Халена замерла у лестницы, ведущей на второй этаж: почему бы не попытаться ей, не отстоять этот заповедный мирок, светлый как рай, добрый как детские сказки? Что она теряет? Свою жизнь? А велика ли потеря? Если такова цена, то и думать не стоит - нате, возьмите, только оставьте в покое здешние места, людей. Без прогресса они жили и еще тысячу лет проживут, и лишь воздух чище будет, и жизнь не на ад, на рай похожей. И к чему им арбалеты? Чтоб в спину стрелять? К чему им чужие земли? Чтоб гордость да самолюбие тешить?
`Пускай бы роски убирались, а? Пускай'! - посмотрела вверх, словно в небо: `Гром, слышишь? А вы Боги? И поморщилась: `глупо конечно, и думать о том, и призывать кого-то неведомого', - посмотрела с тоской на деревянные ступени, вверх начала подниматься - и все ж она попытается своими силами побороться с судьбой, что племенам уготована. Если все вместе, если всем миром - должно получиться. Главное, верить в себя и в правое дело.
Огляделась Халена: три двери крепких, железом окованных. В какую идти? Прислушалась и ничего кроме тишины не услышала, ни единого звука через двери не доносилось. Толкнула те, что справа, заглянула в светлицу - никого. За следующими зал огромный и тоже ни души. Третьи толкнула, а они не поддаются. На засов, что ли, заперты? Сильней их плечом - нулевой эффект. Отошла, разбежалась и… влетела в горницу, полную мужей.
За длинным столом на лавках сидели князья - важные, насупленные. У окна Любодар стоял, рядом Горузд. Видно, что-то бурно обсуждалось главами племен, да гостья незваная все прения пресекла, ввалившись не вовремя.
Любадар брови грозно сдвинул - что за оказия?
Горузд запечалился, уставился на Халену с укоризной - опять тя нелегкая принесла! Что ж ты в мужнее дело лезешь? Почто с дружниками на крыльце не сидишь, али с девками лясы не точишь?
Малик лицо ладонью прикрыл, скрывая усмешку.
Огромный мужчина с золотистыми усами и бородой, недоверчиво прищурился, склонился до столешницы, чтоб лучше явившуюся девку с мечом разглядеть.
Худощавый смуглый мужчина в кожаном облачении пригладил черные усы, с ног до головы Халену оглядев. Его сосед, дородный, богато одетый круглолицый мужчина крякнул, опалив девушку презрительным взглядом. Но как и большинство любопытства не скрыл.
`Не привыкать', - подбодрила себя Халена и смело к столу шагнула. Хлопнулась на свободное место меж двумя плечистыми мужчинами, приметив у одного знакомый брелок на шее, у другого ленту на лбу. Значит первый ручанин, скорей всего тот самый Листавр - грозный вид, да слишком озадаченный, чтоб пугаться. Второй росич. Они, Халена уже заметила - неразговорчивы и вдумчивы, серьезны и не задиристы. Значит, лишь взглядом и грозить будет, а слово сказать - крепко подумает.
Листавр шумно вздохнул и так на девушку уставился, что впору было извиниться, что вообще на свет рожена. Халена в ответ растянула губы в улыбке.
- К-хе! - кашлянул Горузд, подозревая, что без неприятностей беседа не пройдет.
- Э-э, Халена Солнцеяровна, - представил ее Малик, тщательно скрывая смех. Ни взгляды, ни лица присутствующих ничуть не изменились.
Напротив девушки, уперев ладони в стол, сидел молодой красавец: огромные голубые глаза, прямой нос, лицо штучной работы, безукоризненная осанка, манеры элитного самца. Светлые длинные волосы заплетены с левой стороны в несколько косичек, перетянутых цветными шнурками, с множеством бусинок, талисманчиков, глиняных фигурок.
И все это `счастье' беззастенчиво разглядывало ее, чуть склонив голову набок. И ни насмешки, ни презрения во взгляде не было - любопытство, удивление, восхищение и некоторое недоверие. Видимо, под углом Халена, и ее поведение смотрелись иначе. Но радоваться лояльности белича она не спешила - видела она уже такие взгляды.
