- Совершенно верно, до потопа, - прервал его Конечников. - Принесли?
- Разумеется, господин… И все же, прошу вас аккуратнее обращаться с крайне редкими изданиями.
- Хорошо, - ответил он, подхватив с подноса роман, толстенную книгу на 1000 страниц.
Хранитель долго устанавливал альбом на место, бросая быстрые, косые взгляды на Конечникова.
- Благодарю вас, Афанасий Константинович, - наконец, сказал он, когда ему надоела затянувшаяся пауза. - Я полагаю, что у вас есть неотложные дела. Скажите, сколько у меня есть времени?
- Если вы пожелаете, я могу в виде исключения…
- Спасибо, пока почитаю тут.
- Я планировал вернуться только к ужину, - предупредил историк.
- Великолепно, не буду нарушать ваши планы, - ответил Конечников.
- Приятного чтения, - сухо ответил историк. - Извините, я вас покину.
- Не забудьте про меня, когда соберетесь на поверхность.
- Разумеется, господин.
Хранитель поклонился, открыл дверь и вышел.
Конечников на всякий случай подлетел к дверке в дальнем углу кабинета, чтобы убедиться, в наличии сантехнических удобств - не хватало выспрашивать, где тут сортир.
Потом он устроился поудобней. Мельком подумал, что его просто тошнит от той роли, которую он играет, и наугад раскрыл книгу. В голове зазвучали слова давно умершего автора.
"…Историк вошел в здание космопорта. Максиму Величко, молодому человеку 78 лет от роду, было радостно и весело…"
Федор приблизил глаза к тексту. Он не ошибся. Там действительно стояла цифра "78".
Конечников, решив, что это банальная опечатка, продолжил чтение.
"… Он любил свою работу. Ему нравилось все: частые командировки, новые места, новые люди. Но больше всего ему нравилось, то, ради чего он по 2 раза в месяц пересекал Галактику, бывая во всех мирах Обитаемого Пространства. Сегодня у Максима все получилось, и он летел домой во Владимир с чувством выполненного долга.
Максим представлял, как он вернется на Землю, в заснеженный, скованный 30-ти градусным морозом город, как с удовольствием вдохнет холодного, зимнего воздуха, такого желанного после пекла Гелиоса.
Он почувствовал, как соскучился по Маре, по тому, уюту, который возникал от одного ее присутствия.
Максим пошел через громадный, пустой зал. Сквозь слегка притемненные окна в помещение рвались потоки света, рисуя в воздухе косые дорожки, заставляя сверкать танцующие в летучих сквозняках пылинки.
Историк снова поразился, какое несоразмерно огромное здание использовано для приема и отправки пассажиров на планете, население которой составляет всего 29 тысяч человек. Но в этом была своя логика. Джихан, повелитель Обитаемого Пространства, строил даже не на века, а на тысячелетия и учел, как все может здесь измениться.
Информационное табло было отключено и зачехлено, поэтому Максим воспользовался сигнальным браслетом. Он задал поиск сети местных транспортных перевозок, а сам стал смотреть в окно, наблюдая, как со стоянки взлетает пустое воздушное такси, ведомое роботом-рулевым.
Как частенько бывало в глуши, быстрый поиск не дал результата. Максим включил расширенный поиск, пытаясь найти хоть какую-нибудь доступную информационную сеть.
Его внимание привлекли громкие голоса. Максим оторвался от прибора и скользнул взглядом по странной паре, состоящей из толстого, обрюзгшего, довольно потрепанного дядьки и его стильной, шикарной спутницы. По принятому в Обитаемом Пространстве этикету, не стал вмешиваться в беседу незнакомых ему людей. Он деликатно отвернулся и продолжил свое занятие.
- Какие люди, блин… Макс, ты, что - ли? - раздалось сзади…
Максим обернулся. Его давно никто так не называл. В просторном пустом зале не было никого кроме странной пары.
- Извините, вы меня? - спросил он.
- Макс, епрст… Только не говори, что не узнал, - радостно улыбаясь проорал мужик, протягивая руки к нему.
