- Когда-то здесь был рудник. Но вся мало-мальски ценная руда давно извлечена, обогащена, а концентрат отправлен на другие планеты. Компании Уэйленд-Ютани пришлось бросить все сооружения, а они стоят немалых денег. Чтобы получить хоть какую-то компенсацию, они сдали еще функционирующий комплекс в аренду под исправительно-трудовую колонию максимальной степени надежности. В результате выиграли все. Общество избавилось от своих наиболее нежелательных членов, а Компания обеспечила бесплатный присмотр за оставленным здесь имуществом. Выиграли все, кроме нас - тех, кого сюда отправили. - Клеменз поднял трубку с иглой. - Не возражаете? Это вас подкрепит.
После объяснений Клеменза Рипли почувствовала себя в большей безопасности и позволила ему ввести иглу в вену и теперь переключила внимание на больничную палату.
- Как я сюда попала?
- Ваш аварийно-спасательный корабль разбился при посадке. Никто понятия не имеет, что случилось с вашим космическим лайнером и по какой причине вас выбросили на той крохотной посудине. Может, знает Харри Эндрюз - это начальник колонии, - но он молчит. Как бы там ни было, но, должно быть, при эвакуации пострадал и блок посадки, потому что ваш кораблик врезался в воду, почти не успев затормозить. Мы его вытащили. Я сам в корабль не заходил, но если внутри он выглядит так же, как снаружи, то, должен сказать, вам чертовски повезло. Остается только удивляться, как вам удалось остаться в живых и даже не получить серьезных увечий.
- Что с остальными? - с трудом проговорила Рипли, подавив спазм в горле.
- Да, кстати, я тоже задавал себе этот вопрос. Где остальные члены экипажа? Их выбросило на других спасательных кораблях?
- Остальных членов экипажа нет, - холодно сообщила Рипли. - Это долгая история, и сейчас мне не хочется вспоминать ее. Я имею в виду тех, кто был на том же спасательном шлюпе, что и я. Сколько человек там было?
- Двое. Трое, если считать еще и андроида, - сказал Клеменз и заколебался. - Боюсь, что им не удалось…
- Что? - спокойно потребовала уточнения Рипли.
- Кроме вас, никого в живых не осталось.
Рипли задумалась, потом упрямо вздернула голову.
- Мне нужно пойти на корабль. Я должна увидеть все своими глазами.
Она попыталась приподняться, но Клеменз, положив руку ей на плечо, остановил ее:
- Эй, поосторожней. Как врач я обязан предупредить, что вы еще очень слабы.
- Но вы же сами признались, что вы не врач, забыли? - Рипли спустила ноги на пол по другую сторону больничной койки и теперь стояла совершенно раздетая, выжидающе глядя на Клеменза. - Дадите мне какую-нибудь одежду или придется идти в таком виде?
Клеменз, не зная, как поступить, задумался, не без удовольствия остановив взгляд на неподвижно стоявшей перед ним женщине. Наконец он решился:
- Учитывая специфику местного населения, я настойчиво рекомендовал бы вам одеться.
Он встал, открыл шкафчик, стоявший в другом конце лазарета, и принялся рыться в его содержимом.
- Когда будете прогуливаться по нашей маленькой стране чудес, не забывайте, что здесь живут только мужчины, годами не видевшие живой женщины. Кстати, как и я.
Рипли терпеливо ждала, положив руку на бедро и оценивающе глядя на Клеменза.
- Согласна, но насчет вас мне не стоит беспокоиться, ведь вы хоть и не совсем врач, но что-то вроде того, не так ли?
Клеменз не смог сдержать улыбки.
3
Ведя Рипли по многочисленным коридорам и переходам, Клеменз невольно обратил внимание, как быстро бегали ее глаза. Как у очень нервного ребенка… или невиданного, очень умного хищника. Она замечала буквально все, тотчас реагировала на малейший звук. По изрядно потертому металлическому полу ее ноги ступали почти бесшумно. Подобранная Клемензом одежда была чуть маловата, но Рипли это обстоятельство, по-видимому, нисколько не смущало.