`Не жарко ему, сердешному'? - озадачилась Халена, глядя на шикарный мех, укрывающий широкие плечи мужчины. И мечтала сдержаться и не выкинуть что-нибудь из ряда вон, чтоб заставить наглеца отвернуться.
В повисшей тишине мужчина снял с одной косички глиняный полумесяц и пододвинул его Халене.
Благодарствуйте! - чуть не брякнула она: Я свистульками обойдусь.
Да не время и не место было для шуток. Одно не ясно - как остальные этого не понимают?
Мужчина выжидательно уставился на нее, выгнув бровь, и до Халены дошло - он никак сватается?! О, самое то сейчас сватовством заниматься!
Ответить хотела, грубо, но доходчиво, как слева встал высокий стройный мужчина в вышитой зеленью рубахе и с мечом на поясе. Вылез из-за стола в гробовой тишине, подошел к Халене и, вынув меч из ножен, положил перед ней рядом с полумесяцем.
Халена вздохнула - уже не смешно, однако. Язык чесался ответить. Она почесала его о зубы, стиснув их сильней, и промолчала.
Справа встал дородный мужчина и, сняв с руки браслет, присоединил к презентам остальных.
Халена поджала губы и запечалилась.
- Кхе! - кашлянул опять Горузд, недоуменно хлопнув ресницами.
Молодой, смуглый мужчина с рубцом через всю щеку просто встал и с поклоном протянул девушке руку.
`Ну, вот и плакать пора', - решила та и запечалилась всерьез, не зная, что делать: по-простому ли женихов в обратный путь отправить или затейливо, каждого по их вере?
- Благодарю за честь, - поклонилась степенно. - Но замуж выходить не расположена. Есть у меня уже суженный, Громом величают. Посему вынуждена отказать, а период массового сватовства считать законченным. Прошу так же извинить, что вломилась без стука… Хм.
Чтоб еще такое сказать, веское?
- Князь Трибор, - кинул жених, забирая меч.
- Халена, дружница князя Мирослава, - поклонилась, привстав.
- Воительница, - бросил тот, возвращаясь на место.
- Гром на небе, ты на земле, - тихо молвил мужчина в мехах. А голос сладкий, взгляд ласковый.
- Это неважно, да и не затем, я думаю, все здесь собрались, чтоб мою личную жизнь обсуждать, посерьезней забота нас вместе собрала.
- А месяц все ж возьми. На память.
Горузд головой качнул, упреждая - не вздумай!
- Я Чур. Придется через наши земли идти, только покажи знак, любой тебя пропустит, помощь окажет, - продолжил сладко петь мужчина.
Халена задумалась: вот только таких задач ей и не хватало решать!
- Ладно, - согласилась. - Спасибо. Теперь, может, о деле поговорим?
- Эка прыткая! - то ли восхитился, то ли возмутился смуглый в коже.
- А что о деле говорить, Халена Солнцеяровна? Для твоих ли ушей речи мужские, грубые? Что тебе заботы наши? Сами управимся. А ты голову не кручинь, поди-ка, лалами потешься. Бечаня! - посмотрел Чур на безусого отрока, что в углу светлицы еще с несколькими сидел, неприметно. - Проводи-ка гостью знатную в мои палаты, ларчики позабавиться дай…
- Спасибо, - прервала посулы Чура Халена. - Я в эти игры не играю, а игрушка у меня одна. За спиной, - кивнула на рукоять меча.
- Таким ручкам разве железо стылое подстать? - выгнул тот бровь.
Халену начало раздражать его внимание и тон, словно не с воином, а с девкой неразумной или дитем малым князь разговаривал:
- Если вы не против, на том пустые разговоры и закончим, - все ж сдержалась от резкости.
- Отчего ж пустые?
- Права Халена, - подал наконец голос Любодар. - Не о том речём мужи именитые.
- Э-э, не-ет, сперва давайте по праву решим, кого Халена выберет, - сказал тот, что браслет девушке подал.
- Мирослава она суженная! - отрезал Горузд, стараясь выглядеть уверенным. Халена с возмущением уставилась на него: и ты туда же?! Да я вам что?!
И дошло - приз! Вот кто она. Идол, божок. Талисман ходячий! С кем она, за тем Боги! И можно не печалиться, не заботиться - само собой все сложится.
