Никогда раньше я не видел таких могучих и отливающих всеми цветами радуги орлов. По величине их тела можно было сравнить с телами пони, крылья их были не менее длинными, багряно-красного цвета, и цвет этот переходил на шее и голове в светло-голубой, а клювы отливали синевой стали, как и выпущенные когти. С победными криками они накинулись на нас.
Наши кони встали на дыбы и заржали от испуга. Я выхватил один из пистолетов, взвел курок, прицелился и выстрелил. Пуля ударила первого из нападавших орлов прямо в грудь, и он начал снижаться с сильно кровоточащей раной. Седенко ударил саблей по второму, который так сильно и зло бил крыльями по нашим головам, что мы оказались выброшенными из седел. Я достал другой пистолет и выстрелил еще раз. На этот раз я прицелился лучше и попал в голову. С непередаваемым криком боли орел попытался снова подняться ввысь, но это ему не удалось, и он свалился на землю. Я наблюдал, как его тело сотрясалось в предсмертных судорогах. Его раненный в грудь товарищ или подруга покружил над этим местом и снова накинулся на нас с пылающими глазами, подбадривая себя криками, пытаясь скинуть нас со скал. У меня не было времени, перезарядить пистолеты, и нам пришлось отбиваться клинками.
Птица поднялась выше и бросилась на нас, стараясь достать когтями, и если бы Седенко не отреагировал достаточно быстро, он определенно был бы располосован до седла. Молодой казак ударил саблей и отсек огромному хищнику множество перьев из хвоста. Потом он подобрал одно из перьев и воткнул его себе в шапку как символ победы над чудовищем.
Теперь птица накинулась на меня, ее клюв мог проткнуть человека так же легко, как копье. Мой конь подался назад и попытался восстановить равновесие, и я вынужден был одновременно управлять им и отражать нападение птицы.
Орел держался в воздухе неровно и неуклюже - в укороченном хвосте отсутствовало несколько перьев. Седенко ударил еще, а орел вновь поднялся и накинулся на нас, и каждый раз, когда мы ударяли по нему, на нем оказывалось на одну-две раны больше.
Потом орел снова напал - в последний раз.
Седенко соскочил с седла, изловчился и отсек своим острым клинком его крыло. Орел перевернулся в воздухе, попытался снова обрести равновесие, а потом повалился на снег, окрасив его кроваво-розовым цветом и покрыв выпавшими золотыми, белыми и багряно-красными перьями. Он закричал от боли, но никто из нас особенно не ужаснулся, так как не раз мы видели умирающих от наших ударов. Мы наблюдали еще некоторое время, потом вытерли клинки и поскакали дальше, но ощущения того, что мы одержали честную победу, у нас не было.
Лощина привела нас под покров светящегося золотом тумана, настолько непроницаемого, что мы ничего не видели на расстоянии двух шагов. Мы спешились и взяли коней под уздцы, пока не стало совсем темно и нам ничего не оставалось, кроме как искать подходящее место для стоянки, где можно провести ночь.
Прежде чем заснуть, Седенко сказал:
- Эти птицы были сверхъестественными существами, правда, капитан?
- Я ничего не слышал о сверхъестественных существах такого типа, - ответил я. - Это все, что я могу утверждать с определенностью.
- Это были слуги волшебника, которого мы разыскиваем, - предположил он. - И это значит, что мы могли его разгневать, убив их…
- Мы же ничего не знали о том, что они были его слугами и что он может на это как-то отреагировать. Мы убили их, спасая свою жизнь. - Я боюсь этого волшебника, - прошептал Седенко. - Известно, что только величайшие мастера волшебства могут повелевать духами воздуха. Кем еще могли быть эти орлы, кроме как духами воздуха?
- Они были очень велики и жестоки. - сказал я. - Сюда редко попадают путешественники, особенно в зимние месяцы, и, мне кажется, тут не так много крупных зверей. Можно предположить, что в поисках пищи для своих детенышей они приняли нас за кроликов.
Седенко ничего не ответил, но было очевидно, что мысли об орлах его не оставляли.
Наутро мы продолжили дорогу и заметили, что воздух стал теплее, и золотой туман давал теперь больше возможности видеть. В конце концов он стал таким прозрачным, что мы обнаружили, что находимся прямо в широкой горной расселине, ведущей вниз, в долину непередаваемой красоты. Там не было снега, и выглядела она, так, как бывает ранним летом.
Хлеба уже высоко поднялись на полях. Были видны уютные деревни, а на востоке - большой город, раскинувшийся на обеих берегах широкой, лениво текущей реки. Не только Седенко, но я тоже не мог поверить в то, что совсем недавно мы находились в холодных скалах и высокогорных снегах.
