- Это все? - на его бледном лице читалось большое сомнение. - Хорошо… - Он набрал код канала, поднял наушник и стал напряженно слушать. - Это представительство? Извините за беспокойство. У нас Лийо Леваннен, старший магистр Школы. Он только что прибыл из Сит - Неллебана и просит господина Ваерреди… Да? - Нервный тип с довольным видом стал рассматривать пальцы на левой руке. Все ему было ясно. Все оказалось так, как он и ожидал. - Спасибо. Еще раз извините… - Он положил наушник и посмотрел на меня с неприкрытым презрением. - Вы лжете, господин Леваннен. В представительстве понятия не имеют, зачем Лийо Леваннен прибыл из Сит - Неллебана в Конфедерацию и кто такой "господин Ваерреди". Что вы на это скажете?
Каждое слово отдавалось у меня в ушах эхом. Этого я никак не ожидал. Но Дальнен говорил… Я покрылся холодной испариной.
- Этого не может быть! Они… Им должны были… - я не находил слов. Мне их не хватало.
- Хватит, господин Леваннен! - нервный тип скривился от отвращения. - Может, вы, наконец, сознаетесь, зачем вы прибыли в Сит - Ольнен и кто вас послал?
- Я же вам сказал: Ректорат Школы Ти - Сарата, - глупые слова. Совсем не те слова.
- Ага. А может КЕМЕН? Или Независимая Корпорация Барегаальмен?
- При чем тут КЕМЕН и Барегаальмен? Я не понимаю… - Он что, принимает меня за шпиона Солидарных Государств или КАНАХАД? Это не укладывалось у меня в голове.
- Мы тоже не понимаем, господин Леваннен. Или вас называть другим именем?
- Каким именем?
- Мы это тоже хотим знать, - по нему было видно, что знать он хочет не только это.
- Что? Дайте… Дайте мне электрофон, - моя голова наконец заработала. Не может же и это оказаться ошибкой!
- Зачем? Я только что звонил в представительство Школы.
- Мне нужно позвонить. Не в представительство.
- В Ка - Нарран? Или в Бар - Барегааль? - сама казенная любезность. Из дешевого сериала про НПВ.
- Мне нужно позвонить в Сит - Хольмен. Пожалуйста.
Нервный тип не понимал, зачем мне звонить в столицу Хольменского Содружества, если меня прислали "нежелательные элементы" из КЕМЕН. Или Независимой Корпорации.
- Хорошо. Звоните. Это даже любопытно.
- Как же… - меня захлестнула злость. На этого рыжего субъекта, на эту комнату, на Дальнена. С трудом вспомнил цифры номера канала. - Да, верно… - В наушнике потрескивало. - Извините, это Лийо Леваннен. Лийо Леваннен. Алло? Позовите господина Ваерреди. Да. Господина Ваерреди. Что?.. Подождать?.. Хорошо… Нас попросили подождать, - кто попросил подождать и зачем я сам не знал. Связь была прескверная.
- Кто, этот ваш "господин Ваерреди"? - не верил он ни в какого "господина Ваерреди". Как и я, впрочем. Только по другим причинам.
- Нет, это не Ваерреди. Через пять минут сюда перезвонят.
- Сюда? Через пять минут? Зачем вы нас обманываете?
- Это правда. Я вас не обманываю. Подождите, и все выяснится, - мне хотелось закрыть глаза. Чтобы больше не видеть его лошадиное лицо. Оно меня утомляло.
- Ладно. Не знаю… - он посмотрел на свои руки и ничего в них не нашел особенного, и успокоился. - Впрочем, пять минут я подожду.
