Фаллом на пару минут задумалась, затем медленно заиграла, начав с очень простой последовательности звуков - что-то раздумчивое, мечтательное. Флуоресцентные огни меркли и разгорались вновь, когда количество энергии, забираемое Фаллом, увеличивалось или уменьшалось. Казалось, никто этого не замечал, словно мерцание огней сопровождало музыку, словно электрические искры возгорались от заклинания звуков.
Сочетания нот затем повторились, но более чётко, а потом - усложнённо. Возникли вариации, не заслоняющие собой основной композиции, мелодия становилась всё более пламенной, возбуждающей - настолько, что просто дух захватывало. И наконец музыка зазвучала ещё громче, так что когда мелодия стихла, это произвело на слушателей впечатление внезапного падения с небес на землю.
Альфиане очнулись и разразились оглушительным свистом. И даже Тревайз, привыкший к совершенно другой музыке, с грустью подумал: "Как жаль, ведь я никогда больше этого не услышу…"
Когда альфиане более или менее утихомирились, Хироко протянула флейту Фаллом:
- Возьми, Фаллом. Она твоя!
Фаллом жадно потянулась к флейте, но Блисс перехватила протянутые руки девочки и сказала:
- Мы не можем принять флейту, Хироко. Это очень ценный инструмент.
- У меня есть другая, Блисс. Правда, не такая хорошая, но быть посему. Этот инструмент должен принадлежать тому, кто играет на нём лучше. Я никогда не внимала такой музыке, и было бы несправедливо, если бы я обладала инструментом, которым не владею в совершенстве. Хотела бы я знать, как можно играть на нём, не касаясь пальцами.
Фаллом взяла флейту и радостно, крепко прижала к груди.
83
В каждой из двух комнат горела флуоресцентная лампа. Пристройку освещала третья. Свет они давали тусклый, неудобный для чтения, но, по крайней мере, в комнатах теперь было не так уж темно.
Но всё же они вышли наружу. В небе сияло множество звёзд, что совершенно очаровало уроженцев Терминуса, где в ночном небе почти не было звёзд, а виднелась только слабо светящаяся туманность.
Хироко проводила их до дома из страха, что они могут заблудиться в темноте или оступиться. Всю дорогу она держала Фаллом за руку и потом, после того как зажгла в доме свет, осталась с гостями снаружи, всё ещё не в силах расстаться с солярианкой.
Ясно было, что Хироко обуревали противоречивые чувства, и Блисс ещё раз попыталась помочь ей:
- Правда, Хироко, мы не можем взять твою флейту.
- Нет, на ней должна играть Фаллом, - проговорила Хироко, с трудом шевеля губами.
Тревайз не отрываясь глядел в ночное небо. Ночь была темная, и эту темноту практически не нарушали ни три светильника, горевшие в доме, ни огоньки в других домах, стоявших вдалеке.
- Хироко, видишь эту яркую звезду? - спросил он. - Как она называется?
Хироко глянула вверх и без особого интереса сказала:
- Это - спутник.
- Почему его так назвали?
- Он кружит около нашего солнца с периодом в восемь Стандартных Лет. Это - вечерняя звезда в нынешнее время года. Вы можете увидеть её и днём, когда она низко над горизонтом.
"Хорошо, - подумал Тревайз. - Она не совсем невежественна в астрономии".
- Ты знаешь, - спросил он, - что у Альфы есть ещё один спутник, очень маленький, тусклый? Он дальше, чем эта яркая звезда. Ты не можешь увидеть его без телескопа. (Он и сам его не видел и не позаботился отыскать, но корабельный компьютер имел соответствующую информацию в своём банке данных.)
- Нам говорили об этом в школе, - равнодушно отозвалась она.
- А это что? Видишь? Вот шесть звёзд, образующих что-то вроде зигзага.
- Это Кассиопея.
- Да? - удивился Тревайз. - Какая из них?
- Все они. Весь зигзаг. Это и есть Кассиопея.
- А почему они так называются?
- Не ведаю. Я ничего не ведаю об астрономии, благородный господин Тревайз.
- А видишь самую нижнюю звезду зигзага, ту, что ярче других? Что это?
- Звезда. Мне неведомо её название.