- Одним махом мы перенеслись из зимы в весну, - изумился Седенко, - а теперь попали в лето. Может, мы спали, капитан, как в старой сказке, и проспали все времена года. Или, может быть, нас околдовали, а мы этого не заметили? Или в этой долине происходит шабаш ведьм?
- Если это и ведьмоство, то какого-то удивительного и безопасного свойства, - ответил я своему другу. Скинув плащ, я скатал его и прикрепил к седлу. - Не удивлюсь, что они доверили охранять свою страну гигантским орлам.
Седенко глядел вниз, на страну, расположенную в долине реки.
- Как вы думаете, капитан, можно ли здесь спуститься вниз? Отсюда уже можно проехать дальше по снегу. - По его виду можно было решить, что он представляет себе Рай именно таким.
Я посмотрел вверх. Золотой туман раскинулся по всей ширине долины, которой он и дал название. Не в силах объяснить причины этого явления, я решил, что это естественное явление природы. Но каким образом оно предотвращает проникновение холода и снега в долину? Я бывал раньше в местностях, где погода и времена года были немного мягче, чем во многих остальных, но с этой долиной ничто не могло сравниться.
Мы долго ехали вниз и удачно добрались до долины. Дорога привела прямо к массивным воротам, не поддающимся описанию, и перед ними увидели восседавшего на боевом коне всадника в полном боевом облачении, использовавшемсяя два или три столетия назад - в пластинчатом панцире, латах и шлеме из полированного железа и промасленной кожи. Его цвета - золотые, белые и багряно-красныые - были такими же, как и у орлов, с которыми мы сражались.
Из-под закрытого забрала мы услышали голос:
- Остановитесь, чужаки!
Мы натянули поводья. Седенко вновь встревожился. Я знал, что он задает себе вопрос, не имеет ли это существо такого же сверхъестественного происхождения.
- Я Ульрих фон Бек, - представился я. - Я ищу Грааль, и по этой причине у меня в этой долине есть дело.
Стражник оживился.
- Это будет затруднительным для вас, чужестранец. Как вы собираетесь искать Грааль, если вы прокляты?
- Вы слышали о Граале? - Внезапно заинтересовался Седенко.
- Кто о нем не слыхал? Мы знаем о многом здесь, в Долине Золотых Облаков. В этой стране обитают те, мечтает о садах Эдема. Здесь мы живем легендами и сами являемся легендой.
- Меня интересует одна легенда, и она у вас имеется. Я о Граале Грааля, - сказал я.
- Одно не является доказательством другого. - Стражник немного пошевелился в седле. - Это вы убили наших орлов?
- Мы защищались, - начал оправдываться Седенко. - Мы только спасали наши жизни.
- Это не оправдание для того, чтобы убить хотя бы одного орла, - спокойно проговорил стражник. - Здесь, в Долине Золотых Облаков, мы не заставляем других придерживаться наших законов. Мы понимаем, что к нам приходят со своими собственными представлениями о справедливости, но когда кто-нибудь однажды пройдет через эти ворота, он будет вынужден придерживаться наших законов, пока не покинет нас.
- Само собой разумеется, что мы согласны с этим, - заверил я стражника.
- Наши законы просты: не воровать, все проверять, всегда платить по счетам. И подумайте над тем, что называется лгать, чтобы не обделить чем-нибудь другие души. Здесь понятия лжец и грабитель обозначают одно и то же.
- Ваши законы звучат однозначно, - заметил я. - Если подумать, они вообще идеальны.
- И действенны, - заметил стражник. - Но иногда их нарушают.
- И как наказывают за нарушение законов? - спросил Седенко.
Стражник ответил:
- Мы знаем только два наказания: высылка и смерть. Для некоторых это одно и то же.
- Мы будем иметь в виду все, что вы нам сказали, - сказал я ему. - Мы ищем Филандера Гроота, отшельника. Не знаете ли вы, где его можно найти?
- Об этом я не знаю. Это известно только королеве.
- Она правитель этой страны? - поинтересовался Седенко.
- Она - глава, - поправил стражник. - И живет она в городе. Теперь ступайте.
Он заставил свою лошадь посторониться и дал знак, что можно проезжать.
Мы миновали ворота, и я поблагодарил его от себя лично за учтивость, но сам не был убежден, что дело закончится только соблюдением законов. Уже много лет подряд я мечтал об абсолютной справедливости, и за одну неделю не смог бы привыкнуть к тому, что в мире или где-нибудь еще подобная справедливость действительно существует.
Воздух был сладким и ароматным. Мы нашли дорогу из утрамбованного желтого песка, ведущую к расположенному вдалеке городу, башни и башенки которого, почти все белого цвета, отблескивали золотом.
- Этот стражник производит впечатление, - заметил Седенко, оглядываясь.