- Толик, - вдруг потрясенно сказал Максим, узнавая своего школьного товарища по каким-то неуловимо сохранившимся черточкам в лице и интонациям голоса.
- Узнал, хрен моржовый, - радостно заорал Толик, хватая его и поднимая на воздух.
- Толян, сколько зим, сколько лет, - сказал историк.
- Что, сильно изменился? - спросил Толик.
- Да нет, не особенно, - соврал Максим. - Я же узнал.
- А ты вообще, каким был, таким и остался. Как будто и не было 60 лет.
- Это что, так много времени прошло? - удивился Макс.
В его памяти ярко проступил образ длинного, нескладного, большеголового подростка, бунтаря, матерщинника и подающего надежды юного дарования. Вспомнилось, как они чудили в веселой компании, доказывая что им никто не указ.
- Да, дружище, жизнь пробежала, оглянуться не успел.
- Ладно, брось, - усмехнулся Макс. - Какие наши годы, все впереди.
- Ну-ну, - с печальной, кривой усмешкой сказал Толян. - Макс, это дело нужно спрыснуть.
- Ноль проблем, - ответил Максим.
Внезапно он перехватил взгляд женщины. Внешность ее была совершенно обыкновенной, по негласно принятому у модниц эталону красоты: светлые волосы, пышная, глубоко открытая декольте грудь, длинные, стройные ноги, подчеркнутые очень короткой юбкой.
Кроме того у спутницы школьного товарища были зеленые глаза, свои, натуральные, а не контактные линзы. Это довершало образ стервы, роковой ведьмы, сердцеедки, губительницы мужчин.
Этот образ полюбился женщинам и на протяжении столетий поддерживался ими в подражание первой леди Империи, супруге Цареградского правителя
- Копылов, может ты все же соизволишь вспомнить обо мне? - насмешливо произнесла она. - Или решил обойтись? Старая любовь и все такое…
- Ну что ты, моя сладкая, - преувеличено ласково ответил ей Толик. - Макс, разреши представить Ирину, мою подругу.
- Это чтобы твой приятель не принял меня за дочку? - ехидно поинтересовалась она. - Или ты думаешь, твой приятель не знает, для чего большие мальчики и девочки живут вместе?
- Однако, - сказал Максим и встряхнул головой, точно вытрясая что-то из ушей. - Ирина, у вас язык как бритва.
- Какие мы вежливые… Копылов, - обратилась она к своему спутнику. - Мне не очень верится, что этот человек раскопал в книжных завалах энциклопедию мата и ругался как сапожник.
- Было, признался Максим. - Ругался.
- И мы когда-то были рысаками, - неопределенно, в пространство бросила Ирина. - Ну что ж, мальчики в целях экономии пойдут сосать бутылки на свежем воздухе. А куда бы мне, несчастной, податься?
- В порту есть ресторан, - предложил Максим.
- У меня лимит исчерпан, - грустно сказал Толян.
- Я угощаю, какие проблемы, - ответит Максим.
- Сегодня определенно не мой день, - раздраженно сказала Ирина, взглянув на Макса. - Мало того, что мой кавалер, будет весь вечер пороть всякую чушь, он на халяву напьется как свинья и будет всю ночь храпеть мне в ухо.
- Ладно тебе, маленькая, - сказал заметно взбодрившийся Толик. - Не бузи…
Он положил руку на тонкую талию своей спутницы, и, преодолевая ее нарочитое сопротивление, поцеловал в щеку.
- Копылов хочет сказать, что уделит мне пару минут, включая прелюдию и надевание трусов, - сказала она, снова поглядев на Максима.
Тот помимо воли покраснел. Уже много лет историк не слышал ничего подобного.
Женщина, довольная произведенным эффектом, с улыбкой наблюдала за растерянностью человека, который невольно спутал все ее планы.
- Макс, пойдем, - сказал раздосадованный Толик. - Это сейчас она злая. А выпьет рюмашку, другую, подобреет.
- Да нет, это тебе после ста грамм станет все пофигу.
- Ладно, ладно. Пошли.