- Но, за исключением двух звёзд-спутников, это ближайшая к Альфе из всех звёзд. До неё всего около парсека.
- Вот как? Я этого не ведала.
- Не может ли она быть той звездой, вокруг которой вращается Земля?
Хироко поглядела на звезду с некоторым интересом:
- Нет, не ведаю. Я ни от кого не слыхала ничего подобного.
- Ты думаешь, что это не так?
- Откуда я могу ведать? Никому не ведомо, где может быть Земля. Я… я должна покинуть вас теперь. Завтра утром мой черед трудиться в поле, до пляжного праздника. Я увижу вас всех там, сразу после обеда. Да? Да?
- Конечно, Хироко.
Она быстро, почти бегом бросилась во тьму. Тревайз поглядел ей вслед, затем вместе со всеми вошел в тускло освещенный дом.
- Можешь определить, лжет Хироко или нет, говоря о Земле? - спросил он Блисс.
- Не думаю, чтобы она лгала, - покачала та головой. - Она находится в огромном напряжении. Хотя такого я не чувствовала в ней до окончания концерта. А ведь оно существовало ещё до того, как ты спросил её о звёздах.
- Из-за того, что отдала свою флейту?
- Возможно. Точно не могу сказать. - Она повернулась к Фаллом. - Теперь, Фаллом, я хочу, чтобы ты шла в свою комнату. Когда подготовишься ко сну, сходи в пристройку, вымой руки, лицо и зубы.
- Я предпочла бы поиграть на флейте, Блисс.
- Тогда недолго и очень тихо. Поняла, Фаллом? И ты должна перестать играть, как только я скажу тебе.
- Да, Блисс.
Теперь взрослые остались одни; Блисс села на стул, а мужчины расселись на своих койках.
- Есть ли какой-то смысл ещё задерживаться на этой планете? - спросила Блисс.
Тревайз пожал плечами:
- Мы не спрашивали о том, как связана Земля с древнейшими музыкальными инструментами. Может, тут что-то и есть. Возможно, полезно дождаться возвращения рыболовецкой флотилии. Рыбаки могут знать что-нибудь, чего не знают домоседы.
- Крайне маловероятно, на мой взгляд, - возразила Блисс. - Ты уверен, что не тёмные глаза Хироко удерживают тебя здесь?
- Я не понимаю, Блисс, - нетерпеливо сказал Тревайз, - какое тебе дело до моей личной жизни? Почему ты присваиваешь себе право морального суда надо мной?
- Я вовсе не озабочена твоей моралью. Но это влияет на нашу экспедицию. Ты хочешь найти Землю, чтобы наконец решить, был ли ты прав, выбирая Галаксию, а не миры изолятов. Я хочу, чтобы ты поскорее пришел к такому решению. Ты говоришь, что для этого необходимо посетить Землю, и ты вроде бы уверен, что Земля вращается вокруг той яркой звезды. Тогда отправимся туда. Я согласна, было бы неплохо заполучить какие-нибудь сведения о ней, прежде чем мы полетим туда, но мне ясно, что таких сведений здесь не добыть. И я больше не желаю оставаться здесь только из-за того, что тебе нравится Хироко.
- Может, мы и улетим, - сказал Тревайз. - Дай мне подумать об этом, но Хироко тут совершенно ни при чем, уверяю тебя.
- Я чувствую, - сказал Пелорат, - что мы должны лететь к Земле хотя бы только для того, чтобы посмотреть, радиоактивна она или нет. Не вижу смысла оставаться здесь.
- А ты уверен, что не прекрасные глаза Блисс тянут тебя отсюда? - съязвил Тревайз, но совладал с собой и извинился: - Беру свои слова обратно, Джен. Я опять повёл себя по-детски. всё-таки Альфа - очаровательная планета, даже помимо Хироко, и я вам честно скажу: при иных обстоятельствах я непременно задержался бы здесь. Не кажется ли тебе, Блисс, что Альфа нарушает стройность твоей теории об изолятах?
- Каким образом? - спросила Блисс.
- Ты утверждала, что любая по-настоящему обособленная планета становится опасной и враждебной.
