Старая вражда, боль и злоба, по необходимости спрятанные глубоко внутри снова зашевелились в бывшем первом лейтенанте.
Внешне ничего не было заметно, и только Лара, которая знала Федора лучше его самого, с тревогой поглядывала на своего жениха.
Тем временем свадьба прошла все установленные этапы: регистрацию, обрядовую часть, обязательные поздравления. Гости похлопали, с серьезными лицами молча выслушали монотонный речитатив жреца, вручили подарки, расцеловались с женихом и невестой, высказали свои благопожелания и шумной гурьбой сели за столы.
Конечников удивлялся, насколько теплой и какой-то семейно-трогательной получилась эта большая свадьба. Закончив обязательную часть и выпив, народ стал неорганизованно, но очень к месту произносить речи.
Гости показывали свои таланты: пели, играли на музыкальных инструментах, порой весьма неожиданных, декламировали. Получился неплохой импровизированный концерт. Конечников тоже блеснул, прочтя стихи собственного изготовления. Эланцы долго хлопали.
Лара была в восторге. Она наконец отошла от кошмара, когда в к ней домой в обличье любимого пришел совсем чужой человек. Болтливая Фиона рассказала ей о планах своего мужа в отношении Конечникова.
Девушка согласилась с соседкой, что лучше, когда мужик под боком, пусть даже сантехник. Но будучи наследницей старинного дворянского рода, она помимо воли почувствовала гордость за своего избранника.
Спустились сумерки. Загорелись гирлянды огоньков над столами. На эстраде гулко забухали барабаны ансамбля, яростно и пронзительно-весело запели скрипки.
Молодежь, оставив старших за столами, шумной гурьбой кинулась на площадку.
Начались танцульки. Эланские танцы отличались еще большей свободой, чем дикарские пляски "торгашей". Жгучий ритм, точно рассчитанные движения, заводили партнеров сильней, чем объятья и поцелуи.
Федор с удовольствием чувствовал тело Лары, ее тугую, тяжелую грудь, изгиб тонкой талии, прикосновения крепких бедер эланки.
Но едва Конечников вошел во вкус, Лара вывела его из круга за сцену. Там собралось несколько ее подруг вместе со своими кавалерами.
Девушки объяснили, что подготовили невесте сюрприз и оттого организуют сейчас маленькое представление. Они попросили обеспечить все необходимое и убежали в дом переодеваться.
Мужчины на ходу разделили обязанности. Очень скоро девчонки возвратились обратно, закутанные с ног до головы в накидки. Музыкантам сунули денег и спешно скинули со сцены инструменты. Вокруг стала собраться толпа недовольных гостей.
Из динамиков полилась совсем другая музыка. Она плавно и тягуче поплыла в пространстве, баюкая и расслабляя зрителей.
На подиуме возникли девушки, одетые служительницами старинного культа. В их руках призрачным синеватым пламенем горели чаши. Отблески колдовского огня играли на смуглых телах эланок.
Материя была почти прозрачной, обрисовывая соблазнительные груди и ягодицы девушек. Куски ткани едва удерживались тонкими поясками, открывая тела при каждом движении. На лица были надеты маски, которые вполне вписывались в таинство древнего обряда. Девушки как змеи плавно изгибаясь и сплетаясь друг с другом. Молодые, красивые девчонки исполняли старинный танец благословения. Все вокруг, замерев, смотрели на завораживающее действо. Конечникову показалось, будто он слышит, как сквозь музыку проступает тяжелое, взволнованное дыхание зрителей.
Федор почувствовал, - его тоже заводит магия древнего ритуала. На сцене высокая, статная жрица в красной с золотом маске начала сольную партию. Она была лучше всех, красивой, длинноногой, пронзительно женственной. В волосах девушки звездами сияли драгоценности. На запястьях негромко звенели браслеты. На открытой груди мерцали золотые символы древней веры. Движения были отточенными, выверенными, словно девушка и вправду служила старинной богине.