- Не знаю, как долго вы находились в состоянии гиперсна, но выходить из него так, как довелось вам, - чертовски неприятная встряска для организма. Не пугайтесь, если вам покажется, что я слишком пристально на вас смотрю. Имейте в виду, я не исключаю замедленных побочных эффектов и потому обязан наблюдать за вами. Так что, Рипли, давайте скорее приходите в норму.
Рипли резко остановилась:
- Откуда вы узнали мое имя?
- Оно было написано на изнанке ваших брюк, - ответил Клеменз и виновато улыбнулся. - Мы нашли и ваш медальон с личными данными. Он был настолько изуродован, что компьютер не смог прочесть почти ничего, но вашу фамилию он разобрал. К сожалению, почти все сведения медицинского характера оказались безнадежно стертыми. О многом пришлось лишь догадываться.
Рипли попробовала подвигать плечами, покачать головой.
- Кажется, вы поработали неплохо. Спасибо.
К немалому своему удивлению Клеменз почувствовал, что он немного смущен.
- Ерунда, ввести внутривенно раствор может любой болван.
Рипли усмехнулась:
- Не думаю. Мне кажется, это может сделать только высококвалифицированный болван.
* * *
Специально выделенная бригада с величайшей осторожностью опускала аварийно-спасательный корабль на поспешно сооруженный фундамент.
Видавший виды подъемный кран стонал от чрезмерных нагрузок, а стальные тросы жалобно скрипели. После закрытия шахт кран требовался очень редко, и оживить его было не просто. К счастью, механизмы работали исправно.
Корабль сразу привлек всеобщее внимание в комплексе. Впрочем, когда появились Клеменз и Рипли, о нем забыли. Рипли намного лучше удавалось делать вид, будто она не замечает мужских взглядов, чем заключенным пытаться не смотреть на нее.
- Что здесь было раньше? - спросила Рипли, поднимаясь вместе с Клемензом по трапу к искореженному кораблю.
- Раньше здесь добывали и обогащали руду, - коротко ответил Клеменз. - Главным образом металлы платиновой группы. Разумеется, руду перерабатывали тут же, это намного дешевле, чем отправлять ее на другие планеты. Насколько мне известно, в то время, когда было открыто это месторождение, цены на платину резко подскочили. Иначе Компания вылетела бы в трубу, сооружая такой огромный комплекс за миллиарды километров от мест сбыта. Здесь было богатое месторождение с очень высоким содержанием платиновых металлов.
- А теперь? - Рипли оставалась возле входного люка и стала внимательно осматривать поврежденный корпус.
- Теперь это по-прежнему собственность Уэйленд-Ютани, только комплекс законсервирован. Я не очень хорошо разбираюсь в тонкостях межзвездной торговли, да и вообще не замечал, чтобы здесь кто-то с интересом следил за повышением или понижением цен на сырье. Но, кажется, когда-то я слышал, что цена на платиновые металлы упала, а вместе с ней и спрос на руду.
Как бы то ни было, большую часть здешнего оборудования просто законсервировали: вывозить его отсюда на другие планеты слишком дорого. К тому же залежей руды тут еще достаточно, и если цены снова поползут вверх, уверен, Компания расконсервирует шахты и все прочее. Тогда нам придется куда-то переселяться. Нельзя же допустить, чтобы прекрасные, высококвалифицированные горняки общались с преступниками. Не хочу сказать, что кто-то из нас стал бы возражать против того, чтобы навсегда распрощаться с этими скалами. Смена обстановки всегда полезна. Кроме того, довольно трудно представить себе место хуже Фиорины.
А пока мы здесь вроде хранителей - присматриваем за всем добром Компании. Стараемся сделать так, чтобы машины можно было запустить сразу, как только это понадобится. Трудимся на благо правительства и Компании.
- Мне казалось, в таком месте через год-другой обязательно спятишь.
Клеменз рассмеялся.