- Даже Компореллон не избежал этого, - спокойно проговорила Блисс, - который стоит всего поодаль от основного русла Галактической активности, несмотря на то что теоретически является ассоциированным членом Федерации Академии.
- Но не Альфа. Эта планета живёт в полной изоляции, но можешь ли ты пожаловаться на их дружелюбие и гостеприимство? Они кормят нас, одевают, дают нам кров, устраивают в нашу честь праздники, просят нас остаться. К чему здесь можно придраться?
- Ни к чему, ты прав. Хироко даже подарила тебе своё тело.
- Блисс, какое тебе до этого дело? - рассердился Тревайз. - Она не подарила мне своё тело. Мы подарили друг другу наши тела. Это было исключительно взаимно и исключительно приятно. Не станешь же ты утверждать, что мучаешься сомнениями, решая, дать ли кому-то своё тело, когда сама хочешь этого?
- Прошу тебя, Блисс, - вмешался Пелорат, - Голан совершенно прав. Не стоит обсуждать его личные дела.
- До тех пор пока они не касаются нас всех, - упрямо проговорила Блисс.
- Это никак не касается наших поисков. Мы улетим, уверяю вас. Скорее всего дальнейшие поиски сведений продлятся недолго.
- Всё же я не доверяю изолятам, даже когда они приходят с дарами.
- Сделать вывод, - всплеснул руками Тревайз, - а потом перетасовать доказательства. Как это похоже на…
- Не говори так! - в ярости воскликнула Блисс. - Я не женщина, я - Гея. Это Гея, а не я так упряма.
- Нет причин… - начал Тревайз, и в этот миг что-то зашуршало за дверью.
Тревайз замер.
- Что это? - прошептал он.
Блисс передернула плечами.
- Открой полог и посмотри. Ты утверждал, что это добрая планета, где нет никаких опасностей.
Тревайз всё же помедлил, пока не услышал нежный голос из-за двери:
- О господи! Это я!
Это был голос Хироко. Тревайз отдернул полог.
Хироко быстро вошла в дом. Её щеки блестели от слез.
- Задёрни полог… - всхлипнула она.
- Что случилось? - спросила Блисс.
Хироко буквально вцепилась в Тревайза.
- Я не могу! Я пыталась, но не вынесла этого! Уходи, и вы все тоже уходите. Пожалуйста, увозите скорее ребенка. Забирайте ваш корабль - и прочь, прочь от Альфы, пока не поздно.
- Но почему? - спросил Тревайз.
- Потому что иначе вы умрете, вы все.
84
Трое гостей замерли, глядя на Хироко, и довольно долго никто не мог вымолвить ни слова. Наконец Тревайз спросил:
- Ты хочешь сказать, что ваши люди убьют нас?
- Ты сам уже на пути к смерти, благородный Тревайз, - сказала Хироко. Слезы катились по её щекам. - И твои спутники тоже. Давным-давно кто-то из учёных мужей вывел вирус, безвредный для нас, но смертельный для пришельцев. У нас к нему иммунитет. - Она в замешательстве схватила руку Тревайза. - Ты заражён.
- Каким образом?
- Когда мы предавались удовольствию. Это единственный способ заражения.
- Но я чувствую себя совершенно нормально!
- Вирус пока не активирован. Он активируется ко времени возвращения рыбаков. По нашим законам, все должны принимать решение в таком деле - даже мужчины. Но все наверняка решат, что это должно быть сделано, и мы задержим вас здесь до того времени, которое настанет через два утра. Бегите же теперь, пока ещё темно и никто этого не ожидает.
- Почему же ваши люди так мерзко поступают? - резко спросила Блисс.
- Ради нашей безопасности. Нас мало, но мы владеем многим. Мы не желаем нашествия пришельцев. Если явится один, а затем поведает о наших землях, то придут другие; поэтому, когда изредка к нам прибывает корабль, мы должны быть уверены, что он не уйдёт от нас.
- Но тогда зачем ты предупредила нас? - спросил Тревайз.
- Не спрашивайте меня. Нет! Но я скажу вам, потому что опять внимаю этим звукам… Слушайте… - Из соседней комнаты донеслись нежные звуки флейты. - Я не смогла бы вынести гибели этой музыки, поскольку и ребенок тоже умер бы, - призналась Хироко.