Мы сидели - друг против друга. Он с любопытством что–то подсчитывал про себя и беззвучно шевелил большими губами. Чтобы как–то успокоится, я начал мысленно повторять одну из медитативных литаний - как нас учили еще в колледже. Не успел закончить литанию, когда раздался звонок и нервный тип торопливо поднял наушник:
- Да. Но… - лицо у него пошло красными пятнами, он весь стал огненно красный. Серые глаза бегали, стараясь не сталкиваться взглядом с моими глазами. - Хорошо… - Он положил наушник и вытер рукой лоб, рука была мокрая. - Ничего не понимаю, звонили из канцелярии… - Он старательно избегал встречаться со мной взглядом. Надо признаться, удовольствия я никакого от этого зрелища не получал. А должен был?…
Нервный тип быстро набрал какой–то номер и забормотал в наушник. Испуганным голосом:
- Извиняюсь, я хотел бы… - Кто–то шелестел ему в ухо, и красные пятна исчезли с его лица. - Слушаюсь. - Он отключил электрофон и посмотрел на меня. Взгляд у него был как у затравленного животного. - Вышло досадное недоразумение. Я понятия не имею, кто вы такой, господин Леваннен. Но мне приказано отпустить вас. И не мешать вам выполнять свою работу. Мы приносим вам свои извинения.
- Хорошо… - я успокоился. Все–таки Дальнен придерживался своего плана. Не знаю, что я подразумевал под словами "своего плана", но это меня устраивало. - И еще.
- Да, господин Леваннен? - он испуганно поднял глаза. Словно я у него прошу покончить жизнь самоубийством. Прямо за этим столом.
- Сколько вы будете меня морить голодом? - неожиданно выпалил я.
На лице нервного типа изобразилось полное недоумение.
Я не знаю, кого он называл все время словом "мы". Может, армейскую разведку Ольненского содружества - другой значимой разведки в ПЕНТЕМ просто не существовало. Может, Директорат охраны Конфедерации. Или Директорат внутренних коммуникаций?.. Меня накормили в ночном ресторане: мясная запеканка по–ольнски, фруктовое пюре и стакан яблочного вина. Запеканка была совсем холодной, а вино немного горчило, как всякое дешевое вино, - но я и этому был рад. Съел все до крошки, а потом подумал и решил выпить еще стакан вина, с чем радостно согласилась почти кубическая хозяйка заведения. Затем мне выделили комнату, чтобы я смог поспать остаток ночи в относительном уединении. Перед сном я собирался помыться - благо в комнате была раковина, поменять нижнее белье, но только успел сесть на широкую кровать, как отключился. Проснулся я уже утром. Потолок в комнате был достаточно низким, словно она была предназначена для карликов. Потом я сообразил, что по местным меркам выгляжу настоящим верзилой. Напустил в раковину теплой воды и кое–как умылся. Долго искал "бреющую пену" - перерыл всю сумку, пока нашел. Когда я привел себя в порядок, по привычке застегнув верхнюю брошь на блузе, я вышел в коридор и чуть не налетел на того самого рыжего коротышку с печальными глазами. По–видимому, он ждал, когда я проснусь - или караулил, чтобы я никуда не убежал?.. Мы поздоровались. Он грустно осведомился, голоден ли я. Я прислушался к своему желудку. Желудок безмолвствовал. Тогда я попросил чашечку кофе, и грустный человек отвел меня в ресторан. Мне принесли кашку кофе - и хотя я не любил кофе по–ольнски, ольны делают его сильно крепким и добавляют немного соли, - кофе пришлось кстати. Я посмотрел на хронологическое табло. Как и повсюду в Центральных Сообществах, табло сразу показывало несколько часовых поясов. Время по–ольнски. Время по–неллебански. Время по–наррански - Солидарные Государства. Время по–онренски - оно же стандартное время. Справа размещалась колонка летоисчислений: Холлеанское, Элуранское, Баллухское и Ти - Саратское. Все объяснялось просто. В Ольненском содружестве, Второй Перихорнской и Третьей Иссагальской провинциях ПЕНТЕМ господствующие позиции занимает Ти - Саратианство; в Сельберрене и Первой Перихорнской провинции - Холлеанство; в Элуранском государстве, в Четвёртой и Пятой Пурегельских провинциях - Школа Баллуха; в Пет - Веттерене и Пет - Тольвене - Элуранизм. Отсюда такое многообразие календарей. И судя по ним, я на сутки выбился из графика. Несколько минут вертел чашку в руках, пытаясь сообразить, что мне делать. Дальнен говорил, что меня будут ждать. Что он имел в виду - не знаю. Спросить у этого человека? Но он представляет таинственных "мы", и, честно говоря, у меня нет желания посвящать его в свои проблемы. Позвонить в представительство? Почему–то мне этого не хотелось. Я подошел к общественному электрофону - вынимать из сумки свой не захотел, чтобы не пугать грустного человека. Набрал 9–01–9–9.
