Конечников осторожно заглянул в глубину и увидел труп, злобно скалящийся сгнившим безгубым ртом. Мертвое тело билось в конвульсиях, отбивая дробь желтыми, раскрошенными зубами.
Черты лица, попорченные гниением, показались Федору странно знакомыми. Бросились в глаза деметрианская военная форма и прикрученная к шее табличка. На грязном куске картона было написано "Конечников Ф. А. - палач Гало".
Федор в ужасе отпрянул назад и был схвачен черным, покрытым коростой существом. Когда-то оно было человеком, пока заживо не пропеклось до угольной корки.
Мертвец сдавил горло Федора холодными как лед руками.
- Здравствуй, убийца. Как я рад тебя видеть, - произнес он голосом, полным неприкрытой издевки.
- А я не очень, - задыхаясь от зловония горелого трупа, ответил Конечников.
- Ну как же… Ты ведь так гордишься своей победой, - продолжил мертвец. - Но теперь настал черед узнать о ее обратной стороне.
- Ты, паленая эланская вошь! - рявкнул Конечников. - Отпусти меня!
Он попытался вырваться, но мертвое тело держало непоколебимо крепко, хоть и крошилось под руками первого лейтенанта.
- Смотрите-ка, - труп скроил на лице подобие усмешки. - Ему не нравится.
Ответом на эти слова был тяжелый гул, который возник сразу со всех сторон. Туман разошелся, и Конечников увидел окружающие его мертвые, скрюченные тела.
- Понял теперь, убийца? - спросил его мертвец. - Мы всегда будем ходить за тобой.
- Что вам надо? - спросил Конечников. В этот момент он забыл, что все это просто сонная греза, наведенная волей чужого разума, пережившего свою телесную оболочку. - Вы что, судите меня за победу в бою? - прохрипел он, пытаясь разжать пальцы мертвеца на горле.
- Именно ты мечтал отомстить, именно ты долгие годы думал, как одолеть тяжелый корабль и остаться в живых.
- Так я виноват в том, что не погиб сам и спас людей, которые мне доверились?!
- Если бы ты пошел на таран, "Эстреко" не упал бы на поверхность бомбой полного распада.
- Не пойму только чего ради я должен был думать о вашем благополучии… - заметил Конечников.
- Верно…Ты совсем не сожалел о содеянном. Ты посчитал это неслыханной удачей, провидением Божьим. Ты даже мечтать о таком не смел, придумывая свои мелкие пакостные приемчики. Но скажи, - за что? - мертвец приблизил свое сгоревшее лицо к глазам Конечникова. - Что именно я сделал тебе? А что сделала моя маленькая Эло? Что ты доказал, убив больную четырехлетнюю девочку!?
Мертвец тряс первого лейтенанта, точно хотел вытрясти из него душу. Обугленное лицо исказила гримаса ярости. Корка на коже с хрустом треснула и оттуда потек гной, смешиваясь со слезами.
Конечников изловчился и пнул по предплечьям живого трупа носками тяжелых армейских ботинок. Руки мертвеца отломились. Федор оторвал и растоптал душившие его куски угля. Мертвец упал и отчаянно пытался подняться.
- Ты даже не понимаешь, сколько смертей ты выпустил в мир своей глупой гордыней, - с горьким негодованием закричал он.
- Да, - крикнул Конечников. Он вдруг почувствовал, что страх ушел, а его место заняла гневная, уверенная, жестокая радость. - Я убил вас! И буду убивать снова и снова за то, что вы сделали с моей планетой. За всех моих предков, за людей, которые погибли, когда ваша "рогатая камбала" жгла Амальгаму. За всех кто замерз, задохнулся, умер от голода в недрах горы за столетия ядерной зимы. Я рад, что исполнил то, о чем они мечтали. Каково вам самим, подонки, попробовать это на своей шкуре? Жрите, наслаждайтесь, чувствуйте в полной мере, каково было нам тогда.
Тяжело ступая, нежить пошла на него. Трупы со стонами и ругательствами расправляли свои скрюченные руки, протягивая их к Федору. Жалобный скрип стылой, обугленной плоти, вторил невнятной брани, извергаемой мертвыми глотками.