Ресторан помещался на последнем этаже космопорта. Небольшой зал, как обычно, был пуст. Шторы, кондиционер и тонировка создавали прохладный интимный полусумрак, наполненный тишиной и спокойствием.
В этой тишине растворились попытки приятелей привлечь к себе внимание. Они покашляли, постучали по столу, грохнули отодвигаемыми стульями. Все осталось без изменения. Через несколько минут стих громкий, рассчитанный на привлечение к себе внимания разговор. Все без следа растворилось в полумраке уединенного места. Замолчал даже Толик, наслаждаясь освобождением от жары, глядя через окно в мир, где царил горячий и влажный субтропический полдень.
За тонированными панорамными стеклами размеренно шла обычная, ничем не примечательная жизнь. Над морем кружились птицы. К причалу швартовался прогулочный катер. На плацу загорелые, голые по пояс солдаты охраны лениво делали вид, что отрабатывают приемы рукопашного боя. Кое-кто из них просто лежал на солнышке, сбросив ботинки, наслаждаясь ничегонеделанием.
На летном поле мирно грелись на солнце две транспортные лодьи. Их экипажи мирно дремали в тени своих кораблей, кроме пары техников, которые не спеша, методично и придирчиво проверяли сканером состояние обшивки.
На башне контроля крутились тарелки локаторов. Параболические антенны дальнего обнаружения прислушивались к чему-то приходящему из-за пределов сияния теплого, сонного дня. Где-то там, среди звезд, не спеша, преодолевал последние сотни мегаметров грузопассажирский корабль.
- Часа через 3 начнется посадка, - прокомментировал Максим, поглядев на сигнальный браслет.
- А мы успеем, - засмеялся Копылов. - Выпьем за встречу и за отъезд, чтобы дорога была легкой.
- С таким обслуживанием? - ехидно поинтересовалась Ирина. - Уж лучше бы взяли в автомате мерзавчик, говенной порционной закуски и пошли на природу.
- Однако, где же оператор? - недовольно сказал Максим, адресуя свой вопрос пустоте.
- Йо-ху-ху! Ау! Живые есть?! - прокричал на весь зал Толян, так, что зазвенели хрустальные подвески в люстрах.
Через пару минут, отчаянно зевая, появился молодой парень в шортах и сандалиях на босу ногу, натягивая фирменную робу с надписью "Космофлотсервис" прямо на голове тело.
- Слушаю Вас, - сказал он, придя, наконец, в относительное вменяемое состояние.
- Долго спать изволишь, любезный, - начал Толян.
- Простите, но вы пока могли воспользоваться автоматом.
- Какой автомат, о чем ты говоришь! Я друга детства встретил, гулять будем. Давай, блин, неси все самое лучшее, что у тебя есть: вино, коньяк, водку. Мяса приготовь в горшочках по купечески, лангет, салатик, бутерброды с икрой. Короче, бегом…
В глазах оператора ресторанного обслуживания блеснул недобрый огонек.
- Разрешите взглянуть на вашу карту.
- Зачем тебе моя карта? - сникая, спросил Толик.
- Я вижу - гулять вы мастер… А лимит - он не резиновый.
- Да очень надо было… Бутылку водки пожалел человеку. А мне Империя орден вручила за героизм… Тебе такое даже присниться не могло: первый человек в государстве лично поблагодарил, "крест" на шею повесил и руку пожал. Не хрен собачий, если ты понял, а, между прочим, а сам джихан, мать его… арестовали.
- Вы сами уйдете? - поинтересовался парень, стараясь оставаться спокойным и доброжелательным.
- Молодой человек, - вмешался Максим, - моя карта в порядке.
Он протянул ее оператору. Тот внимательно осмотрел ее, проверил на детекторе, считал данные.
- Слушаю Вас.
- Я, знаете ли, не большой специалист по этой части. Начнем, наверное, с меню: что есть, чего нет, что лучше получается.
- Вы действительно с этим гражданином? - осторожно поинтересовался сервисмен.
- Да.
- Ты это, зубы не заговаривай. Выпивку давай и закуску, - вклинился Толян.