- Добрый день, - хотя какой добрый день? В Сит - Хольмене три часа ночи. - Это Лийо Леваннен. Мне нужен господин Ваерреди.
- Магистр, где вы находитесь? - в наушнике послышался голос Дальнена. Сонный и слегка встревоженный.
- В ресторане, - я покрутил головой, прежде чем увидел название ресторана. Ольнский я знал слабо, но не настолько, чтобы не понять что такое Эррети–пеи. - Если я не ошибаюсь, он называется "Восточная Звезда".
- Хорошо. Подождите, минут через десять к вам подойдет человек. Он скажет вам, что его послал Ваерреди. Вы последуете за ним, и будете делать то, что он вам скажет. Вы поняли?
- Я понял, - честно говоря, я мало что понимал. Устал понимать.
- Все будет хорошо, Леваннен, - сказал на прощание Дальнен заметно потеплевшим голосом. И добавил: - Больше у вас не будет неприятностей.
Хм. Это совсем не похоже на Дальнена. По крайней мере, на того Дальнена, что я видел в конференц–зале директора Центра. В то, что у меня больше не будет неприятностей, я уже не верил.
Он пришел через тринадцать минут - молодой усатый парень спортивного телосложения. Короткая замшевая куртка, зеленые брюки в обтяжку, модные остроносые туфли. Он сказал, что его послал господин Ваерреди и при этом почему–то подмигнул мне. Будто мы сообщники–школяры и собираемся вот–вот пошутить над преподавателями. Парень что–то прошептал на ухо грустному человеку, тот печально вздохнул и ушел, оставив нас наедине с нашей диковинной миссией.
- Господин Леваннен, следуйте за мной.
Мы вышли из ресторана, прошли мимо постовых с нашивками "ДОК" на рукавах - постовые подозрительно посмотрели на нас, но ничего не сказали. Через систему сквозных коридоров мы, наконец, попали в Первый терминал аэропорта. Сновали люди, грузовые аэрокары неторопливо везли какие–то грязные тюки, пахло машинным маслом, человеческим потом, кожей и горячим пластиком. Невидимый голос по–ольнски что–то шепеляво тараторил, я совсем потерял бы голову, если бы не спортивный парень. Он бесцеремонно тащил меня за рукав, то и дело улыбаясь с видом невинного младенца. Так мы оказались около двухместного, совсем маленького аэрокара. На его зеленом борту красными буквами было написано "Восточные Перевозки Ольнеров". Нас ждал молчаливый пилот в темно–коричневом комбинезоне. Он ничего не сказал, взял у меня из рук сумку и занес в кабину.
- Вас будут ждать, господин Леваннен. Удачи.
Спортивный парень улыбнулся и исчез в толпе.
Аэрокар был вертикального взлета - как все машины воздушного транспорта. Я сидел в жестком кресле и с любопытством наблюдал, как люди, машины и здания стремительно уменьшаются у меня на глазах. Пилот ничего не спрашивал у меня, он молча вел машину - даже не кидал якобы случайных взглядов на пассажира, отчего мне было как–то не по себе. Его проинструктировали тщательным образом, говорил я себе, просто запретили со мной разговаривать. Чем меньше людей знает меня, тем лучше для моей миссии… Слово "миссия" вызывало такое сильное чувство дискомфорта, что спешил выкинуть его из головы - тот Лийо Леваннен, которого я знал тридцать два года и знал не плохо, надо сказать, никак не вязался с напускным и казенным словом "миссия". Путешествие - вот что мне нравилось гораздо больше. Я летел в государство, которое не являлось государством. Что создать то, чего создать в принципе невозможно. Эта мысль чудовищна для историка - но как еще выразить парадоксальность ситуации, в которую я попал. САР отрицали Историю, рассматривали историческую науку - как одно из проявлений "идеологического насилия". У них ничего не происходило и происходить не могло - ведь это современное Место Лакуны, Вневременье. Даже КАЗ-САТТ, с его немыслимыми опытами над историческим процессом, с его деформированным Временем, казалось намного привлекательней САР. Но я лечу туда, потому что Свободные Районы хотят реконструировать свою историю - то есть создать с помощью меня то, чего у них не было. Это абсурдно, это не вписывалось ни в какие методологические системы, но вместе с тем это завораживало меня. Что–то запредельное. То, от чего теряешь голову. Но, может, и находишь новый смысл?..
