожиже будут. Для приведения в чувство - лучше не придумаешь. Работает.
Сработало и сейчас.
- Жду приказаний, - хрипло проговорил кормчий.
- В Замок!
- Без меня? - Фомин сел рядом.
- И я с вами, Учитель. - Луу поспешил вслед за спутником.
- Лишняя сабля никогда не бывает лишней. - Степняк устроился рядом с Фоминым.
Бец-Ал-Ел не обратил на них никакого внимания. "Зайчики в трамвайчике, жаба на метле. Едут и смеются, пряники жуют!"
Гребли дружно и быстро - путь-то ясен. Даже в дождь, который начался. Хорошо, не ливень.
Чем ближе подплывали они к Замку, тем тише становились крики.
- Плохо, - прошептал Бец-Ал-Ел.
Степняк согласно кивнул.
На причале их никто не ждал. Никто и не должен был ждать, но всё же, всё же… Службу караульную не так служат. Ворота в стене открыты - и никого рядом. Непорядок.
Но Фомина интересовала сама стена. Она светилась.
Он хотел приложить руку к поверхности, но библиотекарь удержал её.
"Почему?" - хотел было спросить Фомин, но тут же увидел - почему.
Стражники были здесь, рядом. Они сидели, прислонясь спинами к стене, а не увидел он их сразу, потому что различить их со стеною было трудно: то же тёмно-вишнёвое свечение.
Да и не прислонились - соединились со стеной.
Один из стражников поднял голову - медленно, сонно, открыл глаза - и улыбнулся.
- Хорошо-то как…
Из стены не высунулось - вылетело - щупальце. Фомин и подумать не успел - рука сама выхватила саблю. Рефлекс ещё с Марса, не пропьёшь. Пиявиц так рубили, после школы. Младшеньких.
- Неплохо, - признал степняк, глядя на извивающееся отсечённое щупальце.
- Этих… Этих можно освободить? - показал Фомин саблей на стражников.
- Им уже не поможешь. Но может быть, остались ещё… - Библиотекарь не окончил фразы.
Они прошли за стены Замка.
Замок был заполнен малиновым светом - тяжёлым, густым, гнетущим.
Они пробирались по улочкам - и всюду, всюду были они - люди, поглощаемые Замком.
На площади перед гостинцем металась толпа.
- Хоть кто-то уцелел. Нужно немедленно вывести людей прочь, в лес. С каждым человеком Замок становится сильнее.
- Эй, вы! За мной! - закричал степняк. Кричал он громко, зычно, но никто не слышал его. Или не слушал.
- Ничего, - пообещал Дии-Ол. - Знаю я средство. Наше, степное.
Он засунул пальцы в рот и засвистел - но как засвистел! Шапки не срывало лишь потому, что не было шапок на головах.
- Теперь слышите? Вижу, слышите! Вы все должны уйти из Замка!
- Куда ж идти? - выкрикнул кто-то. Пришли в себя, значит.
- Мы поведём вас в безопасное место, где всё готово для вашего размещения. Выходите за ворота и идите к лесу, там вас встретят!
Истинный лидер - сэр Дии-Ол. Умеет обещать.
- Эй, не все! Есть среди вас пяток храбрецов? Бегом в конюшни, освободите лошадей! Кони ещё нам понадобятся! Которые без хозяина - вашими станут!
- Замечательно, - искренне сказал Фомин.
- Замечательно, доблестный рыцарь, нам будет в шатре посреди Степи.
- Я бы просил доблестного рыцаря самому отвести людей в лес. Поскорее. Скоро здесь будет жарко. Очень жарко.
- Уведу. Но и вы не мешкайте.
- Мы постараемся, - пробормотал Бец-Ал-Ел. - Доблестный рыцарь, - повернулся он к Фомину. - Мне нужна ваша помощь. Один я могу и не дойти…
Фомин только кивнул. Нечего турусы разводить. Дорасшаркивались уже.
Он обнажил и вторую саблю. Вершина эволюции, вершина эволюции. А почему только два глаза? Как бы на затылке пригодился.
Луу с посохом пытался стать им. Клинок у посоха острый, да и реакция у малого тоже остра.
Они держались подальше от стен, но щупальца доставали и здесь, становясь всё стремительнее, длиннее. К третьему глазу да ещё бы третью руку.