Оператор обслуживания едва не зашипел от злости. Его губы зашевелились, глаза на мгновение поднялись к потолку. Мантра, которую он читал, оказала свое действие и человек, сухо кивнув, отправился за заказом.
- Толя, чего это ты злой такой сегодня? - поинтересовался Максим.
- Да ну его, куркуля поганого. Поставлен на свой пост - будь добр, обеспечь. Ты видел, как он идет? - глядя на сервисмена, произнес Толик. - Бегом должен бегать, уважение показывать, молодой еще.
Максим не стал смотреть на задерганного парня. Он разглядывал лицо школьного приятеля, наблюдая, как расцветает тот, наслаждаясь властью над другими.
Острое сожаление кольнуло Максима. Перед ним за 30 лет работы в клинике прошел не один такой пациент. "И этот тоже…", - подумал он. - "Почему? Что за проклятие такое? Отчего им всем не живется спокойно? Что не хватает?".
Максим вздохнул. Вопросы были риторическими. Он знал на них ответы. Мысли унеслись далеко-далеко…
На стол мягко опустился поднос.
- Макс, не спи, - подтолкнул его Толик - У нас радость. Господин товарищ начальник водовки нам с барского плеча пожаловал-с.
- Простите, вы что-то сказали? - обернулся сервисмен.
Он все прекрасно слышал.
- Иди, родной, иди, - скучным голосом предложил ему Толик, - Не ломай нам кайфа. Принес, наконец, и ладно. Мы пока жахнем по стопарику, потолкуем, выберем, чего кушать будем. А ты иди.
Оператор тихонько выматерился и побрел к себе.
- Не спи, Макс, замерзнешь, - сказал Толян и весьма довольный своей шуткой, рассмеялся.
- А? Что? - спросил историк. - Извини, задумался. Наливай.
- Я водку не буду, - сказала Ирина.
- Шампанского! - гаркнул на весь зал Толик.
- Извините, но вы с вашей картой не являетесь моим клиентом, - ответил оператор.
- Не ну ты видал… Хамло… Я на тебя в контроль пожалуюсь… - с кривой усмешкой пригрозил Толян.
- Пожалуйста. Может тогда, вами в корпусе Теней заинтересуются, - ядовито ответил парень.
- А… - произнес Копылов и осекся. Потом едва слышно добавил. - Стукач поганый.
"Отлично", - подумал Максим. - "Теперь Толян надолго заткнется". Его глаза встретились с глазами женщины. В них он прочел нескрываемое недовольство своим спутником.
- На что ты годен, Копылов, - раздраженно сказала Ирина. - Все у тебя не как у людей.
Она встала и пошла к выходу.
- С концами? - спросил Максим.
- Вернется, сучка, - сказал Толян, разглядывая этикетку на бутылке. - Ты это, нервную барышню за стойкой попроси, пусть шампанского подаст. Иначе, Ирка когда придет, она такой скандал устроит.
- А точно вернется?
- Да знаю я эту актрису погорелого театра. Стерва, каких мало. Это она перед тобой выступает. Не обращай внимания.
- А зачем ты с ней водишься?
- Ты знаешь, как трудно сейчас найти бабу?
- В смысле здесь, на Гелиосе?
- Нет, везде… Может кроме Царьграда, как-никак город - миллионник, столица межзвездной империи. А в нашей глуши как везде… Тихо, пусто, людей мало. Все давно устроены, живут друг с другом не первую жизнь. Свободны или какие-нибудь дуры, с которыми никто ужиться не может или горем придавленные, которые убивают время в ожидании реинкарнации любимого.
- Да ладно, - возразил Максим. - Есть куча свободных теток.
- Где ты эту кучу видел?
- Ну, например, во Владимире.
- Скажешь тоже, - возразил Толик. - Как-никак - старая столица. Потом там ведь большинство людей - научники. А у них бабы особые: тряпку берут двумя пальчиками, зато за хер хватаются обеими руками и сразу в рот тянут.
Толик рассмеялся, радуясь собственному остроумию.
- Ну и чего? - не понял причины его веселья Максим.