Поначалу Конечников признал в танцовщице Лару. Его кольнула ревность. Но глядя, как уверенно и чувственно она движется в потоках внимания зрителей, завораживая гибкостью своего великолепного тела, Конечников решил, что это не его невеста. Он прекрасно помнил, как Лара с ее удивительно красивыми ногами стеснялась носить короткую юбку. А оттого вряд ли смогла бы прилюдно открывать свои самые потаенные места, вызывая трепет, удивление, восхищение и похоть у сотен людей.
Очень скоро действо опьянило Конечникова и ему стало все равно кто перед ним. Он жадно разглядывал призывную плоть танцовщицы, испытывая непреодолимое желание схватить черноволосую, длинноногую красавицу и овладеть прямо на виду у всех.
На сцену почти насильно вытолкнули молодых. Главная жрица вручила им чашу с огнем. Тут музыка оборвалась, во всем поселке погасли лампы.
Все погрузилось во тьму. Осталась лишь призрачное пламя в брошенных танцовщицами чашах.
Конечников знал, что ему нужно делать - не только он вожделел почти голых девчонок. Федор подхватил накидку и кинулся за сцену.
Участницы церемонии спешно грузились на мотоциклы и мобили своих парней, пока зрители не опомнились. Моторные мостры с ревом стартовали, растворяясь в темноте.
- Тедо, я здесь, - крикнула девушка в красной маске.
Конечников набросил ей на плечи темную ткань, страстно поцеловал ее в губы. Лара ответила. Девушка дрожала от возбуждения, соски были твердыми, крепкие мышцы живота двигались от каждого прикосновения к телу.
Он подхватил Лару, и они побежали в темноту. Им не нужен был транспорт, чтобы добраться до дома.
Прикрывая их отступление, у сцены забили огненные фонтаны.
Удалась на безопасное расстояние, Лара и Федор остановились. Они долго целовались, распаляясь все сильнее и сильней. Девушка со стоном потянула Конечникова на себя, опускаясь на землю и охватывая его своими гладкими, сильными ногами.
С грохотом и свистом в воздух поднялись ракеты, и сполохи огня осветили окрестности. Восторженно закричали гости.
- Я сказала, что после свадьбы, но не сказала после чьей, - задыхаясь, произнесла эланка, расстегивая рубашку на Федоре.
Он судорожно стал стягивать с себя брюки и вдруг почувствовал, как стало жарко вокруг.
Пространство налилось красно-оранжевым светом, точно салют поджег небо, и оно запылало, испепеляя жаром землю. Поднялся палящий ветер, от которого загорелась трава и верхушки деревьев. Люди продолжали кричать, но теперь не от радости. Полный страдания и тоскливого ужаса многоголосый вопль словно пытался оттолкнуть смерть.
Конечников тоже что-то кричал, из последних сил накрывая девушку.
Он чувствовал, как горит у него на спине кожа, а Лара стонет и бьется от боли, пытаясь спрятаться под ним от огненного жара.
Конечников очнулся в своей камере. Ужас был так велик, что он вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Ноги обжег холодный пол. Было тихо, черно-белые тона ночного зрения говорили о том, что в камере выключен свет. Разгоряченное кошмаром тело стало остывать. Лара бесплотным, полупрозрачным облаком возникла перед ним.
- Тедо, ты опять бредишь, - печально сказала она. - У меня больше нет сил с этим бороться.
- Птичка, слава Богу, ты жива, - с облегчением сказал Федор.
- Эх, ты… - грустно произнесла Лара. - Ты все испортил.
- Извини, - сказал он, не очень понимая, как могла эланская девушка оказаться на орбитальной крепости. Быль и небыль причудливо переплелись в сознании. Конечников не мог понять кто он на самом деле: пленный деметрианец на Гало, которому кажется, что он вернулся домой после кровопролитной битвы или просто арестованный, потерявшийся в видениях созданных нечистой совестью.
- Вернись ко мне, - устало предложила она. - Ну что ты за это бред цепляешься. Ты ведь хочешь, чтобы я была жива…
- Тут все так реально, - в раздумье произнес он, трогая пальцы левой руки и оглядываясь по сторонам.