- То же самое говорили некоторым из нас, когда отправляли сюда. Но я так не думаю. Надеюсь, если не все, то по крайней мере почти все из нас останутся в здравом уме. Если научишься думать о себе как о кающемся грешнике, а не закоренелом преступнике в заключении, то изоляция становится не таким уж тяжким испытанием.
- А женщины здесь были?
- Прошу прощения, лейтенант Рипли, но это заведение предназначено только для тех, у кого две разные хромосомы. То есть строго для мужчин.
Рипли кивнула и, нагнувшись, первой полезла в искореженный шлюз. Клеменз последовал за ней.
По сравнению с тем, что они увидели внутри, корпус корабля можно было считать почти нетронутым. Переборки оказались смяты и погнуты, приборы разбиты вдребезги, оборудование беспорядочно разбросано по полу. Все пропиталось густым запахом морской воды. Рипли замерла, не понимая, как кто-то или что-то - тем более она сама - могло здесь уцелеть.
- А где тела?
Картина разрушения потрясла Клеменза не меньше, чем Рипли. Он никак не мог себе представить, каким образом ей удалось отделаться ушибами и синяками.
- У нас есть морг. Добыча руды - такое занятие, при котором без морга не обойтись. Туда мы и поместили ваших друзей. Пусть лежат там, пока не прилетит бригада, которая будет заниматься расследованием. Может, через неделю…
- Там был еще андроид…
- Разбит вдребезги. - Лицо Клеменза исказила гримаса. - Его части валялись повсюду. Что смогли собрать, все выбросили на свалку. А капрала убила опорная перекладина: она ударила его в грудь и прошила насквозь. Даже если бы он был в сознании, все равно так и не понял бы, откуда пришла смерть. К счастью, скорее всего он не успел проснуться и даже не почувствовал боль.
- Что с девочкой?
Клеменз видел, что Рипли с трудом сдерживается, но, конечно, не мог знать, чего ей это стоило.
- Она захлебнулась прямо в своей капсуле. Не думаю, что в тот момент она пришла в себя. По крайней мере, ее смерть была более легкой, чем капрала. Я вам очень сочувствую.
Рипли выслушала Клеменза молча. Потом ее плечи затряслись, а по щекам потекли слезы. Но этим все и кончилось. Не было ни криков, ни рыданий, ни яростных проклятий в адрес несправедливой и безжалостной Вселенной. Малышка Ньют так и не дождалась своего счастья. Что ж, хоть умерла свободной. Утерев слезы, Рипли принялась рассматривать то, что осталось от капсулы для гиперсна. Лицевой щиток был разбит. Оно и неудивительно, подумала Рипли.
Вдруг она нахмурилась. Металлические детали под лицевым щитком имели какой-то странный оттенок. Рипли наклонилась и пробежала пальцами по пятнам.
Клеменз с любопытством смотрел на женщину.
- Что-нибудь интересное?
Рипли выпрямилась. Теперь это был совершенно другой человек. В ее голосе уже не слышалось ни печали, ни сожаления, ни той мягкости, которая чуть раньше бросилась Клемензу в глаза.
- Где она?
- Я же сказал, в морге. Вы забыли? - Клеменз сочувственно смотрел на Рипли. Уж не реакция ли это на какое-нибудь из десятка моих лекарств, подумал он, а вслух продолжил: - У вас типичная дезориентация. Добрая половина вашего организма еще не вышла из состояния гиперсна.
Рипли повернулась к Клемензу так резко, что тот вздрогнул.
- Мне нужно осмотреть то, что осталось от девочки.
- Что значит - осталось? На ее теле не было никаких повреждений.
- Никаких? Мне нужно увидеть ее. Я должна осмотреть ее сама, своими глазами.
Клеменз нахмурился, но решил пока воздержаться от расспросов. В лице Рипли, ее тоне было что-то такое… Одно Клемензу стало ясно: удержать ее не удастся никакими силами. Впрочем, на то и не было особых причин. Ему показалось, что желание Рипли увидеть труп вызвано совсем не чувством утраты и не стремлением проститься с близким человеком. Конечно, за такое короткое время невозможно узнать характер женщины, но назвать Рипли болезненно впечатлительной было никак нельзя.