Ох, темнота беспросветная!
- Я не богиня, я человек! - уставилась на белича. - Кровь у меня красная и смерть, как и жизнь, что и вам - одна дана. Замуж я не собираюсь, а вот войну выиграть и покой племенам вернуть - да! Вот как вопрос с экспансией решим, так о сватовстве поговорим.
- Отвечаешь? - прищурился Чур.
- Слово даю.
- Хорошо, - кивнул и подбородок гордо поднял. - На том и решим. Жди сватов после сечи.
- Угу, - буркнула угрюмо, ругая себя за то, что вообще ума хватило сюда прийти. Посмотрела на Горузда умоляюще: спасай, что ли?
Тот на Любодара глянул. Князь присутствующих пытливым взглядом обвел, выдал:
- Так что порешим?
Мужчины загудели, возвращаясь к прениям:
- Я иду, - хлопнул ладонью по столу Чур, на Халену покосился.
- Мы сроду от ворога не бегали, - буркнул сосед девушки, росич. - Тремя сотнями идем.
- А нас полтьмы. Коли вдругоряд от сговору не отступитесь, и мы идем.
- И мы встанем, есжели миряне за брата мово ответят, - уставился на Горузда Листавр.
- Энто еще не ведомо кто навет пустил, посему и ответа держать некому, - хлопнул ладонью по столу Малик.
- Он нас сбирал, он и лютичей упредил!
- Окстись, Листавр, когда миряне в сговор с лютыми ворогами своими вступали? Когда супротив племен шли? - попытался вразумить его Любодар
- Как они тогда о сговоре нашем прознали?
- То, что предатель среди вас есть, это любому ясно, - тихо сказала Халена.
- Да ты кого сквернишь голова дурная, девка лядящая?! - громыхнул мужчина.
- Я правду молвлю. И головой ответ держать готова - Мирослав в том не виновен и ни один из мирян!
- А я на то честь ставлю! - поддался к князю Горузд.
- Права Халена, на Мирослава ты зря худо думаешь, - покрутил ус смуглый. - А вот тебя-то как раз средь нас и не было, уставился на красного от гнева князя.
- Да никак на меня наветничать вздумала, наянка?!! - вскочил тот, сообразив что ветер от него в другу сторону дуть начал.
- Остынь, Листавр! - попытался вразумить его Любодар.
- Суда требую! - грохнул тот кулачищем. - Девка вступилась, пущай головой ответ и держит!
- Да ты из разума вышел, княже, коль на несмышленку задираешься, - качнул головой росич.
- Я ее за язык не тянул!
- А и тебя, Листавр срамить честну деву не просили, - заметил Чур с нехорошим прищуром.
- Я за нее встану, - в упор уставился на мужа Горузд. - Я князем здеся ставлен, мне и ответ держать!
- То по чести, - кивнул Любодар.
- А откажешь, рознится до смерти будем!
- Двое на двое встанем!
- Почто так?
- Правды хочу! На закате сойдемся: ты и я, девка ваша и мой гридень! Мы на мечах, а они огнем правду пытать станут! А иначе веры мне вам нет! Коль я не в правде - то Боги решат! А иначе в сечу с вами не с руки мне идти!
- Так тому и быть, - заключила Халена. Мужчины хмуро посмотрели на нее, но смолчали. Горузд лишь головой качнул: ой, девка, почто ж ты влезла?
- На том и порешим, - глухо подитожил Любодар. - С вечора спор решим. Ночкой выходим. Коли роскам верить, лютичи всей тьмой нас ждут. Возьмем их, со всех земель в обрат за Белынь уйдут.
- Это роски сказали? - насторожилась Халена. - А сами-то они с ними?
- Нет, Халена Солнцеяровна, супротив.
- Роски о лютичах и упредили. Засаду те устроили, поутру идти вздумали. Ужо повременят, запнутся, да полягут.
Халена лишь головой качнула - не верилось, что просто все так. Один бой и либо победа, либо крах. И роски нипричем - мимо ехали да помочь решили, а стрелу пускали - баловались. Ага.
`В чем же подвох? - принялась соображать, да ничего дельного на ум не приходило.
- А как победу одержим, всем составом будем гнать лютичей до Белыни? - прищурилась скептически.