- Ты ведь все равно вернешься, как это не раз бывало. И снова будешь просить прощения за то, в чем на самом деле не виноват. Подумай, какая реальность тебе милей? Бред, где я сгорела как полено или подлинная правда? В конце - концов, если дело в увечье, то за пару месяцев я тебе кисть восстановлю. Я специально не давала это сделать, чтобы ты не ушел на войну. Я боялась, что и ты… Дядя погиб, Костя тоже. Отец год числится в без вести пропавших. А я знаю, знаю, что его больше нет.
Лара заплакала. Конечников попытался прижать ее к себе, но рука прошла через пустоту.
- Как мне вернуться? - спросил он, тоскуя по теплому телу своей любимой, тихим вечерам вдвоем в большом доме.
- Федя, ты должен убить себя в этой иллюзии, - сказала она. - Тогда твоему разуму ничего не останется, как признать правду.
Лара подплыла к кровати. Она прикоснулась к маленькой бутылочке и та распалась, образовав несколько острых осколков.
- Сделай это Теодоро, - попросила она. - И мы будем вместе до конца времен.
Конечников, под взглядом Лары, плохо соображая, что делает, взял этот импровизированный скальпель и прикоснулся к запястью. Боль отрезвила его. Острый испуг захолодил тело, отдался в ноги.
Почему-то стало безумно самого себя. Конечников почувствовал, как на глаза навернулись слезы. Соленая влага закапала с ресниц.
"Как все глупо и быстро закончилось" - вдруг пронеслось у него в сознании.
И тут же вдруг он вспомнил давнее, позабытое. Оно проявилось ярче, чем убаюкивающее слова призрака в обличье прекрасной молодой девушки… Когда-то он спрашивал себя, как выглядит темнота, куда Одинокая Леди, губительница мужчин запирает украденные души. Сегодня он видел темноту своими глазами. А значит…
Призрачная девушка все поняла. Начался поединок воль мертвой эланки и живого звездолетчика. Осколок был зажат в руке, которая почти не принадлежала первому лейтенанту. Острая линия скола нависала над бьющейся веной как граница между жизнью и смертью.
Лара что есть силы давила вниз, заставляя сокращаться мышцы. Федор стонал, но изо все отводил стекло от запястья. Мир причудливо изменялся перед глазами. Федор оказывался в реальности, где красивая девушка Лара дурачась изо всех сил повисала на его руке. То в пустом, холодном, страшном пространстве возникали иные образы… Черная субстанция облаком нависала над первым лейтенантом, иголками разрядов парализуя нервы.
Откуда-то издалека доносился голос. Кто-то стонал, хрипел и звал на помощь. До Конечникова не сразу дошло, что это он сам.
- Ну зачем ты держишься за эту никчемную серятину? - потеряв терпение воскликнула эланка.
Перед глазами Федора стали возникать самое отвратительное из увиденного им на службе. Горели звездолеты, скоростная картечь крошила людей, вакуум врывался в отсеки, заставляя лопаться глаза и легкие.
Лара заставила увидеть безумие попоек, когда водка выпускала наружу страх и напряжение. Дала вновь ощутить невыносимую бессмысленность напрасно ушедших лет, проведенных в боях за ненавидимое государство и придавленной вечным похмельем гарнизонной службе.
- Потому, что это и есть настоящая жизнь - твердо Конечников. - А у нас с тобой не было… - Как ловко ты морок на меня напустила, лиса царьградская.
- Ты думаешь, я это она? - оскорбилась и удивилась она. - Тедо, ты ошибся. Я добра тебе хочу. Неправильно, что ты здесь. Ты не должен был вернуться от Гало. Твоей судьбой было на полной тяге таранить "Эстреко" и уйти в лучший мир с гордым сознанием своей победы. Ты мог попасть в плен, тогда у нас был бы шанс встретиться…
Но ты, Федор, по своей глупой гордости предпочел третий путь, который поведет тебя в никуда и многих увлечет за тобой. Лучше идем со мной. Я ведь знаю, что ты любишь меня, хоть и ни разу не видел в этом воплощении.