- Или просто самоуверен, - возразил я.
Глава десятая
Стражники в городских воротах носили такие же старомодные доспехи, как и первый стражник, с которым мы повстречались. Они пропустили нас, не задавая вопросов. Мы прошли под поднятой решеткой и очутились на широкой улице, окруженной тихими домами и открытыми верандами. Вокруг был веселый и дружелюбный народ. Мы добрались до рыночной площади, а там недалеко было и до дворца - невысокого строения непередаваемой красоты, где нам предстояло быть представленными королеве этой страны.
Трубы возвестили о нашем прибытии, когда мы проскакали сквозь аркаду в широкий двор, полностью покрытый палисадниками и клумбами с цветущими кустарниками и цветами. Несуетность двора и тишина, царившая в нем, напомнила мне о детстве в замке Бек. Летняя усадьба моего отца создавала такой же настрой.
Подошли солдаты и взяли наших коней под уздцы, а женщина, одетая в платок, какой носили в прошлом, проводила нас до дворца и ввела внутрь. Это была хорошенькая молодая особа с громадными голубыми глазами и пышущим здоровьем открытым лицом. Мне она понравилась.
- Приветствую вас, - сказала она. - Королева ожидает вас. Не хотели бы вы освежиться и принять ванну, прежде чем будете ей представлены?
Я посмотрел на Седенко. Если я был хотя бы наполовину так же грязен и небрит, как он, смена белья и ванна окажутся более чем кстати.
Седенко ответил:
- Мы умыты снегом, госпожа. И нам не требуется ванна. Вы видите? Природа облегчила для вас эту задачу.
Я поклонился молодой женщине.
- Мы благодарны вам, - сказал я. - Со своей стороны мне бы хотелось немного нагретой воды.
- Вам она будет представлена. - Она кивнула и ввела нас в прохладные покои дворца. Низкие потолки были расписаны картинами, как и стены. Нас провели по своего рода круговому коридору туда, где, видимо, находились покои для гостей. Молодая женщина показала наши комнаты. Посередине гостиной уже стояли две большие деревянные бадьи, наполненные горячей водой.
Седенко втянул носом воздух, будто подозревая колдовство, затаившееся в паре.
Я поблагодарил женщину. Она улыбнулась мне и сказала:
- Через час я вернусь и препровожу вас к королеве.
Я освежился и выстирал свое платье к ее возвращению. У Седенко не было другой одежды, и он даже не намочил кожи, однако побрился, оставив лишь длинные усы. Он выглядел теперь гораздо статнее, чем во время нашего появления здесь.
Молодая женщина снова провела нас по ряду коридоров, аркад и садов, пока мы не попали накрнец в обширное помещение с высоким потолком, на котором были изображены Солнце, Луна и Звезды, что, на мой взгляд, означало карту неба.
На троне зеленого стекла и красного полированного дерева восседала девочка лет пятнадцати. На ее рыжеволосой голове покоилась кристаллическая бриллиантовая корона. Мы поклонились и пробормотали что-то подходящее для подобного случая слова приветствия.
Девочка задорно рассмеялась. У нее были большие карие глаза и красные губы.
- Добро пожаловать в нашу страну, чужеземцы. Я королева Ксиомбарг Двадцать Пятая и мне хотелось бы знать, за что вы убили орлов. Я уверена, что вы не следуете вслед за легендами о золоте и магии, как остальные искатели приключений.
- Сокровища? - вырвалось у него. Он покраснел. - О нет, милостивая госпожа.
- Я здесь в связи с поисками Грааля, - объяснил я молодой королеве, - ищу отшельника по имени Филандер Гроот и имею смелость полагать, что Ваше Величество знает, где он находится.
- Я знаю это, но пока мне не хочется говорить вам это. Чем может господин Гроот быть вам полезен?
- Этого я пока не знаю. Мне дали понять, что его необходимо разыскать и рассказать ему мою историю.
- Ваша история необычайна?
- Некоторые могли бы подумать, что более чем необычайна, Ваше Величество.
- И вы не расскажете ее мне?
- Я не расскажу ее никому, только Филандеру Грооту, так как может оказаться, что он в состоянии мне помочь.
Она кивнула.
- Вы хотите разделить с ним затворничество, верно?
- Вполне может статься.
- Это его порадует.
Она склонила голову.
Седенко горячо заговорил:
- Он на пути к вещи Божьей, Ваше Величество. Когда он найдет Грааль…
Я попытался его прервать, но королева подняла руку.
- Нас не переубедить и нам ничего не доказать, господин. Здесь мы верили не только в Небеса, но и в Ад. Мы молимся не только Богу, но и Дьяволу. И мы верим только в меру.
Я не смог скрыть своего скепсиса, что она сразу же заметила.