Винтовая лестница оказалась узкой и скользкой, зато позволяла быстрей выбраться из помещения, где находился разбитый аварийно-спасательный корабль. Клеменз был уже не в силах сдерживать любопытство.
- У вас есть серьезные основания так упорно настаивать на осмотре тела?
- Мне нужно убедиться в причине ее гибели, - спокойно ответила Рипли. - Убедиться, что в этом не замешано что-то другое.
- Другое? - В иных обстоятельствах Клеменз почувствовал бы себя оскорбленным. - Мне очень не хотелось бы возвращаться к этой неприятной теме, но для меня совершенно очевидно, что капсула была разбита и девочка захлебнулась. - Клеменз с минуту помедлил. - Это была ваша дочь?
- Нет, - все так же спокойно ответила Рипли, - она не была моей дочерью. Моя дочь умерла много лет назад.
Все это время Рипли старательно избегала встречаться взглядом с Клемензом. Разумеется, подумал тот, она еще очень слаба, и ей приходится все внимание сосредоточить на узких ступеньках винтовой лестницы.
- Тогда зачем вам это нужно?
Вместо ответа Рипли сказала:
- Хотя она и не была моей дочерью, но я очень дорожила ею. Вы думаете, я хочу видеть ее труп? Я предпочитаю помнить ее живой. Я бы ни о чем вас не просила, если бы это не было так чертовски важно для меня самой.
Клеменз хотел было переспросить, но счел за лучшее промолчать. Он уже понял, что Рипли относится к числу таких людей, из которых против их воли не выдавишь и слова. Лучше набраться терпения и подождать, когда она сама все расскажет.
Клеменз открыл дверь и первым вошел в морг. Он набрал код замка, и из стенной ниши бесшумно выкатился длинный ящик. Рипли подошла к Клемензу, и они долго смотрели на крохотное тельце.
- Дайте мне несколько минут. Пожалуйста, подождите.
Клеменз молча кивнул и направился к приборной панели морга у противоположной стены. Время от времени он поворачивался и окидывал Рипли беглым взглядом. Та была готова разрыдаться, но сдерживала себя и тщательно, сантиметр за сантиметром, и умело обследовала труп девочки. Когда Клеменз решил, что прошло достаточно времени, он присоединился к своей пациентке.
- Все в порядке? - спросил он.
Клеменз ожидал кивка, печального вздоха, возможно, чего-то другого в этом роде, и ответ Рипли застал его врасплох.
- Нет. Необходимо вскрытие.
- Вы шутите, - Клеменз даже не пытался скрыть удивление.
- Ни в коей мере. Вы полагаете, что я способна шутить в таких обстоятельствах? Необходимо выяснить истинную причину ее смерти. - Взгляд Рипли был холоден.
- Я же вам объяснил: она захлебнулась, утонула.
Клеменз начал было убирать ящик на место, в стенную нишу, но Рипли остановила его.
- Я в этом не уверена, - сказала она и тяжело вздохнула. - Я настаиваю на том, чтобы вы произвели вскрытие.
Клеменз недоуменно смотрел на Рипли, он не верил своим ушам.
- Послушайте, мне кажется, вы еще не вполне оправились от потрясения. Половина вашего организма еще не очнулась от гиперсна.
- Видите ли, - парировала Рипли тоном, не допускающим возражений, - у меня есть очень веские причины обращаться к вам с такой просьбой. Я настаиваю на вскрытии.
- Не хотите ли поделиться со мной этими "очень вескими причинами"? - сдержанно поинтересовался Клеменз.
Рипли заколебалась.
- Разве недостаточно моей просьбы?
- К сожалению, недостаточно. Боюсь, что такое объяснение, как "просьба близкого друга покойной" не устроит инспекторов Компании. Вам придется придумать более веское основание. - Клеменз выжидающе замолчал.
- Хорошо, - сказала наконец Рипли. - Опасность заражения.
- Заражения чем? - моментально среагировал Клеменз.