- Исчезни, тварь!!! - заорал вдруг Конечников.
Он вложил в крик всю силу, на которую был способен. Но перекрывая его, прозвучал спокойный голос призрачной девушки.
- Напрасно ты думаешь, что все это было бредом. То, что я показала тебе, случится в твоей жизни. Если не с тобой, но с близкими тебе людьми. И не надейся, что тебе будет с кем-то лучше, чем со мной. Знай, что настоящая Ночная Губительница скоро вновь появится в твоей жизни, и с того дня смерть будет ходить за тобой по пятам, милый мой.
Мертвая эланка исчезла. Вместе с ней пропал глухой колпак, который не пропускал звуки реального мира.
Первый лейтенант услышал, как по прутьям решетки колотит дубиной надзиратель, в крайнем раздражении, смешанном со страхом крича: - "Что орешь, дурак!!! Заткнись! Выпустят тебя! Завтра выпустят!!!".
Услышав, что заключенный притих, тюремщик, бормоча ругательства, вернулся на место.
Конечников потом долго не мог уснуть. "Око за око, зуб за зуб. Так было, так будет".- повторял он снова и снова.
Чтобы успокоиться, он стал вспоминать тот день, когда дед впервые разрешил ему самому читать летопись.
Память воспроизвела все: вес тяжелого фолианта, специфический запах страниц, капли самодельных чернил между строк, блики на желтом листе бумаги от колышущегося пламени светильников, преломленного толстыми самодельными стеклами. И, конечно же, эти слова:
"Даже по прошествии многих лет не могу понять логику тех, кто послал этот корабль, чтобы погубить жизнь на мирной планете. Только "рогатая камбала" виновата, что мы ютимся в пещерах, спасаясь от девяностоградусного мороза. Только этот странный корабль, с плоским корпусом и огромными башнями фортов был причиной того, что по поверхности нашей планеты прошли волны огня и лег вечный снег".
"Око за око, зуб за зуб" - повторял Конечников, раскачиваясь из стороны в сторону на кровати. - "Тебе не одолеть меня, эланская нежить… Тебе не одолеть меня, эланская нежить… Тебе не одолеть меня, эланская нежить…".
Он старался представить себе, как гордились бы его предки, узнав, что именно он, человек из рода Конечниковых, сквитался со проклятыми эланцами за все страдания, которые выпали на долю жителей Амальгамы.
* * *
Комментарий 4.
Ночь.
15 Апреля 10564 по н.с. 21 ч. 15 мин. Единого времени. Искусственная реальность "Мир небесных грез".
- Я думала, мы будем читать о войне, - недовольно заметила Живая Богиня. - А тут оказывается нежить бестелесная замешана.
- Ну, не я же писал, - ответил Управитель.
- И ты думаешь подкинуть это любителям военной истории? - с издевкой поинтересовалась Рогнеда. - Про тактику и недовольство режимом годится. Но знай, что в сети четвертого класса не было, нет, и быть не может никаких духов, вечно живых, Управителей Жизни. Это все сказки. Или бред больных на голову.
Управительница ослепительно улыбнулась стервозной, неприятной улыбкой.
- Да, мы много приложили сил к тому, чтобы все эти темы стали сначала колонкой курьезов, потом чтивом для любителей аномального, страшилками для детей и, наконец, просто бредом сумасшедшего, - ответил ей Андрей.
- За этот опус Совет тебя точно закопает. Разве ты не прочел это перед тем, как подсунуть мне?
- Читал… - ответил Управитель, потом поправился. - По диагонали.
- Оно и видно, - с досадой заметила Живая Богиня. - Мне показалось, что стиль очень знакомый. Сначала я не была уверена, но когда пошло про эланцев и немертвую подругу Конечникова, наметилась очень нехорошая тенденция. Кто автор?
- Колыван, конечно - с усмешкой ответил Управитель.
Рогнеда аж подпрыгнула.