- Так ты поэтому дала флейту Фаллом? - сурово спросил Тревайз. - Ты знала, что получишь её обратно, как только она умрет?
- Нет, этого и в мыслях у меня не было! - ужаснулась Хироко. - А когда я это уразумела, я поняла, что это не должно произойти. Бегите же с ребенком, возьмите флейту, и пусть я не увижу её никогда более. Вы будете в безопасности там, в космосе, и, оставшись неактивированным, вирус со временем погибнет в вашем теле. Взамен я прошу, чтобы никто из вас никогда не говорил об этой планете, чтобы никто больше не мог о ней проведать.
- Мы не скажем о ней никому, - пообещал Тревайз.
Хироко посмотрела на него и тихо произнесла:
- Не позволено ли мне будет поцеловать тебя один только раз, прежде чем ты покинешь меня?
- Нет, - наотрез отказался Тревайз. - Меня уже инфицировали один раз, и наверняка этого достаточно. - Но затем уже менее грубо добавил: - Не плачь. Люди могут спросить тебя, почему ты плачешь, а ты не сможешь объяснить им. Я прощаю тебя за то, что ты сделала со мной, из благодарности за эту попытку спасти всех нас.
Хироко выпрямилась, старательно вытерла щеки тыльной стороной ладони, глубоко вздохнула и сказала:
- Благодарю тебя за это. - И поспешно ушла.
- Включим свет, - распорядился Тревайз, - подождем немного и… уберёмся отсюда. Блисс, скажи Фаллом, чтобы она перестала играть. Не забудь захватить флейту. Давайте быстрее пробираться к кораблю, если сможем, конечно, найти его в темноте.
- Я найду его, - сказала Блисс. - На борту осталась моя одежда, она, пусть в небольшой степени, тоже Гея. Гее нетрудно отыскать Гею. - И она скрылась в соседней комнате, чтобы собрать Фаллом в дорогу.
- Как ты думаешь, альфиане не могли повредить наш корабль, чтобы удержать нас на планете? - спросил Пелорат.
- У них нет техники, способной сделать это, - хмуро проговорил Тревайз.
Когда появилась Блисс, держа за руку Фаллом, он выключил свет.
Они тихо сидели во тьме, и им казалось, что прошло почти полночи, а может быть - лишь полчаса. Затем Тревайз медленно и бесшумно отворил дверь. Показалось, стало больше облаков, но в разрывах между ними по-прежнему сияли звёзды. Высоко в небе стояло созвездие Кассиопеи, включавшее звезду, которая могла быть Солнцем Земли. Стояла тишина - ни ветерка, ни звука.
Тревайз, крадучись, вышел из дому и махнул рукой остальным, чтобы они шли следом. Рука его почти автоматически легла на рукоятку нейрохлыста. Он был уверен, что пользоваться им не придётся, но…
Блисс возглавила процессию, взяв Пелората за руку, а Пелорат сжал руку Тревайза. Другой рукой Блисс держала руку Фаллом, та свободной рукой сжимала флейту. Осторожно ступая в почти полной темноте, Блисс тянула всех за собой, туда, где она ощущала, пусть и очень слабо, свою геянскую одежду, оставшуюся на борту "Далекой звезды".
Часть VII
ЗЕМЛЯ
Глава 19
РАДИОАКТИВНА?
85
"Далекая звезда" бесшумно взлетела и покинула слой атмосферы, оставив внизу тёмный силуэт острова. Несколько тусклых пятнышек света померкли и исчезли. По мере того как с высотой нарастала разреженность атмосферы, скорость корабля увеличивалась, а звёзды становились всё многочисленнее и ярче.
Время от времени путешественники поглядывали вниз, на Альфу, которая теперь представляла собой полумесяц, почти целиком окутанный облаками.
- Наверное, у альфиан нет мощной космической техники. Они не смогут преследовать нас, - сказал Пелорат.
- Не сказал бы, что это снимает камень с моей души, - мрачно отозвался Тревайз. - Я заражён.
- Неактивированным штаммом, - уточнила Блисс.
- Штамм может быть активирован. Альфиане знают, как это делать. Знать бы, как?