Вдруг мертвецы попятились, бормоча проклятия. Поляна осветилась огнем факелов.
Конечников оглянулся. Из леса выходили люди, знакомые и незнакомые. Они были одеты в домотканые одежды и тулупы, заплатанные комбинезоны и термокостюмы. Все умершие на Амальгаме появились тут, тесня горелую нечисть.
"Наши", - с чувством облегчения подумал он. - "Вовремя".
Кошмар закончился.
Конечников очнулся. Первый лейтенант чувствовал гордость. Все жители Амальгамы пришли ему на помощь, чтобы спасти от паленых эланцев.
Давно умершие родные люди дали ему, ныне живущему, свою любовь, одобрение, поддержку и помощь. От волнения на глазах Конечникова выступили слезы, а в груди разлилось теплое чувство благодарности и облегчения.
Он встал, бестрепетно взглянул в окно. Несмотря на пережитый ужас, внутри росла и крепла уверенность, что горелая эланская нежить ничего ему больше не сделает.
Он повернулся и увидел, что на стуле, который только что был пустым, сидит Лара.
- Справился? - грустно спросила она.
- Скажи, откуда взялись эти мертвецы? - вопросом на вопрос ответил Конечников.
- Оттуда, откуда и я, - ответила Лара. - С мертвой планеты, погубленной упавшим линкором.
- А ты тоже меня ненавидишь? - поинтересовался он. - Только действуешь хитрее.
- Как я могу ненавидеть тебя… Я убедилась, что ты был искренним в своем желании свести давние счеты с нами. Но скажи… - печально произнесла девушка. - Неужели, неужели, Тедо это было так необходимо? Зачем ты нас убил?
- Это вам за Амальгаму.
- Но почему именно нас?
Она посмотрела ему в глаза своими печальными карими глазами. Первый лейтенант чувствовал скрытую, изо всех сил отрицаемую им правоту мертвой эланки. Сердце тоскливо сжалось. Под взглядом Лары меркли и рассыпались все словесные конструкции, которые он построил в свое оправдание. В чем были виноваты люди, которые жили спустя 900 лет после удара по Амальгаме? Почему именно Гало, а не Глюкранда, Скерццо или любая другая планета эланской империи? Что дало лично ему превращение красивого и уютного мира в мертвую пустыню?
- Я могла бы быть тебе хорошей женой, мои соседи добрыми друзьями. Да ты и сам это понял… Мы были созданы друг для друга. Тебя тянуло в небо лишь потому, что неосознанно ты стремился ко мне.
Девушка поднялась, подошла к Федору, обняла его…
Мир вдруг поплыл перед глазами… Когда серое ничто разошлось, Конечников оказался в лаборатории со старинным оборудованием. Загорались лампочки, шумели механические приводы и вентиляторы, светились экраны мониторов.
Это не было мороком, сонной грезой навеянной эланкой. Ощущения были крепкими и цельными, поразительно детальными и реалистичными. Собственное бодрствующее сознание отмечало, насколько отличается человек в лаборатории от него по образованию, жизненному опыту, мировоззрению. В тоже время глубинная идентичность личностей позволяла первому лейтенанту глядеть в ту давно прошедшую реальность.
Конечников, вернее тот человек, глазами которого он смотрел, отдавал себе отчет в том, что он один из немногих избранных, удостоенный чести работать в закрытом институте. Эта мысль была сейчас где-то очень далеко.
Ум человека был занят другим. Он шел через громадный зал, пряча за спиной букет цветов, сорванных на институтской клумбе при входе.
Девушка по имени Лариса, любимая, нежная, норовистая, недоступная и дразняще близкая, сидела за пультом компьютера. На экране строился график структурирования физического вакуума в микроячейках подземной установки.
Конечников аккуратно коснулся ее плеча. Девушка подняла голову, и озорная независимость в глазах сменилась нежностью…
Мир снова приобрел очертания. Теперь им было под девяносто календарных лет. Но сознание Конечникова отмечало, что выглядит и чувствует этот человек лет на 30–35.