Под нами проплывал густой облачный покров. Почему–то мне казалось, что здесь он даже гуще, чем где–либо. Такая мысль меня рассмешила - только паранойи мне не хватало. Всесильные САР, меняющие погоду по собственному желанию! Мы летели уже больше трех часов - пилот так и не проронил слова. Я не хотел быть навязчивым - мне неудобно досаждать человеку, Который Получил Инструкции. Смешным образом боролся со своим болтливым любопытством, и когда потерпел от него унизительное поражение, попытался спросить, когда же мы, наконец, прилетим или, если на то пошло, сколько нам еще лететь, я заметил, как аэрокар снижается. Облачность расступилась, я увидел лес - почему–то зеленый, ни одного желтого листика, хотя была осень. Лес был огромный - он простирался от края до края, его границы терялись толи в тумане, толи в густой облачности, которую мы, наконец, преодолели. Было что–то странное в здешнем лесе, что–то неестественное, но я не успел сообразить что - аэрокар пошел на посадку. К нам приближались геометрически правильные жилые постройки - аккуратные кубики белого цвета, с ровными радиальными лентами улиц, с какими–то высокими столбами вокруг. Толком рассмотреть я ничего не успел - аэрокар загудел чуть громче и замер. Мы находились в небольшом аэропорту - взлетно–посадочная платформа не больше одного квадратного километра, невысокое белое здание. На здании большими черными буквами было написано "САР" - и больше ничего.
К аэрокару не спеша подходили трое - в белых костюмах? комбинезонах? Пилот открыл дверцу кабины и помог мне вынести сумку - она не была сильно тяжелой, но почему–то пилот сам это делал. Инструкции? Под ногами оказался старомодный бетон - в Центральных Сообществах он не используется уже лет тридцать. Это были мужчины - примерно моего возраста или чуть старше. Все в одинаковой одежде - все–таки это были белые блузы свободного покроя и широкие белые штаны. У каждого на груди располагались черные буквы "САР". Кроме того, у двоих на рукаве была еще одна надпись - "РАПО". Значит, они из Районной пограничной охраны. Только в этот момент я уловил несообразность этих букв: пограничная охрана там, где нет официальных границ? Я отогнал эту мысль подальше - сейчас она была совсем не кстати. Приятные спокойные лица - гладко выбритые, уверенные в себе, короткая стрижка. В руках у встречавших ничего не было, и это меня успокоило - я боялся увидеть оружие. Протянул руку для приветствия тому, кто стоял ближе ко мне. Он с любопытством посмотрел на мою раскрытую ладонь, а потом на меня. Видимо, здесь не присущи такого рода приветствия - и я поспешно убрал руку.
- Добрый день, - люди спокойно изучали меня. Казалось, слова "добрый день" для них не несут никакого смысла.
- Лийо Леваннен? - тот, что повыше, говорил на хорошем онренском. С небольшим акцентом.
- Да, я Лийо Леваннен, старший магистр Школы Ти - Сарата, сотрудник Центра историометрических исследований, - у меня возникло такое ощущение, что все эти словосочетания они просто проигнорировали. Ни уважения, ни раздражения, ни безразличия, ни терпеливого внимания.
- Нам поручено тебя встретить. Меня зовут Пет–хе, я представляю АЛБЕК - первый лоти районного лебеи Восьмого района. Эти люди - гиссе Районной пограничной охраны, - из моих скудных познаний о местном языке я все–таки смог кое–что выудить: лебеи - можно перевести как "уполномоченный", лоти - как "помощник", а гиссе - как "инспектор". Если это правда.