- На том и сговариваемся, - кивнул князь росичей.
- А как быть с теми, кого роски полонили?
- Мы вам подмогаем, вы нам, - деловито бросил гибкий мужчина с темными волосами, собранными в хвост.
- Угу.
И не поверила, что складно все так будет. Принялась взглядом пытливым каждого князя оглядывать, пытаясь понять, кто из присутствующих на предательство пойти может.
Да толку взглядом лица сверлить - они у всех честные да закаленные. А что за ними, только хозяевам и известно. И половины князей Халена по имени не знает, не то что в деле. А маску на лицо любую натянуть можно, как и говорить все, что угодно. Знать бы кому и что.
Роски видимо знают - басней накормили, а князья и верят.
А разубедить? Нечем, ни аргументов, ни фактов, сплошные догадки и интуитивные подсказки. Тревога на сердце - не повод и не довод для воина. На смех поднимут самое малое.
`Придется разведку проводить', - решила. Время-то до вечернего испытания есть еще.
- Куды ж тя занесло, Солнцеяровна? - молвил грустно Горузд, когда князья из терема вышли, по своим племенам разошлись.
- Прорвемся, - отмахнулась. Плевать ей на то испытание, хоть дыбой пугайте. - Если честь князя сквернят, значит и меня. Извини, Горузд, я то терпеть не собираюсь. Да и ты не стерпел.
- Я воин.
- Так и я Богом не на кухню определена. Справимся.
Мужчина головой качнул:
- Хитер Листавр, знал, кого в круг ставить. Парю-то голышом отправит, а девка не разденется. Срамиться не станет, хошь богиня, хошь простолюдка. Век апосля не отмыться.
Халена нахмурилась:
- Поясни. Что за странное испытание?
- Как вечереть станет, костры по кругу разожгут и вас выставят без оружия. Сходиться до тех пор станете, покамест огонь звук из вас не исторгнет али не взлижет. Одежа-то мигом вспыхивает, на то нагих дружников и выставляют.
Халена думала, что каленое железо нести в голой ладони придется, через костры прыгать или на углях плясать. А вон оно как - в кругу жарких костров сходиться без оружия придется. На узкой площадке в свете огня, и не до крови, а до первого крика, до тех пор, пока огонь неправого не обжжет.
- А если я его за круг выкину?
- Ты схвати его сперва, потного да нагого, - посмотрел с сомнением и вдруг улыбнулся. - А не робей, Солнцеяровна, тебе ль огня страшиться?
- Странное испытание. Соль-то в чем?
- Огонь неправого метит. Богами огонь нам даден, они правду и вершат. Коль чиста ты пред ними, не тронут, и стынью жар обернется, а коль не чиста - опалят шибко, а то и заберут. Было, факелами вспыхивали… Ох, оторвет мне голову Мирослав.
- На месте останется, не переживай. Соображу что-нибудь.
И пошла. А что кручиниться попусту? Придет время и думкам, и кручине, а пока важней дела есть. Разведка, например.
Подошла к терему, села рядом с разлегшимся Гневомиром. Спал тот сладко - набавился наян. А Мирослава не видать - ходит, наверное, правду ищет.
Халена вздохнула, с сомнением разглядывая побратима: есть ли смысл его будить? Знает ли он что? А выбора нет. Ладно, кончился сончас.
- Подъем!! - гаркнула. Того подбросило. Рука к мечу потянулась, да взгляд на лицо Халены упал, в разум ввел:
- Тьфу, на тя! Порубил бы ведь!
- Не-а. Я ж богиня, а боги бессмертны, - усмехнулась. - Разговор есть, тайный, серьезный. Двигайся.
- Ну? - озаботился, присаживаясь рядом.
- Расскажи-ка мне о князьях: кто, чьи, что из себя представляют.
- Да больно мне ведомо, - хлопнул парень ресницами. Затылок почесал. - Чего удумала-то?
- Досье собираю, с целью выявления предателя в стройных рядах единомышленников, - отрапортовала. Гневомира перекосило:
- Чего закомуриваешь?