Как и многие супружеские пары, в выходной они забрались на колесном мобиле далеко в лес, где провели день до вечера на природе, паля костерок и гуляя между деревьев. Привычные природные ориентиры дали почувствовать, как они несуразно огромны, особенно он, ростом под 2,5 метра. Лара сидела напротив человека, которым был тогда Конечников.
Тот с тревогой и любовью глядел на ладное, крепкое тело жены, ее лицо, на котором застыла непреклонная, нерассуждающая убежденность.
- Вчера у нас в лаборатории арестовали Епифанова. Пришли двое молодых людей и увели прямо в халате и бахилах. Просто так, буднично, не дав захватить ни обувь, ни очки. А вечером, в сводке новостей объявили, что "приговор был приведен в исполнение". Электронные чипы приняли данные с мозга, подтвердили то, что вычислила служба мыслепрослушивания, подумали двадцать миллисекунд… И все… Он уснул и не проснулся.
- А что сделал этот твой Епифанов?
- Как обычно, не стесняясь, заявили о плане по свержению государственного строя, разработке диверсии на станции ментального перехвата, замыслах по устранению занимающих ответственные посты людей, - ответила она. - На самом деле, мне кажется, что джихан просто изымает из мира людей, чей внутренний статус не соответствует его, Даниила Первого представлениям о норме.
- Между нами говоря, этот твой Епифанов, не слишком был хорош в роли начальника. Греб под себя, работы чужие присваивал, народ давил зазря.
- Но он был человеком! - возразила Лариса. - Любой, даже самый неприятный и мерзкий человек не заслуживает, чтобы его ликвидировали, затратив на решение этого вопроса двадцать миллисекунд машинного времени.
- Ларушка, мне бы хотелось тебя предостеречь… - вставил мужчина.
- Ты-то при любом власти не пропадешь - перебила его жена. - Кроме науки тебя ничего не интересует.
- Кроме ТЕБЯ и науки, - мягко поправил ее тот, кем был Федор прежде. - А поэтому послушай, что я скажу. Система выбраковки работала задолго до нашего джихана, дай ему Трехокий Владыка всяческого благополучия. Просто раньше все то же самое делали болезни и несчастные случаи. Но очень медленно, давая сбившемуся с пути человеку испортить не один десяток душ вокруг. А теперь эта грань отслеживается четко, а результат наступает предельно быстро.
- Как ты можешь спокойно об этом говорить, - возмутилась Лариса. - Мы как бараны. А император из нас шашлык делает. Из тех, кто ему не нравится…
- Лара, успокойся, - мужчина взял ее за руку. - Вряд - ли прослушивают этот сектор, но думать об этом в городе - чревато.
Тонкий свист заставил мужчину поднять голову. На посадку заходили глайдеры Теневого Корпуса…
Внезапно снова налетела тьма. Конечников возвратился в тоскливую явь деметрианской миссии в главном городе "странников".
- Что это было? - спросил он.
- Это было, - как эхо ответила девушка. - Я показала тебе лишь начало и конец. А между ними была целая жизнь, наполненная любовью и счастьем.
- Это были ты и я?
- Тебе хорошо было со мной тогда? - вопросом на вопрос ответила она. - Когда они прилетели за мной, ты больше не думал о лояльности. Конечно, ничего не вышло… Не помог ни мобиль, ни отнятый у "шлемоголового" пистолет. Нас сожгли через несколько минут на въезде в город… Но за эти несколько минут, я поняла, как сильно ты любишь меня. Неужели внутри у тебя ничего не екнуло, когда ты пошел в атаку на корабль?
Эти словах мертвой эланки прозвучала особенно горько.
- На мгновение мне стало грустно, - ответил Конечников.
Спасаясь от нахлынувших на него мыслей, он достал компьютер. Включил его, обращаясь за спасением к оставленными предкам записям.
- Хочешь, я зачту тебе небольшой кусок из дедовой летописи? - спросил он. - Когда у меня появилась эта машинка, я скопировал многие ее страницы, когда учился печатать.