Она улыбнулась.
- Мы находим успокоение в состоянии вещей. Благоразумие и спокойствие у нас не пересекаются.
- Я всегда воспринимал доброжелательство как несбыточную мечту, Ваше Величество, или, по крайней мере, то, чему не дано сбыться еще долгое время.
Она была раздосадована моими словами.
- О, мы относимся друг к другу очень доброжелательно, капитан, и у нас есть музыка, живопись, театр…
- Перечисленные вами вещи не являются действительными предметами борьбы. Вы пропустили человеческие амбиции. Какой вес имеют эти вещи искусства? Каких высот тела и духа они достигают?
- Мы живем в мире, - ответила она тихо. - Мы не закрываем глаз. Когда молодые люди нашей долины достигают восемнадцатилетия, мы отправляем их во внешний мир, и там они познают человеческую нужду, боль и то, что властвует людьми. И потом они приносят свои знания обратно. Здесь, в спокойствии, они обдумывают их и постепенно вникают в основные положения нашей философии.
- Вы благоприятствуете счастью, - сказал я как-то неубедительно.
- Такие мы есть.
- Итак, справедливости не может быть без счастья?
- Вполне возможно, капитан.
- И основное то, что вы посылаете своих молодых людей набираться опыта. Это совершенно не то, чем если бы они были ввергнуты во внешний мир сами.
- Но на деле оказывается, что это лучше, чем если бы они совсем ничего бы не знали о внешнем мире.
- Мне кажется, милостивая госпожа, что вы подменяете счастливое существование каким-то суррогатом. Но что все-таки в вашей стране является главным?
- Ни одна армия без знания не сможет добраться сюда.
- Ни одна армия этого не сможет. Но что, к примеру, будет, если ваши враги обучат орлов переправлять солдат через золотые облака?
- Это трудно представить, - засмеялась она.
- Для каждого, кто живет, основываясь на собственном опыте и не имеет выбора, это, конечно же, трудно представить.
Она пожала плечами.
- Но все-таки мы счастливы.
- И я рад, милостивая госпожа, что вы такие.
- Вы приятный гость, капитан. Проведете ли вы несколько дней при моем дворе?
- Мне очень хотелось бы этого, но я должен найти Филандера Гроота так быстро, насколько это возможно. Это часть моего договора.
- Ну хорошо. Отправляйтесь по дороге, которая ведет из города на запад. Вы достигнете леса. В этом лесу есть широкая просека, где стоит одинокий засохший дом. Филандера Гроот можно встретить там, если ему это понравится.
- В какое время?
- Он не соблюдает времени. Он должен сам увидеть вас. Ну, капитан, надеюсь, вы все-таки поедите с нами и расскажете о ваших приключениях?
Седенко и я приняли приглашение. Обед был изысканным. Мы полностью наелись, а потом провели ночь в хороших постелях. Утром мы покинули город молодой королевы, выехав по западной дороге.
Леса мы достигли довольно быстро и легко нашли просеку, где разбили лагерь, решив дожидаться Гроота. Свежий, пьянящий воздух, красота и запах цветов привели нас в расслабленное настроение.
- Хорошее место для уединения, в старости, - сказал Седенко, не спускающий глаз с громадного мертвого дерева. - Но, конечно же, не место, где можно жить, когда ты молод. Никакой борьбы, ничего, кроме охоты…
- Противопоставить это место суетности мира может любой, достигший сорока, - проговорил я. - Я не нахожу ничего, чем меня могло бы привлечь это место. Возможно, предпосылками для душевного здоровья. Рассудок говорит мне, что здесь может жить только душевнобольной.
- В чем-то вы правы, капитан, - согласился Седенко. - Природа здесь щедра. Она здорова и благополучна. И это ли не то, чего мы желаем под конец своих дней?
- Здоровый зверь должен держать свое тело и рассудок в постоянном движении, - возразил я.
- Но не всегда, капитан, - Седенко выглядел немного огорченным тем, что я не во всем соглашаюсь с ним.
Я улыбнулся.
- Погодите некоторое время, юный казак. После трех дней ожидания на просеке ни у одного из нас не было никакого желания отправляться дальше. Мы обследовали каждый уголок в округе, все дубы, распадки и подлески. Мы подстригли своих коней. Седенко лазил на каждое дерево, на которое можно влезть. Я просматривал волшебные книги, врученные мне Сабриной, без того, чтобы особенно понять их содержание. Я также просмотрел все карты и определил, что район Серединной Границы должен существовать в пространстве где-то между странами, где, по понятиям моего мира, для него не было места.
На утро пятого дня я собрался и был готов скакать дальше, чтобы покинуть Долину Золотых Облаков.
Дорогу к Граалю мне придется отыскать без Гроота, сказал я себе.