- Потом переведу. Рассказывай, - отмахнулась. Давай карту по памяти чертить, разровняв пространство на земле. - Давай от Вышаты. Горцы своих прислали…
- Ниче о них мне не ведомо, но дурное на них думать брось. Они гор дети, крепки и в вере, и в чести. Коль здеся, знать други, а иначе и шагу б сюды не ступили и в дом не вошли и хлеба не отведали.
- Ага. Минуса…
- Чего?
- Ничего. Дальше пошли: гургулы.
- А, лисы. Ихние земли ужо росками взяты. Борун аще бажит возвернуть их, да надежа хлипка, без подмоги никак ему.
- Угу. Какой он из себя?
Гневомир описал, и Халена поняла, что это тот мужчина, что браслетом ее манил.
- Ясно. Оставим под сомнением, - протянула задумчиво. - Хотя ему смысла нет предавать, если логически помыслить. Вы ему нужны, чтоб росков выгнать. Причем все нужны и ясно живыми. Холмогоры?
- Рубахи цветом шиты, порты широкие в сапоги вправлены. Мечом и ножом справно воюют…
- А князь?
- Коренаст да плечист. Хагол кличут. С горцами знается, по украине тож теснен, роски и ему вотчину палят. Зол он шибко. С нами в дружбе. Купала ему кумом доводился.
- Не повод, - задумчиво протянула Халена.
- Чего? - не понял побратим.
- Родство, говорю, не повод со счетов сбрасывать. Брат иногда брата предает, не то что кума какого-то.
- Ты почто чернишь, чести не ведая?
- Не черню я, а выясняю. Что еще про Хагола скажешь?
- Добрый муж и князь славный.
- Угу. Все славные, добрые, выходит, а роски - ясновидящие, получаются. Только не верю я. Может, конечно, и не князь продал информацию, а десничий, или, вообще, дружник. Иди, найди предателя в такой массе народа. Н-да-а, заходит следствие в тупик… А Листавр? Что о нем скажешь?
- Веред, а не муж. Гневлив и зловреден, но хозяин справный, за своих засечет. Род для него превыше всего. Богов и то не милует. Охальник. Норов крутой, язык скверный. А в сече - не подступишься. Силы не меряно. Ежели на него думаешь, то зря. Он за навет и сыну родному голову скрутит, нешто сам сподобится? Честь воинскую, мужнюю блюдет крепко.
- Ясно, неоднозначный образ. А Чур?
- Э-э, на белича удумала? Ха! Так и меня в дёмы определяй!
- Угу, тоже значит мимо?
- Ага. Чур князь Мирославу подстать: и умом, и удалью не обижен. Муж добрый, воин знатный, не долдон какой.
- А Любодар?
- Ну, ты скумекала еще не хлеще! Голову не напекло?
Халена волосы пригладила на макушке, поморщилась: худо получается - все вроде вне подозрений, а у все ж на душе не спокойно и, кажется, что вокруг да около недруга ходят. И не среди челяди он, а среди князей.
- Беда-а-а…
- А чего?
- В сечу поутру. В курсе? Карол на хвосте весть принес - стоят лютичи ратью, нас ждут. Вызов, короче: кто победит завтра, тому и земли. Только не верю я в эту байку. Послушала - складно на словах выходит, а на карту глянь - хуже некуда. Смысл роскам лютичей сдавать? Смысл лютичам рать выставлять, на честный бой тучу племен вызвать, и земли, уже завоеванные, оставлять? Нет, не то здесь что-то.
- Чего ты выкомуриваешь, гони думки, Солнцеяровна. На то головы над нами поставлены. Пущай Горузд мерекает, да Малик.
- Я вроде тоже десничей поставлена. Да не в том суть: бить-то будут, не выбирая, кто ты по рангу. И ладно б игра честной была, а сдается мне, о том и речи нет. Хитрость чую, подвох очередной, а в чем он, где - не знаю. А на кону-то не одна жизнь и не только воинов.
Гневомир пару минут думал, брови хмурил, потом выдал:
- Ехай домой, а?
- Ты меня оскорбить что ли хочешь? - выгнула Халена бровь, на побратима уставилась. А тот в сторону уже смотрел - на Миролюба. Парень шел, шатаясь, и вроде ран не видно, а по лицу судить - так убили уже.
Подошел и рухнул на колени перед Халеной, уставился, словно сам не знал, что больше хочет: высечь ее или обнять?