- Иллебе Леваннен, пройдем с нами, - обижаться на такое обращение не было смысла. Для них я был "неассоциированным", то есть не состоящим в свободной ассоциации. Так граждане САР называли всех людей, не проживающих на территории Свободных Районов. Если я не ошибаюсь. Обращение на "ты" немного резало слух - но я привыкну. С сожалением посмотрел на аэрокар - пилот не сказав ни слова, залез в кабину и запустил двигатели. Я даже не спросил у него, когда за мной прилетят. Почему–то это казалось мне в тот момент совсем несущественным.
Одноэтажное здание, куда мы вошли, не было вокзалом, ни центром управления или складским помещением терминала, вообщем, ничем таким, чтобы напоминало службу аэропорта. Скорее, просто служебным зданием - например, РАПО. Почему я так решил - не знаю. Стены, пол и потолок одного матово белого цвета. Никаких надписей, картин, графических или голографических объектов, никакого декора - ничего, все строго функционально: чистота, простые линии, ровный свет криптоламп, мягко пружинящий пол, прохладный свежий воздух. Если бы у меня возникло желание попытаться самостоятельно запомнить, где я нахожусь и самому найти что–нибудь, - вряд ли с этим справился. Небольшие цифры и какие–то слова на местном диалекте - на уровне глаз, значит, я ошибался. Меня завели в просторное помещение, в котором ничего кроме стола и двух - стульев? кресел? скамеек? не было. Какие–то конструкции из блестящих металлических трубок и жестко зафиксированных кусков. Пластика? Резины? Да и "столы" были сделаны таким же образом. Окон в комнате не было.
- Иллебе Леваннен, положи сюда свою сумку, и раскройте ее.
- Извините, но там ничего нет противозаконного - мои личные вещи, документы, электрофон…
- Иллебе Леваннен, это необходимо, - в голосе лоти не было ни агрессии, ни раздрожения. Ни превосходства. Он спокойно смотрел на меня умными немигающими глазами и ждал.
Я - гость. Официальное лицо, как ни мерзко это звучит, а значит, должен подчиняться здешнему распорядку. Мне не нравилось, что мое пребывание в САР начинается с досмотра. Что–то это мне напоминало. То, о чем не хотелось вспоминать… Я покорно раскрыл сумку, и вытащил на "стол" все свои вещи. В глазах лоти блеснуло любопытство - или мне показалось? Один из гиссе тут же отложил в сторону электрофон и книжицу "Аналогий".
- Но мне необходим электрофон. И "Аналогии" мне понадобяться для работы…
- Электрофон и "Аналогии" могут послужить источником технологического насилия. В Свободные Районы нельзя провозить продукты неассоциированной техники и науки.
Словосочетание "технологическое насилие" повергло меня в шок. Я с ужасом наблюдал, как один из гиссе относит мой электрофон и книгу, с которой я даже среди ойхаров Хвойного Края не расставался, - в неизвестность.
- Когда ты будешь покидать Свободные Районы, тебе вернут эти вещи. У тебя есть магнитокарты? - спокойный голос, спокойное лицо. Глаза, излучающие неторопливость и уверенность.
- Да. Мои документы.
- Покажи их мне, - он не протягивал руку. Просто стоял и смотрел на меня.
Он что, не доверят мне? Считает меня самозванцем, каким–то мошенником?.. Я пожал плечами, вытянул из кармана документы и передал их лоти. К моему удивлению, он даже не посмотрел на них - просто передал второму гиссе, чтобы тот их унес. Для проверки? Я терялся в догадках.
- Вы проверяете мои документы?
- Нет. Мы знаем, кто ты.
- Зачем же вы взяли их у меня?
- Они тебе не понадобятся в Свободных Районах.
- Как это?
По лицу лоти я понял, что он не уловил обеспокоенности в моих словах. И решил повторить вопрос. Наверное, это выглядело очень глупо. Но что мне оставалось делать?