Блисс пожала плечами:
- Хироко говорила, что вирус в неактивированной форме постепенно погибнет в организме, не привыкшем к нему, - в твоём, например.
- Да? - яростно воскликнул Тревайз. - Откуда ей знать? И потом, если на то пошло, откуда мне знать, не были ли заверения Хироко ложью во спасение? И разве активация не может произойти естественным путем? Кто знает, что способно пробудить дремлющий вирус? Какое-нибудь химическое соединение, воздействие определённого излучения или… или… да мало ли что? Я могу заболеть внезапно, а потом и вы трое тоже умрёте. А если это случится после того, как мы доберёмся до населённой планеты, там вспыхнет ужасная эпидемия, которую беглецы разнесут по всей Галактике.
Он взглянул на Блисс:
- Ты можешь что-нибудь сделать?
Блисс медленно покачала головой:
- Это нелегко. На Гее есть паразиты - микроорганизмы, черви. Эти частицы экологического равновесия живут и вносят свой вклад в планетарное сознание, но никогда не размножаются сверх меры. Их существование не наносит заметного вреда. Беда в том, Тревайз, что вирус, поразивший тебя, не часть Геи.
- Ты сказала "нелегко", - нахмурившись, проговорил Тревайз. - Но раз уж так вышло, может, всё-таки попытаешься сделать это, даже если работа окажется тяжелой? Можешь найти во мне вирус и убить его? Если это не удастся, можешь по крайней мере повысить мою сопротивляемость?
- Ты понимаешь, о чём просишь, Тревайз? С микрофлорой твоего тела я незнакома. Я просто не смогу отличить вирус в клетках твоего тела от здоровых генов. Ещё сложнее будет отличить те вирусы, к которым ты уже привык, от тех, которыми заразила тебя Хироко. Я попробую, Тревайз, но это потребует времени и может ничего не дать.
- Пусть так. Попытайся.
- Хорошо.
- Если Хироко сказала правду, - вмешался Пелорат, - ты, Блисс, может быть, сумеешь найти вирусы, которые уже начали утрачивать жизнеспособность, и сможешь ускорить их гибель.
- Попробую. Это интересная мысль.
- А ты не передумаешь? - сказал Тревайз. - Ведь, убивая вирусы, ты уничтожишь совершенное творение эволюции.
- Опять язвишь, Тревайз? - усмехнулась Блисс. - Но всё равно это правда. Как бы там ни было, ты мне дороже вирусов. Я убью их, если повезёт, не сомневайся. И потом, ведь если я не помогу тебе, - Блисс сжала губы, словно пыталась сдержать улыбку, - то тогда окажутся в опасности Пелорат и Фаллом, а ты мог уже убедиться в моих чувствах к ним. Да я и сама рискую, если на то пошло.
- Маловато я верю в твоё себялюбие, - проворчал Тревайз. - Ты всегда готова отдать жизнь за какую-нибудь высокую идею. Забота о Пелорате - это другое дело. Погоди, я не слышу флейты. С Фаллом всё в порядке?
- Да. Она спит. Самый что ни на есть естественный сон. И я предлагаю, чтобы после того, как ты рассчитаешь Прыжок к звезде, которую мы принимаем за Солнце Земли, мы тоже выспались. Мне это крайне необходимо, да и тебе тоже, Тревайз.
- Да, если смогу заснуть. А знаешь, ты была права.
- В чём, Тревайз?
- В отношении изолятов. Новая Земля не рай, хотя и походила на него. Это гостеприимство - всё, что сперва показалось гостеприимством, - предназначалось для того, чтобы усыпить в нас любые подозрения, а потом одного из нас заразить. А все эти фигли-мигли, все эти праздники им нужны были, чтобы задержать нас на Альфе до возвращения рыбаков, когда появится возможность провести активацию вируса. Так бы оно и вышло, если бы не Фаллом и её музыка. Возможно, ты была права и в этом.
- Насчёт Фаллом?
- Да, я не хотел брать её с нами и не радовался её присутствию на корабле. Это твоя, Блисс, заслуга, что она здесь и именно она - я не шучу - спасла нас. И всё же…
- Всё же что?
- Несмотря на это, я всё ещё ощущаю тревогу оттого, что она на корабле. А почему - не знаю.