Рипли была явно сконфужена.
- Я не врач. Вам видней.
Клеменз покачал головой.
- Повторяю, вам придется придумать что-нибудь более убедительное.
- Холерой, - нашлась Рипли. Она смотрела прямо в глаза Клемензу. Ее решимости можно было позавидовать.
- Это несерьезно. За последние двести лет ни разу нигде не сообщалось ни об одном случае заболевания холерой. Валяйте, расскажите еще что-нибудь. У нас любят посмеяться. Может быть, оспа? Лихорадка денге?
- Я же сказала - холера. Я входила в состав отряда, который подверг ядерной бомбардировке планету Ахеронт. Там экспериментировали с разными мутантными штаммами бактерий и вирусов. Считалось, что эксперименты проводятся в надежно изолированных помещениях, что они совершенно безопасны. Возможно, вы слышали, что Компания интересуется и такими проблемами. Инфекция вырвалась наружу и… распространилась по планете. Этот штамм был особенно вирулентен, и эффективного средства против него не существовало. Сдержать распространение инфекции тоже не удалось, хотя такие попытки предпринимались.
- Значит, вы сбросили ядерную бомбу? Признаться, радикальный способ борьбы с эпидемией. Конечно, до нас доходят не все новости, но, мне кажется, о таком происшествии мы бы узнали.
- Вы в этом уверены? У меня такое впечатление, что вы работаете не на нашу Компанию. Впрочем, не исключено, что весть о ядерной бомбардировке докатилась и до Фиорины. Начальник вашей колонки не произвел на меня впечатление чрезмерно болтливого человека. Возможно, он все знает, но решил, что распространять такие сведения среди заключенных ни к чему.
- Может быть.
Клеменз был вынужден признать, что Рипли поколебала его уверенность и пробудила любопытство. А что, если Эндрюз и в самом деле скрыл эту новость? Разумеется, начальник колонии и не обязан держать заключенных в курсе всех текущих событий.
Но холера? Мутантный штамм или немутантный, все же рассказанная Рипли история казалась слишком неправдоподобной. А если она говорит правду и тело девочки таит заразу, перед которой они окажутся бессильными?..
А может быть, рассуждал про себя Клеменз, это полуправда. Не исключено, что опасность эпидемии и в самом деле существует, а вся история с холерой придумана для отвода глаз. Очевидно одно: Рипли уверена в том, что для вскрытия имеются веские основания. Она - человек военный. К черту, решил Клеменз, какое мне дело до этих тонкостей?
Рипли молча ждала, не сводя глаз с Клеменза.
Какого черта, подумал он.
- Как вам будет угодно.
После морга другие помещения заброшенного, полуразрушенного комплекса казались светлыми и радостными, словно альпийский луг в разгар весны. В кабинете аутопсии вдоль одной из стен выстроились шкафы из нержавеющей стали; на некоторых из них сохранились таблички с кодовыми обозначениями. Кафельные плитки пола потрескались, а местами были совсем выбиты. Конечно, отремонтировать пол нетрудно, но ни у кого не было ни запасных плиток, ни нужного инструмента, ни желания заняться ремонтом.
В центре кабинета под мощными лампами стоял блестящий светло-кремовый стол. Клеменз надел халат и маску и наклонился над уже подготовленным к вскрытию телом девочки. Сделав скальпелем первый разрез, он на секунду выпрямился, чтобы вытереть пот со лба. Такими вещами он не занимался давным-давно, но дело было не только в длительном отсутствии практики - он не мог бы объяснить даже самому себе, почему согласился на вскрытие.
Хирургическая пила легко и бесшумно разрезала крохотную грудную клетку.
- Вы уверены, что вам необходимо присутствовать при вскрытии? - спросил Клеменз у внимательно наблюдавшей за каждым его движением Рипли.
Она не ответила и по-прежнему сосредоточенно и хладнокровно следила за операцией. Она сумела подавить все чувства, ей ничто не должно было мешать. Клеменз пожал плечами и продолжал вскрытие.