Она кивнула, соглашаясь. Конечников подивился невозможности происходящего и начал чтение.
"4 мая 6120 года. Температура в помещении верхнего поста плюс 15, видимость в заоконном пространстве 5 метров. Освещенность на момент измерения 50 люкс. За стенами станции сильный снегопад. Отопление работает, люди вернулись в обжитые отсеки. Тепло делает свое дело. Скоро модули биосинтеза выйдут на полную мощность. Еда не вдоволь, но есть. Смерти почти прекратились.
У взрослых есть планы по укреплению сводов и прокладке новых туннелей вглубь теплых недр горы. Биологи заняты экспериментами по разведению грибов, рыбы в подземных озерах и растений, которые обходятся без света - то что случилось не должно повториться.
Я тоже думаю заняться делом. Я возьму у старосты поселка метеоблоки и установлю их так, чтобы не один ледяной смерч их не вырвал. Наблюдения не должны останавливаться. Отец больше никогда не поднимется сюда, никогда не сможет даже писать, но он жив, и подскажет, как все наладить.
Я дни напролет слушаю его рассказы о огромных глыбах льда, стометровых разломах наполненных снегом, страшном морозе и тяжелом пути к старому поселку. Рассказывает отец и о том, что слышал от своего отца и деда про города под теплым, синим небом нашей планеты.
Когда-нибудь мы сможем выбраться из недр горы, и все будет, как раньше, во времена, когда эланская "рогатая камбала" еще не прилетела к Амальгаме, чтобы погубить планету.
В отсеках пусто, старших осталось немного. Я буду записывать рассказы отца и других людей. Теперь я понимаю, как легко все потерять. Пусть и передать своим детям, о том, как было раньше, нашей жизни в подземелье и кто виноват в том, что пришлось пережить их предкам. И наступит день, когда человек нашего рода сможет отомстить за все.
Артем Конечников, синоптик подземного поселка Хованка"…
- Вот, - сказал Федор. - Смерть за смерть.
- Понятно. И этим человеком должен был оказаться ты…
- Это мог быть кто угодно.
- Нет, Тедо, - грустно сказала Лара. - Тебя тянуло ко мне. Сила нашего взаимного притяжения подняла тебя в небо, чтобы ты смог найти меня среди звезд. Ты просто этого не понял. И любовь обернулась смертью.
- Зачем ты все это мне говоришь? - спросил Конечников. - Чтобы я сам себя убил, после того, как у твоих паленых друзей не вышло?
- Ну что ты милый, - прерываясь, словно ей было ужасно трудно выталкивать из себя слова, печально сказала она. - Я не держу на тебя зла… Мои мертвые соотечественники не тронут тебя, хоть ты и страшно виноват перед ними… Но не буду больше. Всему свое время… Ответ всегда был перед тобой. Скоро ты узнаешь, как все было на самом деле. И расскажет тебе об этом тот, кому ты поверишь больше чем мне.
Если бы смог прожить хотя бы лет 500, то мы снова бы встретились в Плотном мире и не разлучались бы больше.
- 500 лет… - усмехнулся Конечников.
- Это проще, чем ты думаешь, - с улыбкой сказала Лара. - Я помогу тебе, когда ты будешь готов. Это ни к чему тебя не обяжет. Только прошу тебя, не спи с рыжей крысой.
Голос призрачной девушки стал удаляться, тая в пространстве темноты под веками закрытых глаз.
Конечников вскочил на койке. В каюте горел свет, пустота за окном не казалась больше угрожающей. Потом он, прежде чем уснуть, долго воспроизводил в памяти летучие картинки, которые возникали от прочтения скупых строк летописи, где его давно умершие предки рассказывали о том, как люди выживали среди холодного камня и льда, черпая силы в надежде на лучшее и ненависти к тем, кто разрушил их мир.
Конец 6 главы.
* * *
Комментарий 6.
Правда, от которой неправда пошла. (продолжение)
16 Апреля 10564 по н.с. 13 ч. 21 мин. Единого времени. Искусственная реальность "Мир небесных грез".