- Теперь можно и Колывана разрешать, - саркастически сказала она. - Свобода, демократия, открытость. Ты просто идиот, Пастушонок. Вспомни, сколько сил было положено, чтобы забылось то, что он разболтал!
И сколько бед случилось из-за того, что долгие века власть боялась настаивать на своем священном праве - требовать от людей забвения мелких, собственных интересов и самопожертвования ради великой цели!
Управительница замолкла, укоризненно глядя на Андрея.
- Было время, и сам я почти сочувствовал ему, - помолчав, признался Живой Бог. - Мне казалось, что новая струя выдует все застоявшееся и несвежее. Когда абсолютных владык сменили выбранные народом правители, я был почти в этом уверен. Однако жизнь повернулась странным образом. Посеянные идеи вдумчивого анализа обернулись анархией и нигилизмом, раздробили целостность общества. Ранее скрытые факты стали обоснованием вседозволенности.
Кончилось все тем, что на защиту Родины людей пришлось рекрутировать далеким от добровольности способом. Но согнанные палками подразделения не обладали ни умением, ни желанием сражаться с врагом.
В итоге - целые тысячелетия Обитаемое Пространство охраняют лишь "черные ангелы", которые все больше становятся рационалами "славных" времен Князя Князей безо всякой помощи его мантры бессмертия.
- А ты помимо прочего собираешься и "драконам" петь осанну? - жестко спросила Управительница. - Признаться странный выбор.
- Я хочу, чтобы нормальные, живые, чувствующие люди оторвались от дискотек, жрачки, сериалов и компов и устремились бы к небу.
- Да, черное становится белым, белое - черным, - мягко и задумчиво сказала Рогнеда, показывая, что она не противится своему надзирателю. - И вновь, черное плавно переходит в белое. И так без конца. Наверное ты прав. На новом витке можно и Колывана разрешать. Только ради Бога, - про немертвую эланку не надо.
- Вот ты и выкинь, - весело предложил Живой Бог.
- Как занятно сложилась судьба у этого Федора, - помолчав, сказала Рогнеда. - Ненависть десятков поколений жителей Амальгамы, сделала его палачом эланской планеты. И по злой иронии судьбы, он убил ту, которую любил когда-то.
- Жизнь порой, делает такие зигзаги, - произнес Андрей. - Мы продолжим?
- Нет, - устало произнесла девушка. - Пожалуй, на сегодня хватит. Если будет настроение, я почитаю перед сном.
- Намек понял, - проявил сговорчивость Управитель. - Продолжим завтра?
- Да, приезжай с утра.
Великолепие вокруг пропало, растворилось в темноте, пробиваемой злыми, колючими иглами звезд. Осталась лишь "тарелка", над которой дрожал купол энергополя и висящий в пустоте крейсер-истребитель. Под диском слабо светились высокие слои воздушной оболочки Тригона.
- Ганя, по-моему, это чересчур, - произнес Андрей. - Редуцировать искусственную реальность до альфы, лишь потому, что кто-то попросил помочь с написанием заурядной статьи…
- Типа свет включи, выйти из дому страшно, - прокомментировала слова Управителя Рогнеда. - А не боишься, что на самом интересном месте все вдруг пропадет?
- Боюсь, - чтобы не злить Управительницу, признался Андрей…
- Бойся, я такая, - сказала Рогнеда.
Однако же ничего из того, чем пугала своего гостя она не сделала, вернув луг и тихую летнюю ночь, под темно-синим пологом неба, усыпанным, мягко мерцающими крупными звездами.
Девушка, дожидаясь, пока Управитель не погрузится на свой корабль, вспомнила, что в одном из отделений кухонного стола лежит заветная пачечка сигарет с тернавью.
Живая Богиня не стала устраивать спектакль с прогулками по громадным залам, а сразу же переместилась в свой огромный, пустой дом.
Она набрала еды в автомате, разделась и уютно устроясь в спальне, принялась за ужин, временами бросая взгляд на объемный экран портативного компа, где медленно полз текст старинной книги.
* * *