- Да не люблю я так… Повстречались, потрахались, разбежались. Все довольны, все смеются. Я ведь такую ищу, чтобы меня понимала, любила, а не просто со мной свой зуд удовлетворяла.
Взгляд Толика стал обиженным и несчастным. Он опустил голову, притворяясь, что разглядывает бутылку.
Наметанный взглядом опытного психолога Максим отметил, что приятель изготовился изливать душу, сетовать на свои неудачи и давить на жалость.
- Я за шампанским, потом верну твою подругу, - сказал Максим, ломая игру школьного товарища. - Выпей пока.
- Макс, ты человек, - сказал Толик, бросая на Максима укоризненно-жалобный взгляд, приглашая остаться.
Максим кивнул и быстро двинулся к стойке.
- Что вы хотели? - поинтересовался оператор.
- Бутылочку шампанского для дамы.
- Могу предложить…
- На ваш выбор, - мягко прервал его Максим. - Все равно ничего в этом не понимаю.
- Хорошо, - ответил оператор и пошел в кладовую.
Через минуту он показался из дверей винного погребка.
- Извините, не могли бы вы мне помочь? - попросил он историка.
- Конечно, - ответил тот.
- Вот ваше шампанское, - сказал оператор, когда они остались наедине.
- Спасибо, - поблагодарил его Максим. - Вы хотели мне что-то сказать?
- Да, - ответил тот. - Ваш приятель очень нехороший, опасный человек.
- Если вы с ним ругались, это не делает его плохим.
- Он страдает СН. Быть рядом с ним опасно для психики.
- Разве вы в состоянии поставить верный диагноз? Это прерогатива медиков - заметил Максим.
- Я студент. Учусь на психологическом. Мы сейчас проходим синдром ненужности.
- Очень хорошо. Я, как врач-психиатр с многолетним стажем, могу лишь подтвердить ваши выводы.
- Тут не нужно специальных навыков, чтобы понять, что за ним придут в любой момент.
- СН и психические атавизмы вызываются неподконтрольной и неосознаваемой памятью о прошлых жизнях. Сейчас носителей синдрома сначала изучают.
- Вы историк? Охотник за памятью? - восхищенно сказал парень.
- Так точно. Владимирский институт исторической реконструкции.
- Здорово… Я когда - нибудь тоже стану там работать, - мечтательно сказал оператор.
- Потерпите тогда этого… Вам придется иметь дело и с таким материалом.
- Хорошо, - согласился сервисмен.
…… - Он что, хотел у тебя отсосать? - поинтересовался Толян, когда Макс поставил на стол бутылку.
- Что-то вроде того, - уклончиво ответил Максим. - Пойду теперь твою бабу искать.
- Да уж, сделай милость, - одобрил его намерение Толян. - Она тут где-нибудь рядом ошивается. Скажи, что я сожалею и все такое…
- Ладно.
Максим нашел подругу Толика на веранде. Она курила длинную, тонкую сигарету, пуская по ветру вонючий дымок ганджубасовой отравы. Ирина сложила свои локти на перила и поставила ногу на планку ограждения, показывая то, что женщины обычно прячут.
Максим подошел и увидел, что идиллический порядок внизу, на летном поле, который они наблюдали из окна ресторана, был самым варварским образом нарушен.
Пилоты проснулись все до единого, и с интересом пялились на женщину, которая совершенно бесстыдным образом демонстрировала им свои прелести, и так практически не скрываемые очень короткой юбкой, а с нижней точки видимые во всей красе.
Подруга Толика, казалось, не замечала, что два десятка мужиков внизу изучают изгиб лобка, едва прикрытого кружевными стрингами.
- Он тебя прислал? - спросила Ирина. - Уговорил помочь вернуть радость всей жизни?
- Не совсем…
- А разве Толик не начал рассказывать тебе про свою несчастную жизнь, - иронически предположила она. - А тебе жалко его стало…
- Начал. Но пока я хожу, он уговорит пару стопариков.
- Ты думаешь, повеселеет?
- Может быть… - с усмешкой ответил Максим. - А чего это ты? Не боишься, что народ ослепнет?
Он указал рукой на поле.