Управитель прекратил воспроизведение.
- Пропустил Колыван, - сказал он. - А вот как об этом написано в Амальгамской Летописи.
Он дал команду автомату, и тот стал воспроизводить совсем другой текст.
"….Ледяные глыбы, в беспорядке разбросанные на равнине, с высоты горы кажутся небрежно наколотыми кусочками льда. Расстояние, дымка и слабый сумрачный свет, льющийся с вечно серого неба, скрадывают размеры расколотого сейсмическими толчками ледника. По старому календарю в 15 месяцев стоит аурелий - середина долгого амальгамского лета.
Однако, на 82 году великой беды, смена сезонов на планете отсутствует, бывшее лето можно опознать по тому, что морозы слегка отступают и температура становится градусов на 5 -10 выше. Но и сейчас, цифра на дисплее блока выносных метеодатчиков, все равно колеблется между 55 и 60 градусами мороза.
На посту наблюдения откровенно холодно. Отопления нет, станция на вершине горы замерзла. Стены затянуты искрящимся в свете ламп инеем. Периодически приходится очищать триплексы окон от садящейся на них влаги дыхания.
Чернила в непроливайке замерзают, и пузырек приходится держать в подогреваемом боксе. Сам в теплую коробочку не спрячешься. Холод не дает сидеть на месте, хотя температура здесь каких-то пять градусов ниже нуля.
Хуже всего, что композит передает мороз вглубь горы, выстужая подземные уровни.
Немного тепла осталось только в глубоких, душных, воняющих сероводородом и гнилью штольнях. В прочих же местах сквозняки создают гиблую, стылую атмосферу, от которой не спрячешься за изодранными термобалахонами и обесточенными электроодеялами.
Замечаю, что народ, все дальше уходит в самые нижние подземелья, бросая обустроенные отсеки подальше от проникающего с поверхности мороза.
В отчаянной попытке спасти людей поселка, в страшный холод, прибивший землю, ушла группа из 20 человек. Но они не вернулись из холодного ада циклопических глыб замерзшей воды и многометровых снежных наносов.
В этот холод скоро уйду и я. Мужчин в схваченной железным обручем мороза горе почти не осталось. Дети и подростки не в счет. Жители Хованки не проживут долго, если наша экспедиция закончится неудачей. Землетрясение, которое случилось 120 дней назад, не только раскололо язык огромного ледника в долине, но и обрушило штольни восточного склона, и без того искрошенные давним эланским обстрелом, завалив 223 человека, модули биосинтеза и генератор электроэнергии.
Установку раскопали, однако генератор спасти не удалось. Он него осталась одна раскаленная яма.
Теперь, и без того скудный рацион, состоит из мерзких на вкус подземных грибов, рыбьих мальков из затопленных штолен и крысиного мяса. Лишенные энергии нагреватели стоят в отсеках бесполезным барахлом, из освещения - ручные фонарики и масляные плошки.
В Хованке холод и голод. Каждый день в Хованке умирают люди. Больные, раненые, женщины, дети, все, кто смог бы выжить при достаточном питании и тепле.
Люди едят крыс, крысы едят покойников. Такой вот круговорот биомассы в отдельно взятой экосистеме пещер горы.
Настала наша очередь испытать судьбу. В первой группе шли самые сильные и подготовленные, обученные взбираться на вертикальные стены и ночевать в снегах. Туда, где не выжили специально тренированные разведчики, простым людям, которые никогда не выходили на поверхность, лучше не соваться.
Я отвлекся. Итак, сегодня 14 апреля 6120 года. Температура 56 градусов ниже нуля, ветер южный 10 м/с, максимальная освещенность 150 люкс, без осадков, видимость 1,5–2 километра по горизонтали, небо, как обычно, затянуто плотной пеленой низких облаков. Гамма-фон 35–40 микрорентген в час, магнитное поле возмущенное.
Заканчиваю. Записи завтра и до моего возвращения будет вести мой сын Артем. Надеюсь, он их станет вносить аккуратно и разборчиво. Данные имеют важное научное значение.